Текст книги "Дон Кихот с ядерным чемоданчиком"

–А ключ можешь показать? – невинно спросила Ленка.

Глебу сейчас больше всего хотелось, чтобы от него отстали, поэтому он вытащил из-под воротника блестящий ключ на цепочке и молча показал его Нелевой и столпившимся вокруг них девчонкам.

–Ну что я вам говорила, – со злорадством произнесла Ленка и покрутила пальцем у виска, – у него не все дома. Лечиться пора.

С этими словами она развернулась и ушла. Девчонки еще немного посмеялись над Глебом, но видя что он никак не реагирует отстали. Брусникин сидел и смотрел в учебник. Буквы слились в какие-то каракули, текст стал расплывчатым и мысли потекли совсем в другом направлении. «Ну что я ей такого сделал?! За что она меня достает? – невольно начинал злиться он, – я же к ней не лезу и не цепляюсь. И так ночью засыпаю с трудом, так теперь еще эти пристают». В классе к Глебу до этого было нормальное, равнодушно-снисходительное отношение. Но теперь его стали часто задевать, смеясь над рубашкой и ключом под ней. А на уроке физкультуры, проходившем через несколько дней, произошел случай, чуть не выведший его себя.

Погода в этот день видимо вспомнила, что на улице весна. Солнце ярко вовсю засветило с раннего утра и значительно потеплело, а к полудню высушило почти всю влагу на улице, за исключением больших луж. Когда Глеб утром шел в школу над землей даже стояла теплая туманная дымка, сквозь которую весело светило солнце. Настроение у него поднялось и Брусникин, шел в школу почти в радостном расположении духа, особенно когда вспоминал, что до каникул осталась всего одна неделя. Школьный день проходил, как обычно. Уроки чередовались с переменами, и Глеб спокойно относился к насмешкам, не обращая на них внимания. В последнее время он еще больше замкнулся в себе. Сидя один на переменах он часто представлял себя в бункере начальником стратегической военной базы Континентального Союза. В воображении он принимал сообщения и отдавал приказы, отражая ядерное нападение противника. Несуществующий мир грез и фантазий почти полностью перетянул его на свою сторону.

Предпоследний урок физкультуры выдался такой же как всегда. Физрук сказал, что хоть на улице и тепло, но заниматься они будут в зале. Он забыл сказать насчет спортивной обуви для улицы, и не все ее сегодня принесли. Класс повздыхал немного, всем хотелось туда – на школьный стадион, где чувствовалась приближающаяся свобода каникул. Но делать было нечего и ребята побегали несколько кругов, потом залезали по очереди на канаты, а затем физрук дал им волейбольный мяч, сказав, что он сейчас занят и они могут поиграть в вышибалы. Это известие было встречено «на ура» и быстро разделившись на две команды класс начал игру. Глеб оказался в той команде, по которой кидали мяч. Он не особо усердствовал, уклоняясь от него. Признаться честно, ему хотелось, чтобы его «вышибли» поскорее и он ушел отдыхать на скамейку. Но спортивный азарт давал о себе знать и к тому же по нему особо не целились, считая слабым игроком. Поэтому Глеб сам не заметил как так получилось, что он остался на середине площадки один. Это означало, что если в него не попадут в течении десяти бросков – его команда победит. И тут Нелева, игравшая в другой команде громко крикнула:

–Эй, Брусникин, посмотри что у меня есть!

Глеб увидел что в руке она держит его ключ от пульта. Ключ повернув который, можно открыть дорогу в небо ядерным ракетам.

«Нет, пройти в мальчишескую раздевалку и взять мой ключ это уже наглость! Есть же неписаное правило, которое все соблюдают: мальчики не заходят к девочкам в раздевалку и наоборот», – первое что промелькнуло у него в голове, а потом на смену возмущению пришла холодная страшная ярость.

–Ну что, слабо отнять?! А? Брусникин? – продолжала издеваться Ленка, помахивая ключом, тут Глеб заметил что в другой руке она держит мяч. «Значит хочешь поиграть?», – ярость превратилась во что-то более сильное, Глеба заполнила холодная ненависть, проникая в каждую клеточку. Эта маленькая сволочь стащила его ключ от пульта. Ключ от ракеты, ключ от мечты. Он может сейчас подойти к ней и просто вырвать его, но этого недостаточно. Глеб захотел выиграть его, доказать самому себе, что так просто он от своего иллюзорного мира не отступиться. Он начальник ракетной базы, военный специалист, перед ним всего-навсего нетривиальная задача: выдержать десять бросков этого дурацкого мяча. Увернуться от него десять раз. Тем более что кидать эти мячи будет Нелева. Теперь она стала его врагом. От того, что он расставил все по своим местам, Глебу стало спокойней. Гнев совсем исчез осталась ярость и злость.

–Эй Нелева! – закричал он в ответ, так что все этому немного удивились, – а давай так – попадешь в меня хоть один раз из десяти, ключ твой. А нет – ты сама его мне отдашь! Сразу же!

Вместо ответа Ленка с силой метнула в него мяч. Глеб увернулся, это было несложно сделать, так как мяч был направлен точно в него, а стоял он от Нелевой, достаточно далеко чтобы успеть увернуться.

–Раз! – закричали ребята из его команды. Начался отсчет. На той стороне поймали мяч и снова бросили его в Глеба – опять промах.

–Два!

Он стоял на середине площадки, стараясь не отходить далеко в стороны чтобы потом никто не сказал, что он бегал «огурцом», то есть по невидимому овалу. Такой прием конечно облегчал задачу но Глеб хотел выиграть честно. Ленка была одним из самых сильных игроков в вышибалы. Ловкая и меткая, несмотря на свой небольшой рост, она кидала мяч так, что он обязательно в кого-нибудь попадал, а будучи сама «вышибаемой» часто оставалась именно на эти решающие десять бросков. И часто выручала команду за которую играла, попасть в верткую Нелеву было не так-то просто. С другой стороны площадки в Глеба кидали мяч разные ребята, но с этой – только Ленка. Остальные как бы признав ее лидерство даже немного отошли в стороны. Глеб немного присел, так чтобы можно было легче увернутся от мяча, но смотрел он не на мяч, а на Ленку. Прямо ей в лицо. Она тоже сосредоточенно глядела на Глеба стараясь определись в какую сторону он не готов увернуться. Бросок. Глеб интуитивно почувствовал куда она целиться и присел. Мяч просвистел у него над головой.

–Три!

Послышались крики поощрения и невольного восхищения, никто не думал, что Брусникин увернется от такого броска.

–Давай Брусникин! Еще немного осталось! – подбадривали его ребята из его команды. Трудно сказать чего здесь было больше – искреннего «боления» за играющего или нежелания проигрывать. Снова бросок и снова мимо.

–Четыре!

Ленка поймав мяч тут же швыряет его в ноги Глебу, но он высоко подпрыгивает.

–Пять!

–Подавайте быстрее мне! – закричала Ленка, – не давайте ему остановиться. Закидаем его!

Она выбрала самую правильную тактику. Если швырять мяч очень быстро, то тот в кого он летит не успеет сосредоточиться и быстро сделает ошибку.

–Шесть!

Глеб опять уворачивается от летящего мяча. Волнение в его команде растет. Он еще никогда так хорошо не играл.

–Семь!

Тут и в команде противника начинают волноваться. Проигрывать не хочется никому.

–Восемь!

Глеб, отпрянув от очередного мяча поскользнулся и упал. Но не стал сразу вставать. Так и есть! В него кинули мяч целясь в то место где он лежал. Но лежа легче увернуться, что он и сделал, а затем уже быстро вскочил на ноги.

–Девять!

–Мяч кину я! – закричала Нелева и перебежав на другую сторону буквально вырвала его из рук одноклассника. Весь класс невольно напрягся. Теперь все решал один единственный бросок. Она стояла и некоторое время смотрела на Глеба, он тоже не отрывал от нее пристального взгляда. Намокший от пота лоб, не столько от физического напряжения, сколько от волнения. Челка темных волос, растрепленных и лежащих сейчас кое-как. Но самое интересное это ее взгляд. Упорство и злость вперемежку с агрессией. Она злилась оттого что сейчас Глеб вот так запросто может у нее выиграть, и заставить отдать ему ключ, ведь она фактически согласилась на его условия кинув в него мяч. Нет, она не может сейчас промахнуться и проиграть этому идиоту в военной рубашке с дурацкими эмблемами. Над ней же подружки смеяться будут. Сейчас она покажет ему! Краска гнева стала заливать ее лицо. «Все, сломалась», – успел подумать Глеб, прежде чем Ленка со всей силы запустила в него мячом. Прямо в грудь. Но он уже ожидал этого. Того что она не станет думать, а швырнет мяч просто так, со злости. Увернуться от такого сильного броска он бы не смог, поэтому Глеб упал на спину выставив назад руки. Мяч пролетел над ним.

–Десять! Ура! – раздалось со скамейки и словно в подтверждение окончания этих странных соревнований раздался звонок. Все пошли к дверям физкультурного зала, на ходу обсуждая эту интересную и напряженную игру. Глеб подошел к Ленке.

–Ключ! – твердо, с осознанием своего права, потребовал он и протянул руку.

–На! Подавись, – Нелева не глядя на Брусникина положила ему на ладонь ключ и поспешила к выходу. В раздевалку для девочек она заходила последней.

–Нелева! – около входа в раздевалку Глеб окликнул ее и показал жест, согнутую руку в локте, перехваченную в сгибе другой рукой. Неприличный жест, означавший «Пошла ты на …». Ничего ответить она не успела, Глеб уже скрылся в раздевалке для мальчиков. На шее у него как медаль болтался ключ от пульта.

После урока Глеб вместе с усталостью чувствовал внутреннее удовлетворение, от того что отомстил Нелевой за все обиды. Следующим уроком и последним на сегодня стояла в расписании литература. Сначала Глеб сидел и все внимательно слушал, но потом усталость и напряжение «схватки» с Нелевой на физкультуре дали себя знать и его, как обычно, стало клонить ко сну. Он уже почти задремал, когда увидев, что Брусникин «клюет носом», учительница литературы вызвала его к доске и минут десять пытала, что за образ Дон Кихота Сервантес описывает в своем одноименном произведении. Тут Глеб не выдержал и сорвался, нервы у него были уже на пределе. Он первый раз в жизни нахамил и почти накричал на учительницу.

–Да псих он этот ваш Дон Кихот! Дурак полный! Война с мельницами! Что ему эти мельницы сделали?! А если так хотел их снести, так взял бы что-то помощнее копья! Динамит например!

Учительница литературы проработала в школе очень долго, и в этой ситуации решила не наорать в ответ, тем более что Глеб никогда не хулиганил на уроках и не кричал, а «победить» его в честном споре.

–Ну динамита тогда еще не изобрели, – спокойно констатировала она в ответ на его истеричное замечание, – а насчет Дон Кихота ты сильно ошибаешься. Он прежде всего был рыцарем и совершал подвиги во имя своей прекрасной дамы. Вел войну в одиночку. Это говорит о силе его духа и чистоте помыслов. Вот ты бы, к примеру, смог начать войну в одиночку из-за девочки?

В классе послышались смешки. Глеб опешил. В шахте его дома стояла баллистическая ракета. Под рубашкой у него ключ от пульта, код он помнил наизусть.

–Да хоть сейчас! – он нисколько не успокоился, наоборот, его словно начало разгонять, как реактивный истребитель перед взлетом, – только покажите из-за кого мне ее начинать? Из-за этих что ли?

Жест в сторону сидящих ребят почему-то получился именно в сторону Нелевой, или Глебу просто это показалось.

–Татьяна Алексеевна, да у него того, – Нелева насмешливо-издевательски ухмыльнулась и в который раз покрутила пальцем у виска, – он на шее ключик носит, говорит, что это ключ от войны.

Глеб чисто автоматически схватился за ключ под рубашкой. В классе послышался уже откровенный смех и посыпались издевательские шутки.

–Значит все хотят войны?! – закричал Глеб, а учительница литературы подумала что уже пора одернуть его, но не успела, – ты хочешь?

Указательный палец как пистолет нацелился в Нелеву.

–Давай! Начинай! – крикнула на полном серьезе Нелева, ей было очень обидно за то что она проиграла на физкультуре и сейчас ей представился отличный шанс выставить Брусникина в глупом виде.

–Вот видите, Татьяна Алексеевна! – он обернулся к учительнице и она невольно отпрянула от разгневанного мальчика, – я могу начать войну из-за девочки! И начнется она именно из-за нее! А вашему гребанному Дон Кихоту до меня далеко. У него ракет не было!

–Да врешь ты все! Откуда у тебя ракеты? Где они? —не унималась Ленка, твердо решив посадить Брусникина «в лужу».

–В подвале моего дома ядерная ракета! – громко объявил, раскрыв свою тайну, Глеб, и предупреждая следующий вопрос пояснил, – а шахта – бывший мусоропровод.

От такого его заявления заржал весь класс. Глеб стоял и смотрел на веселящихся одноклассников, но перед глазами почему-то все время оказывалась Нелева. Пока учительница пыталась успокоить класс, он начал медленно расстегивать пуговицы на синем школьном пиджаке. А когда дошел до последней, распахнул полы, стянул его с себя, и рывком сбросил на пол. С этого момента он стал полноправным командиром военной базы. Отступать Глебу больше было некуда, к тому же абсолютно не хотелось это делать. Все в общем-то привыкли к его рубашке и зеленому галстуку, но как только пиджак упал на пол, класс невольно присмирел. Все почувствовали, что в воздухе будто щелкнул невидимый переключатель, мгновенно изменив ситуацию и перенеся всех в выдуманный мир Брусникина. А сам Глеб теперь шел как самолет на автопилоте. Все действия четкие и казалось бы продуманные, но разум их не контролировал. Он словно робот, действовал по программе, когда известно что нужно делать в данный момент, но следующая команда еще не поступила. Шутки кончились. Программа запущена и выполняется, невидимый отсчет начался.

–Я за другими офицерами базы. Только с ними я могу показать бункер, а пока кто не верит мне, может забраться на чердак моего дома и посмотреть на люк шахты, – сказав это он быстро вышел из класса. За ним как по команде, на ходу собирая учебники со столов и запихивая их в сумки, устремились остальные ученики. Напрасно растерявшаяся учительница литературы пыталась их остановить невнятными фразами «Куда вы… урок же еще не окончен…». Через минуту класс был пуст.

Татьяна Алексеевна подняла с пола глебин пиджак, положив на стул рядом с его сумкой, взяла классный журнал и заперев дверь, пошла в учительскую, приговаривая на ходу:

–Ну надо же… Брусники сорвал урок. И ведь всегда такой спокойный, послушный, а сегодня он и другие – все как с цепи сорвались.

Глеб добежал до соседней школы минут за пять, она стояла недалеко, около перекрестка. Он помнил, что Мишка и Лешка учатся в шестом «Б», а Ромка в «В». Так получилось, что его друзья учились в другой школе. Больше всего времени у него ушло на то чтобы найти их класс, школа была старой постройки и Глеб почти ни разу там не бывал. Но он быстро сориентировался, нашел стенд с расписанием уроков, а по нему номера кабинетов где они проходили. Как раз когда он подходил к классу, где должны были заниматься Лешка и Мишка, раздался звонок. Школьный день закончился. Глеб увидел их сразу как только вошел в класс, растолкав выходящих и торопящихся домой учеников.

–Леха, Миха, быстрее в бункер! У нас возможно будут гости! Объявляю учебную тревогу!

–А кто придет? – лениво спросил Миха, – управдом?

–Нет! Гражданские из моей школы, – Глеб явно не отдавал себе отчета в происходящем вокруг, реальность перестала для него существовать, – покажем им верх шахты и бункер, но дальше не пустим. Где Ромка?

–Да вроде у себя в классе должен быть… Хотя уроки уже закончились…, – неуверенно протянул в ответ Лешка, он почувствовал, что сегодня что-то идет не так, но что конкретно, понять не смог.

–Я найду его, а вы пока идите к дому, если там будет кто-то из моего класса, то скажите – пусть поднимутся на крышу. А один из вас откроет стартовый люк, – продолжал отдавать приказы Глеб.

–Но стартовый люк можно открыть только с твоего компьютера, а ключ от подвала у тебя и кода электрозамка я не знаю, – возразил Мишка.

–Ладно, попробуйте открыть люк руками, просто разведите створки в стороны, а после разберемся, – Глеб быстро замотал головой, стараясь привести вихрь мыслей в относительный порядок, но это не помогло, он стал уже забывать очевидные факты, – бегите к шахте, и ждите меня! До меня туда никого не пускайте! А я – за Ромкой.

Мишка и Леха побежали по коридору к лестнице, а Глеб – в противоположную сторону. Завернув за поворот и добежав до ромкиного класса, он увидел только спины уходящих домой учеников. Но взглянув пристальней он узнал Ромку, который говорил о чем-то с другим мальчишкой. В два прыжка Глеб догнал их.

–Побежали быстрее в бункер! Там посторонние! – запыхавшись от слишком быстро идущих для него событий, закричал Глеб, – учебная тревога! Угроза безопасности Континентального Союза!

Ромка отшатнулся от него, но Глеб схватил его и буквально силой заставил бежать за собой.

–Да погоди ты, объясни что случилось?! – недоуменно спрашивал Ромка, сбегая вниз по лестнице вслед за Глебом, одновременно пытаясь освободить рукав пиджака от глебиных пальцев, казалось намертво вцепившихся в него.

–Быстрее, Лешка и Мишка уже вышли, скоро будут на месте, – вместо ответа пробормотал Глеб, отпуская его пиджак.

Ромка даже же успел взять свою куртку и сменную обувь из раздевалки. Они выбежали из школы и бросились к глебиному дому. Ромка на ходу пытался что-то спросить или выяснить, но Глеб или не отвечал или что-то невнятно говорил себе под нос. Они бежали по ярко освещенной полуденным весенним солнцем улице, легкий ветерок шумел в еще не успевшей потемнеть изумрудной листве деревьев. Но Глеб не замечал ни весны, ни солнца. Мыслями он находился уже в бункере. «Дон Кихот раскрыл свой ядерный чемоданчик», – пришла в голову забавная мысль и Глеб нервно расхохотался ей. Он точно не мог сказать, чего сейчас хочет, доказать одноклассникам и Нелевой, что он не врет, или сделать что-то большее, намного страшнее, и от этого странно притягательное. Иногда смотря по сторонам, Глебу казалось, что сейчас он идет в каком-то иллюзорном, призрачном мире. Солнце деревья, ребята в пионерских галстуках, спешащие из школы домой после уроков. Но вот пройдет ударная волна от атомного взрыва и она это все сметет, а то что он сейчас видит – исчезнет, как мираж в пустыне.

Они подошли к глебиному дому, у подъезда которого стояли несколько мальчиков и девочек из его класса. Среди них была и Нелева. Увидев ее, нервное напряжение и взвинченность у Глеба достигли крайних пределов. Но он не подал виду, невидимая пружина внутри него сжалась еще больше.

–Где остальные? – тоном командира спросил он. Ромка стоял рядом и решил пока не вмешиваться и ничего не говорить.

–На крыше, им там твои друзья эту, как ее…. шахту показывают, – быстро ответил один из мальчиков, а Нелева тут же перебила его, сказав презрительно-снисходительным тоном:

–Я там уже была. Ничего особенного не увидела, твоя шахта на колодец похожа, такие наверно на каждой крыше есть. А где же сама ракета, Глебик?

От этого ее обращения «Глебик», Глеба передернуло. «Значит хочешь все увидеть и убедиться сама что я не шучу или обманываю?! Да пожалуйста! Мне не жалко, и такие „колодцы“ есть не на каждой крыше, а только здесь!», – подумал он.

–Пошли! – коротко приказал он вслух, обращаясь не только к Нелевой, но и ко всем собравшимся. Ромка ничего не сказал, и лишь выражение озабоченности и беспокойства на лице показывало, что ему все это не нравиться. Все, вслед за Глебом, завернули за угол дома и спустились по небольшой бетонной лестнице вниз. Глеб достал из кармана ключи, которые в последнее время всегда носил с собой, и отпер обитую железными листами дверь. Войдя в подвал он первым делом включил свет. Под потолком загорелись несколько тусклых лампочек.

–Фу, ну и вонь, – раздался недовольный голос Ленки, но Глеб его не слышал, а остальным ребятам было очень интересно чем же все это закончиться, и они молча шли за Глебом. Он твердым, уверенным шагом, пройдя почти весь подвал, подошел ко второй двери, которая вела в его командный пункт. Глеб сунул ключ в скважину и два раза повернул его, потом набрал код на цифровом замке. Раздался негромкий щелчок и дверь открылась. Сразу же вспыхнули матовые люминесцентные лампы заполняя помещение ровным, ярким , но безжизненным светом. Свет включался автоматически, как только открывалась дверь. Глеб сделал эту дополнительную автоматику, потому что считал что так удобнее. Но чтобы выключить лампы, надо было нажимать кнопку на пульте. Ребята осторожно заходили в помещение, с удивлением рассматривая стойки ЭВМ, неработающие мониторы и сам пульт. Было что-то нереальное, в том что в обычном подвале, за дверью прячется непонятная и немного пугающая махина командного пункта. Нелева тоже смотрела на окружающее вот все глаза, ругая себя за то что вовремя не прикусила язык, и теперь ей что называется «утерли нос». Между тем Глеб, сел в кресло за пульт и сказал вошедшему вслед за ним Ромке:

–Включай машину!

–Э.., может не надо? – спросил Ромка, ему не нравилось происходящее все больше и больше.

–Включай! – закричал Глеб, и тут же спокойно, словно переключив внутри себя тумблер, начал рассказывать тоном отличника, читающего доклад, – ракету увидеть нельзя, она в шахте закрыта. Вы теперь на ядерной ракетной базе. А это командный пульт. Отсюда я могу запустить ракету, если создастся угроза нападения на Континентальный Союз или я получу прямой приказ командования.

Одновременно Ромка начал переводить большие тумблеры включения питания в положение «Вкл.». Раздался сначала усиливающийся, а потом ставший равномерным гул, завертелись лопасти охлаждающих вентиляторов наверху стоек с микросхемами, замигали светодиоды и лампочки на пульте. Всем, кроме Глеба стало немного страшно, но тем не менее интересно. Только вот чем все это может обернуться никто не знал. Глеб потянулся через стол и включил свой персональный компьютер. В этот момент в помещение зашли Лешка.

–Лешка – за пульт! – спокойно отдал приказ Глеб, пока на экране дисплея пробегали строчки зеленых букв и цифр.

–Глеб, там я показал твоим ребятам шахту, люк мы вручную открыли, Мишка на крыше остался, – сообщил Лешка, и замолчал, почувствовав царившее в воздухе напряжение. Затем сел на стул у пульта.

–Закрыть шахту! – отдал приказ Глеб. Ромка облегченно вздохнул и нажал одну из кнопок на пульте. Вверху, на расстоянии нескольких десятков метров, створки люка плавно закрылись, а смотревшие в шахту и искавшие что бы можно туда бросить, для проверки глубины, одноклассники попятились назад. Мишка остался с ними, чтобы никто не вздумал что-нибудь кинуть в открытый люк, решил, что пойдет в бункер, когда все уйдут с крыши.

–Сама ракета за этой стеной, – кажущимся спокойным и отрешенным голосом сообщил Глеб, глядя на экран, и показывая рукой на стену за спиной, – стена толстая, так что находящимся в бункере при запуске ничего опасного не грозит, – и пробормотал для себя, – а газогенераторы не заряжены – непорядок, – затем громко продолжил, – надо ввести с пульта два пароля и отдать команду «Старт». Это несложно – нажать вот эту Красную кнопку, – небрежным жестом он показал на кнопку около себя.

–А она большая, эта твоя ракета? – спросил его одноклассник Сашка Полынев.

–Средней дальности. Если по размерам, то метра три в высоту, – ответил Глеб и натянуто улыбнулся.

–Ни фига себе! А покажи ее, – попросил другой мальчик, Пашка Желудев.

–Я же сказал! Ракета на боевом дежурстве в шахте! Нельзя на нее посмотреть. Если ты ее и увидишь, то в последний раз, – не сдержавшись выкрикнул Глеб, что делать дальше он не знал. Его компьютер за время пока он объяснял устройство бункера, успел загрузиться. Когда на экране возник общий запрос на пароль, Глеб мог ввести пароль, запускающий игры, и все свести к шутке, невинной забаве. Все бы стали пробовать играть и о ракете на время забыли. Но неожиданно раздался голос Ленки обратившейся к присутствующим:

–Надо в милицию сообщить! Брусникин совсем спятил. У него наверно действительно здесь стоит ракета, если он такой…, – она подыскивала слово, но не нашла, – вобщем если он тут такие штуки понаставил.

В душе Нелевой было страшновато. Равномерно гудящие стойки ЭВМ, эмблема Континентального Союза на стене, несколько неработающих круглых электрических часов на другой стене, показывающих разное время, Глеб в военной форме за пультом компьютера, все это создавало иллюзию жуткого фильма, сна, из которого хотелось выбраться, но все же было очень интересно что произойдет дальше. И любопытство пересиливало страх. Но оставалась еще обида и злость на Димку за «вышибалы» и то что теперь она по его милости выглядит глупо. Поэтому она и упомянула милицию. «А вообще-то жалко Брусникина, он ведь хороший, хоть и сумасшедший. Противно признать что он мне несмотря на все это нравиться», – подумала Ленка.

От слов Ленки Глеба словно током ударило. «А собственно что они тут все делают? – возмутился он про себя, – это моя база, мой пульт запуска. Посторонние не должны проникать на территорию военного объекта!».

–А ну пошли отсюда все! – закричал он, – посмотрели и хватит!

Ребята невольно отступили к двери и только Ленка осталась на месте.

–Вон отсюда! – снова закричал Глеб, ребята стали нехотя выходить обсуждая увиденное, некоторые покручивали пальцем у виска, другие наоборот восхищались Глебом и хотели прийти сюда еще раз. Нелева осталась стоять около пульта.

–А тебе что особое приглашение нужно? – набросился на нее Глеб. Однако Ленка выдержала его атаку и не отступила.

–Никуда я не пойду! Что драться будешь? – резко спросила она, все же невольно пригнувшись и ожидая удара.

–Нет, – вдруг успокоился Глеб, и подойдя к двери рывком захлопнул ее, – драться я с тобой не буду. Но если хочешь остаться – садись за пульт, на место Мишки.

Ленка пододвинула стул и села слева от него. Глеб вернулся на свое место и сел в кресло словно застыл, уставившись в монитор.

–Брусникин, ты что задумался? – примерно через минуту, потеряв терпение, спросила его Нелева, – сейчас наши милицию приведут, иначе ты здесь все взорвешь. Лучше выключи все и пойдем отсюда.

Последние слова она произнесла требовательно, ей становилось все более страшно, и еще она вопреки себе переживала именно за Глеба. А он сидел словно в столбняке и не мог пошевелиться в своем командном кресле. Казалось душа сейчас отделилась от тела или кто-то другой управлял им. «Так, сейчас они войдут сюда и все кончиться, – медленно прозвучал в голове на удивление спокойный голос, – милиция вывезет ракету и взорвет где-нибудь на военном полигоне, а меня…, хотя стоп, что я так волнуюсь о себе? Главное – они уничтожат базу. А вот это даже не угроза, а прямое нападение. Вот этого допустить я не могу, ведь я должен защищать Континентальный Союз». Одновременно с этими мыслями правая рука Глеба, незаметно, сама собой, медленно перемещаясь по столу. Когда она достигла кнопки «Аварийное закрытие дверей», то вдруг быстро нажала на нее. Щелкнули замки – дверь закрылась. Сразу после этого раздалось шипение – закрылись вентиляционные пневмозаглушки и заработали два кондиционера, нагнетая воздух в комнату. «Защита от химического оружия – притяжная вентиляция», – вспомнились Глебу слова завскладом, служившего когда-то в войсках химической защиты. Секундные стрелки на часах ожили и забегали по циферблатам. Теперь Глеб очнулся, вернее его состояние апатии и беспомощности сменилось на другое – активное. Он хотел действовать и действовать немедленно. Тормоза исчезли.

–Боевая тревога! – скомандовал он, – мы атакованы!

Он сказал это скорее для себя, чем для других. Ромка и Лешка смотрели на него ничего не понимающими взглядами.

–Лешка, поднимай штурмовую авиацию! Ромка, свяжись с системами стратегической противовоздушной обороны! – не замечая никого вокруг отдавал распоряжения Глеб. Сам он быстро набрал на клавиатуре вместо пароля команду «Боевая тревога», одновременно это был пароль переключающий компьютер на выполнение программы запуска. И компьютер исправно начал выполнять эту программу. Снова появилось строка «Введите первый пароль, активизирующий боеголовки». Глебины пальцы забегали по клавишам. Комбинацию букв и цифр он давно помнил наизусть. Ленка сидела и не знала что делать, она растерялась, такого оборота событий она никак не предвидела.

–Включить газогенераторы! – приказал он. Лешка послушно щелкнул тумблером питания компрессора, а затем нажал одну за одной кнопки закрытия клапанов газогенераторов. Раздался дикий рев, казалось что компрессор сейчас взорвется от непосильной нагрузки. Глеб этого почти не слышал. Он снял с шеи цепочку с ключом, вставил его в замочную скважину на пульте и повернув, замкнул цепь, которая соединяла компьютер и ракету.

–Открыть стартовый люк! – приказал он сам себе и тут же выполнил отданную команду, левой рукой нажав кнопку на пульте. На крыше створки люка быстро разошлись в разные стороны, открывая пустой и кажущийся бездонным колодец шахты. Ребята на крыше еще не успели уйти и сначала подошли к краю, но потом инстинктивно почувствовав опасность, стали отходить к двери на чердак, совещаясь между собой что сейчас лучше сделать, остаться или идти в бункер. А внизу в подвале, ракета нацелилась в небо.

Теперь оставался последний пароль. После него нажатие Красная кнопки могло взрывать мир. И тут наступила тишина, показавшаяся Глебу абсолютной. Компрессор закончил работу. Газогенераторы стояли под давлением. Глеб медленно набрал последний пароль, на экране вместо звездочек буква за буквой появилось слово «Апокалипсис». Глеб нажал «Ввод». «Ракета готова к запуску, боеголовка активизирована, координаты цели введены», – отрапортовал компьютер зеленой строчкой на середине экрана. Ленка уже поняла что это все не игра и не шутка, но растерянность словно парализовала ее. Она не могла не то что помещать Глебу, но просто пошевелиться. Ленка смотрела на него большими удивленными глазами. Глеб медленно повернул к ней голову, в темных зрачках не отражалось никаких эмоций, но Ленка поняла что сейчас сбудется самый страшный кошмар людей.

–Вот так Леночка и начинаются термоядерные войны, – тихо произнес Глеб, и в то же мгновение даже не нажал, а ударил по Красной кнопке, закричав:

–Старт!

Тряски при запуске как это показывали обычно в фильмах не было. Глеб ощутил только глухой удар, который немного сотряс дом, когда газогенераторы разом выпустили закачанный в них компрессором воздух, а электрозапалы подожгли спрессованный порох в двигателях. Ракета, как пуля под появившимся давлением начала свой еще никому не видимый разбег вверх по шахте, все набирая и набирая скорость. А в твердотопливных двигателях уже разгоралось пламя, но еще недостаточное сильное, чтобы самостоятельно дать ракете ускорение. Глеб сидел в кресле и тупо смотрел на экран дисплея с бесполезным уже сообщением «Ракета запущена». Теперь от него ничего не зависело. Он освободил ракету. Те кто стоял на крыше замерли после толчка, и в страхе стали наблюдать что же будет дальше, смотря на люк. Это не заставило себя долго ждать. Через пару секунд ракета вылетела из плена шахты и казалось на секунду замерла в воздухе. Солнце осветило белые покатые бока, закругленный обтекатель, и красные шашечки в два ряда на головной части. А потом включились маршевые двигатели с грохотом унося ракету ввысь. Одноклассников Глеба обдало горячим воздухом пахнущим серой. А ракета все быстрее стала подниматься вверх на серо-белом дымном столбе, постепенно отклоняясь от прямой линии и ложась на баллистическую траекторию. Все смотрели на этот поневоле завораживающий подъем. Поднимающуюся ракету, кроме глебиных одноклассников видели и многие другие люди. Автобус, ехавший через мост неподалеку, был набит под завязку, этот маршрут ходил редко. Пассажиры стояли или сидели и от скупи смотрели в окна, на весенние деревья, теплые, залитые солнцем улицы, синее небо, огромным куполом протянувшееся до крыш самых далеких домов. И вдруг увидели медленно, как им казалось, вырастающий серый столб с белой ракетой наверху, плавно отклоняющийся в сторону центра города. Все с удивлением и непониманием смотрели на это зрелище, как на мираж в пустыне. Такого просто не могло быть. Это же город, столица, а не ракетный полигон или стратегическая база. И только один пожилой военный побледнел и сглотнув вслух хрипло произнес: «Началось». Он понял что это означает.