Текст книги "Ислам в политике нацистской Германии (1939–1945)"

В этих дискуссиях постоянно повторялась тема отсутствия в исламе политического и религиозного центра после упразднения халифата. В ноябре 1938 года писавший для Zeitschrift für Geopolitik Ханс Рабль ставил вопрос об институте халифата в геополитической перспективе105105
  Hans Rabl, «Über das Kalifat», Zeitschrift für Geopolitik 15, 11 (1938), 848–857. Ранее Рабль выдвигал некоторые из этих идей о халифате в: Hans Rabl, «Der Nahe Osten auf dem Weg zur Einigung», Zeitschrift für Geopolitik 13, 5 (1936), 293–302; Hans Rabl, «Nah-Ost Nachtrag», Zeitschrift für Geopolitik 13, 6 (1936), 402–404.


[Закрыть]. Даже лишившись после Первой мировой войны своего центра, значение которого было переоценено, ислам, как заявлял этот автор, сумел сберечь свою «энергетику» и политический потенциал. Обсуждая последствия этого факта для европейских держав, Рабль уверял читателей в сохранении политического антагонизма между исламом и колониальными империями англичан и французов. Одновременно он позитивно отзывался о «необычайно разумном и внимательном отношении к мусульманской вере», которое демонстрировал Муссолини, поясняя, что благодаря этому в «широких кругах мусульман» дуче считается «покровителем ислама»106106
  Ibid., 849.


[Закрыть].

Спустя два месяца после начала Второй мировой войны политолог Ганс Линдеман дал исчерпывающий обзор геополитики ислама107107
  Hans Lindemann, «Der Islam im Aufbruch und Angriff», Zeitschrift für Geopolitik 16, 11 (1939), 784–789.


[Закрыть]. В своей статье «Ислам восстает и атакует» он утверждал, что эта религия обеспечивает тесную связь между странами и континентами, а это делает ее важным игроком мировой политики108108
  Ibid., 786.


[Закрыть]. Линдеман рассмотрел исламские движения по всему миру и их влияние на стратегию европейских держав109109
  Ibid., 787.


[Закрыть]. Он упомянул политику дружбы с исламом Японии и Италии, в которой видел эффективный инструмент для подрыва Французской и Британской империй110110
  Ibid., 785.


[Закрыть]. Два года спустя, в 1941 году, Линдеман подробно изложил те же идеи в своей книге «Ислам восстает, обороняется и атакует» (Der Islam im Aufbruch, in Abwehr und Angriff)111111
  Hans Lindemann, Der Islam im Aufbruch, in Abwehr und Angriff (Leipzig, 1941).


[Закрыть]. Ислам, уверял эксперт,– ахиллесова пята союзников. Германии и Италии, напротив, нечего бояться этой религии. Однако даже для них выбор правильного курса по отношению к мусульманам и умение не задевать их религиозные чувства остаются предметами первостепенной важности»112112
  Ibid., 84.


[Закрыть]. Эти аргументы были весьма популярны в экспертном сообществе.

В марте-апреле 1942 года, когда немецкие танки шли к Каиру и приближались к южным окраинам Советского Союза, журнал опубликовал статью в двух частях под названием «Британская политика в отношении ислама», в которой обсуждалась ситуация в Индии, на Ближнем Востоке и, конспективно, в Африке113113
  Аноним, «Die britische Islampolitik I», Zeitschrift für Geopolitik 19, 3 (1942), 133–143; Аноним, «Die britische Islampolitik II», Zeitschrift für Geopolitik 19, 4 (1942), 187–196.


[Закрыть]. Автор опирался на идею панисламской солидарности и представлял ислам в качестве политической силы114114
  Аноним, «Die britische Islampolitik I», 133.


[Закрыть]. По его словам, мобилизация мусульман во время Первой мировой войны потерпела неудачу только потому, что правящая верхушка Османской империи сама давно отвернулась от ислама115115
  Ibid., 143.


[Закрыть]. Мусульманский мир, утверждал автор, остается противником Британской империи, поскольку политика Лондона в отношении мусульман, особенно в Палестине, укрепила «антианглийские настроения»116116
  Аноним, «Die britische Islampolitik II», 191.


[Закрыть]. Отношения Британской империи и ислама в разных регионах мира нередко обсуждались в статьях военного времени. Некоторые материалы касались британской политики «разделяй и властвуй» в отношении индусов и мусульман в Индии117117
  Pandit K. A. Bhatta, «Innenpolitische Probleme Indiens», Zeitschrift für Geopolitik 16, 12 (1939), 837–850, особенно 837–838, 843; Pandit K. A. Bhatta, «Britische Wehrpolitik in Indien», Zeitschrift für Geopolitik 17, 4 (1940), 172–181.


[Закрыть]. Другие рассказывали об антибританском исламском мятеже на северо-западной границе118118
  Herbert Hörhager, «Die Haltung der indo-afghanischen Grenzstämme zur indischen Krise», Zeitschrift für Geopolitik 17, 3 (1940), 119–124; и Habibur Rahman, «Die Stellung Afghanistans in Zentralasien», Zeitschrift für Geopolitik 17, 4 (1940), 182–184.


[Закрыть]. В 1940 году эксперт по геополитике Вальтер Лейфер опубликовал обзор политики Великобритании в арабском мире, в очередной раз назвав ислам влиятельной политической силой119119
  Walter Leifer, «Der Freiheitskampf der Araber», Zeitschrift für Geopolitik 17, 2 (1940), 65–70.


[Закрыть]. По его мнению, османская мобилизация мусульман во время Первой мировой войны потерпела неудачу только из-за политического соперничества между турками и арабами за «лидерство в исламе»120120
  Ibid., 65.


[Закрыть].

До войны статьи в Zeitschrift für Geopolitik, посвященные роли великих держав в разных частях мусульманского мира, уже подчеркивали политическое значение этой религии, а также панисламизма, и обращали внимание на неразрешимость антагонизма между исламом и европейскими империями. В статье, посвященной взаимодействию французов с исламом, говорилось: «Важнейшая проблема колониальной политики – это отношения между Францией и исламом»121121
  Rudolf Friedmann, «Frankreich und der Islam», Zeitschrift für Geopolitik 4, 1 (1927), 58–68, 58.


[Закрыть]. Аналогичным образом в следующем году автор материала об империализме в Голландской Ост-Индии утверждал, что «взаимоотношения с исламом» относятся к «наиболее важным проблемам голландской колониальной политики»122122
  Djamal Udin, «Zur Kulturpolitik Indonesiens II», Zeitschrift für Geopolitik 5, 3 (1928), 258– 264; and Djamal Udin, «Zur Kulturpolitik Indonesiens II», Zeitschrift für Geopolitik 5, 4 (1928), 317–325, цитата на с. 320.


[Закрыть]. Тогда же вновь обсуждался курс Великобритании на «закрепление разграничения между индусами и мусульманами» в Индии123123
  Willmar Freischütz, «Die indisch-englische Auseinandersetzung», Zeitschrift für Geopolitik 7, 4 (1930), 308–318, 309.


[Закрыть]. В 1936 году Генрих Эк, эксперт по восточноевропейским делам, называл «религиозный вопрос» «ключом к пониманию» отношений народов Центральной Азии с советской властью124124
  Heinrich Eck, «Russisch-Asien am Scheidewege», Zeitschrift für Geopolitik, 13, 2 (1936), 76–86, 85. Говоря о «русской Азии», автор включает в это понятие также Крым и Кавказ.


[Закрыть]. «Осознавая, что открытый конфликт с исламом вызовет жесткое противодействие азиатов, советское правительство применяет более тонкие инструменты»,– утверждал Эк. Однако тут же он отмечал, что попытки Москвы контролировать ислам провалились: «Ключевой фактор, который определит судьбу не только Центральной Азии, но и всего Востока,– панисламизм»125125
  Ibid., 85; и, о роли панислама, с. 85–86.


[Закрыть].

Опубликованные в Zeitschrift für Geopolitik статьи представляли собой часть более обширной дискуссии об исламе и мировой политике. Ганс Линдеман особенно рекомендовал две книги – «Всеислам! Глобальная сила завтрашнего дня?» (All-Islam! Weltmacht von morgen?) Пауля Шмица (1937) и «Ислам у ворот» (Der Islam vor den Toren) Томаса Райхардта (1939). В последнем труде, опубликованном всего за несколько месяцев до начала Второй мировой войны, утверждалось, что ислам снова превратился в политическую силу глобального масштаба126126
  Thomas Reichardt, Der Islam vor den Toren (Leipzig, 1939).


[Закрыть]. Отвергая распространенное мнение о том, что национализм в конечном итоге заменит религию, Райхардт писал: «Религия как элемент частной жизни – декадентская идея Запада, которую Восток никогда не постигнет и тем более не примет!»127127
  Ibid., 241–244, цитата на с. 241.


[Закрыть]. Райхардт всесторонне исследовал политическую стратегию великих держав относительно ислама и исламского антиимпериализма128128
  Ibid., 245–317.


[Закрыть]. Он обсудил действия Нидерландов в Индонезии, политику США на Филиппинах и поведение французов в Африке. Британия, утверждал он, начала подавлять мусульманскую веру129129
  Ibid., 297–298.


[Закрыть]. «Таким образом, отношение англичан к исламу в конце концов приведет к тому же результату, к какому пришли французы: к ненависти, раздорам и восстанию в их мусульманских владениях»130130
  Ibid., 299.


[Закрыть]. Религиозная политика либеральных империй вызывает отторжение среди мусульман: «Когда ислам смотрит на Запад, он видит в демократии, парламентаризме, капитализме, индивидуализме, безудержной механизации и слепой вере в прогресс все, что им отвергается»131131
  Ibid., 326.


[Закрыть]. Райхардт также писал о подавлении религиозных учреждений, разрушении мечетей и преследовании верующих в СССР, заключив, что «ислам видит в большевизме своего главного врага»132132
  Ibid., 277. О идее подлинной антибольшевистской сущности ислама см.: с. 9 и сл.


[Закрыть]. Напротив, Япония и Италия мудро включали уважение к исламу в свою стратегию133133
  Об использовании Японией ислама в борьбе за гегемонию в Азии см.: ibid., 272– 276; о политике Италии и претензиях Муссолини на роль защитника ислама см.: ibid., 300–308.


[Закрыть]. По мнению эксперта, Германии, как и другим «авторитарным и тотальным государствам», «не надо опасаться исламского подъема»134134
  Ibid., 328.


[Закрыть]. Об отношениях между Германией и этой религией подробно рассказывалось в заключительной главе, в написании которой принял участие египетский врач и панисламист Заки Али135135
  Zaki Ali, «Großdeutschland und der Islam», in Reichardt, Der Islam vor den Toren, 329– 340. Годом ранее Заки Али уже опубликовал панисламистский трактат: Zaki Ali, Islam in the World (Lahore, 1938)


[Закрыть]. Именно он вновь напоминал о политике Второго рейха в отношении ислама, дамасской речи Вильгельма II и колониальном проекте Германии136136
  Ali, «Großdeutschland und der Islam», 331–332.


[Закрыть]. «Уважение к исламу, его религиозной культуре, институтам и святыням было для нас основным ориентиром»,– утверждал этот автор, переходя к обсуждению идеологической близости между нацизмом и исламом137137
  Ibid., 330.


[Закрыть].

Шмиц, как и Райхардт, подчеркивал в своей книге глобальную значимость ислама138138
  Paul Schmitz, All-Islam! Weltmacht von morgen? (Leipzig, 1937). Это книга также привлекла внимание в других странах, см.: Robert Gale Woolbert, «Recent Books on International Relations», Foreign Affairs 16, 4 (1938), 728–744, 729. Ее перевели на японский: Paul Schmitz, Kaikyô no Zenbô: Ashita no Sekai Seiryoku (Tokyo, 1938). Шмиц работал корреспондентом Völkischer Beobachter в Каире, пока в 1939 году власти Египта не выгнали его под давлением англичан: Шмиц – Боле (иностранная организация НСДАП), 21 мая 1939 г., Оберурсель, PA, R29533; Боле – Вайцзеккеру (МИД), 26 мая 1939 г., Берлин, PA, R29533; и Мильденштейн (МИД), отчет, б. д. (1939), б. м. (Берлин), Федеральный архив Германии (Bundesarchiv), Берлин-Лихтерфельде (BAB), R58/783.


[Закрыть]. Пользуясь для описания будущего геополитической терминологией, Шмиц предпочитал говорить не об общеисламском едином государстве, а, скорее, о блоке мусульманских наций139139
  Он пользовался выражениями «Lebensraum», «Raumbedeutung», или «Islamische Schicksalsgemeinschaft», см.: Schmitz, All-Islam!, passim.


[Закрыть]. Скрепляемая религией, такая коалиция стала бы «мировой силой завтрашнего дня»140140
  Ibid., 131.


[Закрыть]. Хотя Шмиц был не ученым, а журналистом, работавшим в различных мусульманских странах (на момент выхода книги он был египетским корреспондентом Völkischer Beobachter, официального печатного органа НСДАП), «Всеислам» позитивно оценили в академических кругах. На книгу ссылались не только эксперты-геополитики, но и исламоведы. В 1942 году, когда Германия начала взаимодействовать с исламом на фронтах войны, Der Islam опубликовал хвалебную рецензию на труд Шмица141141
  Richard Hartmann, «Paul Schmitz, All-Islam: Neubau der Arabischen Welt» (Review), Der Islam 26 (1942), 67–71.


[Закрыть]. Учитывая «неоспоримое значение» исламских стран и «безусловно растущий интерес» к этой религии «среди широких кругов в Германии», книга представляется весьма актуальной,– писал рецензент Рихард Хартман142142
  Ibid., 67–68.


[Закрыть]. Позже этот берлинский профессор исламоведения, к концу войны консультировавший СС, поддержал идею Шмица о сосуществовании ислама и национализма в своей монографии «Исламская религия» (Die Religion des Islam) 1944 года143143
  Richard Hartmann, Die Religion des Islam: Eine Einführung (Berlin, 1944); и Richard Hartmann, «Nationalismus und Islam: Ein Vortrag von Prof. Dr. Hartmann», Deutsche Zeitung in den Niederlanden (29 July 1942).


[Закрыть].

В 1930–1940‐е годы мусульманскими сюжетами интересовалось множество чиновников и экспертов за пределами круга любителей геополитики. Знаменитый Zeitschrift für Politik, который издавала Высшая немецкая политическая школа в Берлине, также был важным форумом по вопросам ислама144144
  Thomas Duve, «Die Gründung der Zeitschrift für Politik: Symbol und Symptom für die Entstehung einer Politikwissenschaft um 1900?», Zeitschrift für Politik 45 (1998), 405–426.


[Закрыть]. В начале 1938 года, еще до того, как исламом заинтересовались в Zeitschrift für Geopolitik, в Zeitschrift für Politik уже обратили внимание на новый «полюс ислама», который обнаружили в Мекке, покоренной Ибн Саудом145145
  Erich Müller, «Mekka: Der Kraftpol des Nahen Orients», Zeitschrift für Politik (Mai 1938), 312–315, 313.


[Закрыть]. После Первой мировой войны ислам вырос во «влиятельную политическую силу»,– сообщалось в журнале146146
  Ibid., 312.


[Закрыть]. В течение всего межвоенного периода Zeitschrift für Politik также занимался проблемой исламского антиколониализма в европейских империях, публикуя статьи о сопротивлении мусульман французам, голландцам и англичанам147147
  Walter Hagemann, «Das französische Kolonialreich in Afrika», Zeitschrift für Politik 17, 7 (1928), 612–633; Edgar Pröbster, «Die kolonialpolitische Literatur Frankreichs (Seit 1922)», Zeitschrift für Politik 17, 1 (1927), 64–76; Edgar Pröbster, «Die kolonialen Probleme Frankreichs auf Grund der neuesten kolonialpolitischen Literatur», Zeitschrift für Politik 18, 1 (1928), 52–57; Edgar Pröbster, «Die Entwicklung von Frankreichs Islampolitik 1830–1930», Zeitschrift für Politik 20, 7/8 (1930), 477–486; Edgar Pröbster, «Die Entislamisierung der marokkanischen Berbern und ihre Folgen», Zeitschrift für Politik 23, 3 (1933), 201–204; A. Grabowsky, «Niederländisch-Indien im weltpolitischen Rahmen: Vorbemerkung», Zeitschrift für Politik 23, 5 (1933), 307–309; Karl Helbig, «Niederländisch-Indien gestern, heute und morgen», Zeitschrift für Politik 23, 5 (1933), 309–320; Habibur Rahman, «‘Dschihadistan’: Die friedlose Nordwestgrenze Indiens», Zeitschrift für Politik 28, 2 (1938), 121–125.


[Закрыть]. В некоторых статьях рассматривался джихад Первой мировой войны, причем там разбирались не только попытки Германии поднять мусульман на восстания, но и контрмеры, принятые Антантой148148
  Sophie Freifrau v. Wangenheim, «Auf verlorenem Posten», Zeitschrift für Politik 26, 8/9 (1936), 498–508; и Sophie Freifrau v. Wangenheim, «Oberst Lawrence und der Auf-stand der Araber im Weltkrieg (Auf Grund der ‘Seven Pillars of Wisdom’)», Zeitschrift für Politik 27, 7/8 (1937), 417–437.


[Закрыть]. В 1941 году, когда немцы перенесли войну в Магриб, Zeitschrift für Politik подробно проанализировал джихад 1914 года: авторы даже утверждали, что он не был полностью провальным начинанием, но, напротив, вполне мог достичь успеха149149
  I. Jorda, «Die Westmächte und die Araber», Zeitschrift für Politik 31, 5 (1941), 294–302.


[Закрыть]. В годы войны журнал также опубликовал ряд работ, посвященных мусульманам на немецкой службе, прежде всего муфтию Иерусалима150150
  Richard Hartmann, «Der Mufti Amīn el-Ḥusainī», Zeitschrift für Politik 31, 7 (1941), 430– 439; Ernst Klingmüller, «Hadj Emin el-Huseini: Großmufti von Jerusalem», Zeitschrift für Politik 33, 8/9 (1943), 413–417; довоенный материал, посвященный аль-Хусейни: Walther Björkman, «Der Mufti von Jerusalem», Zeitschrift für Politik 28, 5 (1938), 306–311. Еще одним коллаборационистом-мусульманином, удостоившимся статьи в Zeitschrift für Politik, стал сирийский повстанец Фавзи аль-Кавукджи, см.: I. Jorda, «Fauzi el-Kawukschi– der Held der Wüste: Das Leben eines arabischen Freiheitskämpfers», Zeitschrift für Politik 32, 4 (1942), 261–265.


[Закрыть]. Даже журналы военной тематики проявляли интерес к исламским вопросам. Например, в 1942 году Militärwissenschaftliche Rundschau заверяло своих читателей в том, что ислам «необычайно важен», «находится на подъеме» и далек от «окостенения и распада»; через «чувство мусульманской солидарности» он образует крепкие, глобальные политические связи151151
  Paschasius: «Europa und die islamische Welt des Nahen Ostens», Militärwissenschaftliche Rundschau 7, 2 (1942), 192–204, 197.


[Закрыть].

Важной темой дискуссии стала роль ислама в мусульманских регионах СССР. Главным сторонником идеи о том, что ислам является самым сильным противовесом советской власти, оказался молодой эксперт, тюрколог и исламовед Йоханнес Бенцинг, позже ставший одним из самых влиятельных востоковедов послевоенной Германии. Он впервые выдвинул эту идею в 1937 году в статье о большевизме, тюркских народах Советского Союза и исламе, опубликованной в журнале Osteuropa152152
  Johannes Benzing, «Bolschewismus, Turkvölker und Islam: Ein Beitrag zur Nationalitätenpolitik des Bolschewismus», Osteuropa 13, 3 (1937), 187–194. Бенцинг также писал о важности ислама и «священной войны» в сопротивлении мусульманских народов российскому господству еще во времена царизма, в статье Johannes Benzing, «Das turkestanische Volk im Kampf um seine Selbstständigkeit», Die Welt des Islams 19 (1937), 94–137, особенно 101–102, 105.


[Закрыть]. Бенцинг подробно рассказал о подавлении Кремлем религиозных учреждений в мусульманских регионах и о нападках на «улемов, мечети, обычаи и ритуалы»153153
  Benzing, «Bolschewismus, Turkvölker und Islam», 194.


[Закрыть]. Он утверждал, что борьба советской власти с исламом была более жестокой, чем подавление православного христианства, поскольку ислам «намного опаснее» для нее154154
  Ibid., 194.


[Закрыть]. Мусульманское сопротивление политике Москвы мотивировано религией, а «основным проводником» этого сопротивления выступает «духовенство (муллы)»155155
  Ibid., 193.


[Закрыть]. Бенцинг продвигал свои идеи и во время войны, в конечном счете став консультантом СС по вопросам мобилизации советских мусульман156156
  Johannes Benzing, Turkestan (Berlin, 1943); и Johannes Benzing, «Die Türkvölker der Sowjetunion», in Hans Heinrich Schaeder (ed.), Der Orient in deutscher Forschung (Leipzig, 1944), 18–26.


[Закрыть]. Взгляды этого ученого разделял его старший коллега и соперник Герхард фон Менде, тюрколог из Риги, который читал лекции о восточнотюркских народах в Берлине, а в годы войны работал в Имперском министерстве оккупированных восточных территорий. В книге «Национальная борьба тюркских народов России» (Der nationale Kampf der Russlandtürken), опубликованной в 1936 году, Менде описывал рост национализма среди тюркского населения России, которых в немецкой традиции с конца XIX века называли восточными тюрками (Osttürken). Исследователь подробно рассказывал о роли ислама в сопротивлении тюрков государственному аппарату157157
  Gerhard von Mende, Der nationale Kampf der Russlandtürken: Ein Beitrag zur nationalen Frage in der Sowjetunion (Berlin, 1936), о исламе и национализме в СССР см.: 180– 182. Через три года Менде снова высказал эти идеи в работе: Gerhard von Mende, Die Völker der Sowjetunion (Reichenau, 1939).


[Закрыть].

Хотя Менде считал, что в ХХ веке ислам ослабел в политическом плане, религия, по его мнению, остается неотъемлемой частью формирующегося национального самосознания восточных тюрков; более того, по его словам, с недавних пор мусульманство сделалось помехой для советского режима. Известный исламовед Готхард Йешке, рецензировавший книгу Менде на страницах журнала Die Welt des Islams, был в полном восторге от нее: он подчеркивал «исключительное значение ислама в борьбе за выживание народа»158158
  G. J., «Gerhard von Mende, Der nationale Kampf der Russlandtürken» (Review), Die Welt des Islams 18 (1936), 146–147.


[Закрыть]. Религия, резюмировал он, предлагает тюркским народам надежный бастион против «большевистской политики дезинтеграции»159159
  Ibid., 146.


[Закрыть]. Два года спустя Йешке, берлинский профессор, в годы Первой мировой работавший в Бюро информации по Востоку, а затем находившийся на дипломатической службе в Турции и на Кавказе, представил публике свои собственные мысли о коммунизме и исламе – на страницах Die Welt des Islam160160
  Gotthardt Jäschke, «Kommunismus und Islam im Türkischen Befreiungskriege», Die Welt des Islam 20 (1938), 110–117.


[Закрыть]. «Любой, кто знаком, хотя бы поверхностно, с религией пророка Мухаммада и учением еврея Карла Маркса, нашедшим свое омерзительное воплощение в трудах Ленина и Сталина, знает, какая доктринальная пропасть разделяет эти явления»,– провозгласил Йешке.

И снова более всего широкому распространению этих идей способствовал Пауль Шмиц. В 1938 году в печально известной серии «Большевизм» (Bolschewismus) центрального издательства НСДАП «Франц Эйер Ферлаг» вышла его книга «Москва и исламский мир» (Moskau und die islamische Welt)161161
  Paul Schmitz, Moskau und die islamische Welt (Munich, 1938), quotation on 15.


[Закрыть]. Она подробно рассказывала о подавлении ислама советской властью и обвиняла Москву в «политическом и религиозном изнасиловании» мусульманского населения162162
  Ibid., 21.


[Закрыть]. Заявляя о «неэффективности» советского давления, Шмиц настаивал на том, что религия остается не только «жизненным фундаментом» для большинства мусульман, но и наиболее сильным средством антисоветского сопротивления163163
  Ibid., 22.


[Закрыть]. В заключительной части книги Шмиц касался политических последствий этой ситуации для Германии: «Под руководством Адольфа Гитлера мы, немцы, поняли роль большевизма и разоблачили его перед всем человечеством. Мы также знаем о значимости исламского мира в борьбе с Коминтерном. Именно отсюда проистекают узы дружбы, которые связывают нас с исламскими народами»164164
  Ibid., 58.


[Закрыть]. Йоханнес Бенцинг, который написал рецензию на эту книгу в Die Welt des Islams, рекомендовал ее как «хорошее введение в тему»165165
  J. Benzing, «Paul Schmitz, Moskau und die islamische Welt» (Review), Die Welt des Islams 20 (1938), 151–152, 152.


[Закрыть]. Дискуссия продолжалась и в военные годы. Сразу после вторжения в Советский Союз летом 1941 года Карл Крюгер, берлинский профессор и эксперт по восточным вопросам, опубликовал статью о мусульманах СССР в «Издании немецкого союза Востока» (Organ des deutschen Orient Vereins). Он утверждал, что ислам в Центральной Азии способен сыграть значительную роль в войне и даже дал конкретные идеи для пропагандистских лозунгов166166
  Karl Krüger, «Der Islam als Wirtschaftsfaktor in Mittelasien», Organ des Deutschen Orient Vereins 2, 8 (1941), 48–53. Ранние размышения Крюгера о «душе» «исламского человека» см. в: Karl Krüger, «Der neue Wirtschaftsgeist im Islamischen Orient», Zeitschrift für Politik (1923), 248–263.


[Закрыть].

Наконец, стоит отметить, что в дискуссиях об исламской политике приняли участие и эксперты по Юго-Восточной Европе. Это произошло после того, как немецкие войска вошли на мусульманские территории Балкан. Среди таких специалистов стоит назвать Франца Роннебергера, главу «ведомства Роннебергера» в Вене – разведывательно-аналитического центра министерства иностранных дел, занимавшегося Юго-Восточной Европой. Осенью 1942 года Роннебергер опубликовал на первой полосе Völkischer Beobachter большую статью о значении ислама в регионе167167
  Franz Ronneberger, «Der Islam im Antlitz Europas», Völkischer Beobachter (19 October 1942).


[Закрыть]. По сравнению с миллионами мусульман за пределами Европы два миллиона балканских мусульман, конечно, кажутся незначительной величиной. «Однако оценивать роль европейских мусульман лишь по их численности означало бы упустить самое главное,– писал автор.– Дело в том, что все происходящее с мусульманами на Балканах тщательно фиксируется и оценивается в остальных частях магометанского мира [Mohammedanertum]. Столь же верно и обратное: европейские мусульмане проявляют огромный интерес к судьбе своих братьев по вере, особенно на Ближнем Востоке и в Северной Африке». Далее Роннебергер заявлял, что политику Германии по отношению к балканскому исламу нужно выстраивать, имея в виду отношения рейха с исламским миром в целом. Не только мусульмане Советского Союза, ведущие «отчаянную борьбу против большевизма», но и «весь мусульманский мир» готов подняться и сражаться на стороне держав Оси,– уверял читателей эксперт. Летом 1943 года исследовательский журнал Volkstum im Südosten, освещавший балканскую тематику и выходивший под редакцией Роннебергера и его коллег, опубликовал статью под названием «О проблеме магометан в Боснии и Герцеговине», в которой более подробно рассматривалась исламская политика в регионе, а мусульманское население называлось союзником нацистской Германии168168
  Аноним, «Zum Mohammedanerproblem in Bosnien und der Herzegowina», Volkstum im Südosten 7 (1943), 103–112.


[Закрыть].

При всей своей сложности и текучести немецкий дискурс об исламе и политике характеризовался некоторыми повторяющимися нарративами и позициями. «Ислам» понимался в нем эссенциалистски, как онтологическая сущность – причем политическая по своей природе. Более того, в дискуссиях отразилось территориальное понимание «ислама», где религия и география сливались, а «ислам», точнее, «исламский мир», виделся как географическая единица, простирающаяся от Северной Африки до Восточной Азии. Накануне Второй мировой войны немецкие эксперты в основном принимали как политическую значимость ислама, так и его глобальный охват, что зачастую фиксировалось в терминах «мировой ислам» (Weltislam) или «панислам» (All-Islam или Pan-Islam) – притом что в своих оценках политического веса панисламизма специалисты могли расходиться. Одной из наиболее обсуждаемых тем была неудачная мобилизация мусульман в Первую мировую войну. Примечательно, что почти ни один эксперт не усматривал в этом доказательства политической слабости ислама. Ученые предпочитали писать об отсутствии подлинной легитимности у младотурок с их светской идеологией и об очевидно нерелигиозных причинах объявления джихада. Эксперты также проявляли интерес к упразднению халифата и проблеме отсутствия центра в исламе, обсуждали вопросы глобальной религиозной власти и политического влияния. Некоторые искали новые центры, на роль которых предлагались Каир или Мекка; другие же считали, что халифат вообще не имеет отношения к политическому могуществу ислама. Часто всплывала тема о якобы неразрешимом противоречии между религиозной и национальной идентичностью, причем большинство авторов не верили в такую несовместимость169169
  Что любопытно, авторы считали кемалистскую Турцию (и ее светский режим) исключением в исламском мире – или же утверждали, что ислам все еще играет важную роль в стране. Для Линдемана турецкая ситуация была исключительной, см.: Lindemann, «Der Islam im Aufbruch und Angriff», 788. Райхардт дошел даже до того, что заявил, что светской политике кемализма большинство мусульман противостоят как еретической, см.: Reichardt, Der Islam vor den Toren, 321–322. Его позицию разделял Шмиц. По мнению последнего, внимательное изучение Турции показывает, что религию нельзя полностью упразднить: Schmitz, All-Islam!, 106. Во время войны Militärwissenschaftliche Rundschau также объясняло, что кемалистская Турция «все равно» осталась мусульманской, см.: W. Paschasius, «Europa und die islamische Welt», 197.


[Закрыть]. Наконец, все авторы затрагивали политику великих держав по отношению к исламу, соглашаясь с тем, что религиозные чувства мусульман угнетаются Британской, Французской, Нидерландской и Советской империями; подход Италии и Японии к исламу, напротив, считался разумным. Причем, что бы авторы ни писали о самой Германии, в исламе они видели важный для нее политический шанс. Лишь немногие эксперты считали ислам «слабым» и «сонным», а еще меньше было тех, кто видел в нем угрозу170170
  Наверное, лучшим примером может служить работа Rolf Beckh, Der Islam und die überstaatlichen Mächte (Munich, 1937). Ее автор описывает ислам как отсталую, антинационалистическую и «семитскую» религию и сравнивает ее с коммунизмом; однако и Бек признавал факт исламского возрождения.


[Закрыть].

Иностранные наблюдатели были убеждены в практических последствиях всех этих исследовательских изысканий. Анализируя военные и пропагандистские мероприятия Германии в Северной Африке и на Ближнем Востоке, Роберт Бейкер, британский эксперт по внешней политике, обращал внимание на влияние «генерала и доктора Карла Рудольфа фон Хаусхофера», последователи которого «постарались применить его геополитические формулы на Ближнем Востоке»171171
  Robert L.Baker, Oil, Blood and Sand (New York, 1942), 39. Во Франции также отслеживали политику Германии относительно исламского мира. Наиболее значимая работа: Bernard Vernier, La politique islamique de l’Allemagne (Paris, 1939).


[Закрыть].

Бейкер подробно представил своим англосаксонским читателям отдельные статьи об исламе, опубликованные в Zeitschrift für Geopolitik, включая статью Рабля «О халифате», текст Линдемана «Ислам на марше» и материалы ежемесячной рубрики «Индия и Ближний Восток», которую на протяжении многих лет вел сам Хаусхофер172172
  Baker, Oil, Blood and Sand, 42–44.


[Закрыть]. Немцы, по его словам, приступили к «очевидному поиску расового или религиозного движения, которое может быть использовано для уничтожения британской власти на Ближнем Востоке»173173
  Ibid., 42.


[Закрыть]. Исламу же, утверждал Бейкер, суждено сыграть ключевую роль в этом начинании:

Война привела к изменению геополитического отношения к пан-исламу. И снова здесь сыграли свою роль требования нацистской пропаганды – из-за надежды побудить мусульманский мир к джихаду, священной войне против Великобритании и Франции. До войны панислам рассматривался геополитиками лишь как интересная фантазия, которую нельзя было воплотить в жизнь из-за расовых, языковых и идеологических различий, а также потому, что [панисламистское] движение было политически вялым и не имело опоры в виде государства174174
  Ibid.


[Закрыть].

Труды экспертов, по мнению Бейкера, были непосредственно связаны с усилиями германской политики: «Эти тексты, как и немецкая радиопропаганда на арабском языке, поощряли оспаривание исламом британской „тирании“ <…> Геополитики выкопали эффективный материал, пригодный для обработки арабов и мусульман посредством радиопропаганды доктора Геббельса на арабском и других языках»175175
  Ibid., 45.


[Закрыть]. Тем не менее Бейкер указывал и на то, что конкретных уступок исламу нацисты и их союзники предпочитают не делать: «Все три державы Оси проявили большой интерес к панисламу как к оружию против англичан, но, насколько нам известно, они дают фанатикам лишь туманные обещания»176176
  Ibid., 44.


[Закрыть]. В некотором смысле такая критика немецких экспертов по исламу напоминает обвинения со стороны Снука-Хюргронье, прозвучавшие в годы Первой мировой войны.

О воздействии геополитики, в частности теории «жизненного пространства на востоке», на нацистских стратегов и лично Гитлера хорошо известно177177
  Ebeling, Geopolitik; о Хаусхофере и его влиянии на Гитлера см.: Jacobsen, Karl Haushofer; и Hipler, Hitlers Lehrmeister. Хотя Якобсен аргументированно утверждает, что влияние Хаусхофера не следует преувеличивать, Хиплер доказывает обратное.


[Закрыть]. Исследования на тему ислама внимательно изучались в берлинских министерствах и ведомствах, в военное время имевших отношение к мусульманскому миру178178
  О том, какие работы по исламу читали в СС, см.: документы в BAB, NS31/29 и NS31/30; в вермахте, см. документы в федеральных военных архивах ФРГ (Bundesarchiv, Militärarchiv), Фрайбург (BA–MA), RH 2/1764; в Министерстве оккупированных восточных территорий, см. документы в BAB, R6/510, R6/512 и R6/555.


[Закрыть]. Оказывали ли эти тексты какое-либо влияние, как на том настаивал Бейкер,– трудно сказать. Тем не менее понятия, выраженные в этих академических дискуссиях, были в значительной степени отражены в решениях, принятых нацистским режимом,– когда мусульманский мир попал в поле его внимания.