Текст книги "Тайны и загадки смерти"

Глава 3
Смерть в буддизме

Многие исследователи (например, Г. Ольденберг), считают, что «буддизм опровергает существование тела». «В буддийских божественных книгах душа исчезала, делясь на 4 элемента: ощущения, представления, желания и познания (или понимания), – отмечает историк религии И. Крывелев. – Исчезал в целом человек, в его сути содержалась кроме отмеченных компонентов и телесность, но это не помогло целостному появиться в качестве реально существующего явления. Для религиозного сознания этот эгоизм, настолько противопоказан, что сам Будда смущался его».

Существуют и такие высказывания Будды, где откровенно отрицается действительность фигуры и, следственно, души.

Смерть одного из своих воспитанников Будда так объяснял: «Если исчезают жизненные позывы, стимулирующие силы, пропадает сознание; если пропадает сознание, пропадает имя и образ… гибнет часть органов чувств… пропадает соприкосновение». Дальше идет указание того, что еще пропадает: ощущение, восприятие, охват (умственный), бытие, рождение, старость, смерть, мучения, печаль. С разрушением туловища умирает не только несуществующее целое, но гибнут и те составляющие, которые определяют его настоящее содержание.

Есть и другой эпизод такового же стиля, повторяющийся во многих книгах. Около праха отшельника Годгики вилось темное облако. Когда воспитанники задали вопрос, что оно означает, Будда дал ответ: «Это злой Мара разыскивает сознание порядочного Годгики… но порядочный Годгнка вступил в нирвану, его познание не живет нигде».

Что же это за загадочная нирвана, куда ускользает сознание после, смерти? Отчего оно пребывает там, если душа есть ничто? И как быть с безграничной цепью смертей и рождений, на что по наставлению Будды, обречено все живое?

Причина этих возражений скрывается в том, что жившая до Будды сильная индийская религиозно-философская традиция наложилась на его учение и потихоньку поглотила его, вводя собственные составляющие и вытесняя многие элементы, далекие от нее.

Смерть согласно буддизму не просто естественна, она – желанна. Испытывающий истину, стремящийся к Абсолюту вынужден, по наставлению Будды, уничтожать в себе все эмоциональные чувства, все цвета и запахи земли. Вот поэтому смерть – нужная ступень к Идеалу.

Однако смерть еще не обеспечивает достижения Абсолюта, потому как посмертная участь человека подчиняется его земной жизни.

После гибели человека могут ждать три вида судьбы: скорое перерождение (так называемое переселение душ, сансара), попадание в ад (до вселения в новое тело), уход в нирвану.

Умирая, душа распадается на составные элементы, но при дальнейшем воплощении опять соединяются определенным образом, сберегая единство души. Верная ее «сборка» обеспечивает постоянство существования личности, независимо от того, какая физическая оболочка достается после очередного превращения.

Человек обязан стремиться прекратить цепь переселений, чтобы соединиться с богом-творцом Брахмой (в брахманизме), уйти в нирвану (в буддизме). Сделать это можно только вступлением на «восьмеричный путь» праведного существования. В интервале между гибелью и новым олицетворением души безбожников ожидают суровые наказания в дьявольских пещерах. Среди мук, предназначенных им, – проглатывание раскаленного железного шара, обжаривание, деление, замораживание, кипячение.

«Я прошел чрез сансару многих рождений, отыскивая строителя дома, но не замечая его, – произносит Будда. – Рождение опять и опять – горестно».

По точному примечанию Борхеса, превращение для западного понимания – представление в первую очередь поэтическое, в ту пору как для буддиста превращается не душа (в христианском понимании), а карма – специальная умственная конструкция, способная на многочисленное число трансформаций.

Итак, кроме ада безбожникам предназначен нерушимый цикл рождений. Праведники же после гибели отправятся в нирвану, поскольку, как произносит Будда, «кто, ища счастья для себя, не наваливает наказание на существа, жаждущие счастья, тот после гибели обретет счастье». Нирвана, что на санскрите обозначает «угасание», – малоопределенная область то ли бытия, то ли небытия души после кончины.

Сам Будда на вопросы о собственно уходе в нирвану отзывался очень туманно. Так, на колебания монаха Малункияпутты, будет ли после смерти жить идеальный, Будда отвечал серией вопросов, мало проясняющих дело: «Одинаково ли живое создание с туловищем или отличается от него? Не прекращает ли или перестает существовать идеальный мир после гибели?».

Смерть и нирвана в преподавании Будды имеют противоречивый характер, доказывая гегелевский закон единства и борьбы противоположностей. С одной стороны, нирвана – это такое качество мира, при каком пропадает вся привычная нам система координат и сенсорики существования. «Есть, о бхикшу, – говорит Будда, – состояние, где нет ни земли, ни воды, ни света, ни воздуха, ни бесконечного пространства, ни бесконечного разума, ни неопределенности, ни уничтожения представлений и непредставлений, ни этого мира, ни иного, ни солнца, ни луны. Это, о бхикшу, не называю я ни возникновением, ни процессом, ни состоянием, ни смертью, ни рождением. Оно без основы, без продолжения, без остановки: это и есть конец страдания».

Поскольку нирвана – это финальная цель существования, то и уходят в нее навечно. С иной стороны, нирвана заключает информативную связь с вашим земным, эмоциональным миром; мало того, буддийский монах Нагасена характеризуют ее с использованием чисто земных терминов. «Как познать нирвану, – спрашиваешь ты. Через отсутствие страданий, опасности, страха, через счастье, спокойствие, блаженство, совершенство, чистоту, свежесть…». Но еще парадоксальнее тот факт, что из нирваны можно вернуться в наш мир, – так делает сам Будда, возвращаясь из Махапаринирваны (великой совершенной нирваны) для нового воплощения на земле.

Судя по всему, нирвана не в состоянии уничтожить личность, растворив ее на составные элементы. Нирвана – не болото, засасывающее навсегда. Скорее, она представляет собой некий информационно-энергетический максимум, абсолютно самодостаточный, находящийся в статическом состоянии, но способный в любое мгновение воссоздать любое вероятное состояние бытия.

Говоря физическими определениями, нирвана – это пограничная область между энтропией и антиэнтропией, владеющая при том качествами собственных соседей. То есть нирвана есть Великое Ничто и одновременно Великое Все.

Знаменитый латиноамериканский писатель и мистик Хорхе Луи Борхес в отличной лекции о буддизме приводит примечания австрийского ориенталиста, подметившего, что «в своих рассуждениях Будда исходил из физических представлений своей эпохи, а идея угасания была тогда не такой, как сейчас: считалось, что огонь не пропадает, затухая. Считалось, что пламя не прекращает быть, что оно существует в иной ипостаси, поэтому выражение «нирвана» не обозначается в суровом смысле «угасание». Оно обозначает, что мы продолжаемся другим способом. Способом, нам непонятным».

Джавахарлал Неру в «Открытки Индии», споря с простыми трактовками буддизма, отмечает, что буддизм, по сути, избегает крайностей. Он заключает учение о золотой середине, о среднем пути. Даже понятие нирваны никак не обозначает небытие, как изредка предполагают. Это было положительное состояние, но от того, что оно уходило за границы человеческого мышления, для его изложения применялись отрицательные термины.

Глава 4
Смерть в иудаизме

Еврейская религия относится к гибели реалистично и не считает ее бедой. Бедой может быть только несвоевременный уход из существования. Если же человек перешагивает в другой мир, благословенный богом длинным справедливым существованием, хорошим здоровьем и бойким духом, гибель понимается как что-то обычное, как велика бы ни была при этом наша печаль.

Мы все испытываем печаль, если уходит близкий человек. Однако иудаизм считает излишним или слишком долгий траур неугодным. Иудейские обычаи, связанные с трауром, предписывают человеку потихоньку пережить его горе.

Еврейские принципы и обычаи, связанные с похоронами и трауром, базируются на двух основных тезисах: даже если бездушное тело человека достойно почтения; нужно пустить в дело все усилия, дабы упростить сердечные переживания родных покойного.

В иудейских семьях подобает собираться у кровати умирающего. Ежели это допустимо, в последние минутки существования человек говорит покаянную молитву и Шма. Быть с человеком в момент его смерти и закрыть ему глаза, считается изображением благородного совершенства. Далее находящиеся там говорят пожелание Богу как «судье праведному» и надрывают край собственной одежды в признак горя.

С момента гибели и до момента захоронения пребывающего в трауре именуют онан (принявшийся жалеть). Основная задача онана – устройство погребение. Галаха, иудейский закон, воспрещает кремацию. Для того чтобы захоронить усопшего как можно скорее, онан избавляется от исполнения всех положительных заповедей. Иудейскими традициями считается непозволительным откладывать похороны, за исключением специальных казусов. Не полагается, чтобы у тела умершего никого не находилось. Кто-нибудь всегда остается близ него до самых похорон, даже если оно пребывает в морге.

Лишь только врач свидетельствовал гибель, труженики похоронного общества уже готовят тело к погребению. Они скрупулезно омывают тело и, возможно, погружают его в микву – не в ту, какой пользуются живые. Туловище мужчины омывается представителями сильного пола, тело женщины – представительницами слабого пола. Далее тело сворачивают в обычный льняной саван. Мужчину традиционно погребают в таллите, в каком он молился при жизни. После этого прах кладут в простой неполированный древесный ящик без красновато-желтых ручек и внутренней обивки.

Обычай облекать усопших в примитивную белоснежную одежу был установлен в глубокой древности, дабы подчеркнуть сходство богатых и бедных пред гибелью. Запрещается бальзамировать труп. Кровь и органы неотделимы от корпуса. Выставлять усопшего на общее обозрение в открытом гробу считается обидным. Ведь имеют все шансы прийти враги и порадоваться его смерти.

Кремация противоречит еврейскому Закону. В последние несколько веков меж раввинов установилось цельное суждение касательно недопустимости вскрытия как деяния, оскверняющего усопшего. Учтены и исключения для таких случаев, когда есть надежда что вскрытие сможет помочь защитить жизнь другому человеку или найти злоумышленника.

Похоронить умершего необходимо в очень малый срок. Отсрочка более чем на один день возможна лишь для того, чтобы спустить конечный долг усопшему (например, когда близкие родственники обязаны прибыть издали или если впереди суббота или праздник). В субботу и праздники не погребают.

До погребения не положено говорить сочувствие семье покойного. Входя в помещение, где соблюдается траур, не здороваются, так как никакие слова не смогут показать всю глубину сочувствия тоскующим и выговариваемые в этом случае типовые фразы звучат поддельно, – лучше промолчать. Обычай требует, чтобы гости не затевали первыми беседу с родственниками усопшего.

В дни траура подобает вспоминать усопшего, огласить вслух его превосходства. Тот, кто специально старается не говорить о покойном, предполагая, что таким образом отвлекает скорбящих, не осознает психологии горя. В такие моменты беседа о банальных вещах оказывает гораздо больше боли.

Обряд захоронения прост. Вслед за псалмами читается короткая молитва, хвалящая Бога, дающего существование и отбирающего его. Иногда раввин говорит короткую речь об умершем. Никакие посторонние диалоги на кладбище недопустимы, это считается проявлением неуважения. После этого гроб спускается в могилу и закидывается землей. Произносятся слова успокоения, обращенные к пребывающим в трауре. Прежде чем уйти с кладбища, все омывают руки. С этого момента скорбящий становится длительно скорбящим. По возвращении с погребения подается еда, состоящая из крутых яиц. Яйцо, не имеющее отверстий, олицетворяет неумение тоскующего высказать свое горе словами.

Первая неделя после погребения называется Шива. Это неделя большого траура. Эту неделю все скорбящие проводят в жилище одного из них, не выходят оттуда без крайней надобности. Три раза в день друзья и члены их общины приходят молиться совместно с пребывающими в трауре. Во время мольбы мужчины, пребывающие в трауре, говорят каддиш. Зачастую каддиш ошибочно считают молитвой за усопшего, но это признание великолепия Бога и мольба о пришествии эры общего мира.

Во все дни Шива, помимо Шаббата, в период которого траур запрещен, тоскующие сидят на низких стульях. Им не разрешено стричь ногти и волосы, однако если соблюдающий траур нездоров и ему это препятствует, запрет не действует.

Все зеркала в доме закрывают, чтобы собственное изображение не отвлекало тоскующих, брачные отношения запрещены. Пребывающие в трауре не слушают музыку, не обувают кожаной обуви. Днем и ночью теплится свечка. Это похоже на изложенное в Притчах: «Дух человека – это свечка Господа». На протяжении этой недели друзья приходят наведать пребывающих в трауре, побеседовать с ними, показать им свои соболезнования. Гостям не подается угощение, так как считается ошибочным принимать что-либо от тоскующего, даже пищу. По завершении этой недели они уходят из дома и приступают к своим обыкновенным делам.

Шлошим (тридцать) – это название первого месяца траура. Он охватывает неделю Шива. С окончанием Шива заканчивается время бездонного траура. Сейчас тоскующие уже не сидят на низком, им позволяется обстригать ногти, однако волосы разрешается стричь изрядно позже. Представители сильного пола ежедневно произносят молитву в синагоге. Надгробье может быть поставлено в любое время после Шива. Многие стараются сделать это в конце Шлошим. Некоторый совершают это через год.

Траур по отцу с матерью продолжается у иудеев год. В это время не исполняют музыки и не слушают ее. Эта привилегия остается только у профессиональных музыкантов, для которых игра – источник жизни. Мужчины продолжают произносить каддиш 11 месяцев. Годовщина смерти носит название ярцайт. В этот день непрерывно теплится свеча и снова произносится каддиш. Близкие родственники покойного поджигают свечу, которая теплится двадцать четыре часа, и декламируют каддиш в каждую годовщину на протяжении всей своей жизни.

Обычай этот описывается на сказанном в книге Мишлей: «Душа человека – светильник Всевышнего». Допускается подменить свечу маленькой электрической лампочкой. В йорцайт приносят пожертвования и стараются делать добрые дела.

Глава 5
Древние религии

Самым главным культом Древнего Египта считалось поклонение загробному миру. Почтение мертвецов, воспоминания о предках – база любой культуры, наследственной по одной своей сути. Впрочем, в Древнем Египте загробный культ принял абсолютно неповторимую форму, не имеющую ничего общего с традициями других культур. Египтяне надеялись, что после смерти физического тела дух перейдет в загробный мир и продолжит свою жизнь там. Этот мир сделан по типу и сходству земного мира. Всю свою земную жизнь каждый египтянин обязан был подготавливаться к жизни после смерти. Поэтому множество из сохранившихся монументов Древнего Египта предназначались для гробниц и заупокойных храмов. Эти здания должны были стоять вечно для того чтобы гарантировать душе мирную жизнь в загробном мире.

По мнению древних египтян, мир делился на 3 части: Земля, Небо и Дуат – загробный мир. Помимо того, им характерно было определять части света к различным мирам. Так, запад – для скончавшихся, где и находился Дуат. Через него каждый день бог солнца Ра проплывал на собственной ночной барке Месехтет. Восток же был для живых. Тут возводились города и селения. Дуат не мог быть в одном месте: на небе или под землей.

Скорее речь шла о параллельном мире, где, как и на земле, протекала река Нил, на полях рос урожай, в полном разгаре шла жизнь людей. Это пространство именовалось полем Иалу – сходство с раем. Но не во всем загробном мире было такое счастье. Дуат разделялся на 12 частей под названием пилоны: Сехет – пашня, Нут – город, Арит – комната, Герерт – круг и т. д.

Первой ступенью в подготовке к загробному странствию души считалось бальзамирование. Но оно обрело свое распространение лишь после соединения Верхнего и Нижнего Египта в 3000 г. до н. э. В Додинастический период усопших просто клали на левую сторону в согнутом положении. Процесс мумификации проходил семьдесят дней. Вначале тело разрезали и устраняли все внутренности, кроме сердца. Мозг убирался через нос крюками. Обработанные и замотанные в оболочки внутренности складывали в 4 священных сосуда, какие в свою очередь укладывались в ларец. После этого тело хранили в содовом растворе. При дешевом методе вовнутрь туловища через живот вводили едкие растворы, а затем, после раскрывания внутренностей, откачивали. Обработка содой калечила тело, щеки впадали, мышцы пропадали. Искусство возврата туловищу его изначального облика постоянно прогрессировало. Чтобы усилить объемность утончившимся тканям, использовали опилки и жиры – состав, от вспучивания которого по истечении 1000-летия кожа трескалась. Любое повреждение туловища считалось ужасным проступком, разрез совершал специальный смертный – «открыватель тела». Совершив свою работу, он пускался бежать прочь, а другие должны были осыпать его проклятиями, чтобы таким образом умилостивить желающего отмщения духа Эдимму. Далее тело обматывали полотняными бинтами, пропитанными разными маслами и смолами. Между бинтами вкладывали талисманы, защищающие от налета неприязненных существ при странствии по Дуату, делающие легче эту дорогу. Покровителем бальзамирования являлся Анубис – всевышний с головой шакала. Жрец этого всевышнего всегда находился при бальзамировании.

По завершении семидесяти дней наставал долгий процесс подготовки к погребению. В нем принимали участие жрецы, родственники, плакальщицы, обеспечивающие подходящей настрой. Из храма Луксор, где и готовили мумию, процессия двигалась в город Анну (по-гречески Гелиополь). Эта столица – главный религиозный центр Древнего Египта. Тут поклонялись богу заходящего небесного светила Атуму – отцу всех всевышних. Атум – это еще одна роль Ра. Считалось еще, что в Гелиополе располагается Бен-Бен – первородный холм.

Тут проходил обряд отверзания глаз. Дальше процессия продвигалась на запад в город Кхем. Тут велся обряд отверзания уст. После этого все двигались к великой пирамиде Хуфу (по-гречески – Хеопса), которая считалась воротами Дуата. Тут проходил обряд отверзания сердца и заключительные обряды. После этого мумию погребали в маске, показывающей фараона во всей его красе: с короной Верхнего и Нижнего Египта, в платке, с уреем и бородой – знаками власти и мудрости фараона. Мумию помещали в гробницу головой на подголовник, который способствовал душе поднять голову к небу, и сохраняли в гробнице.

Во времена первых династий для фараона возводилось 2 гробницы: на месте Верхнего и Нижнего Египта. Это нужно для того, чтобы стереть грань власти обеих долей, показать, что фараон благоприятен к ним одинаково. Где точно на самом деле захоронили и фараона, было неведомо. Допустим, даже в другом месте. Гробницы были вида «мастабы» – прямоугольного здания, с сужающимися ввысь краями. На ее внутренних стенах не рисовались рисунки и надписи. А вместе с фараоном в иной мир уходили не только драгоценности и вещи обихода, но и рабы и слуги. Их приносили в жертву. Но уже к началу властвования второй династии жертвоприношения прошли. А слуг поменяли на маленькие фигурки в образе мумий в числе 365 штук – на каждый день в году. Начиная с третьей династии, на стенах мастабов фараонов уже стали возникать надписи и рисунки, извещающие о жизни на земле, изображающие, как человек был состоятелен. Они обязаны были гарантировать схожую жизнь и в загробном мире. Было мнение, что там душе нужно кушать и пить, поэтому в гробнице оставляли еду, воду, а иногда даже вино.

В более поздние времена еда была заменена на символические канопы. Помимо этого в гробнице оставляли разную утварь: посуду, лежанки, драгоценности, принадлежавшие человеку при жизни. Для фараонов и их семей в основном возводились отдельные гробницы, но для нижестоящих лиц практиковалось построение соединенных семейных мастабов.

С конца властвования третьей династии для фараонов начали возводиться пирамиды. Самая первая пирамида была создана зодчим Имхотепом для фараона третьей династии Джосера. И обрела название ступенчатой пирамиды, так как имела вид 6 мастабов, установленных друг на друга. Построение пирамид достигло своего пика во времена управления 4 династии. Это было сопряжено с распространением культа бога солнца Ра. К этому промежутку времени относятся три великие пирамиды: Хуфу, Хафра и Менкаура (по-гречески Хеопса, Хефрена и Микерина). Их метод построения и форма круто различается от первой. Около больших пирамид изредка возводились небольшие – для жен фараона и приближенных. Тут же стояли заупокойные соборы, в каких жрецы молились о хорошей участи души. К началу властвования 18 династии стало ясно, что выдающиеся на всеобщем фоне мастабы и пирамиды содействуют их разграблению. Некоторые из них были разграблены еще в давние времена. С этого момента захоронения начали проводиться в скальных гробницах, спрятанных от глаз людей. Также от расхитителей охраняли разные ловушки, тайные проходы, мнимые двери и малые таблички с проклятиями. Но и это не помогало. Единственной дошедшей до нас в не разворованном состоянии гробницей стала усыпальница фараона 18 династии Тутанхамона. В этот промежуток на стенах гробниц представлялось путешествие души по Дуату, обеспечивающее неопасное постижение этого маршрута.

Непременным признаком захоронения считалась «Книга мертвых». «Книга Мертвых» посвящена путешествиям покойного в Именти, где он разговаривает с духовными всевышними и другими обитающими там существами, декламируя мольбы и распевая гимны великим творцам, копируя волшебные формулы, способные оградить его от врагов, какие создают ему препятствия. «Книга Мертвых» необходима, чтобы дать умершему шанс победить и возвыситься над всеми жителями загробного мира. Одни тексты, чтобы принести выгоду усопшему, обязаны были писаться на талисманах и похоронных оболочках. Содержание некоторых глав приближается к изложению конструкции похоронной комнаты и касается особенно существенных вещей заупокойного имущества. Некоторые содержат текст негативной исповеди усопшего перед советом 42 богов и рисуют сцену взвешивания сердца на Суде Осириса.

В эпоху Древнего и Среднего царства немногие имели возможность позволить себе взять ее с собой. Ведь нанесение текстов на стены гробниц или саркофагов представлялось недешевым удовольствием. Но после начала властвования 18 династии всякий обитатель, способный расплатиться за работу писца, имел возможность дозволить сделать себе всякий необходимый отрывок из книги. Более точное наименование «Книги мертвых» звучит как «Изречения выхода в день» – «Эр ну перэт эм херу». В тезисе самой книги как таковой в нашем восприятии этого слова нет. Она предлагала сборник заклинаний и предостережений о странствии по загробному миру. В одних вариантах даже предполагалась карта. Ведь в данной ситуации было важно все: куда пойти, что сказать, что ответить, как себя повести. В разные промежутки истории «Книга мертвых» переписывалась, записывались изменения, связанные с лидирующим культом. Египтологи указывают 3 главные редакции «Книги мертвых»:

– Гелиопольская вариация – произведена при правлении 5 и 6 династий, написана курсивными иероглифами на стенах гробниц и саркофагов.

– Фиванская вариация – сделана при правлении 18–22 династий и написана иератическим письмом на папирусах и саркофагах фараонов.

– Сайтская вариация – была написана при правлении 26–32 династий иератическим и египетским посланием на папирусах и саркофагах.

Эти акты дозволяют осознать, что же выходило с душой по мнению древних египтян после гибели человека. Человек состоял из некоторых частей: Саху – духовное тело, Ху – дух, Ба – душа, Ка – жизненная сила или двойник, Сехем – сила, Аб – сердце, Хайбит – тень, Рен – имя, Хат – физическое тело. После гибели физиологического тела Хат, единство расстраивалось. Чтобы воскреснуть в загробном царстве, нужно было составить все элементы снова.

Ка проживала в гробнице, в мумии, фигурках либо в изображении владельца. Она представлялась в образе поднятых к небу рук с развернутыми ладонями. Но Ка имел лишь фараон и приближенные к нему персоны. Ба же была у всякого живущего. Она представлялась в виде птицы с человеческой головой. Собственно душе предстояло уйти в царство мертвых. И соединиться с другими элементами. Первым шагом считался подземельный мир, где проживали бесы-разрушители. Тут было 9 дверей, за какими скрывались испытания. Некоторые из них представали в образе змеи, кольца какой обозначали привязанность к тленному существованию. Чтобы пройти чрез эту пытку, нужно было, чтобы открылось свое духовное зрение. В поддержку этому и велся обряд отверзания глаз. На следующем этапе в находящимся под землей государстве душа обязана была встретиться с бесами тьмы, какие изображались в виде собственной тени, обозначающей все неясные (темные) стороны человека. Когда ясных (светлых) сторон обнаруживалось больше, то раскрывался рот, а, следовательно, наступало умение высказываться, кушать и пить.

Затем душа приобретала имя Рен, припомнив, кто она такая. После чего приходило понимание всего, что есть, имелось и будет. Прямо в поддержку этому проводилась церемония отверзания уст. Дальше душа обретала родное сердце Аб, чему помогала церемония отверзания сердца.

3 рубежом испытания считалось странствие по загробной реке в темный барке Месехтет совместно с богом солнца Ра. Оно тянулось 12 часов. В первые 3 часа все проходило смирно, барка плыла по водам реки по берегам, на каких другие души счастливо приветствовали солнечного бога. После этого течение реки совместно с баркой стремилось по крутому спуску вниз прямо в сердце подземного мира. Потихоньку вода иссякала и барка начинала соскальзывать по песку. На 6 часу путешествия душа достигала бездны реки и оказывалась в гробнице Осириса (нарекаемой в земной жизни Кенотаф). Тут Ба должна была победить пространство и время, дабы сплотиться со своим телом Хат, аналогично самому Осирису, который был разрублен на множество частей, которые в свою очередь, были разбросаны по всему свету, но несмотря на все это воскресшему по легенде.

После этого душа обретала силу, способную пройти все препятствия и добраться до Зала Двух Истин Чертога Маат, где и должен был свершиться суд. На протяжении всего пути ей помогал бог Анубис. В Чертоге Маат – богини правды и справедливости душу уже ожидал Осирис, изображавшийся в виде человека с зеленой кожей в белых одеждах, и 42 других бога. Им она перечисляет по очереди все те грехи, которые не совершала при жизни. Список грехов был необъятен. В него входили и такие действия, которые, с точки зрения современного человека, грехами не являются. Например, ловить рыбу в священных водах или плохо говорить о себе. Затем Ба рассказывала, чего добилась в жизни.

Бог Мудрости Тот брал сердце покойного и клал на одну чашу весов, а на вторую в противовес – перо истины Богини Маат. Если сердце человека грешно, то оно перевешивало перо. В этом случае сердце незамедлительно съедало чудовище Амут, изображавшееся в виде помеси различных животных. Здесь и приходила незамедлительно окончательная смерть. Сердце праведного человека оказывалось легче пера Маат и душа допускалась на поля Иалу. В ином случае душа перевоплощалась, чтобы получить опыт в следующей жизни.

Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что в Древнем Египте люди еще при жизни стремились к совершенству, а по ее окончании должны были обрести свободу и попасть в мир, где они могли бы наслаждаться счастливой вечной жизнью.