Текст книги "Алмаз в декольте. Русалочка в шампанском"

Глава 12

Первым очнулся Лисица. Вскочил на ноги и сердито обозрел представившуюся его глазам картину: пьяного Василия и подавленных девчонок.

– Ну, и что нам теперь с ним делать? – воскликнул он, словно это подруги бегали за портвейном, а потом пили его с Василием. – Он ведь уснул и ни на что теперь не годен! Что нам с ним делать?

– Надо отнести человека домой, – сказала человеколюбивая Леся. – Холодает. Как бы он не замерз.

– Ага! Еще пожелай, чтобы он не простудился!

– И это тоже. У него скоро начнется период выхода из алкогольного опьянения, а человек в таком состоянии особенно подвержен перепадам уличных температур.

– Тьфу ты! – даже сплюнул от досады Лисица. – Даром, выходит, я портвейн этот гадкий лизал! Хоть и не пил, а во рту до сих пор противно.

И тут неожиданно громко храпевший Василий на секунду пробудился и подал голос.

– Портвейн не трожь! – гневно произнес он. – Это – святое!

Лисица разинул рот, но больше Василий ничего не произнес. Это была его лебединая песня, и, исполнив ее, он вновь крепко заснул. Так что друзьям (ну не оставлять же пьяницу в скверике одного) пришлось тащить Василия до его дома.

К счастью, справиться с одним-единственным замком, который стоял на защите входа в жилище Василия, друзьям удалось без труда. Вернее, это Лисица справился, а подруги стояли за ним и занимались тем, что поддерживали качавшегося из стороны в сторону Василия, чтобы тот не упал.

За дверью квартиры говорливой соседки-пьяницы что-то прошебуршало, но наружу никто не выглянул. И друзья без дополнительных помех втащили Василия в его квартиру. Едва войдя, они сразу же поняли, почему тут не любит бывать сын Василия. И даже, попросту говоря, вовсе тут не бывает.

Прямо с порога в нос друзьям шибанул крепкий аромат – смесь крепких запахов. Но запахи были все какие-то неприятные и даже просто противные. «Компонентами» выступали и протухший мусор, и вонючие носки, и старый сыр, и грязное белье… Одним словом, тут было что понюхать! И с непривычки у подруг закружилась голова. А гурман и эстет Лисица, тот и вовсе закачался на ногах, явно норовя грохнуться в обморок.

– Эй, ты! – прикрикнула на него Кира. – Не вздумай! Тут полы не мыли со времен царя Гороха. Упадешь, приклеишься – не отдерем тебя потом!

Лисица внял ее предупреждению и падать передумал. Но при этом он не скрывал омерзения. И прижимал к носу платок все то время, пока подруги устраивали Василия на диване, тоже буквально прогнившем от грязи.

Сколько бы денег ни давал сын Василию, из этих денег ни копейки не уходило на благоустройство быта. Все вещи были куплены явно еще в советские времена. И со временем все они пришли в полную негодность. На помойке, где рылся Василий, наверняка можно было бы найти диван поприличнее. Но у Василия была своя гордость. Пусть диван и гнилой, и пружины из него торчат, и ножки подкосились, но зато свой, родной!

– Никогда не бывал в таких местах, – простонал Лисица. – Ужас какой-то!

Но его реплика не вызвала ни малейшего сочувствия у подруг. Они и так измучились в процессе доставки пьяницы до дома. И к тому же они были сильно разочарованы малопродуктивным диалогом с ним. Ничего путного Василий им про своего сына не сказал. И теперь девушки были склонны ругать и винить в неудаче кого угодно, но только, разумеется, не себя, любимых. Ну а если не себя, то кого же?

Кроме Лисицы, спящего Василия и их самих, в квартире никого не было. Следовательно, Лисице и досталась полная порция негодования, душившего подруг.

– Знаешь, если бы ты получше поговорил с ним, как мужчина с мужчиной, может быть, он бы и рассказал тебе что-то полезное о своем сыне!

– Я?! – поразился Лисица. – С ним?! Как мужчина с мужчиной?!

– Да! Ты! И нечего тут из себя кисейную барышню корчить! Воздух ему не нравится, а нам, думаешь, нравится, что не сегодня, так завтра придется нам собирать вещички и уматывать из офиса?

– Но при чем тут я?

– Ты должен был помогать нам! – стервозным тоном произнесла Кира. – А ты что вместо этого делал? Портвейн пил!

– А перед этим еще и дрых у нас в машине! – мстительно поддакнула ей Леся.

– А вот мы Таракану об этом расскажем! Думаешь, ему это понравится?

– Говорите кому хотите! Я вообще только ради вас… да ради вас я… Да я…

Но тут Лисица внезапно замолчал, словно его обуревали эмоции. И подруги даже слегка расчувствовались. Как все-таки любит и ценит их приятель! Ишь, разволновался, родимый, даже говорить не может. Стоит, глазами вращает и пыхтит. А кстати, куда смотрит-то их приятель?

– Девчонки, – произнес внезапно Лисица. – А ведь мы нашли то, что искали!

И он протянул руку, указывая на стол, на котором громоздились кучи всякого мусора. Клочки, огрызки, объедки, комочки, крышки от бутылок, пробки от бутылок и, конечно, сами бутылки! Но среди этих отходов была приткнута фотография молодой парочки. Молодой человек со светлыми волосами, чем-то неуловимо похожий на Василия, и такая же молодая, миниатюрная, но при этом очень симпатичная девушка стояли на фоне серебристо-серого «Мерседеса» и смеялись, глядя прямо в объектив.

Лицо молодого человека показалось подругам смутно знакомым. Но откуда?

– Он похож на артиста Кожевникова, – прошептала Леся, и Кира обрадовалась такому простому решению этой загадки.

– Догадываетесь, кто это такой? – произнес между тем Лисица, с торжеством поглядывая на подруг. – Ручаюсь, что парень – это Валька, непутевый сынок Василия.

– Думаешь?

– Он! Конечно, он! А иначе с чего бы Василию держать у себя в квартире фотографию постороннего человека?

– Подумаешь, нашел ее на той же помойке, она ему понравилась, вот он и оставил ее у себя, как символ другой – лучшей и более красивой жизни, нежели та, которая есть у него.

Но Лисица с такой постановкой вопроса не согласился.

– Как же! – фыркнул он. – Станет Василий ставить на свой стол фотографии чужих людей из-за каких-то там возвышенных мыслей. Фотографию подарил ему сын!

– Ну а зачем Вальке дарить своему отцу фотографию? Они ведь с ним почти не общаются!

– Но деньги сын своему спивающемуся отцу дает? Значит, какие-то чувства к нему испытывает. Ну а где чувства, там и сентиментальная фотка на память. Сам он со своим отцом жить под одной крышей не желает. А фотку «поселил».

– Хм, – кашлянула Леся, которой внезапно стало до слез жалко и непутевого одинокого Василия, и его сына, и даже эту светловолосую девушку, смеявшуюся на фоне серебристого «Мерседеса».

И тут Лесе внезапно пришла в голову мысль:

– А вот эта машина… «Мерседес»… Лисица, ты сказал, что недавно Валентин ее продал?

– Продал.

– А вы не думаете, что она – эта машина – сейчас запросто может быть у какой-нибудь подружки нашего Вальки? Например, вот у этой самой крошки?

Мысль была хорошая. Но Лисица отреагировал как-то странно.

– А что, этот мерзавец Лаврик уже стал вашим? – неожиданно воскликнул он с чувством, очень похожим на ревность.

Подруги именно так и подумали бы, если бы совершенно точно не знали, что ни к одной из них Лисица не испытывает ничего похожего на любовь. А где нет любви, так нет места и для ревности.

– Наш, ваш, их! Какая разница! – заступилась за оговорившуюся подругу Кира. – Главное, что Леська подкинула нам замечательную мысль.

– И какую же?

– Через новую владелицу «Мерседеса» мы можем найти Валентина!

Лисица ненадолго замолчал. Чувствовалось, что мысль подруг тоже показалось ему дельной. Но все же Лисица был всего лишь мужчиной. А значит, сразу же согласиться с версией, которую предложила женщина, он не мог, просто исходя из сущности своей натуры.

– Ну, не знаю, – пробормотал он, – чушь какая-то! Вовсе не обязательно, чтобы Валентин перепродал свою машину какой-нибудь своей подружке.

– Почему же обязательно перепродал? Он мог ее просто подарить!

– Подержанное авто?

– А что тут такого?

И все равно Лисица делал вид, что он сомневается.

– Лично я так бы никогда не сделал! – заявил он наконец. – Либо новый автомобиль, из салона, либо бывший в употреблении, но обязательно – от чужих людей. Ни к чему передаривать любимой девушке обноски со своего плеча.

– Ну, и многих девушек ты осчастливил новым авто? – подозрительно поинтересовалась у него Кира. – Уверена, что ни одной!

– Мои подруги со мной общаются не ради каких-то там подарков!

– Да? Ну, а вот другие не настолько щепетильны. Если есть возможность сделать приятное подружке, почему бы и нет?

Но Лисица настаивал на своей позиции:

– Какой смысл дарить машину случайной девчонке? Ни благодарности от нее не дождешься, ни тем более чего-то более существенного. Сядет на подаренную машинку – и ту-ту! Только ее и видели, динамо-машину!

– Почему обязательно случайной? Возможно, это его постоянная пассия.

– Ну, а постоянной дарить машину вовсе глупо. Она и так может этой машиной спокойно пользоваться. К чему лишние хлопоты? Да еще тащиться в МРЭО, заморачиваться там с переписыванием тачки с одного хозяина на другого! Зачем это надо?

В словах Лисицы тоже присутствовал определенный здравый мужской смысл. И подруги это признавали. Но все же идти на уступки не желали:

– Это ты так рассуждаешь. А у Вальки могло быть множество причин, чтобы именно официально переоформить на подружку машину!

– И какие же?

– Какие?.. Да хотя бы уклонение от налогов. Чтобы потратить деньги, нынче нужно объяснить, откуда они у тебя взялись. А где мог найти такое объяснение Валька? Продажа машины за большие деньги – вот единственное подтверждение его доходов!

Против этого даже хитрый Лисица не нашелся что ответить. Правда, он бормотал об огромном налоге, который придется заплатить хозяину, продавшему свое авто. Но бормотал едва слышно, потому что и сам не хуже подруг знал: налог следует платить только в том случае, если машина была в распоряжении Вальки меньше трех лет. А судя из документов, Валька владел своим «Мерседесом» целых три года и двадцать дней.

– Разве не подозрительно такое совпадение? Три года и месяц!

– Даже меньше месяца!

– Создается впечатление, что Валька только и ждал момента, чтобы продать свой «Мерседес». Вернее, сделать вид, что он его продает!

Против совместного натиска подруг, разумеется, Лисица устоять не мог. Подняв руки вверх в знак капитуляции, он произнес:

– Дело ваше, девочки. И расследование тоже ваше. Хотите, поищем следы Вальки в этой квартире. А хотите, я прямо сейчас продиктую вам адрес новой владелицы «Мерседеса». Ну как? На что вы согласны?

Чтобы не обижать Лисицу, подруги сказали, что раз уж они тут, то нужно искать следы Вальки в этом месте. Но энтузиазм – в первую очередь, самого Лисицы – быстро угас, когда выяснилось, что в поисках следов придется рыться в белье не просто грязном, а уже буквально черным от грязи. И во многих других столь же малоаппетитных местечках.

Перчаток ни у кого из друзей при себе не было. Желания заразиться чем-нибудь ужасным – тоже.

– Ладно, ваша взяла, – окончательно признал свое поражение Лисица. – Меня тоже уже мутит от этих запахов. Пошли отсюда.

Друзья ушли, а Василий остался. Он громко храпел, и его ничуть не смущало окружавшее его зловоние. Просто удивительно, до какой степени может опуститься человек, если даст себе на то волю.

За сегодняшний день подруги так вымотались и устали, что знакомство с новой хозяйкой «Мерседеса» – молодой девушкой с прекрасным именем Елена – было решено отложить до утра.

– Не знаю, как вы, а я голодный, словно волк.

– Ты же совсем недавно сожрал двойную порцию шашлыка, – удивились подруги.

– Я? – еще более искренне удивился Лисица.

– И еще запивал ее какой-то мутной дрянью из своей фляжки.

– Да когда это было! – махнул рукой приятель. – Предлагаю поехать к вам домой и там основательно закусить.

Подруги переглянулись. Они тоже проголодались. И проголодались сильно. Но у них оставался нерешенным еще один вопрос. И они не знали, с какого боку подойти к его решению.

– Лисица, а как зовут твоего банкира, о котором ты нам говорил?

– Кого?

– Ну, старика-процентщика, который дает деньги в долг без всякого обеспечения.

– А-а-а… Олег. Теперь вспомнил, о ком речь. Только я бы не назвал его стариком.

– Ну, все равно. Деньги-то он нам даст?

– Если нужно, даст. Только… – И тут Лисица замялся. – Только вы уверены, что хотите прибегать к услугам такого человека? Проценты у него грабительские.

– У нас выхода нет. Деньги нам нужны срочно, в течение двух дней. А банк будет рассматривать нашу заявку не меньше недели, а то и двух. Да еще и на то, чтобы собрать документы, тоже нужно время. А его-то у нас как раз и нету.

– Ладно, – решился Лисица. – Я сам, правда, никогда не прибегал к услугам этого человека, но слышал от других, что он вполне лоялен к своим должникам.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, за город он их в мешках не увозит, утюгами и паяльниками никого не пытает.

А бывает и такое? Подруги почувствовали, что холодеют. И им уже не так сильно хочется брать деньги у ростовщика.

– Действует цивилизованно, – продолжал расхваливать своего протеже Лисица. – Предпочитает более гуманные методы воздействия, через суд и через своих людей.

Через суд – это нормально. А вот что значит – через своих людей?

– А это значит, что решение всегда будет принято в пользу Олега. И на вас и ваше имущество наложат арест. Затем его оценят независимые эксперты, которые тоже находятся на прикорме у Олега, и выставят на торги.

– По цене ниже рыночной? – догадалась Кира.

– Совершенно верно. И вполне вероятно, что ваше имущество купит либо сам Олег, либо его подставные люди.

От такой перспективы подругам снова стало не по себе. Не очень-то им хотелось терять крышу над головой в их «Чудном уголке». Но ничего не попишешь. Они прекрасно помнили, сколько бумаг им пришлось собирать, когда они приобретали в долг у банка свой милый коттеджик. Второй раз, да еще за такой короткий срок, им ни за что не уложиться!

– Хорошо, мы согласны.

– Вези нас к своему кредитору. Какие ему нужны документы?

– Кроме паспорта одной из вас, никаких.

Если подруги ожидали увидеть сухонького старикашку в растоптанных домашних тапочках, ветхом халате и в колпаке, который откроет им железную дверь собственного особнячка где-нибудь за городом, то они ошиблись. Правы они оказались лишь в одном: ростовщик жил в частном доме. Но дом этот больше напоминал дворец – своими ажурными переходами, изящными башенками и красиво выложенными мрамором ступеньками, ведущими к широкому входу с колоннами.

Сам ростовщик тоже был совсем иным, чем его вообразили себе подруги. Никакого разваливающегося на части старикашки с дурным запахом изо рта и протезами, мокнущими в стаканчике на тумбочке возле незастеленной кровати. Подруг и Лисицу встретил подтянутый и весьма энергичный мужчина среднего возраста. Он явно любил эту жизнь. И, не стесняясь, брал от нее все, что ему хотелось.

За его спиной слышались музыка, чьи-то голоса и звонкий женский смех. А в бассейне, мимо которого прошли подруги, плескалось не меньше пяти пышногрудых длинноволосых русалок. Однако кое-что странное в этом доме все же было.

Помимо обычной житейской суеты, тут носилась туда-сюда еще тьма народу. И к тому же повсюду было натыкано множество съемочной аппаратуры. Бегали какие-то озабоченные люди в наушниках и с микрофонами в руках, попутно расставлявшие софиты и поправлявшие звук. Словом, дом напоминал съемочную площадку.

– В последнее время я немного заскучал, – пояснил своим гостям Олег. – И решил развлечься на свой вкус. Сейчас у меня проходят съемки моего собственного шоу под названием «Семь невест короля». Я сам спродюсировал это шоу и надеюсь, что оно пойдет успешно. Первые же съемки показали, что рейтинг шоу очень высок.

Как поняли подруги, шоу было одним из тех стандартных зрелищ, где какой-нибудь известный или просто смазливый или богатый мужчина выбирает себе из числа нескольких претенденток одну-единственную, с которой потом и разделит свою славу, богатство или что у него там есть.

Иногда в роли мужчины выступала женщина и много молодых людей. Подруги даже видели шоу с участием лесбиянок. Одним словом, тема эта была давно и хорошо раскручена на Западе, а теперь вот добралась и до их родного города.

Подруги так отвлеклись, что даже не расслышали, когда их хозяин произнес:

– Так что, если хотите, я мог бы включить вас в состав участниц моего шоу.

Первой очнулась от раздумий Леся. Услышав, что ей предлагают съемки в такой пошлятине, она пришла в ужас.

– Нет, нет! – воскликнула она поспешно. – У нас к вам совсем другое дело.

– И какое же?

– Мы хотели попросить у вас денег.

– Денег?

Лицо Олега приняло то отстраненно-задумчивое выражение, с которым человек обычно ищет нейтральный повод для вежливого отказа. И подруги, испугавшись, что денег им и тут не дадут, зачастили на два голоса, перебивая друг друга:

– Мы попали в очень сложную ситуацию!

– Нас кинула наша собственная управляющая!

– Смылась со всеми нашими деньгами.

– На счетах ни копейки!

– А платить за аренду надо!

– Помогите!

– Пожалуйста!

Но Олег не спешил порадовать девушек согласием. Он по-прежнему выглядел задумчивым. И наконец произнес:

– Вот что… Деньги я вам, пожалуй… дам.

– Ура!

– Сколько вам надо, столько и дам. И даже с возвратом долга не буду особенно торопить. И процентов тоже с вас не возьму.

На этом месте радость подруг стремительно померкла. Как это он не возьмет с них процентов? С чего это вдруг такая благотворительность по отношению к ним? Если ростовщик не хочет брать проценты, значит, он нацелился на что-то еще более ценное. Но на что? Чем располагали в данный момент подруги, оставшиеся по милости Светланы нищими, без единой копейки наличности?

– А чего же вы хотите, если не процентов?

– Не чего, – поправил девушек Олег. – Не чего, а кого. Вас!

– Нас? Но мы… мы не продаемся.

– Вы в этом так уж уверены? – усмехнулся Олег. – Мне мой жизненный опыт подсказывает, что чаще всего продается и покупается абсолютно все. И как раз люди – наиболее дешевый товар.

И, заметив возмущение своих слушательниц, он поспешно произнес:

– К тому же я не потребую от вас чего-то возмутительного. Вы всего лишь примете участие в моих съемках. И это будет равносильно оплате процентов с вашего долга. Ну как? Договорились?

– Но почему именно мы? – спросила Кира. – Я уверена, стоит вам только щелкнуть пальцами, как к вашим услугам будут сотни девушек. Вы можете выбрать себе из них любую красавицу. Совершенно бесплатно к тому же.

– Да. Могу. И выбрать, и бесплатно. Но дело, видите ли, в том… Понимаете, все эти девушки хотят меня. По крайней мере, они делают вид, что хотят. А мне кажется, это уже становится пресным. Моему шоу, чтобы стать шедевром, нужна какая-то изюминка.

– И этими изюминками будем мы?

– Вы и ваше неприязненное ко мне отношение. Мы не скроем от зрителя, что вы находитесь в моем обществе против своей воли, почти насильно.

– Что?! Прямо так и скажете перед всеми, что мы отрабатываем проценты по долгам?! – поразилась Кира. – Признаетесь, что нелегально ссужаете деньги под проценты?

– Нет, о деньгах мы упоминать не будем. Придумаем что-нибудь более захватывающее. Мои сценаристы, я уверен, сочинят какой-нибудь ход, например, с вашим бедным папочкой, который обещал мне руку одной из вас. И вот вопреки своей собственной воле, но ради исполнения завета отца вы и пришли на это шоу.

– Но мы не сестры.

– Так станете ими.

– Но мы даже непохожи внешне!

– Неважно. Это только придаст остроту зрелищу!

Одним словом, Олег загорелся своей идеей. А когда мужчине вроде него приходит в голову мысль, которую он считает стоящей, он не тратит время на глупые размышления – действительно ли эта мысль стоящая? Он просто берет и претворяет ее в жизнь. И частенько добивается успеха. Ведь успех приходит не к тому, кто сидит и размышляет, а к тому, кто не боится действовать – и действует.

– Ну что? Согласны?

– Соглашайтесь, – зашептал Лисица подругам. – Такое выгодное предложение, глупо его упускать!

– Но мы никогда не участвовали в съемках, – упирались подруги. – Мы не актрисы.

– Тем лучше получится! Более жизненно и неизбито! Так что? Вы согласны?

И что было делать подругам? Они попали в безвыходное положение. Они буквально тонули. А тут с неба им вдруг свалился спасательный круг. Глупо не ухватиться за него лишь потому, что круг покрашен не в тот цвет.

– Хорошо, мы согласны.

– Вот и чудесно! – явно обрадовался Олег. – Тогда прошу пройти в мой кабинет. Мы подпишем там в присутствии нотариуса наше соглашение, и я выдам вам деньги.

Процесс подписания договора не занял много времени. Явно прикормленный Олегом нотариус примчался уже через полчаса. Еще через десять минут он составил договор, который имел полную юридическую силу и из которого явствовало, что подруги берут энную сумму в долг, обязуясь выплатить ее в течение полугода. И либо оплачивают проценты, либо участвуют в постановочном шоу Олега.

– Один день долга – один день съемок! – предложил нотариус свой вариант договора.

– Нет! Мы снимемся в вашем шоу только один раз! – твердо произнесла Кира. – Одна сумма – одно шоу. Никаких пожизненных кабальных обязательств.

– Хорошо! Как скажете! Я же не изверг какой-нибудь!

И Олег при этом так смачно укусил красное большое яблоко, что во все стороны брызнул сок.

Нотариус и девушки, словно завороженные, следили за тем, как Олег со вкусом схрумкал свой кусок и плотоядно облизнулся, глядя на них.

В общем, деньги подруги получили. Олег отвел их в соседнюю комнату, где не было окон, а единственная бронированная дверь закрывалась на десять или даже больше замков, в том числе и таких, какие сканировали сетчатку глаза и требовали личного голосового пароля, а также отпечатка большого пальца Олега. Олег все это проделал и вынул из огромного сейфа внушительную пачку денег и… просто отсчитал их подругам.

– Вы держите такие суммы просто у себя дома?! – изумилась Кира, успевшая разглядеть, что сейф за спиной Олега почти под завязку полон разноцветным содержимым – там были и евро, и доллары, и рубли, и какие-то еще «валюты», которые Кира даже не опознала.

– Да. А что тут такого? Сейф есть сейф, где бы он ни находился.

– И вы пустили нас в святую святых? В свое хранилище?

– Не преувеличивайте значимости моего поступка. В этом сейфе я держу исключительно наличность для текущих расходов. Шоу, чтобы оно протекало гладко, требует постоянных вливаний. Но это все ерунда, фантики. А действительно крупные суммы я держу в другом месте, о котором пока что не скажу. Возможно, позднее, когда мы с вами станем ближе, гораздо ближе, чем сейчас, я вам и открою свою тайну.

– Мы совсем не хотим знать, где именно находятся ваши… другие деньги! Просто странно, что вы держите такие большие суммы прямо у себя в доме.

– Видите ли, я сам в некотором роде банкир и поэтому не доверяю банкам. Отечественным, во всяком случае, точно не доверяю. Возможно, толстые и сытые швейцарские банкиры и беспокоятся о своей репутации, страхуя вклады и делая все возможное, чтобы не подмочить свою безупречную репутацию. Но нашим российским орлам, как говорится, море по колено. Я сам со многими из нынешних директоров банков сталкивался в девяностые годы. Знаю, чего они стоят. И поэтому не имею никакого желания доверять этим людям свои честно скоммерсированные деньги.

– Какие деньги? – не поняла Кира.

– Деньги от моих занятий коммерцией.

Подруги ничего не сказали в ответ. В конце концов свои деньги они получили без проблем. А где их хранит Олег – это его собственное дело. Вот только они теперь получили новую проблему вдобавок ко всем тем, которые уже навалились на них. Теперь они не только должны найти преступника, вывести Светлану и ее сообщников на чистую воду, вернуть себе свою фирму, но еще и обязаны поучаствовать в шоу, в котором, если честно, сниматься у них нету никакого желания.

Прощаясь со своими гостями, Олег отвел Лисицу в сторонку и о чем-то с ним зашептался. Подругам не было слышно, о чем идет разговор у этих двоих. А узнать страшно хотелось! И потихоньку, шажок за шажком, перемещаясь поближе к мужчинам, Кире с Лесей наконец удалось услышать часть их разговора.

– Ну, как мой доктор? – спрашивал Олег. – Знающий человек. Помог он тебе?

– Какое там, – вздыхал Лисица. – Мне кажется, что моя проблема куда сложнее и лежит куда глубже. И кстати, раз уж зашел такой разговор, у тебя случайно нет на примете хорошего знакомого мага?

– Кого?!

– Мага, экстрасенса, колдуна! – раздраженно отвечал Лисица. – Кого угодно, кто был бы «знаком» с той чертовщиной, которая со мной происходит!

Разговор у этих двоих был в высшей степени захватывающий. Но тут Лисица неожиданно повернулся, увидел слишком близко подкравшихся к нему подруг, покраснел и еще больше разозлился. И вот такой, красный и сердитый, вылетел пулей из дома Олега, даже позабыв попрощаться с хозяином.

Девушки последовали за своим приятелем, недоумевая и ужасаясь в душе тому, что же могло произойти с атеистом Лисицей такое чудовищное, чтобы он решился сначала пойти за помощью к докторам, а теперь подумывал о том, чтобы обратиться к нечистой силе. Определенно, с их приятелем стряслась какая-то беда.

Но почему он ничего не хочет рассказать им – своим верным подругам, но зато делится своей проблемой с этим прохвостом Олегом?