Текст книги "Перед смертью не накрасишься. Челюсти судьбы"

Глава 9

Но ничего этого вслух Кира сказать не успела, потому что тут все еще стоящая в дверях девушка начала внезапно бледнеть, потом сереть, а затем и вовсе зеленеть.

– Она падает! Леся! Падает! Держи ее!

Кира сама успела подхватить девушку, которая тут же обмякла в ее руках, словно тряпочная кукла.

– Какая впечатлительная! – восхитилась она девицей. – Падать в обморок при известии о смерти любимого в наш брутальный век… Нечасто встретишь такое! Может быть, она и не такая уж стерва, как показалась вначале?

Но Лесю волновал более прагматичный вопрос.

– И что нам теперь с ней делать? Тут мы ее держать не можем.

– Верно.

– Занесем внутрь?

Конечно, входить без приглашения в квартиру девицы, столь враждебно к ним настроенной, было страшновато. Кто ее знает? Вдруг, очнувшись, она начнет звать на помощь или накинется на подруг с топором? Но и оставить девицу на лестничной клетке было нельзя. Было прохладно, простудится еще.

Девушки занесли пострадавшую в дом, устроили ее на мягком диване, и Кира осталась с пострадавшей, а Леся побежала на поиски лекарств. Аптечку она обнаружила довольно быстро. Но ее состав разочаровывал. Создавалось впечатление, что в этом доме живет идеально здоровый человек. Несколько таблеток от головной боли, поливитамины, бинт и йод. Вот и все, что содержалось в домашней аптечке. Ни нашатыря, ни валокордина тут не было.

Открыв кран, Леся налила холодной воды и принесла Кире.

– Это что?

– Вода.

– А посерьезнее ничего не нашлось?

– Нет, – сказала Леся чистую правду.

Впрочем, лекарства и не потребовались. Девушка открыла глаза очень быстро. Только Кира успела выплеснуть ей в лицо стакан воды, как девица очухалась, подтянулась на диване, и ее лицо приняло нормальный розовато-кремовый оттенок.

– Снова вы! – воскликнула она и схватилась за голову. – Что вы со мной сделали? Почему я вся мокрая?

– Ты упала в обморок. И мы оказывали тебе первую медицинскую помощь.

– А мокрая я почему?

– От воды!

– Мы же не виноваты, что у тебя в доме нет никаких лекарств, – добавила Леся.

Но девушка их уже не слушала.

– Вы сказали, что Николай умер? – прошептала она. – Это что, шутка?

– Такими вещами не шутят.

– А вы ему кто? Откуда узнали, что Коля умер?

В голосе девушки снова послышались ревнивые нотки. И подруги поспешили объяснить:

– Мы твоему Николаю – никто. Если честно, то при жизни мы его даже не знали. Но мы занимаемся расследованием обстоятельств смерти некоей Эрики и…

– Да, да, – перебила их девица. – Знаю. Жена его брата! Он мне про нее рассказывал.

И на ее лице появилась темная тучка.

– Но ведь ее саму недавно убили?

– Да, и мы…

– И вы думаете, что это мог сделать Николай?

– Нет, – растерялись подруги. – С какой стати?

Но девушка повела себя странно. Она обхватила себя руками и забормотала:

– С какой стати? С какой стати? А с такой! С такой, что Коля был в нее влюблен! А она постоянно смешивала его с грязью! Впрочем, она со всеми так поступала! Стерва! Гадина! Дрянь!

– Ты это про кого сейчас говоришь?

– Про Эрику! Поверите ли, я сама много раз желала ей сдохнуть!

– Николай был влюблен в жену своего брата?

– Ну, когда он ее полюбил, она не была еще женой брата.

– Значит, это случилось давно?

– Да. Еще в этом их… вонючем Уранске!

И по-прежнему не замечая мокрой одежды, липнущей к ее телу, девушка принялась возбужденно выкладывать нежданным гостям то, что ей было известно про Николая и его отношения с Эрикой.

Николай был младше своего брата всего лишь на два года. Но в детстве даже два года имеют колоссальное значение. Николай всегда рос как бы в тени старшего, авторитетного и умного брата. В семье к мнению старшего сына прислушивались. Знали, без толку Владимир никогда говорить не станет.

Сам Николай похвастаться какими-либо особыми дарованиями не мог. Но зато обладал самокритичностью и отдавал себе отчет в том, что старшего брата лучше слушаться, он глупых советов не дает. Раз уж родители прислушиваются к мнению старшего, то ему и подавно надлежит его во всем слушаться.

Поэтому до поры до времени отношения между братьями были хорошими. Старший руководил, младший беспрекословно слушался. Так было, пока мальчики не подросли. Повзрослев, они влюбились в одну и ту же девочку. Ребята и сами не могли до конца разобраться, кто же из них первым положил глаз на Эрику. Может быть, это был Владимир, но возможно, что и Николай, у которого необыкновенно рано проснулся интерес к противоположному полу.

Некоторое время эта сердечная привязанность двух братьев к одной девушке не играла особой роли. Эрика не обращала внимания ни на того ни на другого. А потом и вовсе уехала из родного города. Как подруги уже знали, Владимир последовал за ней почти сразу же. А вот Николаю еще предстояло закончить школу, но как только он закончил ее, поехал в тот город, где жили его брат и его любимая девушка.

– И что же, они все это время общались с Эрикой?

– Про Владимира не скажу, он шкатулка с секретом. А вот Николай снова встретил Эрику уже на свадьбе своего брата.

Увидев, кого взял себе старший брат в жены, Николай был ошеломлен. Он думал, что былая его страсть к Эрике давно погасла. Но увидев Эрику в подвенечном платье, он понял, что чувства просыпаются в его сердце с новой силой.

– С тех пор он постоянно думал об Эрике. Хотел ее. И мечтал о ней.

– Все десять лет, пока она была замужем за Владимиром?

– А что? Вы считаете, что я лгу?

– Нет, но, возможно, вы преувеличиваете.

– Вовсе нет!

– А вы-то сами давно знакомы с Николаем?

– Полтора года. С тех пор, как оба въехали в эту новостройку.

– И Николай сразу же признался вам в своих чувствах к Эрике?

– Совсем даже и не сразу, – порозовела девушка. – Это случилось уже после того, как мы с ним стали близки.

Подруги переглянулись. Девушка это заметила и порозовела еще больше.

– Да, мы с Николаем были любовниками! – с вызовом воскликнула она. – А что? Кто-то против?

– Никто не против. Просто не понятно, зачем он в таком случае рассказал вам про свои чувства к Эрике?

– Потому что хотел, чтобы я знала!

– Но зачем?

– Затем, чтобы не питала бессмысленных иллюзий. Николай прямо так и сказал, что никогда не сможет полюбить меня, потому что его сердце отдано другой женщине.

Подруги переглянулись снова. Да уж, что ни говори, а удобную позицию занял Николай. Где-то у него существует прекрасная и недоступная дама сердца, а тут поблизости всегда есть утешительный приз.

– И вы не протестовали против такого положения дел?

– Как я могла? Любовь – это святое! Ее нельзя ни заказать, ни поменять. Она либо есть, либо нет.

– Но если она, эта самая великая любовь у Николая была к совсем другой женщине, не слишком уж порядочно с его стороны было заводить роман с тобой и еще рассказывать тебе о своих чувствах к Эрике.

Девушка закрыла лицо руками.

– Да, это было жестоко, – заплакала она. – Знали бы вы, сколько слез я пролила по вине этой Эрики. И ведь самое главное, что она и не нуждалась в любви Коли! Ей ничья любовь не была нужна! Она любила только саму себя! Стерва! Дрянь! Жестокосердная дрянь!

– А вы были знакомы с Эрикой?

– Я как-то была у них в доме в качестве девушки Николая. Он потом признался мне, что специально привел меня к брату, надеясь вызвать в сердце Эрики ревность.

– Но ему это не удалось?

– Эрика на меня даже внимания не обратила. И вы знаете, мне кажется, ей нравилось, что Николай страдает по ней. Она была того сорта женщин, которым недостает мужского внимания. Они хотят все больше и больше мужчин! И чтобы все вокруг были влюблены в них!

Подруги переглянулись. Однако и у этой девицы тоже имелся и повод, и мотив, чтобы прикончить Николая и его возлюбленную. Ревность! Самый сильный из всех мотивов, за исключением денег. Пожалуй, надо бы побольше разузнать про эту красавицу. Конечно, она выглядит совершенно невинно, но это может быть всего лишь маска. Скажете, она упала в обморок при известии о смерти любимого мужчины? Так была поражена и раздавлена? Но и обморок может быть притворством!

Пока в головах у подруг рождались подобные мысли, девушка наконец обнаружила, что у нее промокла одежда. И пошла переодеваться в другую комнату. Воспользовавшись ее временным отсутствием, Кира жарко зашептала на ухо Лесе:

– Слушай, нужно подружиться с этой особой! Мне кажется, что она вполне могла грохнуть и Николая, и Эрику!

– Но способ! Как ей удалось отравить обоих?

– Ампулу с ядом подменить не так уж трудно. А смазать перчатки своего любовника и вовсе раз плюнуть!

К этому времени девушка вернулась в сухом свитерке. Она уже переоделась в черное, демонстрируя, что находится в трауре по убитому возлюбленному.

– Скажи, а как тебя зовут? – спросила у нее Леся. – А то мы разговариваем, разговариваем, а имени друг друга не знаем.

– Действительно, – грустно улыбнулась девушка. – Совсем голова не соображает. Меня зовут Виолетта. Можно просто Лета. Или Виола. Как кому нравится.

Подруги тоже представились. И атмосфера окончательно потеплела. Убедившись, что у подруг не было к Николаю ничего личного, Лета теперь видела в них скорее друзей, чем врагов. Да и вообще, какая ревность может быть в отношении покойника.

– Наверное, нужно сходить к Владимиру? – пробормотала она. – Выразить ему свои соболезнования. Бедный человек! Ведь он так любил свою Эрику! Да и к Николаю всегда относился очень тепло. И всегда сетовал на то, что Коля редко бывает у них в гостях!

– Выходит, старший брат ничего не знал о чувствах младшего к его жене?

– Нет, – пробормотала девушка. – По крайней мере, мне кажется, что нет.

А если да?! Если Владимир прекрасно знал о том, что его младший брат влюблен в его жену? И как знать, вдруг взбалмошной Эрике в самом деле пришло в голову закрутить романчик с Николаем? С ее стороны это была просто шалость. Но Владимир, узнав об измене жены – да еще с кем, с его родным братом! – мог воспылать жаждой мести. И… И убить обоих!

У подруг даже голова пошла кругом. Сколько подозреваемых! Муж! Любовница! Домработница! И это еще подруги только приступили к расследованию! То ли еще будет?! Возможно, что и еще кто-нибудь появится. Кто хотел причинить вред владельцам «Белоснежки». Хотя при чем тут тогда убийство Николая? Уж его точно никак нельзя привязать к салону «Белоснежка»! Но с другой стороны, его можно объединить с Эрикой. Тогда получается интереснейшая картина.

– А в последнее время Николай вел себя как обычно?

– Да.

– Ничего его не тревожило?

– Мне он ничего не рассказывал.

– Но вы сами разве не видели?

– Мне казалось, что он вел себя совершенно обыкновенно.

– А Эрика?

– Что – Эрика?

– Она тут не появлялась?

– Нет!

– А Николай не выглядел в последние дни ни слишком подавленным, ни слишком жизнерадостным?

– Он вел себя как обычно. Заходил ко мне в гости и…

Тут девушка запнулась и покраснела.

– И что? – подбодрила ее Кира. – Договаривай!

– Ничего.

– Лета, произошло убийство, – напомнила ей Кира. – Тут уж не до деликатности. Говори, что было необычного?

Виолетта поколебалась еще немного, но потом все же выпалила:

– Николай принимал гостью у себя!

– К нему приходили другие женщины?

– Одна! Только одна! Вы не подумайте, Николай был честен со мной. Он раз и навсегда сказал мне, что хотя его сердце и занято Эрикой, но физически он будет мне верен!

– А потом обманул?

– Да! – воскликнула Виолетта. – Нет!

– Так да или нет?

– Я не знаю! Мы не успели поговорить с ним об этом! Возможно, что это была просто какая-то его знакомая или дальняя родственница!

– Молодая? Красивая?

– Да.

– И он пригласил молодую женщину к себе в гости? Домой? И они остались одни?

– Да, – понурилась Лета.

– И тебя при этом не пригласил?

– Нет, не пригласил. Хотя он знал, что я дома. Мы столкнулись с ним в холле. И я еще спросила, не зайдет ли он сегодня вечером ко мне в гости. А он ответил, что не может, потому что к нему придет человек. Ну а потом я уже через дверной «глазок» увидела, ЧТО это был за человек. Женщина! Молодая и красивая женщина!

– Ты можешь ее описать?

– Ну… У нее были длинные шикарные волосы. Крашеные, я думаю.

– Блондинка или брюнетка?

– Рыжая. Ярко-рыжие волосы, очень длинные и кудрявые. Я еще подумала, что, возможно, это парик.

– А лицо?

– Лицо было закрыто темными очками.

Интересно получается. Темные очки среди зимы. Но если днем их присутствие еще как-то оправдано, дни и зимой бывают довольно солнечные, то зачем нужны очки поздно вечером?

– А когда был этот визит рыжей незнакомки?

– Это было как раз накануне его смерти! Вечером. Часов около десяти.

– И надолго она задержалась у него в квартире?

– Не знаю. Я решила, что спрошу это у Николая завтра. Если у него с той рыжей тварью все серьезно, то пусть он скажет об этом мне! А если нет… Тоже пусть скажет! В конце концов, если я ему надоела, если он хочет свернуть наши отношения, то я могу и переехать.

– Переехать?

– А что еще делать? Не смотреть же на то, как к Николаю таскаются другие бабы! Этак и свихнуться недолго!

– Но переезд! Не слишком ли большие жертвы? Он виноват, а переезжать должна ты?

– Все лучше, чем изо дня в день наблюдать за своей счастливой соперницей! Или соперницами!

Однако, когда Виолетта встретила подруг, она была настроена куда более решительно. Встала у себя на пороге, готовая грудью защищать подступы к жилищу Николая. Никакой кротости и смирения в ней не наблюдалось! Что она им тут заливает?

– Ну да, за ночь я многое передумала и переосмыслила. И подумала, что не сдамся без боя. И если Николай будет мне изменять, то и я отплачу ему той же монетой! А потом уж перееду!

– Серьезно?

– А то! Даже сейчас у меня есть трое на примете. Стоит им только свистнуть, как они примчатся. И хотя ни один из них мне самой лично не нравится, но я уж потерплю как-нибудь. Лишь бы Николай почувствовал то же, что чувствовала я!

Так вот каков был план мести Виолетты! Да, это вам не убийство. Измена! А это, как утверждают все психологи, чисто женский способ мести. Обидел вас любимый мужчина – изменить ему! Не подарил муж дорогого подарка или вовсе забыл про ваш юбилей – изменить! А если уж женщине станет известно об измене ее благоверного, тут уж его участь предрешена. Женщины – существа мстительные. Вы ей измените один раз, а она вам целый десяток!

Но сейчас подруги хотели побольше узнать о рыжей незнакомке, которая появилась в квартире Николая накануне убийства. Кто она такая? Новая знакомая? Но зачем она тогда прятала свое лицо? Догадывалась, что за ними могут следить? Или предпринимала меры предосторожности, чтобы потом в милиции не был составлен ее фоторобот?

– А что еще ты можешь сказать о той рыжей бабе?

– Ну, она явно тщательно следит за собой. Фигура, шмотки, сапоги на шпильке. Рост у нее был не большой. От силы метр шестьдесят. Поэтому носит сапоги на огромной шпильке. Сама энергичная. Шагала быстро и уверенно.

– А одета была во что?

– И одета хорошо была. Шубка из норки. С капюшоном.

– Цвет норки?

– Шоколад.

– Горький или молочный?

– Пожалуй, ближе к горькому.

Так, значит, рыжая незнакомка была одета в шубку из темно-коричневой норки.

– И мех был не из дешевых, – тут же добавила Виолетта. – Конечно, не манто, но тоже очень приличная шубка. Тысяч восемьдесят-девяносто такая потянет. А может быть, и на все сто!

Но сама по себе шубка из норки еще ни о чем не говорит. Вот у подруг тоже есть норка. У Леси – это коротенький жакетик из светлой норки. А у Киры – это приталенное пальто нежно-серебряного цвета. И почти у всех их подруг или знакомых в гардеробе есть туалет из меха этого зверька. Нет, шуба из норки – это в наше время совсем не примета.

В период кризиса, когда люди боятся обвала рубля, все девушки, имеющие подкожные запасы, давно вложились в меха или драгоценности. Те, что побогаче, купили недвижимость или машины. Так что и бедные, и богатые позволили себе наконец то, о чем давно мечтали. То, в чем отказывали себе долгое время, стало внезапно доступным и необходимым. В самом деле, лучше уж купить шубку, о которой мечтала долгие годы, чем смотреть, как все твои накопления тают прямо на глазах.

– А что еще ты можешь сказать об этой женщине?

– Только то, что она была в гостях у Николая впервые.

– А почему ты так решила?

– Выходя из лифта, он указал ей направление, в котором находится его квартира. Он указал ей налево, и она покорно пошла туда. Потом он открыл дверь, посторонился, чтобы пропустить эту рыжую вперед, и она вошла в его квартиру.

Страшно себе даже представить, какие демоны бушевали в душе у Виолетты, вынужденной наблюдать за этой сценой. Знать, что твой любимый мужчина привел к себе в гости другую. Наверное, это было ужасно. И как только Виолетта пережила ту ночь!

– И ты не устроила ему скандал? Не стала звонить в дверь или по телефону?

– Нет. Я проявила выдержку.

Невероятная выдержка. Невозможная! Сами подруги наверняка поступили бы куда проще. Ворвались бы в дом к обманщику и устроили такой тарарам, что ему бы мало не показалось!

– Я боялась потерять Николая, – снова заплакала Виолетта. – Вот и не пошла к нему! Если бы я только знала, что все равно никогда больше не увижу его, что он так или иначе будет для меня потерян, уж я бы оторвалась напоследок!

Виолетте оставалось только посочувствовать. Ее феноменальная выдержка оказалась совершенно бесполезной. И какая же мораль следует из этой истории? А мораль такова. Никогда не следует держать чувства в себе. Снедает вас ревность – не молчите. Чувствуете себя обиженными – скажите, не стесняйтесь. Ведь очень часто люди даже не подозревают, что своими словами или поступками обижают вас. А если и подозревают или даже знают, что обижают, но вы при этом молчите, то они начинают думать, что так и нужно. И обижают вас при этом все больше и больше!

Поэтому куда лучше для вас взять и высказать обидчикам все, что у вас на сердце. Высказать и успокоиться. Пусть лучше болит душа у обманщика, чем у вас самой.

Глава 10

Выйдя от Виолетты, подруги отправились в ресторан напротив ее дома. Им было необходимо привести свои мысли и чувства в порядок. Они узнали уже слишком много и в то же время практически ничего.

– Давай рассуждать по порядку, – сказала Леся, когда они уселись за столик и сделали заказ.

В ожидании солянки с грибами для Киры и солянки мясной для Леси у них имелось достаточно свободного времени, которое нужно было провести с пользой.

– Так, и что мы имеем на сегодняшний день? Убиты два человека. Женщина и мужчина. Оба отравлены. И оба могли быть любовниками.

– Чушь!

– Я только предположила! Любой молодой мужчина и любая молодая женщина теоретически могут быть любовниками.

– Почему же только молодые? А не очень молодым что же? Списывать себя в запас? И потом, как быть с однополыми парами?

– Не надо валить все в кучу! – замахала руками Леся. – Сейчас мы говорим про Николая и Эрику.

– Ну, хорошо. Поговорим про них.

– Кому нужна их смерть?

– Тем, кто их ненавидел.

– Вот! Правильно! Вот я и подумала!

– О чем?

– Кто-то целенаправленно убивает дорогих Владимиру людей! Сначала его жену, потом брата, а потом… Кто там у него имеется?

– Теща и бабка.

– Ну, этим вряд ли что-то грозит, – отмахнулась Леся. – Кто там есть еще? Отец, мать?

– Наверное, они живут в Уранске.

– Правильно! И прилетят на похороны Николая!

– Да, что-то такое я слышала уже.

– Они прилетят, а тут их встретит убийца! И он довершит начатое! Оставит Владимира полным сиротой и вдовцом!

– Зачем?

– Чтобы Владимир страдал и мучился.

– Какая чудовищная месть.

– В самую точку! И совершить подобное может только человек, глубоко ненавидящий Владимира!

В этот момент подругам принесли их солянки, ради которых им на время пришлось прервать разговор. Так как дома подруг ждал «рыбный» день, от которого они не ждали ничего хорошего, то они решили сегодня подстраховаться и плотно перекусить в ресторане, чтобы дома достаточно убедительно изображать восторг при виде поданного им очередного кулинарного шедевра тетки Калерии.

Девушкам показалось, что они еще никогда не ели таких вкусных солянок. Недаром говорят, что голод – это лучшая приправа. Они питались сухариками и пирожками с сосисками вот уже третий день. И теперь были счастливы, заполучив всего лишь обычную тарелку супа.

Еще девушки заказали себе горячее. И не успели они покончить с супом и крошечными ржаными хлебцами, которые им подали прямо с пылу с жару из печки, как перед ними появились тарелки с горячим. У Леси это была свиная ножка в панировке. А Кира заказала себе филе курочки, тушенное в сливках. Обычно девушки ограничивались в ресторанах салатиком или маленькой чашечкой кофе с десертом. Но сегодня, наголодавшись от теткиного «правильного» питания, они решили ни в чем себе не отказывать и наесться от пуза.

Они лишь не рассчитали того, что после сытного обеда кровь неизбежно отливает от мозгов и приливает… Правильно, приливает она к желудку. А мозг погружается в блаженную нирвану. От него нельзя требовать никакой работы.

– Как хорошо! – блаженно простонала Кира, откидываясь на спинку стула и лениво пощипывая последний хлебец, уже остывший, но все равно чертовски вкусный.

– И не говори!

– А мы так и не обсудили, кто же из подозреваемых больше других похож на преступника, – погружаясь в сладкую дрему, пробормотала Кира.

– Может быть, не стоит изобретать велосипед, а прямо спросить об этом у Владимира?

Некоторое время Кира созерцала свою подругу с таким умиленным видом, словно Пигмалион свою Галатею.

– Леся, ты все-таки гений! Обожравшийся гений! Сейчас немного отдышимся и поедем к Владимиру. Хорошенько расспросим его о том, кто бы мог желать ему зла! Если у него есть враги, пусть он нам так прямо и скажет!

Но для начала подруги позвонили Владимиру на сотовый телефон. Он сам дал свой номер девушкам, растроганный их желанием найти убийцу его жены.

– Никогда не доверял частным сыщикам, а особенно сыщицам, – сказал он им, правда, при этом. – Но сейчас я в таком отчаянии, что готов ухватиться как утопающий за соломинку. Дерзайте, девочки. И если вам все-таки удастся вычислить мерзавца, я вас обеих озолочу!