Текст книги "Цветочное алиби. На шпильках по джунглям"

– Я понял, понял! – перебил Маришу вдовец. – Но я сразу же сказал следователю, что у меня алиби.

– Вот так сразу взяли и сказали?

– Не сразу. Он спросил, что я делал вчера вечером в промежутке между семью часами вечера и девятью. И я сказал, что покупал в магазине подарок для своей жены.

– Подарок?

– Ну да. Китайскую вазу.

– Для своей жены? Вазу?

– А что тут такого? Рина в последнее время увлеклась керамикой. И я подумал, что красивая китайская ваза будет ей хорошим подарком. Вот она – эта ваза!

И Толя махнул рукой в сторону действительно очень красивой вазы, расписанной цветами в китайском стиле. Сама ваза была покрыта черным лаком. И присмотревшись, Мариша увидела, что по фарфору идет сначала первый слой росписи, потом наложен полупрозрачный тон, потом идет толстый слой лака или даже несколько слоев. Затем уж резьба по лаку, снова роспись, и лишь в конце все это великолепие покрывал последний слой лака.

Работа сложная и тонкая. И ваза была явно из очень дорогих.

– Очень красивая ваза, – похвалила Мариша. – И дорого стоит?

– Рина терпеть не могла дешевых вещей. Эта ваза стоит столько же, как новая отечественная машина.

– Ничего себе!

– Я был готов ради жены на все!

– И вы выбирали вазу целых два часа?

– Может быть, и дольше. Думаю, что продавщицы достаточно хорошо меня запомнили. Я заходил в их магазин уже не первый раз. Присматривался, прикидывал. И наконец вчера решился и сделал покупку.

– Значит, пока вы покупали вазу, вашу жену убивали?

– Получается, что так.

Геннадий, который молчал до сих пор, неожиданно воскликнул:

– Постой, выходит, Рину убили между семью и девятью часами вечера?

– Следователя интересовал именно этот промежуток.

– Но это невозможно!

– Почему?

– Потому что в семь вечера Рина была еще в ресторане.

– Верно! – пискнула Аю, молчащая до сих пор. – Я ее там видела в половине восьмого.

– И в восемь вечера Рина тоже была в ресторане, – добавил Гена. – Она ушла из ресторана где-то в начале девятого.

– Ушла? Но куда ушла?

– Понятия не имею. Она никому не отчитывалась в своих поступках. Ты же знаешь. Однако временной промежуток сужается. Рину могли убить только после начала девятого, но не раньше.

– Куда же она пошла?

– И главное, с кем? Толя, ты понимаешь, что из ресторана Рина ушла со своим убийцей!

Вдовец подавленно кивнул.

– Да, Риночка была такая самостоятельная. Такая независимая! Иногда мне становилось даже досадно, что она так хорошо обходится в этой жизни без мужской поддержки! Без моей поддержки!

Мариша с жалостью взглянула на мужчину. Да уж, сильная женщина рядом с вами – это требует немалой выдержки. Нужно всегда соответствовать, а иначе она просто раздавит вас, расплющит своей прелестной ножкой и нанижет на свой изящный каблучок. Похоже, Толя таким качеством не отличался. И вообще, интересно, а чем он занимается в этой жизни?

Оказалось, что ничем.

– Я – поэт! – очень гордо сообщил ей новоиспеченный вдовец, когда Мариша задала вопрос о его работе. – Свободный поэт. Может быть, единственный оставшийся романтик!

Другими словами, перевела Мариша, я – бездельник и тунеядец, живущий за счет своей жены. Достаточно подозрительная позиция. В таком случае даже Гена, тоже живущий под крылышком у своей сестры, казался Марише не таким явным бездельником. Все-таки он работал, старался и приносил кое-какую пользу. Пусть он бы и не смог достичь в другом месте того поста, который предложила ему сестра, но все же он работал. И наверное, работал неплохо, если Рина его до сих пор не уволила и вроде бы была даже довольна братом.

А вот Толя нигде не работал. И это наводило Маришу на разные нехорошие мысли. Ведь всем известно, когда мужчина не работает, ему в голову лезут разные глупости.

Сейчас они ехали в тот самый загородный дом, о котором уже упомянул Геннадий. Там Маришу, Смайла и примазавшуюся к их компании Аю ждала весьма пестрая компания. Помимо двух сестер покойной – Светы и Симы, ее брата Геннадия, мужа Анатолия, там жило еще довольно много народу. Муж родной сестры Светы – Борис. Прислуга – средних лет супружеская чета – русские беженцы из Азербайджана, которых Рина подобрала чуть ли не на улице, приютила и неуклонно пеклась о них все эти годы.

Муж Василий выполнял обязанности садовника, плотника и вообще был мастером на все руки. Жена Алена вела хозяйство. И следила за часто меняющимися горничными, которых сама нанимала и сама же увольняла, недовольная их работой.

– Уверяю вас, – сказал Геннадий по дороге, – этих людей вы можете исключить из числа подозреваемых.

– Серьезно? Почему?

– Во-первых, они бы ничего не выиграли от смерти Рины. А во-вторых, они все просто души не чаяли в Рине.

– Да?

– Люди давно скопили себе на отдельную квартиру, купили эту самую квартиру и могли бы перебраться туда, но ради Рины все время откладывали свой переезд. Понимали, что ей будет трудно найти им равноценную замену в хозяйстве.

Мариша пожала плечами. Что же, преданные слуги в наше время еще встречаются. И хорошие люди среди них тоже попадаются. И почему бы этим и не оказаться именно такими хорошими людьми и преданными слугами? Но что-то заставляло Маришу сомневаться во всех членах семьи Рины. Ну не бывает так, чтобы в семье готовилось убийство, а никто и ничего не подозревал. А уж слуги в первую очередь должны быть в курсе дела. Так почему же не предупредили любимую хозяйку, не остерегли? Или они предупреждали, но она не вняла их словам и опасениям?

Пока что вопросов было больше, чем ответов. И Мариша решила посмотреть, что да как, своими глазами. А потом уж решать, кто из семьи убитой был готов совершить преступление.

Разумеется, наибольшее подозрение вызывал вдовец. Но раз у него алиби, то вопрос отпадал сам собой. Поручить такое деликатное дело кому-то постороннему он вряд ли бы осмелился. Да и не подпустила бы к себе Рина никого постороннего. Это однозначно заявил и брат покойной. Рина была дамочкой хотя и с авантюрной жилкой, но осторожной. И посторонним не доверяла.

Учитывая все это, Мариша почти точно могла предположить, что произошло. Вот Рина, ничего не подозревая, стоит себе, одеваясь и собираясь выйти на улицу. Преступник подходит к ней, предлагает поправить шарфик или просто подает Рине пальто. Рина хорошо знает преступника. И его предложение не вызывает в ней никакого протеста. А тот, воспользовавшись тем, что концы шарфика свободно окутывают шейку жертвы, хватает и тянет за них изо всех сил.

Вряд ли борьба заняла много времени. Несколько минут, и Рина перестала трепыхаться. Тогда убийца погрузил ее тело в машину и увез в лес. Конечно, он рисковал. Его машину могли остановить и осмотреть при выезде из города. Но видимо, преступнику было ради чего рисковать. Или у него просто не оставалось другого выхода.

– Скажите, – обратилась Мариша к Геннадию. – А ваша сестра была богата?

– Смотря что считать богатством, – уклончиво ответил тот.

– Но все-таки каково было ее состояние?

– Рина не любила распространяться о своих доходах. Даже я, работая с ней, мог лишь приблизительно предполагать размеры ее состояния. То же самое касалось и других родственников.

– А муж?

– Что муж?

– Он знал?

– Думаю, что от Толи моя сестра скрывала эту информацию еще более тщательно, чем от кого бы то ни было.

– Почему?

– Потому что у Рины был печальный опыт.

– Опыт общения с альфонсами?

– Да. И хотя Толю никак нельзя назвать альфонсом, но понимаете, опыт есть опыт. Как говорится, обжегшись на молоке, на воду дуют.

– А еще говорят, что пуганая ворона куста боится.

– И так тоже говорят, – согласился с ней Геннадий. – Но, повторяю, к Толе это не имеет отношения.

– А у Толи есть свой собственный источник доходов?

– Конечно! Или вы думали, что он сидел на шее у моей сестры?

Честно говоря, именно так Мариша и думала. И сейчас эти сомнения ясней ясного отразились у нее на лице.

– Что вы! – воскликнул Геннадий. – Рина ни за что не потерпела бы подобного! Она наелась дармоедами, желающими жить за ее счет, по самое горло. Вечно людям казалось, что они могут сесть ей на шею. А Рина не терпела этого. Понимаете?

– Еще как понимаю.

– Деньги доставались ей тяжелым, иной раз просто каторжным трудом. Зачем же делиться ими с какими-то бездельниками, которые не могли или не хотели зарабатывать себе на жизнь сами?

Из всего этого монолога Мариша вынесла только одно – у Толи, Рининого мужа, есть собственные деньги.

– И как он их заработал?

– Кто?

– Толя.

– Деньги?

– Ну да! Как он заработал свои деньги, раз был экономически не зависим от богатой жены?

Геннадий усмехнулся:

– Однако как вы все сложно заворачиваете. Какие слова! Я не знаю, как Толя заработал свои деньги. Подозреваю, что уж точно не стоя день и ночь у токарного станка.

– Да, на работягу он не похож, – согласилась Мариша. – Тогда как же?

– Говорю же, я не знаю! Ни Рина, ни Толя никогда не обсуждали свои финансовые дела прилюдно. Знаю только, что в данный момент у Толи есть три квартиры в разных частях города.

– И что?

– И он их сдает. И неплохо живет на получаемые за аренду деньги.

Мариша прикинула. Да, на сдачу квартир в аренду можно жить. Особенно если квартиры хорошие. И если их даже не одна, а несколько.

– Но тем не менее живет он в доме, который построила его жена на свои собственные средства, – рискнула заметить Мариша. – Так?

– Да. Но Рина сама так захотела.

– Что захотела?

– Чтобы все мы, вся наша семья – я, Сима и Света с ее мужем – жили бы вместе с ней.

Мариша растерялась.

– Зачем? Зачем ей это было нужно?

– Просто так, – пожал плечами Геннадий. – Думаю, что просто так. А разве вы сами ничего не делаете просто так?

Мариша растерялась еще больше. Разумеется, она часто поступает импульсивно, но только в тех случаях, когда речь идет о получении какого-то удовольствия. А какое удовольствие может быть от совместной жизни под одной крышей со взрослым братом и двумя старшими сестрами, одна из которых замужем, а другая гораздо старше тебя? Нет, извините, но этого Мариша уразуметь не могла.

«Ладно, – решила она про себя, – сейчас приедем на место, и все своими глазами увижу».

Толя ехал не с ними, а впереди на своей машине. Несмотря на стресс, он настоял на том, чтобы сесть за руль. И, как ни странно, для убитого горем человека неплохо справлялся с управлением. Если в начале пути Мариша и переживала, что вдовец вскоре вляпается в аварию, то к концу дороги убедилась: Толя куда крепче, он умеет держать себя в руках.

Сам дом оказался примерно таким, каким его и ожидала увидеть Мариша. Стандартное жилье богачки. Никакой особой выдумки вложено не было. Типовой проект, слегка оживленный яркими красками. Симпатичные стены оштукатурены и выкрашены в светло-зеленый цвет. Белые стеклопакеты, белые накладки из искусственного камня, белое крыльцо и темно-зеленая крыша.

Вокруг дома довольно большой участок, на котором еще велись ландшафтные работы. Площадка тут была уже выровнена, засыпана щебнем, с аккуратно выложенными дорожками, разбегавшимися в разные стороны и замирающими постепенно под лежащим еще вокруг снегом.

Во дворе горело несколько фонарей, что позволяло лучше разглядеть сам дом. И удивиться его мрачности.

– Летом тут гораздо веселей, – заметив тоскливый взгляд, которым Мариша окинула строение, поторопился заверить ее Гена. – Соседей у нас нет. Живем, можно сказать, в особняке.

Ага, в особняке, за высокой кирпичной оградой и с парочкой цепных собак, которые как раз в этот момент выбежали с заднего двора и замерли в выжидательной позе. Определить их породу Мариша не бралась. Помесь то ли кавказской овчарки с восточноевропейской, то ли просто с крупной дворнягой. Но вид у собак был жутко злобный. А коротко обрезанные уши и хвосты привлекательности им тоже не добавляли.

– Осторожней с нашими собачками, – предупредил Геннадий, хотя мог бы и ничего не говорить.

Никому и в голову не могло прийти приласкать этих полутораметровых монстров.

– Где вы таких раздобыли? – ужаснулась впечатлительная Аю, которая как раз в этот момент выбралась из машины. – Жуть какая!

– Рина специально ездила по питомникам. Выбирала самых злых щенков.

Кажется, ей это удалось. Впрочем, сейчас собаки не были настроены агрессивно. Они убедились, что прибывшие чужаки находятся под присмотром своих, «из стаи», и молча удалились на задний двор. Их фигуры растворились в темноте, словно два призрака, только что были, и вот их уже нету. Но гнетущее ощущение их присутствия все равно осталось.

– Б-р-р! – произнесла Аю. – Ну и собачки.

Мимоходом она подумала про своего Клоуна. Как хорошо, что она оставила его дома. Эти монстры могли разорвать крохотного песика в один момент.

– И вы держите их без привязи? – спросила Мариша у Геннадия. – А вдруг они на кого-нибудь набросятся?

– Пока что таких случаев не было.

Но Мариша все равно поежилась. В принципе она любила собак, как и всех животных. Но два этих мрачных пса со взглядами прирожденных убийц доверия ей не внушали. И вообще, весь дом производил впечатление крепости, готовой к осаде. Причем давно и активно. Окна первого этажа забраны частыми крепкими решетками, которым хотя и придан декоративный вид, но все равно железные прутья стоят так часто, что пропускают внутрь совсем мало света. Вряд ли такое могло понравиться жизнерадостному и легкому человеку.

И Мариша в очередной раз подумала о том, какой же была покойная Рина. Яркая и цветущая женщина, живущая за высоким забором в обществе псов-убийц? Почему? Кстати говоря, высокий забор тоже украшен сверху орнаментом из торчащих заостренных пик.

– Бронированная сталь, – таким тоном, словно это самое обычное дело, отмахнулся Геннадий. – Спецзаказ. Ринина прихоть.

Из всего увиденного Мариша сделала один-единственный вывод, который казался ей совершенно верным. Рина чего-то или кого-то всерьез опасалась. И потому предприняла все меры обезопасить себя и свою семью, собрав всех под одной крышей и отгородившись решетками, собаками и бронированными воротами.

– Ладно, посмотрим, что внутри.

Время было уже позднее или раннее, как посмотреть. Но в доме никто не спал. Гостей встретила высокая и довольно полная женщина лет сорока. У нее тоже были темные волосы, как у Гены и Рины. Рыдая, она упала на руки к Геннадию.

– Как же так, Гена?! – восклицала она. – Неужели это правда? Нашу Риночку убили? В самом деле убили? Это не шутка?

Гена молча погладил сестру по начинающим седеть волосами и сказал:

– Светик, познакомься – это наши гости, детективы. Мы с Толей наняли их, чтобы они помогли нам найти убийцу или убийц Риночки.

Свету эта новость явно не порадовала. Она вздрогнула и отстранилась от брата.

– Зачем? – поинтересовалась она изменившимся до неузнаваемости голосом. – Зачем ты это сделал?

– Ты меня удивляешь! Как это зачем? Неужели ты не хочешь, чтобы убийца нашей сестры был найден?

После этого брат с сестрой обменялись долгим, очень многозначительным взглядом. А затем Света посмотрела на гостей и явно через силу, но все же кивнула им:

– Милости просим в наш дом. Пойду распоряжусь, чтобы слуги приготовили вам комнаты.

– А мне что делать? – спросил невысокий плотного телосложения коротышка – муж Светы.

– Борис, предложи пока что нашим гостям выпить.

– В половине третьего утра?

– Ах, в самом деле! Со всеми этими событиями… я сказала глупость. Пойду и распоряжусь насчет комнат.

Мариша уже решила, что вопрос решен, как вдруг из угла раздался еще один женский голос.

– Погоди, Светка! С каких это пор ты распоряжаешься в нашем доме?

– Сима, не начинай, пожалуйста! – поморщился Геннадий.

– Нет, я хочу сразу же расставить все точки над «i»! Ринки не стало, старшая в доме теперь я! И только я имею право отдавать распоряжения прислуге.

– Хорошо! – вспыхнула Света. – Иди и распоряжайся! Хозяйка!

– А я еще не решила, стоит ли оставлять в доме эту странную троицу.

И обладательница противного голоса наконец-то выдвинулась на середину комнаты. На вид ей было лет сорок пять – пятьдесят. В отличие от Светы она явно следила за собой, хотя и без того успеха, какого добивалась Рина. Фигура у этой особы была тощая и долговязая. Сухие руки и ноги так туго обтягивала кожа, что казалось – она в любой момент может порваться. Нос длинный, глазки маленькие. А волосы тонкие и безжизненные. Вообще же у нее был вид законченной стервы, каковой она и являлась на самом деле.

– И сколько ты им пообещал заплатить? – с оскорбительным подозрением разглядывая гостей, поинтересовалась эта особа. – Учти, мне они не кажутся особенно компетентными. И платить им из своего кошелька я не собираюсь. И из денег, которые оставлены Риной на хозяйство, я тоже ни копейки на эту авантюру не выделю.

– Успокойся, Сима! Если понадобится, то я заплачу сам!

– А еда? – не успокаивалась вредина. – Они ведь будут жить у нас в доме?

– Будут.

– Значит, их нужно кормить! А на чьи, позволь спросить, средства?

– Сима! Ты просто смешна со своим крохоборством! Не объедят они нас!

– Нет уж, извини! Ведь неизвестно, сколько времени займет у них расследование. Может быть, несколько дней, может быть, неделю, а то и месяц! И все это время мы должны их кормить? На какие шиши?

– Разве я у тебя что-то прошу?

– Просто я тебя предупреждаю, чтобы ты на меня в этом вопросе не рассчитывал.

– Господи, Сима! – не выдержала Света. – О чем ты тут толкуешь? Все в доме и так знают, что ты нищая и безработная бездельница! У тебя даже для себя самой ни гроша нету. Да и не было никогда. Тебя же Рина содержала, словно младенца. Кто у тебя что-то просит?

Мариша думала, что Сима смертельно обидится. Но она лишь поджала губы и заявила:

– Всего лишь хотела, чтобы вы об этом помнили. Я поселю ВАШИХ гостей в голубой спальне. А китаянке выделю желтую.

– Сима! В этих комнатах еще не закончен ремонт. И там нет отопления!

– Ничего! Небось не бары! На дворе весна, перетерпят как-нибудь!

И вдруг молчащий и не участвовавший до сих пор в разговоре Толя поднял голову и ледяным тоном произнес:

– Ты поселишь их на первом этаже. В наших гостевых комнатах с камином.

Мариша удивилась. Она думала, что Толя вообще не слышит, что происходит. Вид у него до сей минуты был отсутствующий и как бы отрешенный. А вот – нате вам! Очнулся и выступил на защиту своих гостей.

– Еще чего! – вспыхнула Сима. – Не буду я так делать!

– Ты это сделаешь! – еще холодней произнес Толя. – Сделаешь, потому что я так сказал. Или сию минуту вон из этого дома!

– Куда же я пойду? – явно растерялась Сима. – И вообще… Ты тут не распоряжайся! Теперь за хозяйку в доме буду я!

– Рина умерла, – глухо произнес Толя. – Хозяйки в этом доме больше нет. Остался только хозяин. А я решил, что гости будут жить на первом этаже. Все. Точка! И еще, сразу же скажу на будущее, кто не согласен с моими решениями, может прямо сейчас выметаться вон. Я в отличие от Рины никого из вас не держу! Вы мне не родня! И любви к вам я не питаю. Не хотите жить по моим правилам – скатертью дорога! Дверь будет открыта только в одну сторону.

И сделав это заявление, он широким шагом двинулся прочь, оставив кучку смятенных родственников в полном замешательстве.

– Что это с ним случилось? – пробормотала Света. – Какая муха его укусила?

– Прямо не узнаю нашего Толика-кролика, – добавил ее муж. – Никогда его таким не видел!

Мариша только усмехнулась. Надо же! Толик-кролик. Однако никогда не следует забывать, что и у этого кроткого зверька тоже есть зубы, и очень острые, отточенные на морковке и прочих корнеплодах. И тяпнуть он ими может так, что будьте нате. Чуть зазеваешься – половины пальца как не бывало.

Глава 6

Утром следующего дня Мариша спросонок даже испугалась. Где она? Где Смайл? Ах, да вот он! Храпит рядом с нею. Но и потом, успокоившись насчет мужа, она еще долго не могла понять, где находится и как вообще очутилась в этой незнакомой ей комнате. Она даже хотела разбудить мужа, но вовремя передумала. Зачем тревожить сон спокойно спящего мужчины? Всем женам известна одна простая истина: когда муж спит, он молчит. А значит, почти ангел.

Осторожно выбравшись из кровати, Мариша накинула на себя халат и отправилась в соседнюю комнату, где, как ей помнилось, вчера поселили Аю. Та уже не спала. Просто тихо лежала в кровати и смотрела в потолок.

Если бы Мариша умела читать мысли, то она бы удивилась тому, насколько далеки сейчас были мысли Аю от этого дома, от этого места и от произошедшего убийства. Ведь едва проснувшись, Аю снова вспомнила ЕГО. Просто проклятие какое-то! Аю даже разозлилась на себя. Она ведь специально приняла приглашение Геннадия Карловича погостить в доме его убитой сестры и бывшей хозяйки Аю. Приняла, несмотря на то что это было отчасти предательством по отношению к оставшемуся дома и явно скучающему по ней Клоуну. Приняла это приглашение только потому, что надеялась: на новом месте, в новой обстановке, она перестанет думать о НЕМ. И что же? Извольте радоваться, едва проснувшись, она уже снова думает о НЕМ.

Лишь усилием воли Аю заставила себя сосредоточиться на том, что казалось ей действительно важным.

– Ты заметила, какие в этой семье странные отношения? – спросила она у Мариши.

– Да уж, дружескими я бы их не назвала.

– Дружескими! Да они готовы буквально съесть друг дружку! Удивительно, как это у них раньше не случилось убийства.

– Думаешь, Рину действительно кто-то из них придушил?

– Конечно! Одна эта сводная сестрица, как ее там, Сима чего стоит!

– Ага. Она явно ненавидела Рину. Как думаешь, почему?

– А чего тут не понять? Во-первых, по характеру она гадина. А во-вторых, завистливая гадина. У Рины были деньги, а у нее их нет.

– И красота.

– Отсюда и ненависть.

– Нет, – покачала головой Мариша. – То есть да. Но думаю, тут есть еще что-то.

– И что?

– Какая-то личная вражда. Застарелая обида.

– Какая обида?

– Пока не знаю. Но обязательно нужно будет это узнать.

Аю, поднявшись в постели на локте, поманила к себе Маришу.

– Иди сюда! Мне нужно тебе что-то сказать.

– Ну?

– Мне кажется, что подозрительней всех вел себя вдовец.

– У него алиби, – тоскливо напомнила ей Мариша. – И вообще, почему подозрительно?

– А вспомни, как он окрысился, когда эта Сима попыталась распоряжаться в доме? Сразу же дал всем родственникам своей жены понять, что они тут больше не нужны. Могут убираться вон. Он им прямо так и заявил! Ты что, не помнишь?

– Помню, как не помнить.

Аю вытянула стройные смуглые ножки из-под одеяла и опустила их на пол.

– Хватит валяться, – заявила она. – Нужно начинать действовать.

– И с чего начнем?

– Надо поближе познакомиться со всеми обитателями этого дома. Например, слуг мы вчера так и не увидели.

Аю была совершенно права. И Мариша пошлепала к себе в комнату, чтобы захватить одежду. Смайл к этому времени уже проснулся. Поэтому Мариша немного задержалась. И когда снова вышла в комнату Аю, та уже нетерпеливо ожидала ее – полностью одетая и готовая.

– Ну сколько можно?! – воскликнула она.

И заметив, что подруга толком не одета, возмутилась еще больше:

– Ты что, еще даже не умылась?

– Сейчас, сейчас. Подожди меня.

– Некогда! – отрезала Аю. – Есть хочу. Я пойду в кухню, выясню насчет завтрака. И заодно присмотрюсь к прислуге. А ты приходи, когда будешь готова.

Пристыженная Мариша умылась и привела себя в порядок в рекордные сроки. Но когда она начала искать Аю, той не оказалось ни на кухне, которая была вообще пуста, ни в столовой, где тоже не было ни души.

– Странно, – растерялась Мариша. – Куда же все подевались?

Оказалось, что все обитатели этого большого дома собрались в библиотеке. Несмотря на то что было утро, тут в камине ярко горел огонь. И у них было нечто вроде общего совета. Кроме вчерашних знакомцев, тут присутствовали еще два человека. Пожилая женщина с добродушным заплаканным лицом. И немолодой мужчина, который хотя и не рыдал, но шмыгал носом весьма подозрительно.

«Слуги! – догадалась Мариша. – Василий и Алена. Муж и жена!»

Кажется, эти двое были единственными среди всех собравшихся, кто искренне переживал из-за смерти хозяйки дома. Остальные не выглядели опечаленными, скорее – озабоченными. Но и озабоченность их была вызвана исключительно тревогой за свою собственную судьбу.

И Сима первой озвучила витающую в воздухе мысль.

– Что теперь будет со всеми нами?! – воскликнула она, истерически сжимая сухие кулачки. – Рины больше нет. И… Куда нам деваться?

Света и ее муж помалкивали. Но выглядели порядком озабоченными. Насколько знала Мариша, из всех родственников Рины работал, или во всяком случае прилично зарабатывал, один только Геннадий. Кстати говоря, у него имелась собственная квартирка, тоже неподалеку от ресторана. Маленькая, но вполне подходящая для холостяка. Так что материально он был вполне обеспечен. И после смерти сестры не терял ни крыши над головой, ни куска хлеба. В отличие от Симы, Светы и ее мужа.

Да, этим троим было что терять. Рина предоставила им кров и бесплатный стол. Родственники, не затрудняя себя, вели весьма комфортабельную жизнь. И конечно, теперь всех беспокоил один и тот же вопрос: что же будет с нами дальше? Кто станет нас кормить, содержать и заботиться о нас?

Не отличающаяся особой тактичностью Сима прямо так и спросила:

– Кто-нибудь знает, что сказано в завещании Рины по поводу нас? Что нам причитается?

Толю, который тоже присутствовал при этом разговоре, буквально передернуло. У него задрожали руки, а потом глаза загорелись бешенством.

– Ну ты и дрянь! – прошипел он, яростно глядя на Симу. – Мерзкая дрянь! Рину убили, а тебя волнует только одно, кто теперь будет тебя кормить.

– Ну да. А что тут такого? – невозмутимо пожала плечами Сима. – Рину ведь все равно уже не вернешь. А нам всем нужно где-то жить и что-то есть. Ведь я так понимаю, ты, Толя, не захочешь взять на себя заботы о нас?

– С какой это стати? И о ком это – о вас?

– О нас – родственниках твоей покойной жены.

– Конечно, нет! Вы все взрослые и вполне самостоятельные люди. Инвалидов среди вас нет. Значит, вы можете пойти и работать.

– Но сам-то ты не работаешь!

– У меня есть такая возможность. Я не жил за чужой счет. И впредь не собираюсь.

– Это мы еще посмотрим, кто и за чей счет живет, – буркнула в ответ Сима. – Надо подождать и посмотреть, что написала Рина в своем завещании. Уверена, что она не забыла ни меня, ни Свету, ни Генку.

– Могу сразу сказать: Гена после смерти Рины и так получает немало, – отозвался Толя. – Ему достается «Шао-Линь»! Разве мало?

– Гена? – встрепенулась Светлана. – Это что, правда? Ты становишься хозяином ресторана?

– Ну…

– Да или нет?

– Понимаешь, мы с Риной давно решили, что…

– Так да или нет? – настойчиво повторила Света. – Гена! Отвечай, не мямли!

– Да. Да, ресторан достается мне.

– Тогда ты должен взять Борю к себе.

– Куда это к себе?

– К себе в ресторан! Я много раз тебя просила об этом, ты всегда говорил, что Рина против. Теперь Рины нет, и ты должен…

– Не указывай мне, что я должен, а что – нет! – неожиданно взвился Геннадий. – Ни ты, ни твой муж в ресторане работать не будете!

– Почему?

– Господи, Света! Потому!

– Нет, объясни! Я не понимаю.

– Света, – чуть мягче, но все равно раздраженно произнес Геннадий Карлович, – скажи мне, кто ты по образованию?

– Ну… Я могла бы окончить бухгалтерские курсы. А Борис курсы менеджеров.

– И что? Ну, окончите вы их. И что дальше?

– Дальше ты возьмешь нас к себе в ресторан.

– После короткого обучения, которое вряд ли принесет большую пользу, я должен буду взять вас – двух совершенно неопытных новичков к себе в ресторан и, конечно, должен буду поставить вас на руководящие посты. Верно?

– Ну, естественно. Мы же твоя родня.

– И долго наш ресторан после этого будет приносить прибыль?

– Мы будем очень стараться.

– Мало! – воскликнул Геннадий. – Света, пойми ты одну простую вещь! Стараться – этого еще мало. Нужен опыт! Нужно чутье! Нужна смекалка! А ничего этого ни у тебя, ни у твоего мужа нету и никогда не было. Потому что если бы вы что-то собой представляли, то к своим годам уже достигли бы хоть чего-то. А вы ничего не достигли. И сказать вам, почему? Потому что вы – пшик! Вы ленивые, безответственные и легкомысленные люди! И если хотите знать, это не Рина была против того, чтобы взять вас к себе на работу. Это я был против!

– Гена!

Светлана была поражена. У нее даже слезы на глаза навернулись.

– Гена, как ты можешь?!

– Я могу! Могу, потому что хорошо себе представляю уровень твоей компетенции! Света, очнись! Это суровый мир. И я не могу тянуть тебя и твоего мужа наверх. Не потому, что не хочу. Просто это неподъемный груз для меня!

– Гена, но ты же мой брат! Мой родной брат. Если ты мне не поможешь, то кто тогда?

Гена устало вздохнул:

– Света, я могу предложить тебе должность посудомойки. А твоего мужа я могу взять охранником или ночным сторожем. Вас это устроит?

Судя по выражению лица Светы и ее мужа, их это не устраивало ни в коей мере. И в глазах Светы полыхнула настоящая ненависть. Она была из тех людей, кто легко обижается и начинает ненавидеть обидчика. Пусть даже совсем недавно, пока они еще не поссорились, она его и обожала.

– Вот ты какой! – воскликнула она. – Что ты, что Толя! Получили деньги и знать больше никого не хотите. Ну с Толей-то еще понятно. Он нам не родной. Но ты, Гена! Честное слово, я тебя просто не понимаю! И не узнаю.

Мариша стояла в дверях, слушала эту перебранку и мотала себе на ус каждое слово. Ага, значит, никто из родственничков толком еще не знает, что ему достанется после смерти Рины. Никто, кроме Толи и Гены. Первый уверен, что как муж он получит дом. А Гена – ресторан.

Но у Толи есть алиби на время убийства. А вот как насчет Гены? Приносящий стабильную прибыль ресторан – это лакомый кусочек. И разве не мог Гена после стольких лет подчиненного положения захотеть занять место своей сестры? И управлять рестораном уже не на правах простого служащего, а вполне законного владельца?

– Об этом следует подумать особо, – пробормотала Мариша. – Вдруг это братец постарался?

Конечно, странно, зачем бы Гене в таком случае нанимать детективов. Наоборот, ему выгодно, чтобы убийство Рины никогда не было бы раскрыто. Но, возможно, он так уверен в собственной неуязвимости, что нанял детектива напоказ. Вот, мол, сколь я непогрешим и как я любил свою сестру! Даже детективов нанял, чтобы найти ее убийцу, найти и наказать!

И кому придет в голову заподозрить такого любящего и заботливого брата? Да никому! И получится, что Гена выйдет сухим из воды.

И чем больше думала Мариша о причастности брата к совершенному убийству, тем вероятнее казалась ей его вина. А этот его рассказ про воришку, который завелся у них в ресторане и путал поставщиков и заказы, тот, с кем встречалась Рина в день своей смерти, не более чем сказочка для отвода глаз.