Текст книги "Общая теория Доминант"

– Не встревай, слушай лучше, – недовольно ответил Макс, – так вот, официальная версия – это употребление синтетической пищевой добавки для похудания «Сителюкс», ее изобрели и широко разрекламировали лет пятнадцать назад. Как потом оказалась– действительно жуткая дрянь. Но у этой гипотезы есть одна слабая сторона: доминанты стали появляться по всему миру и даже в тех странах, где до сих пор об этой добавке и слыхом не слыхивали. В общем ерунда получается, – Макс сделал паузу, Берк серьезно и внимательно его слушал. Макс взял со стола стакан с водой и отпил глоток, потом продолжил, – первые доминанты появились восемь лет назад. Сначала их просто считали красивыми сумасшедшими девчонками, но когда количество жертв стало расти в геометрической прогрессии, а самое главное – из любой тюрьмы или психиатрической лечебницы они бежали, вот тут и были проведены специальные исследования, выявившие у них генетическое расхождение с обычными людьми. Был открыт DMT-код. Ну ты наверняка об этом читал, – Берк молча кивнул, – так вот этот ген отвечает за красоту у человека. Точнее за красоту лица. Если взять всех людей и разместить их по шкале красоты, взяв за среднее значение пятьдесят процентов, то основная масса людей на земле разместиться в пределах от сорока до шестидесяти процентов. Национальные предпочтения пока отбросим. Красавицы набирают до восьмидесяти процентов. У доминант этот показатель – девяносто восемь процентов. Недаром их называют прекрасными ангелами. Но повреждение этого DMT-кода несет не только сверхкрасоту, но и патологическое желание убивать. Они просто не могут не убивать. Это их естественная потребность, – Макс снова отпил воды из стакана. Берк воспользовался паузой, чтобы задать вопрос:

– Но ведь дело не только в красоте?

– Ты прав, вот тут находиться главный феномен доминант, – ответил Макс, – некоторые называют это колдовством, некоторые гипнозом, все это ерунда. Дело в том, что человек не может не влюбиться в них что называется с первого взгляда. И влюбиться сильно. Он становиться на ее сторону, даже зная, что она убийца. Именно поэтому они раньше бежали из любых психушек и тюрем. Им тогда помогали охранники или врачи. Правда и награду они получали соответствующую, секс с доминантой не идет в сравнение ни с какими другими сексуальными удовольствиями. Только вот это еще и их излюбленный способ убийства. Знаешь отчего погибает человек? – задал вопрос Макс и сам же на него ответил, – от переизбытка эндоморфинов. Вместе с ними выделяться естественные транквилизаторы организма. Тоже в диком количестве. Мозг в неимоверном кайфе и ничего не контролирует, а все мышцы, в том числе дыхательные и сердечные расслабляются настолько, что просто перестают функционировать. И человек погибает от остановки сердца. Врачи говорят, что это самая сладкая смерть. Как доминанты это делают – мы до сих пор не знаем, да они и сами этого не знают. Убивают вот и все.

– А почему обычные девчонки становятся доминантами в 12-13 лет? И почему только девчонки? – задал вопрос Берк.

– Генетический код DMT активизируется только в этом возрасте, хотя были случаи, когда доминантами становились и в 11 и в 15 лет, – ответил Макс, – а почему только девчонки? – повторил он вопрос Берка, и на секунду задумался, – говорят были случай появления мальчиков-доминант, только никаких фактов на этот счет нет, во всяком случае по Европейскому союзу. Вообще-то теоретически это возможно, вроде читал где-то, что на 100 доминант-девочек, должен приходиться один мальчик-доминанта, но я с этим никогда не сталкивался. Ладно, вернемся к истории доминант. Когда количество жертв первой доминанты перевалило за полтысячи, а остальные не намного отставали от нее – Совет Объединенного Европейского Союза стал разбирать этот вопрос. Пришлось снова вводить смертную казнь, потому, что на улицах начались демонстрации, а в некоторых странах дошло до беспорядков. И тут выяснилась еще одна поразительная вещь – люди не могли убивать доминант. Ведь трудно убить ангела. Палачи в тюрьмах отказывались казнить их. Были правда попытки закрывать доминантам лица, помещать палача в другую комнату. Только пока по всем законам казнят одну доминанту, она еще десять раз убежать успеет и пару сотен человек отправит на тот свет. Тогда самое трудное было – арестовать доминанту, особенно если она была вооружена. Полицейские часто гибли, но не стреляли в ответ. Вот тогда на закрытом совете представителей стран, входящих в Европейский Союз и было принято решение о прямом уничтожении доминант и поручили это Службе безопасности. У них поначалу тоже ничего не выходило, кого только они не привлекали для этого: маньяков-садистов, гомосексуалистов, женщин со специальной психологической подготовкой – все бестолку. Те либо отпускали доминанту, либо погибали сами, либо защищали доминанту, становясь на ее сторону.

– Минуточку, а что «голубые» меняли ориентацию? – спросил без всякой иронии Берк.

– Около тридцати процентов меняло, а вот остальные относились к ним как к очень близкому человеку, например любимой сестре, но сути это не меняло – выстрелить по ним они не могли. Что касается женщин-убииц, – предваряя вопрос Берка, ответил Макс, – то они воспринимали доминанту или как своего ребенка или как младшую сестру.

– Но мозги-то у них были на месте? – возмущенно спросил Берк.

– А у человека на месте мозги, если он безумно влюбляется? – вопросом на вопрос ответил Макс, – один садист-извращенец, до этого изнасиловавший и убивший пятерых девочек, и приговоренный к смерти, дарил доминанте мягкие игрушки и букетики цветов. И перестрелял половину группы захвата, когда те в конце концов накрыли эту парочку. Тоже касалось охранников в тюрьмах и врачей в психбольницах. Нет, некоторые не до конца поддавались их влиянию и не помогали, но и убивать не могли. А положение становилось все хуже и хуже. Количество доминант росло, их жертв соответственно тоже. Вот тогда и появились «невосприимчивые». Говорят если Господь дает людям болезнь, он дает и лекарство. А все началось с того, что в Лондоне одна тринадцатилетняя доминанта напала на своего ровесника с ножом, а у него оказался пистолет и он застрелил ее. Этим случаем заинтересовалась Служба безопасности и в результате выяснилось, что среди детей и подростков есть некоторые, которые не поддаются обаянию доминант, и запросто могущие убивать их. И знаешь, что самое интересное? По количеству их ровно одна десятая от количества самих доминант, статистика уже семь лет ведется. Вот тогда в странах Европейского Союза, Америки и Юго-Восточного Синдиката стали создаваться Отделы Охотников на доминант. Названия конечно у них разные, в Америке такой отдел вообще называется «Служба Х», но суть одна – отстрел доминант, – Макс передохнул.

– Я вот слышал о «добрых» доминантах, которые не убивают людей, но при этом имеют все свойства обычных доминант, – полувопросительно сказал Берк.

– Сказки это все. Не верь, это невозможно, даже теоретически, – покачал головой Макс.

– Часто случаются и невозможные вещи, – пожал плечами Берк, – а их не пытались изолировать как-нибудь?

– Еще как пытались, но что из этого получалось, я уже говорил,были попытки помещать их на необитаемый остров в Тихом океане и сбрасывать еду на парашютах, но там такой ад начался! Доминанты стали убивать друг друга, они же не могут не убивать, а последняя сошла с ума, носилась с криками по острову, а потом покончила с собой. В прессе и по телевидению поднялась шумиха. Вот и решили это дело прекратить, гуманнее сразу пулю в лоб, – энергично жестикулируя объяснил Макс, успокоившись, он добавил, – доминанты почему-то не могут жить без людей, с ума сходят.

– А мы? – коротко спросил Берк.

– Что мы? – не понял Макс.

– А мы не сходим? Почему мы «невосприимчивые»? – уточнил вопрос Берк.

– Генетических отклонений у нас нет, это я точно знаю, – серьезно заметил Макс, потирая переносицу, – а что касается невосприимчивости, то медики говорят, что это чисто психологическая особенность, своеобразная психологическая защита. Мы ведь не маньяки-убийцы. Мы просто делаем ту работу, которую другие не могут сделать. Кроме нас – больше некому. И спасаем между прочим, жизни других. Если у тебя с этим какие-то проблемы, обратись к нашему психологу, – стал раздражаться Макс.

– У меня с этим проблем нет, – твердо ответил Берк.

– Ну и хорошо, – снова принял официальный тон Макс, – поехали дальше. Невосприимчивость сохраняется только до 15-16 лет, потом человек снова становиться обыкновенным.

– А когда она появляется? – безразлично спросил Берк.

– Как и у доминант с 11-12 лет, – так же ответил Макс.

– Все-таки, их не пытались как-нибудь по-другому нейтрализовать? Например заморозить, пока для них не изобретут лекарство, или накачать снотворным, – Берк неопределенно махнул рукой.

– Заморозить их конечно можно, – скептически улыбнулся Макс, – только вот оживить после замораживания вряд ли удастся. Совсем недавно ученые доказали, что к человеку анабиоз неприменим, погибает мозг, так что это как было научной фантастикой, так и осталось. Ты вроде это должен знать, если «Горячие новости» по Интернету смотришь.

– Ну я не каждый же день их смотрю, – пожал плечами Берк.

– А снотворным их и сейчас в специальных клиниках-тюрьмах кормят. Это если доминанту арестовали до того, как она кого-то убила, и не оказала сопротивления при аресте. Однако это хуже смерти. Ты побывай там. На такой «диете» доминанты живут лет пять-шесть, потом организм не выдерживает, – впервые за весь разговор грустно сказал Макс, – но и не кормить их этими психотропными средствами нельзя – тогда будут погибать люди. Так что куда ни кинь – везде клин. Мы стараемся не арестовывать их, пойми это правильно.

– И что нет никакого лекарства? Ученые что его не ищут? – спросил Берк, Макс впервые уловил дрожание в его голосе.

– Ищут, еще как ищут, со времени появления первой доминанты. И средства на это тратятся колоссальные. Одних фондов по Европейскому союзу более сотни. Но пока единственным лекарством является вот это, – Макс вытащил из ящика стола «Беретту» и показал ее Берку.

– Понятно, – без всяких эмоций сказал тот.

– Тогда слушай дальше, – энергично продолжил Макс, – по закону Европейского союза Охотники на доминант вне зависимости от возраста обладают всеми правами сотрудника Службы безопасности: носить и применять оружие, арестовывать людей и так далее. Посмотришь потом в Уставе. Плюс дополнительно ты можешь по своей карточке-удостоверению, получить бесплатно любой алкогольный напиток в любом магазине или барена территории Европейского союза. Но не советую этим увлекаться. Халява она вроде и есть халява, но данные с карточки поступают куратору и начальнику отдела, то есть мне. Так что я буду знать, если ты начнешь пить. А вот насчет курения у нас, как и во всем Евросоюзе можно только с 14 лет. И то не приветствуется. Начнешь раньше – будешь выбирать или курево или работа в Отделе.

– А что это у вас так с курением строго? Пить значит можно, а вот курить – ни-ни? – с издевкой спросил Берк.

– У нас так просто ничего не запрещается. Курение снижает невосприимчивость, ненамного, но снижает, а вот алкоголь иногда помогает пережить стресс. Поэтому и придуманы эти правила. А как, кстати, у тебя с наркотиками, не балуешься? – резко спросил Макс.

– Нет. Наркотики созданы для дураков, – презрительно ответил Берк.

– Хорошо, с этим у нас строго. Вышибаем из отдела за двукратный прием легких, типа анаши, и за однократный – сильных. Что касается денег, то получишь стандартную ставку оперативного работника Службы, деньги будут начисляться на именнойсчет в московском отделении Евробанка. Ну вроде в основном все. У тебя вопросы есть? – перейдя на дружелюбный тон, спросил Макс.

– А как вы моих родителей уговаривать будете? Или вы им ничего не скажете? – с улыбкой спросил Берк.

– А мы их и не будем уговаривать, – Макс выпрямился в кресле и подался вперед, – по закону, нам требуется только твое согласие, а родителей Охотника мы обязаны лишь поставить в известность. Мне кажется, с этим лучше всего справишься ты сам.

– Ты прав, я справлюсь, – уже серьезно ответил Берк, – а со школой как быть, ведь рано или поздно узнают?

– Для тебя это проблема? – задал Макс встречный вопрос, но не стал ждать ответа Берка, – если будут проблемы – перейдешь в другую, только и всего. У тебя девчонка есть?

– А как ты думаешь?

– Думаю, что нет. Вообще это хорошо, потому что Охотник иногда думает, что было бы, если бы его девочка оказалась доминантой, – пояснил Макс, – да чуть не забыл, ты должен пройти Подготовку Охотника, только надо ли тебе это?

Макс открыл папку, которая лежала на столе, и посмотрел в нее.

– Из винтовки ты стреляешь хорошо, в этом я уже убедился, – при этих словах он едва заметно улыбнулся одними уголками губ, – а из пистолета как?

– Нормально, поверишь на слово или хочешь убедиться?

– Я все проверяю и никому не верю, – серьезно ответил Макс, – пойдешь в тир и покажешь на что способен. А где ты учился стрелять из пистолета?

– Я иногда в платный тир хожу.

– Так там «только для совершеннолетних», – делая вид, что ничего не понимает, возразил Макс.

– Я же говорю, что иногда хожу, когда денег накоплю. А сейчас за деньги все можно купить, мы в России в конце концов живем. Дорого только берут сволочи, 50 процентов сверх обычной цены, – возмущенно ответил Берк.

– Не дешевле пушку купить? На Митино вроде выкладываешь двести рублей и «Беретта» или модифицированный ТТ с двумя обоймами твой, – снова откинулся на спинку кресла Макс.

– Двести пятьдесят, – поправил его Берк, – дороговато для меня, и потом куда стрелять ездить? В лес за 100 километров? Нет в тире и дешевле и спокойней.

– Верно, – согласился Макс, снова уставившись в папку, – автомобиль водить ты умеешь, тут все в порядке. Из автомата стрелять научишься, тут большого ума не надо. Тогда у тебя остается только реактивный гранатомет и ручная ракетная установка.

– А ракетная установка зачем? – непритворно удивился Берк.

– А затем, что если доминанта будет удирать от тебя на легком самолете, ты бы смог этот самолет сбить, понятно? – медленно пояснил Макс, – прецеденты уже были, имей в виду.

– Ясно, – ответил Берк, он уже понял, что здесь действительно ничего просто так не делается.

– Тогда вроде все, держи инструкцию, куда идти и что делать там написано. Как закончишь обучение, обычно оно занимает неделю, но тебе, думаю, понадобится не больше двух дней, приходи сюда, но только в два часа. Это у нас начало рабочего дня. Я познакомлю тебя с ребятами. Ну иди, пока, – сказал Макс и потянул Берку два соединенных скрепкой листа. Берк взял их, поднялся и казалось собрался уходить, но вдруг остановился и спросил:

– А что со мной будет потом, когда я перестану быть невосприимчивым?

– Знаешь, если бы ты не задал этот вопрос, я бы посчитал что ошибся в тебе, – задумчиво проговорил Макс, – отвечу правду: потом у каждого свой путь. После потери невосприимчивости Служба берет на себя оплату обучения в любом учебном заведении мира. Но каждый выбирает сам. В Арсенале работает Володя, ты его обязательно встретишь, он выдает оружие. Этот Володя года три назад был Охотником. Он был согласен на любую должность, только бы быть поближе к отделу. Я, скорее всего, перейду в Отдел информации и поступлю учиться в какой-нибудь университет. А слышал о Алексее Фарецком?

– А как же, самый молодой миллионер в России и третий в Евросоюзе, каждый второй продаваемый аудиоплеер – его, – воскликнул Берк.

– Он был одним из первых Охотников, а потом пошел учиться в Оксфорд, дальше начинается его официальная биография, – пояснил Макс. Берк ничего не ответил, молча повернулся и пошел к выходу. «Ну вот и разобрались с „вольным художником“, теперь будет полегче», – подумал Макс. Вольный художник действительно исчез, вместо него по коридорам Службы безопасности шел Берк – Охотник на доминант.

Глава 2. Управляемая бомба

Первым делом Берк пошел в тир и показал инструктору, что в его услугах он не нуждается. Тот, посмотрев результат стрельбы лишь хмыкнул и сделал отметку в «листе обучения» Охотника. Весь следующий день Берк провел на полигоне за городом. Вот тут действительно пришлось заучить много нового: на сколько метров бьет гранатомет, на сколько наверняка уничтожит автомобиль, бронированный автомобиль, и так далее. Первый выстрел у него не получился, реактивный снаряд ушел в землю в нескольких метрах от цели и взорвался, к тому же Берк не рассчитал силы отдачи и упал на песок. К нему подошел инструктор:

– С тобой все в порядке?

Берк молча кивнул и отбросил в сторону пустую трубу.

– Запомни пацан, это тебе не пистолет и не автомат. Выстрелить можно только один раз. И с первого раза надо попасть. Целься аккуратнее, поймай момент, когда цель будет в круге и мягко нажимай кнопку. Отдачу вверх пускай, не бери на себя, все равно не выдержишь. Давай, бери следующий.

Со второго раза Берк точно попал в цель, разнеся старенький автомобиль на куски и не упав от отдачи.

– А можно еще раз? – спросил он инструктора, радостно улыбнувшись.

– Не трать заряды парень, – сказал инструктор, ставя свою подпись в «листе обучения», – ты научился, я это сразу вижу, да и списанных «Мерседесов» на вас не напасешься.

С переносной ракетной установкой все было намного проще, несмотря на грозное название внушительный вид. Самое тяжелое, в прямом и переносном смысле, – это ее поднять и примерно навести на цель. Самонаводящаяся ракета сделает все остальное. Тут у Берка проблем не возникло, он с первого раза сбил небольшой беспилотный планер, используемый на полигоне в качестве мишени. Инструктор только молча кивнул и сделал последнюю отметку в его «листе». Теперь оставался только Отдел оборудования, где ему должны были выдать карточку-удостоверение Охотника на доминант и другие необходимые вещи. С утра следующего дня Берк пошел туда.

Отдел оборудования ведал всем техническим оснащением сотрудников Службы безопасности, за исключением оружия. Этот отдел также выдавал или подделывал, в случае необходимости, любые документы. Берк вошел и огляделся. Больше всего Отдел оборудования походил на загроможденную мастерскую, где мастера не убирались по крайней мере год. Его встретил добродушный толстяк средних лет. Берк этому немного удивился, по фильмам специалист-техник представлялся ему этаким суховатым старичком. «Блин, надо же, эти стереотипы и на меня действуют», – подумал он.

– Привет малыш, меня зовут Рудольф Петрович, – весело поздоровался с ним толстяк и протянул, как взрослому, руку. Берк пожал ее, стараясь не показать, что ему не понравилось обращение «малыш».

– Берк, – коротко представился он. Толстяк провел его к единственному чистому столу, хотя чистым его можно было назвать только условно, на нем действительно не было разных железок и электронных плат, как на других столах, но зато он весь был завален разными бумагами. Берк мельком взглянул на них. Тут были и технические инструкции и схемы каких-то электронных устройств, и приказы по Отделу оборудования. «Это, надо понимать, у него такой офис», – ехидно подумал Берк.

– Уже и имя себе придумал? Молодец, – похвалили его Рудольф Петрович и, выдвинув первый ящик стола, стал рыться в нем, находя среди разных вещей, нужные как раз сейчас. Он вытащил черную карточку-удостоверение сотрудника СБ, электронные часы, компакт-диск-плеер «Sony», и в завершении извлек из ящика портативный нотебук, из другого ящика он извлек сумку к нему, шнур питания и соединительный кабель. Задвинув ящик обратно, Рудольф Петрович протянул карточку Берку:

– Ну вот, теперь ты настоящий сотрудник Службы безопасности. Поздравляю. Нажми на выступ. Твой отпечаток пальца будет сосканирован и карточка станет удостоверением.

– У меня вроде не брали отпечатки пальцев, – заметил Берк.

– Первое нажатие и будет взятием отпечатка, он намертво записывается в память карточки, – пояснил Рудольф Петрович.

Берк нажал на полукруглый выступ в углу черного пластикового прямоугольника и тут же на карточке высветилось его объемное лицо, имя и должность в Службе Безопасности. «А ничего они меня сосканировали», – отметил Берк. Он убрал палец с выступа, через секунду изображение исчезло.

– Годиться, – сказал Берк.

– А это твои новые часы, – толстяк протянул ему взятые со стола часы.

– А в мои вмонтировать вашу начинку нельзя?, – с надеждой спросил Берк, понимая, что эти часы показывают не только время, – я к своимпривык.

– Ну если бы ты раньше обратился, – развел руками Рудольф Петрович, но ту же хитро подмигнул Берку, – оставляй свои ходики, через неделю все готово будет, а пока поноси эти.

Берк взял новые часы и надел их на руку.

– И что здесь? – кивнул он в сторону часов.

– Немного, но все самое необходимое есть. Датчик срочного вызова. Пейджер, настроенный на нашу волну, вот собственно и все. Это устройство нужно только чтоб вызвать тебя, незаметно для окружающих. У вас ведь в школе пейджерами и сотовыми телефонами на уроках пользоваться запрещено, не так ли?

– Так, – подтвердил Берк, – завуч очень ругается, если кто-нибудь принесет.

– А здесь, – толстяк указал пальцем на часы, – небольшой ударник на внутренней стороне, не больно, но и не почувствовать нельзя. Совершенно незаметно. Вот смотри.

С этими словами Рудольф Петрович повернулся и нажал переключатель на большом пульте у стенки. Берк почувствовал, что по запястью словно застучал маленький молоточек.

– Отключает вызов правая кнопка снизу, – объяснил Рудольф Петрович. Берк не замедлил воспользоваться этим советом.

– На цифровом табло, если нажмешь одновременно «Будильник» и «Таймер» появиться сообщение пейджера. Да, и запиши свой номер: 246082, скажешь потом ребятам в отделе.

– И часто будут такие вызовы? – спросил Берк.

– Нет, это только в экстраординарных случаях, последний раз мы им пользовались полгода назад, когда пятеро доминант устроили резню в универмаге на Тверской. Слышал ведь об этом? – впервые серьезно спросил Рудольф Петрович.

– Да, тогда они два десятка человек положили. Хорошо хоть, что у них не было автоматического оружия, только пистолеты и ножи, – ответил Берк.

– Вот для этого ты и будешь носить эти часики, – назидательно сказал Рудольф Петрович. Он вновь улыбнулся и голосом школьного учителя продолжал:

– А теперь перейдем к следующему предмету, ты музыку любишь?

– Не очень, у меня слуха нет, родители говорят, что мне слон на ухо наступил, – быстро ответил Берк.

– Что совсем ничего не нравиться? – не поверил Рудольф Петрович.

– Да не то чтобы, – замялся Берк, он явно не хотел углубляться в эту тему, но набрался смелости и проговорил, – я классику иногда люблю слушать, под настроение, это меня еще бабушка приучила, теперь вот отвыкнуть никак не могу.

– Так это же прекрасно! – всплеснул руками Рудольф Петрович.

– Вам то может и прекрасно, а надо мной весь класс смеялся, когда узнали. Правда, это года два назад было, но все равно вспоминать противно. Тут Андрей, я с ним за одним столом в школе сижу, принес последний диск «Квараги», и долго восхищался им, а я не могу понять, что ему там понравилось. Играют вроде неплохо, но восхищаться нечем, – объяснил Берк.

– Ну ты по этому поводу не комплексуй! Я слышал, как ты Макса с командой обставил, ты сильный парень, а насчет музыки – выкинь из головы, слушай то что нравиться, – засмеялся Рудольф Петрович и протянул Берку плеер.

– А откуда вы знаете о том, как я здесь появился? – спросил Берк.

– Слухами земля полниться мальчик, – философски заметил толстяк и начал объяснять назначение плеера, – как плеер он тоже может нормально работать, но главное не это. Тут у тебя, – он открыл внутреннюю панель, – и спутниковый телефон, защищенный от прослушивания, и радиостанция, и даже голосовой факс-модем есть. С кнопками сам разберешься?

– Разберусь, – кивнул Берк, – классная штуковина.

– Все равно вот тебе инструкция по пользованию, если что непонятно будет – прочитай. Осталось последнее, – Рудольф Петрович подвинул к Берку нотебук, – с виду вроде обычный дешевый комп для школьников и студентов, а на самом деле последняя четырехпроцессорная модель с подключением через Интернет к любой базе данных по всему миру. Естественно есть встроенный сверхскоростной радиомодем и приемник всех телеканалов.

– Да, с такой машинкой много чего можно сделать! – восхищенно сказал Берк, осматривая нотебук.

– Часы и плеер, по правилам, ты обязан носить постоянно, карточку тоже, но не афишировать свою причастность к Охотникам. Ноте бук можешь брать только на задания, так что в школу его просто так не таскай. Все понял? – снова серьезно и немного строго спросил Рудольф Петрович.

– Да, все, спасибо вам, – поблагодарил его Берк.

– А насчет своих часов ты позвони мне через недельку, думаю к тому времени успею. Удачи тебе, – попрощался, провожая Берка до дверей, Рудольф Петрович.

– Спасибо. Вам тоже, – еще раз поблагодарил его Берк и вышел из Отдела оборудования. Нотебук он положил в сумку и перекинул ремень через плечо, а плеер пристегнул к поясу брюк. Оставалось посетить только Арсенал.

Арсенал московского отделения Службы безопасности размешался в отдельном одноэтажном здании и был похож на бункер, частично это так и было, потому что сам Арсенал занимал полуподвальное помещение, и наверху были только его бюрократическая служба, оформлявшая разные бумаги и разрешения. Когда Берк зашел туда, он подумал, что попал в оружейный магазин. В зале с низким потолком стояли стеклянные шкафы с различным оружием, как на выставке. Пройдя немного вперед Берк увидел сидящего за столом парня лет восемнадцати, читавшего газету. Услышав шаги, парень обернулся в его сторону и оценивающе оглядел Берка с ног до головы, но ничего не сказал. «Это видимо Володя», – догадался Берк.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровался он.

– Здорово, ты наверно новый Охотник? – добродушно спросил Володя.

– А ты наверное Володя? – задал встречный вопрос Берк.

– Володя, правильно, – ухмыльнулся оружейник, – тебе пушку подобрать или сам выберешь?

– А что ты можешь предложить? – спросил Берк, по тону собеседника почувствовав подвох.

– Я бы порекомендовал тебе «Кольт» 28 калибра, круто между прочим выглядит, – ответил Володя.

– Ты что издеваешься? Я же не в кино собираюсь сниматься! «Кольт28» – это полицейское оружие, меткость хреновая, убойная сила минимальная для оружия таково типа! Отдача дай боже! – возмутился Берк. Парень тут же встал со стула и произнес:

– Извини, но уж очень хотелось узнать – лох ты или не лох. А ты вроде нормально в оружии разбираешься, где научился? – спросил он более уважительно.

– Читал каталоги, – недовольно ответил Берк.

– Ладно, я действительно не хотел тебя обидеть, мне просто было безумно интересно, что это за парень, который взял на мушку Максаи его охотников, извини еще раз, – серьезно сказал Володя.

– Все в порядке, я не обидчивый, – примирительно ответил Берк.

– Это хорошо, я вижу что моя помощь тебе не нужна. Когда выберешь, подойди сюда, я данные занесу в компьютер, – произнес Володя.

Берк пошел вдоль стеклянных шкафов, он прекрасно знал, какая модель пистолета ему нужна, но он хотел посмотреть на содержимое Арсенала СБ. Оно его впечатлило, какого только оружия здесь не было: начиная от маленьких пистолетиков, больше, похожих на игрушки и заканчивая большими ручными пулеметами. Берку Арсенал понравился. «Круто работают ребята, с размахом». Пройдя до конца зала, он вернулся к шкафу с пистолетами, взял «Беретту» военного образца, и подошел у Володе.

– А патроны где? – спросил Берк, протягивая незаряженный пистолет.

– Возьми в той комнате, – указал Володя на неприметную дверь в углу зала, и одновременно записывая в компьютер номер оружия и данные Берка. Пройдя в дверь, Берк очутился в маленькой кладовке, до потолка заставленной темно-зелеными ящиками с одной стороны и металлическими стеллажами с другой, на которых лежали коробки с патронами. Он быстро нашел патроны для своего пистолета, Володя разложил все коробочки в образцовом порядке, на всякий случай подписав их. Взяв несколько коробок Берк положил их в карман и вернулся за пистолетом.

– Классный у вас тут арсенал собран, – не удержался от восхищения Берк, еще раз оглядывая Арсенал.

– Стараемся, – протянул Володя «Беретту» Берку, – тут между прочем не весь Арсенал, только стрелковое оружие и легкие гранатометы, все остальное – на подмосковной Базе. Но зато здесь почти полная коллекция, все страны мира, выпускающие более-менее качественное оружие.

– Здорово, – еще раз похвалил Берк, засовывая пистолет за пояс и бросив запасные обоймы в свою сумку.

– Ну бывай охотник, – протянул ему руку на прощание Володя. Берк пожал ее, и заметил грустную тень, промелькнувшую в глазах оружейника.

– Счастливо, – попрощался Берк. А про себя подумал: «Этот парень все еще живет в прошлом. Будет хреново, если я стану таким. Прошлым и только прошлым жить нельзя». Выйдя из Арсенала он посмотрел на часы, было только половина второго. «Макс сказал приходить ровно в два. Ладно, приду раньше, делать все равно нечего, так хоть в „Колонистов“ поиграю» – решил Берк, проведя рукой по сумке с нотебуком и пошел в Общую комнату. Но к его удивлению Макс уже сидел там. Он оторвался от компьютера, взглянул на Берка и холодно сказал:

– Я же тебе сказал в два часа приходить.

– Да я вроде уже все закончил, домой ехать поздно, решил здесь подождать, – пожал плечами Берк и подойдя к Максу, протянул ему «листок обучения» Охотника, – вот.

Макс пробежал глазами Листок и положил его на свой стол.

– Окей. То что ты раньше пришел, даже хорошо, я тебе стол с шкафчиком выделить должен икомнату отдыха. Что касается столов, то можешь занимать любой свободный, а вот комната отдыха у тебя будет номер…, – Макс порылся в кипе бумаг на столе и наконец нашел нужную, – ..номер 35. Это здесь на последнем этаже. Там у стен специальные звукоизолирующие покрытия и окон там нет так что музыку можно на полную громкость включать, кричать в полный голос, вобщем отрываться на полную катушку. Это сделано во первых для того, чтобы стресс гасить. А во вторых для специальных случаев, когда здесь ночевать приходится. Ключ получишь у дежурного по этажу. Если дома осточертеет, то тоже можешь здесь пожить. Как, кстати твои родители восприняли известие, что ты стал Охотником? Скандала не было?

– Нет, – ответил Берк и вспомнил разговор с родителями в тот вечер когда он пришел из Службы Безопасности.