Текст книги "Праздник на выезде"
Автор книги: Дарья Сойфер
Жанр: Современная русская литература, Современная проза
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
В конце концов Глеб решил, что он не сдался. Просто дал ей время передохнуть перед следующим раундом и отложил спор до офиса. Точнее, до дома Илоны Ивановны Веригиной.
В том, что мама не шутила насчет своеобразия этой женщины, Глеб убедился еще до встречи с ней. Дом с кучей башенок, флюгеров и со здоровенными черными часами выглядывал из-за мохнатых сосен, как сказочный дракон из пещеры. Казалось, его проектировали сразу несколько архитекторов, причем по очереди. Играли между собой в буриме: один нарисовал готическую остроконечную крышу, подогнул листок, передал следующему, тот добавил круглое окошко, третий – кованый балкон с ажурными листочками… И так до самых колонн на крыльце. А потом, когда чертеж развернули и вдоволь нахохотались над тем, что вышло, кто-то шутки ради приляпал на ворота помпезный герб с единорогом.
– Это что, какая-то ошибка? – Алина сверилась с телефоном и попятилась. – Опять навигатор глючит… Завел черт знает куда…
– Не, все нормально с твоим навигатором. – Глеб взял ее за локоть. То ли чтобы не сбежала, то ли чтобы не сбежать самому.
– А почему ты не предупредил, что снял помещение у ритуальной службы?
Глебу очень хотелось, чтобы Алина пошутила. Но нет, голос ее звучал не просто серьезно, но даже испуганно. Потому что указывала она прямиком на черный полированный катафалк, припаркованный у забора. Неужели тетушка Илона не дождалась Глеба и дала дуба?
– Не, если так, формально… – начал Рудаков издалека. – Ну это не прям совсем офис…
– Погоди, ты домой, что ли, меня затащил?! – Алина вырвала руку. – Я же сказала: никакого…
– Да успокойся ты уже, никто тебе секс не предлагает! – Глебу надоело, что его все время пытаются записать в насильники. Уж кто-кто, а Рудаков-младший от хронической неудовлетворенности точно не страдал. – Даже если ты умолять будешь, не факт, что я соглашусь, ясно? – проворчал он и покосился на катафалк. – Или ты думаешь, что я вот этим гробовозом создал романтическую обстановку?
– Тогда что за… – Алина замялась, явно подбирая удачное слово, чтобы описать ситуацию. Впрочем, каким бы богатым ни был русский язык, существительного, обозначающего катафалк в глуши вместо офиса ивент-агентства, пока никто не придумал. Для такого случая годилась только универсальная обсценная лексика. К счастью, выругаться и уйти, оставив Глеба одного в сумрачном лесу, Белкина не успела.
– Глеб, мой мальчик, это ты? – ворота с единорогом разъехались в стороны, и перед начинающим бизнесменом предстала дама без возраста и комплексов.
– Илона Ивановна? – Рудаков хотел улыбнуться, но челюсти скрутило судорогой.
Вопрос был риторическим: по-другому эту женщину звать просто не могли. По свету бродит миллион среднестатистических Наташ, Кать и Лен – ведь у них у всех, вместе взятых, не хватило бы шика, чтобы носить имя Илона.
Она стояла в облаке дыма, загадочно улыбаясь, и Глеб лишь спустя несколько мгновений понял, что дым этот испускает сама Веригина. Точнее – ее тонкая сигарета в длинном старомодном мундштуке. Илона Ивановна напоминала мамашу из богемного борделя двадцатых годов: стрижка под Коко Шанель, черный атласный халат в пол и безумное количество жемчужных бус.
– Просто Илона, прошу тебя. – Она затянулась сигаретой и, изящно изогнув запястье, стряхнула пепел в снег. – Проходи, Тати рассказала, что ты в беде.
Тати?! Глеб никогда не слышал, чтобы его маму так называли. Таня, Танечка, Татьяна Сергеевна – еще куда ни шло. Ну Танюха, ладно, отец под мухой позволял себе подобные вольности. Но Тати? Что у них вообще за дружба такая? Может, папа неспроста недолюбливал подруг жены? И Глеб зря не слушал мамины истории про девичьи посиделки? Может, все эти годы она рассказывала ему про шабаши и спиритические сеансы, и будь он чуток внимательнее, то не оказался бы сейчас в этом странном и жутковатом месте?
– Ты ничего не хочешь мне объяснить? – зашипела Алина Глебу в самое ухо.
Но он лишь отмахнулся. Ему и самому бы теперь не помешали объяснения.
– Это Алина, моя помощница. – Он похлопал Белкину по спине, подспудно подталкивая к воротам вперед себя.
Да, это было слегка малодушно, но ведь и генералы на минное поле для начала отправляют саперов.
– А у вас, я смотрю, тоже не все гладко? – Глеб кивнул на катафалк.
С одной стороны, он радовался, что в мир иной отправилась не сама Илона, – так хоть не придется снова ломиться к Максу. С другой – женщин в трауре Глеб не жаловал еще сильнее, чем чокнутых на стерильности девиц в белом. На похоронах он бывал лишь однажды – отец заставил выказать почтение какой-то там вдове его сослуживца. И те несколько часов в неловкой гнетущей тишине, изредка прерываемой репликами вроде «А помните, как он…» и дружными всхлипываниями, Глеб запомнил на всю жизнь. И желанием пройти через это еще раз не горел.
– Ну что ты, – небрежно отмахнулась Илона, пропуская гостей на мощеную садовую дорожку. – Это от моего второго мужа. Я ему помогала в ритуальном бизнесе. Эпитафии, панегирики, некрологи… Знаю, выглядит мрачно, но машина такая комфортная. А главное, багажник такой вместительный, ездить за продуктами – одно удовольствие. Да еще и на дороге постоянно пропускают… Как-то принято у нас, что покойники путешествуют с бо́льшим комфортом, чем живые, – она обнажила зубы, то ли улыбаясь, то ли щерясь.
Пообещав себе устроить маме допрос с пристрастием, Глеб все же двинулся к дому. Здесь, в окружении сугробов и тени вековых сосен, было вдвое холоднее, чем в Москве, а спортивные штаны Мак– са едва доставали до лодыжек. К тому же в случае чего они с Алиной были вдвоем против одной хрупкой дамочки, ослабленной никотином и тяжелыми бусами.
– Напомни, чтобы я нашла нам другой офис, – пробормотала Белкина, оглядывая холл с витражными окнами.
Пахло в доме Веригиной непривычно. Как будто в библиотеке кто-то жег сушеную валерьянку. Книги были повсюду: на журнальном столике, на комоде, диване, в бесчисленных книжных шкафах и даже на камине. Казалось, Илона Ивановна собрала макулатуру со всех соседей, чтобы протопить дом.
– Прошу прощения за творческий беспорядок, – без тени вины заявила хозяйка дома, захлопнув массивную входную дверь. Она вроде бы и извинялась, но Глеба не покидало ощущение, что Веригина хвастается своим бардаком. – У меня вчера было заседание книжного клуба.
– Любите читать? – Алина вежливо улыбнулась.
– Скорее писать. Я – поэтесса, это у нас семейное. – Илона ткнула красным коготком в гигантское генеалогическое древо на стене. – По правде говоря, мне надо работать, так что располагайтесь тут сами. Можешь занять второй… Нет, третий этаж. Там я бываю реже. Комната в северном крыле, еда – в холодильнике. – Она двинулась к резной лестнице, предоставив гостям любоваться развевающимися полами своего халата.
– А офис? – спохватился Глеб, и Веригина удивленно обернулась. – В смысле… Есть какой-нибудь кабинет или вроде того? Просто я как раз работаю над одним стартапом…
– Бизнес – это так скучно… – вздохнула Илона, чем вызвала у Глеба прилив симпатии. Была бы у него такая мать, ему бы не пришлось сейчас прозябать в нищете, гадая, как бы заработать на кусок хлеба. – Если хочешь, работай в зимнем саду. И заодно вели своей секретарше полить цветы, я все время про них забываю, – за сим Веригина эффектно удалилась, тихонько постукивая каблуками по дубовым ступеням.
Глеб бросил на Алину довольный взгляд, ожидая услышать: «Вот это да! Как быстро ты нашел офис!» или хотя бы «Прости, я была не права», но вместо этого увидел свирепое выражение на ее лице. «Я тебе это припомню», – говорили ее глаза. А губы сказали:
– Я за лейкой, босс.
И все-таки Веригина ошибалась. Бизнес – это скучно, только если в нем не участвует заноза в заднице вроде Алины Белкиной.
Глава 6
Секретарша! Се-кре-тар-ша. С-с-секретарша. Алина повторяла про себя это слово, пробуя на разные лады, катала по языку, как дорогой коньяк, и сплевывала сквозь зубы, как дешевый.
Все годы ее учебы и работы, бессонные ночи за учебниками и компьютером свелись к одному почти оскорбительному слову. Она теперь секретарша. Нянька для взрослого мужика.
О’кей, в «Викрам Фармасьютикалз» Алина тоже частенько выполняла эту функцию, но одно дело – помогать главе корпорации в надежде однажды занять кресло в собственном кабинете и увидеть свою фамилию на хромированной табличке и совсем другое – подтирать сопли мажору, которого даже собственные родители вышвырнули из дома, как щенка, который напрудил на любимый ковер.
Секретарша. Это слово шипело у нее в ушах, когда она поливала засохшие цветы в зимнем саду этой экзальтированной поэтессы, как будто на плече у Алины поселился крошечный невидимый демон и нашептывал ей гадости, норовя довести до безумия. Глеб что-то нес про свои наполеоновские планы, фантазировал, как устроит праздник, за который «GQ» наградит его премией «Человек года», а Алина смотрела на сосны за окном, и в шелесте их ветвей снова и снова слышала: «Секретарша».
Вернувшись из Переделкино, Алина первым делом разослала резюме во все фармацевтические компании, о которых только сумела найти информацию в интернете. Она готова была на любой оклад, на любую должность, кроме, само собой, помощника руководителя. Медицинский представитель? Замечательно. Бегать по поликлиникам и умолять врачей выписывать нужный препарат? Чудесно! Все что угодно, лишь бы не секретарша Глеба.
По крайней мере, так Алина думала, пока ее не вызвали на первое собеседование. В офис она ехала окрыленная. Любимый деловой костюм, туфли на высоком каблуке, идеальная прическа. Отражение в зеркале так и кричало: «Потенциальный сотрудник месяца!» И приехала она настолько вовремя, что ее пунктуальности позавидовала бы кукушка в бабушкиных настенных часах. Впрочем, после того, что случилось дальше, Алина сама готова была завидовать несчастной механической пташке – той хотя бы было куда спрятаться.
Стоило Алине выйти из лифта в опенспейс, как она попала под прицел десятков смартфонов. Народ ловил ее объективами, словно она заявилась не в офис крупной фармкомпании, а на международный съезд папарацци.
– Это же она! – доносилось со всех сторон. – Покажи сыпь!
До отдела кадров Алина добиралась перебежками и успела пожалеть, что девушек в России не призывают в армию. Там ее хотя бы научили, как прятаться от артобстрела, строить укрытие из подручных средств или, на худой конец, сливаться с окружающей обстановкой, маскируясь под березу.
Белкина не знала, что тот злосчастный ролик успел стать вирусным, что всякий, имеющей отношение к фармацевтике, уже видел его, и не по разу, и что из кадров остроумные интернет-умельцы уже настригли мемов и демотиваторов. А еще Алина даже в страшном сне не могла представить, что на собеседование ее вызовут не за внушительный послужной список, не за красный диплом и даже не за знание английского на уровне Intermediate. А просто ради хохмы. Тупо поржать.
– Вы уж извините, – с трудом сдерживая смех, заявил ей лысеющий мужичок из HR. – Просто у нас бывает тоскливо, а руководство просит время от времени устраивать сотрудникам организованное развлечение…
– Ничего. – Алина собрала в кулак остатки самообладания и заставила себя держать спину прямо, как учила мать. – Но в следующий раз, если вам будет нужен праздник, обращайтесь в ивент-агентство Глеба Рудакова.
Мир провизоров отрыгнул ее, как кот – комок свалявшейся шерсти. И все же Алина слишком хорошо знала, сколь быстротечна человеческая память. Пройдет месяц или два, и об ее позоре уже не вспомнят. А пока… Что ж, пока она потерпит Глеба, вот только для начала заставит его нарисовать ей в трудовой книжке такую должность, что на следующем собеседовании этим сволочам-кадровикам будет не до смеха. И пусть он считает себя хоть боссом, хоть Богом, она возьмет дело в свои руки. Если уж чему ее и научила поездка к конкурентам, так это тому, что развлекаться в нашей стране люди просто обожают.
Поначалу Алина сочла, что Переделкино – худшее место для офиса, однако она очень быстро поняла, что погорячилась. Да, в центре Москвы клиентов было куда больше, но там пришлось бы каждого приличного заказчика зубами вырывать из лап конкурентов. А за МКАД, в уютном и сытом пригороде, спрос явно должен был превышать предложение.
Еще в электричке Алина изучила местный рынок недвижимости и добрососедский форум переделкинцев. Выходило, что в коттеджах, окружающих архитектурное чудовище Илоны Веригиной, обитали в основном семьи с детьми. А какой уважающий себя родитель откажется устроить своему драгоценному чаду праздник на зависть другим мамашам?
Белкина не могла похвастаться кучей подруг, познавших радость материнства, – сначала учеба, а потом работа оставляли слишком мало времени на пустую болтовню с девчонками. И все же она успела вдоволь понаблюдать за коллегами, только вышедшими из декрета, и усвоила: нигде не встретишь столько соревновательных амбиций, как в мамской среде. Даже мальчики-подростки, когда меряются результатами полового созревания, менее азартны, чем мать, которая стремится к совершенству. И тут уже никаких денег не жалко. Если вести детеныша в спорт, то только к олимпийскому чемпиону. Если детский сад, то только с методикой Монтессори, бассейном и роялем, если школа, то чтобы не меньше трех иностранных языков. И лучше – с носителем.
Именно поэтому Алина решила первым делом отыскать в Переделкине самую дорогую частную школу. Долго мучиться не пришлось: заведение под именем Альберта Эйнштейна явно предназначалось для самых продвинутых родителей. Да-да, не детей, а именно мамочек, потому что детям, в сущности, все равно, в каком туалете поджигать бомбочки-вонючки и какую готовую домашку списывать из интернета, – по Петерсон или по Гейдману.
Дальше было и того проще: зарегистрироваться на форуме школы и создать тему: «Подскажите агентство праздников! Хочу устроить своему Васе день рождения на свежем воздухе». А потом, спустя полчаса, уже под другим именем написать ответ: «Мы всегда Машеньке заказываем у Глеба Рудакова». Врать Алина не любила, но стоило ей представить, как Глеб пытается развеселить толпу избалованных детей, губы сами собой растянулись в коварной ухмылке, а пальцы допечатали: «Он такой душка! Дети его просто обожают!»
В дом Веригиной Алина входила довольная собой донельзя, и даже катафалк у ворот ее сегодня не беспокоил. Розоватые стволы сосен приветственно светились в лучах полуденного солнца. Подумать только! На часах всего-то без четверти двенадцать, а она уже успела дать новоиспеченному агентству отличную рекламу. Учитывая активность на форуме, уже к вечеру у них будет один если не два заказа.
Поднимаясь по обледенелым ступеням на крыльцо, Алина уже представляла себе реакцию Глеба. Он, конечно, будет сопеть и фыркать от гнева: «Так поздно! Где тебя черти носят?!» А она в ответ так спокойно и с достоинством улыбнется и без лишних слов покажет ему форум. Вот бы посмотреть, как он извинится за «секретаршу»…
Глеб действительно сопел. Правда, не от гнева. Когда Алина, обойдя весь первый этаж, поднялась наконец к нему в комнату, то обнаружила своего новоиспеченного босса спящим. Обняв свернутое в трубочку одеяло руками и ногами, как коала – ствол эвкалипта, генеральный директор ивент-агентства бессовестно дрых.
На помощь пришел пульверизатор для цветов, которым Алина пыталась оживить засохшие растения в зимнем саду. И если драцена таки не оклемалась, то Глеб очнулся мгновенно, хватило всего двух пшиков.
– Мы забыли вчера обсудить штатное расписание, – елейным тоном произнесла Белкина.
– Да вы сговорились, что ли! – Он вытер мокрое лицо одеялом и обиженно надулся. – Сначала папа, теперь ты… Почему надо будить меня именно так?
– Никто не станет тебя будить, если ты попробуешь вставать часов в девять.
– Чтоб ты знала, – Глеб потянулся и похлопал себя по животу, – я вчера полночи работал, – он осекся и прислушался. – А круто звучит, да? Так прям по-офисному, да? – Эта мысль настолько развеселила Глеба, что он подошел к зеркалу, приосанился и опустил подбородок, чтобы голос звучал на пару тонов ниже. – Бумаги мне на подпись, пожалуйста. И кофе.
– О, ты уже работаешь? – В комнату заглянула Веригина. – Будь лапушкой, попроси свою секретаршу сделать и мне кофейку. – И она послала Алине одну из тех дежурных улыбок, которыми принято подбадривать прислугу. – Двойной эспрессо. Турка на кухне. Внизу, слева… Кажется. Найдешь.
Но у Алины уже сорвало предохранители. Секунду она размышляла, что лучше: тихо плюнуть в кофе в процессе варки или громко вылить на поэтессу и вдохновить оную на новые вирши, а потом поняла: главный недостаток обоих планов в том, что ей все равно придется варить долбаный кофе. А она на это не подписывалась.
– Никакая я ему не секретарша! – вспылила Белкина, когда Илона почти уже скрылась из виду в коридоре.
– Что, прости? – Веригина снова шагнула в дверной проем и вопросительно изогнула бровь. Причем эта недоделанная аристократка явно все слышала. Она как будто давала Алине шанс исправиться или, на худой конец, извиниться. И зря. Очень зря. Алина могла стерпеть многое – ругань, сплетни, насмешки, – но не махровый снобизм. И Глеб понял это первым.
– Да-да, Илона, – закивал он с энтузиазмом, становясь между двумя женщинами. – Алина гораздо больше, чем просто секретарша…
– Ах вот оно что… – многозначительно протянула Веригина. – Так бы сразу и сказал, я бы выделила вам комнату с кроватью пошире… Но, если честно, – добавила она, пока Алина переваривала новое оскорбление и силилась понять, что хуже: секретарша или подстилка, – от тебя, Глеб, я такого не ожидала. Смешивать рабочие и личные отношения – такая пошлость…
– Ну все. С меня хватит! – Алина в ярости отшвырнула пульверизатор, и тот отрикошетил от стены. – Знаешь что? – Она ткнула пальцем Глебу в грудь. – Это уж скорее мой бизнес, чем твой!
– Я не позволю устраивать бардак в моем доме! – подбоченилась Веригина.
– Хуже бардака, чем сейчас, уже не будет! – парировала Алина, застегивая пальто.
– Ты что, пытаешься спереть у меня бизнес? – Глеб шагнул к ней вплотную, видимо, пытался задавить мужским авторитетом. Он не учел одного: еще пять минут назад он пускал слюни на подушку, обнимаясь с одеялом, как с плюшевым зайчиком. После такого он бы не смог напугать даже пятилетнего ребенка, не говоря уж о взрослой женщине, которая отлично осведомлена, где у человека сонная артерия и как ее правильно пережать.
– У тебя, позволь напомнить, пока вообще ничего нет, кроме непомерно раздутого эго, – усмехнулась она, задрав подбородок, чтобы заглянуть прямиком в его бесстыжие глаза. – Или ты уже зарегистрировался в налоговой? Да ты вообще хоть пальцем о палец ударил?
– Я… Я всю ночь работал… – Глеб отступил, не ожидая подобного натиска. – Название придумывал… Это, кстати, дико трудно! Типа «Король праздников»… Или «Праздник на выезде»…
– «Король» мне нравится, – встряла Веригина. – Звучит мощно и маскулинно. И еще эта аллитерация… Р-р-р…
– Вот кого тебе надо было брать в секретарши. – Алина перекинула сумочку через плечо и, оттолкнув Глеба, гордо прошествовала мимо рычащей поэтессы. – Пока ты маялся дурью, я искала клиентов. Оформить самозанятость – пять минут, а терпеть твою лентяйскую задницу – вечность!
Ей казалось, что она похудела килограммов на десять. По телу разлилась такая приятная легкость, что захотелось привязать к рукам и ногам шарики и парить над землей. И как она сразу не додумалась сбросить этот балласт? Да, он подал идею ивент-агентства, но разве идеи чего-то стоят?
Любой человек с мало-мальски развитым воображением хоть раз в жизни придумывал какой-нибудь бизнес. Мол, мы с Петровичем набрали два ведра белых, если поставить это на поток и продавать в крутые супермаркеты для богатых, где за полкило грибов дают минимум пять сотен, это ж озолотиться можно! Фокус в том, что воплотить идею гораздо сложнее, чем ее сгенерировать. Тут не обойтись без упорства, трудолюбия, находчивости и прочих достоинств, коих у Алины было в избытке.
Да, праздниками она заниматься никогда не мечтала. Особенно детскими. Но ведь ивент – понятие широкое, можно потом перейти на всякие форумы, съезды и конференции, уж на них-то Алина в «Викрам Фармасьютикалз» собаку съела. Только немного потерпеть, наскрести достойный стартовый капитал с утренников и дней рождения юных Эйнштейнов. Понадобится и офис достойный, и штат минимум человек пять, а лучше – десять… А пока она и в одиночку потерпит. Сама себе хозяйка – это же сколько плюсов! Никаких больше «да, шеф», «как скажете, шеф», «вам с молоком или с сахаром, шеф?».
Наслаждаясь чувством свободы, Алина добрела почти до самой остановки маршруток, когда вдруг вспомнила про форум. Глупо ведь было уезжать, не собрав первые плоды скрытой рекламы. Зачем зря мотаться в Переделкино каждый день, если можно обойти потенциальных клиентов уже сегодня?
Несмотря на февральскую стужу, один заказчик у Алины все же созрел и висел на ее ветке форума, соблазнительно покачиваясь, оставалось только сорвать и надкусить. Точнее, позвонить.
В трубке Белкина услышала мелодичный женский голос, представившийся Оксаной, а еще звон разбитого стекла и демонический детский хохот. Ну, то есть хохот был вполне обычный, но после звуков разгрома он показался Алине слегка зловещим. Утешив себя, что важен любой клиент и сложности только закаляют, она записала адрес и поспешила навстречу первому заданию. Причем спешила она не столько оттого, что очень хотела познакомиться с маленьким разрушителем, сколько потому, что ее стильное московское пальто совершенно не подходило под загородную зиму. Пять минут на остановке заставили Алину пожалеть о том, что она не надела папину старую форменную куртку, которую он хранил на память о работе в «неотложке».
Лелея надежду поскорее попасть в дом клиента и вновь почувствовать ноги, Алина преодолела полтора километра в рекордные десять минут. И это на каблуках! Однако все усилия пропали даром, а надежды разбились о снежную крепость. Именно ее строил мальчишка под неусыпным надзором матери.
– Вы уж извините, дома ему некуда деть энергию, – посетовала Оксана, кутаясь в плед, накинутый поверх лыжного костюма. – Думаю, проще будет обсудить все детали прямо здесь.
Алина не знала всех тонкостей ведения бизнеса, но фразу «клиент всегда прав» не слышал только ленивый. А потому спорить и проситься в дом Белкина не стала. Лишь с тоской взглянула на дымок, вьющийся над крышей коттеджа, и пообещала себе тазик кипятка и пятьдесят граммов отцовского марочного коньяка для согрева.
– Как скажете, – произнесла она вслух, откинув с лица заиндевевшую прядь волос. – У меня на сегодня еще много встреч, очень плотный график, сами понимаете. Так что чем быстрее, тем лучше.
Это был выстрел в десяточку. Оксана сразу засуетилась, испугавшись, что ее воинственное чадо останется без праздника.
– Да-да, понимаю, – закивала она. – Вы только сразу забронируйте за нами двадцать третье…
– Февраля? – удивилась Алина. – Так это ж День защитника…
– Я знаю, у вас, наверное, уже все забито. – Оксана вздохнула и явно отработанным движением увернулась от летящего снежка, и тот звонко ударился о водосточную трубу. – Умница, Глебушка! Только лучше кидай в сторону забора!
– Глеб? – Алина покосилась на мальчишку, который наворачивал круги вокруг снежной крепости. Что ж, видно, такова магия этого имени. Кто знает, быть может, и Рудаков не виноват, что вырос таким безалаберным кретином. Может, он рушит чужие жизни не потому, что сам этого хочет, а потому, что его матушка в свое время выпендрилась вместо того, чтобы назвать сына каким-нибудь Ваней или Сашкой. Не зря ведь это имя звучит как почетный член матерного семейства. Ну а что? «Ненавижу эту глебскую работу!» Или: «Что за глебятина!» Очень даже органично.
– Да уж, родился в государственный праздник. – Оксана пожала плечами. – Сначала я радовалась, как хорошо, всегда можно будет гостей собрать, выходной же. А потом выяснилось, что двадцать третьего вечно все забито. И клуб детский, и игровое кафе… Как будто Новый год, честное слово!
– Не волнуйтесь, я посмотрю, есть ли у нас окошко. – Алина вытащила телефон и, убедившись, что клиентке не видно экран, некоторое время сосредоточенно листала ленту новостей в соцсетях. – Смотрите-ка, вам очень повезло!
– Правда? – Оксана аж расцвела, настолько обрадовалась, что на мгновение утратила бдительность. Этого хватило, чтобы словить снежок лбом. – Глебыч, осторожнее! – крикнула она ласково.
Алина опешила. Куда скатились современные родители? Устрой она нечто подобное в детстве, задница бы уже горела от отцовского ремня, а в углу на обоях были бы уже дважды пересчитаны все цветочки и завитушки. Причем сама Алина не назвала бы своих родителей жестокими. Скорее – справедливыми. И не то чтобы ее много били в детстве, – до курса лечения у психоаналитика не дотягивало, – но Алине хватило одного случая, чтобы усвоить правила игры и больше их не нарушать.
К примеру, как-то она стащила у отца чемоданчик с инструментами, а потом играла с соседскими мальчишками в доктора. Причем никакого сексуального подтекста в этом не было – так, аппендэктомия, трахеотомия понарошку и немного ампутации, – но отец тогда знатно всыпал ей резиновой трубкой от капельницы. А мать потом прочла лекцию об опасностях ранней интимной жизни и беременности, а заодно продемонстрировала слайды для своего рабочего доклада о последствиях ЗППП. Алине тогда было десять, и она бы лучше предпочла двойную дозу трубки от капельницы.
Вот сейчас этому Глебу – маленькому, не взрослому, хотя заслужили оба, – отвалить бы лещей по первое число, он бы мгновенно занялся чтением, арифметикой или чем там положено заниматься приличным детям. А что вместо этого? Ему планируют праздник на день рождения! Нет, Алина радовалась возможности подзаработать, но от несправедливости аж в глазах резало. Его ведь даже не отругали! «Осторожнее!» Какой ребенок станет обращать внимание на такие слова? Хорошо, если уж не орать и не ставить в угол, то хотя бы оставить без сладкого! А эта Оксана стоит тут и как ни в чем не бывало перечисляет, какие развлечения должны быть на празднике, только успевай записывать. Музыкальная программа, светомузыка, шары в зеленой гамме, аниматор, игры с призами на военную тематику… Серьезно?
Алине мама всегда говорила: «Я рожала тебя вперед ногами, мне наложили кучу швов, потому что твой отец бухал с моим врачом, бросив меня на акушерку! Так что запомни, детка, твой день рождения – это мой праздник». Нет, подарки и торт Алина получала исправно, но вместо ее друзей на день рождения приглашали только родню. Аниматором можно было считать только дядю Толю – и то с натяжкой. Будучи психиатром высшей категории, он, едва выпив, начинал травить забавные байки про пациентов, чем заметно скрашивал скучные семейные застолья.
– А главное, я бы хотела, чтобы праздник вел лично хозяин агентства. – Оксана еще не вытряхнула весь снег из-за шиворота и поэтому казалась особенно оживленной.
– Кто? – растерянно моргнула Алина.
– Ну Глеб! Глеб Рудаков, – улыбнулась клиентка. – Говорят, дети его просто обожают. Ну и потом, он же тезка моего Глебушки… Я решила, что это знак.
Да, это и правда был знак. Один из тех символов, что принято рисовать на заброшенных гаражах и в лифтах.
– Знаете, он очень занят… – Алина состроила виноватое лицо. – Кроме того, у нас есть и другие замечательные аниматоры.
– Поняла, – кивнула Оксана, и не успела Белкина выдохнуть, как не в меру добрая мамаша добавила: – Я готова доплатить на тридцать процентов больше. Скажем, вас устроит…
И тут она назвала такую сумму, за которую Алина согласилась бы получить не один и даже не два раза снежком в лицо от маленького чудовища. Да что уж там, теперь он казался Алине не монстром, а милейшим ребенком на свете.
– Мы что-нибудь придумаем, – горячо заверила она клиентку. – Но сначала – аванс.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?