Текст книги "Двери Кудато"

Двери Кудато
Денис Нежилец

© Денис Нежилец, 2024

ISBN 978-5-0062-6139-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

сентябрь 2018 – февраль 2019

Шулю́м

 
Я ем впервые суп шулю́м,
И в голове так много дум,
А в животе: «Бурлю́м, бурлю́м…»,
Ведь тухлой рыбой полон трюм…
Мне полюбился сей супец,
Вот кок, однако, молодец,
По специям он точно – спец,
А я уж думал, всё – конец…
Ревёт, бушует ураган.
Я в кубрике… Держу стакан,
Доел шулю́м, немного пьян —
Мне можно – я ведь капитан…
Ударил в борт девятый вал,
Я удержу в руках штурвал,
А боцман грустно прокричал:
«Свистать наверх! Аврал! Аврал!»…
Без шуток – мы морские волки,
И достаём заначку с полки,
Прочистив спиртом наши глотки
Мы бьёмся за живучесть лодки…
Картина маслом на холсте —
Шулю́м растёкся в животе,
И в море, так же, как везде
Нужна умеренность в еде…
Всё улеглось – полнейший штиль,
Мы сбросим за борт рыбью гниль,
Опустошив до дна бутыль
В журнал запишем эту быль…
 

Предчувствие

 
Предчувствие
               несбывшейся
                              надежды —
Необъяснимое,
                     как тайна
                                  бытия,
Смотрю глазами
                         глупого
                                   невежды,
А на меня
               с иконы —
                         строгий Судия.
Трепещет пламя,
                      отражаясь
                                    в лике,
Горением
                мятущейся
                                    души,
Помилуй меня,
                        Господи
                                    Великий,
И в Своей Книге,
                где-то с краешку
                                           впиши…
 

«Я жду поста …»

 
Я жду поста —
                 зарю весеннюю,
Когда в потоках
                           талых вод
Всё так подвластно
                              очищению
От бед, уныния,
                            невзгод.
Тогда войду я
                      в сердца келию,
И дверцу тихо
                            затворю —
Вдруг заиграет
                       яркой зеленью,
И зацветёт всё,
                         как в Раю.
Хватило б только
                            самой малости,
Того горчичного
                            зерна,
Чтоб прорасти
                       великой радости,
Ведь Пасха —
                         Вечная Весна…
 

«Вопрос остался без ответа…»

 
Вопрос остался без ответа,
И вопрошающий поник —
Опять всё также мало света
Среди блистающих туни́к.
Что толку криком будоражить
Толпу, спешащую на торг? —
И зарастает тёрном пажить,
Ведут учёт роддом и морг.
Молодожёны слышат «Горько!..» —
Пирует мир в своих правах,
Здесь души продаются бойко,
И не слыхали о Дарах.
Среди пустыни многолюдья
Кричи, хрипя – наказ такой —
Чтоб головою лечь на блюде
За чей-то танец колдовской…
 

«Мы не видим…»

 
Мы не видим
                      закатное пламя
В одиночестве
                      серых будней,
И решаем всё
                       только сами,
Чем сложнее —
                    тем безрассудней,
Мы хотим получить
                                   всё сразу,
Не приемля
                     свыше рассрочку,
Запятой отделяем
                                   фразу,
Когда надо бы
                          ставить точку.
Непонятны нам
                            зной и буря —
Мы гоняемся
                        за миражами,
И величие
                  собственной дури
До небес вознесли
                                  этажами.
И скармливаем
              призрачному счастью
Всё дорогое сердцу,
                                   и святое,
И чавкает зубастой
                        смрадной пастью
Чудовище
                 кроваво-золотое.
Мы не стремились
                      различать подмену
В условиях
                    поветрия чумного,
И насыщались мы,
                               вдыхая скверну,
И не казалось нам,
                                что яда
                                       слишком много.
Не удалось
                 в источнике отмыться —
Степень токсичности
                                     отравы
                                                поражает,
Коростой зла
                    покрылись наши лица,
Но зеркала
                 лишь внешность
                                           отражают.
Нам в глубину нырнуть
                               не хватит лёгких,
Подняться на вершину —
                                           также тяжко,
Не быть как все —
                           вот участь одиноких,
Царапающих криво
                                 по бумажке…
 

Немарья

 
Я дыханье теряю
                             вместе с теплом,
Лёгкие обрастают
                            ментоловым льдом,
Нафталиновый иней
                            на стеблях волос,
В море глаз, но не синем —
                             айсберги слёз,
А снега́ так крахма́льны,
                             и укрыли чело,
От плафона Луны
                             еле-еле светло,
Формалиновой хмарью
                             растёкся туман,
Вспоминаю Немарью —
                           значит, я – Неиван…
 

Разрыв

 
Она: «Как ты?..»
 
 
Я: «Никак… И я никто,
И никем, и ни за что,
Никуда и никогда,
Больше «нет», и меньше «да»,
Я не «против», я не «за»,
Я не смех, и не слеза,
Я не прямо, я не вкось,
Я разрыв – и не срослось…»
 

«Я улетучился как дым…»

 
Я улетучился как дым
И ртутью тихо испарился —
Упавшим волосом седым
На чёрном фраке заискрился.
В бокале водки льдом растаял,
Но спирта крепость не смягчил,
И нарушая сотню правил,
Не то, не тем, не так лечил.
Я рассосался, словно тромб,
До сердца не найдя дорогу —
Ползком во мраке катакомб
На ощупь пробирался к Богу.
Я высох на исходе лета,
Оставив крону зеленеть —
Осколком солнечного света
Лёг на асфальтовую твердь…
 

«Пьяные гроздья рябины…»

 
Пьяные гроздья рябины,
Алый ноябрьский свет,
Воздух родимой чужбины,
Дома, которого нет.
Листья так ярко и звёздно
Клён уронил на траву,
Лучше раньше, чем поздно,
И не во сне – наяву
Солнце играет в осколках
Кем-то разбитой воды,
И на бодрящихся ёлках
Первого снега следы.
Скоро завоют бураны
Песни короткого дня —
Время вскрывать свои раны,
Только нет сил у меня…
 

Глина

 
У каждого – свои вершины,
Свои падения на дно,
Свои пристрастия, личины,
И деньги, женщины, вино,
Свои мучения и скука,
И просветления порой,
Но бьют одинаково глухо
О гроб комья глины сырой…
 

«Играйте в ящик, господа…»

 
Играйте в ящик, господа,
                               играйте в ящик —
Ведь это самая
                         почётная игра,
Возьмите шариков
                свинцовых, настоящих,
И вы поймёте,
          что действительно – пора…
Играйте в ящик, господа!
                            Так в чём же дело?
Поставьте, не робея,
                                   всё на кон,
Теперь ваш ход —
                     вперёд шагайте смело,
Форсируйте
                     ваш личный Рубикон…
 

Побег

 
Белёсая
              пронзительная вьюга
Была женой —
                     теперь уже вдова,
Похоронила,
                     замела супруга
И воешь,
                не жива и не мертва.
Отчаянный твой голос
                                  безответен
И одинок
                в морозной серой мгле —
Остались только
                        несколько отметин
Дыханья ледяного
                                 на стекле…
Мерцают угли,
                    вто́ря твоей песне,
Огонь свечи
                предательски дрожит,
Но день придёт – и скажут:
                   «Встань, воскресни!»,
Хотя сейчас
                     без жизни он лежит —
И будет пир
                в лучах великой славы,
Там, сквозь чернеющий
                           проплешинами снег,
Где совершают
                       мартовские травы,
Побег из мрака,
                           зеленеющий побег…
 

В пустыне

 
Вы меня, очевидно, не спросите,
              почему мои волосы с проседью,
И в холодное пламя осени
              свои ветви деревья бросили?..
Ведь для вас просто банальные,
              эти мысли мои печальные,
Под беззвучные звоны хрустальные,
             в зимнем небе морозно-прощальные…
Да и слов не найдётся правильных,
             почему вдруг снега расплавлены?
И в паряще-пьянящем мареве
             перелётные тянутся стаями?..
Я сказал бы, но вам не поверится,
             как ковыльное море плещется,
В летнем зное мне снова мерещится,
             как в пустыне кается грешница…
 

Дурь

 
В эту ночь я снова пылаю
                бледным пламенем полной Луны,
Как Адам, тоскую по Раю,
                хотя знаю, что дни сочтены,
Вот и станет щербатая глыба
                мне надёжной защитой от бурь,
Вдруг, Спаситель в сиянии нимба,
                улыбаясь, простит мою дурь?..
 

Хворь

 
Нечто хворью бремени века
Мне на темя незримо легло,
Как в бинты почерневшего снега
Мои слёзы вмёрзли в стекло.
А по капельнице внутрь вены,
Вызывая тягучую дрожь,
В сердце капает яд измены —
Так меня отравляет ложь.
И теперь различить невозможно,
Где же правда была, где нет,
А сестра неумело подкожно
Колет мне патентованный бред.
Шторм столетия хлынул на город,
Снег летит с дождём пополам,
Скоро утро, а это ведь повод,
Мне прописанный выпить напалм…
 

«Бесконечность одиночества…»

 
Бесконечность одиночества
               простирается вглубь страниц…
Что поделаешь… Муки творчества
               не хотят признавать границ…
Расширяя пределы познания,
               погружаясь в бездну начал,
Астероидом без названия
                я себя вдруг осознал…
И осколком забытого мира,
                в пустоте коротая свой век,
Я незримой цепью пунктира
                прохожу за парсеком парсек…
Но однажды, неведомой силой,
            меня Солнце притянет к себе,
Оно станет моей могилой,
                 а я стану лучом в синеве…
Бесконечность одиночества
                 в водородной сгорает печи —
Распадаются муки творчества
                                    на сияющие лучи…
 

«Я прозревал…»

 
Я прозревал
                  мучительно и тяжко,
И с болью
                отрывая от себя
Амбиции,
               претензии, замашки,
И малодушно
                  о судьбе своей скорбя.
Но в мутном мареве
                          неясных очертаний,
Влекущих
           соблазнительностью форм —
Одна лишь пытка,
                      торжество страданий,
И перед носом —
                               поросячий корм…
 

«Наша жизнь…»

архт. И. (К.) из «О.П.И.»

 
Наша жизнь
               приблизилась к финалу,
Сколько времени уж
                        прожито безпечно,
А добра ведь нами
                           сделано так мало,
И жалеть
                      об этом будем вечно…
Наша смерть
                       подкра́лась незаметно,
Мы её не звали
                           и не ждали,
Сколько просьб
                           осталось безответно —
Наше «нет»
                      бывало твёрже стали…
Вот теперь
                    заламываем руки,
Проливаем слёзы
                                и стенаем,
И страшимся
                         воздаяния и му́ки,
Но сказать: «Прости…» —
                              увы —
                                    не успеваем…
 

Блажь

 
Воет ветер в окне заунывно,
Не могу ни проснуться, ни спать,
Мысли валятся как-то надрывно,
Я их просто не в силах поймать…
Чьи-то тапки шуршат в коридоре,
Создавая ночной антураж,
Я опять с отражением в ссоре,
Ведь «я» новую выдумал блажь —
Прочитать по себе отходную,
Напоследок ударить в набат —
С ветром в поле теперь попирую,
Угощая собой воронят…
 

«Всюду запах смерти…»

 
Всюду запах смерти,
                       синева на коже,
Пляшут недочерти,
                       корча умнорожи…
Если снимут Prada —
                    им не станет легче,
Ведь свиное стадо
                    бродит недалече.
Верят, но трепещут,
                   в то, что будет хуже,
Бисером не блещут,
                       выпивая лужи.
С неба ждут знамений,
                      как аттракциона,
Никаких сомнений —
                   расцветёт промзона.
Гордость небоскрёба —
               Правды Министерство,
Узаконив злобу,
               славит непотребство.
И заплачут камни,
               кровью будут реки —
Жить по-обезьяньи
                             стали человеки.
Заползу на паперть
                         и в притворе лягу,
Дева Богоматерь —
                             защити беднягу…
 

Вокзал

 
Мелькают прожитые дни
В окне купейного вагона
И потускневшие огни
Со мной прощаются с перрона.
Звенит неведомая даль
Конечным пунктом невозврата,
Искрится рельсовая сталь
И поезд мчит меня куда-то…
А мощный световой поток,
Непринуждённо тьму взрезая,
Курьерским скорым на восток,
Летит, как по́ лесу борзая.
Под тихим блеском зимних звёзд
И тёмным неба покрывалом
Застыл торжественно погост,
Став пересадочным вокзалом…
 

«Пролетела жизнь впустую…»

 
Пролетела жизнь впустую
И пропала ни за грош,
Только правда – вхолостую,
Но зато в десятку – ложь.
Дни рассыпались горохом
И обратно не собрать,
Не сварить из них эпоху,
Кашей судеб им не стать.
Пусть клюют их божьи птахи
И растащат грызуны —
Голова моя на плахе
В ожидании весны…
 

«Недолог век поэта …»

 
Недолог век поэта —
И в этом нет скабре́за,
Душа его раздета —
Всё для удобства реза.
Он скальпелем чернильным
Вскрывает свои раны,
Но руки не стерильны,
И простыни багряны.
Наркоз давно прокурен
И выпит санитаром,
А день опять нахмурен,
И ночь грозит кошмаром.
Новейший антисептик
Инфекцию не лечит —
Очнулся рядом скептик,
Играет в чёт-и-не́чет.
Зашкалило давление,
Пульсация сверх нормы —
Свобода выражения
Прокрустовой проформы.
Отточенная фраза
Скользит витиевато,
Невидимую глазу
Кровь впитывает вата,
И падает на скатерть
Гнилая мякоть сердца —
Обратно не приладить,
И жить – не отвертеться…
 

«И снова радостные встречи …»

 
И снова радостные встречи —
Обрубки слов, осколки фраз
И шутки тучами картечи
Ложатся в двух шагах от нас.
Разрывы бомб чужого смеха,
Удары сабельных острот,
И в рукопашной – вот потеха! —
Решил расслабиться народ.
Не замечая ран друг друга,
Детей и женщин раня слух,
Штыком под сердце входит туго
Свободного веселья дух.
Он торжествующе глумится
Над искалеченной душой,
А рана быстро загноится,
Хотя укол был небольшой.
И ждать напрасно исцеленья,
Когда ты сам рубил с плеча,
Палил в восторге исступленья,
Колол, надсадно хохоча.
Врага ты принял, как родного,
Друзей в капусту покромсал,
Тебе отравленное слово
Вручил лукавый инфернал.
Юмористических баталий
Неве́сел всё-таки итог,
Но вразумится кто едва ли,
Когда в прицеле даже Бог…
 

«Моя последняя любовь …»

 
Моя последняя любовь —
Как отражение в воде,
Приподнимая резко бровь:
«И где ты был?!»,
А я: «Нигде…»
Копаясь в ворохе причин,
Не ожидая бури слёз,
Запутавшись в сетях морщин
Мы не смогли любить всерьёз…
 

«Я вновь у осени в плену …»

 
Я вновь у осени в плену —
Никак не вырваться на волю,
Почти свыкаюсь с этой ролью,
Осознаю свою вину.
Оковы льда истёрли руки,
Ресницы иней серебрит,
Не сплю, не стрижен и немыт,
Хрипят душевные недуги.
Я заточён меж серых дней,
И небо тоже монолитно,
Небес за ним пока не видно,
А ночь темнее и длинней.
Воспоминания теплы,
Но мимолётны, и не греют,
Надежды угли еле тлеют,
Прикрывшись горсткою золы.
И воздух сумерек дрожит,
Как лиходей на эшафоте,
А лес в закатной позолоте
Приговорённых сторожит.
Шипы тернового куста,
Красноречивые до боли,
Ожесточившись поневоле,
Неотделимы от креста.
Я принял эту чашу слёз,
Не со спокойствием Сократа,
Хотя слова сильнее яда,
И обостряется вопрос:
«К чему такое торжество
И пу́рпур церемониала?» —
В цепях открытого финала
Моё трепещет естество…
 

Глазурь

 
Зима-недотрога
                     ручьями бежит,
Мой голос озябший
                       немного дрожит.
Кричишь о прописке
                          во время чумы
И тоннами брызги
                     упали из тьмы.
Их ветер глазурью
                     швырнул по полям,
Отчаянье с дурью
                      в игре по ролям,
Столичную драму,
                      кино – не театр —
На стеночку в раму,
                 есть кнопка стоп-кадр…
 

Д-во (Февраль)

«Я Пастернака не читал,

но… о-о-очень уважаю…»

(из разговора)

 
Распогодилось…
⠀⠀⠀⠀⠀⠀Льды растаяли,
И февраль
               заплакал навзрыд,
Как-то псы
               по-другому залаяли
И овраг
               ручьями изрыт.
Задышалось
                хрустящими ветками
И смолистой росой
                                  на сосне —
Мы готовимся к встрече
                                     с предками,
На Родительскую,
                                по весне.
Хоть и падают
                         хлопья лохматые,
Обжигая
                пухом глаза —
По-другому
                    щебечут пернатые,
Разобравшись
                         на голоса,
И мороз не такой
                               разухабистый,
Присмирел
                    на южном ветру —
Время петь
                  Пречистой акафисты,
Утешаясь слезами
                                 в миру́…
 

03/2019

«Спешит весенний снегопад…»

 
Спешит весенний снегопад
Прикрыть земную неприглядность,
Раздетость, даже безотрадность
Ветвей, торчащих невпопад.
Безлистую печаль кустов,
Их молчаливую покорность,
Синиц щебечущую скромность
И хлопотливую скворцов.
Такой безпечно-хрупкий лёд
В оправе мёрзлой серой глины,
Холмов натруженные спины,
Скалистый неподъёмный гнёт.
И снега вытканная шаль,
Лежать которой так недолго,
Не сбила клин летящий с толку,
Пронзающий степную даль…
 

04/2019

Стихия

 
Стихов стихия
                       самовластна,
Она бушует —
                           я молчу,
Держу лишь ручку,
                                  как свечу,
Горит она —
                       и я – не гасну…
 

05/2019

«Никто не сказал мне: «Пиши…»

 
Никто не сказал мне: «Пиши…»,
Зато говорят: «Не страдай!»,
Но слышится как: «Не дыши…»,
И всё-таки хочется в Рай…
Никто не шепнул: «Потерпи…»,
Зато прокричали: «Вперёд!»,
Но круг бесконечного π
Нас жёрновом вечности трёт…
Никто не вздохнул: «Очень жаль…»,
Не веря в причину измен —
Так злится колючий февраль
На кровь остывающих вен…
Да, всё-таки лучше молчать,
Счищая молитвой нагар —
Крепка восковая печать
В душе, пережившей пожар…
 

05/2019

Не моргая

 
Я отвечу тебе,
                          не моргая,
Тихой музыкой
                          вздыбленных слов,
Окунись в них,
                           моя, дорогая,
После всех
                 свистоплясных балов…
Штормовыми
                         раскатами грома
Нас обнимет
                         весенняя стужа,
Полетит
                 гнилая солома,
Улыбнётся
                     распухшая лужа…
На ветру
                 запузы́рят лохмотья,
Над безкрайним
                             полей океаном,
И меня унесёт
                         в непогодье
Под моим
                  парусом рваным…
Я тебе оставляю
                              на память
Покаяние лишь,
                             и молитву,
Постарайся хоть
                       что-то исправить —
Ведь не в шахматы
                       выиграла «битву»…
 

05/2019

Грунт

 
Стихам необходимо время —
Они меня переживут —
Небрежно брошенное семя
В не самый плодородный грунт.
Не прорастёт – и слава Богу,
А даст плоды – Ему хвала,
За то, что спрашивал не строго,
И за слова, и за дела.
Полив слезами утешений,
Согрев лучами доброты,
Отсеяв плевелы сомнений —
Господь пожнёт мои труды.
Зачем дано мне это поле,
Меже́й раскрытая тетрадь? —
Чтобы вся скорбь земной юдоли
Переродилась в благодать…
 

05/2019

«Робкую зелень на ветке…»

 
Робкую зелень на ветке
Дождь умывает ко сну,
Мается в рёберной клетке
Сердце, почуяв весну.
Бьётся пичугой усталой,
Рвётся в небесную высь,
Хочет птахою малой
Выпорхнуть в новую жизнь.
Воздух пыльцой пропитался,
Благоуханием дня,
Кружатся в темпе вальса
Мошки, над ухом звеня.
Но сердце трепещет, как птица,
В клетке грудной томясь —
Как же ей освободиться?
Как на волю попасть?..
 

05/2019

Осколки

 
Я на зеркало буду пенять,
Разбирая его на осколки,
Чтобы было проще понять
В отражениях кривотолки.
Вот десятки неузнанных лиц,
Почему-то до боли знакомых,
В рамках острых, как бритва, границ,
Но потерянных и неискомых.
Блики солнца на гранях судьбы,
Многомерные смыслы эпохи,
Света с тенью пространство борьбы,
Зазеркалья колючие крохи.
Вы опять превратитесь в песок
С кристаллической памятью прочной —
Будет холмик песка невысок,
Да игра светотени неточной…
 

22/05/19

Сложно

о. А.Т-в

 
Пространство
                     внутреннего роста
Вместит ли
                     Божью благодать? —
Ведь кажется —
                     всё очень просто,
Но так всё сложно —
                                    не объять…
 

«Она подойдёт украдкой…»

 
Она подойдёт украдкой,
Прильнёт, уткнётся в плечо —
Забьётся сердце так сладко,
Задышится так горячо.
Но ты возьмёшь себя в руки,
Вдруг охладив свой пыл —
Ведь это пасынок вьюги
За окнами горько завыл…
Пронзают снежные спицы
Жарко натопленный сруб,
Слетают слова-синицы
С разгорячённых губ.
Но крошевом льда заметает
Быстро остывший очаг —
Снежинки больше не тают
В её бездонных очах…
 

06/2019

Теорема

 
Снова следы на песке,
Запечатлённое время —
Мелом по чёрной доске,
Мой поиск себя в теореме.
Людмила Ивановна ждёт,
А всё же – урок-то не вечен,
Но класс никогда не поймёт,
Чего я так нагло-беспечен,
Опять ничего не учил —
Играл с Марадоной до ночи,
И был вызывающе мил
С друзьями, чтобы помочь им.
А вывод достаточно прост,
Как точный прыжок на канате —
Ведь след от сгорающих звёзд
Равен их жизни в квадрате.
 

06/2019