Текст книги "Империя Млечного Пути. Книга 1. Разведчик"

А потом невидимая сила подняла Юрия в воздух, и он повис в пустоте, медленно поворачиваясь по ходу кружения комнаты. Мимо проплыли алые шарики крови.

Разведчик в панике замотал руками и ногами, попытался найти точку опоры, зацепиться хоть за что-нибудь. Удалось дотянуться ногой до края металлического контейнера, оттолкнуться и подплыть к двери. Юрий ухватился за колесо, потянул, силясь открыть запоры. Поднял глаза к иллюминатору.

За толстым стеклом удалялся прочь черный провал какой-то шахты, зияющий на фоне бесконечного серого плато. Гарин разглядел направляющие рельсы и махающие вслед, словно прощаясь, толстые рукава шлангов. Из шахты вылетал всякий мусор, его разносило в разные стороны. Вот над плато пролетела кажущаяся маленькой фигурка мьюта. Тварь беззвучно разевала пасть и махала лапами. Наконец ее тело несколько раз дернулось, и мертвое существо продолжило свой неторопливый дрейф уже без движения.

Юрий стремительно взмывал над этим странным, абсолютно голым полем с шахтой. Спустя некоторое время он уже не мог найти глазами труп мьюта, зато смог увидеть, что плато посечено бороздами, на нем много глубоких вмятин и трещин. Когда поднялся еще выше, увидел ряды непонятных конструкций, тянущихся к горизонту. Они показались Гарину смутно знакомыми, он их видел, причем, совсем недавно.

Иллюминатор прорезала четкая линия горизонта, и сердце разведчика защемило так, что оно, кажется, на секунду остановилось. Юрий смог лишь прильнуть лицом к стеклу, и вперив взгляд немигающих глаз в открывшуюся картину, пробормотать:

– Не может быть.

Глубокая чернота и разноцветная россыпь бесконечно далеких огоньков. Огромная глыба серого металла с рваными массивами зеркальных парусов. Мертвые блины антенн и локаторов. Еле различимая надпись гигантскими буквами: «Пилигрим – 2».

Картинки из головы накладывались на реальность.

Космос.

Звезды.

Невесомость.

Макет межзвездного корабля в руке. Корабля, который, во всю свою огромную величину, проплывал за иллюминатором, медленно отдаляясь.

Сердце Юрия Гарина вновь застучало, легкие рывком наполнились воздухом.

Что-то заставило разведчика обернуться.

Свет звезд проник сквозь мутное стекло крышки контейнера. Оттуда, на Юрия, смотрели ярко-синие глаза.

1. Карл Йенсен

Черный палец бура ткнулся в раскаленный багровый блин термопасты и начал медленно погружаться в размягченный камень. По корпусу пошла ощутимая дрожь.

Пузатый старательский «дузер» клещом присосался к телу небольшого астероида, закрепившись растопыренными манипуляторами. Он плотоядно трясся и вибрировал, вбирая толстым хоботом бура горячую породу, направляя ее в формовочные танки в чреве корабля.

– Херовая выборка, – проскрежетал динамик.

Сквозь затертое от времени и пыли стекло фигуру Ларса разглядеть было сложно. Карл положил палец на «сосок» джойстика и перевел луч одного из прожекторов на печально дрейфующего напарника.

– Херовая выборка в херовом месте, – повторил Ларс.

Он включил маневренные двигатели. Его фигура в массивном скафандре отлетела в сторону и скрылась из вида. Спустя секунду, по обшивке застучали магнитные ботинки.

Выборка действительно была бедной, об этом свидетельствовали показания анализаторов. Слишком много примесей, слишком низкое качество. От дома тоже слишком далеко.

– Дерьмо, – выругался Карл, ни к кому конкретно не обращаясь. Если быть точнее, он оппонировал сразу всем, из-за кого, по его мнению, приходилось болтаться в этой дыре. Список был длинным – от долбаной корпорации, которая так мало платила за сырую породу, до жены с ее вечным нытьем и ненасытным аппетитом на новые шмотки. На кой черт ей вообще в Деннийорде новые шмотки?

А еще, конечно же, виноват этот мудак Ёжи с его историями. И горячий ром, который дал шанс этим историям показаться хоть капельку правдивыми.

Карл вытер тыльной стороной ладони липкую испарину – чертов климатконтроль опять пошел вразнос – и щелчком открыл голографическую схему сектора. В воздухе перед его носом возникла полупрозрачная сфера, похожая на рой насекомых. На самом краю этого роя мерцала зеленая точка – их рабочий «дузер».

А ведь так и есть – торчат на самом краю астероидного кластера, вдали от всех путей и маршрутов. Здесь летающие в космосе обломки невесть когда развалившихся планет были совсем мелкими, «пустыми». Какая к чертям может быть богатая жила в глыбе несколько десятками метров в поперечнике?

А в голове, как издевка, слова Ёжи: «Я же там когда-то золотую каменюку отбил… Был бы молод, не вылезал бы из «двадцать седьмого»». И ведь, что самое смешное, был когда-то Ёжи богат. Не сильно – сильно богатыми быть старатели не умеют – но дом выкупил и свой атмосферный купол имел. Просрал правда все, как и большинство словивших шальную удачу, но все же.

Однако, в последние дни стало жечь изнутри сомнение – ходили слухи, что старый пройдоха появился в Деннийорде уже при деньгах, а значит, никогда не работал старателем ни на концерн, ни во фрилансе. Только вот кто уже сейчас что вспомнит? Двадцать лет прошло с тех пор.

За спиной вжикнула занавеска и серый, словно камень за окном, голос произнес:

– Херовая выборка.

– Что ты заладил: «херовая выборка, херовая выборка»? – Карл без зазрения совести сфокусировал раздражение на напарнике. – А то я сам не вижу?

Ларс закряхтел в бороду, протиснулся на свое место и ввалился в скрипящее кресло. Уже оттуда, пожевав губы, произнес:

– А то и говорю, что херовая.

– Ты скафандр убрал или, как обычно, в шлюзе бросил?

– Убрал… Что ты зудишь, как дурная жена? Я, между прочим, сюда не напрашивался.

– Ух ты, – повернулся Карл, подбоченясь, – Серьезно? Не напрашивался?

Ларс не очень быстро соображал, а заготовленные фразы у него закончились, поэтому старатель попросту замолчал, не зная, что ответить.

– Вот и заткнись, – подвел победный итог Карл и вновь отвернулся к карте. Вздохнул и одним движением убрал ее прочь. Чего смотреть, если и так все понятно?

Цифры на экранах анализаторов неумолимо уменьшались, бур начал работать неравномерно, с захлебами. Еще несколько минут и нужно сниматься.

Противно пискнул локатор – что-то пересекло невидимую границу сигнального поля. Карл лишь бросил взгляд на показания – ничего страшного, слишком мелкий объект.

Астероидные поля находятся в вечном броуновском движении. Обломки на протяжении многих тысячелетий притягивались, сшибались и разлетались прочь. Иногда от них отбивались осколки, имеющие достаточно силы и скорости, чтобы превратиться в каменную торпеду. Таких следовало опасаться, они будто специально норовили снести головы честным старателям.

– Гарпун сработает? – вопросительно посмотрел Ларс.

– Ты робота починил, чтобы он сработал? – едко напомнил Карл. – Или я чего не знаю?

– Не починил.

– Ну, так давай, сам, ручками, – Карл указал на пульт управления гарпуном. – Вроде мимо летит, но мало ли чего. Я пока начну бур остужать.

Каким бы увальнем не казался Ларс, свою работу он знал на «отлично». Грубые пальцы с шершавой, похожей на наждачку кожей заскользили по маслянистому пластику экрана управления, соединяя вектор движения осколка с линией атаки гарпуна. Еле слышно защелкали механизмы под обшивкой.

На все это Карл не обращал внимание. Перед ним стояла более важная задача – извлечь бур и решить, что же делать дальше. Попытать удачу последний раз или отправиться ни с чем домой? Потому как собранная порода не в счет, за нее и амортизацию «дузера» не окупить.

Ларс ткнул пальцем в пиктограмму большой красной кнопки – Карл специально таким образом настроил пуск гарпуна, чтобы криворукий товарищ не перепутал куда жать – и задрал голову, выглядывая через толстое стекло наружу.

Ярко вспыхнуло и погасло. Локатор продолжал попискивать.

– Ты промазал что ли? – Карл даже отвлекся от своих мыслей, настолько удивился. – Как ты умудрился промазать?

Ларс лишь пожал плечами, мол, бывает и такое. Добавил:

– Вектор изменился.

– Чего?

– Кусок стукнулся о другой кусок и поменял направление движения.

– Это тебе что, мать твою, шарики для пинг-понга? Это охрененно здоровые осколки планет, которые не могут вот так запросто отскакивать друг от друга! Ну-ка…

Карл движением перетащил к себе панель управления гарпуном.

На плоском экране, среди схематических астероидов, двигалась оранжевая точка. И она действительно теперь плыла в другом направлении – в сторону «дузера» старателей.

– Что б тебя! – Карл торопливо сменил картинку – вывел на монитор изображение с камеры, расположенной на вершине корабля. Он не очень хорошо управлялся с расчетной программой, зато никогда не промахивался, если видел цель своими глазами.

Он выбрал направление, отрегулировал картинку. Приблизил.

– Сдается мне, Ларс, нарисовался небольшой бонус за наши старания.

Карл убрать палец с кнопки и, довольно улыбаясь, указал товарищу на монитор.

К ним летел не астероид. К ним летел железный октаэдр явно искусственного происхождения. Насколько Карл мог судить, какой-то отделяемый модуль или техническая надстройка, сбитая с корабля. А вот что Карл мог сказать с полной уверенностью, так это то, что за подобный хлам можно выручить некоторые деньги. Даже не так – более крупные деньги, чем за остывающую в баке породу. И если это не выглядело хорошей новостью, то Карл уж и не знал какие новости считать таковыми.

Чтобы поймать маленький по сравнению с окружающими его астероидами модуль, пришлось применить все навыки управления неповоротливым «дузером». Сопящий Ларс все никак не мог накинуть короткий «поводок» магнитной ловушки, рассчитанный на более крупные цели. Карлу оставалось только костерить товарища на чем свет стоял, да малым ходом двигаться в кильватере находки. Он уже успел заприметить небольшую дверь с иллюминатором и какой-то смутно знакомый символ на одной из плоскостей октаэдра. Собственно, этот символ его напрягал и отвлекал, заставляя копаться в памяти.

Наконец Ларс победно заухал, хлопая в ладоши. «Дузер» легонько дернуло, магнитное кольцо охватило модуль и потянуло к кораблю.

– Выбери курс для дрейфа в сторону дома, – скомандовал Карл, вылезая из кресла. – А я загляну, что там под крышкой нашего подарка.

Внутри скафандра воняло мужским потом и несвежими носками. Ларс, тупой ублюдок, как обычно, не озаботился продувкой внутренностей громоздкого костюма после работы. Эта вонь и так уже достала, весь корабль ею пропитался. Корабль, Ларс и сам Карл, сколько бы он не боролся за чистоту. Черт побери, даже хвойный освежитель воздуха пах грязным исподним! Что уж говорить о скафандре, в котором сутки напролет старатели потели, чихали, пердели и рыгали? Это вам не выходной костюм, мать его.

Запахи неприятно щекотали ноздри и, по возвращению, Карл собирался хорошо отчитать Ларса. Нечего пренебрегать санитарными нормами.

Полевой скафандр старателей походил на панцирь вставшего на задние лапы краба – массивный, с шаровидными сочлениями, с плоским куполом шлема и двумя похожими на клешни манипуляторами. Дополняло сходство с членистоногими вынесенные на гибкие щупы сигнальные фонари, торчащие над головой. В таком скафандре можно было без проблем ворочать тяжелое оборудование, высвобождать застрявший бур, демонтировать что-нибудь не шибко мелкое и вообще не обращать внимание на разлетающиеся каменные осколки.

А еще «клешни» скафандра без труда могли вскрыть такую коробочку, как висящий в магнитной ловушке модуль. У Карла уже был подобный опыт.

В ухе что-то напевал Ларс, отчаянно фальшивя, поэтому Карл предпочел выключить звук. Пока в шлюзе менялось давление, успел поразмышлять о сумме возможной сделки и о том, что вырученные деньги есть куда потратить. Последнее несколько подпортило сладкие грезы, потому как не все траты были желанными.

Когда замигала красная лампа и блин люка отъехал в сторону, Карл подбородком включил визуальное управление, реагирующее на движение его глаз, дважды моргнул. На экране возникла пунктирная стрелка, следующая за направлением взгляда, включились поясные двигатели и старатель вылетел из «дузера», направляясь к находке.

Вблизи модуль неизвестного корабля казался больше, чем из рубки. Карл облетел его вокруг, подсвечивая себе фонарями. Нашел что искал – короткие коммуникационные трубки, направляющие рельсы и разжатые «пальцы» замков. Все признаки отделяемого отсека. Вот только зачем его отстрелили? Спасая кого-то или наоборот, спасаясь? Да и системы выглядели древними, как окаменевшее говно – так примитивно никто уже не располагал узлы.

В свет прожектора вновь попал смутно знакомый символ, нарисованный на боковой стенке – похожий на осьминога, растопырившего в разные стороны желтые щупальца. Неприятный такой значок, беспокойный.

А вот и дверь с иллюминатором. Карл подлетел ближе и с грацией бельевого шкафа уцепился за тонкую ручку на корпусе модуля. Направил свет сквозь толстое стекло внутрь комнаты.

Луч скользил по внутренностям комнаты, отражаясь от глянцевых стен и выложенного плиткой пола. Выхватил прямоугольный чан, похожий то ли на древнюю криогенную камеру, то ли на раскрытый гроб. Внутри какие-то тряпки, словно кто-то старался укрыть тающий хладоген.

Мимо иллюминатора проплыла раскрытая книга. Настоящая бумажная книга с тонкими листиками и картонной обложкой! Карл успел разглядеть картинку – ураган уносит прочь маленький домик, из распахнутых дверей которого выглядывает испуганная девочка, прижимающая к груди лохматую собачку. Под рисунком была какая-то надпись, но Карл не умел читать на примитивном пиктографическом языке.

Мелькнула тень, книга отлетела в сторону. Из-за толстого стекла на Карла смотрело страшное мужское лицо с растрепанной бородой и горящими глазами. За его спиной парила абсолютно голая девушка.

Карл нервно сглотнул, включил связь и, не отрывая взгляда от лица незнакомца, сообщил дрожащим голосом:

– Ларс… Похоже у нас выжившие.

2. Юрий Гарин

Она не помнила своего имени, и Юрий назвал ее Элли.

Когда мир из перегородок и стен вдруг распахнулся бескрайним звездным полотном, когда школьная модель мифического звездолета «Пилигрим-2» проплыла перед глазами в натуральную величину, когда все то, во что верил, превратилось в реальность – он растворился без остатка, наслаждаясь моментом.

Но потом игра «в гляделки» со звездами затянулась, мир, в котором остались родные и близкие, продолжил удаляться, а маленький отсек вдруг превратился в коварную ловушку. Эта комнатка вовсе не собиралась возвращаться!

Звезды стали издевательски холодными, черная бездна смертельной, а исчезающий за краем иллюминатора дом недостижимым.

Конечно, он постарался все исправить. Попробовал как-то выпутаться из положения. Попытался найти какие-нибудь приборы управления, но тщетно. Он перерыл все, до чего смог дотянуться, но лишь заполнил пространство комнаты летающим мусором. Провел инвентаризацию собственных карманов. Прикинул, насколько хватит кислорода.

Единственное, что он так и не решился тронуть, так это похожий на гроб контейнер посередине комнаты, в котором лежала молодая девушка. Юрий вспомнил, что один знакомый из Инженерного корпуса рассказывал про особые капсулы, в которых человек может проспать хоть тысячу лет, мол, такие использовались экипажем корабля для отдыха между долгими вахтами.

Девушка под дымчатым стеклом была, безусловно, мертва – не было похоже, чтобы ящик как-то работал, поддерживая в ней жизнь. Однако, выглядела она так, словно только что прилегла отдохнуть, тлен не тронул ни бледного лица в обрамлении вьющихся волос, ни нагого тела, скрытого мутным стеклом. Даже открытые глаза, большие и блестящие, казались живыми. От этого взгляда невозможно было укрыться, он, словно, следил за каждым движением разведчика. Это нервировало, отвлекало, заставляло то и дело оборачиваться.

Когда стекло саркофага неожиданно отлетело в сторону и девушка, в окружении хлопьев синей пены, вылетела наружу, задыхаясь и кашляя, Гарин от испуга чуть не высадил люк.

На вид ей было около двадцати. Худая, с острыми плечами и впалым животом. Девушка хрипло закричала, слепо озираясь. Лицо исказилось от страха и боли, она дрожащим зверьком попыталась укрыться в собственных скрещенных руках, в поджатых к груди коленям. Ее ударило о стену, девушка беспомощно попыталась оттолкнуться, отлетела обратно к саркофагу, разметав хлопья пены.

Когда незнакомка налетела бедром на торчащие манипуляторы робота и в невесомости повисли алые капли крови, Юрий вышел из оцепенения.

Поймать девушку оказалась делом нехитрым – она все еще была слепа. Труднее оказалось удержать ее на месте. Несмотря на кажущуюся хрупкость, от страха незнакомка отбивалась так отчаянно, что у Гарина еще долго потом звенело в ухе и болела челюсть.

– Тихо-тихо, успокойся… Я – друг, слышишь? Я не причиню вреда, – шептал он как можно спокойнее, доверительно, пряча голову от неточных, но болезненных ударов. Сгреб девушку в охапку, обнял, прижимая ее руки к телу.

Удары становились все слабее, рывки реже, яростный хрип перешел в жалостливые всхлипы. Девушка затихла, смирилась и вдруг, сильнее прильнула к его груди, зарыдала.

Юрий не знал, сколько они висели в пустоте, обнявшись. Он утешал, нашептывал, гладил спутанные волосы девушки, снимая с них синий налет. И размышлял о том, что теперь придется переживать не только за свою, но и за еще одну жизнь.

Девушка чувствовала себя неважно, ее несколько раз вырвало. Помимо прочего, синяя пена и разнообразный мелкий мусор превратили внутреннее пространство их незапланированного жилища в летающую свалку. Гарину пришлось потратить достаточно усилий, чтобы провести какое-то подобие гигиенической уборки, очень пригодились найденные им ранее хирургические пакеты из плотной бумаги.

Пока он наводил порядок, девушка спала, свернувшись калачиком в его куртке. Гарин, поглядывая в ее сторону, гадал, кто же она такая и как оказалась в этом отсеке.

Тянулось время, среди недвижимых звезд оно казалось бесконечным. Не было смены дня и ночи, это сбивало с толку. В какой-то момент Юрий отметил, что воздух в отсеке остывает, становится холоднее. Если они не умрут раньше от кислородного голода, то точно замерзнут.

Тем не менее, пока что они были живы. К девушке вернулось зрение, и они впервые попробовали пообщаться. Незнакомка понимала язык, на котором говорил Гарин, даже пыталась отвечать, но выходило так, словно она забыла как это – говорить. Здесь очень пригодилась найденная в саркофаге книга с потертой обложкой. Девушка указывала пальцами на слова, составляя предложения, Юрий старательно озвучивал их.

Увы, что-либо прояснить не получилось – девушка не помнила абсолютно ничего, даже собственного имени. Оставалось надеяться на то, что память вернется.

Хотя, возможно, на пороге смерти счастливое неведение все же лучше груза несбывшихся надежд?

Не смущала девушку и собственная нагота, тогда как Юрию приходилось иной раз краснеть и тактично отворачиваться.

Все же, она оставалась еще слишком слабой, быстро утомлялась. Ее глаза начинали закрываться, и девушка засыпала, вцепившись в руку разведчика. Но сон не приносил отдых, она часто вздрагивала, резко подхватывалась, просыпаясь. В распахнутых глазах медленно таяли тени кошмаров.

Чтобы ее успокоить, Гарин читал ей вслух книгу, страницу за страницей.

– Элли, растерянная, сидела на полу, схватившись руками за голову, – голос Юрия охрип, казался чужим. – Она чувствовала себя очень одинокой. Ветер гудел так, что оглушал её. Ей казалось, что домик вот-вот упадёт и разобьётся.

Девушка вздохнула, но не тревожно, умиротворенно. Ее волосы, поднятые в воздух невесомостью, казались пуховыми.

– Но время шло, а домик всё ещё летел, – продолжил читать, ломая глаза в полумраке, Гарин. – Элли вскарабкалась на кровать и легла, прижав к себе Тотошку. Под гул ветра, плавно качавшего домик, Элли крепко заснула.

И вновь посмотрел на мирно сопящую девушку.

Да, ей определенно пойдет имя «Элли».

* * *

– У нас должен был кончиться кислород еще пару дней назад, – Юрий висел возле иллюминатора, аккуратно собирая конденсат в маленькую пластиковую коробочку. – И температура больше не падает, заметила?

– Заметила, – отозвалась Элли. – Еще синяя пена почти закончилась, растаяла вся.

– Предположу, что эти два факта как-то связаны, – Гарин поддел последнюю каплю пальцем и втер влагу в сухие, потрескавшиеся губы. – Надеюсь, нам это как-то поможет. Попьешь?

– Нет, спасибо.

– Тебе нужно.

– Тебе тоже.

– Я потерплю, – как можно беззаботнее улыбнулся Юрий. – Я же мужчина.

Элли, улыбнулась в ответ, кутаясь с коленями в куртку, лишь узкие ступни с пальцами торчали из-под полей. На месте ее удерживали растопыренные манипуляторы робота, из которых удалось соорудить подобие ограждения.

– Если что – вода тут, – Гарин плотно закрыл коробочку и убрал ее в настенный шкаф.

В желудке требовательно заурчало, поджимая несчастные кишки к диафрагме. Чтобы отвлечься, Юрий вернулся к иллюминатору, прижался лбом к прохладному стеклу, разглядывая ослепительные звезды.

– О чем ты думаешь? – тихо спросила Элли.

– О чем думаю? – переспросил Гарин. – Ну, так… Обо всем.

– Расскажи.

– Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо.

– Слабость есть?

Элли промолчала. Она еще не научилась лгать.

– Тебе нужно поспать, восстановить силы.

– Я только это и делаю, – грустно улыбнулась девушка. – Я будто всю жизнь спала.

Возразить было нечего. Говоря по правде, он и сам держался из последних сил, голод и жажда терзали тело, словно кровососущие паразиты.

– Хочешь, давай сыграем в слова? – предложил разведчик.

Он придумал такую игру, когда нужно называть слово на последнюю букву предыдущего. Он надеялся, что это поможет Элли восстановить память.

– Лучше расскажи что-нибудь, – попросила девушка. – Мне нравится тебя слушать.

Что же ей рассказать? Он уже поведал ей о своей жизни на ковчеге, об Изнанке. Рассказал ту историю, которую не так давно (на самом деле кажется, что очень давно!) рассказывал юным землянам в школе.

– Хорошо бы ты сама что-нибудь рассказала, – попробовал пошутить Гарин. – Ничего нового не вспомнила?

Даже в полумраке было видно, как Элли смущенно опустила глаза.

– Не знаю, – подумав, ответила она. – Мне часто снятся сны… Я не знаю, что в них воспоминания, а что – фантазия. Они почти все страшные. Ты говорил, что ваш корабль послали с Родины, с планеты Земля.

Юрий молча кивнул, он не хотел перебивать девушку.

– Мне иногда снится что-то похожее, – лицо Элли скрыла тень от опустившейся пологом челки. – Какое-то начало движения, такой толчок, после которого ускорение. Очень одиноко, но я не вижу себя. Я будто бы сразу все – и время, и темнота, и полет… А вокруг кто-то есть, но не люди.

Волосы разошлись, появился бледный овал лица.

– Ты думаешь, они действительно все погибли?

– Кто? – не понял Юрий.

– Те, на Земле. На Родине.

– Я не знаю, – честно признался разведчик. – Хочется верить, что они нашли какой-то выход. Все же, там остались гениальные мыслители, которые смогли построить и отправить в космос наш корабль.

Он перелетел через комнату и устроился рядом с девушкой. Постарался придать своему голосу более уверенный и оптимистический тон:

– Ну, вот сама посуди – раз уж у нас получилось столько лет выживать рядом с Изнанкой, то уж на родной планете это сделать в стократ проще! Думаю, они ждут нашего сигнала. Нашего или с других ковчегов. Поэтому было так важно найти капитанский мостик!

При мысли о том, что ему так и не удалось выполнить свою задачу, что его самого с надеждой ждут друзья и родные, Юрию стало горько и обидно. Эх, если бы он не полез в этот медицинский бокс…

То его бы уже сожрали мьюты! К чему сейчас думать о том, что могло бы быть? Вышло так, как вышло! Сейчас главное выжить и сообщить своим о том, что на самом деле происходит вокруг.

И тут же одернул себя – до своих сейчас также далеко, как до звезд.

Элли положила ему на плечо легкую ладонь.

– Извини, что начала этот разговор, – тихо прошептала она. – Я…

Что-то гулко ударило о стену, прокатилось со скрежетом по потолку.

– Элли!

Мир полетел вверх тормашками. Юрия смело налетевшим саркофагом, словно крошку со стола, он перелетел через крутящуюся комнату, закрывая руками голову. Совсем рядом звякнули вытянутые манипуляторы хирургического робота.

Новый удар остановил верчение, а ускорившийся Гарин догнал стену. Он, ошалевший, ухватился за торчащий выступ, подтянулся, попытался отыскать девушку.

Элли парила посередине комнаты, запрокинув голову и закрыв глаза. Судя по всему, она была без сознания.

По обшивке размеренно застучало. Сквозь стекло иллюминатора проник яркий луч света, заскользил по саркофагу, по дверцам шкафчиков, по обнаженному телу девушки.

Гарин рванулся к иллюминатору, цепляясь за все подряд.

С той стороны запотевшего стекла, из центра большой прямоугольной тени, на него смотрели настороженные человеческие глаза.

* * *

Гарин никогда не испытывал шока, но сейчас, должно быть, оказался очень близок к нему. Происходящее казалось нереальным, мысли путались в тумане, голова напоминала наполненный кашей из мыслей и ощущений котел. Если истощенный организм как-то и пытался справиться с новым потрясением, то это получалось плохо.

Их нашли люди и это не были люди с ковчега. Двое мужчин в странных громоздких скафандрах, они волокли их медицинский бокс за собой, присоединив стальными тросами к грязному кораблику. Долгий полет в волнующую неизвестность. Ликование вперемешку с тревогой.

Вплывающая в круг иллюминатора планета, огромная, неохватная взглядом.

Совсем не такая, которую он мечтал увидеть.

На старых картинках Родина выглядела иначе – теплый сине-зеленый шар, окруженный светлым ореолом атмосферы. Моря и реки, материки и острова – просто названия для тех, кто их никогда не видел, но значения этих слов известны, облик вполне представим. Здесь же – грязно-бурый шар, частично скрытый под черным серпом ночи. Ничего похожего на моря и океаны, на материки и острова. Ничего, кроме вяло бурлящей массы цвета горелых семян.

Если это Родина, то она мертва. Никто из жителей «Пилигрима» ей помочь уже не в силах.

* * *

Вежливый, почти без интонации голос произнес что-то на незнакомом языке, что-то терпеливое и требовательное. Обладатель голоса – мужчина, свисающими щеками и бочкообразным телом напоминающий оплывший огарок свечи, поправил ворот форменного костюма с блестящим значком на груди и пощелкал пальцами, привлекая к себе внимание.

Они находились в небольшой прямоугольной комнате с тускло светящимся потолком и узким, похожим на бойницу окном, прикрытым плотными раздвижными ставнями. Из мебели присутствовали лишь продолговатый стол, перегораживающий комнату, стулья из мягкого пружинящего пластика, и узкие шкафы-пеналы, из-под которых по стене выглядывали темные сырые разводы. Воздух казался пыльным, проделавшим немало кругов по затхлой вентиляции.

Тихо всхлипнула Элли, привалившись к плечу Гарина. Ей выдали мешковатый оранжевый комбинезон, в котором она утопала, и Юрий как на маяк ориентировался на ее яркую фигуру, не отступая ни на шаг. Их в какой-то момент хотели разлучить, но Элли пришлось бы силой отрывать от Юрия, так сильно она за него держалась. Только слепой мог не увидеть, что девушка на грани обморока.

Казалось странным, отчего ее так пугали незнакомцы, но Юрию было не до ее секретов. Все происходящее настолько выбило разведчика из колеи, что в какой-то момент он просто перестал что-либо соображать.

Мужчина со значком провел ладонью по столу и пальцами поднял с поверхности полупрозрачное изображение, которое осталось висеть в воздухе – широкий белый лист со строчками крупных черных букв. Строчек было много, они располагались в несколько колонок и должно быть означали одно и то же, хотя и были написаны разными символами.

С ними пытались наладить общение. Гарин горячо желал того же. Поняв условия задачи, внимательно всмотрелся в строки. Даже придвинулся ближе к столу от волнения, когда нашел знакомые слова.

– Прочитайте вслух это сообщение, – произнес он как можно четче.

Висящие в воздухе буквы мигнули зеленым, изображение пропало. Сидящий за столом представитель планеты (Юрий все еще не хотел верить, что это Родина) удовлетворенно дернул бровями, положил ладонь на столешницу.

– Здравствуйте, – сказал он, хотя голос шел откуда-то снизу, будто из скрытых динамиков, а движение губ не совпадали со звуками. – Вы понимаете меня?

– Да! Да! – Гарин не сдержал нервный смешок. – Отцы-духовники, я вас прекрасно понимаю! Скажите, это Родина? Это Земля?

Собеседник нахмурился, в его взгляде мелькнуло легкое недоумение.

– Я помощник комиссара Дэннийорда, меня зовут Аки Ульсон. Как зовут вас?

– Юрий Гарин, – разведчик торопливо похлопал себя пальцами по груди.

– Элли, – голос девушки дрожал, но она нашла в себе силы ответить.

– Мы на Земле?

– Где? Нет, конечно. Мы на Канкри-55. Вы думаете, что вы в Метрополии?

Гарин попытался найти знакомые ассоциации к незнакомым словам, но общий смысл понял и так – они не на Родине.

– А Земля? С ней все в порядке? – не удержался он от вопроса.

Судя по всему, помощника комиссара удивил вопрос, потому как он выпятил нижнюю губу, задумчиво промычал:

– Ну, все в порядке… Вроде бы. А что с ней должно произойти?

Наверное, Юрий надолго замолчал, застыв с непонимающим взглядом, потому как в какой-то момент Ульсон начал тактично покашливать. Спросил с тревогой:

– Что-то не так?

Элли тихонько подергала Гарина за рукав.

– Но ведь катастрофа…, – Юрий путался в мыслях. – Нас послали на поиски спасения…

– Послушайте, – прервал его помощник комиссара, морщась. – Давайте успокоимся и будем последовательными. Я не меньше вашего хочу во всем разобраться и пойти домой. Договорились?

Юрий молча кивнул, хотя эмоции переполняли его так, что даже ладони вспотели.

– Хорошо, – удовлетворенно произнес Ульсон, нависая над столом. – Проясним несколько моментов. Господин Йенсен утверждает, что обнаружил вас неконтролируемо дрейфующими в районе пояса астероидов. Это так?

Гарин не знал, где именно они дрейфовали, но в остальном все было верно.

– Да, мы летели внутри отсека, – ответил он.

– Господин Йенсен сообщил, что это был отделяемый модуль какого-то корабля. Увы, сам модуль он представить не смог, сообщив, что оставил его где-то в том секторе. Однако пояснил, что никаких идентификационных данных на нем не разглядел. Вы можете мне сказать от какого корабля этот модуль?

При этом Ульсон смотрел на Элли, но та лишь замотала головой.

– Как назывался ваш корабль? – переспросил он у Юрия.

– Земля… «Пилигрим-2», – поправился разведчик.

– Место приписки? Тип?