Текст книги "Заведите себе дракона"

– Посмотри на меня, Актис, – низкий, вибрирующий голос пробрал до дрожи и судорожного вздоха.

Я подчинилась, одновременно подаваясь навстречу медленному движению мужчины, и блаженно застонала от сладкого ощущения наполненности.

Это было очень… странно. Разноцветные глаза дракона, горящие желанием, не отпускали, затягивали. Как будто Шерху не только брал моё тело, размеренными сильными толчками приближая нас обоих к желанной разрядке, но заглядывал в самую душу и касался её тоже.

Я отстранённо подумала, что это совсем не похоже на тот самый пресловутый «способ получения нужной энергии», каким дракон называл интимную близость. А потом меня накрыло волной наслаждения, и все посторонние мысли поблекли, растворились, оставив только удовольствие – и жадный, горящий взгляд разноцветных глаз…

– А говоришь, не пользуешься магией, когда можно обойтись без неё, – пробормотала я негромко, лёжа на груди мужчины, и задумчиво провела пальцем вдоль узора на его плече. – Разве нельзя было просто раздеться?

– Ехидна злопамятная, – довольно усмехнулся он. – Нет, никак нельзя было. Рвать на себе одежду – долго и неудобно, так проще.

– Почему сразу рвать? – растерялась я.

Дракон молча перекатился по кровати, опрокидывая меня на лопатки, навис сверху и долго, жадно поцеловал. И только потом, очертив когтем овал лица, насмешливо проговорил, сверкая глазами:

– Случаются ситуации, когда мгновение промедления смертельно, и эта как раз была из них. Было кощунственно попусту тратить время на одежду. Впрочем, рвать одежду на тебе я готов, только шепни.

Я насмешливо хмыкнула, никак не комментируя это заявление, а потом посерьёзнела, обвела кончиками пальцев бровь мужчины, скулу, мазнула по тонким, плотно сжатым губам, по упрямому острому подбородку.

– Шерху, мне страшно, – призналась тихо. Он нахмурился, молча ожидая пояснений. – Что нас ждёт в Мире? Ты говоришь, чтобы я доверяла тебе и полагалась на тебя, а сам скрытничаешь и постоянно недоговариваешь, не позволяешь себя понять…

– Бедная Актис, с кем она связалась, – засмеялся он и попытался поцеловать, но я увернулась и недовольно буркнула:

– Не паясничай. И ты снова пытаешься уйти от разговора!

– От какого разговора? – тяжело вздохнул он. – Актис, ты ищешь проблемы там, где их нет.

– Нет? – переспросила я. – Шерху, ты противоречишь сам себе и почему-то думаешь, что я этого не замечаю. Ты не случайно прилетел в Ледяной Предел именно сейчас, не случайно оказался именно здесь, возле моего дома, не случайно знаком с Тешенитом… Ай! Что ты делаешь?! – возмутилась я, потому что чешуйчатый рывком перевернул меня на живот, уселся верхом на бёдра и начал проворно расстёгивать ремешки платья.

– Раздеваю тебя, – охотно пояснил дракон. – Видишь ли, красавица, древняя мудрость моего народа гласит: если женщина слишком много говорит и занимает голову ерундой, значит, её мужчина недостаточно старателен в постели. А я не могу так опозориться перед лицом моего мудрого народа.

– Какого народа? Шерху, ты издеваешься?!

– Я серьёзен как никогда, – возразил он, споро расправившись с ремешками, и бесцеремонно задрал платье мне на голову. – Спроси любого дракона, он тебе скажет, что так и есть.

– Шерху!!! – я забилась, пытаясь выпутаться из складок ткани. – Тут нет любого дракона, тут только ты, и тебе я не верю!

– Ты не представляешь, как я рад тому обстоятельству, что я здесь – единственный в своём роде, – рассмеялся чешуйчатый, надавил мне на плечи, лишая возможности двигаться, а сам медленно провёл языком от поясницы вверх, вдоль позвоночника. От влажного горячего прикосновения к чувствительной точке между лопаток я вздрогнула и непроизвольно замерла.

– Шерху, так нельзя, – пробормотала просительно, пытаясь зайти с другой стороны и сосредоточиться на собственных вопросах, а не на дразнящих прикосновениях. – Ты ведь сам хотел, чтобы всё было по-другому, без обмана… Шерху! – получился почти стон. Несмотря на всю мою решимость добиться ответов, своего добивался как раз дракон: он точно знал, как и где нужно коснуться, чтобы моё тело стало податливым, как тёплый воск.

– Я отвечу на твои вопросы потом, в Мире. Когда сам во всём разберусь, – всё же сжалился надо мной мужчина. – А сейчас можно я почувствую себя хорошим, старательным драконом?

– Невыносимое чешуйчатое чудовище! – припечатала я.

– Упрямая зануда, – в тон мне отозвался Шерху. Потом медленно провёл ладонями по моим рукам, как-то очень легко и непринуждённо стаскивая через голову платье и освобождая меня из плена его складок, со вкусом лизнул шею – от седьмого позвонка вверх, к затылку, отчего меня пробрала мелкая дрожь. И тихо проговорил у самого уха, голосом лаская не менее чувственно, чем ладонями или языком: – Вкус-сная зануда, страс-стная. Моя. Хорошо, что я тебя нашёл. Да?

– Да, – выдохнула я, толком не понимая уже, с чем именно соглашаюсь. А вернее – соглашаясь со всем и сразу, лишь бы не останавливался, лишь бы продолжал вот так касаться, окутывать своим теплом и запахом, полностью лишая воли и даже самой возможности существовать отдельно от него.

Говоря про старательность, Шерху, кажется, совсем не шутил. Он явно задался целью довести меня до полного умопомрачения и планомерно шёл к ней. Сколько? Не знаю, я потеряла счёт времени, забыла все свои вопросы и сомнения, забыла слова – все и разом.

Как и когда закончилась эта сумасшедшая ночь, я не запомнила. Кажется, очередная волна наслаждения просто опрокинула меня в небытие глубокого сна без сновидений.

* * *

Просыпаться не хотелось. Я долго балансировала на грани между сном и явью, вяло перебирая разрозненные мысли. Например, о том, что нужно ещё раз серьёзно поговорить с Литис и снова попросить её помнить о технике безопасности, особенно тогда, когда мы отправимся в Мир. Или о том, что нужно заняться одеждой, потому что создавать её в Мире будет невозможно. Или о том, что нужно взять с собой что-то, кроме одежды. Или о том, что нужно приготовить завтрак…

Именно последняя мысль окончательно подтолкнула меня к пробуждению и заставила открыть глаза. Правда, дальше дело не продвинулось: стоило вернуться в реальность, и разом нахлынули воспоминания ночи, а вместе с ними – ощущение сладкой истомы, лёгкое смущение и сокрушительное нежелание покидать нагретое место.

Шерху прижимался ко мне сзади, его ладонь лежала у меня на бедре, ровное дыхание грело затылок. Я вновь прикрыла глаза, глубоко вздохнула, наслаждаясь ощущениями – и запахами. Резким, но уже настолько хорошо знакомым, что почти родным – дракона и терпким, дразнящим послевкусием прошедшей ночи.

Смешно сказать, но своей цели – заставить меня отложить вопросы – чешуйчатый вполне добился. Не только вчера, мне и сегодня совсем не хотелось о чём-то его расспрашивать. Волей-неволей задумаешься о мудрости драконьих поговорок, потому что… Ну не пытаться же всерьёз списать это спокойствие на вскользь оброненное расплывчатое обещание «объяснить когда-нибудь потом»! Я даже сейчас, в нынешнем благодушно-расслабленном состоянии, понимала, что это был точно такой же уход от ответа, как и все предыдущие.

Но всё, чего мне хотелось, это вот так лежать и ни о чём не думать. Или повернуться и взглянуть на дракона – без каких-то далеко идущих планов, просто полюбоваться странными, неправильными чертами лица, запустить пальцы в густые жёсткие волосы… да хотя бы убедиться в очередной раз, что это не сон.

Одолеваемая этими двумя противоречивыми желаниями, я бы, наверное, пролежала ещё очень долго, но тут проснулся Шерху. Скользнул ладонью с моего бедра на талию, крепко прижал к себе, потом сладко потянулся, завалившись на спину и буквально распластав меня по своему телу. Перекатился на другой бок и проурчал мне на ухо:

– Доброе утро, красавица. Как спалось?

– Крепко, – со смешком призналась я. – Ты оказался очень старательным драконом…

– Шер-рху хор-роший? – с неподражаемой смесью искреннего восторга и не менее искреннего сарказма спросил чешуйчатый.

– Шерху хитрый, – в тон ему отозвалась я и наконец развернулась.

Мужчина не препятствовал, мой насторожённый взгляд встретил своим привычно насмешливым и очень тёплым и спросил с кривоватой усмешкой:

– Что, мудрость предков не помогла и ты всё-таки продолжишь допытываться?

– Если я скажу «да», ты опять начнёшь доказывать свою старательность? – уточнила я насмешливо и, кажется, немного нервно.

– Такими темпами никакой старательности не хватит, – засмеялся он. – Я, конечно, сильный, выносливый и здоровый, но не настолько. Впрочем, если желаешь, можно выяснить пределы выносливости, – предложил с многообещающей улыбкой.

– Лучше не надо, – поспешила заверить я. – Нас девочки потеряют. Шерху, если ты не хочешь рассказывать – ладно. Но объясни мне хотя бы, почему ты не хочешь рассказывать? Проблема во мне, в тебе, в драконах в целом? Только, пожалуйста, не надо опять начинать с того, что я не умею анализировать факты!

– Почему… – пробормотал он. – Нет, конечно, проблема не в тебе. Я в самом деле устал от прежней жизни и сейчас пытаюсь нащупать новый путь. Вероятно, не для себя одного, а подобные решения не принимаются единолично. Мы по-прежнему очень стайные существа, и такие вещи стоит обсуждать с сородичами.

– Какие – такие? – вырвалось у меня.

– Не волнуйся, не такие. Такие подробности я ни с кем обсуждать не собираюсь, – вновь засмеялся он и легко коснулся губами моих губ, но быстро посерьёзнел и продолжил: – Понимаешь, в последнее время мне не везло с ратри, да и вообще всё складывалось неудачно, и потому начало казаться, что не так уж были неправы эслады в своём стремлении уничтожить Мир. Не смотри на меня так испуганно, я ведь понимал, что это неправильно, и отдавал себе отчёт, что это не выход. Разрушение только кажется силой, а на деле это – окончательное признание поражения и собственного бессилия. Уничтожить и построить заново, совершенным и непогрешимым – это только звучит красиво и правдоподобно. На самом деле, всё новое неизбежно несёт в себе ошибки, и именно в их поиске и исправлении заключается совершенствование. Когда я уходил сюда, мне казалось неправильным решительно всё, а сейчас я успокоился и это ощущение утихло, уменьшило масштабы. Но не пропало. Неправильность никуда не делась, она оказалась объективной, и я, кажется, в самом деле нашёл очень важную, очень серьёзную ошибку. Впрочем, нет, не в том дело. Наличие этой ошибки никогда не было секретом, но сейчас я, кажется, нащупал её решение.

Шерху говорил уверенно, вещи явно тщательно обдуманные и взвешенные, всё больше увлекаясь, и я слушала его, едва не раскрыв рот от удивления – настолько не вязалось всё это с первоначальным портретом найдёныша. От того, справедливости ради, и так оставалось немного, но сейчас он рассыпался окончательно.

Видимо, взгляд мой стал очень выразительным, потому что дракон осёкся. Чуть нахмурился, вздохнул и, нервно хмыкнув, заключил:

– В общем, разбираться со всем этим в одиночку я не могу. Не имею права.

– Шерху, ты сказал, что «в последнее время не везло с ратри». Последнее – это сколько? Сколько всего их было? Семь? – спросила я, большим пальцем выразительно огладив край уха с маленькими колечками серёжек.

– Больше, – после короткой паузы веско уронил он.

Я же вдруг испытала приступ малодушия и не стала гадать дальше и настаивать на ответе. Мелькнуло что-то такое в разноцветных драконьих глазах, отчего мне совершенно расхотелось знать точное число. Может, та самая усталость, о которой он говорил?

Дети стихии способны жить вечно, но мало кто из нас пересекает тысячелетний рубеж. Мы пренебрежительно называем обитателей Мира смертными, но сами лишь долговечней: бессмертие осталось в далёком прошлом, когда Пределы ещё существовали отдельно, а мы были чистой стихией. И это обстоятельство являлось одной из претензий эслад к Миру.

А сейчас мне показалось, что Шерху старше всех, кого я когда-либо знала. Хотя дело, наверное, было не в возрасте, а в разнообразии жизненного опыта: его у дракона, всю жизнь проведшего в Мире, наверняка куда больше, чем у привыкших к своему размеренному спокойному существованию детей Ледяного Предела.

Но в любом случае продолжать этот разговор мне расхотелось. Не зная, как его ещё завершить, я за всё то же ухо аккуратно притянула мужчину ближе для поцелуя – ласкового, почти целомудренного, – а потом предложила:

– Пойдём?

Дракон усмехнулся, но молча кивнул. Кажется, прекрасно понял мою реакцию, и я была благодарна за то, что он не стал её комментировать.

Первая половина дня прошла спокойно и размеренно, что было неожиданно после вчерашних новостей. Кажется, нам всем хотелось отвлечься от мыслей о грядущих переменах, и понятная ежедневная рутина подходила для этого идеально.

После обеда расписание предполагало личное время, которое я, если не было неотложных дел, проводила в лаборатории. Эслады по своей природе всё-таки одиночки, и даже небольшая хорошая компания нас со временем утомляет, поэтому каждому из детей Ледяного Предела нужно порой оставаться наедине с собой. Кому-то реже, а кому-то и вовсе любое общение в тягость.

Первое время после появления дракон поглощал моё внимание полностью. Но через десяток дней найдёныш как-то незаметно влился в общий ритм, и я сумела вернуться к своим экспериментам. Чешуйчатый в это время от одиночества не слишком страдал, развлекая себя чтением.

Однако всерьёз углубиться в работу я не успела, да вообще почти ничего не успела: стоило разложить записи (у нас, конечно, хорошая память, но не настолько, чтобы держать в ней абсолютно всё), как в дверь робко поскреблись, и после моего разрешения внутрь заглянула Натрис.

– Что-то случилось? – опешила я.

– Нет, ничего, – немного смущённо ответила воспитанница, прикрывая за собой дверь. Потом глубоко вздохнула, будто набираясь решимости, и неуверенно пробормотала: – Актис, извини, что отвлекаю, но… я хотела спросить твоего совета.

Говоря это, она прошла к стоявшей в углу кушетке, уселась на неё, положила на колени руки с нервно переплетёнными пальцами и выжидательно уставилась на меня. Я отодвинула свои бумаги и села рядом с воспитанницей, отвечая ей насторожённым взглядом.

Натрис была непривычно растерянной и смущённой, и это беспокоило: я не могла вот так с ходу представить нечто, способное поставить эту серьёзную и собранную девушку в тупик.

– Да, конечно. Чем смогу – помогу, – ответила я, подбадривая её, потому что юная эслада осеклась и умолкла.

– Актис, я… в общем… – промямлила она, а потом нахмурилась и решительно выпалила: – Как именно нужно выбирать мужчину?

– Что? – растерянно переспросила я. – То есть – как именно?

– На что обращать внимание? – смущаясь, пояснила она. – Ну там рост, голос, доброта, ум… Не знаю. Просто ты явно разбираешься в этом гораздо лучше меня. Конечно, лучше всего было спросить Шерху, но я постеснялась идти к нему с такими вопросами…

– Всецело одобряю. К дракону я бы на твоём месте тоже не сунулась, – пробормотала я и нервно кашлянула.

Нельзя отказать Натрис в рассудительности: Шерху лучше знал жителей Мира и мог дать дельный совет хотя бы по этой причине, а ещё он весьма опытный мужчина, неплохо знающий женское сердце. Но это если не вдаваться в подробности личной жизни дракона, который считает собственных детей десятками, и его общения с женщинами, которые легко выкидывают этих самых детей из головы.

Нет уж, об этих обстоятельствах бытия драконов девочкам лучше пока не знать. Если я – взрослая и довольно рассудительная женщина – не способна принять такой уклад как данность, даже понимая, что это чужие нравы и обычаи, в которые не стоит соваться, то что говорить о воспитанницах? Может, именно Натрис, в отличие от прочих, и поняла бы, и отнеслась гораздо спокойней, но рисковать не хотелось. Мораль дракона – или её отсутствие? – мало подходит в качестве примера для подражания.

Но с другой стороны, я и сама не гожусь на эту роль. Не только эталона; что я могу ответить на такой вопрос, кроме безликих общих слов? Ни опыта, ни знаний…

Эслады издревле выбирали друг друга по совместимости силы, это гарантировало не только лёгкость прохождения обряда, но и спокойную совместную жизнь. Обычно подобное совпадение сил означало близость характеров, и, если не считать трагического финала, моё недолгое замужество вполне подтверждало эту статистику. Но подобная практика мало подходила для выбора спутника жизни среди смертных.

Опыт с драконом и вовсе не стоило вспоминать: во-первых, от меня мало что зависело, а во-вторых, я так до сих пор и не разобралась, чем именно считать наши отношения. Это явно серьёзнее, чем просто интимная близость и удовлетворение потребностей – и со стороны Шерху, и с моей тем более. Я по природе своей и характеру не желаю принимать животные отношения, а дракон… ратри для него явно значит больше, чем случайная связь. Но и на супружество всё это похоже весьма отдалённо: слишком много недомолвок, слишком мало доверия. Нечто среднее.

А впрочем, если подумать, определённую пользу из моего опыта тоже можно извлечь…

– Я могу ошибаться, – осторожно начала я, – но мне кажется, что главное – выбирать не по каким-то признакам, а по сердцу. Наверное, стоит в этом вопросе больше доверять не разуму, а душе и телу. С мужчиной рядом должно быть хорошо и спокойно, а для этого должен нравиться запах, совпадать феромоны. Именно на этом основывается первая, инстинктивная симпатия при знакомстве. Но, с другой стороны, совсем отключать разум тоже не стоит: если мужчина жесток, или лжив, или труслив, или воспринимает тебя как красивую игрушку – наивно рассчитывать на счастливый союз. Хотя, конечно, это всё легко на словах. Надёжного проверенного рецепта не существует, и можно строить любые планы, только у жизни найдётся своё мнение, и на пути возникнет кто-то или что-то, что перекроит решительно всё.

– Вроде Шерху? – усмехнулась Натрис.

– Именно, – хмыкнула я в ответ.

Мы ещё немного поговорили, и воспитанница ушла. Вряд ли она услышала от меня что-то новое, о чём прежде нигде не слышала и не читала. Но через пару минут у меня сложилось впечатление, что Натрис требовался не столько совет, сколько поддержка, разговор по душам. С этим я справилась и после ухода девушки с чистой совестью вернулась к своей работе.

Правда, всерьёз углубиться мне вновь не дали: буквально через несколько минут явилась взбудораженная и насторожённая Литис. Я поначалу подумала, что эта непоседа опять умудрилась во что-то вляпаться или набедокурить, но нет, к моему изумлению, явилась она ровно с тем же вопросом, что Натрис. Разумеется, такое совпадение не могло не вызвать подозрений, которые после ухода второй воспитанницы переросли в уверенность: через пару минут (я даже не стала возвращаться к работе) явилась Радис.

В ответ на мои расспросы это непосредственное создание даже не стало юлить: честно созналось, что да, сговорились. Обсудили с девочками ситуацию и решили спросить у меня совета, а поскольку вопрос деликатный, приходить договорились по очереди. Кажется, одна только Аргис отмахнулась от этой идеи и сообщила, что так будет неинтересно и лучше разбираться во всём самой.

Прикинув, что ничего нового я им сообщить не смогу, а повторять одно и то же по пять раз – глупо, я пригласила всех девочек сразу. И не прогадала, разговор в таком виде получился гораздо более полезным и увлекательным.

Часть вторая
Мир

Несмотря на то, что этого момента мы ждали и готовились к нему, настал он всё равно неожиданно. Не знаю, что испытывали в этот момент девочки, но мне больше всего хотелось ухватиться за колонну или перила лестницы и до последнего сопротивляться попыткам куда-то меня увести. Останавливало только понимание: на моём присутствии никто и не настаивал. Больше того, недвусмысленно заявили, что мне не рады, а значит, уговаривать меня никто не станет. Девочкам же со мной будет гораздо лучше и спокойней, чем без меня.

Впрочем, не столько со мной, сколько с Шерху. Вот и сейчас, ожидая назначенного часа и появления булла, мы все инстинктивно жались к дракону, очень напоминавшему сейчас отца большого семейства.

Страшно было всем. Даже Аргис, сильнее других жаждавшая попасть в Мир, буквально тряслась. Девочки встревоженно шушукались, а я, понимая, что не имею права показывать эмоции и бояться, ободряюще сжимала холодную от страха ладонь Аурис и изо всех сил излучала спокойствие и уверенность, которых, увы, не испытывала. Да и изобразить всё это могла только благодаря присутствию рядом Шерху и ощущению его горячей руки, привычно обнимавшей меня за талию.

Тешенит в сопровождении ещё нескольких буллов явился точно в назначенное время. Поздоровался, велел спутникам забрать наши вещи. Потом окинул всех внимательным взглядом и, задержавшись на драконе, сообщил:

– Я рад, что вы готовы. Портал будет открыт через пару минут.

– Портал куда? – спросил Шерху.

– В Галлику, столицу Бхурдры, как и было оговорено, – отозвался булл.

– Куда конкретно?

– На площадь перед королевским дворцом, – с некоторой растерянностью ответил каменный, явно не понимавший, почему дракона это интересует.

– Нет, – резко возразил чешуйчатый. – Пусть открывают проход в дворцовый парк.

– Что за глупости? – нахмурился Тешенит. – Там подготовлена торжественная встреча, их ждут!

– Подождут, – огрызнулся Шерху. – Я сказал, в парк. Или ты предлагаешь мне самому пробивать коридор?

Они несколько мгновений мерились взглядами в повисшей тишине – ни я, ни девочки не понимали, что происходит, и потому предпочли помалкивать, ожидая результата.

– Шерху, какого… – устало выдохнул булл, явно намереваясь выругаться, но своевременно осёкся и продолжил уже ровнее: – Древние меня поберите, зачем ты лезешь всюду? Что тебя здесь-то не устраивает?! Их ждут! Действительно ждут!

– Договор обещал эсладам спокойствие и сохранение душевного равновесия, поэтому вы откроете портал в парк, а дальше мы прогуляемся пешком. Или я буду требовать компенсации из-за халатного отношения к исполнению Договора и создания опасной ситуации для гостий из Ледяного Предела, – отчеканил дракон.

– Свалился же на мою голову, параноик, – пробормотал Тешенит. – Будет тебе парк. Ещё какие-нибудь пожелания? – спросил язвительно.

– Устроить вашу торжественную встречу через пару-тройку дней, – ответил Шерху. – Но от вас разве дождёшься?

Булл мрачно глянул на него, но продолжать разговор не стал, отвлёкся на плетение чар. Я же, пользуясь заминкой, обратилась к дракону:

– Что не так? Почему ты против нашей встречи с этими смертными?

– Я не против встречи, я против встречи прямо сейчас, – скривился он. – Да бесполезно объяснять, сейчас сами поймёте.

Настаивать на ответе и расспрашивать я не стала, не хотела продолжать этот разговор при посторонних. Недостойно эслады спорить со своим мужчиной при свидетелях – это унижает и её и его.

Ожидание вскоре закончилось, Тешенит велел следовать за ним и шагнул в портал. «Я вас встречу. Ничего не бойтесь», – коротко сообщил дракон и первым последовал за буллом. Я кивнула девочкам, и они потянулись за чешуйчатым – бледные, насторожённые, но решительные. Наверное, я имею право ими гордиться: прежние эслады вряд ли сумели бы сделать этот шаг…

На прощание окинув взглядом строгие светлые стены холла, я слегка закусила щёку изнутри, чтобы отвлечься от накатившего болезненного ощущения разлуки с кем-то родным и близким – последним, что связывало меня с прошлым и напоминало о безоблачных временах юности. А потом стиснула кулаки и шагнула в дымку перехода, отрезая себя от прежней жизни. Прошлое мертво. Оно достойно памяти, но цепляться за него – значит лишаться будущего.

Мир встретил… шумно. Я замерла, даже покачнулась, ошалело озираясь по сторонам и тряся головой. Множество звуков, запахов, яркие краски, непрекращающееся движение всего и вся. От этой пестроты и сумбура закружилась голова, я поспешно зажмурилась, пытаясь одновременно заткнуть уши и дышать ртом. А следом накатил страх и желание спрятаться, сбежать, хоть как-то прекратить всё это.

– Актис! – окликнул знакомый голос. – Посмотри на меня.

Я послушалась не раздумывая, оглянулась, тут же нашла взглядом знакомые разноцветные глаза.

– Всё хорошо, сосредоточься на дыхании, сейчас пройдёт, – строго проговорил дракон.

От его спокойного голоса, от одного только присутствия рядом стало легче, я послушно задышала – глубоко и ровно, стараясь абстрагироваться от мешанины запахов. И тут же со стыдом снова принялась оглядываться, на этот раз уже разыскивая своих девочек. Хороша воспитательница и поддержка!

Однако юные эслады оказались крепче меня. Только Аурис и Тулис испуганно жались к Шерху, и чешуйчатый обнимал обеих, отечески гладя по головам и успокаивая. Аргис замерла и заледенела, зачарованно глядя прямо перед собой, видимо попросту залюбовавшись. Остальные осматривались вполне осмысленно и без страха, Натрис с неприязнью, другие – с искренним любопытством.

Я неуверенно сделала пару шагов к Шерху, пытаясь разобраться в собственных ощущениях и понять, отчего мне так тревожно. Да, какофония цветов и звуков сбивала с толку, но ведь не только в этом дело!

И стоило задаться вопросом, как пришло понимание: проблема не в новых впечатлениях, изменились сами ощущения тела. Мир… давил. Труднее давалось каждое движение, даже сердце как будто билось тяжелее: по сравнению с Пределами, здесь было ничтожно мало чистой чари.

От понимания этого стало легче. Да, отношения мои с Миром не изменились, но я хотя бы уяснила, что проблема не во мне, не случилось ничего страшного, просто нужно привыкнуть к новым условиям.

– Девочки, всё хорошо? – мой голос прозвучал немного сипло, но твёрдо.

– Голова кружится, – пожаловалась Радис. – И вообще мне тут не нравится! То есть необычно, конечно, и интересно, но как-то не хочется здесь жить.

По глазам остальных я поняла, что мысли подруги разделяют все. Ну, пожалуй, кроме Аргис.

– Давай сначала попробуем немного привыкнуть, – осторожно ответила я. – Надеюсь, станет полегче.

Утверждать, что всё будет хорошо и что в Мире на самом деле прекрасно, я не стала: сложно убедить кого-то в том, во что не веришь сама.

– Такое ощущение, что на меня навешали десяток гирь, – пожаловалась Литис.

– Такое ощущение, что здесь вообще нет чари! – мрачно отозвалась Натрис. – Жуткая слабость… Шерху, как вы, драконы, умудряетесь жить здесь по доброй воле?!

– Дело привычки, – усмехнулся он. – Актис права, скоро станет легче, организм адаптируется. Через пару дней перестанете обращать внимание.

– Ты поэтому хотел отложить встречу? – спросила я.

– И поэтому тоже. Но некоторые всезнающие господа решительно не способны думать, – хмыкнул он, бросив выразительный взгляд на стоявшего неподалёку Тешенита. Булл смотрел на нас хмуро, недовольно, но молчал и не торопил. – Эти каменюки к подобным перепадам равнодушны, поэтому забывают, что остальным не так легко. Но дело не только в чари, Мир действительно слишком отличается.

– Шумно, – пожаловалась Тулис, беря себя в руки и отстраняясь от дракона.

– Это – не шумно, – усмехнулся Шерху. – Мы сейчас в очень тихом и спокойном месте. Немного освоитесь, и пойдём смотреть, что такое «шумно».

– Куда сильнее-то? – переглянулись ошарашенные девочки.

– Скоро увидите, – засмеялся мужчина. – Готовы? Пойдём.

И он уверенно двинулся по дорожке, поймав меня за руку. Я беспомощно оглянулась на Тешенита, но тот молча уступил роль проводника дракону и отстранился от происходящего. Хотелось спросить почему, но я тут же и сама сообразила: кажется, булл осознал свою ошибку, таким образом выразил уважение чешуйчатому и оставил ему на откуп общение с нами.

Кажется, Шерху спас нас по меньшей мере от чудовищного позора. Меня – так точно. Я даже здесь едва не потеряла сознание и уж точно не была в состоянии сразу после такого потрясения участвовать в каком-то официальном торжестве. А на той самой «площади перед королевским дворцом» было бы, подозреваю, куда хуже.

– Спасибо, – негромко обратилась я к дракону и пояснила в ответ на его озадаченный взгляд: – За твою предусмотрительность, за то, что дал нам возможность немного перевести дух. – Пару секунд помолчала и добавила твёрдо: – И за то, что ты сейчас с нами. Со мной. Чем бы при этом ни руководствовался.

Шерху бросил на меня непонятный взгляд, потом чуть улыбнулся уголками губ и сказал коротко:

– Пожалуйста.

Я порадовалась, что мужчина ограничился ровным вежливым ответом и не стал развивать тему, и без того было неловко. Во-первых, я не привыкла кого-то благодарить за помощь, потому что не привыкла эту помощь получать – вот в таких серьёзных, жизненно важных ситуациях. Да их и не было, этих ситуаций, только одна, в которой вряд ли кто-то сумел бы помочь. А во-вторых, было стыдно, что я не догадалась сказать этого раньше, предпочитая терзаться и терзать дракона вопросами и подозрениями.

Шерху вдруг резко остановился, рывком подтянул меня к себе, одним ловким движением заведя обе руки за спину и прижав меня к своему телу, и впился в губы поцелуем – глубоким, жадным.

Я ответила сразу, не задумываясь, с неожиданным отчаяньем. Мысль, что подобное поведение, мягко говоря, неуместно, успела родиться, достучаться до сознания, но предпринять какие-то действия мне уже не дали: дракон отстранился сам и с ужасно довольной улыбкой разжал захват.

– Ты… что?.. – задохнулась я от негодования, когда мужчина под хихиканье воспитанниц потянул меня дальше по дорожке.

– Я дал тебе нормальный повод для смущения, – спокойно пояснил чешуйчатый. – А то было – догадайся, мол, сам, эмоция это или её отсутствие. Да ещё непонятно, с чего.

С ответом я не нашлась. Некоторое время мы шли молча, и я успела признать правоту дракона и оценить его способность к нестандартному решению проблем. А потому постаралась отвлечься от личных неуместных переживаний и сосредоточиться на окружении. Тем более, здесь было, на что посмотреть.

Очень странное ощущение. Я знала названия попадающихся на пути предметов, узнавала их, но никак не могла поверить, что смотрю на них на самом деле. Что могу наклониться и сорвать травинку, и она будет… Какой-то. Непонятной, неизвестной, но ощутимой и реальной. Знакомые картинки не позволяли окончательно потеряться во впечатлениях, но они никак не хотели соотноситься с запахами, звуками и ощущениями. Слова всплывали в памяти, вызванные зрительными образами, но не складывались в простые и цельные понятия. Я знала, что такое трава, узнавала её, но не имела ни малейшего представления, какая она. Однако порыв познакомиться поближе я отогнала, успеется.