Текст книги "Последняя ночь под звездами"

Глава 6

Но в администрации пансионата в ответ на вопросы подруг только руками в ответ развели.

– Вы бы еще вспомнили, что в прошлом году было! Давно уже убрали весь мусор от этих салютов и думать об этом случае забыли.

– А что за мусор?

– Пустые коробки. Что же еще?

– Можно на них взглянуть? Где они сейчас?

Если администратор и удивилась, то вида не подала.

– Не знаю, что можно сделать для вас. Понятия не имею, где сейчас коробки от фейерверков. Их давно унесли.

– А кто занимался уборкой?

– Дядя Витя. То есть Виталий Алексеевич.

После недолгих расспросов подруги узнали, что дядю Витю – так называли в пансионате завхоза, дворника и вообще мастера на все руки – можно найти у него в доме. И тут же направились к нему.

Домик завхоза представлял из себя самую обычную деревянную хибарку, в которую поставили печку и провели воду. Насколько поняли подруги, дядя Витя жил в пансионате круглогодично, в зимний период работая еще и сторожем.

– Коробки? – удивился он. – От салютов? Ну, я убрал.

– А где они находились?

– На заднем дворе у ресторана. Там такая площадка заброшенная и беседка еще старая сломанная, оттуда и палили.

Беседка, в которой подруги нашли инструкцию от салютов. Значит, таинственный запускатель фейерверков держал свои коробки в тайнике под скамейкой. А потом в нужный момент достал и запустил.

– А можно на эти коробки взглянуть?

– А в чем дело-то? Там ни одной целой петарды не было. Все сработали, как надо!

– Вы так хорошо разбираетесь в салютах? – с трудом скрывая свое раздражение, произнесла Кира.

– А я во всем хорошо разбираюсь, – спокойно ответил ей дядя Витя. – Такой уж у меня характер.

Был он маленький, усатый, с прокуренными желтыми зубами и лысой макушкой. Одет он был очень просто в какую-то рабочую робу. И его руки – заскорузлые и грубые – говорили о том, что этот человек больше привык работать именно ими, чем своей тыковкой.

И сам дядя Витя подтвердил мысль подруг:

– Что большого ума не требует, в том я точно разбираюсь на пятерку. А салюты академических знаний не подразумевают. Детская забава! Вот у меня внучок на Новый год их всегда просит. Так что я в этой науке поднаторел. Иной раз бывает, что в коробку до двадцать штук ракет положат, а одна-две по какой-то причине не взлетят. Что хошь с ними делай, а они не взорвутся. Брак, что поделаешь. Но тут все четко сработало.

– И в коробках ничего интересного не было?

– А что в них интересного? Обычные коробки.

– Можно на них взглянуть?

– Вы чего, девки? – изумился дядя Витя. – Мусор ведь это! Я давно от них уже избавился.

– Давно!

Подруги были страшно разочарованы. Почему-то они возлагали на эти салюты большие надежды. И вот теперь оказалось, что надежды эти не оправдались.

– Надо было сразу же бежать к тому месту, откуда залпы производились! – с досадой произнесла Леся. – Возможно, тогда бы мы и артиллериста заметили.

Дядя Витя рассудительно покачал головой и произнес:

– Никого там не было.

– А вы откуда знаете?

– Вы чего, девки? – снова удивился завхоз. – Как это я бы и не знал? А на ком, как вы думаете, тут все хозяйство держится?

Подруги подумали и неуверенно предположили:

– На вас?

– А на ком же еще! – самодовольно хмыкнул дядя Витя. – Допустим, конечно, что после ремонта тут гораздо меньше работы стало, можно сказать, что если с прежними объемами сравнивать, то совсем работы нету, но все же при известной смекалке есть человеку куда руки и силу приложить. Я в «Красных зорях» за всем слежу, за всеми приглядываю. Как только увидел, что в небе полыхает, сразу же поспешил к тому месту, откуда стреляли.

– И что? Кто там был?

– Не было там никого.

– Неужели? Но салют был очень пышный. Там одной коробкой дело не ограничилось.

– Верно, – подтвердил дядя Вася. – Три коробки было. И в каждой по двадцать залпов имелось. Все они одновременно в воздух летели, поэтому богато и выглядело. Кто-то запальный шнур от всех трех соединил в один, поджег его и убежал.

Удивление подруг сделалось еще большим.

– Запальный шнур?

– Более того, самодельный он был. Признаюсь, когда-то я и сам подобные делал.

– Вы? – испугались подруги. – Зачем?

А вдруг перед ними подпольный террорист? Обосновался тут в «Красных зорях», бикфордовы шнуры мастерит. А тех гостей, кто о его занятии пронюхает, травит потихоньку.

Но все оказалось куда менее драматично.

– Для рыбалки мастерил, – просто объяснил дядя Витя, и подруги сразу поняли, что он не обманывает.

Только вот что же это за рыбалка такая, где рыбу приходится с помощью бикфордова шнура ловить? Это уже браконьерство получается.

– А дело это в Сибири было, – ничуть не смущаясь, объяснил дядя Витя. – На шабашке мы всей бригадой в тот год были. Ребята скотный двор строили, а я проводкой занимался. Места там глухие, дождь несколько дней подряд шел, дорогу к нам из ближайшего населенного пункта окончательно размыло. Что у нас из провизии запасено было, мы все быстро подъели. Сидим без жратвы день, сидим второй, грустно нам стало. А рядом с нами озеро было. И рыбы в этом озере полно, ну, просто видимо-невидимо. А у нас ни удочки, ни сетки, ничего. И главное, рыба чуть ли не у берега плещется, играет, издевается прямо над нами. Но играть-то играет, а в руки, собака, не дается. Ребята те удочки себе смастерили, сели на бережок и ловят. Смех смотреть на эту ловлю. Рыба в двух шагах от них, а на крючок не идет. А еще говорят, что у рыбы мозгов нету и смеяться она не умеет. Не знаю, в том озере рыбы хохотали над нами, я вам доложу, во всю свою пасть! От души. Ну, я на это безобразие недолго смотрел. Взял да и пошел к себе в мастерскую. Там у меня инструмент разный был припасен, селитра, провод водостойкий. Покудесничал я немного, да и сварганил нечто подходящее. Забросил, поджег, все отлично получилось. Минуты не прошло, как громыхнуло. Вся рыба кверху брюхом всплыла, потом только очухалась и опять на глубину ушла. Но больше над нами она уже не смеялась. И что самое интересное, после этого на удочку ловиться стала. Сообразила, что лучше малой данью отделаться, чем всем вместе кверху брюхом всплыть.

– Да вы просто Кулибин, – похвалили дядю Витю подруги. – Практически из ничего соорудить бикфордов шнур и взрывчатку.

– Ну, предположим, динамит у меня и так был припасен, – признался он. – Ожидал я подобного развития событий. Тучи грозовые не первый день ходили. А вот шнура не было. И со шнуром мне пришлось похимичить, что верно, то верно. Но дело того стоило, мы с ребятами ухи в тот день от пуза наелись. И насолили, и накоптили, и насушили рыбы впрок. Так что до тех пор, пока к нам продукты не завезли, мы на одной рыбе, грибах да ягодах и жили. И ничего, не отощали. Напротив, прекрасно себя на рыбке и грибочках чувствовали.

Услышав про грибы, подруги неприятно поежились. Похоже, у них еще долго всякое упоминание об этих лесных обитателях будет вызывать негативные чувства.

Но дядя Витя уже продолжал дальше свой рассказ:

– Только тот шнур, что в недавних салютах использовался, совсем простой был, не чета моему. Мой-то и в воде в случае чего гореть был должен, а этот только на траве лежал да еще в сухую погоду. Ерунда, а не запал!

– Из чего же он был сделан?

– Внутри горючий материал, то ли порох, то ли головки от спичек, снаружи изолента. По-моему, больше там ничего и не было.

– А шнур сам какой длины был?

– Метров пять примерно. Или даже чуть больше.

– Это же какая кропотливая работа! – поразились девушки, прикинув, сколько спичечных головок должно было пойти на эту работу, даже если учесть, что головки выстраивались одна к другой.

– Да, постараться пришлось, – не стал скрывать дядя Витя. – Зато своими руками!

– И сколько такой шнур должен был гореть?

– Минуту, две, может, еще больше.

Значит, у преступника вполне могло хватить времени на то, чтобы поджечь край шнура, спрятанный им в кустах густой акации, разросшейся возле ресторана. А потом вернуться в зал и вместе со всеми глазеть на салют. То есть это другие глазели, а преступник занимался своим черным делом.

– Эх, не вернуть время вспять, – вздохнула Леся. – Уверена, яд подсыпали Сергею Федеевичу прямо у нас под носом.

– Только мы в это время все в другую сторону смотрели.

Дядя Витя, который внимательно прислушивался к разговору подруг, вдруг сказал:

– А вы бы, девки, запись того ужина с камер наблюдения поглядели. Может, и увидели бы свой столик.

Подругам стало даже досадно. И как они сами не додумались до такой простой вещи! Это какая-то невероятная глупость с их стороны!

Но, выскочив из домика дяди Вити на улицу, они внезапно наткнулись взглядом на полицейский «УАЗ-Патриот», который стоял прямо напротив входа в главное здание пансионата.

– Похоже, нас уже опередили.

– Все равно пошли к ним.

– Думаешь?

– Мы же свидетели! А свидетелей в полиции любят!

– Сейчас пленку посмотрят, никакие свидетели уже могут и не понадобиться, – вяло сопротивлялась Леся.

Но все оказалось не совсем так, как рассчитывали подруги. Во-первых, наводка дяди Вити оказалась пустой. Столик, за которым обедали подруги и несчастная жертва отравителя, находился в так называемой «слепой» зоне. Попросту говоря, он не просматривался ни на одной из сделанных в тот вечер в ресторане камерами наблюдения записей.

Однако расстроились только подруги и Галина Александровна, также прибывшая вместе с полицией.

– Как же так? – воскликнула вдова с укором в голосе, глядя на начальника охраны «Красных зорь». – Почему часть столов не видна на ваших пленках?

– Так ведь это… У нас никогда ничего подобного и не случалось до вашего приезда. Теперь вот учтем свою ошибку. Еще пару камер добавим. Если в следующий раз преступник задумает у нас в ресторане пошалить, так мы его мигом сцапаем.

– В следующий раз моего мужа в вашем ресторане точно не окажется, – горько произнесла тетя Галя.

Но вот прибывшие с ней полицейские вроде бы даже обрадовались отсутствию нужной записи.

– Гражданка, оставьте вы эту суету, – попросил у тети Гали один из полицейских – мордастый, с какой-то особенно гладкой и лоснящейся кожей.

Сразу было видно, что этот человек не привык изнурять себя работой.

– Никто не травил вашего мужа, – продолжал этот тип, – вы же сами видите.

– Я вижу, что кто-то очень не хочет работать! И еще я вижу, что кто-то мечтает, чтобы я накатала на него жалобу прокурору!

Но если тетя Галя надеялась, что таким образом сумеет припугнуть ленивого полицейского, то она прогадала. Мужчина вместо того, чтобы устыдиться и притихнуть, наоборот, повысил на тетю Галю голос.

– Пишите, кому хотите, гражданка! А только никаких доказательств того, что вашего мужа специально отравили, нету! Он мог и сам ядовитый гриб вместе со съедобными проглотить. Понимаю ваше горе, но помочь мне тут вам, увы, нечем! Состава преступления в данном деле нет!

– Как же нет, если есть? – возмутились уже и подруги. – Ядовитый гриб не мог попасть в еду на кухне. Его специально подкинули в тарелку Сергею Фадеевичу.

– И мы даже знаем, когда это произошло.

– Во время салюта!

– А салют этот преступник сам же и организовал, чтобы отвлечь внимание всех присутствующих в ресторане.

– Выясните, кто купил эти фейерверки, и вы узнаете имя преступника.

– Или его сообщника.

Полицейский посмотрел в ответ на них, как на сумасшедших. Но потом в глазах его заплескалось нечто вроде суеверного ужаса.

– Вы кто такие? – быстро спросил он у подруг.

– Мы… Мы – свидетельницы!

– А не сыщицы? – опасливо поинтересовался полицейский.

– Мы кое-что тут до вашего приезда уже разузнали и теперь хотели бы поделиться с вами своими…

Договорить Кире не удалось. Мужик схватился за голову и застонал.

– Что с вами? Мы думали, что вы обрадуетесь. Мы столько всего выяснили для вас, а вы…

– О, нет! – застонал полицейский, ощутимо меняясь в лице. – Только не это! Кто угодно, только не дамочки-сыщицы.

Он закончил стонать так же быстро, как и начал. Свирепо уставился на подруг и громко заявил:

– Учтите, дамочки, я у вас на поводке прыгать не собираюсь. Расследование, конечно, будет продолжено. Но… Но для успешного его завершения нужен хотя бы один подозреваемый или мотив! У кого-нибудь был зуб на вашего мужа?

– Нет, мне об этом ничего не известно, – пролепетала тетя Галя.

– Ваш муж был богат?

– Ну… мы не бедствовали.

– И все же… Какими статьями доходов располагал ваш муж?

Подруги чувствовали, что в вопросах полицейского скрыт подвох. А он все допытывался у несчастной тети Гали:

– Ваш муж получал проценты с вкладов? Сами вклады в банках российских или иностранных имел?

– Нет.

– У него была недвижимость, которую он сдавал внаем?

– У нас квартира… но мы в ней живем.

– Может быть, тогда ваш муж получал прибыль от роста курса его акций?

– Что вы! Какие акции? – непритворно изумилась Галина Александровна. – У нас с мужем ничего такого никогда и не было. А все наши вклады сгорели еще в девяностых. С тех пор мы столько не зарабатывали, чтобы новые вклады делать.

– Значит, вы жили совсем скромно!

– Муж получал зарплату и еще пенсию стал недавно получать!

– Сколько это выходило в месяц?

– После уплаты всех налогов и взносов… Примерно тридцать пять тысяч. На них и еще мою пенсию мы и живем.

– Ну, это же ерунда! – фыркнул полицейский с презрительным видом, и всем сразу же стало ясно, что лично он сам получает в месяц куда больше тридцати пяти тысяч.

Подругам тут же стало нестерпимо обидно за беднеющую от таких вот «служак» казну. Зарплату им увеличили до вполне приличных размеров, а работать они как не работали толком, так и впредь не собираются этого делать.

– Накоплений у вас нет, живете на пенсию и крошечный приработок. Кому достанется квартира после смерти вашего мужа? Вам, я полагаю?

– Да, квартира оформлена на меня. Так моей и останется.

– Значит, детей не имеете?

– Насколько я знаю, нет.

Теперь пришел черед изумляться полицейскому.

– Что это означает?

– До встречи со мной муж был женат на другой женщине, – неохотно произнесла тетя Галя. – Они прожили с ней почти двадцать лет. Но насколько я знаю, в том браке у Сережи детей не было. Во всяком случае, мой муж никогда о них не упоминал.

Для подруг заявление о первом браке Сергея Фадеевича стало откровением. Но полицейского оно, как ни странно, ни капли не заинтересовало.

– Вот и получается, – подытожил он, – что убивать вашего мужа ни у кого не было ни малейшей причины. Разве что у вас самой. Вы же его прямая наследница, да еще находились в момент отравления непосредственно рядом с ним.

– Молодой человек! – задохнулась от возмущения тетя Галя. – Вы что такое говорите? Чтобы я отравила… моего Сережу?

Голос ее дрогнул, но глаза сверкнули.

– Да как вам не стыдно! Я любила своего мужа! Да, да! И пусть он был нищий пенсионер, никому, кроме меня самой, не нужный, все равно я уверена, что его убили!

Но полицейский не захотел ее больше слушать.

– Вашу уверенность, гражданка, к делу не пришьешь. Нужны доказательства, улики, а их как раз и нету. Конечно, мы допросим тех людей, кто подходил к вашему столику, а также сотрудников пансионата. Возможно, кто-то из них что-то видел. И тогда хоть что-нибудь в этой истории прояснится.

Но голос полицейского звучал настолько неубедительно, что всем, и в первую очередь тете Гале, стало ясно, никого этот служака искать не будет. Он уже заранее поставил на этом деле жирный крест и теперь, если не случится чуда, представит дело как несчастный случай, а потом отправит бумаги в архив.

Полицейские давно ушли, а подруги остались с тетей Галей.

– Никого они не найдут, – удрученно качала головой женщина. – Никого! Они и искать-то не хотят. И меня слушать не желают!

– А хотите, мы вам поможем?

Это предложила добрая Леся, готовая всегда и всем помочь и услужить. А Кира еще и добавила:

– Нам и самим хочется узнать правду. И мы уже кое-что разузнали для вас.

Услышав это, тетя Галя вытерла слезы и посмотрела на девушек повнимательнее:

– Да? И что же вам удалось узнать?

Подруги рассказали ей о том инциденте, когда покойный Сергей Фадеевич набросился с кулаками на постороннего человека.

– А вся вина Артема заключалась в том, что он случайно занял чужое место. Какой-то человек назначил вашему мужу встречу в этой беседке. Но Сергей Фадеевич опоздал на нее.

– Да, да, припоминаю, – тихо сказала тетя Галя. – Мы с мужем всегда вместе ходили везде, он сам на этом настаивал, не любил меня одну отпускать, все боялся, что меня украдут. А тут он вдруг чудить начал. То один предлог придумает, чтобы от меня ускользнуть, то другой. А в тот день я нарочно притворилась, будто у меня голова смертельно болит. За лекарством его несколько раз гоняла. Видела, что ему не терпится уйти, а все равно не отпускала.

– Тот человек вашего мужа не дождался, ушел, а на его место сел Артем.

Галина Александровна слушала подруг очень внимательно. А когда они закончили, то произнесла:

– Вы точно уверены, что этот ваш Артем говорит правду?

– Да.

– Но какие доказательства этому есть?

Настойчивость тети Гали удивила подруг, о чем они ей и сказали. Галина Александровна на какое-то время замолчала, но потом заговорила вновь:

– Девочки, я вижу, вы хотите мне помочь. Я вам очень благодарна. Но если говорить откровенно, то мне вас даже отблагодарить будет особенно нечем. Все накопленные деньги, что у нас есть, пойдут на похороны Сергея Фадеевича.

– Нам от вас ничего не надо.

– Мы вам поможем от всей души просто потому, что убийство было совершено прямо у нас под носом.

– Неприятно чувствовать себя лохушками, над которыми посмеялись.

– Поэтому мы хотим найти преступника и отдать его под суд.

– Милые вы мои! – снова заплакала тетя Галя.

Но на сей раз она плакала от умиления.

– Как я рада, что не обманулась в отношении вас. Как увидела вас, сразу же подумала, какие хорошие девочки. А вы еще лучше оказались, чем я сначала предположила.

– Тетя Галя, но только, если вы хотите, чтобы мы взялись за это дело, вы должны нам рассказать все.

– Все-все! – подхватила Леся. – До самой последней самой мелкой детали.

– Потому что в расследовании мелочей не бывает.

Тетя Галя выглядела слегка растерянной.

– Но я ничего толком не знаю.

– Тетя Галя!

– Ну, хорошо… Расскажу. Но дело в том, что я и сама толком не понимаю, что происходило с Сережей. Знаю только, что ему было сильно не по себе. И еще эти письма его очень беспокоили. Я так и думала, что будет от них беда. И точно!

– Что за письма, тетя Галя?

– Отвратительные грязные письма.

– Но в чем их суть?

– Это были письма с угрозами.

– От кого?

– Ах, если бы я знала! – воскликнула женщина. – Сергей даже не давал их мне читать. Не хотел меня волновать. Он всегда оберегал меня, всегда-всегда. Вот и про эти письма я случайно узнала. Он даже не говорил мне о них. Лишь однажды мне удалось подсмотреть, как он рвет в клочья одно из таких писем. А потом я сложила обрывки и сумела прочесть…

Тут тетя Галя вновь запнулась на полуслове.

– И что же вам удалось прочитать? – затормошили ее подруги. – Говорите, это может быть важно!

– Там было написано, вернее, напечатано: «Скоро ты сдохнешь, старый козел! Кончились твои деньки». Ну, или что-то в таком же роде.

И тетя Галя опустила глаза. Даже сейчас, пообещав быть с подругами откровенной, она явно чего-то недоговаривала.

Но подруги решили не пытать пока что женщину. И заговорили о другом.

– Вы пробовали побеседовать об этих письмах со своим мужем?

Тетя Галя кивнула.

– Он сказал, что все в порядке. Что не надо обращать внимания. Что это какая-то сумасшедшая и что она скоро успокоится, если не реагировать.

– Сумасшедшая? – заволновались подруги. – Женщина? Не мужчина?

– Я хорошо помню это, потому что тоже удивилась и захотела узнать, что это за женщина такая.

– И что сказал вам муж?

– Он… он сказал, что это какая-то дальняя родственница со стороны его первой жены. Старуха на старости лет совсем свихнулась, вбила себе в голову, что Сергей убил свою жену, и вот теперь засыпает его угрозами.

– И где она живет? Как ее зовут?

– Этого муж мне не сказал. Он очень сердился, что я вообще прочла его письмо. И впредь запретил мне даже прикасаться к его корреспонденции. Разумеется, я пообещала, но… Думаю, что муж мне не поверил. И не вполне доверяя моему слову, он стал уничтожать эти гадкие письма уже более основательно. Больше я ни разу не находила ни обрывка от них.

– Это были настоящие письма? Не электронные?

– Нет, нет, самые настоящие.

– В конверте?

– Конверта я не видела. Наверное, муж выкинул его еще где-нибудь раньше.

Или конверта вообще не было. Но это подругам еще предстояло выяснить. А пока что они продолжали расспрашивать тетю Галю:

– Но вы сказали, что письмо было отпечатано, а не написано от руки?

– Да. На принтере. Ровные строчки, ни одной помарки.

– И вас не удивило, что старуха-родственница так лихо управляется с принтером?

– Она могла кого-то попросить, – пожала плечами тетя Галя. – А потом… что тут сложного? Я и сама уже далеко не девочка, но компьютер, когда понадобилось, освоила легко.

– А что на самом деле случилось с первой женой вашего мужа? Она жива?

– Нет, – лаконично ответила тетя Галя. – Умерла за год до того, как мы поженились.

– От чего?

– Я толком не знаю. От какой-то болезни. Кажется, от рака желудка. – И взглянув на подруг, тетя Галя воскликнула: – Моей вины в ее смерти нету. И вины моего мужа тоже. Болезнь, увы, не щадит никого.

– Но почему эта родственница выбрала козлом отпущения именно Сергея Фадеевича?

– Откуда я знаю?! – в отчаянии воскликнула тетя Галя. – Понятия не имею!

У подруг были и другие вопросы к вдове.

– Скажите, а каким образом попадали к вашему мужу эти письма?

– Ну… каким… – растерялась тетя Галя. – Я даже не знаю. Как-то я об этом не думала.

– А кто проверял ваш почтовый ящик? Всякие там квитанции, газеты, кто их вынимал?

– Я. Ну, и еще иногда муж. Но чаще все-таки именно я.

Это неудивительно, ведь тетя Галя занималась исключительно домом и хозяйством, тогда как на Сергее Фадеевиче была еще и работа.

– И никаких подозрительных писем в конверте или без него не видели?

– Нет.

– Нам надо выяснить, каким образом ваш муж получал эти письма.

– Если письма приходили не на наш домашний адрес, их могли подбрасывать только к мужу на работу, – твердо произнесла Галина Александровна. – Муж был очень постоянным человеком. С работы он шел ко мне, домой. А дальше мы выбирались куда-нибудь только вместе. Я бы заметила, если бы где-то в общественном месте моему мужу передали письмо.

– Вы жили дружно?

– Ну, как вам сказать, – пожала плечами тетя Галя. – Всякое случалось, ссоры тоже. Но самое главное, что мы любили друг друга. А Сережа, так тот и вовсе старался всегда быть поближе ко мне. Как будто чувствовал, что недолго нам суждено побыть вместе.

И тетя Галя снова заплакала. Но на сей раз подруги не спешили ее утешать. Их мысли уже заработали в направлении их расследования. С чего же начать? В таких случаях обычно обрисовывают круг друзей и родных потерпевшего. Но по словам тети Гали, ни у нее, ни у ее мужа близких родственников не было. Друзей, по всей видимости, тоже. Тете Гале и Фадеичу вполне хватало общества друг друга, больше они ни в ком не нуждались. Жили друг для друга и были, по всей видимости, вполне счастливы.

– И все же не помешает побеседовать с этой старухой – родственницей бывшей жены Сергея Фадеевича.

Бывшие жены – хоть живые, хоть ныне покойные, а также их родственники – это весьма благодатная почва для сыщиков.

Но тетя Галя пришла в настоящее отчаяние:

– Я не знаю об этой женщине ничего! Ни ее адреса, ни имени… вообще ничего!

Допустим, это как раз не проблема. И о бывшей жене Сергея Фадеевича подругам могут помочь разузнать Эдик и Лисица. Для них залезть в архив городского загса и выяснить там имя, фамилию, а также родственные связи покойной супруги Фадеича – раз плюнуть. Глядишь, и противная старуха – любительница писем с угрозами – сыщется. И все же подругам очень хотелось понять, каким образом гадкие письма попадали к Фадеичу в руки, неизменно минуя при этом тетю Галю?