Текст книги "Его лёгкая добыча"

Глава 10

– Достойно! – закивала. – Не ожидала от тебя такого.

– Чего не ожидала? – Гена улыбнулся уголком губ.

– Ты мне казался бессердечным… ублюдком. Уж не обижайся. А ты просто хочешь узнать, что с бывшей женой все хорошо, хочешь, чтобы она была счастлива. Всегда думала, что бывшие муж и жена желают друг другу только проклятия.

– Она единственная, кого я любил. И единственная, чьей любови я не достоин, – его голос немного задрожал. – Ты с ней так похожа, что мне иногда кажется, что я говорю с Яной.

– Значит, ты с ней грубо говоришь, – покачала головой.

Серебряков усмехнулся. Еще бы… Он тот еще «джентльмен». Больших хамов, мне кажется, я и не встречала. До сих пор помню нашу первую встречу, где он вел себя как полная задница.

Но мне почему-то стало его жаль. Этот цинизм, безразличие к чужим страданиям не на пустом месте. Всему есть причина. И причина такова, что любого может сбить с ног. Любимая бросила его, уйдя к врагу. Такого и злостному конкуренту не пожелаешь.

С другой стороны… Она же тоже не дура. С чего вдруг взяла и ушла от такого красивого мужика, к тому же и при деньгах. Ее, явно, уже ничего не могло удержать. Наворочал, поди, делов так, что жена убежала без оглядки на его внешность и финансы. Это как надо было допечь! Что же он такое сделал? В наших русских селениях «бабы» часто бывают дурами. Кто-то терпит алкоголика, кто-то – тирана, кто-то – тунеядца. Но всех их объединяет одно правило: плохонький, да мой. Что же произошло между этими двумя, что его вторая половинка дала дёру?!

Любопытство меня распирало, но спрашивать я как-то не торопилась. Он и так, как мне кажется, сболтнул лишнего, явно, не собираясь мне докладывать причин своего поиска.

– Извини, если грублю. Я на нервах, – вдруг бросил сухую фразу, как будто ничего не значащую, но для меня столь важную.

Он извинился! Человек, который, наверное, вообще никогда не извиняется, не сожалеет, не кусает локти. Он вдруг попросил у меня прощения… Выученная в голове тирада, в которой я его витиевато посылаю на три веселых буквы, сразу же забылась. Мне даже стало стыдно, что я вообще захотела его куда-то послать.

– Мне нужен кофе! – вдруг вместо ответа на извинения чуть не крикнула.

– Я сделаю, – спокойно ответил, поднявшись со своего кресла.

Рядом с его письменным столом стояла кофемашина. Установив в нее капсулу, нажал на кнопку приготовления напитка. Наблюдая за ним, не верила глазам. Это серьезно происходит? Крутой дядька, который жил в 90-х, строил целый регион, подминая бизнес под себя, вдруг берет и готовит мне чашку кофе?! Это не сон?

Через две минуты напиток был готов, и Серебряков, взяв чашку, поставил ее на журнальный столик рядом с моим креслом. Схватив дрожащими руками за обжигающую посуду, рефлекторно дернулась.

– Осторожно! Горячо! – заботливо произнес.

– Раз уж вы мне все это рассказали, – снова стала выкать. – То может поделитесь планом действий.

– Я думал, ты предложишь, – пожал плечами.

– Что предложу? – удивилась.

– Как развязать язык Васильеву. Последний раз, когда я с ним говорил по этому поводу, была жуткая перестрелка. Погибло много людей. Я бы не хотел этого повторять. Хотя и прошло уже почти восемнадцать лет.

Перестрелка… Жуткая перестрелка. Её я помню. Помню, как родители разговаривали на кухне поздно вечером, обсуждая серьезную стычку двух кланов. Мне было всего восемь лет, но я запомнила, что весь город был в шоке. Там из сотни человек в живых осталось не более половины… Значит, причиной всему… женщина. Его Яна… Как Елена Прекрасная, ставшая причиной войны между Спартой и Троей…

– То есть вы уже восемнадцать лет ни сном, не духом, где ваша бывшая жена?

– Ритуля, – вдруг положил руку мне на коленку, от чего я, словно, ошпаренная, подпрыгнула. – Давай все-таки на «ты». Мне приятнее с тобой именно так разговаривать, а то чувствую себя каким-то стариком. Мне всего-то сорок будет в этом году. Не такой я старый. Договорились? – все еще держал руку на моей коленке.

А в голове у меня были «опилки».. Вместо мыслей о деле, о чем-то важном, я только и думаю, что о нем… О его близости… О доступности… Геннадий очень любит женщину, крайне похожую на меня. И я, дура, кажется, тоже в него влюбилась. Как безмозглая школьница, ведомая гормонами, не способная удержать трусы на месте.

Сердце барабанило в груди с такой силой, что эхом отражалось в комнате. Во всяком случае, мне именно так и казалось.

– Хорошо, – глупо закивала, хватая каждый миг, что его рука касалась моей кожи.

– Вот и отлично! А теперь выслушай всю мою историю и, прошу, не осуждай, – облизнув пересохшие губы, на секунду замолчал, а потом взглянув в мои глаза, пробираясь до самой души, вновь заговорил. – Я допустил серьезную ошибку. Получается, она стала главной ошибкой моей жизни. Ошибкой, за которой я расплачиваюсь даже спустя восемнадцать лет. Мы были женаты с Яной несколько месяцев. Все было прекрасно. Я занимался бизнесом, она занималась домом. А потом она сказала, что беременна. Мне на тот момент было всего около 22 года. Я не планировал заводить детей так рано, хотя не исключал их появление позже. Я так прямо и сказал Яне, чтобы делала аборт, – опустил глаза. – Она обиделась и выбежала из нашей квартиры. И я, дурень, не побежал за ней сразу же. Я выждал несколько минут. Думал, вернется сама. Ведь, по идее, должна была понимать, что дети мне тогда не нужны были.

– А она сама как-то забеременела? Без твоего участия? – уже злилась на него.

Мне почему-то захотелось вскочить и выбежать из кабинета. Нет, ну вы поглядите на него! Не нужны ему были дети в тот момент! А трахать свою женщину без презерватива нужно было? Надел бы – не нужно было бы толкать жену на аборт! Это же так просто! Сжимая от ярости кулак, смотрела на него так, будто это он меня обрюхатил, а потом сказал идти делать аборт. Хотелось расцарапать его чертовски красивые голубые глаза! Захотелось вмазать звонкую пощечину по мужественным скулам! Захотелось вырвать пару клоков волос.

Ну засранец! Ну Дон Жуан! Жена ему не угодила! Ушла от него! Видите ли посмела уйти! Посмела убежать сразу после того, как он озвучил приговор их общему ребенку!

– Я попросил не осуждать! Риточка, пожалуйста, мне и так тяжело это вспоминать. Ты вообще меня слышала минуту назад? Когда я сказал, что совершил самую большую ошибку в жизни? Ты слышала это? Я сказал жене делать аборт, я отказался от этого ребенка. И сейчас мне почти сорок, а у меня нет детей. Ни одного! Поэтому последнее, что мне сейчас нужно, это твое осуждение.

Прикусив язык, смотрела на него, стараясь успокоиться. Может, мне и не стоит так реагировать. Да, сделал глупость, непоправимую глупость. Но многие ли люди способны мыслить рационально в 21 год?! Большинство и в 60 не умеют этого… Я и сама, наверное, делала в своей жизни ошибки… Не такие серьезные, но все же.

На секунду вспомнив свою ОШИБКУ, начала понимать, что чувствует Гена, озвучивая мне её. Я бы о своей ни за что не рассказала бы! Со стыда сгорела бы, под землю бы провалилась, но не сказала бы!

– Потом я ее не мог найти, – вдруг после некоторой паузы продолжил свой рассказ. – А после мои ребята выяснили, что она у Васильева. Он был обычным владельцем сети продуктовых магазинов. Я и не думал, что у него есть какие-то серьезные амбиции во власти. Он их и не демонстрировал. Как Яна у него оказалась, я не знаю. Просто прошел слушок, что я ее ищу. И ребята Васильева слили информацию моим, что она у него. Всё. Была стрелка, на которую я приехал с четкой целью забрать жену. Я ведь думал, что он ее держит силой. Но Яна меня прогнала. Сказала, что его любит.

– То есть твоя беременная жена стала жить с другим мужиком? – не совсем подбирала словечки.

Ну и ну… Нормальные такие отношения! Этот шлет жену на аборт. Она в отместку начинает жить с другим мужиком, который то ли знает, то ли вообще не в курсе, что она беременна от другого. Срок, наверное, был небольшой, видимо, хотела приписать ребенка Васильеву. Ох и мстительная женщина…

Сразу же какая-то симпатия, которая возникла у меня к Яне на фоне нашего внешнего сходства, как-то стала улетучиваться. Не очень красивый поступок с ее стороны. И даже жесткое поведение Серебрякова ничуть ее не оправдывает.

С другой стороны, что мне кого-то судить? Я что Всевышний? Или главный судья Европейского суда по правам человека?! Мне ли не помнить 90-е?! Когда многие в поисках заработка шли на преступления. А девушка мало того, что под гормональным всплеском от беременности, так и в шоке, что ее муж послал делать аборт. К тому же ребенка-то как-то кормить нужно, на что-то растить. Поэтому ее поведение вполне себе поддается математической логике. Женщина в первую очередь должна думать о ребенке. И честь ей и хвала, что все-таки решила взять на себя эту ношу. Не пошла же она на аборт. Или пошла?!

– Ритуля, полегче! Ты прямо-таки используешь самые больные фразы. Да, черт подери, она ушла от меня беременная и стала жить с другим мужиком, – скривился.

– Она родила ребенка или нет?

– Не знаю, – резко отвел взгляд, в его глазах заблестели слезы.

– Что мне делать? Может, ты мне дашь какой-то план действий. Потому что я в прострации. Дело в том, что Васильев со своей дамочкой странная парочка. Они практикуют групповой секс. А мне это, знаешь ли, претит. Мне даже миллион долларов, что они предлагают, на фиг не нужен. Не хочу с ними спать. Не хочу с ними спать и для твоего дела. Может, есть другой способ? Через три дня я должна буду исполнить оплаченную «услугу», либо отказаться от ее исполнения. Что мне делать?

Гена ничего не ответил, он саркастически улыбнулся и снова отвел взгляд. А потом резко встал со своего кресла и подошел ко мне, спустившись передо мной на корточки. Глядя сверху вниз на такого властного мужчину, почувствовала себя не в своей тарелке.

– Можно? – вдруг потянул руку к моему лицу.

Не дожидаясь ответа, стал меня трогать, проводя пальцами по щекам, губам, цепляя нос и скулы. Закрыв глаза, Гена как будто общался с «женой»… Как будто искал возможность вновь к ней прикоснуться. Но ведь я не она. Даже наше сходство не говорит о том, что у нас есть что-то общее.

Опустив руку к моей шее, обхватил ее своей лапищей, не сдавливая, но держа крепко. Вот тут-то мне и стало по-настоящему страшно. Кто его знает, что в его голове, крыша над которой, походу, съехала еще 18 лет назад… Мне страшно!

Глава 11

Геннадий выглядел безумцем. Помешанным, одержимым мужчиной… А я же сжалась, перестав дышать. Страх сковал все мои жилы, заставив спину вытянуть в струну. Стараясь отклониться назад, была на грани. Он же все еще сжимал мою шею, не сильно, но пугающе страшно…

Я похожа на его бывшую жену, ту самую, которая беременная ушла от него к другому. Сколько ж ненависти должно быть в нем к этой женщине… Могу, разумеется, осудить его, но все же пойму всю ту страсть и боль. Она изрезала его сердце в тонкие ленточки, не оставив и шанса на то, что он сможет снова довериться другой.

И я очень похожа на нее… Может, характеры у нас разные, зато внешность… Внешность почти одна. И молю Бога, чтобы всю чашу ненависти он не выплеснул на меня!

Положив голову мне на колени, Гена отпустил мою шею и… заплакал… Глядя на него расширенными глазами, не верила в происходящее. Пять минут назад он был королем мира, тем, кто управляет жизнями людей. А сейчас… сейчас он как побитый пес прижался к хозяйке, чтобы она его утешила.

Говорить я не смела, боялась вызвать гнев или убить момент. Может, именно сейчас он мне раскроется. Может, будет в силах мне довериться… Потому что то, что было до, это какая-то казуистика.

Резко подняв голов с моих колен, Геннадий уже не выглядел таким трогательным. Он позволил себе расслабиться на несколько секунд, которые для меня растянулись в минуты. А теперь он снова в своей шкуре, снова надел маску безразличия и высокомерия.

– Короче, будешь делать так. Ты переспишь с Васильевым и его шальной бабой. А потом ты должна втереться ему в доверие. Не может быть, чтобы он не помнил Яну! Не может этого быть! Она редкая женщина. Такая, какую запоминают на всю жизнь.

Эх, Гена, Гена… Это для тебя Яна редкая и запоминающаяся. Для Васильева она проходной вариант. Ни в одном его глазу я не заметила даже легкого намека эмоций, не узнал он меня.

Он и не должен помнить всех своих женщин. Как и ты, этот кобель перепробовал уже за сотню, как мне кажется. А может и еще больше. Помнить лицо каждой он вряд ли будет. В лучшем случае тех, кто как-то отличился.

– И что дальше? – еле выдавила из себя.

Я сюда направлялась с одной целью. Послать этого заносчивого себялюбивца куда подальше. И что в итоге? Он снова руководит, да и приказывает делать то, чего я не просто не хочу, чего не буду делать! За кого меня держит? Даже не за шлюху. За вещь! У шлюхи, наверное, хоть спрашивают – согласна или нет. А у вещи разве спрашивают?! То-то и оно!

– Что дальше? – повторил мой вопрос.

– Ну пересплю я с этими двумя, что дальше? Сама должна развести его на разговор? Мол, а ты помнишь, у тебя была девушка, на меня очень похожая. Где она? Так я должна к нему подкатить? – вскинула бровью.

Да… Гена! План у тебя паршивый. Точнее его вообще нет. Как же ты стал таким крутым и баснословно богатым, раз действуешь наобум?! 18 лет мечешься в поисках любимой жены и не находишь ни одного упоминания о ней. А не думал ли ты, что люди, которых ты ранее подключал в поиски, просто не говорили тебе какую-то очень плачевную правду?! Может, эта дама уже пятый раз выходит замуж, влюбляясь в нового ухажера пуще прежнего. А ты, бедный, сохнешь, не забывая попутно портить жизнь другим людям.

В голове был рой упреков. Но я молчала. Он конечно может казаться таким чувствительным и человечным, но это только редкие вспышки. Читала я про него… Было несколько журналистов еще в славные и добрые времена, когда в России была журналистика, как они проводили разоблачительные расследования. И все… Все они уже мертвы!

Кто заказчик, мне очевидно! Но это было не очевидно веренице следователей, которые так и не нашли цепочку.

Серебряков не тот человек, в которого я бы позволила себе влюбиться. Я девушка приличная, мне не пристало ни то, что встречаться, но и просто дружески общаться с такого рода людьми. Он натуральный злодей, который спустя много лет после своих бесчинств решил вести более или менее праведный образ жизни. Нет, я не судья, но и не мать Тереза и тем более не святой самаритянин.

– А там как пойдет! – не слишком быстро нашел он ответ на поставленный мною ранее вопрос.

– Как пойдет? То есть ты подложил под Васильева жену, а теперь и меня хочешь подложить? – спросив это, сразу же прикусила свой длинный язык.

Вот дура! Говорю с отбитым на голову мужиком в таком ракурсе. Будет совсем не удивительно, если он решит мне пересчитать пару зубов… Нервно сглотнув, смотрела в его глаза, такие безумно красивые и жутко злые. А потом мой взгляд упал на его руки, которые, видно, прям чесались показать нерадивой девице свое место, которое он видит в своей негласной иерархии.

Но Гена молчал, а потом резко потянул меня за ноги, задирая ляжки себе на бедра.

– Умная шибко? – склонился надо мной, поднимая юбку и оголяя промежность.

Шок выбил почву из-под моих ног, я ошарашенно смотрела на него, все еще надеясь, что он шутит… Но он не шутил! Этот подонок действительно собрался меня трахнуть в своем же кабинете.

Расстегнув молнию джинсов, освободил свой фаллос, направленный на меня. Вжавшись в кресло, не знала, куда мне деться. Серебряков слишком плотно держал, не позволяя ни на миллиметр сдвинуться.

– Пусти! – где-то из глубины подсознания смогла хриплым голосом завопить.

Но то был не крик, то был писк мыши. Он и не услышал меня… Отпустив на секунду одну мою ноги, потянулся за шелестящей упаковкой презервативов в кармане. Открыв ее зубами, достал одной рукой резинку и быстро натянул на член, размеры которого поражали.

Хотя, быть может, это мой страх увеличивал все… Говорят же, у страха глаза велики!

Отодвинув трусики, нацелил свое орудие в меня и, на секунду бросив в мои глаза взгляд, вошел… Я вскрикнула от шока, неожиданности и… удовольствия. Какой кошмар, никогда не думала, что могу наслаждаться тем, как меня берут в кабинете шефа без данного на то моего согласия. Но я, дура такая, кайфовала… Каждое его движение приносило немыслимую усладу, унося в нирвану. В этом мире были только мы двое… Я и Он!

Заходя по самые яйца, совсем не нежничал. Я же стонала от восторга, обхватив его ногами. Серебряков потянулся рукой к моему животу, который, казалось, даже немного вздымался, когда он проникал в меня. Лаская мою талию, потянул руку выше… К моей груди. Вторгаясь в бюстгальтер, сжимая то одну, то другую грудь, попутно лапал соски. Его движения приносили мне какой-то неведомый ранее эротический восторг. Ни разу я не получала такого космического удовольствия от секса с мужчиной. Всегда это было что-то более похожее на серую блеклость, на день сурка с одними и теми же механическими движениями без какой-то толики гормонов. Но не сегодня! Сегодня во мне проснулась женщина! Страстная, желанная и голодная до мужской грубой ласки…

Отпустив мою грудь, Серебряков посмотрел в глаза, а потом засунул два пальца мне в рот, не останавливая натиск там… внизу… Каждая клеточка моего тела вопила от удовольствия. Слезы накрывали глаза. Мне хотелось закричать, что я влюбилась и готова трахаться с ним там, где он пожелает. Я хотела заорать, что он мужчина, от которого сносит крышу, что я готова быть его «ручной» шлюшкой во всех его самых смелых фантазия…

Проклиная себя за то, что почти не в силах себя сдержать, схватила руками за его тренированные ягодицы, вонзая в них ногти и ускоряя темп. Не понимая, что вообще происходит, разразилась оргазмом, глядя в его дьявольски сексуальные голубые глаза. Геннадий же, не замедляя темпа, прищурился, и, наблюдая мои «конвульсии», как только я стала «стихать», резко остановился. Достав член, снял с него презерватив и выбросил его в урну. Сам же отпустил мои ноги и натянул на себя джинсы, усевшись на кресло напротив так, как будто ничего только что не произошло. Я же растерянная, замученная и жутко довольная потянула юбку вниз, а себя наверх, чтобы хоть как-то сесть. Все еще сидя, словно, в тумане, боялась посмотреть в его глаза. В те самые, в которые с таким восторгом смотрела минуту назад, когда он меня трахал.

Стыдно мне не было. Мне было охренительно кайфово. Я кончила как никогда в жизни. Это было настолько круто, что признаться ему в этом, было выше моих сил. Облизнув растертые его пальцами губы, наконец решилась посмотреть в его глаза, надеясь, увидеть в них… обещание, что он это в самое ближайшее время повторит…

Но у Гены был совершенно безразличный вид. Как будто он и не трахал меня минуту назад, не овладевал своим членом, не покорял мою неприступность… Он даже, черт его дери, не кончил! Как такое возможно? Неужели он не хотел «завершить начатое»?! Неужели ему достаточно того, что было? Я вот кончила, но мне все равно… мало. Я хочу еще! Хочу, чтобы он снова повторил свой эмоциональный порыв.

О чем мы говорили ранее, я совершенно забыла. Да и какой смысл вспоминать? Сейчас же все иначе? Получается, мы… пара? Мы встречаемся? Или он просто попользовался мной и забыл?!

Пытаясь найти в его глазах хоть крошечную толику надежды на продолжение, поняла, ему плевать! Ни я первая, ни я последняя. У него еще уйма будет таких же текущих девок, как я. Но «дело» он свое знает хорошо. Видно, отработал «навык» в непосильном труде «окучивания» девиц.

Серебряков вообще идеальный кандидат почти для любой девушки. Очень красив, спортивен, при бабках, да еще и Бог в постели. Восхваляя его в своей голове, держала язык за зубами. Говорить ему об этом категорически нельзя! Пора вспомнить, зачем я вообще сюда приперлась! Хотела сказать ему, что завязываю с его делами, но высказаться не получилось. «Заткнул» меня членом. Своим охренительным членом…

– Через три дня у его бабы день рождения, и ты выполнишь вверенное тебе задание. Поняла? – сухо произнес.

Встав из своего кресла, сделал еще две чашки кофе, одну из которых вручил мне.

– Давай приводи себя в порядок, поезжай домой, готовься к делу. И впредь меня не провоцируй. У тебя другая задача.

Сделав глоток обжигающего кофе, который оказался очень кстати, смотрела на Гену. Ах, ты ж засранец! Трахнул, взяв силой, и даже не сказал, что тебе понравилось! Нормальный мужчина так поступает?! Нет! Нормальный, в смысле адекватный, скажет, что это было восхитительно, что ты лучшая на свете. Но не Гена. Гена сделает вид, что этого не было. Словно, мы чинно и благородно пили кофе, а он тем временем еще и не забывал мне хамить…

Даю себе зарок! Если в следующий раз на меня полезет, получит по лбу! Хватит, попользовался. Больше не позволю о себя ноги вытирать! Не умеет обращаться с женщинами, пусть общается с мужчинами!

Встав с кресла, поставила чашку на журнальный столик, который Серебряков в порыве страсти сдвинул со своего законного места. Взглянув многозначительно в его глаза, не прощаясь, пошла на выход.

Задание он дал. Противостоять ему у меня пока нет сил, ни физических, ни моральных. Пока «буду готовиться». Но еще не вечер. Этот кретин еще меня не знает! Ищет врагов там, где мой бы найти подругу. Раз так хочет сам, значит, пусть так и будет.

Хлопнув дверью, шла к выходу, наивно надеясь, что он ринется меня догонять и извиняться… Но Серебряков не побежал за мной. Правильно, я ведь не его бывшая жена…