Текст книги "Я – другой. Книга 5"

ГЛАВА 18

– Как – не та?! С чего ты взял?!

– По ряду косвенных признаков, – вздохнул Рома. – Пока вы тут героически превозмогали крисса, я от нечего делать запустил сканирование и анализ окружающих нас обломков.

– И что с ними не так?

– Льда нет.

– Какого еще льда?!

– Обыкновенного. Который из воды получается. Мы куда летели? На планету-океан. Ядро-то у нее твердое было, это понятно. Но и массы воды должны были быть огромными. А их нет, – пояснил свою ошеломляющую догадку Рома.

– Может, испарилась? – озвучил первое, что пришло в голову, Клим.

– Ага. Как испарилась бы, так заново бы и сконденсировалась. А в космосе глыбы льда вообще миллионы лет существовать могут, кометы тому пример. Должны быть в осколках целые ледяные глыбы! А их нет! Это планета больше похожа на наш обезвоженный Марс, но никак не на океан.

– Рома, Ромочка, ты все проверил?! По сто раз?! Ты лучше еще раз глянь, а? – чуть ли не умоляюще произнесла Ласка.

– Обязательно, только давайте на «Ковчег» вернемся. И подготовим специализированное оборудование и челнок…

– Бери все челноки, задействуй любое судно! Но дай мне четкий ответ, была ли эта планета океанической! И самое важное – был ли здесь Гвоздь!

– Первое сделаю. Второе… не обещаю.

– Я тебя прошу – очень и очень постарайся! – В голосе Ласки прозвучали одновременно боль и надежда.

Четыре поисковых партии двигались от стоянки земных кораблей по расходящемуся конусу, челноки со сканирующим оборудованием прикрывали истребители. На мостик «Ковчега», куда шла прямая трансляция от исследователей, стремилась попасть вся команда корабля. Слух о том, что они, возможно, прилетели куда-то не туда, разнесся по кораблю быстрее, чем вирус кори в наглухо закрытом помещении, до отказа забитом людьми. Ласке пришлось силой выгнать экипаж, заблокировать люк, ведущий на мостик, и организовать ретрансляцию передачи на все корабельные мониторы.

Сами по себе данные, получаемые «Ковчегом», были не такими уж и красочными. Просто колонка цифр с процентным содержанием химических элементов в осколках планеты. Но за медленно меняющимися цифрами команды обоих кораблей следили, как за увлекательнейшим блокбастером.

– Исследовано пять процентов обломков, – после шести часов исследований доложил Рома. – Эта планета суше сухаря. Да и содержание кислорода и водорода относительно небольшое. Мы можем продолжать и дальше, но мне кажется, что это бессмысленная трата времени.

– Рома, ты уверен? – переспросила Ласка.

– Более чем, – ответил он.

Девушка встала с капитанского кресла.

– Я к латха… И, Рома, попроси одного из лаборантов занести в камеру бутылочку с какой-нибудь едкой кислотой.

– Эй! – закричала с экрана до этого молчавшая Эмили Риз. – Ты что задумала?!

– Я? – Ласка захлопала глазами, как бы негодуя, что ее несправедливо обвиняют в чем-то очень некрасивом. – Ничего особенного – устрицу в лимонном соке на ужин. А что здесь такого?

– Никуда не уходи! Жди меня, я вылетаю! Слышишь?

– Да вылетай себе на здоровье. Я успею. – Ласка направилась к выходу с мостика. – Мне всего-то один вопрос задать. И звучать он будет так: «Какого черта здесь происходит?»

Эмили просчитала время, необходимое ей для того, чтобы добежать до шаттла, стартовать и добраться до «Ковчега». Ласка и вопрос свой задать по-любому успеет, и раковину латха кислотой до краев накачать.

– Ласка, вернись! Вернись, я говорю! – продолжила Риз кричать с экрана. – У нас нет прямых доказательств против латха, но если ты убьешь одного из них, нам придется воевать не против двух, а против трех рас сразу. Земля этого не потянет!

Ласка, не обращая никакого внимания на вопли капитана «Кейташи», уже почти вышла в переход, когда к крикам Эмили присоединился Рома:

– Наро-о-од! Мы, кажется, нашли… Да, я получаю сигнал «сос» с земной спасательной шлюпки!

– Повтори! – Ласка вихрем пронеслась обратно и плюхнулась в кресло.

– Наши радары облучили объект, который активировался и начал передавать аварийный сигнал. Очень слабый, едва различимый. Я сейчас рассчитываю зону поиска и перераспределяю челноки с исследования обломков на…

– Да хрен с ними, с этими обломками! – вырвалось у Ласки. – Все на поиски капсулы! Давай ориентир, мы туда и «Ковчег» с «Кейташи» подведем.

– Не очень здравая идея, учитывая, что там насыщенное фрагментами поле…

– Координаты давай! – рявкнула девушка так, что даже матерые пираты в рубке «Ковчега» подпрыгнули.

Спешка – плохой советчик. Пометавшись по мостику, как запертая в клетку тигрица, и осознав, что неповоротливый «Ковчег» слишком медленно пробирается в пылевом облаке, Ласка метнулась в ангары и, не слушая никаких возражений, оседлала «Мародера» и вылетела на поиски. Объем прочесываемого пространства был довольно велик, сигнал «сос» то пропадал, то появлялся вновь. Рома объяснял это тем, что на шлюпке уже давным-давно иссякли все источники энергии, и аварийная система подзаряжалась только лишь от лучей радаров ищущих ее кораблей. Энергии при этом система получала мизер и надолго ее не хватало.

Спаскапсулу обнаружили и погрузили на челнок без Ласки, девушка в это время облетала другой сектор.

– «Ковчег»! Срочно подготовьте аппаратуру для реанимации, – распорядился Рома.

– Что там?! Кого нашли?! – Крик Ласки перекрыл весь эфир.

– Доспех Андрея.

– Что с ним? В смысле с Андреем?

– Не знаю, точнее скажу на «Ковчеге». – Рома не хотел давать Ласке ложных надежд.

Ласка неслась обратно на «Ковчег» так, что за ее жизнь начали всерьез опасаться диспетчеры полетов. Она вклинилась перед заходящим на посадку челноком с найденным Гневом Полуденного Солнца и грохнулась на посадочную полосу, чуть не сломав стойки шасси истребителя. Девушка выпрыгнула из «Мародера» в тот момент, когда из челнока доставали его скорбный груз – похожую на здоровенный гроб капсулу.

– Стойте! – Ласка подбежала и протерла рукавом матовую, покрытую микротрещинами поверхность бывшего когда-то прозрачным люка на лицевой панели капсулы. Внутри едва угадывались очертания массивного силового доспеха.

– Показатели активности на нуле. Но… мы еще не все проверили. Отойди, нам надо срочно доставить его в медотсек. – Рома мягко отстранил Ласку.

ГЛАВА 19

– Зачем вы ее внутрь пустили? – обратилась Риз к Джо, сидевшему вместе с ней в зоне карантина медицинского отсека.

– А как ее было не пустить? Кто бы ее остановил? Я?! Как ты себе это представляешь? – нервно ерзал в кресле тот.

– Там совсем все было плохо? Ну, когда вскрыли доспех…

– Мумия. Самая натуральная мумия. – Джо слегка передернуло от неприятных воспоминаний.

– Так почему же вы с почестями ее не похоронили? Трупу триста лет! Предали бы космосу и все такое!

– Рома поводил какими-то приборами над телом, потом завопил о каком-то гене австралийской лягушки и приказал подключать эту мумию к реанимации.

– Лягушки? – Эмили вскочила с места и начала прохаживаться вдоль двойных шлюзовых дверей, отделявших вход в медотсек. Как только вскрыли доспех Гвоздева, Рома объявил карантин и наглухо запечатал корабельный госпиталь. – Значит, говоришь, ген лягушки? То есть Ласка сейчас стоит над мумией любимого человека и ждет, пока в ней заработает ген лягушки?!

– Рома еще говорил что-то про гены геккона, антилопы и пингвина. Типа они должны были помочь ему выжить…

– Это вы тут все из ума выжили! Ты понимаешь, что после того как все эти лягушки, ящерицы и антилопы не сработают, а они не сработают, Ласка с горя умом тронется?! Ты хоть раз служил под началом командира-психа? Нет? Поздравляю, теперь у тебя есть неиллюзорный шанс это на своей шкуре испытать. У нее же все мысли будут крутиться вокруг мести. Мести латха, криссам и даже людям!

– Пробойник на «Кейташи» в рабочем состоянии? – резко сменил тему разговора Джо.

– Да. Успели наладить, но при чем тут… – Эмили, поняв, куда клонит Джо, запнулась. – А-а-а, сбежать хочешь?

– Ну, как вариант, – пожал плечами тот. – Похороним Гвоздя, попробуем Ласку образумить и прыгнем обратно на Землю.

– И что нас там ждет? Суд и виселица?

– Почему сразу виселица? Попытаемся оправдаться, мы же ценнейшую информацию привезем с собой. Что Гвоздь уничтожил не ту планету. И криссы живы и здоровы. Не получим прощения – подадимся в флибы. А что, Ласкины ребята плохо жили, что ли?

– Внимание! Начата процедура обеззараживания! Закройте глаза и не дышите, – раздалось из шлюза.

Джо с любопытством вытянул шею, заглядывая в прозрачные створки шлюза. На несколько стоящих там фигур с потолка опускались плотные клубы дезинфицирующего пара, который потом втянулся в пол через вентиляционные отверстия. В тамбуре шлюза засверкали разряды оранжевого сияния, выжигая оставшиеся потенциально опасные микроорганизмы. Дверь открылась, в воздухе сильно запахло озоном.

– Та-ра-пам-пам-та-ра-та-ра! Та-ра-пам-пам-та-ра-та-ра! – Ласка выпорхнула из шлюза, кружа Рому в ритме вальса.

Эмили и Джо с тревогой переглянулись – ну вот, хотели съехавшую с катушек командиршу, получите и распишитесь!

– Ухх! – Закрутив Рому вокруг своей оси, Ласка остановилась. – А пойдемте пить шампанское! И я вам еще устрицу обещала, большую!

– Все так плохо? – спросил негромко Джо, подкравшись к переставшему изображать из себя юлу Роме.

– С чего ты взял? Наоборот, прогноз положительный, – вполголоса ответил Рома. – Спасательная капсула, сколько могла, поддерживала в Андрее жизнь. Кстати, довольно долго. Судя по записям, Палыч выдал в его мозг несколько точечных импульсов, и Гвоздь впал в анабиоз. Поэтому система жизнеобеспечения продержалась намного дольше заложенного в нее проектом срока. Когда она сдохла, жизнеобеспечение взял на себя доспех.

– И ты хочешь мне сказать, что найденная мумия… оживет?!

– Скорее всего да. Но вопрос в том, насколько цел мозг…

– Эй, чего вы там шушукаетесь? – оборвала Ласка Рому. – Отмечать идем или нет?

– Латха тронуть не дам, – решительно поднялась с кресла Эмили. – Я для этого и прилетела.

– Да и ладно, – неожиданно легко сдалась Ласка. – Очнется Гвоздь, расскажет, что произошло с ним, а там и решим, что делать с устрицей. У нас небольшой пир намечается, ты останешься?

– Пир? «Кейташи» только что вышел из затяжного сражения, многие истребители повреждены, пилоты измотаны. И я не думаю, что на «Ковчеге» дела обстоят лучше.

Эмили сделала пару шагов и, глядя в упор в глаза Ласки, произнесла:

– Постарайся вести себя как командир экспедиции, ответственный за жизни своих подчиненных, да и за судьбу Земли по большому счету. А не как влюбленная самка бабуина.

Эмили развернулась на каблуках и вышла из медотсека.

– Чего… Какая еще самка… Да я… – запоздало бормотала ей вслед Ласка, а Рома и Джо инстинктивно втянули головы в плечи, ожидая бури.

Не дождались, не рвануло.

Как только Эмили появилась на мостике «Кейташи», к ней обратился один из офицеров:

– С нами связался интендант с «Ковчега», спросил, нужны ли нам какие-нибудь ресурсы со складов.

У Эмили с души свалился огромный булыжник, – кажется, Ласка еще не сошла с ума ни от горя, ни от безудержного веселья.

– Проведите ревизию боеприпасов, мы на канонерки кучу ракет извели. Отправьте на «Ковчег» список того, что нам необходимо восполнить, и пару грузовых челноков следом.

Еще на Европе, в самом начале полета, «Ковчег» было решено использовать в качестве передвижного склада, огромные трюмы корабля были для этого в принципе и созданы. Эмили, закрыв глаза, помассировала виски и уже собиралась передать пост старпому, чтобы удалиться в каюту и позволить себе проспать часов семь кряду, как в голову постучалась еще одна неприятная мысль – еще ничего не закончено, Гвоздь может и не очнуться. А если и очнуться, то полным идиотом.

– Подумайте, как забить наш корабль доверху. Используйте каждый метр свободной площади, я хочу сделать нас независимыми от «Ковчега».

– Есть, капитан…

– Нас вызывает «Ковчег»! – очнулся радист. – Капитан, Ласка в срочном порядке просить вас прибыть к ним на борт.

– Это какая-то идиотская шутка? Я им девочка на побегушках – туда-сюда без перерыва на обед летать? – Эмили хотела переключить связь на себя и настойчиво попросить Ласку не беспокоить ее хотя бы эти семь долбанных часов, но радист ее опередил:

– Они говорят, что Звездный Маршал пришел в себя.

ГЛАВА 20

Лошадиная доза стимуляторов военно-космического флота, наверное, и мертвого могла из могилы поднять и заставить отплясывать румбу. Но у них было одно очень неприятное побочное действие – взбодренный мозг, которому насильно не давали отдохнуть, на третьи сутки начинал воспринимать все происходящее в реале как сон. Как наваждение.

Переход в медотсек был плотно забит флибами, на которых погоны Эмили не оказывали никакого действия, пробиваться капитану пришлось, расталкивая гомонящих зевак локтями. Когда слегка помятая Эмили добралась до входа в госпиталь, она обнаружила, что вход перекрывает кордон из шести десантников в полной боевой выкладке. У этой шестерки с дисциплиной было получше – один из них коротко отдал честь и пропустил капитана внутрь.

Эмили шагнула за отъехавшую в сторону створку и застыла на пороге палаты, увидев сюрреалистичную картину. На широкой кушетке лежал человек, похожий на срубленный и давно высохший ствол дерева. Кожа у него была пепельного цвета и глубокими морщинами больше напоминала кору. Ввалившиеся закрытые глаза были обведены черными кругами. На лице человека была закреплена дыхательная маска, а в тело через каждые десять сантиметров были всажены иглы с толстыми шлангами, по которым подавалась питательная жидкость. У изголовья кровати двое здоровых десантников в силовых доспехах скрутили Ласку и пытались забрать у нее стальной штатив от медицинского оборудования.

– Сволочь! Скотина! Как ты мог, а? Нет, как ты мог меня бросить?! – Девушка извивалась, стараясь вырваться, и грозно размахивала штативом, как дубинкой.

У ног пациента потупив взор тихонько стояли Рома и Джо.

«Все, со стимуляторами надо завязывать. Возраст у меня не тот, чтобы сутками не спать», – подумала Эмили, закрывая глаза и тряся головой. Однако ничего не поменялось, «деревяшка» так и лежал, опутанный трубками и шлангами. Рома с Джо старательно делали вид, что ничего не происходит, а Ласка не сидела убитая горем на краешке кровати, а все так же воинственно размахивала штативом.

– Что здесь творится? – спросила она у Ромы, понимая, что Ласка явно находится не в совсем адекватном состоянии.

– У Андрея появилась мозговая активность. Дельта-ритм. Но никакого присутствия альфа– или бета-диапазона мы не обнаруживаем…

– Человеческим языком скажи, что это значит?! – прошипела Эмили.

– Мозг как бы спит и занят только восстановительными процессами. И в нем не происходит никакой мыслительной деятельности.

– Зато у вас она должна происходить! Быстро неси успокоительное и транквилизаторы!

– Гаденыш! – не унималась Ласка. – Решил меня бросить?! Опять, да?!

– Ему сейчас транквилизаторы ни к чему…

– Да не ему! А ей! Бегом! – Эмили подбежала к Ласке и обхватила ее за плечи. Ощущение было такое, что она пытается обниматься с разъяренным шимпанзе. – Тише, девочка моя, тише. Все будет хорошо, Рома обещал.

Ласка пару раз еще дернулась и затихла, потом повернула заплаканное лицо к Эмили:

– Правда?

– Правда-правда. Ему просто надо чуть больше времени. Ты слышала диагноз? Его организм занят восстановлением. А потом он вернется, обязательно вернется.

– Пусть только попробует не вернуться! – Ласка смахнула со щеки слезы. – Я ему… я ему покажу!

Звякнул упавший на пол штатив. Присмиревшая Ласка, поддерживаемая Эмили, направилась к выходу из палаты, но на пороге столкнулась с Ромой, держащим в руках инъектор.

– Что? Транквилизатор больше не нужен? – спросил он.

Эмили замахала рукой, показывая – уйди с глаз долой, придурок.

– Хорошо-хорошо! – Рома распластался по косяку, пропуская двух капитанов.

– Просссти-и-и-и… – вдруг прошелестело у них за спиной.

Звук был больше похож на выходящий из проколотого шарика воздух, но смысл слова явно угадывался.

– Андре-е-ей?! – Ласка потрясенно обернулась и заметила, как смыкаются одеревеневшие губы. – Вы это слышали? Слышали?!

Девушка в пару прыжков оказалась возле кровати и положила ладонь на грудь мумии Звездного Маршала.

– Андрей! Андрюшенька, ты меня слышишь? Ответь что-нибудь! – Ласка обернулась к Роме: – Ты можешь сказать, что с ним?

Рома переложил инъектор под мышку и вытащил из кармана небольшой планшет.

– Был скачок! На диаграмме был скачок! – радостно завопил он, глядя на экран.

– Приведи его в чувство! – Ласка взяла Рому за грудки и потрясла. – Сделай так, чтобы он заговорил.

– Но это может быть опасно. Нельзя торопить столь деликатные события.

– Так, всё! Пора заканчивать эту драму! – Эмили забрала инъектор у Ромы и ткнула им в шею неугомонной девушки.

Раздалось шипение, глаза Ласки затуманились.

– Что… зачем… – залепетала она.

– Ей, – указала Риз на Ласку, – выделить отдельную палату. Держать на транквилизаторах сутки. Нет – двое!

– Но зачем… – Ласка начала падать, и ее подхватил Рома.

– Держи. – Эмили протянула было Роме инъектор, но передумала. – Хотя мне эта штука самой понадобится, ног уже от усталости не чувствую. Я на «Кейташи», вызывайте меня, только если Гвоздев окончательно придет в себя. Или криссы в систему пожалуют. Или… Нет, в остальных случаях контактируйте с моим старпомом. Ясно?

Джо и Рома часто закивали, демонстрируя, что они все усекли.

ГЛАВА 21

Звездный Маршал уже не напоминал дерево, он был больше похож на ящерицу. На очень старую ящерицу. Морщинистая кожа, покрытая многочисленным ржавыми пятнами, вместе с дряблым мясом висела на его костях, как студень. Создавалось не очень приятное впечатление. Казалось, одно слишком резкое движение – и весь этот студень соскользнет с его скелета. Однако сидящая на кровати Ласка держала в руках ладонь морщинистого монстра с нежностью.

– Вы прямо как дети, – просвистело неприятным электронным голосом устройство, похожее на губную гармошку, закрепленное у рта Звездного Маршала. Несмотря на неделю интенсивной терапии, Гвоздев был настолько слаб, что не мог даже нормально говорить. Рома и его коллеги нашли выход из ситуации, модифицировав универсальный переводчик криссов и подключив его напрямую к нервным окончаниям. – Вас нельзя дома одних оставить, обязательно заиграетесь во что-нибудь глупое и опасное. Причем у меня впечатление, что каждый раз вы выбираете игру все хуже и хуже.

Как только Рома объявил, что «спаситель человечества» физически готов к непростой беседе со своими соратниками и потомками, в палату заявилась целая делегация, жаждущая получить ответы на терзавшие их вопросы. Правда, сердобольный Рома первой запустил Ласку и дал им с Гвоздем минут пятнадцать побыть наедине. И когда следом за ней в палату зашли Джо, Эмили, Клим и сам Роман, они увидели, что выражение ее лица с «всех убью, а потом уже буду разбираться» сменилось на «как здорово, что все мы здесь сегодня собрались». О том, что сейчас происходит на Земле, Гвоздю рассказала тоже Ласка. Изредка ее историю дополняли непосредственные участники событий – Джо и Клим. Во время этих рассказов Рома с тревогой следил за показанием медицинских приборов – стресс у Гвоздева от полученных новостей явно возник, хоть он и старался скрыть волнение.

– А сам-то? Тоже вечно во что-то вляпываешься, – без всякого пиетета выдал Джо. – Твоя очередь объяснять, что тут случилось и почему все пошло не по плану. Да и кого ты тут взорвал, в конце концов?

– Кого взорвал? Не знаю, – признался Гвоздь и приступил к долгому, прерываемому на паузы для отдыха, повествованию.

ГЛАВА 22

Как и обещали латха, после прыжка Гвоздев и его друзья-товарищи по тотальному геноциду кораллообразных увидели звездную систему с одной планетой. Активные сканеры решено было тут же выключить, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Но пассивных систем наблюдения хватило, чтобы понять одну странную ситуацию – в системе было слишком мало кораблей вероятного противника. Точнее, пассивные радары вообще ни одного не засекли. После непродолжительного наблюдения было принято решение.

– Двигаемся вперед без форсажа на крейсерской скорости, – предложил Мефодий. – Мы как бы не торопясь домой возвращаемся. Если заметим, что нам идут наперехват, – ускоряемся, подлетаем к планете, сбрасываем челнок, выходим из гравитационного колодца планеты и прыгаем.

– Челнок сбрасываем в автоматическом режиме или… – Окончание вопроса Гвоздева повисло в воздухе.

Эти рассуждения начались еще на Земле – как лучше поступить? Отправить шаттл с бомбой на автопилоте или все-таки кому-то сесть за штурвал? Челнок был оснащен радаром и мощным искусственным интеллектом, в принципе он был в состоянии отыскать глубокую впадину, приземлиться в ней и взорвать бомбу. Это если не возникнут всякие внештатные ситуации. А на неизвестной планете, на которой живут малоизученные агрессивные существа, таких ситуаций могло возникнуть тысяча за раз, а то и миллион за час. И экипаж небольшого эвакуационного корабля криссов отлично понимал, что лучше бы в рубке челнока находился живой человек, способный на внештатные ситуации так же внештатно реагировать. Вот только этот доброволец фактически становился смертником. Если криссы, может быть, беспрепятственно и допустят их до планеты, то высадиться, установить бомбу и подняться обратно на орбиту позволят вряд ли. А тут и первая часть плана была под угрозой: шаттл должен был затеряться в потоке кораблей, направляющихся к планете, а вместо этого потока – на радарах тишина. Попробуй затеряйся.

– Мы бросали жребий. Честь нанести криссам смертельный удар выпала мне, – заявил Шоджи.

Чтобы не решать в последний момент, кому изображать из себя камикадзе, они, еще отлетая от Земли, устроили жеребьевку – тянули нарезанные Мефодием провода. Шоджи выпал короткий, и японец воспринял это не как смертный приговор, а как дар, как некое искупление за все его черные дела, которые он натворил, будучи Хароном.

– Отставить прощальные речи и скорбное настроение! – Гвоздев и сам понимал, что жертва Шоджи необходима для стопроцентной уверенности в успехе их диверсионной операции. Но прибегать к этому варианту он решил только в крайнем случае. – Обожди, Шоджи. Успеешь еще убиться. Я согласен с Мефодием, сейчас главное – это разведка, разведка и еще раз разведка. Плывем потихоньку к планете, делаем вокруг нее пару витков…

– Это рискованно, – возразил Шоджи.

– Согласен, риск есть. Но дурней, готовых себя подорвать, у нас много. А бомба – одна, – осадил его Гвоздь. – Мы не имеем права ею рисковать, поэтому применяем только тогда, когда будем уверены в успехе.

– Я пойду еще раз проверю систему детонации, – сказал Мефодий и вышел из рубки.

Гвоздев не стал его останавливать. Хоть над бомбой и провели на Земле несколько десятков тестов, лишняя проверка не помешает. Когда в твоем арсенале всего один патрон – отшлифуй его пулю до блеска, чтобы она вошла в тело твоего врага как в масло. Но до челнока Мефодий добраться не успел.

– Объект на радаре, – объявил сидевший за панелью управления Шоджи. – Двигается с нами параллельным курсом к планете. Скорость… Он сравнял скорость с нашей.

– Мефодий – в рубку, – скомандовал Гвоздь и обратился к Шоджи: – Что за объект? Корабль?

– Пока не включим сканеры, не узнаем.

– Что тут у вас? – забежал в рубку Мефодий.

– Преследователь. Кто-то тихо крадется рядом с нами. Как считаешь, мы можем включить радары?

– Я, конечно, не в курсе протоколов криссов, но в использовании радаров никакого криминала нет. Столкновение с астероидом, к примеру, – штука маловероятная, но возможная. Хотя я бы поостерегся…

– А вдруг этот таинственный незнакомец к нам подбирается на дальность ракетного залпа? – Мысли Гвоздева лихорадочно скакали, необходимо было быстро принимать решение. – А мы пуск ракет прохлопаем… Шоджи, включай сканеры.

Японец послушался беспрекословно.

– Мать честная! – воскликнул Мефодий, увидев на экране изображение «таинственного незнакомца» – эдакий перевернутый заостренной частью вверх стратостат, на котором гроздями висели небольшие приплюснутые «мячики».

– Ну и дура-а-а! – протянул Гвоздь, глядя на поступавшие цифровые данные. – Да он больше «Ковчега»!

– В три с лишним раза, – подтвердил Шоджи.

– Какие бы двигатели на нем ни стояли, в догонялки он с нами играть не сможет. Начинай потихоньку наращивать скорость, – сказал Гвоздь, а Шоджи в знак подтверждения кивнул.

– Теперь ясно, почему у них туда-сюда звездолеты не летают, – криссы предпочитают грузовые доставки оптом вот на таких мастодонтах, – выдвинул теорию Мефодий.

Однако это теория была тут же опровергнута.

– От «Мастодонта» отделяются объекты! – Шоджи переделал небрежно брошенное Мефодием слово в кодовое наименование корабля. – Их больше десятка! Даю картинку!

Часть «мячей», висевших на корабле чужаков, отделилась от него и направилась к незваным гостям с Земли.

– Ракеты? – с тревогой спросил Гвоздев.

– Вряд ли, слишком крупные. Скорее всего истребители или боевые дроны, – отозвался Мефодий.

– Шоджи – газ в пол!

– Дроны чуть быстрее нас, но планета к нам ближе и достигнем мы ее на три минуты сорок две секунды раньше, – сообщил японец, давая полную тягу на двигатели.

– Успеем, проходя мимо, шаттл сбросить?

– Вполне, – заверил Мефодий.

– Перенимайте у меня управление, я иду в челнок, – напомнил Шоджи о своей священной миссии.

Гвоздев посмотрел на Мефодия, тот развел руками – мол, в этой ситуации без самоубийства никак. Слишком быстро они проскочат орбиту и толком рекогносцировку провести не успеют.

– Хорошо, иди. Но без команды и не думай отстыковываться!

Путь к челноку сегодня был явно проклятым, Шоджи до него тоже не успел добраться. Мефодий, опустившись в кресло второго пилота, сразу завопил:

– У нас второй «Мастодонт»! Прямо по курсу!

На экране из-за округлого бока планеты медленно выползал второй стратостат. И от него тоже отделялись боевые дроны. В этой кризисной ситуации Мефодий голову не потерял. Ученый успел не только увидеть нового врага, но и считать данные, поступающие со сканеров.

– Погодите! Планета перед нами – не океан! Это вообще… пустыня какая-то!

– И нас тут явно ждала засада, – сделал неутешительный вывод Гвоздь. – От новой пачки вражин ускользнуть успеем?

– Нет, – коротко ответил Мефодий. – Не успеем погасить скорость.

Корабль землян взяли в классические клещи. Затормози они сейчас – и их настигнут дроны из первой волны, продолжи они разгоняться – вляпаются во вторую.

– Используем пробойник? – продолжал искать варианты спасения Гвоздь.

– Нельзя, мы уже в гравитационном колодце планеты. Прыгнуть-то мы прыгнем, но из портала на другом конце вылетим, сжавшись до размеров футбольного мяча.

Пробой пространства вызывал возмущения в гравитационном поле крупных космических объектов и воздействовал как на планеты, так и на корабль, который отважится сделать рядом с ней портал. И если планета в силу своих размеров и массы последующий гравитационный шторм могла пережить, то для корабля все заканчивалось плачевно.

Драться нельзя – эвакуационный корабль криссов вооружен одной слабенькой плазменной пушечкой, которой от стольких врагов не отмашешься. Бежать тоже нельзя. Земляне оказались в центре гениально расставленной ловушки. Ну ведь не сдаваться же!

– Бегом в спаскапсулы! – вдруг скомандовал Мефодий.

– Зачем? – не понял, что он хочет предложить, Гвоздь.

– Бегом, я сказал! Вы оба нужны мне снаружи! Как залезете в капсулы, я вас проинструктирую. Не теряйте время!

Гвоздю предложить в создавшейся катастрофической ситуации было нечего. Шоджи, судя по всему, – тоже, поэтому они без дальнейших пререканий бросились в хвостовой отсек к спасательным капсулам.