Текст книги "Добрая история о любви. или нет"

Добрая история о любви
или нет
Дарья Евгеньевна Коханова

© Дарья Евгеньевна Коханова, 2016

© Александра Анатольевна Борзенкова, иллюстрации, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава первая

Мы сидели на двух шатающихся табуретках, благородно оставленных грабителями на кухне, и думали,как нам дальше жить. Не знаю, что было печальнее: понять, что её парень оказался подлецом и вором или что у нас не осталось ничего, кроме старой посуды и мебели, которым самое место на свалке. Мои личные вещи никто не тронул. Не знаю, что за сдвиг у них в системе ценностей, но моя великолепная тарелка с изображением рыбьего скелета на дне, моя мышка-пищалка с запахом кошачьей мяты и даже моя расческа с остатками великолепнейшей дымчатой шерсти ворюг не заинтересовала. Вместо этого они вынесли все вещи Любавы, включая всю одежду, и даже поснимали москитные сетки с окон. Спрашивается, зачем им москитные сетки? После первого осмотра помещения я всё думал, почему этот прохвост мои вещи не тронул? Из-за уважения и симпатии, которые я не мог не вызвать, или, может, побоялся моего гнева… Но когда я обнаружил отсутствие москиток! Это был шаг мне на хвост! Отныне и до появления новых я буду лишен своей единственной радости – охоты на голубей. Теперь Любава будет держать окна закрытыми, и мой досуг превратится в унылое убивание времени. Когда в жизни и без того удовольствий в разы меньше, чем обязанностей, такие события ввергают меня в меланхолическое настроение. Лучше бы они пианино взяли! Чудесный инструмент, лет 100 ему, настоящий раритет – глаза б мои его не видели!

Совсем забыл представиться, простите.

– Здравствуйте, меня зовут Добрыня, и я – Кот. Получилось, как на встрече анонимных котов. Ну же, отвечайте: «Здравствуй, Добрыня», и аплодисменты.

Продолжим, я шотландский вислоухий кот дымчатого окраса, семи килограмм веса. Мне два с половиной года, сообразителен и невероятно обаятелен.

Люблю: кушать домашний нежирный творожок, играть с мышкой, охотиться на голубей и очень люблю свою хозяйку Любаву.

Боюсь: пылесоса, фена, громких звуков из внешнего мира, незнакомых людей и некоторых знакомых (и правильно делаю) и ещё высоты. Что касается последнего, ветеринар утверждает, что это особенности породы, но я думаю, что это я за компанию с Любавой. Боимся вместе, как в мультике.

Теперь это похоже на анкету с сайта знакомств, хм, ну да ладно, зато коротко и понятно.

– Ну что ты уши повесил, – грустно заметила Любава, – купим мы всё новое, ещё лучше, чем было. Заработаем и купим. Хорошо, что все сбережения хранятся в банке. Очень надеюсь, что банк за это время никто не ограбил, – снова улыбнулась она и пошла ставить старенький эмалированный чайник на плиту. Ведь замечательный электрический чайник с подсветкой и тремя температурными режимами, увы, больше не с нами.

Любимая шутка моей хозяйки, когда мы грустим и печалимся, про мои повешенные уши. Так она бодрится. Я поначалу протестовал, доказывал, что это знак моего аристократизма, и я горжусь своими ушами. Они мне достались от отца, ему – от его матери и т. д. Ну, то есть у меня-то уши свои, а у отца остались его, в общем, вы поняли. Так вот поначалу я протестовал против таких шуток Любавы, а потом смирился. Пускай, если ей так легче. Одно дело самой расстраиваться, а совсем другое – видеть, что я расстроен ещё сильнее, и сразу появляются силы собраться и заняться утешением меня, а там уже и себя за компанию.

Сейчас меня беспокоит только один вопрос – как объяснить Любаве, что обокрал нас её драгоценный Лёва, с которым она крутила бурный и бесперспективный, на мой взгляд, роман. Когда он и его дружки вошли в дом, я сразу почувствовал, что ничего хорошего они не замышляют, и залез под кровать. А когда увидел, что они делают, просто застонал от бессилия, чем, естественно, мог привлечь к себе внимание. Я зажмурился от страха. Похоже, они ничего не услышали, но на всякий случай я не открывал глаза до самого их ухода. Под диваном темно, и если не открывать глаз, то меня совсем не видно. Как же здорово, что я не спрятался в шкафу, там бы они меня точно обнаружили. Наверняка украли бы и меня, чего Любава точно бы не пережила. А может, они вообще только за мной и приходили; в доме ничего дороже, чем я, не было; просто не нашли меня и решили вынести, что под руки попалось. Да, думаю, что так и было.

Мы с Любавой сидели на кухне и ждали, пока закипит вода в чайнике, когда раздался звонок в дверь. Это была Людмила Ивановна, бдительная пенсионерка из соседней квартиры.

– Любочка, вы что, переезжаете? – кряхтящим, якобы доброжелательным голосом спросила она.

– Не Любочка она! Лю-ба-ва!!! Тысячу раз Вам объяснял уже, – закричал я, но Людмила Ивановна услышала только: «Мяу!».

– О, Добби показался! – умилённо сказала она, глядя на меня.

– Добби?! Серьёзно?! Я – Добби?! – моему негодованию не было предела; я так закричал, что чуть не сорвал голос. Да как она могла МЕНЯ сравнить с каким-то Эльфом?!

Любава сказала:

– Тихо, тихо Добрыня, – взяла меня на руки и начала гладить и чесать за ушком. Ну как тут устоять, я начал мурлыкать.

– Здравствуйте, не переезжаем, ограбили нас, – сказала Любава соседке.

– Как так? – удивилась соседка, – а я смотрю, твой парень с ребятами всё из дому выносит, в газель грузит; подумала, переезжаете.

– Лев? Такой блондин с пирсингом в брови? – уточнила Любава дрожащим голосом.

– Ну да и с татуировкой на шее: Лев, значит.

Любава застыла и я понял, что она вот-вот разревётся. А Людмила Ивановна всё не унималась, жаждала подробностей. А как же, реальная жизнь, выходит, интереснее, чем телевизор.

Любава поблагодарила женщину за ценную информацию, сказала, что ей нужно сообщить новые сведения в милицию и настойчиво выпроводила соседку за дверь.

Потом она пошла на кухню и долго плакала. Я утешал её, как мог, но в то же время вздохнул с облегчением: теперь не нужно изобретать хитроумных способов, чтобы указать ей на Лёву.

* * *

Как вы уже поняли, эту историю буду рассказывать я. Со слов Любавы перескажу события извне, ну и о событиях дома буду рассказывать как очевидец. Любава у меня тоже любит поговорить, так что буду иногда давать ей слово.

К огромному сожалению, Любава моей богатой и красивой речи не понимает, и наши диалоги со стороны выглядят весьма забавно. Она мне 100 слов, а ей: «Мяу». Порой она угадывает контекст и почти дословно понимает, что я сказал, но обычно дело обстоит вот так:

– А я говорил тебе, что он и мизинца твоего не стоит! – три месяца назад сказал я, встречая её у двери. Она как раз вернулась со свидания с Димой, грустная и рассеянная, значит, расстались.

– Привет мой хороший, ты скучал? И тебе мяу, – отвечает она.

– Хватит кривляться, я, между прочим, серьёзно. Ну как ты могла подумать, что он тебе пара?! Ты интеллигентная, образованная девушка, книжки читаешь, в театры ходишь, живописью интересуешься, на пианино брынькаешь. Да не смотри на меня так; игрой эти звуки не назовёшь, даже при всей моей любви к тебе, извини. Так вот, ты вся такая прекрасная и он! Ну что между вами общего? Он сказал, что ты точно его половинка, когда узнал, что ты, как и он, любишь блины со сметаной. Вот скажи мне, это что, показатель?!

– Да успокойся ты, сейчас покормлю! Дай хоть разуться.

– О Боже, дай мне терпения, ну причём тут кормёжка? Хотя, конечно, было бы неплохо перекусить; весь день тебя ждал всё-таки…

– Весь день меня жда-а-а-л, проголодался.

– Прекрати за мной повторять, я говорю, слушала бы меня, не приходила бы потом зарёванная. Вот Никита, отличный парень, любит тебя безумно. Спросишь, как я понял? Ну, милая моя, свинину, а к тому же ошеек, абы кому не дарят. Специально в деревню ездил, чтоб свежину купить; это тебе не вялые веники без запаха и вкуса, это – подарок от души.

– Ну, чего ты кричишь на меня, давай, кушай, смотри, полная тарелка.

– Не переводи разговор! Я всерьёз считаю, что тебе пора остепениться. Хватит по свиданкам бегать. Эй, перестань тыкать меня мордой в тарелку, что за манеры?!

– Не нравится? Да свежая же каша, овсянка с мясом и свеклой – всё как ты любишь. Ешь, давай!

– А я говорю, ПРЕКРАТИ! Прекрати меня перебивать! Тебя послушать, так меня кроме еды ничего больше не интересует!

– Ох и раскричался, ладно, сейчас туалет твой почищу, чего скандалить-то?

– А-а-а-а, да что ж это такое?! Женщина! Открой уши! Я с тобой говорю на действительно важные темы. Жизнь твоя под откос катится. Мне что тут до пенсии наедине с тобой время коротать?! Мужик нам в доме нужен – хороший, хозяйственный. Ох, сил моих больше нет, дура ты, пойду поем, раз всё равно не слушаешь меня.

Так и живём. Но если она меня не понимает, это ещё не значит, что я сложил лапки и решил не вмешиваться в её жизнь. Я постоянно ищу и нахожу способы, как донести до неё важные мысли и суждения и помочь в принятии решений. Ну, впрочем, что я рассказываю, скоро сами всё увидите.

* * *

– Ты можешь поверить, что это был Лев? – спросила меня Любава, помешивая овсяную кашу в ковшике на газовой плите. Каша для меня, так что я пристально наблюдал за процессом, чтобы моя красавица не задумалась и не спалила её, как в прошлый раз.

– Конечно, я могу в это поверить. Я давно тебе говорил, что он подозрительный. Я, вообще, считаю, что знакомиться людям нужно в кругу друзей или в приличных местах; например, в театре, в библиотеке, в маршрутке. Про маршрутку я пошутил, конечно. А ты этого субъекта где нашла? Правильно, на быстрых свиданиях. Так чего же ты ждала?

– По глазам вижу, что можешь, а я вот не могу поверить. Я же как его увидела, так и забыла, что кроме него есть ещё девять мужчин, с которыми можно познакомиться. У него была такая открытая, добрая улыбка. Такие зубы ровные, белоснежные, как из рекламы зубной пасты. – Любава мечтательно растягивала слова, глядя в потолок, и совершенно забыла про кашу, так что я подтолкнул её носом под локоть. Благо, мне разрешалось сидеть на столе возле плиты. Потому что за птичками охотиться надо, а на окне зимой холодно, так что этот стол по праву мой.

Любава продолжала:

– И вообще, он мне показался таким порядочным и интеллигентным. Когда оказалось, что я ему тоже понравилась, мне пришла sms, что у нас совпали симпатии. Я была так счастлива. И как я могла в нём так ошибаться?! Всего неделю прожили вместе, и такой финал.

А знаешь, что самое интересное? Я даже фамилии его не знаю. Когда следователь начал задавать мне вопросы, выяснилось, что за 2 месяца отношений я не узнала о нём ничего. Я не знаю ни его семьи, ни друзей, ни места работы, ни фамилии, ничего. Машина у него была белая, Хюндай, ну естественно я ни номера, ни модель не помню. В социальных сетях его нет, ни одной его фотографии нет, есть только номер телефона, который, естественно, не отвечает.

Я начала тогда вспоминать, может, он в разговорах упоминал свои любимые места или где учился, работал, жил. Но нет, он был очень осторожен и даже у него в гостях я ни разу не была. Он то говорил что не убрано, то родственники приехали, а потом и вовсе ко мне переехал. Я ещё удивилась, что у него так мало вещей было. Всего одна спортивная сумка. Ну, на неделю как раз хватило.

О чем же мы тогда разговаривали эти два месяца?

– А ты уверена, что вы разговаривали? Насколько я помню, вы всё больше в постели валялись, – заметил я.

Любава зарумянилась и сказала:

– Мы, конечно, немного разговаривали, но всё же. Похоже, что говорили мы только обо мне. Он был удивительно талантливым слушателем. Вот почему мне было с ним всегда так интересно. Мы обсуждали мои интересы, увлечения, впечатления, переживания и воспоминания. Да, он был слишком идеальным, чтобы поверить. Какая же я наивная. Что ты мотаешь головой? Он занимался уборкой, чудесно готовил, за продуктами ходил, стирал и гладил. Я, приходя домой с работы, могла ничего не делать. Я думала, что попала в сказку. Без всякого повода каждый день он дарил цветы и подарки. Точно тебе говорю, так не бывает. Но так хотелось поверить в чудо. Вот и расплатилась за чудо всем, что нажито.

Любава вздохнула, выключила газ и укутала кашу в полотенце. Погладила меня и отправилась звонить маме. Разговор предстоял серьёзный, на повышенных тонах, с упрёками и фразами: «А я тебе говорила!» и «А куда ж ты смотрела?!», а потом с примирительным «Не переживай, ребёнок, я с тобой, всё будет хорошо.»‎

* * *

С тех пор, как Любава получила новую работу, я встречаю её у двери, когда она возвращается домой. Мне не терпится рассказать ей, как прошел день. Всю любовь и ласку, которую я раньше получал в течение дня, теперь нужно получить за пару вечерних часов. А она думает, что мне грустно сидеть взаперти одному, и я хочу гулять с другими котами, ловить птиц и ящериц. Птиц бы я ловил, голубей всех бы переловил. Но только не на улице. Я – закоренелый домосед, и этим всё сказано.

Был в моей юности один случай, когда я нагулялся на всю оставшуюся жизнь.

У мамы нас было четверо. Она была, наверняка и сейчас есть, британская прямоухая дымчатая кошечка, маленькая и изящная. И эта дура Марина (мамина хозяйка) свела её с шотландским вислоухим Митей (моим отцом). Почему дура? Потому что всем известно, что британцев и шотландцев скрещивать нельзя – котята рождаются с болезнями позвоночника и лапок. Но Марине хотелось продать котят подороже, вот и понадеялась, что пронесёт. Мы были у мамы первыми котятами, но она оказалась просто замечательной мамой, строгой, но справедливой и ласковой. А когда нам исполнилось три месяца, за моими братьями и сестрой приехали их новые хозяева, и остался я один. Нам с мамой было здорово. Потом приехали и за мной. Молодая пара Света и Денис только поженились и перед тем, как обзаводиться детьми, решили потренироваться на мне. Я стал жить у них. Они были хорошие, играли со мной и разговаривали. Я очень скучал по маме, иногда забывался и начинал её звать и плакать от того, что не могу её найти. И частенько плакал от болей в спине; из-за этих болей совсем не хотел сидеть у хозяев на руках. Они грустили оттого, что я такой крикливый и неручной, но любили меня и хорошо за мной ухаживали. А потом в нашей стране случилась война. Я не знаю всех подробностей, кто чего не поделил и кто на кого напал (у нас дома не было телевизора, и я был лишен возможности смотреть новости). Денис и Света собрались иммигрировать в Австралию, и меня решили забрать с собой. Я в общем-то, был не против; меня повезли к ветеринару делать необходимые прививки. Я уже у ветеринара был однажды и больше никогда не хотел попадать к нему в руки; мужчины меня поймут.

Я испугался и вырвался из рук Светы прямо на пороге клиники. Я долго бежал, пока не закончились силы. А когда остановился, понял, что не знаю, где нахожусь и где мой дом, и где Света и Денис, и даже тот ужасный доктор. Тогда мне было полгода; на дворе стоял ноябрь, и я уже начал замерзать. Я совсем ничего не знал о жизни на улице и не представлял себе, как дальше быть.

Две недели я прожил в подъезде под лестницей. Добрые люди меня подкармливали и даже подарили старую куртку, чтобы я не спал на голом бетонном полу. Не хочу вдаваться в подробности этих ужасных дней. Скажу только, что с голубями у меня взаимная неприязнь именно с тех времён.

Однажды ко мне подошла девушка, положила творог. Я сначала отнесся к ней с опаской. Слышал я истории о том, как бездомным животным с едой отраву дают. Пригляделся, вроде глаза у девушки добрые; у меня в животе заурчало. Была не была, со всех лап бросился к угощению. Когда я покушал, она (её звали Женя) меня сфотографировала на телефон. Как я потом узнал, Женя была волонтёром. Она рассказала обо мне в социальных сетях. В тот же день она разместила пост обо мне Вконтакте, его увидела Любава и связалась с Женей. Вечером они прочесали окрестности в поисках несчастного котёнка, которого никто не любит. Нашли они меня за очень стыдным занятием для такого благородного господина, как я. Моя голодная персона копалась в мусорном баке. Любава меня сразу как увидела, так и назвала Добрыней (это намного лучше, чем быть Тимошкой, как меня звали Света с Денисом), и я сразу стал отзываться на это имя. Мы с Любавой поехали на осмотр к ветеринару (я уже даже не пытался убегать), а затем в мой новый дом. Всю дорогу в машине я рассказывал, как же я рад, что она забрала меня с улицы и что больше ни одной моей лапы не будет за порогом. Она поняла. С тех пор я живу в нашей двушке с балконом, и даже ветеринар на ежегодные прививки сам ко мне приезжает. Вот почему я всех гостей встречаю, забившись в угол под диваном – никогда не знаешь, кто из них ветеринар.

Ну всё, заболтался я тут с вами, у меня же куча дел ещё: лапка нелизанная, глазки неумытые, каша нееденная, диван нелёжаный, туалет не… хм, в общем, мне пора. Если хотите, идите на кухню, гляньте, что там Любава делает.

* * *

Подумать только, ещё каких-то четыре месяца назад со мной не могло бы произойти ничего подобного. Тогда я целыми днями сидела дома, уже не различая, где я работаю, а где отдыхаю. Так что грабители смогли бы осуществить задуманное только в моём присутствии, а в процессе я бы заговорила их до смерти. Острый дефицит общения давал о себе знать. Если я выбиралась за пределы своей квартиры и встречала кого-то из знакомых, на них обрушивался весь накопленный десятитысячный запас слов за день. Заработки были не постоянными, а нагрузки – неподъёмными. Бывало, что можно целый день провести в поисках заказа; усталость и напряжение как от полноценного рабочего дня, а дохода – нуль. Однажды в сумрачном состоянии от бесполезных поисков заказов я собралась и отправилась в ближайший супермаркет за утешительными спасительными французскими трюфелями. Далеко недешевое удовольствие, но я умудряюсь растягивать одну коробочку почти на месяц. Один – два трюфеля в день действуют, как волшебная таблетка счастья. Пока блуждала по супермаркету (в котором опять перестановка) в поисках заветных шоколадных наркотиков, встретила своего одноклассника Никиту. Я бы мимо прошла, не узнала. А он меня узнал, что меня огорчило, ведь выглядела я сегодня, мягко говоря, неважно.

– Любава? Ёжикова? – окликнул меня он.

– Пыжикова! – привычно раздраженно ответила я на традиционную дразнилку одноклассника. И только потом сообразила, кто передо мной. Я ведь с самого выпускного Никиту ни разу не видела, 9 лет прошло. На встречи выпускников он не приходил и в социальных сетях не светился.

– Привет. Как же я рад! – сказал он и заключил меня в объятия. Потом неловко откашлялся, отступил. – Как ты? Как дела? Чем занимаешься? А ты совсем не изменилась! – затараторил он. – А ты до сих пор в этом районе живёшь? Во дела! А я приехал мать проведать, а у неё в холодильнике пусто, вот и заскочил взять чего-нибудь. А тут такая встреча! Во дела!

Дождавшись паузы, я, было, хотела ответить на все вопросы разом, но получилась какая-то белиберда:

– Живу здесь, всё хорошо, работаю дома, не ври, изменилась конечно, пришла за трюфелями.

Последняя фраза его особенно развеселила. Говорит:

– Давай, может, пойдём кофе выпьем; где тут у вас посидеть можно?

– У нас тут кофе – только дома. С тех пор, как закончили школу, здесь ничего не изменилось: пивнушек полно, приличных кафе нет.

– Эм, так что, ты приглашаешь? А муж не будет против? Как ты вообще? Наверное, есть муж, дети?

– Я одна живу, т.е. не одна, а с котом. Ну он против не будет. Приглашаю, – я улыбнулась. Я действительно по нему соскучилась и хотела поболтать и повспоминать о том времени, когда ещё всё было впереди.

– Супер! Тогда пошли на кассу. Я пакеты маме занесу по дороге, и к тебе пойдём. Может, давай коньячок возьмём, ты как?

– Не пью. Но себе можешь взять, если хочешь.

– Нет, один не хочу. Тогда обойдёмся чаем.

Остаток дня прошел под сумбурные «А помнишь?» и «А теперь я». Я рассказала ему об одноклассниках, которых видела на встречах выпускников, и показала фотографии, а он – о своей работе. В целом все его рассказы сводились к тому, что у него есть собственная фирма, над созданием и развитием которой он работал со второго курса университета. И больше ничего: ни жены, ни детей, ни постоянных отношений. Даже с друзьями он видится крайне редко и к любимой маме раз в 3 месяца наведывается. Работа – единственная страсть и любовь. Я рассказала о своих муках в работе фрилансера, и он пригласил меня на собеседование в его компанию. На мои возражения, что я вряд ли подойду для такой работы, он сказал, что специально для меня должность придумает, делов-то. И так задорно и радостно он это говорил, что было просто невозможно не заразиться этим позитивом, и я согласилась.

Чайный марафон закончился за полночь и, не смотря на мои уговоры посидеть ещё немного, Никита отправился ночевать к маме. А я осталась дома вспоминать, как я его ненавидела в пятом классе, когда нас посадили за одну парту, и он постоянно меня дразнил и делал мне мелкие пакости, а в девятом классе, когда нам разрешили рассесться за парты «как нам хочется», мы единственные не захотели рассаживаться и так просидели до одиннадцатого. Как почти перед самым выпускным я вдруг обнаружила, что влюбилась в него и от страха проявить свои чувства перестала с ним разговаривать. А на выпускном после двух бокалов шампанского опьянела и осмелилась пригласить его на медленный танец. Как же давно всё это было. Не думала я, когда помогала решать ему задачки по математике и физике на контрольных и традиционно давала списывать сочинения, что он пригласит меня на работу. Не я его, а он меня. Ну, сейчас так в жизни сплошь и рядом, чему удивляться.

* * *

Поскольку дома я работала копирайтером (писала тексты и статьи на заказ), то я совсем не знала, что за работу мне хочет предложить Никита. По образованию я журналист, но по специальности никогда не работала. Когда получила заветный диплом специалиста, положила его на полочку и пошла работать в супермаркет кассиром. Срочно нужны были деньги, и не было времени ходить по собеседованиям и стажироваться. Тогда моя мама, уже 4 года как разведённая с отцом, вышла замуж и переехала жить к новому супругу. А я осталась в двухкомнатной квартире один на один со счетами за коммунальные услуги и пустым холодильником. Временная работа в супермаркете затянулась на пару лет и ознаменовалась оглушительным карьерным ростом от кассира до старшего кассира. Так, на пике своего успеха я уволилась и отправилась искать лучшей доли на должности помощника бухгалтера в компании, торгующей итальянской сантехникой. Там я промучилась ещё полтора года: работа была скучная и однообразная. Чтобы совсем не свихнуться от скуки, делала перерывы, в которых блуждала по интернету, читала, что в мире делается. Так и наткнулась на статью о копирайтерах и биржах копирайтинга. Разобравшись и попробовав свои силы в поиске заказов и их выполнении (к моему стыду, прямо в рабочее время), я поняла, что сидя дома я смогу зарабатывать чуть ли не вдвое больше и иметь гибкий график. Получится не тратить два часа жизни ежедневно на поездки в общественном транспорте и, вообще, жить в своё удовольствие. Отработала положенные две недели и уволилась. Счастливая и вдохновлённая, хорошенько отоспавшись, я принялась за дело. Вот только я не учла, что теперь в моей жизни не будет и стабильности: случались в работе как очень успешные и денежные месяцы, так и голодные.

Никита сказал, чтобы я в понедельник была ровно в 10:00 на проходной. Я без труда нашла красивое современное здание из стекла и бетона с неброской, но очень стильной вывеской «РЕСЛАВТОН – стройматериалы высшего качества». Через дорогу от здания была река, вид чудесный. Уютные лавочки в тени клёнов манили, приглашали присесть и полюбоваться солнечным июльским днём, но я торопилась. Любопытство переполняло. Со слов Никиты я поняла, что компания занимается производством и продажей строительных материалов и является дистрибьютером нескольких зарубежных компаний.

Cтараясь держаться спокойно и уверенно, я вошла в вестибюль. Двое охранников посмотрели на меня без интереса и продолжили беседу. Секретарь за высокой стойкой в сумасшедшем темпе что-то печатала и параллельно разговаривала по телефону. Я заметила, что пришла на 7 минут раньше, так что расположилась в пышном кожаном кресле возле стеклянной стены.

Я и не заметила, как унеслась мыслями во вчерашний вечер, где в очередном приступе безделья уже давно блуждала по страницам социальной сети Вконтакте. Смотрела фотографии друзей, свои пересматривала, фантазировала, что может подумать обо мне человек, который меня не знает. Как вдруг получила личное сообщение на английском языке от незнакомца. Я, хоть и сносно говорю по-английски, пишу на нём плохо, так что отвечала долго и очень лаконично. После нескольких фраз мы решили продолжить знакомство в скайпе. Я поздно спохватилась, что выгляжу не особенно хорошо, в домашней одежде, без причёски и макияжа. Но мой собеседник оказался и вовсе с отчетливым следом подушки на лице. Поболтали на общие темы: где живём, чем живём, хобби, увлечения. Всё как обычно при знакомстве с иностранцами. Он сказал, что у меня красивые глаза, я пошутила, что не отдам, мне они тоже нравятся. Он шутку не понял, но из вежливости улыбнулся. Я тоже.

Я заметила такой нюанс, что когда разговариваю с иностранцами, улыбаюсь в 100 раз чаще, наверное, чтобы скрасить неловкость непонимания, скудного словарного запаса и скверного произношения.

Было начало первого ночи и я, помня о предстоящем собеседовании, распрощалась с новым знакомым и отправилась спать. Снился мне в эту ночь, конечно же, он, Дэнис.

Там, во сне, мы после долгого месяца виртуального общения встретились в реальной жизни. Он пригласил меня к себе в Барселону. И ничего, что на самом деле он живёт не в Барселоне и даже не в Испании. Моё воображение переселило его в город моей мечты; оно вообще у меня склонно всё приукрашать. Дэнис встретил меня в аэропорту и вёл себя очень галантно, а я, хоть и летела к нему на крыльях любви, всё же волновалась, чтобы он оказался действительно тем, за кого я его приняла, а не извращенцем или маньяком каким-нибудь. Мы заехали в ресторан, поужинали на великолепной веранде; я была так взволнована происходящим, что даже не заметила что мы ели, но было вкусно.

Он был робок и осторожен, всё смотрел на меня и даже не решался взять за руку, хотя наша переписка и общение в скайпе за этот месяц достигли вершины откровения. Мы обсуждали с ним такие личные и интимные темы, которые я никогда ни с кем не решалась поднимать. Я подумала, что он, наверное, боится меня спугнуть и, набравшись смелости, сама беру его за руку. Этот жест подействовал на него, как флажок «старт». Он стремительно придвинулся ко мне, обнял и…

– Любава! Привет!

Из моей задумчивости меня вывел Никита. Он быстро и уверенно шел ко мне, широко улыбаясь. Я немного обалдела от его внешнего вида: шикарный тёмно-синий костюм, белая рубашка и тёмно-красный галстук, сверкающие черные туфли. Причёска – волосинка к волосинке. Совсем не тот Никита, который гостил у меня на днях. Передо мной был успешный руководитель.

Я, признаться, тоже приоделась и перед выходом провела перед зеркалом не меньше часа, доводя природную красоту до совершенства. Очень хотелось выглядеть шикарно, но не слишком. Я поднялась из обнимающего меня кресла и пошла к нему на встречу.

– Привет, отлично выглядишь! – сказала я.

– Стараюсь, – улыбнулся он и добавил, – ты тоже сегодня очень хороша.

Так, довольные собой и друг другом мы пошли к лифту.

Видно было, что Никите не терпится рассказать о своей затее. Он говорил загадками, и интрига уж было раздулась до невообразимых размеров. Мы приехали на 8 этаж, потом шли по длинным коридорам, по которым я бы вряд ли смогла выбраться самостоятельно. Перед одной из дверей Никита остановился и сказал:

– Ты не представляешь даже, что я придумал! – его глаза сияли от предвкушения моей реакции. – Я ТАКУЮ должность тебе сочинил! Готова?

Я кивнула, он открыл передо мной дверь. Мы вошли в маленькую комнату: белые стены, бежевый пол, большой письменный стол, белое кожаное кресло, на столе – ноутбук и телефон, вдоль стены – несколько стульев, а напротив письменного стола – окно во всю стену.

– Вот! Добро пожаловать! – торжественно сказал Никита, – теперь это твой офис! Специально выбирал, чтобы вид из окна на реку был; тебе для вдохновения пригодится. А так можешь тут всё по своему усмотрению украсить: может, ковёр на пол хочешь или – шкуру медведя (смеётся). Я ребят – дизайнеров пришлю, обсудите. Ну, как тебе? Нравится?

– Ох, Никита!!! Это очень здорово! Нравится? Да я в восторге! Но ты так и не сказал, что же я буду делать?

– А, ну да, это я на десерт оставил, – он улыбнулся и выдержал паузу, как перед демонстрацией коронного фокуса. – Ты будешь выпускать газету для наших сотрудников! Поначалу будешь и журналистом, и редактором, и фотографом, и кто там ещё для этого нужен. А со временем наберём тебе помощников. Будешь там писать наши новости, брать интервью у сотрудников, рассказывать о мероприятиях и достижениях и анонсировать важные события. Можешь там ещё конкурсы всякие устраивать, рейтинги. В общем, что хочешь делай, лишь бы всем было интересно. Чего молчишь?

– Я в шоке. Я даже не мечтала о такой работе! Это же просто фантастика!!! – закричала я и бросилась ему на шею с объятиями. – Никита, я тебя не подведу! Вот увидишь, я буду работать на полную катушку, готова без выходных и перерывов. Ох, как же я уже хочу приняться за дело!

– Тихо, тихо. Перерывы и выходные будут обязательно, без отдыха ты сдуешься через неделю и от твоего энтузиазма не останется и следа. А работы очень много, в компании две тысячи человек, есть где разгуляться. Так что сейчас к тебе офис-менеджера пришлю. Он тебе всё покажет, расскажет, с некоторыми сотрудниками познакомит. Потом заглянешь в отдел безопасности, в юридический отдел, оставишь им пару автографов и можешь приступать. Ещё обязательно пообщайся с начальником отдела рекламы. Он по части типографских штучек подскажет разную полезную техническую информацию. Ну, обживайся, а мне пора на совещание.

Чмокнул меня в щечку и ушел. Потом вернулся и добавил:

– Только при подчинённых обращайся ко мне на Вы. Мы без отчеств тут обходимся, но на Вы обязательно, – и скрылся за дверью.

А я осталась посреди комнаты, всё ещё не веря своему счастью.

Теперь я уже гордо именуюсь главным редактором газеты «Реславтон», и за моими плечами 4 выпуска. Работа моя мне нравится всё больше и больше и зарплата – тоже. А вот личная жизнь всё как-то не складывается. Думала, что Лев – тот самый, ан нет, снова мимо.