Текст книги "Растопи мое сердце"

Ники Сью, Даша Коэн
Растопи мое сердце

Пролог

– Артем, где вы познакомились со своей девушкой? – вспышки от фотоаппаратов многочисленных журналистов слепили глаза, но я лишь натянул на лицо маску самодовольного ублюдка. Улыбнулся и непринужденно выдал ответ. Хотя сам не понимал ровном счетом ничего из того, что у меня спрашивали.

Плевать на всем. А еще я искал ее. И меня форменно взрывало оттого, что я потерял девчонку из поля своего зрения.

– На льду. Где же еще может встретить свою судьбу хоккеист? – на автопилоте ответил.

– Она сразу ответила вам взаимностью?

– А разве со мной может быть иначе?

– Насколько серьезны ваши отношения, Артем?

– По хард-кору, – процедил сквозь зубы, чувствуя, как со скрипом и стоном рвалось где-то внутри меня последний еде живой нерв.

– Ой, Артем, а вот и ваша избранница! – тонкая кисть легла мне на предплечье и мои рецепторы, словно разорвались от знакомого крышесносного аромата.

Твою же! До чего сводит с ума!

Повернулся к ней в упор и прошептал, чувствуя, если она не сделает так, как я хочу, то окончательно сорвусь с катушек.

– Поцелуй меня.

– Что? – ее щеки залились краской. Не от любви, конечно. Нет! От ненависти… ко мне одному.

– Целуй. – Сказал требовательно.

Она растерялась на короткую секунду, а затем стрельнула кокетливым взглядом на камеры, и обвила мою шею тонкими пальцами. Приблизилась, позволяя нашему дыханию спеться в унисон. Ее чувственные губы коснулись моих, но слишком быстро, холодно и отстраненно, словно сам поцелуй ей был не особо приятен.

А у меня наоборот. Пожар, ураган, нарушение всех сигнальных знаков. Черт, как же я хочу её. Хочу оставить без одежды и слушать сладкие стоны, предназначенные мне одному.

А камеры тем временем продолжали щелкать, ослепляя нас проклятыми вспышками. Руки мои прижимали стройное девичье тело к себе слишком напористо, настойчиво и жестко.

– Отпусти, – прошептала она с улыбкой на губах. Фальшивой…

Актриса. Ненавижу…

Пришлось отпустить. Но я тут же показательно переплел наши пальцы и повел ее внутрь самого дорого ресторана в городе.

Внутри фуршет уже шел полный ходом, по залу бегали туда-сюда назойливые репортеры, все еще желающие взять у нас интервью. Но мне было наплевать на эти движения, мысленно я только с ней одной, только вот она не со мной. Стоило нам только войти, как пришлось разлучиться. Ее столик дальний, мой среди товарищей по команде.

И почему-то я не могу перестать смотреть на эту девушку. Она стояла там, в своём до черта облегающем жгучем алом платье. Держала в пальчиках бокал с шампанским и о чем-то мило болтала с нашим тренером.

– Бес, ну смотри какая сладкая, а, – слова Стаса прошли фоном, потому что там в самом центре нарисовался Даниил Арсеньев. Звёздный мальчик. Звезда, к которой уже кто только не подъехал, говорят даже канадские ребята делали заявку.

Так же, как и мне. Одним словом – бесит меня этот тип.

– Бес, погоди… я что-то не понял. Ты чего это так на нее залипаешь? – в голосе Стаса прозвучала усмешка. – Я думал, ты в одну и ту же койку дважды не прыгаешь. Хотя задница у неё ничего такая – зачет.

– Заткнись, – прорычал я. И тут же увидел, как к моей девушке подвалил Арсеньев. Она улыбнулась ему и позволила чмокнуть себя в щеку. Челюсть у меня сжалась, а вместе с ней и кулаки. В венах словно закипала раскаленная лава. Конкретно так подорвало!

Какого простите она творит? Какого я так на это реагирую? Почему я не в состоянии отвести взгляда от этой… проклятой девки?

Арсеньев положил руку на талию к той, что принадлежит ТОЛЬКО мне.

Мне, я сказал!

Мот наклонился и что-то прошептал ей на ухо, да так приторно, нежно, будто они давно спят вместе. С губ сорвался проклятый вздох, поэтому я взял бокал и за раз выпил его содержимое.

И тут раздался треск, это у меня между пальцев треснула ножка бокала.

Не выдержав, я сделал шаг. Шаг к той, которую ненавижу и почему-то жутко хочу…

Глава 1 – Я ль на свете всех милее?

Тая

За несколько месяцев перед событиями пролога…

– А-а-а!!! – визжу я, подскакивая из-за стола и принимаясь носится по комнате, попутно исполняя танец городской сумасшедшей. Кидаюсь к Кошкиной, которая с выпученными глазами сидит на диване и штопает порванные на пятке колготки, трясу ее и целую в обе щеки.

А затем падаю в кресло и выкрикиваю, потрясая кулаками:

– Да! Да! Да! О, боже, да!

– Да что случилось-то, Котова?

– Эйфория у меня случилась! – я разваливаюсь поперек кресла и дергаю ногами, выражая таким образом свой бесконечный восторг.

– Ладно, я подыграю, – Кошкина поднимается, откладывая в сторону свое рукоделие, и принимается расхаживать по комнате. – Ты узнала, что твоего урода Сережу сбила машина и теперь он на всю оставшуюся жизнь останется прикованным к инвалидному креслу?

– Какой такой Сережа? – хмурюсь я, делая вид, что не понимаю, о чем толкует подруга, хотя от ее слов за ребрами отзывается болью застарелая рана разбитого вдребезги сердца. Еще совсем недавно, мне казалось, что на моем небе навсегда погасли звезды, а важный орган в грудной клетке остановился, словно у него сломалась механизм. Выдрать бы его, выбросить и заменить на новый, да жаль, подобной магией не обладаю. Но за невыносимо долгие месяцы я кое-как склеила себя и научилась жить заново. Та Тая, названная в честь бабушки, навсегда канула в лето. Больше мы с ней незнакомы.

– Ладно, проехали, – благоразумно отмахивается Кошкина. – Только не говори, что тебя пригласили в «Жизнь». Потому что, если да, то, клянусь, я страшно обзавидуюсь и наведу на тебя порчу.

В ответ я смеюсь на такую реакцию лучшей подруги, а потом качаю головой.

– Не наведешь, ты слишком сильно любишь меня. Да и кто с тобой еще уживется в этой квартире кроме?

– Аргумент, – поджимает губы Люба.

Да, после выпуска мы были не в силах расстаться, а потому решили вскладчину снять квартиру где-нибудь в спальном районе столицы. И нам невероятно повезло найти замечательную двушку на северо-западе Москвы всего в минуте ходьбы от конечной станции метро. Люба заняла гостиную, где располагается большой раскладной диван и выход на просторный балкон, а мне досталась отдельная спальня. Иногда ночами, когда никто не видит, именно в этой скромной комнатушке я утыкалась в подушку и лила горькие крокодильи слезы. А еще с недавних пор, Новый год стал для меня нелюбимым праздником, ведь именно тридцать первого я в очередной раз испытала каково это – когда ты просто бестолковая игрушка. Сама виновата, знаю, и от этого еще больше обидно и горестно.

Работу по специальности мы нашли сразу, правда должности наши пока были не ахти какими, да и платили не так, чтобы много. Но мы старались изо всех сил, а еще подрабатывали в свободное время. Люба занималась репетиторством: натаскивала уже взрослого семнадцатилетнего парня к поступлению на журфак. Сначала она плевалась от такой занятости, а потом стихла. Когда же я спросила, почему она сменила гнев на милость, Кошкина только отмахнулась и пробухтела что-то невнятное. И только много позже я заметила, что она медитирует на смазанную, без особой резкости фотографию какого-то бородатого мужика.

– Кто это? – прямо спросила я.

– Отец моего ученика, – честно призналась Кошкина и зажмурилась, зная, что я прямо здесь и сейчас устрою ей разгон до сотни за две секунды.

– А мать этого ученика где?

– Умерла, Тай.

– Ладно, живи, – выдохнула я зарождающуюся ярость и потопала в свою комнату, где меня ждала подработка.

В свободное время я занималась редактурой текстов, не обычных, а художественных, которые авторы публиковали на разных самиздатных платформах. Работа не пыльная, плюс порой попадались реально крутые романы. Да и писательницы, с которыми я согласилась сотрудничать, смогли меня увлечь своими историями. А потому я убивала сразу двух зайцев одним выстрелом: отвлекалась от жизненной рутины и зарабатывала копеечку.

Так и жили, пока не наступил сегодняшний день и на меня не свалилось счастье размером с целую вселенную.

– Колись уже, партизан, – подходит ко мне вплотную Кошкина и принимается шуточно душить обеими руками.

– Ладно! Но меня действительно пригласили в «Жизнь».

– Ведьма! – кричит истошно лучшая подруга, затем лезет обниматься, поздравлять.

– Но даже не это самое чудесное, Люб?

– Я реально тебя придушу сейчас! Говори уже!

– Они дадут мне должность телеведущего.

– Что?! – и если до этого Кошкина просто визжит, то после очередных подробностей в ней включается сирена, настолько громкая, что соседка сбоку бьет по трубе. Не иначе намекает, чтобы мы заткнулись.

– Да! Но сначала мне нужно отработать испытательный срок и показать, что я действительно та, о ком они всю жизнь мечтали.

– И что они хотят от тебя?

– Чтобы я поработала пару месяцев в должности корреспондента.

– А тема?

– Надеюсь, что моя, – губы растягиваются в улыбке, пока я за спиной скрещиваю пальцы на обеих руках. – Я не вынесу, если мне придется обозревать какой-нибудь там спорт или рыбалку. Лучше сразу застрелиться.

– Да ты спятила, женщина!

– Есть такое. Если надо, то я полечу на Марс и возьму интервью у зеленых человечков, только бы мне дали должность телеведущей. Телеведущей, Люба!

– А что за передача вообще?

– Коротенькое утреннее шоу: что с чем носить и в какую погоду. Немного музыки, еды и чуть-чуть юмора.

– Оу, они сделали правильный выбор.

– Нет, это я сделала правильный выбор, когда пошла на собеседование не в привычных серо-коричневых нарядах престарелой кошатницы, а послушалась тебя и все-таки сделала ставку на свою внешность.

– А я тебе говорила, что ты красотка, Котова! Я с первого курса завидовала твоей фигуре. Особенно ногам, они у тебя и правда от ушей.

– Да брось. Зато у тебя грудь больше.

– Ой, пф-ф-ф…

– И задница тоже.

– Тая, замолчи! – смеется Кошкина, пока я продолжаю открывать ей комплименты.

– И красится ты умеешь и…

– А тебе и краситься не надо. Ты и без макияжа выглядишь словно топ-модель.

– Ну все, хватит. А то мы сейчас похвалим друг друга или вовсе передеремся, кто краше.

– Кстати, забыла тебе сказать. Звонила Леська, они хотели с Полинкой к нам сегодня в гости заглянуть.

– Я не против.

– Заодно отпразднуем твое достижение и начало новой жизни.

– Да куда уж там, – стеснительно поджимаю я губки, хотя в душе надеюсь, что Люба права и впереди меня, наконец, ждет что-то хорошее.

– Да, Тая, да! Я верю, что эта должность перевернет всю твою жизнь. И поставит ее на совершенно новые рельсы.

Я неуверенно пожимаю плечами, а сама шепчу:

«Пожалуйста, пусть так и будет…»

Глава 2 – Все просто

Тая

Утро встречает меня густым снегопадом за окном и голосами подруг, которые уже что-то живо обсуждают на кухне. Да, мы вчера славно отметили мое новое место работы, а потому Леся и Полина остались у нас ночевать, так как время посиделок сильно перевалило за полночь и метро закрылось.

Я встаю и иду в ванную, на ходу желая доброго утра девчонкам. Принимаю душ, чищу зубы и наношу на кожу лица увлажняющий зимний крем. А затем заворачиваю тело в толстый банный халат с надписью «руками не трогать» и выхожу на кухню, где мне на плите в турке уже варит кофе Кошкина.

– Ты чудо, – посылаю ей воздушный поцелуй.

– Пять рублей, – отвечает она, а я закатываю глаза.

– Что обсуждаете? – сажусь за стол и обвожу взглядом по очереди с Леси на Полину.

– Самирова заставляет всех с утра пораньше слушать про свой невыносимый спорт, – жалуется Кошкина, наливая кофе из турки в мою кружку с надписью: «хоккеисты горят в аду».

– Может мы уже перестанем с ней дружить? – предлагаю я, и Полина тут же согласно кивает.

– Поддерживаю! – поднимает руку Люба.

– Ну и куда ты ударилась на этот раз, Лесь? – насыпая в кружку дозу сахара, спрашиваю я у Самировой.

– Никуда я не ударилась, – обиженно бурчит подруга. – Просто рассказывала, как один из «Ястребов» сотворил хет-трик в одну калитку во вчерашнем матче регулярного чемпионата континентальной хоккейной лиги…

– Так стоп! – рубит Кошкина, но я не хочу выглядеть в глазах подруг эмоциональным инвалидом, а потому отмахиваюсь от реплики лучшей подруги.

– А хет-трик это у нас что, простите? – с заинтересованным лицом выдаю я.

– Ну ты чего, Котова? – удивленно округляет глаза Самирова. – Это сразу три гола, которые забивает один и тот же игрок в одном матче.

– И кто же так невероятно отличился? – с губ срывается смешок, не имея за всей этой своей показушной заинтересованности и ни капли настоящего участия к теме разговора.

– Никто! – отрезает Люба строго.

– Бессонов, – одновременно с Кошкиной произносит Леся.

– Этот тот, кто похож на твоего бывшего, – с улыбкой на устах поясняет зачем-то Полина и невинно хлопает глазами, как будто бы не вывернула мне все внутренности только одним этим словом.

– Тай, – Люба заботливо кладет мне на плечо руку, но я тут же сбрасываю её ладонь.

– Девчонки правы, Лесь. Тема – отстой, – равнодушно произношу я и делаю глоток кофе, не чувствуя ни вкуса, ни запаха, ни обжигающей языка температуры.

Только привычно в сердце, словно крутанули застрявший осколок. И перед глазами снова воскресла картинка того декабрьского предновогоднего вечера, когда я сказала мудаку по имени Сережа, что он похож на игрока хоккейной команды «Ястребы», а он улыбнулся и парировал, что все это глупости и вообще он обаяшка и лапочка.

Да, верно. Этот гад обаятельно меня облапал и ушел обратно свое дальнее плавание.

Ну и скатертью дорога! И вообще, я не в него была влюблена, а в несуществующего милого парня, которого мне сунули под нос. Ну ничего, и он однажды сотрется из моей памяти. Обязательно!

– Тай?! – из дум меня вырвал громкий окрик Кошкиной.

– Ась? – встрепенулась я.

– Тебя довезти до «Жизни», спрашиваю?

– А-а… нет, не надо, Люб, но спасибо, что предложила, – улыбнулась я, а затем допила свой кофе и стащила с тарелки пару горячих бутербродов с колбасой, помидором и сыром. Закончив с завтраком, отправилась приводить себя в божеский вид.

Да, за последние месяцы я прислушалась к Кошкиной и все-таки практически полностью перекроила свой гардероб. Отдала в добрые руки все «бабушкины» кофты и даже ту самую с оленем, потому что носить ее было как минимум невыносимо. Оставила только базовые вещицы и накупила кучу по-настоящему стильных тряпок.

Почему?

Потому что выглядеть «синим чулком» и надеяться, что в тебе под скучным гардеробом рассмотрят что-то яркое и стоящее в нашем мире не приходится. Сейчас в тренде прожжённые стервы и уверенные в себе девушки. Вот только очень жаль, что я это поняла слишком поздно.

А теперь я смотрела на себя в зеркало и улыбалась – конфетка. И не какая-то там «коровка», а редкий и дорогой «трюфель». И совершенно не важно, что на мне вещи из масс-маркета, главное, как я их на себе несу – с высоко поднятой головой.

И никто более не посмеет задвинуть меня на полку. Вот так-то!

А то, что душа до сих пор скулит от тоски и боли, так плевать. Поскулит и перестанет.

В метро в костюме цвета пепельной розы, на каблуках и в белом пальто решила не спускаться. Предпочла шикануть и вызвала такси. И уже через сорок минут была на месте – у столичного делового центра, что своими зеркальными высотками подпирал небеса. Вошла внутрь, миновала пункт пропуска и взлетела в прозрачной кабине лифта на сорок девятый этаж, где располагался головной офис «Жизни». А дальше, направилась сразу же к тому, от кого зависело мое будущее – главному редактору «Жизнь-ТВ», Полоцкому Григорию Григорьевичу.

– Здравствуйте, – зашла я в просторный и очень стильно обставленный кабинет, когда мне на это дала добро миловидная секретарша по имени Юлианна.

– А-а, Таисия, проходи! Как дела? Как настрой? – улыбнулся мне Полоцкий.

– Честно говоря, волнуюсь. Очень!

– Водички дать?

– Лучше не надо, а то вдруг разолью.

– А ты молодец, не теряешься. И я уже вижу, как круто ты будешь смотреться в кадре. Да, да, просто отпад! Но…

– Но? – стиснула я пуговицу на своем пиджаке.

– Но сначала ты должна пройти курс молодого бойца.

– Будем считать, что я готова, – уверенно кивнула.

– Отлично! Тогда скажи мне темы, в которых ты не слишком сведуща, чтобы я тебя не сильно пытал.

Я тут же выдохнула и улыбнулась. Здорово, когда руководство прислушивается к твоим пожеланиям.

– Ну, со спортом у меня беда, Григорий Григорьевич, уж не обессудьте. Только сегодня узнала, что такое хет-трик, но уже и забыла. Представляете? Все эти футболы и хоккеи – не мое. Полный ноль. А с остальным более или менее дружу, так что, можно сказать, врага не боюсь и готова к бою.

– Супер, тогда вот твое задание, – хлопнул в ладоши главный редактор и протянул мне лист бумаги, на котором я прочла самое нелепое задание в своей жизни.

«Цель: Артем Бессонов.

Возраст: двадцать пять лет.

Рост: сто восемьдесят восемь сантиметров.

Вес: девяносто два килограмма.

Дата рождения: пятнадцатое января.

Позиция: центральный нападающий хоккейной команды „Ястребы“. Один из самых результативных игроков последних трех сезонов.

Не контактен. Интервью категорически не дает. Личную жизнь не афиширует».

– Э-м, и что я должна с этим делать? – спросила заторможено, не в силах свести причинно-следственные связи в хоть что-то удобоваримое.

– Все просто, Таисия. Ты должна взять у этого парня интервью. Срок тебе – до конца года. Или разводишь Бессонова на чистосердечное или ты не член нашей команды. Вот, собственно, и все.

– Вы… вы… вы… – я хотела сказать «да вы издеваетесь, черт возьми?», но дар речи окончательно покинул меня и, чтобы не ударить в грязь лицом, я согласно кивнула, встала на ноги и покинула кабинет главного редактора.

Почти пробежала через приемную и огромный опен-спейс.

А затем вошла в лифт и разрыдалась от отчаяния.

А ведь счастье было так близко…

Глава 3 – Звезда пленительного счастья

Прежде, чем идти навстречу к звездному игроку, я, как и полагается самому настоящему корреспонденту, решила сходить на матч с его участием. Тем более, что в субботу намечалась важная игра, про которую Леся прожужжала нам все уши. Она даже платье себе новое купила, зеленого цвета, якобы именно этот цвет приносит удачу «Ястребам».

– Ну это же глупость, – поразилась я, когда мы пили чай в кофейне напротив ледового дворца, где через час должна была начаться игра.

– Да, ага! – возразила подруга. – Ты только фанатам этого не говори. Знаешь, там придёшь не дай Бог в красных туфлях на игру, так тебя просто сожрут.

– Ужас, – закатила глаза Люба. Сначала мы планировали пойти с Лесей вдвоём, но потом Кошкина решила присоединиться к нам, хотя хоккей не особо любила.

– А мы со своих мест хоть увидим этого… – я помялась, почему-то язык словно покрывался иголками, стоило только произнести фамилию Бессонова. Не иначе какая-то сверхъестественная сила. Бр-р!

Хотя, скорее это была банальная психосоматика. Все вокруг говорили, что Сергей похож на Беса, да и сам он этого факта не отрицал. Вот я себя и накрутила, мол прилетит мне от этого хоккеиста не меньше, чем от того, кто вдребезги разбил сердце.

– Там экран же, с любого места увидим, – убедила Леся. – Отвечаю, он копия твоего…

Да сколько можно? Утомили уже, честное слово.

– Не моего, – устало поправила я.

– Мудака, – добавила Люба. Мы переглянулись и все вместе засмеялись. Собственно, я немного расслабилась, потому что жуть как нервничала. Не хотела брать интервью у человека, один в один похожего на Сергея. Лучше бы к маньяку в камеру за интервью сунуться, чем к этому хоккеисту. С другой стороны, он-то не виноват, что Сережа оказался гадом!

– Ой, – подскочила Леся. Она стала спешно собираться. – Скоро начнётся. Быстрее!

– Да успеется, дайте булочку доесть.

– Вставай, Кошкина! – бурчала Леся.

– Ещё кусочек.

– Скоро сама булочкой станешь!

– Да ну тебя, – фыркнула Люба.

В итоге мы все-таки немного опоздали, но из-за столпотворения у входа. Какого-то парня не пускали внутрь, магнитная стойка то и дело пищала. А когда его заставили вывернуть карманы, он закатил скандал. Людей в целом было так много, создавалось ощущение, что весь город собрался посмотреть, как двенадцать потных мужиков в шлемах и с клюшками сражаются за шайбу и пытаются выбить ею друг другу по парочке зубов.

Я уже даже, грешным делом, подумывала развернуться и послать к черту это интервью. Но неожиданно толпа подхватила нас с девочками и буквально внесла в ледовую арену, а дальше осталось дело за малым: найти свои места и попытаться выдержать более свыше двух часов в этом мире льда и кричалок. И не сойти с ума.

Места нам достались шикарные. У Леси были друзья, которые всегда помогали ей с билетами, повезло и в этот раз. Мы уселись. Самирова раздала нам поролоновые руки, которые обязала надеть, чтобы максимально слиться с толпами фанатов. А через минуту свет на трибунах потух и началось световое и лазерное предматчевое шоу. Под величественную музыку танцевали и выписывали акробатические пируэты чирлидеры. А в самом конце представления на лед высыпали совсем еще юные фигуристы, которые исполнили трогательный танец.

На этом месте я решила, что, в принципе, хоккей может мне даже понравится, если все будет продолжаться в том же духе.

Через пару минут на льду появились уже сами хоккеисты: «Ястребы» и их противники «Тигры». Признаться честно, дальше я ничего не видела и не слышала, только искала глазами Беса, потому что в эту самую минуту Леся выдала мне пачку полезной информации:

– Тринадцатый, Тай. Вон смотри, выпендривается: лунную дорожку делает, – и указала мне на одного из игроков. – Это он. Кстати, поговаривают, что этим летом его со стопроцентной гарантией выберут уже в первом раунде драфта НХЛ.

– Куда выберут? – спросила я, не очень-то понимая, о чем вообще идет речь.

– Ох, подруга, – покачала головой Самирова. – Ладно, давай так: куда выбирают президента на первом туре выборов?

– В президенты? – промямлила я.

– Умничка! Такая же ситуация и здесь. Игрока в первом раунде драфта НХЛ выбирает команда НХЛ. Представляешь?

– С ума можно сойти, – рассмеялась я и снова уставилась на игрока под номером тринадцать.

На Беса.

Прозвучал свисток, началась игры. И меня реально захватило: выкрики болельщиков, драйв вокруг, забавные кричалки и вообще непонятная магия, которая, кажется, бурлила по венам. Потому что игрок под номером чертовой дюжины на льду творил что-то невероятное.

В первой двадцатиминутке он совершил результативную передачу одному из своих коллег, чем поспособствовал тому, что счет открылся в пользу «Ястребов».

Во втором периоде Бес, кажется, играючи забил две шайбы и побывал на скамейке штрафников за подножку. А в конце игры и вовсе спас свои ворота от гола, удачно растянувшись в зоне нападения.

Арена взревела!

Все беспрерывно скандировали «Бес! Бес! Бес!», а Леся и вовсе расплакалась, а затем прокричала:

– Я люблю этого парня!

Спустя еще десять минут матч закончился победой «Ястребов», и ледовая арена окончательно впала в экстаз от динамичной и зрелищной игры. Победители кинулись обниматься с голкипера и дубасить его по шлему.

Зачем? Я так и не поняла.

Ну а после игроки соревнующихся команд пожали друг другу руки и покинули лед. На большом экране можно было только видеть, как вспотевшие, но счастливые «Ястребы» направляются в раздевалку под скандирующую толпу.

Одна из спортивных корреспондентов отважно кинулась к игроку под номером тринадцать, и вся арена услышала ее голос:

– Артем, можете прокомментировать сегодняшний матч, свое удаление и две фантастические шайбы, что вы забили в ворота своих соперников?

Но Артем Бессонов только прошел мимо девушки, которая с замиранием сердца ждала от него хотя бы слова, а затем также безмолвно скрылся в недрах ледовой арены.

Вот же черт!

То есть Полоцкий не шутил. Не дает интервью – это значит СОВСЕМ не дает. И выходит…

У меня реально проблемы.