Текст книги "Все будет хорошо"

Три – ноль

В столовой спортивного комплекса «Восток» обедала в перерыве между матчами наша волейбольная шестерка, которую совсем недавно собрали из разных клубов города для «серьезных» соревнований. Выбрав по совету тренера как можно больше белковой пищи, ребята ели молча, уткнувшись в свои тарелки: кто с рыбой, кто с курицей. Команда показывала неплохие результаты для регионального юношеского первенства, но каждый понимал, что раскрылся не в полную силу. Впереди был последний решающий матч с командой Новосибирска.

Когда в столовую друг за другом стали заходить двухметровые плечистые «Новосибы», для поднятия настроения всей команды я ляпнул:

– Да… завтра будет кровавая бойня…

– Ладно тебе, Петь, страху-то наводить, – ответил Кирилл– спокойный, рассудительный капитан волейбольной сборной. – Не силой надо брать, а головой.

– Головой не буду – мозг разнесут! – отшутился я.

– Тихо, вы, герои, ешьте спокойно, – буркнул долговязый Сева, ненавидящий пустую болтовню. – Вон тренер идет.

К столу, где обедала команда, подошел крепкий мужчина лет пятидесяти. Он был добрым, мягким человеком, страстно любящим волейбол. За время тренировок и наших соревнований он пока еще не успел подружиться с командой и слепить из нее единый организм, так как каждый из ребят считал себя звездой и хотел выпендриться. Кому-то из парней он казался слабым, так как не любил грубые слова и крик. Главными качествами Виктора Николаевича были терпение и оптимизм, он искренне верил в успех своих подопечных.

– Так, ребят, по существу, – пододвигая табуретку, начал тренер нашей сборной. – Если нам удастся попасть в тройку призеров региональных соревнований, то через два дня мы будем выступать в международных юношеских соревнованиях «Дети Азии», которые тоже стартуют здесь, в этом же спортивном комплексе.

Тренера засыпали вопросами.

– А мы тут что, надолго?

– А каким мячом-то мы будем там играть?

– О пять этим – голубым, «дер евянным»?

– Да какая нам Азия, Виктор Николаевич! Поглядите на них! Они не мячи берут, а только короны на головах держат, руки-то заняты! – отшутился капитан.

Все смолкли.

– Ладно, в три тренировка, а потом бой вон с теми красавцами, – сказал Виктор Николаевич, махнув головой в сторону команды Новосибирска. – Я в вас верю. Всё пока, меня дочка ждет!

В ответ он услышал только вздохи и провожающие его недовольные взгляды. Тренер подошел к выходу столовой и протянул руку стройной, стильно одетой девушке, с высокой прической. Ее белокурые волосы были аккуратно подняты наверх, но несколько непослушных завитков вырвались и упали на выразительную шею. Виктор Николаевич вместе дочкой Ксенией сели обедать около окна. Посмотрев не нее, наши пацаны забыли о еде, а Тёмыч прямо поперхнулся:

– Я тоже хочу такую дочку!

– Дурак ты, Тёмыч! Хороша Маша, да не ваша… У нее есть парень, – с улыбкой, махнув Ксюше рукой, сказал Кирилл, – Виктор Николаевич взял ее с собой на соревнования проветриться на весенние каникулы. У нас теперь здесь, в Якутске, есть своя болельщица. Вставай, пошли на треньку!

Обед был съеден, и ребята потянулись к выходу.

– Эй, молодняк! Пропустили чемпионов вперед! – сказал парень из команды «Новосиба», небрежно толкнув плечом кого-то из наших. Раздался смех.

– Это кто тут молодняк?! – вспыхнул Тёмыч, самый задиристый из нас. – Ты отвечаешь за свои слова?

Тёмыч был у нас нападающим, который не очень хорошо пасовал, но, когда видел над сеткой мяч, мог взлететь с места, будто у него за спиной – пропеллер, как у Карлсона. Удар Тёмыча был чаще сильный, чем умный. А когда его разбирала злоба – враг, держись: влепит так влепит…

Тёма закрыл собой проход в столовую, глаза его горели огнем, кулаки сжались… Его возмутило поведение «Новосибов», а тут еще и Ксюша… Он чувствовал на себе ее взгляд.

– Пап, иди разберись, там с твоими что-то не то, – взволновалась Ксюша.

– Сами разберутся, не маленькие, – ухмыльнулся Виктор Николаевич, доедая суп. – Вот смотри.

– Ладно, ладно, братаны, простите нашего петуха, очень он любит задираться, – подойдя к Тёмычу, похлопывая ему по плечу, сказал капитан «Новосибов». – До встречи на площадке!

Ксения просияла, что дело не дошло до драки.

Конфликт был остановлен, не успев начаться. Тёмыч отступил от двери, и «Новосибы» с довольными сытыми лицами вышли. Они были абсолютно уверены в победе, чувствовали свое психологическое превосходство. Завтрашняя игра для «Новосибов» была последней малюсенькой ступенькой к успеху и славе.

Наступил час поединка. На табло высветились цифры «0:0». Почему-то у меня при виде «Новосиба» в красных майках и шортах похолодели колени, хотя были, как положено, в наколенниках.

Поглядев на наших, я понял, что они чувствуют то же самое. Азарта победить не было – только страх, желание обороняться. Мы старались как могли, как нас учили, поднимали «мертвые мячи», почти все пасы отдавали Тёмычу. Он отрабатывал их не очень аккуратно, но со всей злостью, что накопилась у него со вчерашнего обеда. Один раз он плохо размахнулся и мячом попал в сетку, а в другой раз прямо мне – разводящему – в голову. Зал грохнул, «Новосибы» ликовали.

– Ты чё, Тёмыч, офигел, что ли? – проговорил я, потирая ушибленную «деревянным» мячом голову. – Я в следующий раз Сашке мяч отдам, у него прицел точнее.

– Да ты сам мяч поднять не можешь как следует, я ни разбежаться, ни ударить толком не могу!

Тёмыч обиделся, я тоже. Больше к нему не пасовал, все отдавал Сане, а он нападал предсказуемо и ровно, словно привык в школе получать оценки «хорошо», а не «отлично». Тем временем прошло две партии, которые мы благополучно проиграли, и счет был два – ноль. Третья партия подходила к концу. Тёма все злорадствовал каждому моему пасу и неудачным Сашкиным нападениям:

– Да разве можно играть с такой командой! Ни черта не могут, ни черта не умеют!

Тренер сидел угрюмый и нервно перебирал свои любимые четки, сделанные из малюсеньких волейбольных мячей. Вдруг он взревел:

– Блок, Саша, Тёма, блок!

Услышав голос тренера, ребята подпрыгнули, как положено вытянув вверх руки, но нападающий коварно скинул мяч без удара. Он коснулся моей спины, словно змея, и стукнулся об пол около сетки…

– Петька, блин! Куда ты смотрел?! – крикнул Тёмыч и разочарованно махнул рукой, пробурчав под нос что-то неприличное.

– Что я-то?! У меня на затылке глаз нету! – парировал я.

Это был конец! Матч завершился со счетом три – ноль. Продули всухую!

Когда в конце встречи команды жали друг другу руки, тот самый «петух» по имени Леха, что обидел наших ребят в столовой и забил последний гол, сказал Тёмычу на ухо:

– Ну вот видишь, что я говорил? Чемпионов надо знать в лицо!

Тёма отдернул руку, но тот сделал вид, что ничего не произошло. Леха с довольным надменным лицом продолжал пожимать руки проигравшим волейболистам.

На следующий день от Виктора Николаевича мы узнали, что заняли почетное третье место и приглашены на международный турнир «Дети Азии».

– Ребята, по иронии судьбы первый матч будет проходить прямо здесь и снова с командой «Новосиба». Что скажете?

В ответ посыпались реплики ребят.

– Вот так сюрприз!

– Нас выщелкнут с первого матча?

– Может, сразу домой поедем? Вчера ведь еле ноги унесли…

– Кто-то чуть головы не лишился…

– Да…

Тренер, не теряя надежды, продолжал.

– Так, пацаны, это же здорово! У вас появился шанс отыграться.

Наступила тишина. Быть размазанными по площадке еще раз никому не хотелось… Парни сидели в раздевалке и даже не начали переодеваться, настроения не было. Некоторые из нас откровенно считали причиной проигрыша слабость тренера и его неумение работать с командой. Мы уже четверть часа это все «перетирали», пока в раздевалку не вошел Виктор Николаевич.

– Вы чего молчите? Ребят, мы начинаем тренировку? – веселым тоном спросил тренер.

Его настроение никто не поддержал. Ребята сидели на лавках раздевалки, кто с равнодушным, кто с грустным взглядом.

– Ладно, – вдруг сухо произнес Виктор Николаевич, его лицо стало серьезным, и в глазах вспыхнул огонь, – раз вы струсили, то я пойду и напишу заявление в судейскую, что команда Екатеринбурга снимается с соревнований «Дети Азии», – он произнес эти слова громко и четко спокойным глубоким грудным голосом Левитана, объявившим начало Великой Отечественной войны. – Все за?

Ребята были ошарашены таким обликом тренера и молчали. Виктор Николаевич быстрым орлиным взглядом испепелил присутствующих.

– На принятие решения у вас ровно час!

Тренер вышел из раздевалки, громко хлопнув дверью. Ребята зашумели.

– Что это с ним?

– А разве так можно взять и сняться с соревнований?

– Кирилл, что будем делать? – глядя на капитана как на последнюю надежду, спросили ребята.

Кирилл вздохнул и сказал.

– Мы поступили как последние мерзавцы. Нельзя так с тренером. Что мы о нем знаем? Ничего! Он добрый, классный мужик! Наверное, не просто так его назначили тренером сборной Екатеринбурга. Он верит в нас, а мы… думаем только каждый о себе…

– Ну и что теперь, за ним бежать? – вставая спросил Саня, разводящий.

– Да погоди ты, сядь! Мы ведь еще ничего не придумали… – схватив за майку поднявшегося с места Саню, сказал Тёмыч.

– Ребят, есть у вас кураж порвать завтра этих «Новосибов»? – с ухмылкой спросил у команды капитан. – Ну что, нам слабо?

Ребята переглянулись и повеселели.

Вдруг меня озарила идея:

– А давайте каждый что-нибудь предложит. Вы ведь все играли, все изучили соперника. Ну где у них слабые места?

– Правый верхний угол площадки часто голый. Могу вдарить туда! – быстро включился Саня, нападающий.

– Отличная идея! Скользящим, длинным ударом – в самый угол, – подхватил нападающего капитан.

– Сань, у тебя классно получается скидывать, когда они выпрыгивают в блок над сеткой. Практикуй это почаще, – включился в обсуждение молчаливый Сеня.

– Главное, смотреть на них надо так, будто вчерашнего проигрыша и не было. Мы – сосредоточенные, аккуратные мастера волейбола. Мы тут, чтобы красиво победить, а не дрожать и обороняться! – выпалил свои идеи я. – Еще предлагаю не орать друг на друга на площадке, а, наоборот, хвалить и подбадривать!

– Принято! Есть еще идеи? – заглядывая ребятам в глаза, проговорил капитан.

– Думаю, каждый из нас знает свою коронную подачу, которую никто взять не может. Так вот – оружие к бою! – поделился своими мыслями Сеня, подачи которого летали над полем как снаряды, сшибающие противника наповал.

– Прекрасно, Сень! – хлопнул его по спине Виктор Николаевич, который никем не замеченный уже несколько минут стоял у дверей и слушал.

– Простите нас, Виктор Николаевич… – начал Кирилл.

– Да, ладно… Проехали… Давайте думать дальше, – проговорил тренер. – А ты чего молчишь, Тёмыч?

– А что говорить-то? Да вы меня все считаете виноватым в проигрыше…

– Вот глупый, – проговорил Олег, второй разводящий. – Мы все тут «косячили» и грызлись на площадке. Ты просто не долби их с дикой злобой, а реально включай мозги. Видишь, не получился замах – ну и ладно. Ты толкни тихонько мячик, как соседку по парте, он и по сетке к ним и закатится. Главное – результат, а не удар!

– Интересная идея, Олег, – согласился капитан, – каждый может удивить соперника чем-то особенным, неожиданным.

– Так, всем хватит болтать! – посмотрев на часы, неожиданно четким и суровым тоном проговорил Виктор Николаевич. Где-то в глубине души он был доволен своей командой, тем, что наконец-то игроки начали видеть и слышать друг друга, а это и было самое главное, чего он ждал уже несколько месяцев. – Идите отрабатывайте свои подачи и «коронные» приемы и обязательно помогайте друг другу! Меньше слов – больше дела!

Тренировка была жаркой. Каждый старался как мог. Ребята тренировались красиво, тактично указывая на сильные и слабые стороны игры друг друга. В раздевалке я ещё предложил сходить всем в парикмахерскую и выбрить на висках три полоски. Команда тему одобрила.

На следующий день чемпионат «Дети Азии» открыла игра «Новосибирск – Екатеринбург». Мы зашли на площадку, гордо подняв головы, выгнув спины. Выглядели все бодро и красиво, настроение было отличное. Рядом с Виктором Николаевичем сидела Ксюша, она распустила волосы и сегодня была еще красивее, чем вчера. «Новосибы» пришли на игру какие-то «помятые», слегка расслабленные в предчувствии быстрой победы. Но не тут-то было.

Первой подачей Тёма сразу забил гол. Мяч попал в край сетки и скатился резко вниз. Зал охнул. Гол зачли. «Новосибы», обруганные своим тренером, «подтянулись» вперед. Следующий мяч Тёмыч отправил в левый дальний угол площадки, потом в правый. Разрыв в три мяча в первом тайме «Новосибы» так и не смогли убрать. Во втором тайме чудеса мастерства показывал Олег, поднимая «мертвые мячи» и пасуя то Сане, то Тёмычу. А те безжалостно, но умно долбили соперника в открытые зоны площадки.

Сева, самый спокойный и молчаливый, вливал всю свою энергию в крученые параллельные полуподачи, которые никто не знал, как брать. Если «сверху», то можно выбить себе пальцы, а если «снизу», то у самой дальней черты – и то, если добежишь. Когда Сева заступал на подачи, то без трех-пяти голов подряд не уходил.

– Ну Севка, ну красава! – орал я, а ребята аплодировали ему что есть силы. Так мы поддерживали всех, кто забивал голы.

К концу третьего раунда «Новосибы» окончательно растерялись и не могли узнать в этой умной, стильной, сплочённой команде вчерашнего мягкотелого противника. Они орали друг на друга, но громче всех было слышно их тренера.

– Итоговый счет три – ноль в пользу команды юношей Екатеринбурга, – громко крикнул после свистка главный судья. Зал наполнился громом аплодисментов, криками и музыкой.

Виктор Николаевич сиял. Его добрые умные глаза ликовали. Ксюша визжала от восторга и развернула плакат, на котором было написано «Екатеринбург – Я люблю ВАС!».

Мы выстроились поздравить друг друга с завершением игры. Леха из команды «Новосибов», тот самый, что «задирал» наших в столовой, подойдя к Тёмычу, сказал:

– Ну вы нам сегодня надрали задницу! Показали, что такое настоящий волейбол!

В ответ Тёмыч в мокрой от пота майке крепко пожал Лехе руку, улыбнулся и двинулся дальше раздавать рукопожатия проигравшей команде чемпионов.

Мама виновата

Лиза уже полчаса гоняла мяч по квартире. С домашними заданиями она справилась, как всегда, легко. Делать ей было нечего, или так просто казалось. Мама, после ночного дежурства, лежала на кровати и дремала. До начала уроков времени было вагон. Хорошо все-таки учиться во вторую смену!

– Доченька, может, ты будешь потише играть, у меня голова болит, – проговорила мама, поднося руку ко лбу.

– Ма, ну что мне делать? Мультики тебе мешают, музыка тоже. Вообще, ты обещала со мной поиграть! Полчаса уже прошло… Ты встаешь? – ныла Лиза.

– Ну извини, дорогая! У мамы может, хоть иногда, голова поболеть? – с некоторой обидой в голосе проговорила мама.

Лиза взглянула на большие часы с витиеватыми стрелками и вздрогнула. До выхода в школу оказалось совсем немного времени. Резко заурчало в животе.

– Мам! Мне скоро в школу. Ты меня довезешь?

– Нет, Елизавета, добеги сегодня сама, – ответила из-под одеяла мама.

– А ты мне форму погладила? – серьезным тоном спросила дочка.

– Ой, нет, доченька. Ну, ты там что-нибудь другое найди, поройся в шкафу, – извиняющимся тоном проговорила мама.

– Мам, я есть хочу! – тоном несчастного голодающего произнесла дочка из соседней комнаты.

– Лиз, разогрей в микроволновке котлеты с макаронами, справишься? – с надеждой в голосе, отрывая тяжёлую голову от подушки, сказала мама десятилетней дочурке.

– Я не хочу вчерашние котлеты! – фыркнула дочь, летая по комнате, собирая свой портфель.

Мама сегодня здесь не прибиралась, и все лежало не так, как всегда. Книжки и тетради прятались от Лизы в разных углах. Как дневник оказался под подушкой, она так и не смогла понять. Наконец-то портфель был собран, осталось только найти, что одеть. Она открыла шкаф. Там было все: праздничные платья, летние белые костюмчики, цветные кофточки – но только не то, что нужно. Выбросив с полок аккуратно сложенные мамой вещи, она нашла то, что искала. Дернуло же ее вчера постирать всю школьную одежду! Настроение было совершенно испорчено.

Натянув на себя колготки, более или менее подходящую для школы белую блузку и черную юбку, она побежала в прихожую.

– Мама! А кто меня заплетать будет? – с негодованием взвизгнула дочь, которая, надев на себя уличную обувь, вдруг вспомнила про самое главное – прическу.

– Сейчас, сейчас, деточка, я тебе бутерброды заворачиваю, – раздался из кухни слабый мамин голос.

– Да зачем мне твои бутерброды! Я уже опоздала из-за тебя! Пока! – посмотрев на стрелки часов, с надрывом в голосе произнесла дочь.

Громко хлопнув дверью, Лиза вышла из квартиры. Пулей долетев до школы, которая, к счастью, была не очень далеко от дома, Лиза робко постучалась в класс.

– Лидия Николаевна, можно войти?

Когда запыхавшаяся отличница, Лизочка Смирнова, в помятой белой кофточке и с растрепанной вчерашней косичкой, зашла в класс, по рядам пронесся неожиданный смешок.

– Да, да, Елизавета, входи. А что это ты вдруг опоздала?

– Я… я… Лидия Николаевна, не виновата… это мама меня подвела… Не подвезла до школы, завтрак не приготовила, форму не погладила, даже меня не заплела! – выпятив вперед губки, произнесла гордость класса.

– Ах, вот оно что! Я обязательно сегодня позвоню твоей маме и отругаю! Отругаю, отругаю за то, что она… слишком много берет на себя, – с улыбкой, качая головой, произнесла учительница.

Аккуратней с правдой

В шестом классе я наконец-то почувствовала себя взрослой.

Детские щёки и складки на животе ушли. Мама разрешила подрезать волосы и школьную юбку покороче. Учителя и родные перестали нам сюсюкать и умильно улыбаться, спрашивать стали строже, в школе появились серьёзные предметы – химия и физика. А ещё меня посадили с самым умным и весёлым мальчиком нашего класса – Сашкой Шевелевым. Он был не простой парень – он был авторитет, предводитель всех пацанов. Учился он не очень, три-четыре, всё делал с ходу, как получится. Когда Сашка выходил к доске, все замолкали – знали, что сейчас будем смеяться до слёз.

– Жуки, жуки… это такие животные, которые любят сахар и живут, Зоя Андреевна, у нас на кухне за газовой плитой. А вчера одному не повезло, он утоп в моём супе…

Класс грохнул. Ожидания его оправдались.

– Ну хватит, Шевелев, давай ближе к тексту учебника, – улыбаясь находчивости Сашки, начала Зоя Андреевна. – Даю тебе ещё пять минут собраться, а то стоит твоя четвёрка на тонкой-тонкой ножке, склоняясь к твёрдой тройке, понял? А пока Абрамова нам расскажет про кровообращение ракообразных.

Светка Абрамова, наша круглая отличница, как всегда, порадовала учительницу своим чётким, блестящим ответом. Зато Саня выиграл время и не менее выразительно закончил свой рассказ про жизнь жуков, опираясь на примеры домашнего сообщества. Его ответ Зоя Андреевна прокомментировала так:

– Ладно, Шевелев, четыре в этой четверти я тебе, так и быть, поставлю. За смелость и любовь к домашним животным. Садись.

Санька с видом победителя, с улыбкой от уха до уха шёл ко мне, на свою последнюю парту в среднем ряду. Я была горда таким соседом. Мы шептались на уроках и болтали на переменах.

Теперь я знала все мужские новости класса и с удовольствием делилась с ним девичьими тайнами. Он даже подтянулся по учёбе. Мы наперегонки решали задачки, проверяли друг у друга сочинения, иногда дрались, если он забирал у меня мои учебники.

Но однажды Саня пришёл в класс какой-то туманный и задумчиво заглянул мне в глаза.

– Ты что, Сань, что-то случилось? – первая спросила я.

– Да… я… я… я влюбился, – тихо прошептал Саня.

Я раскраснелась от счастья и уже не могла говорить.

– Даш, ты знаешь, это случилось так неожиданно. Она самая красивая, а главное, умная девчонка в нашем классе, – продолжал влюблённый.

Я ещё не слышала ни от одного парня столько комплиментов в свой адрес. Язык у меня окончательно прилип, ноги и руки онемели.

– Даш, я всё это рассказываю потому, что ты у меня настоящий, самый близкий друг среди девчонок. Я тебе буду очень благодарен, если ты хоть что-нибудь узнаешь о Свете, мне нужна любая информация, она будет греть моё сердце, – продолжал с горящими глазами Сашка.

Свет в моих глазах потух, улыбка застыла, сердце остановилось. Мне очень захотелось плакать, но он смотрел на меня с нежностью и надеждой. Я не могла подвести настоящего друга. Выдохнув, взяв в себя в руки, я уверенно произнесла:

– Подружиться со Светкой и всё тебе рассказывать – я смогу, – спокойно, силой воли сдерживая слёзы, произнесла я.

Чем она лучше меня? Мне было ясно: она отличница, серьёзная, чёткая, организованная. Но в ней были и недостатки. Например, узкий круг друзей, её причёска – туго заплетённая коса, не изменяющаяся годами. Ну, наверное, и всё.

Со Светланой мы сблизились быстро. Я плотно занялась её имиджем. Научила подбирать одежду делать прикольные причёски, краситься.

Я даже правила текст её записок, чтобы произвести на Сашку ещё большее впечатление. Мне искренне понравилась эта девчонка, я была восхищена её преображением. Через месяц об их романе знал уже весь класс. Все девчонки бегали со Светкой, а пацаны с Сашкой. Появилось ещё несколько парочек. После школы нас было не выгнать со школьного двора: снежки, царь горы, футбол, любой повод, только бы всем классом поиграть и порезвиться. Любовь Саши и Светы для нас всех стала чем-то чистым и высоким. Я же из Сашкиного агента переросла в хранителя и защитника их детища – их взаимной любви.

Вскоре наступило лето, которое перевернуло всё в наших отношениях. Школьный двор был пуст. Ребята разъехались кто куда. Только 30 августа наш шумный класс снова воссоединился. Похорошевшая, загоревшая Светлана позвала меня, чтобы сообщить какую-то невероятную новость.

– Даш, ты знаешь, в лагере в меня по уши влюбился Руслан, такой высокий, плечистый, он меня на два года старше. На мой день рождения подарил цветы и на спор носил вокруг корпуса на руках. Представляешь?

– Да, представляю, – сухо ответила я. – А как же Сашка?

– Ну, Сашка… Он мне ещё немного нравится… Потом он же не узнает… – кокетливо глядя в зеркало, проговорила Светка.

Обида сдавила мне горло. Я так старалась для их любви, для того чтобы Санька был счастлив, что не могла больше находиться рядом со Светой. Сославшись на срочные дела, я пошла домой. На самом деле я видела, что Сашка вместе с мальчишками побежали в соседний от школы двор. Я направилась туда. Увидев Сашу я крикнула:

– Сань, иди сюда. Есть серьёзный разговор, – голосом, полным отчаяния, проговорила я.

Он подбежал с футбольным мячом в руках и внимательно слушал своего лучшего «друга». Мысли у меня путались. Голос дрожал. Как только Саша поймал мою эмоцию и главную мысль, сказал:

– Хватит. Подробности мне не нужны. – Он развернулся и пнул мяч со всей силы.

На следующий день, 1 сентября, весёлого настроения в классе не было. Света и Саня были серого цвета. На первой большой перемене Света подошла ко мне. Прижала к стенке, со всей дури стукнула мне под дых и сквозь зубы произнесла:

– Ты предала меня, ты мне больше не подруга!

К моему удивлению, Сашка перестал общаться не только со Светкой, но и со мной, вообще перевёлся в другой класс. А Светлана Абрамова снова ушла в учёбу, сидела на первой парте и заплетала каждый день свою обычную косичку.