Текст книги "Пылающие Дюзы – 2"

12

Пятый, загруженный расходниками, принялся наконец-то латать дыры в носовом трюме, используя остатки имевшихся у нас стальных листов. Вымывшийся, облаченный в свежую белую футболку и черный комбез Вафамыч контролировал работу робота и вдумчиво листал информацию на своем планшете, изучая нарытое мной в здешней сети.

Все ресурсы – на корабль и Лео. Таково было мое решение.

Выдвинутый мной лозунг был горячо поддержан всей командой без исключения.

Дополнительно я добавил только одно не касающееся корабля напрямую требование – установить хотя бы слабенький, но работающий гравигенератор, что сможет обеспечить приемлемую силу тяжести в рубке и части первого уровня под ней. Надоело мне левитировать, теряя при этом костную массу и мышцы.

Само собой, раз уж я хочу гравиген, нам понадобится источник энергии помощнее, чем солнечные батареи. Обычно подобные ресурсоемкие устройства питаются от корабельного генератора или реактора. Так что старшему механику было над чем подумать, пока он попивал кофе из большого стакана.

Пока механик спал, восстанавливая силы, я успел договориться об аренде монтажных лесов, что были установлены вокруг корабля, почти скрыв его своими ажурными конструкциями. Несколько пандусов гарантировали, что даже старая и не слишком умная гусеничная и колесная роботехника сможет добраться до самых дальних частей корабля. Стоимость дневной аренды – сто кредов за первые сутки, а затем по семьдесят кредов за каждые следующие. Что сказать… я бы вложился в этот бизнес. Учитывая, что прочные стальные леса почти вечные, а в случае поломки ремонтируются в два счета обычной сваркой… это было бы выгодным вложением инвестиций. Небритый и пузатый владелец компании «Надежность Миртума», что доставил и собрал леса, тоже так думал, сияя улыбкой успешного бизнесмена. Я перевел ему триста десять кредов за следующие четверо суток и на свой тяжелой грузовой платформе он отбыл к следующему кораблю, что прибыл после нас – тяжелому грузовику, занявшему три платформы сразу.

Астероидный Бегун.

Странное название для почти двухсотметрового тяжеловеса.

Едва прибыв, грузовик мгновенно привлек к себе широкое внимание здешней общественности. Первыми рядом с кораблем оказались журналисты, примчавшиеся на скоростных электробайках, следом за ними прибыла станционная служба безопасности, что так же отвечала за близлежащее космическое пространство и приписанные к станции маяки. Не было только копов – но оно и понятно, ведь станционная полиция занимается только тем, что происходит непосредственно на Миртум.

С чего такое оживление?

Грузовик пережил пиратское нападение, о чем громко и ясно заявляла обшивка его левого борта. Кто-то изо всех сил пытался пробиться внутрь, но не преуспел, однако оставив после себя глубокий овальный шрам на стальных листах – следы неудачной попытки абордажного проникновения. Плюс взрывное повреждение левого основного движка, глубокие шрамы в носовой части и немало мелких повреждений в районе брюха, если судить по свисающим шлангам, проводам и кускам стали.

Я проверил местные новостные порталы, но не нашел ничего, кроме сделанных со всех ракурсов фотографий и видеороликов, показывающих нанесенные повреждения. Еще там было упоминание, что Астероидный Бегун застрахован компанией СпэйсСтрахСпас, она же ССС, что по мнению журналистов гарантировало солидные выплаты владельцу судна. Плюс промелькнула информация, что перевозимый Бегуном груз не был поврежден и будет доставлен заказчикам.

Убедившись, что у нас все идет по плану, я переговорил с Вафамычем, сбегал ему еще за одним кофе и парой гамбургеров, чтобы старик не рисковал, мотаясь по кафешкам, после чего перекинулся несколькими словами с Лео и наконец-то отправился спать. Заснул я почти мгновенно и ни о чем не тревожился – корабль под приглядом Лео, а механик находится по ту стороны корпуса, что делает его недосягаемым для выстрела со стороны многочисленных коридоров, примыкающих к станционной корабельной стоянке. С прочих трех сторон Вафамыча вполне могли бы достать владеющие дальнобойным оружием стрелки, но в настолько сильную паранойю я ударяться не стал. Хотя не забыл уведомить станционного главного ИскИна о том, что являюсь гроссом и потому я, мой экипаж и мое имущество являемся потенциальными целями для всех смертников вселенной. И я ничуть не удивился моментально пришедшему ответу, где суховатым вежливым текстом заявлялось – администрация и службы правопорядка станции Миртум уже поставлены в известность о прибывшем на станцию гроссе, им отправлена моя фотография и краткая доступная биография, скачанная с доступной базы данных Лиги Гроссов. Так же меня оповестили, что все органы наблюдения, оповещения и пресечения, что расположены в районе первой и главной стоянки космических кораблей, находятся в функциональном состоянии, за кораблем Леонардо ведется доброжелательное пристальное наблюдение.

Вот так и заявили – ведется доброжелательное пристальное наблюдение…

Для меня это означало одно – едва я покину корабль, об этом узнают все смертники Миртум. А до тех пор, пока я нахожусь на борту, смертнички могут дышать относительно свободно, зная, что им ничего не угрожает.

А еще я знал, что очень скоро ко мне пожалует делегация из нескольких представителей органов правопорядка. Я уверен в этом. Станционная полиция не может проигнорировать появления на их территории еще одного хищника. Они обязательно явятся, чтобы побеседовать с охотником за головами, дабы понять его намерения и прощупать чуток почву касательно того, насколько я готов к… скажем так, принятию ценных подарков в обмен на быстрое отчаливание с этой захолустной станции на окраине космоса.

Еще я уверен, что прямо сейчас – а может, уже и закончили – здешние полицейские шишки общаются со своими коллегами с Невезухи, судорожно пытаясь вызнать обо мне как можно больше информации, особо стараясь выцарапать что-нибудь темное и компрометирующее о юнце Тиме Градском.

И что мне с этим делать?

А ничего!

Вот конкретно в следующие полные сутки – ничего, что касалось бы моей опасной профессии гросса. Я постараюсь вообще не покидать безопасный корабль. Я жду подвоха. Я жду беды. И судорожно пытаюсь играть на опережение, хотя даже не знаю, что за игру ведут мои противники.

Почему я так напряжен?

Мне понадобился целый час и почти литровая кружка сладкого кофе, чтобы разобраться в своих мыслях, чувствах, подсознательных ощущениях и страхах.

Причин бояться немало. И они объективны, а не надуманны.

Одна из главных причин – сам Миртум.

Мирная Туманность – станция нечета моей родной ржавой Невезухе. У нас большинство живут впроголодь, а основная часть всех предприятий давно позакрывалась, рождаемость невелика, урожаи хилые, каждого гостя ждут с великой радостью. Такая станция не привлечет внимания серьезных криминальных личностей. Потому и собрались на Невезухе вялые трусливые отморозки. Как они поступили, узнав, что на станции появился пусть молодой, но уже начавший убивать гросс? Да никак они не поступили. Не считать же поступком их трусливое бегство в более-менее защищенную берлогу, где они и рассчитывали отсидеться, пока на корню купленная полиция сделает за них всю кровавую работу по устранению гросса. Но это там – на Невезухе.

Миртум…

Станция гораздо больше по размерам, чем моя родная. Здесь куда больше населения, здесь куда оживленнее космос, успешно работают различные фирмы. Судя по увиденным мной обрывкам с уличных камер наблюдения, на ярко освещенных улицах полно детей и подростков, красиво одетые взрослые неспешно фланируют по усаженным искусственными и настоящими деревьями бульварам. Жизнь здесь бурлит. И совсем не похожа на затхлое болото. Да, поначалу, когда я прибыл и увидел лишь жалкую грязноватую забегаловку и обшарпанные торговые автоматы, то подумал, что это место мало чем отличается от Невезухи. Но мне хватило нескольких минут просмотра видеопотока, транслируемого с камен наблюдения, чтобы понять – здесь все иначе.

Здесь куда больше жизни. Куда больше движухи. Куда больше прибывающих и убывающих кораблей. Миртум не только пересадочная станция – это еще и место производства табачных изделий, некоторых органических продуктов питания, косметических средств и много чего еще. То есть – здесь куда больше денег.

Отсюда один простой вывод – сумевшие здесь зацепиться и обосноваться смертники будут не из простых тупых отморозков. Таких бы тут быстро прикончила местная шпана, которой хватает в любом обжитом уголке космоса. Здешние смертники берут верх не благодаря своей мрачной ауре «приговоренных». Нет. Они умны. Организованы. Знают, как вести свой нелегальный бизнес, кого можно трогать, а кого нет.

Мне здесь придется нелегко. И вполне вероятен самый печальный для меня исход, если я стану торопиться.

Поэтому – никакой спешки.

Первый ход я оставлю за ними. А сам подожду. Уверен, что рано или поздно они не выдержат и проявят себя.

Как именно?

Подошлют кого-нибудь для прощупывания. Это очевидно. И скорей всего, это будут такие посланцы, кого достаточно сложно проигнорировать.

13

Мои предсказания и опасения сбылись так быстро, что я невольно заподозрил в себе дар оракула.

К нашей парковочной платформе явилось сразу два пассажирских электрокара одинаковой на вид модели, но окрашенные в разные цвета.

Желто-синий – здешний официальный полицейский окрас.

Бело-красный – столь же официальный медицинский.

Об этом меня оповестил Лео, бдительно наблюдающий за происходящим во все свои электронные глаза.

Натянув чистый комбез, а поверх него самодельную сбрую с камерами, я застегнул пояс с вооружением, нахлобучил потрепанную бейсболку так, чтобы козырек скрывал большую часть лица. Спустился на первый уровень и открыл люк как раз в тот момент, когда к кораблю прибыло пятеро станционных служащих.

Два медика с доброжелательными улыбками. Трое копов со столь же широкими и даже еще более искренними улыбками.

– Доброго станционного дня, гросс Градский, – старший коп, бровастый, с уже седоватой эспаньолкой, подчеркивающей ширину массивного подбородка, протянул мне руку. – Лейтенант Томерсен. Это мои помощники сержант Айфир и сержант Полард. С ними прибыли медики из санэпидемиологического контроля.

Представлять медиков по именам он не счел нужным, что только подчеркнуло еще больше их безликость из-за скрывающих лица масок.

– С этими эпидемиями, – вздохнул лейтенант, разводя руками, – сами понимаете – лучше перебдеть, чем так сказать… Они прибыли с целью профилактической обработки. Разумеется, все за счет станции. Обеззаразят бесплатно!

– Мой корабль чист. – ответил я с улыбкой, но произнес эту простую фразу таким тоном, что сразу стало ясно – дальше порога никто чужой не пройдет.

Я не настолько туп, чтобы разрешить непонятно кому ходить по кораблю и распрыскивать неизвестно что из своих баллонов. А заодно у них появится шикарная возможность установить прослушку.

– И все же, – чуть шире улыбнулся лейтенант, – это всего лишь формальность, что покажет всем жителям Миртум, насколько сильно гроссы заботятся о безопасности гражданских.

– Я прибыл уже давно. – усмехнулся я. – И мы уже успели войти в контакт с жителями Миртум. К тому же вся доковая зона должна быть соответствующе оборудована.

– Это лишь профилактика.

– Отказано.

– Ваше право. – признал коп, улыбнувшись так сердечно, что сразу стало ясно – он ожидал от меня подобного ответа. Понимал, что шанс попасть на корабль призрачен, но ведь попытка не пытка, а в случае успеха можно было бы немало узнать…

Так и не сказавшие ни слова медики синхронно развернулись и зашагали к своему электрокару, вскоре убравшись прочь и растворившись в одном из коридоров. Отошли и сержанты, оба настолько смуглые и черноусые, что казались братьями и одновременно любителями древнего стиля.

– Выпьем кофе? – предложил лейтенант Томерсен, скользнув взглядом по моей сбруе. – Я угощаю.

Оценив предложение, я кивнул:

– Выпьем.

– В кафе напротив?

– Зачем же? – мирно улыбнулся я, указывая ладонью на обычный пластиковый контейнер и несколько ящиков поменьше, приткнувшихся под боком моего корабля – Прошу в наше место отдыха. Не побрезгуете?

– Ни в коем случае. – покачал головой полицейский, решительно усаживаясь на один из ящиков. Он скользнул взглядом по выходящему из корабля проводу, что оканчивался рядом с новехонькой картриджной кофеваркой, найденной на упавшем на астероид курьере и оставленной себе. – У вас тут все удобства.

– Кофе – атомная сила. – усмехнулся я, усаживаясь напротив.

Чуть подумав, я повел плечами, стягивая с себя сбрую-разгрузку и демонстративно отключая все камеры. Привстав, спрятал сложенное снаряжение в ящик-табурет и уселся сверху. Проследив за моими действиями, лейтенант щелкнул пальцем по наплечной служебной камере и произнес:

– Перерыв на обед. Полчаса.

Мигающий зеленый огонек на камере потух, сменившись на постоянно горящий тусклый желтый. Врубив кофеварку, я поставил на лоток пару пластиковых кружек, выбрал себе черный кофе и вопросительно глянул на копа.

– То же самое.

Кофеварка пискнула, сообщая, что начала готовить отличнейший напиток. А мы с полицейским уставились друг на друга. Между нами столешница. Между нами целая вселенная. Мы улыбаемся, но мы не друзья.

– Как я понял… мы говорим откровенно? – осторожно произнес лейтенант Томерсен.

– Конечно. – спокойно ответил я и поставил перед полицейским кружку. – Более того… если опасаетесь, что я записываю нашу беседу… можете молчать и никак не реагировать на мои слова. Просто выпейте неплохого кофе, и мы попрощаемся.

После короткой паузы лейтенант кивнул:

– Удивительно щедрое предложение. В наши времена редко кто не пытается подставить копа.

– Такова профессия стража закона. – пожал я плечами и, прикрыв от удовольствия глаза, сделал небольшой глоток обжигающего губы и язык горького напитка. – Что ж… Начну с главного, лейтенант. Я не хочу проблем. И никогда их не хотел. Интересная фраза… «я не хочу проблем»… Смешно… Я повторяю ее как мантру и даже верю в свои слова, но все равно… эта мантра никогда не срабатывает.

– Такова жизнь…

– Может быть. – вздохнул я и продолжил: – Уверен, что вы уже связались с моей родной станцией и узнали про меня немало. Но на всякий случай я повторю. Я Тим. Тим Градский. Обычный парень, что однажды решил круто поменять свою жизнь. Решил – и поменял. И горжусь этим, если честно.

– И есть чем. – без малейшего намека на похвалу с кивком произнес лейтенант Томерсен. – Я знаю статистику. Ничтожный процент гражданских, бывших копов, военных, бойцов и охранников решает стать частью галактического правосудия и вступает в Лигу Гроссов. Две трети из их гибнут на первом же задании, при первой же встрече со смертниками, которым нечего терять. Из оставшихся больше половины погибают в последующих стычках с найденными преступниками. Лишь около семи процентов от общего числа новичков-гроссов умудряются пережить десяток подобных схваток. И это только боевая статистика. А сколько гроссов бесследно исчезают в космосе? Так что… да, гросс Тим Градский… вам есть чем гордиться.

– Спасибо. И намек про последующие стычки я услышал.

– Не намек. Просто факт.

– Ну да… Что еще можно про меня рассказать? Да почти ничего. Закончив дела на родной станции, я прибыл на Миртум с намерением поторговать и подремонтировать корабль. И если честно… я не особо планировал вникать в дела этой новой для меня станции. А ведь каждая космическая станция… это новый мир со своими законами, странностями, причудами… и со своими злодеями и королями. Верно?

– Полностью согласен.

– Дальше… – вздохнул я и сделал еще один глоток кофе. – Вот я здесь. И тут же прибывает полиция. Ничего личного, лейтенант Томерсен. Уверен, что вы сами не особо рвались на встречу с молодым нагловатым гроссом. Вас послали вышестоящие чины. А что это означает, исходя из моего опыта? А то, что, может, коп вы хороший и даже отличный, может, за свою карьеру спасли немало жизней и упрятали за решетку немало преступников… Но в любом случае вы считаетесь у них «своим». Этаким надежным и обязательно чуть запачканным винтиком системы. Грязь – как смазка. Чтобы все хорошо подмазанные шестеренки продолжали исправно крутиться.

– Какие слова…

– Я много читаю. Много думаю. А что еще делать во время долгих космических перелетов… когда нет аврала на борту, когда все размеренно и тихо?

– Грязь – как смазка. – повторил коп. – Намек на коррупцию? В полицейских рядах станции Миртума подобной грязи не существует.

– Верю-верю. – с улыбкой кивнул я и получил ответную улыбку.

Само собой, его ответ и должен быть таким. Других слов подозрительный коп и не мог произнести. Он все еще не верил в приватность нашей беседы, полагая, что я мог записывать его слова, чтобы потом иметь хоть какой-то компромат на здешних полицейских. Вполне разумная подозрительность. И свою игру он будет вести до конца. А мне это только на руку.

– Я не прошу вас отвечать, лейтенант, – повторил я. – Не прошу как-то реагировать. Просто считайте, что уставшему после долгого перелета парню хочется выговориться.

– Обычно уставшие парни со всех ног летят в бары, а затем в бордели. – заметил лейтенант.

– По вами же озвученной статистике, лейтенант, больше половины гроссов погибают на втором задании или еще до него. – хмыкнул я. – Нет уж. Никаких баров и борделей. Меня и команду спасет только дисциплина. Нас спасут правильные и хорошо продуманные ходы.

– Жизнь – не шахматная партия. – опустевшая кружка опустилась на стол. – Не всегда есть время подумать.

– Полностью согласен. Жизнь – это, скорее, стратегия в реальном времени. Тут надо вовремя реагировать на угрозы, вовремя ловить представившиеся шансы и по возможности действовать на опережение. Еще кофе?

– С удовольствием.

Я пододвинул к копу уже открытую упаковку:

– Слабосоленые крекеры. Фирма «найсфуд». Угощайтесь, лейтенант.

– Вы говорили что-то о грязных винтиках и шестеренках…

– Верно. Говорил. Вы свой человек в своих кругах. Плюс, раз вас сюда послали – вы опытный и умный. А значит, когда мы закончим разговор и вы вернетесь в управление, там, в узком кругу шестеренок и винтиков рангом повыше, вы расскажете главное.

– Вот как…

– Знаете, лейтенант, еще неделю назад я очень сильно недооценивал силу закона. Недооценивал его беспощадность. А еще я недооценивал его страх перед общественным мнением. Хочу привести пример…

– Слушаю предельно внимательно. – лейтенант хрустнул крекером, мерно зажевал, внимательные глаза не отрывались от моего лица.

Поправив бейсболку, схрупав крекер, я собрался с мыслями и продолжил, сразу высказав суть:

– Отстаньте от меня. Сейчас я неофициально обращаюсь ко всем полицейским станции Миртум. Не ведите за моей спиной своих тайных игр, не общайтесь со смертниками и не обещайте им прикрытие. Оставьте смертников и меня самим себя. Мы разберемся. Умру либо я… либо они. Простой ковбойский боевик, что закончится очень быстро. Само собой, я не позволю себе вольных игрищ со стрельбой и взрывами, само собой, я не стану действовать там, где есть мирные и ни в чем неповинные гражданские.

– Полицейские станции Миртум никогда не мешали работе гроссов. И не собираются этого делать до тех пор, пока действия гроссов не станут нести угрозу жизни гражданских и безопасности самой станции.

– Еще один такой ожидаемый и такой приторный официальный ответ… – вздохнул я и взял еще один крекер из распотрошенной пачки. – Помните, я говорил про то, что недооценивал силу закона? И его страх перед общественным мнением?

– Помню.

– Прямо сейчас подготавливается пространный отчет, с приложенными к нему видеороликами из публичного архива станционных камер наблюдения, заверенными цифровыми подписями показаниями свидетелей, показаниями пострадавших, плюс с моим личным мнением касательно того, насколько плоха ситуация на станции Мирная Туманность и насколько сильно здешняя полиция… интегрирована с криминалом и со смертниками. Отчет будет завершен сегодня. После чего я загружу его в несколько мест. В личное облачное хранилище на сервере Лиги Гроссов, например. Там же я составлю короткое письмо, приложу к нему отчет и адресую его в несколько популярных газет, в федеральное управление полиции и, что, наверное, самое главное… в том числе я отправлю отчет к федеральным дознавателям. А вы, думаю, знаете, насколько страшна служба дознавателей. Они вроде и полицейские… а вроде бы и над ними. И они столь же беспощадны как палачи.

Перестав жевать, лейтенант замер в ожидании продолжения. И я его не разочаровал:

– Если подобную писанину отправит кто-то другой… например, запуганный смертниками мирный торговец, то вы всегда сможете замять эту шумиху. А скорей всего его письмо даже не покинет пределы станционных почтовых серверов. Уверен, что вы держите под контролем все здешнее цифровое пространство. Но вы никак не сможете помешать мне – гроссу, с моим доступом к серверам Лиги Гроссов. Уверен, что и мой отчет тоже можно… замять и похоронить. Но это станет куда сложнее сделать, если я к тому времени буду уже мертв. Если я погибну при исполнении своих обязанностей гросса, охотясь за смертниками на станции Миртум… Подобное проигнорировать будет уже невозможно. И вскоре после моей смерти, на станцию внезапно прибудет полицейский крейсер с дознавателями на борту. И знаете, что самое грустное в этой истории, лейтенант Томерсен?

Полицейский продолжал молчать. А я, улыбнувшись, продолжил говорить:

– Самое грустное в том, что, как я уверен, смертники вообще не пострадают. Как только здесь погибнет гросс, что успел отправить некий отчет – о чем их предупредите вы сами – они тут же прыгнут на ближайший шаттл и рванут отсюда на максимальной скорости. Короткий перелет – и они на очередной захолустной ржавой станции, вроде моей родной Невезухи. Там они быстренько лягут на дно, зароются в каком-нибудь тупиковом ЖилМоде, чтобы переждать шумиху. И на этом их неприятности закончатся. Они и так вне закона. Им не привыкать. Они подобны крысам. А вот вы… вы звери поблагородней и куда более мягкотелы. И вы окажетесь в самом центре луча прожектора правосудия. Вы ведь знаете, как работают дознаватели? Им плевать на ваши чины и заслуженность. Им плевать на мэра и на службу безопасности. Федеральная Служба Дознания… они вытряхнут из вас все. Подвергнут самым жестким допросам. Кто-то да разговорится. И вот тогда один за другим полетят приговоры, что сломают многим из вас жизнь. Не утверждаю, что все копы Миртум отправятся в тюрьму. Уверен, что здесь хватает доблестных и честных копов, что работают на одну зарплату и каждый день очищают улицы станции от криминальной грязи. Но ведь такие тут не все…

Опустошив очередную кружку кофе, лейтенант медленно опустил руки на стол-контейнер, задумчиво оттарабанил пальцами какой-то незнакомый мне мотив.

– Этот упомянутый мной отчет будет отправлен только в одном случае – если я не отменю отправку. А я этого не сделаю лишь по одной причине – если буду мертв. Поверьте, лейтенант Томерсен – мне неинтересны полицейские Миртум. Я не планирую ломать им судьбы и жизни. Единственное, чего я хочу – спокойно закончить здесь все свои дела, не встречая при этом тайного или явного противодействия полиции, после чего тихо и мирно убраться отсюда. И я буду только рад сделать в своем рапорте отметку о том, что полиция станции Миртум не имела ни малейшего понятия о наличии на подконтрольной им территории глубоко залегших и никак себя не проявлявших смертников. Я упомяну, что по моим надежным сведениям, смертники прибыли на Миртум буквально вчера. И что только благодаря оперативным данным моих тайных осведомителей, я сам сумел об этом узнать, после чего и прибыл сюда, буквально сидя на их хвосте. Еще я обязательно отмечу, что встретил полное взаимопонимание и готовность к сотрудничеству всех доблестных полицейских Миртум.

Чуть помолчав, я добавил:

– Вот и все, что я хотел сказать за нашей мирной кофейной беседой, лейтенант. Спасибо, что выслушали. Знаете, если я сегодня увижу, что вон в том кафе напротив трое полицейских задержались, чтобы выпить кофе… я пойму, что у нас с вами все хорошо.

Поднявшись, лейтенант, смерив меня задумчивым взглядом, ничего не выражающим голосом произнес:

– Спасибо за беседу, гросс Тим Градский. Она была… познавательной.

– Всегда лучше дружить, чем воевать. – заметил я с мирной улыбкой. – Повторю – я не желаю неприятностей полицейским Миртум. Я понимаю, что невозможно сохранить руки чистыми, разгребая эту никогда не уменьшающуюся кучу криминального дерьма.

– Мы услышали вас… мы услышали…

Кивнув, лейтенант зашагал к ожидающему его электрокару. А я… я полез в корабль, чтобы избавиться от излишков кофе в мочевом пузыре.

Прислушаются ли копы к моим словам?

Понятия не имею. Скорей всего, нет. Я для них всего лишь мальчишка, незваный наглый гость, что собирается разрушить их давно сложившийся прибыльный и спокойный уклад жизни.

Появятся ли вскоре в кафе смакующие дрянной кофе полицейские?

О… обязательно появятся. Даже если они решат играть против меня, они все равно пошлют троицу копов в кафе, может, даже не сообщив парням, с какой целью им там давиться кофейком. Показав мне «знак согласия», они могут надеяться на то, что я притуплю бдительность.

Вот только слишком свежа в моей памяти ухмылка того гада-сержанта с Невезухи. Я благодарен ему. Он преподнес мне отличнейший жизненный урок, резко прибавив недоверия и подозрительности.

Какое бы решение не приняли копы, я буду действовать в режиме «один против всех».

Окажусь неправ – после отхода от станции искренне извинюсь.

Окажусь прав – что ж, я не буду удивлен такому развитию ситуации.