Текст книги "К колдунье не ходи. Знойная женщина – мечта буржуя"

Глава 6

К удивлению всей экспедиции, к их приезду Лидия Никаноровна и Юра не только не поубивали и не покалечили друг друга – напротив, они помирились. И теперь, сидя рядышком на вынесенных из дома стульях, самозабвенно ворковали о чем‑то.

– Рады, что вы помирились.

– А что нам ссориться? – тут же откликнулась Лидия Никаноровна. – Юра верно сказал, он теперь круглая сирота. Отца‑то ему, конечно, никто не заменит. А вот матерью я для него стать постараюсь.

Услышав это, простодушная Вероника едва не уронила нижнюю челюсть на землю.

– С чего вдруг? – брякнула она. – Вы же его ненавидели! Только сегодня смерти Юре желали!

– Тебе не понять, милая. Вот доживешь до моих лет, похоронишь мужа, останешься на всем свете одна, без мужской поддержки, тогда и поймешь. А так Юрочка мне вместо сына будет, а Анечке братом.

Подруги молчали, они ничего не могли понять. Еще утром эти двое готовы были перегрызть друг другу горло, а сейчас иначе как «мамочка» и «сыночек» друг к другу не обращаются.

– Что тут у них произошло? Заколдовали их, что ли?

– Это какая‑то новая игра. И боюсь, игра эта против нас.

Подруги видели, что Лисицу крайне заинтриговала ситуация. И воспользовавшись тем, что Лидия Никаноровна относилась к нему неплохо, Лисица решил разузнать, что случилось.

– Юрочка пообещал, что отдаст мне свой дом. Сам он задерживаться в здешних краях не собирается. Продадим этот остров, Юра и уедет.

– Вы хотите продать остров?

– У Юры уже и покупатель есть.

– Кто? – не поверил своим ушам Лисица.

– Какой‑то миллиардер. Чудак вроде моего мужа. Он как услышал про Багоратию, сразу же заявил, что остров на море – это его давняя мечта. Лучше всякой дачи, тишина, никого вокруг. Одним словом, хочет приобрести этот остров. Как только будут готовы бумаги, мы все подпишем и разойдемся по‑хорошему.

– А деньги как поделите?

– Поровну, – вздохнула вдова. – Я ведь не дура, все прекрасно понимаю. Юрка такой же полноправный наследник, как и мы с Анечкой. Разделим сумму на троих. Одну часть Юрке, две нам с Анечкой. Да еще плюс дом матери Юркиной. Он, конечно, в ремонте нуждается. Да и не дом, а так… развалюха. Но кусок земли при нем приличный. Родник у них на участке даже есть. За такой участок тоже что‑то выручить можно.

Выходит, Юрка пообещал мачехе подарок, чтобы та согласилась на продажу острова. Но он погорячился. Лидия Никаноровна и сама жаждала избавиться от острова. Мечта ее мужа о том, что на острове будет зеленеть лес, станут гнездиться птицы и жить звери, никогда не осуществится. Разве что новый хозяин захочет воплотить эту идею в жизнь.

Но дальше разговор у Лисицы со вдовой Багра пошел и вовсе странный.

– Вы уж извините меня, но коли мы с Юркой теперь общий язык нашли и остров решили продавать, вам отсюда съехать придется.

Лисица ошеломленно взглянул на Лидию Никаноровну:

– Съехать?

– Да, прямо сегодня это у вас не получится, но завтра будьте добры.

– Что? Но почему?

– А вы не понимаете? Ведь нехорошо получится, если покупатель приедет, а тут полно посторонних. Ну, вроде как проблема получается. Люди какие‑то непонятные. Некрасиво, так дела не делаются.

Лисица смотрел на тетку в полном недоумении. А она, неверно истолковав его взгляд и не услышав возражений, обрадованно уточнила:

– Так что? Завтра съедете?

– Ваш покупатель уже завтра приезжает?

– Нет, не завтра, конечно. Когда приезжает, об этом Юра должен знать. Это его покупатель.

Лисица не выдержал и пробормотал самому себе под нос:

– Спросить, что ли, где он второго такого дурака нашел?

Но голос Лидии Никаноровны вновь ввинтился в мозг Лисицы острым сверлом:

– Так что, когда съедете?

Было видно, что женщине не терпится избавиться от посторонних. Она теперь была в мире с пасынком, которого прежде опасалась. Война между ними закончилась. А значит, и союзники женщине были больше не нужны. Более того, они были ей неприятны.

– Может быть, нам удастся с вами договориться? – нерешительно спросил Лисица.

– Договориться? Это как же?

– Продать остров в ближайшее время у вас с Юрой все равно не получится. Для этого ведь надо вступить в права наследования, переоформить собственность на остров на вас и детей Багра.

– И что с того? И переоформим!

– Поедем к нотариусу и оформим.

– А завещание у вас есть?

– Даже без завещания, у мужа только я да Аня в родственниках и есть. Ну, и еще Юра, – спохватилась она напоследок.

– Все равно, дело о вступлении в права наследования не такое уж быстрое, – покачал головой Лисица. – Заявление о своем желании вступить в наследство вы можете написать хоть на следующий день, как получите свидетельство о смерти. Но все равно документы о собственности на остров вы с Аней и Юрой получите лишь спустя полгода.

– И что? – агрессивно возразила Лидия Никаноровна. – Юра сказал, что покупатель все понимает и готов ждать. Пока что он даст нам троим приличный задаток, а после того, как все документы будут оформлены, я и дети получим остальную сумму. Главное, чтобы покупатель не передумал. А для этого надо побыстрее показать ему товар.

– Раньше, чем похороните мужа, вы все равно ничего сделать не сможете! – начал внутренне закипать Лисица. – Вы могли бы пока оставить нас на острове.

– С какой это стати? И вообще, зачем мне это? Жить тут постоянно, чтобы за вами приглядывать, мне недосуг. Других дел полно. А потом приехать и обнаружить, что вы тут чего‑то натворили?

– Мы будем себя очень хорошо вести.

– Да что вы к этому клочку земли прицепились?

– Ну, тут все более или менее у нас уже обустроено.

– Палатки свои и в другом месте разбить сможете.

– Да, но мы их уже разбили здесь. К тому же из‑за ссоры с капитаном и смерти вашего мужа мы и так потеряли два полных дня. Снова собирать и разбивать лагерь в другом месте – это еще день. Да и не факт, что мы найдем подходящее место за один день.

– Ну, знаете, это ваши проблемы! – решительно заявила Лидия Никаноровна. – Пока муж был жив, он тут творил что хотел. А теперь хозяйка тут я!

В голосе женщины послышались знакомые визгливые нотки. И Лисица всерьез струхнул. Он понимал, что из союзников постепенно превращается для Лидии Никаноровны во врага. А как она поступает с врагами, Лисица видел собственными глазами. Стать врагом Лидии Никаноровны? Нет, этого нельзя было допустить.

И Лисица поспешно произнес:

– Как к нынешней хозяйке этого острова, у меня есть к вам интересное предложение. Может быть, вы сдадите нам остров… в аренду? С вашим мужем мы уже заключили соглашение и…

– Муж мертв! Теперь я здесь хозяйничаю!

– Понимаю. Но возможно, вы захотите перезаключить с нами договор об аренде острова на…

– На сколько?

– Это зависит от того, как быстро мы найдем на морском дне интересующий нас объект.

– Но все же? Сколько вы намерены тут… проторчать?

– От нескольких дней до месяца.

И увидев вытянувшееся лицо собеседницы, Лисица воскликнул:

– Месяц – это я беру с избытком. Уверен, мы найдем интересующее нас затонувшее судно гораздо быстрее.

– Значит, может быть, вы найдете его уже завтра?

– Или послезавтра. Или через три дня…

– Но даже если так, то заплатите вы мне все равно за месяц! – агрессивно рявкнула Лидия Никаноровна.

– О да!

– И питаться вы будете за свой счет.

– Разумеется. Консервов у нас полно.

– За топливо и воду, которые были у моего мужа, оплата отдельная.

– Хорошо. Хотя мы можем привезти с берега и свою воду, и свое топливо.

– И самое главное мое требование: деньги я должна получить вперед!

Тут Лисица слегка угасил пыл:

– На какую именно сумму вы рассчитываете?

Лидия Никаноровна призадумалась. Она явно считала про себя будущие барыши, которые она может начать получать с наследства мужа, еще даже не вступив в свои права собственности. При этом черты ее лица приобрели мечтательно-нежное выражение. Обычно семейные женщины с таким выражением думают о своих детях, а одинокие дамы – о домашних любимцах. Но похоже, черты Лидии Никаноровны «искажала» нежность лишь в тот момент, когда женщина думала о звонкой монете и шелестящих купюрах.

– Я хочу получить с вас за месяц проживания на острове…

Она назвала шестизначную сумму, услышав которую, Лисица не сдержался и воскликнул:

– Сколько?!

– Это много или мало? – невинно поинтересовалась вдова.

– Много! Страшно много!

– А сколько же вы хотели, молодой человек? – ехидно сказала Лидия Никаноровна. – Как-никак не квартиру снимаете, не дом, а целый остров! И не один тут жить собираетесь, а ввосьмером!

– Послушайте, Лидия Никаноровна, я не могу вам прямо сейчас дать ответ. Я человек подневольный. Нахожусь здесь не по своему желанию, а по указанию начальства. Все мои расходы подотчетны. Сами понимаете, нам с вами, если мы хотим заключить эту сделку, придется переговорить с моим руководством.

Лидия Никаноровна казалась польщенной. С ней будет говорить сам начальник этого городского франта и щеголя! А как же иначе? Ведь теперь она и сама важная персона. Она – владелица целого острова! Дама значительная во всех отношениях! Теперь и люди вокруг нее будут крутиться значительные, а не какая‑то пошлая шелупонь!

С трудом, но Лисице все же удалось уговорить бабу, что его люди останутся на острове до завтрашнего дня, когда они с Лидией Никаноровной отправятся на берег, где и проведут телефонное совещание с руководством Лисицы.

Несмотря на то, что капитан Иов сменил гнев на милость и полное отшельничество жителям острова не грозило, рации у них самих до сих пор не было. Имелась, конечно, рация на «Адмирале». Но идти к капитану в этот поздний час и беспокоить его «отдых» никто бы не рискнул. Даже Лидия Никаноровна понимала всю опасность данной затеи. И поэтому принятое решение было единственно возможным.

Остаток вечера прошел спокойно и мирно. Членам экспедиции удалось даже поужинать. Оказывается, Лидия Никаноровна нашла почищенную вчера Лесей рыбу и поджарила ее. При виде аппетитных румяных кусков рыбы все мигом забыли о том соседстве, в каком ее нашли. От рыбы не осталось и следа в считаные минуты. А Лидия Никаноровна, довольная тем, что ужин не стоил ей ни копейки, и вдохновленная перспективой в скором времени еще больше разбогатеть, начала снова улыбаться.

Подруги уже знали о жестком торге этой паучихи с Лисицей. Скрывать свои чувства в отношении жадной Лидии Никаноровны было очень трудно. И поэтому при первой же возможности Кира с Лесей выбрались из дома и отошли подальше. Как уже говорилось, остров был невелик. И все же девушкам удалось прогуляться. Тропинки были извилистые, открывающие то один, то другой уголок острова. С четверть часа они бесцельно бродили между нагромождениями камней, засыпанных плодородной землей, где уже росли трава и цветы.

Очень скоро остров мог превратиться в тот рай дикой первозданной природы, о котором мечтал Багор. Приплыли бы сюда и тюлени, и нерпы. Перелетные птицы останавливались бы тут во время своих странствий. Одним словом, рукотворный остров через несколько десятков лет мог совсем позабыть о своем искусственном происхождении.

Вдыхая свежий воздух, подруги брели молча. У них на ногах была прочная, но мягкая обувь, которая глушила шаги. И внезапно девушки услышали впереди себя чей‑то голос. Переглянувшись, они прибавили шаг. Вот только ступать они теперь старались и вовсе бесшумно.

– Да, да! Я же тебе сказал! Мне удалось уговорить старуху.

Подруги замерли, навострив уши. Голос принадлежал Юре. Но с кем он разговаривал? Телефонной связи на острове не было. А голос собеседника доносился до подруг неразборчиво, но с характерной хрипотцой. Определенно, у Юрки в руках была рация. Именно по ней он и разговаривал со своим собеседником.

– Дочка? – продолжил Юрка. – Что она думает по поводу продажи острова? Ну, Аньку вообще в расчет брать не надо. Она полностью под влиянием своей матери. Как Лидия решит, так они и поступят. Так что можешь приезжать, Лидии не терпится познакомиться с дураком, согласившимся купить у нее этот кусок никчемной земли.

Последовала непродолжительная пауза, заполненная скрежетом рации и доносящимися сквозь помехи фразами. Разобрать слова собеседника Юрки подруги не могли. Для этого нужно было приблизиться к Юре, а девушки опасались так делать. И поэтому во время вынужденной паузы в разговоре подруги стояли тихо, они лишь обменялись красноречивыми взглядами.

Они уже поняли, что Юрка затевает какую‑то аферу. Собственно говоря, именно так они и подумали, когда вернулись и обнаружили Лидию Никаноровну воркующей с пасынком.

– Что? – продолжил прерванный разговор Юра. – Когда, говоришь, приедешь? А-а-а… Ну, это нормально. Буду тебя ждать. Пожалуй, так будет даже лучше. Старуха успеет помариноваться в собственном соку. Ух она и жадная! На любую подачку падкая. Как я ей сказал, что дом маменьки с участком ей презентую, так она меня полюбила как родного.

Видимо, собеседник что‑то отвечал. Потому что скрежет снова усилился, а сам Юрка около минуты молчал. И лишь потом непривычно жалостливым тоном спросил:

– Толик, но ты точно уверен, что нам удастся потом перепродать этот остров? Да? В три раза дороже? Ты говорил, что в два. Цена выросла? Ого! Знаешь, пожалуй, тогда я Лидии еще и всю обстановку в доме матери оставлю. Раньше‑то на дрова хотел пустить, а теперь думаю – пусть утешится старушка. Хоть что‑то должно же ей в этой жизни отломиться? Пусть хоть маменькин старый «Горизонт» ее порадует. Работает, конечно, чего ему не работать? Пятнадцать лет всего ящику. Хе-хе! Как счас помню, с последних папашкиных алиментов мы с маменькой этот телик покупали.

Подслушивая, следует соблюдать крайнюю осторожность. Не чихать, не кашлять, не двигаться, а желательно так и вовсе не дышать. Кира с Лесей забыли об этой нехитрой сыщицкой премудрости. Стоило мелкой крошке посыпаться под ногой Леси, как Юрка тут же насторожился.

– Все, пока, – произнес он. – Отбой.

Подруги не стали дожидаться, когда мошенник их обнаружит. Повернувшись на сто восемьдесят градусов, они резво припустили бегом прочь. Они подслушали достаточно, чтобы понять: Юрка за спиной Лидии Никаноровны затеял какую‑то свою игру. И теперь только от подруг зависит, удастся ли ему облапошить свою мачеху. Пока что все указывало на то, что удастся.

Понимая, что никак не должны попасться Юрке на глаза, подруги припустили во все лопатки. И лишь вернувшись в лагерь и смешавшись с остальными ребятами, они смогли немного перевести дыхание. Юрка появился спустя всего пару минут после подруг. Он тоже тяжело дышал. И, окинув всех подозрительным взглядом, произвел в уме подсчет участников экспедиции. Все были тут. И на лице Юрки явственней обозначилось раздражение.

– Юра, иди в дом, – послышался голос Лидии Никаноровны. – Уже становится прохладно. Еще простудишься.

– Иду, мама! Спасибо! – крикнул ей в ответ Юра и, в последний раз обведя взглядом весь лагерь, отправился в дом.

Парень явно не понимал, как ему вести себя дальше. Был кто‑то рядом с ним, когда он разговаривал со своим сообщником, или нет? А если был, то слышал он их разговор или нет? И наконец, самое важное: если услышал, то понял, что затевает Юрка? Или нет?

– Юрочка, у меня есть травяной чай, – послышался приторно-ласковый голос Лидии Никаноровны. – Прекрасное успокаивающее средство. Всегда его пью на ночь и сплю потом как убитая. Хочешь глоточек?

– А не помешало бы чуток успокоиться, – отозвался Юра, мигом просияв улыбкой, такой же притворной, каким был голос его мачехи. – Что‑то я со всеми этими событиями разнервничался.

И с этими словами Юра скрылся в доме, а подруги со своими друзьями остались на улице. Барсик тоже был с ними. Он новых хозяев упорно не признавал. И держался поближе к чужакам, которые неожиданно стали для него и ближе, и родней, чем так называемые родственники его любимого хозяина.

После того как тело Багра увезли с острова, пес больше не выл. Он вообще не произносил ни звука. От еды отказывался. И лишь несколько раз спускался к берегу, где и лакал воду прямо из залива.

Пса было всем ужасно жалко, он горевал искренне. Но как помочь Барсу, подруги не знали. Только время и новый заботливый хозяин могли бы исцелить этого пса. Вот только кто возьмет к себе такую громадину? Жителю городской квартиры такой пес явно противопоказан. И даже подруги, жившие в частном коттедже с примыкающим к нему куском земли, сомневались, потянут ли они присутствие у себя в доме Барсика. Участок у них обихоженный и совсем небольшой. Да еще в доме живут две старые капризные кошки.

Вряд ли Фантик и Фатима одобрят появление неотесанного грубияна в своих владениях. А если не одобрят, то тут и до беды недалеко. И опасались подруги вовсе не за кошек, а за самого Барсика. Кошки могут отравить существование кому угодно, даже такому громиле, как Барс.

К тому же подругам почему‑то казалось, что Барсику будет комфортнее с человеком одного склада характера с Багром. Интересно, тот покупатель, о котором говорил Юра, кто он такой? Может быть, он хороший человек и согласится приобрести остров вместе с собакой?

Разумеется, подруги рассказали Лисице и Эдику о том разговоре, который им удалось подслушать во время недавней прогулки. Мужчины очень заинтересовались и потребовали, чтобы подруги еще раз и в подробностях пересказали им эту историю. И лишь затем принялись строить догадки.

– Юрка задумал какой‑то мухлеж.

– Это факт!

– У него есть в приятелях некий Толик.

– А у этого Толика есть рация.

– Да. И если эти двое переговариваются по рации, значит, Толик находится где‑то неподалеку.

– Но не на самом острове!

– Ясное дело. Будь Толик на острове, ему не пришлось бы говорить с Юрой по рации. Нет, он не на острове, но все равно где‑то поблизости.

– А у рации большая дальность приема сигнала?

– Смотря у какой. У некоторых сигнал идет на десяток-другой километров.

– Ого!

– Но, конечно, куда чаще встречаются рации, работающие в пределах километра-двух.

– Значит, Толик может находиться где‑то на соседних островах. Или даже на берегу в Усть-Луге или в Гакково.

– Занятный тип этот Толик, – задумчиво произнес Лисица. – А покупатель, желающий купить остров, еще занятнее.

– Этот человек, должно быть, большой оригинал, раз он предлагает за бесплодный остров большие деньги.

– Да, но почему Юра утверждал, что потом они выручат за остров еще больше? В два или даже в три раза больше?! Значит, тот покупатель после покупки вновь намерен остров перепродать? Но кому? И при чем тогда тут Юра и этот Толик?

– Я думаю, Юра с этим Толиком задумали такую аферу. У Толика есть на примете выгодный покупатель. Они подговаривают Лидию Никаноровну продать остров, старуха соглашается…

– Еще бы, ведь она только об этом и мечтает!

– Не перебивай. С мысли сбиваешь. Так вот… Покупатель платит сумму в три раза большую, чем ребята скажут Лидии Никаноровне и Ане. Вдова и дочь получат одну сумму, а Юра и его подельник – совсем другую.

– Интересно, и как это осуществимо? Лидия Никаноровна не из тех людей, кто пустит дело на самотек. Уверена: она будет присутствовать на каждом этапе сделки. Просто невозможно будет утаить от нее истинную сумму сделки.

– Покупатель может деньги сверх оговоренного в купчей передать Юрке лично. Нигде в документах эта сумма может вовсе не фигурировать.

– Ты бы так поступил?

– Я? Я – нет. Но это же Юрка. По нему невооруженным глазом видно, какой он плутяра.

И все же подруги полагали, что Юрка на такую сделку не пойдет. Да, он хитер, даже очень хитер. Но именно поэтому он и захочет, чтобы вся сумма сделки была прописана в документах. Мало ли что? А вдруг покупатель остров заберет, а те «черные» деньги зажмет у себя? Как их потом у обманщика выковырять? Куда бежать и где, у кого искать правду?

– Нет, мне кажется, мошенники задумали иную комбинацию. Остров трое наследников продадут какому‑нибудь подставному лицу. Но деньги на покупку соберут Юра и Толик. А уже затем они перепродадут остров по окончательной завышенной цене. И деньги поделят только между собой.

– Но тогда это третье лицо должно быть таким, чтобы и Юра, и Толик одинаково бы доверяли ему. Ведь получив остров в собственность, этот человек может попросту кинуть своих компаньонов.

Схема у преступников была какой‑то сырой, в ней имелось много дыр и прорех. Но главное в этой схеме было то, что Лидия Никаноровна из дележа, бесспорно, вылетала. А насколько могли судить подруги, ненависть Юры к постоянно унижающей его мачехе была так велика, что для него это обстоятельство могло стать решающим.

Несмотря на некоторые разногласия, которые возникли у сыщиков, они пришли к единому мнению в самом главном.

– Она его унижала, он ее, как следствие этого, ненавидел.

– И вот вам результат. Юра решил обмануть свою мачеху.

– Он хочет ее вульгарно кинуть!

– Аферист и уголовник! Вот кто он такой!

Следующее утро началось спокойно. Лисица поднял своих коллег еще затемно. Капитан был уведомлен заранее о том, что они выбились из графика, а потому должны будут работать сверхурочно. Это старому вояке было понятно. И он даже хохотнул:

– Работайте, надрывайтесь. А мне все равно, где спать. Пожалуй, в море еще приятней. И остров этот глаза меньше мозолит.

На сей раз подруги не отправились со своими друзьями в море. Во-первых, вставать в такую рань им совершенно не хотелось. Во-вторых, на улице вновь было прохладно. А в‑третьих… в‑третьих, в работе экспедиции не было ничего захватывающего. Это подруги поняли еще вчера. И сегодняшний день решили пофилонить. Ну, не тянуло их сегодня в море. Они словно предчувствовали, что им найдется дело и на суше.

Подруги даже не открыли глаз, когда Лисица заглянул к ним, чтобы спросить, идут они с ними или остаются. Лисица ушел, как показалось подругам, несколько разочарованный.

– Хорошо, что не поехали, – проворчала Леся, поплотнее закутываясь в одеяло поверх спальника. – Слышишь, какой ветер на улице воет?

– И не говори, – отозвалась Кира, сладко позевывая. – Когда на море шторм, спасательные жилеты должны быть для всех.

И с чувством выполненного долга – они сделали для своих друзей все, что могли, – девушки устроились поудобнее и снова заснули. Им не мешал ни вой ветра за стеной палатки, ни начавшийся на улице дождик. Девушки спокойно спали, а когда проснулись, дождик уже перестал.

А вот ветер по‑прежнему продолжал выть. Это было тем более странно, что, высунув из палатки нос, девушки увидели на небе солнце, и погода стояла прекрасная.

– А ветра‑то нету, – удивилась Кира.

– Откуда же тогда слышен вой?

И тут подруги спохватились. Да ведь это же Барсик! Пес вновь принялся за свое.

– Барсик, милый, ну не плачь! – сама чуть не плача, подошла к загородке Леся. – Что с тобой? Вчера ты вроде был уже почти в форме. Что сегодня с тобой опять такое?

Но Барсик лишь жалобно посмотрел на нее, ткнулся носом ей в руку, а потом, подняв морду к потолку сараюшки, снова завыл.

– Нет, не могу это слушать! – заткнула Кира уши.

– Давай выпустим его?

– Ага! Выпустим! – обрадовалась Кира нашедшемуся решению. – Глядишь, побегает, развеселится.

Но Барсик и не думал веселиться. Спущенный с цепи, он прямиком ринулся к дому своего хозяина и теперь завыл уже на пороге.

– Что это его распирает? Смотри, лапами дверь царапает.

В этот момент дверь распахнулась, едва не треснув пса по лбу. Барсик успел отпрыгнуть в последний момент в сторону. А на пороге возник зевающий во все горло Юрка.

– Это ты тут воешь? Пшел прочь! – И Юрка кинул в пса поднятым с земли камнем.

Барсик проворно отскочил. Затем отбежал чуть дальше, уселся на землю и… и вновь завыл!

– Пошел прочь, я сказал! – окончательно обозлился на него Юра, и камни так и замелькали в воздухе.

На сей раз один или два камня все же угодили в Барса. Тот взвизгнул и ретировался подальше от злого человека.

– Зачем ты так? – не удержалась от укоризненного взгляда Леся. – Пес скучает по Багру. Вот и все.

– Я тоже скучаю по отцу. Но я же не вою! Эх, разбудил меня, скотина этакая. Который хоть час?

– Уже почти двенадцать.

– Ни фига себе! – искренне удивился Юрка. – Вот это я задал храпака! Обычно‑то я ранняя пташка. Как его там… соловей.

– Жаворонок.

– Ага, точно, жаворонок. В семь уже всегда на ногах, одет, обут и готов к труду и обороне.

И Юра вновь широко зевнул.

– Нет, ну что это со мной? – удивился он, закончив снова зевать. – До сих пор в сон тянет. Никогда такого не бывало.

– Наверное, это из‑за чая, которым тебя вчера Лидия Никаноровна угощала.

– Да? – недоверчиво протянул Юрка. – А ведь и верно! Это все чай виноват. Черт-те что она туда насыпала. Травы, говорит. А почем я знаю, что за травы такие? Может, отравить меня вздумала дорогая маменька.

– Юра, что ты такое говоришь?!

– Да и то верно, травить ей меня несподручно, – хмыкнул парень. – Свидетелей больно много.

И Юрка захохотал. Повеселившись всласть, он потребовал себе большую кружку кофе, насыпал туда чуть ли не килограмм сахара и стал с наслаждением пить этот густой и приторный сироп. Подруг едва не стошнило от этого зрелища.

– А маменька‑то моя до сих пор дрыхнет, – закончив пить свой кофейный сироп, произнес Юра. – Видать, и на нее чаек подействовал. Как думаете, разбудить ее?

– Твоя маменька, тебе и решать.

– Решаю! – весело произнес парень. – Надо ее разбудить. Пусть оладушек мне нажарит. Лидия Никаноровна по части блинчиков большая мастерица. Хоть какая‑то польза от нее будет.

Юра встал и направился уже было к дому, но, сделав всего пару шагов, внезапно передумал.

– Девчонки, а вы вчера вечером гулять по острову не ходили?

Вот оно! Началось! Юрка прощупывает почву, пытается выяснить, кто был вчера рядом с ним, кто подслушивал его разговор с сообщником.

– Нет, мы никуда не ходили, – покачали девушки головами.

Они постарались опустить глаза, чтобы не встречаться взглядом с Юрой и случайно не выдать себя. Девушки не знали, поверил им Юра или нет. Но уходить парень явно передумал.

– А кто другой ходил?

– Зачем? Куда тут ходить?

– Так… погулять. Уходил кто‑нибудь?

– Мы не следили. Кто‑то ходил, наверное. А почему ты спрашиваешь?

– Да так… Нехорошее отец место для жилья выбрал. Вы хоть знаете, что на том месте, где он свой остров насыпал, прежде был немецкий форт?

– Форт?

– Ага. Его в войну наши с самолетов разбомбили, все фашисты, что в нем сидели, погибли. Кого камнями завалило, кого в залив выбросило, там утонул. С тех пор души этих мертвецов не знают покоя.

И понизив голос, Юра прибавил:

– Видели их на острове.

– Кого?

– Ну… призраков.

– Кто видел‑то? Твой отец?

– И отец, и вообще… люди.

– Какие люди? Тут только твой отец и жил.

– Ну а рыбаки? – не сдавался Юра. – Проплывали иной раз ближе к вечеру возле этого места и видели, как по острову будто бы тени людские мечутся. Стонут, да страшно так, будто за собой в пекло утащить хотят!

Подруги помолчали, обдумывая услышанное. Нарочно их Юра пугает, чтобы они носа из лагеря не казали, или же в основании его рассказа лежит правда?

– Чего? Не верите? Думаете, я вам вру? Выдумываю? Да вы хоть знаете, какие в войну тут бои шли? Жуткие! На дне залива до сих пор полно затонувших военных кораблей лежит. Да что я вам говорю! Небось ваши друзья лучше меня все об этом знают.

– Сами мы никаких призраков, ни русских, ни немецких, на острове не видели.

– Еще увидите, – многообещающе произнес Юра. – Только учтите: жить тому, кто призрака солдата увидел, остается месяц. А тому, кому офицер померещился, – неделя!

– Мы в призраков не верим. Но ты нас напугал. После заката солнца мы из лагеря ни ногой!

– Вот-вот, – обрадовался Юрка. – И другим скажите.

– Скажем!

Юра казался вполне удовлетворенным. Ему удалось запугать недалеких горожанок. Они только воображали, будто не боятся привидений. А стоило им хорошенько описать последствия такой встречи с призраком, мигом в штаны наделали. Небось не будут теперь чужаки по острову шляться, разговоры чужие подслушивать. И очень довольный своей выдумкой парень пошел будить свою мачеху.

Девушки тоже занялись своими делами. Они не ждали Юру обратно. Были уверены, что разбуженная Лидия Никаноровна поспешит выполнить желание любимого «сыночка» и примется ставить тесто для оладушек, а после будет их жарить. О том, что им достанется хоть кусочек, подруги даже не мечтали. Юрка такой фрукт, что все вкусненькое сожрет один. Если и появится, то лишь после того, как нажрется от пуза. Появится исключительно для того, чтобы похвастаться, как хорошо идут у него дела и как вкусно он поел.

Но вопреки их ожиданиям Юра вернулся буквально через две минуты. Его трясло. И лицо у парня было серым.

– Воды дайте! – грубо попросил он.

Леся подала ему целую кружку, которую Юра осушил одним глотком.

– Еще!

Леся снова налила воды и осведомилась:

– Что? Оладушек не предвидится?

Юрка молча покачал головой. Выглядел он как‑то очень странно. Был бледен с переходом от серого аж до зелени, тело его сотрясала мелкая дрожь, а руки ходили ходуном, как у застарелого алкоголика. Заболел? Но ведь еще несколько минут назад Юра был бодр и даже весел. И выглядел очень даже хорошо. Что же с ним случилось?

– Как там Лидия Никаноровна? В хорошем настроении или снова буйствует?

Может, мачеха встала не с той ноги и наговорила парню гадостей? Может, в этом причина Юркиного скверного вида? Подруги не знали, что и подумать. И теперь с нетерпением уставились на Юрку в ожидании его ответа.

Но прежде чем Юра ответил, откуда ни возьмись, появился Барс, который шмыгнул в приоткрытую дверь дома. И секунду спустя из дома вновь донесся его громкий плач. Как только раздался вой собаки, Юрку словно подменили. Все краски как‑то мигом вернулись на его лицо. Юрка покраснел, дико вскрикнул, взмахнул руками и выронил кружку с водой, облив ею подруг. Потом огляделся вокруг себя и, ничего не видя, совершенно внезапно кинулся бежать прочь.

– Стой!

– Куда ты?

– Что хоть случилось?

Но Юрка не ответил. Поняв, что разбираться им придется самим, подруги тоже двинулись к дому. Что же могло в доме до такой степени расстроить Юру и Барсика?

– Мне страшно, – прошептала Леся.

– Мне тоже как‑то не по себе.

– Может быть, подождать, когда наши вернутся?

– Может, и подождать.

Но, говоря это, Кира продолжала двигаться к дому. Что бы ни ждало подруг внутри, любопытство было сильнее. Оно терзало их подобно раскаленным щипцам. И подруги покорились неизбежному. Будь что будет, но они все‑таки войдут в дом!