Текст книги "Четырнадцать – в цель!"

Игорь усмехнулся:

– Я им там пару фильмов поставил хороших. Часа четыре смирно просидят, еще и ныть будут, если мы досмотреть не дадим. Кстати, у меня появилась интересная мысль! А давай проверим, действительно ли эти револьверы прокляты?!

– В каком смысле? – Каменев изумленно поднял бровь.

– В прямом! Патроны для них у меня есть. И винтовку свою прихвачу, а то она, бедная, на меня уже обиделась за то, что не беру ее никуда. Заодно тебя стрелять научу.

Андрей еще даже не успел ничего возразить, а Игорь уже снял винтовку с оленьих рогов, извлек из-под стола две жестяные коробки, одну из которых тут же открыл, продемонстрировав гостю патроны. Оба револьвера были тут же заряжены и вложены в кобуры.

И тут появилась первая проблема: пояс с револьверами упорно не хотел налезать на Игоря. Мастер, делавший амуницию для худощавого наследника Кортеса, явно не подозревал, что через сотню с лишним лет ее попытается примерить преемник Ильи Муромца. После пяти безуспешных попыток Игорь вынужден был отступиться, потому что кожа пояса подозрительно скрипела, намекая на то, что готова разорваться в любую секунду. Недовольно пробурчав себе под нос что-то на иностранном языке, Игорь передал пояс Андрею. Тот поначалу смутился, но тем не менее натянул ремни на бедра и с радостью заметил, что наследие идальго на нем смотрится гораздо лучше, чем самодельная опояска с игрушечными револьверами. Игорь удовлетворенно кивнул:

– Прямо Джон Уэйн в молодости. Жаль, что на меня ременная сбруя не налезла. В свое время пообщался я с одним ковбоем, который показал пару трюков с оружием и заверил, что с моими навыками мне на Диком Западе цены бы не было. Ну, ничего, потом, когда собственный пояс дошью, я тебе все продемонстрирую.

– Постой. – Андрей вдруг насторожился. – Если этому поясу, как и револьверам, больше ста лет, разве он не должен был испортиться?

– Считай это тоже индейской магией. Честно признаться, я сам не понимаю, как при таком грубом хранении вся эта амуниция не сгнила или не исчезла в желудках крыс и мышей. Ладно, пойдем, у нас часа полтора есть, потом уже темно будет.

– А ничего, что мы в таком виде? – робко попытался протестовать начинающий ковбой.

Вместо ответа, Игорь молча нахлобучил ему на голову шляпу и легким толчком отправил к дверям.

– У нас же игра, ты что, забыл? – напомнил Андрею завхоз уже на улице. – В прошлом году мы тут в партизан играли, и уверяю тебя, если бы в то время в окрестностях шарилась рота эсэсовцев в полном обмундировании, на них бы вряд ли обратили внимание. А сейчас мы ковбои, и никто не станет вникать, боевое у нас оружие или игровое.

– А если милиция остановит? – продолжал возражать Андрей, внезапный инфантилизм которого явно перешел в крайнюю стадию.

– А это уже мои проблемы, – успокоил его мудрый наставник. – Я давно дружу с местным участковым, который выписал пару бумажек со штампами, позволяющих мне спокойно таскаться по лесам со всей своей артиллерией. К сожалению, на танки и боевые самолеты действие этих документов не распространяется.

– А у тебя что же, и танк есть?

– Есть, только он сломан.

После этого ответа у Каменева пропала всякая охота разговаривать, да и сам Игорь, похоже, решил, что сказал достаточно, и на время замолчал, изображая из себя мудрого индейского вождя.

Однако стоило им только покинуть пределы лагеря, как мудрый вождь моментально превратился в следопыта. Узкой звериной тропой Игорь повел Андрея через кусты, больно царапавшие лицо. В какой-то момент юноша даже решил, что эти заросли живые, и был готов открыть огонь на поражение, чтобы отстоять свою жизнь. Впрочем, тропинка довольно быстро превратилась в достаточно широкую дорожку, петлявшую по лесу. Уже начало смеркаться, и обеспокоенный Андрей решил поинтересоваться у проводника о протяженности и конечной цели их пути, но тут дорога уперлась в отвесную стену. При подробном рассмотрении стена оказалась капитально срытой частью холма, на вершине которого виднелись крыши каких-то строений явно не сельскохозяйственного назначения.

– Это еще что? – удивился Каменев.

– Местное поселение для особо богатых. – В голосе Игоря прорезались злые нотки. – Живут там себе, жизни прожигают. Единственная польза от них в том, что полигон мне сделали.

– Полигон?

– Ага. Когда коттеджи строили, им песок срочно понадобился. Вначале его издалека возили, но потом строители решили, что выделенные деньги лучше украсть, а песочек стали сами таскать из-под холма. Чуть горку не срыли в итоге, мне пришлось местных экологов подключать и даже морду кое-кому начистить. Но природу уже не восстановишь, поэтому я решил сделать здесь стрельбище. Эти гады, – он неопределенно махнул рукой в сторону вершины, – сразу обрадовались. Каждые выходные здесь торчат, по бутылкам пуляют, жгут костры а-ля «мечта инквизитора», тоже мне охотнички! Замучился после них убирать! Ох, дождутся они у меня, танк доделаю и проедусь по их поселку, заставлю каждую травинку с порошком отмыть и перед каждым муравьем извиниться!

От этих слов у Андрея по коже побежали мурашки. Угроза, разумеется, не подразумевала серьезности, но была высказана таким тоном, что, услышь ее один из местных загрязнителей природы, немедленно побежал бы за мылом и тряпкой, чтобы поскорей отвести от себя беду.

Игорь тем временем снял со спины рюкзак (Каменев даже не заметил, когда наставник успел его взять) и достал оттуда связку поленьев, каждое из которых было обмотано по спирали белой лентой.

– Это для лучшей видимости, – объяснил он недоумевающему Андрею. – Темнеет же, а так будем видеть, куда стреляем.

– Но почему поленья?

– Все нормальные мишени я еще в прошлом месяце разнес, а сделать новые времени нет. – Игорь подошел к отвесной стене и начал возле нее расставлять поленья. Белые ленты действительно делали их более заметными в сумерках. – Эти чурбаны – по крайней мере органика. Щепки, конечно, летят, но они перегниют быстро, в отличие от тех же бутылочных осколков, которые остаются очень надолго. А оно нам надо, чтобы через много лет археологи, раскопав этот холм и наткнувшись на гору битого стекла, пришли к мнению, что ранее тут находился крупнейший центр виноделия или, на худой конец, стояла корчма? Зачем дезинформировать потомков?

Шутливый тон немного успокоил Андрея. От нечего делать он пересчитал расставленные мишени, и тут сердце его сжалось: их было ровно четырнадцать! «Четырнадцать поленьев, четырнадцать патронов, четырнадцать глав семей. Четырнадцать в цель – и пустота. Что же стало с Шакалом, когда он произнес эти слова?» – Разрозненные мысли текли, словно рваные тучи по небу.

– Эй! – Игорь провел рукой перед его глазами. – Ты там не заснул?

– Нет. – Андрей встрепенулся и постарался отбросить свои размышления. – Задумался просто.

– Много думать – вредно, – засмеялся Игорь. – Ты сначала стреляй, а уже потом думай. Подержи-ка вот лучше винтовку и дай мне игрушки, что висят у тебя на поясе.

Андрей, немного занервничав, вытащил револьверы из кобур. По непонятной причине он не хотел отдавать их хозяину. Странный трепет усиливался. Каменеву казалось, что весь мир содрогнулся в землетрясении, которое чувствовал он один. Взглянув на свои руки, удивился, ведь револьверы лежали в них словно влитые. Игорю даже пришлось приложить некоторое усилие, чтобы выдернуть оружие из сжатых пальцев.

– Эй, да что с тобой?! Неужели ты в эти пушки влюбился?!

Шутка осталась без ответа.

– Ладно, сейчас ты увидишь, как стреляют настоящие мастера!

Игорь принял боевую стойку, явно рисуясь и стараясь произвести впечатление на подопечного. Каменев снова никак не отреагировал. Где-то в глубине души парень знал, что у Игоря ничего не получится. Вот хоть убей, знал и все!

Выстрелы прозвучали неожиданно громко. После тихих пистонных пистолетиков грохот двух кольтов сорок пятого калибра показался громом артиллерии. Стая ворон, облюбовавшая кривую березу на краю холма, с диким карканьем сорвалась с дерева и унеслась в сторону рощи. А вслед за птицами полетели маты, как минимум на пяти языках. Игорь ругался старательно, вкладывая в каждое слово свою душу. Андрей не шелохнулся. Он оказался прав: из четырнадцати мишеней не упала ни одна.

– Нет, эти револьверы точно прокляты! – прорычал неудавшийся снайпер, вдоволь наругавшись. – А ведь вроде пристрелялся, и все равно непонятно, куда из них пули летят! Или этот чертов индеец подсадил их на кровь бледнолицых и они больше ни во что не хотят стрелять?!

– Дай их мне. – Андрей даже вздрогнул от звука собственного голоса.

Игорь удивленно посмотрел на напарника.

– Знаешь, я, честно говоря, сам теперь боюсь из них стрелять, – суровым тоном начал было он, но Каменев не дослушал.

– Дай их мне, – повторил он. – Я должен попробовать. Хотя бы один раз. Ну что тебе стоит?

Андрей даже не понял, почему ошеломленный Игорь попятился. Впрочем, сейчас его это совершенно не интересовало, все его мысли были сосредоточены на оружии. Револьверы манили Андрея к себе, сами просились в руки. Дрожь охватила Каменева, хотя он уже понимал, что она существует лишь в его сознании. Игорь сделал еще один шаг назад, после чего неуверенно протянул револьверы рукоятями вперед.

– Зарядить-то сможешь? – как-то неуверенно произнес он.

Андрей покрутил револьверы в руках. С третьей попытки ему удалось заставить барабаны откинуться и выбросить стреляные гильзы. Игорь с недоуменным лицом смотрел, как его подопечный трясущимися от нетерпения руками набивает барабан.

– Ты поосторожнее с ними, парень. – Голос Игоря вновь стал твердым, и Андрей осознал, что наставник каким-то образом ощущает его состояние. – Это боевое оружие, а не игрушки… Страшные они…

Каменев молча кивнул и, вставив последние патроны, вернул барабаны на место. «Шакал, – мысленно произнес он. – Я не знаю, что с тобой стало и что ты сделал с этими револьверами, но очень хочу узнать. Не знаю почему, но хочу».

Игорь послушно отошел с позиции, уступив место молодому снайперу. В первое мгновение у Андрея появилась мысль скопировать стойку предыдущего стрелка, но, подняв оружие, про все забыл. Он был револьверами, а револьверы были им. Четырнадцать выстрелов и четырнадцать поленьев. Нет, это не поленья, это главы семей. Тех четырнадцати семей, которые истребили племя Шакала и которым он отомстил. И теперь его очередь стрелять, чтобы понять…

Бах! Бах! – отдачи не было, огонь вырвался из стволов, ярко осветив окрестности и потрясенное лицо Игоря.

Бах! Бах! – два полена брызнули щепками и отлетели к стене.

Бах! Бах! – дрожь переросла в жжение. Андрею казалось, что он пылает, но остановиться уже не мог.

Бах! Бах! – бойки, словно на пружине, отскочили назад, хотя пули еще не успели достигнуть цели.

Бах! Бах! – огонь бушевал вокруг юноши, закручиваясь спиралью, уходящей в вечность.

Бах! Бах! – мир растворялся в бесконечности. Деревья, холм, дома на вершине, песок, поленья, Игорь – все это было здесь и в то же время не здесь.

Бах! Бах! – пламя ревело, словно шум дюжины Ниагарских водопадов, подключенных через усилитель.

Андрей опустил оружие и огляделся. Мир вокруг потерял реальность. Теперь это был стоп-кадр черно-белого кино: поленья, отброшенные выстрелами, зависшие в воздухе и окруженные ореолом щепок и обрывков лент, замершая на месте птица в полете, застывший в недоумении Игорь. Каменев чувствовал себя пружиной, взведенной до предела и ждущей лишь сигнала, чтобы сорваться с места и… Не понимая, что делает, Андрей убрал револьверы в кобуры и произнес:

– Четырнадцать – в цель!

И в тот же миг мир исчез в ослепительном взрыве.

Глава 2. В краю бессмертных стрелков

Разум блуждал где-то очень далеко и категорически отказывался возвращаться. Приближаясь к законному обиталищу, он раз за разом ударялся о какое-то препятствие, как жук в стекло, и отскакивал обратно в небытие. В конце концов неведомые силы укротили строптивца, вынудив его встать на место.

Андрей Каменев застонал и попытался пошевельнуться. К собственному удивлению, ему это удалось. Следующим по плану требовалось открыть глаза. Сопротивление век было недолгим, и буквально через две секунды он уже мог наслаждаться всеми красками мира.

Впрочем, смотреть было особо не на что: голубое небо с мелкими вкраплениями облачков, колышущиеся ветки деревьев, солнечные лучики, пробивающиеся сквозь листву и слегка слепящие глаза. Андрей никогда не относился к числу обделенных интеллектом, но данная ситуация поставила его в тупик. Ему потребовалось не меньше минуты, чтобы осознать, что тут что-то не так… Ну конечно – солнце! В тот миг, когда он потерял сознание, светило наполовину скрылось за линией горизонта, а сейчас оно висело посередине небосклона. Вариант, что он пробыл без сознания половину суток, Андрей отмел сразу, как только огляделся. Он по-прежнему был в лесу, но вовсе не там, где его настиг странный приступ.

Юноша с трудом приподнялся. Голова тут же заболела, но эта боль была терпимой и не мешала думать и объективно оценивать обстановку. На первый взгляд, в окружающем не наблюдалось ничего странного. Андрей находился на небольшой полянке, почти идеально круглой, которую окаймляли поросли густого кустарника и деревья, очень похожие на ели. На очень необычные ели. Каменев нахмурился. Его познаний в ботанике явно не хватало для того, чтобы опознать данный вид деревьев. По крайней мере, он никогда не слышал про ели, усыпанные ярко-желтыми цветами, смахивающими на колокольчики. Парень перевел свой взгляд вниз, на траву. Здесь, в отличие от елок, ничего странного не было. Трава как трава, коротенькая, но густая, такой обычно засеивают газоны.

Головная боль и вызываемая ею тошнота тем временем проходили, что позволило Андрею встать на ноги. «Значит, так. – Он обхватил затылок руками, пытаясь сосредоточиться. – Мы с Игорем пошли в карьер пострелять, это я помню. У него ничего толком не вышло, и тогда я попросил дать мне попробовать. Но вот что же было потом?» Дальнейшие воспоминания, если они и существовали, всплывать в данный момент явно не собирались. «Похоже, что, когда я потерял сознание, – продолжал размышлять Андрей, – Игорь оттащил меня сюда. Нет, не сходится. Лагерь был рядом, и, даже если бы у Игоря не хватило сил донести меня туда, что мешало ему позвать кого-нибудь на помощь? Тем не менее я здесь. Что же это? Очередная шутка или испытание?»

Андрей Каменев прикоснулся рукой к револьверу и тут же ее отдернул. Мысль о том, что у него на поясе висит настоящее боевое оружие, возбуждала и одновременно пугала. Интересно, входило ли в планы Игоря давать ему револьверы, или же все вышло случайно? Впрочем, в любом случае патронов к ним нет, так что сейчас они не страшнее обычных детских игрушек.

На шатающихся ногах Андрей обошел поляну по окружности и обнаружил еще одну странность. Загадочные елки стояли настолько близко одна к другой, что было совершенно непонятно, как именно его сюда притащили. Должна же иметься хотя бы одна тропка! Но нет, вместо этого вокруг была плотная стена деревьев. Андрей поднял голову. Можно было попытаться забраться на дерево, чтобы осмотреть территорию, но для этого надо было опять же проломиться сквозь плотный ельник. Продолжая кружить по опушке, Каменев упорно пытался осознать, как же он здесь оказался. Впрочем, очень скоро эту мысль вытеснила куда более важная – как именно выбраться с этой поляны.

Решение отыскалось где-то на пятом круге. Опустив голову пониже, Андрей обратил внимание на то, что в одном месте еловые лапы чуть приподняты. Поскольку других вариантов не было, следовало рискнуть. Он встал на четвереньки и пополз, раздвигая ветки и надеясь, что движется не вдоль живой изгороди. К счастью, на этот раз судьба решила не преподносить дополнительных сюрпризов. Ельник кончился примерно через три метра, и Андрей ощутил, что сверху больше нет никаких преград, мешающих идти с гордо поднятой головой. Встав с колен, он отряхнул джинсы от прицепившейся хвои и мелких репейников. В кроссовках тоже что-то покалывало. Заметив в паре метров от себя небольшую корягу, Андрей сделал было шаг к ней, чтобы сидя вытрясти камешек, но вдруг грудью наткнулся на непонятную преграду. Он опустил взгляд, после чего резко повернулся налево. Прямо ему в сердце упиралось дуло ружья…

Обычно в таких случаях говорят, что герой онемел, впал в ступор или замер в ужасе. С Андреем не случилось ничего из вышеперечисленного. С каким-то странным равнодушием он осмотрел ружье, после чего взглянул на его хозяина. Тот поспешил разорвать дистанцию, отойдя на несколько шагов, но оружия по-прежнему не опустил. Это был высокий худощавый тип с вытянутым лицом и грустными карими глазами, одетый в камуфляж, какой любят носить спецназовцы и грибники, с ножом с левой стороны пояса и револьвером с правой, с небольшой сумкой через плечо и повязкой на голове, поддерживающей длинные черные волосы. В общем, ничего странного, не считая остроконечных ушей, торчавших из-под волос, и необычного раскосого разреза глаз. Андрей сам еще не успел этого осознать, но его язык помимо воли хозяина спросил:

– Вы эльф?

Незнакомец настороженно кивнул, не опуская ружья. Вот в этот-то момент на Андрея и нашло то самое оцепенение, про которое так любят писать. Мысли путались и разбегались, а изо рта вместо осмысленных слов и предложений раздался только жалобный хрип.

– Надеюсь, ты не собираешься умереть от восторга прямо здесь? – донесся из-за спины юноши насмешливый голос, в котором слышались саркастические нотки. – Странные вы, люди, способны совершить тысячи дурацких поступков, даже не пукнув, а встретив самого заурядного эльфа, сразу теряете дар речи. Что же такое вы в нас видите, а?

Говоривший появился словно бы из ниоткуда. Андрей, не скрывая огромной заинтересованности, принялся разглядывать другого эльфа. Одет тот был точно так же, как и эльф с ружьем, вот только винтовку держал на ремне за плечом. Во внешности различий наблюдалось больше. Форма лица, ушей и разрез глаз совпадали, но радужки новоприбывшего были голубыми, а волосы – светло-русыми. В отличие от первого эльфа, своим печальным взглядом способного вымолить милостыню у самого бессердечного сквалыги, второй незнакомец смотрел с иронией и даже с какой-то злой насмешкой. На Андрея он взирал как на шута, почему-то не желающего выполнять своих обязанностей. Прежде чем юноша успел хоть что-то вымолвить, он вдруг произнес:

– Интересные у тебя револьверы. Может, дашь посмотреть?

Рука Андрея инстинктивно скользнула вниз к поясу, и в тот же миг выражение глаз первого эльфа изменилось. Его взор по-прежнему был умоляющим, но у Каменева почему-то появилось ощущение, что к дулу ружья присоединились еще два ствола. Дрожащими руками Андрей вытащил револьверы и, взяв их за стволы, протянул второму. Тот, усмехнувшись, осмотрел оружие, на несколько секунд задержав взгляд на эмблеме, еще раз хмыкнул, обнаружив отсутствие патронов в барабане, после чего так же бережно вернул их владельцу.

– Опасно в наше время носить незаряженное оружие. Тем более такое оружие. – Эльф подчеркнул интонацией два последних слова, впрочем, Андрей уже и так знал, что имеет дело не с обычными револьверами. – Меня зовут Грэйлон, а моего грустноглазого спутника Кориэл. Кор, можешь опустить свою игрушку, он не опасен.

Эта фраза предназначалась уже для первого эльфа, однако тот не спешил подчиниться, а странным хрипло-мелодичным голосом возразил:

– Он чужак.

– Я знаю, кто он. – В голосе Грэйлона промелькнуло нетерпение. – Беру на себя всю ответственность. А если сомневаешься, то подойди поближе и понюхай. Похоже, он обмочился со страху.

Андрей обиделся. Мало того, что угораздило вляпаться в непонятную историю, так еще и этот наглый эльф смеет его оскорблять.

– От тебя самого-то, можно подумать, духами веет, – сердито ответил Андрей, но тут же осекся. Не в его положении вступать в перепалки, особенно когда дуло ружья по-прежнему смотрит в грудь. Но к удивлению Андрея, эльф беззлобно расхохотался.

– Ты наглый, – довольно произнес Грейлон, отсмеявшись. – А наглецы – это моя слабость. Я их делю на два вида: первым указываю их настоящее место в этой жизни, а вторых записываю в друзья. Думаю, время покажет, к какому типу относишься ты. Ладно, коль обмен любезностями закончен, пора переместиться в более приятное место, где кое-кто непременно захочет поговорить с тобой. Вопросы есть?

Вопросы у Андрея, разумеется, были.

– А где мы находимся и с кем я должен говорить?

Кориэл взглянул на него с недоумением, но все-таки ответил:

– Ну, если до тебя еще не дошло, то мы находимся в Эриолане, светлом лесу и южной вотчине Высоких эльфов. А поговорить с тобой хочет сама Владычица этого края, пресветлейшая Найлирэль!

Андрей Каменев понял только одно: если останется стоять на месте, то точно потеряет сознание.

Настроившись на долгий поход по лесу, Андрей был приятно разочарован. Пройдя примерно полсотни шагов под лапами все тех же загадочных елей, они вышли на вымощенную каменными плитами широкую тропу. Или узкую дорогу – смотря с какой стороны глядеть. Впрочем, автомобилю по ней не проехать, размеры бы не позволили.

Большую часть пути Андрей молчал, изучая своих спутников, в особенности Кориэла. Грустноглазый эльф двигался немного позади. Андрей пару раз оглядывался и каждый раз натыкался на его пугающий взгляд. Было очевидно, что, несмотря на все уверения в неопасности Андрея, Кориэл будет до самого конца держать его под мысленным прицелом и если что… Додумывать это «если что» Андрею не хотелось. Грэйлон же, наоборот, был сама доброта и снисходительность, постоянно отпускал шуточные комментарии относительно его поведения, а также окружающей обстановки, все сильнее разрушая стереотип, согласно которому эльфы представлялись гордыми и высокомерными созданиями.

Несколько раз взгляд Андрея натыкался на странную нашивку на правых рукавах своих провожатых. Вышитый символ представлял собой три перекрученных между собой кольца, каждое из которых находилось внутри другого, а по ободку шел ряд рун. К удивлению Андрея, смысл этой рунической надписи был ему понятен: «Наши сердца – вот последний предел». Набравшись смелости, он спросил, что значат эти слова и символика. Грэйлон посмотрел на него с большим удивлением:

– Ты с неба, что ли, упал?! Хотя, похоже, это и в самом деле так… Символ означает, что я являюсь Стражем Третьего Круга, а фраза – это наш девиз. Что такое Страж Третьего Круга тебе, надеюсь, известно?

Андрей покачал головой, всем своим видом подтверждая, что действительно упал с неба. Причем, пока падал, пару раз ударился головой.

– Хм. Ну ладно. – Эльф пустился в разъяснения. – В общем, примерно в пятистах милях к западу от нас находятся Дикие Земли. Очень Дикие. Там живут орки, которые сильно не любят эльфов и все, что с нами связано. Соответственно они постоянно выбираются из Диких Земель, чтобы нас бить. А нам не хочется, чтобы они нас били, поэтому мы заключили союз с людьми и создали три кольца защиты от орков. Первое кольцо проходит по границе Диких Земель, второе – по границе Пяти Королевств, ну а третье – это уже рубежи Эриолана. Первые два кольца охраняют люди, защита третьего – привилегия моих соотечественников, хотя иногда находятся наглецы из других народов, претендующие на то, чтобы присоединиться к нам. Самое забавное, что иногда им это даже удается. Многим эльфам это не нравится, но, пока Владычица держит власть в своих нежных, но крепких ручках, им придется ограничиваться лишь словесными возмущениями. Пресветлейшая Найлирэль очень не любит, когда при ней начинаются межрасовые конфликты.

На этом лекция закончилась. Они вышли на опушку леса, и перед ними возвышалось дерево. Огромное дерево. Своей золотистой кроной оно смогло бы заслонить целый стадион, а высотой ничуть не уступало многоэтажному дому. На дерево вела длинная и очень крутая лестница, один конец которой упирался в небольшую скульптурную группу на земле, а второй терялся в листве. Тропа, приведшая Андрея и эльфов к дереву, расходилась на несколько дорожек, одна из которых вела прямо к лестнице. Грэйлон покосился на пленника и махнул рукой:

– Нам туда. Это королевский дворец.

Андрей лишь пожал плечами:

– Я так и понял.

Эльф явно был разочарован. Похоже, он надеялся продемонстрировать человеку, какой почести того удостоили, однако не учел, что такое огромное количество впечатлений за раз и до сих пор не прошедшее недомогание привели к тому, что Андрею стало абсолютно все равно. Ну, дворец в виде большого дерева, и что?

Лестница при ближайшем рассмотрении произвела гораздо большее впечатление, чем само дерево. Она словно была соткана из тончайших серебристых паутинок. Взойти на нее означало оскорбить ее создателя, над такой лестницей следовало лететь, не пачкая ее пылью и грязью дорог. Статуи у подножия тоже потрясали – два гигантских кота своими распростертыми крыльями, растущими из спин, преграждали дорогу любому входящему. Андрей почти минуту разглядывал оба изваяния. Несмотря на всю их абсурдность, складывалось впечатление, что это вовсе не фантазия скульптора и такие звери действительно существуют в природе.

Внезапно мраморные крылья пришли в движение. Андрей вздрогнул и тут же услышал за спиной легкий смех. Смеялся, как обычно, Грэйлон. Видимо, каким-то образом эльф запустил тайный механизм, открывший путь, а хохот был вызван испугом чужеземца. Юноша опять обиделся. Состроив самую надменную физиономию, на какую был способен, он гордо прошагал мимо эльфов и осторожно ступил на лестницу. Андрей был уверен, что из-за хрупкости конструкции ступеньки будут, как минимум, прогибаться, но ничего такого не случилось. Нога ощущала, что стоит на чем-то твердом и незыблемом, по прочности мало уступающем камню, а то и закаленному железу. Грэйлон отодвинул замершего человека в сторону, ехидно шепнув:

– Извини, но все-таки я пойду первым.

Андрею пришлось подчиниться и двинуться следом. Лестница очень быстро привела их к стволу дерева и стала виться вокруг него. Ему хотелось остановиться и рассмотреть узоры явно естественного происхождения, которыми была покрыта кора, но Кориэл ему этого не позволил. Вежливо, но настойчиво эльф толкнул пленника в плечо, всем своим видом намекая, что промедление может стоить тому жизни.

Лестница изгибалась под причудливыми углами, образуя на каждом повороте небольшие платформы. Из-за извилистых переходов сложно было понять, на какой высоте друг от друга располагались эти площадки, и Андрей для себя условно решил считать, что они соответствуют этажам в многоэтажных домах. На десятом по счету таком «этаже» он уже жалел о том, что эльфы не додумались до лифта, а ведь до вершины дворца оставалось еще больше половины пути, и ступеньки терялись где-то высоко в кроне.

На счастье Андрея, уже на следующей, одиннадцатой платформе Грэйлон остановился и постучал по коре. Юноша в очередной раз удивился, когда в стволе вдруг открылся проход. Никаких признаков дверей не было и в помине, кора просто разошлась, впуская эльфов и человека внутрь. Там оказалось сумрачно и прохладно. Они шли по узкому коридору, на стенах которого висели тусклые светильники. Грэйлон все больше торопился, заставляя и Андрея ускорить шаг. Довольно часто им встречались ответвления от основного коридора, в одно из которых они вскоре и свернули. Пройдя еще около полусотни шагов, Андрей и эльфы оказались в хорошо освещенном тупике, и тут лицо Грэйлона осветила торжествующая улыбка.

– Знай, человек, – возвышенным слогом произнес он. – Ты имеешь честь лицезреть саму пресветлейшую Владычицу претемнейшего из лесов! Узри же ту, которую мало кто из смертных зрел до сей поры!

Эльф ударил кулаком по стене, и та моментально расступилась перед ним. Андрей опять ощутил предательскую дрожь в ногах.

Эльфийских королев обычно описывают как прекраснейших созданий, перед которыми очарованные поклонники падают на колени и клянутся в вечной любви и верности, однако, увидев Найлирэль, Андрею захотелось вытянуться по стойке «смирно» и отдать честь, ну или, потупившись, смотреть в пол, опасаясь пересечься с ней взглядом. В итоге он предпочел второй вариант, всей душой завидуя Кориэлу, который встал в дверях, повернувшись к Владычице спиной. Да, как ни удивительно, в этом месте имелись и нормальные человеческие двери с ручками и створками, а не просто отверстия в коре, исчезающие сразу после прохода гостей. Грэйлон, едва зайдя в комнату, с загадочной улыбкой направился к небольшому шкафчику в углу и, насвистывая, принялся там копошиться. Все это время суровые серо-голубые глаза Владычицы изучали представшего перед ней человека.

Андрей молча смотрел на Владычицу. Казалось бы, обычная девушка, высокая и светловолосая. Но в ней крылась какая-то загадочная сила, заставляющая как можно скорее склонить голову и покорно ждать своей участи… Грэйлон наконец вернулся, неся в руках поднос с бокалами и двумя графинами. Усевшись рядом с Найлирэлью, он разлил содержимое графина, после чего протянул один бокал Андрею.

– Садись и пей, – сухо произнес эльф. – Кстати, может, наконец, представишься? А то вроде уже со всеми познакомился, а сам своего имени так и не сказал.

Андрей назвался, после чего сел в кресло напротив Владычицы и осторожно отхлебнул содержимое. Нет, это было не спиртное, скорее очень сладкий фруктовый сок с пряностями. Зато шум в голове моментально утих, а мысли обрели ясность.

Он поднял голову и осмотрелся. Они находились в помещении, которое больше всего напоминало рабочий кабинет. Меблировку составляли изящный полукруглый стол, несколько кресел, шкаф с книгами и стенд с какими-то статуэтками. Над столом висел портрет всадника, скачущего через лес, справа от картины располагался огромный меч, слева – огромные, но довольно простые часы в деревянном корпусе. Еще одна стена с небольшим окном была свободной, в третьей стене были двери, а на четвертой, где располагался тайный ход, висела огромная карта. Едва только Андрей принялся изучать контуры незнакомых земель, Найлирэль заговорила, и юноша моментально забыл обо всем, сосредоточив все свое внимание на словах Владычицы.

– Значит, ты и есть тот самый?

Вопрос Найлирэли в течение нескольких секунд оставался без ответа. Андрей опешил, не зная, что сказать, но тут ему на выручку пришел Грэйлон.

– Тот, тот. Можешь даже не сомневаться. – Опустошив свой бокал, эльф задумчиво посмотрел на графин. – У него даже револьверы те самые.

Владычица нахмурилась:

– Револьверы? Покажи!

Такой тон не подразумевал отказа. Это была интонация суровой учительницы, требующей от ученика положить рогатку на ее стол. Андрей и сам не понял, как выложил перед Владычицей оба револьвера. Та, впрочем, не стала брать их в руки. Увидев символику на рукоятках, она отодвинула оружие обратно.