Текст книги "Шери и Лари. Черный охотник"

– Я – это я. Дураком вроде не был. Сумасшествием тоже вроде не страдал. А ваше заявление о «хитроумном наглеце» приводит меня в полное замешательство. Не соизволите ли объяснить, что вы имели в виду?

Тут в небольшом замешательстве оказался уже капитан. Он, очевидно, не ожидал подобного ответа. Спокойствие на лице допрашиваемого почему-то не укладывалось у него в голове.

– Вы, должно быть, шутите! Вам светит казнь минимум по двум статьям. И не делайте вид, что не понимаете.

– С какого перепуга?

– Что, простите?

– Я имею в виду, по какой причине меня хотят казнить? – исправился Даниил.

Взгляд капитана в этот момент выражал то нелестное мнение, какое он имел о мозгах собеседника.

– А вы как думаете? Или попытка выдать себя за особу королевской крови для вас не причина? Я уже не говорю о костюме охотника. Лишь они имеют право их носить. Любая попытка имитации карается самими охотниками. И карается она – смертью.

Даниил едва рот не раскрыл от изумления, когда услышал обвинения. Даже в самых фантастических предположениях он не мог представить себя в роли обвиняемого по делу об имитации какой-то там королевской особы. Да и про охотника было не все понятно.

– Капитан Хорик, если все, что вы сказали, правда, то я должен быть поистине безумным. Для подобной затеи требуется полное отключение мозгов. Но мне кажется, я не похож на свихнувшегося кретина, который решил расстаться с жизнью. Поверьте, жить я хочу не меньше, чем вы.

– Тогда как вы все это объясните?

– Я не имею ни малейшего понятия, почему вы решили, что я кого-то там изображаю. Про какую королевскую особу вы говорите? Это раз. И почему вы считаете мой костюм охотника подделкой? Это два.

Капитан сначала в изумлении вытаращил глаза, а потом вдруг расхохотался. Смеялся он долго. Даниил даже начал опасаться начала истерики. Но он ошибся. Отсмеявшись, капитан совершенно серьезно сказал:

– Передо мной либо клоун, либо чокнутый. Какой спектакль вы затеяли? Вы надели личину близкого родственника его величества Герхана Третьего. Это по законам нашей страны считается преступлением. По поводу второго вопроса: на тебе костюм охотника! Кроме цвета, его вид всегда одинаков и известен даже последнему лакею. Но ты додумался выкрасить его в черный. А таких, согласно летописям, не было уже несколько тысяч лет. И вряд ли будут когда-нибудь. У нас во дворце сейчас находится один из адептов Школы. Ему уже сообщили о происшествии. Поверь, он в один миг тебя разоблачит.

Новость о присутствии во дворце другого охотника Даниила порадовала. Если охотники чувствуют друг друга, одной проблемой меньше. А вот насчет сходства…

– Вы говорили о моей схожести с родственником его величества Герхана Третьего. Иными словами, я на территории государства Мигея?

– Ну да, – удивленно подтвердил капитан. – Вас подобрали на границе нашего государства. Сейчас вы находитесь в столице нашей страны, в королевском дворце. И, кстати, прежде чем вынести окончательный приговор, король сам пожелал тебя допросить.

Переходы капитана с «вы» на «ты» начали Даниила забавлять. Возникало ощущение, что капитан не может решить, как к нему обращаться.

– И когда же я предстану перед королем? – Даниил одновременно и предвкушал, и опасался встречи с дедом.

– Да прямо сейчас. Просто сначала хотел с тобой поговорить я. Уж больно твой случай необычен. И, как теперь понимаю, еще и безнадежен. Пошли, через пять минут нас ждут.

Даниила повели по тому же коридору, по которому он шел сюда. Только, дойдя до холла, никуда не свернули, а повели прямо. Миновали пару широких лестниц, ведущих на верхние этажи, и еще несколько комнат неизвестного назначения. Наконец коридор кончился….Кончился он огромным залом, полным народа. Скорее всего, это был приемный зал – Дан сделал такой вывод, увидев кресло на возвышении у одной из стен, на котором сидел пожилой мужчина, очень похожий на него самого. Пока они подходили ближе, Даниил неотрывно смотрел на деда, пытаясь по выражению лица определить его настроение. Увиденное не особо радовало. Как и выражения лиц окружающих, демонстрирующих недоверие и откровенную враждебность. В этот момент Даниил не был уверен даже в удачном исходе встречи со своим «коллегой». Да, он охотник, но прибыл из другого мира и в этих кругах неизвестен. Что может помешать его опознать. Да и кто ведает, может, тут не любят конкуренции.

За невеселыми размышлениями поначалу он не обратил внимания на внешний вид помещения. Рельефные стены, испещренные различными узорами, имели белый, с голубоватым отливом цвет. Они тоже были выложены каким-то необычным и, очевидно, дорогим, как и все во дворце, камнем. Полы сделаны из того же изумрудного камня, что и в холле. И ни одной подпирающей потолок колонны. Как держались потолки в комнате размером с футбольное поле, оставалось неизвестным. Но это чудо архитектуры Даниил заметил позже. Сейчас его мысли были заняты собственной судьбой. Они подошли почти к самому трону и, не дойдя пары метров, остановились. Стража отступила назад, образовав полукруг, но застыла недалеко с оружием наготове. Даниила оставили одного перед грозным родственником, который его самого родственником, очевидно, не считал. Свобода оказалась лишь видимой – воины полностью контролировали ситуацию и готовы были действовать, вздумай только пленник что-нибудь выкинуть.

С минуту монарх молча смотрел на Даниила, при этом выражение его лица становилось все мрачнее. Затем без предисловий возмущенно спросил:

– Как ты осмелился появиться в нашей стране?! И как посмел набрасывать на себя подобную иллюзию?!

Иллюзию? Даниил не сразу понял, о чем идет речь.

– Ваше величество, – ответил Дан, изображая неуклюжий полупоклон. Как правильно кланяться, он не знал, да и желание кланяться отсутствовало. Это было замечено и вызвало гримасу неудовольствия на лице короля. – Оказался я тут потому, что мне стало известно: ваши границы пересек убийца моего друга, погоню за которым я сейчас веду.

Герхан Мигейский еще сильнее поморщился, услышав эти слова.

– Ложь! Ты и тебе подобные сами являетесь обученными убийцами. А теперь, очевидно, охотитесь на кого-то из моей семьи?

– Не понимаю…

– Не понимаешь? Тогда ответь мне на один вопрос, оборотень: зачем ты пытался копировать мою внучку?

С этими словами король сделал кому-то знак рукой, и через секунду из-за трона вышла та самая девушка, которую он спасал. Но теперь Даниил смог рассмотреть ее получше, чем в лесу. Увиденное его удивило, но зато пролило свет на обвинения, которые на него сыпались. Примерно одного роста с ним. Такая же темноволосая. А если убрать явно женскую грудь и немного подстричь волосы на голове, Даниил мог бы поклясться, что смотрит на собственное отражение. Довольно симпатичная у него двоюродная сестричка. Но самое интересное, одета она была почти так же, как Дан. Похожий костюм, за исключением плаща: он у нее отсутствовал.

Вот оно, значит, как! Его приняли за оборотня!

– Ваше величество, насколько я помню, я спас эту молодую леди, рискуя собственной жизнью. А теперь меня обвиняют в попытке убийства. Мне кажется, это по меньшей мере непоследовательно.

– Спас? – Король хрипло рассмеялся. – Убить того зверя мог только охотник, притом не каждый. Не знаю, кто тебе помог, но ты не рисковал жизнью, пытаясь ее спасти. Приняв личину моей внучки, ты удивительным образом оказался с ней рядом. Хочешь сказать – это простое совпадение? Я в такое не верю. Ее родители погибли при похожих обстоятельствах. А этот зверь скорее помешал выполнить задуманное, по причине голодного желудка взяв ответственность за задуманное на себя. Тебе же просто повезло, что уцелел. А теперь стоишь и придумываешь небылицы, надеясь спасти собственную шкуру. Но этому не бывать! Попытка имитации королевской особы карается смертной казнью!

Последняя фраза была произнесена с явным удовлетворением. После чего правитель не отказал себе в удовольствии чуть поиздеваться.

– А от степени твоей откровенности будет зависеть, какой она окажется – быстрой или медленной.

Его собираются убить! Решили, что раскрыли заговор против короны, и довольны. Но для чего тогда эти разговоры? Имитируют видимость допроса, воображают, будто все провели по правилам? Вот вам и благодарность за спасение! Сделал доброе дело, на свою голову! Мало того, еще и хищника чуть ли не благородным существом представили! Кушать зверушка захотела! А он сам однозначно виновен, раз умудрился рядом оказаться.

– А почему вы решили, что я кого-то имитирую? – спросил Даниил. Но смотрел он при этом прямо в глаза своей новоявленной кузине. Неужели она монстр в человечьем обличье? В ответ на добрый поступок повела себя так холодно и жестоко?

Но в ее глазах, против ожидания, не было ни холода, ни жестокости, ни малейшего намека на удовлетворение происходящим. Наоборот, в них читались интерес и сочувствие. И просьба простить. Так ему показалось. Или, точнее, ему хотелось в это верить. Может, она вовсе не разделяла настроений деда, но ничего не могла изменить? Почему-то такое представлялось вероятным. А потому он добавил, переведя взгляд на трон:

– А насчет вашей внучки – вы считаете, было бы более правильным оставить ее наедине с тем чудовищем? Пусть бы животинка пообедала? Главное, не оказаться с девушкой рядом, дабы не приняли за преступника?

В зале послышался ропот, вызванный неслыханной дерзостью. Глаза короля сверкнули. Ярость плескалась в них. Но он не дал ей воли и, как положено опытному монарху, который всегда является и хорошим политиком, погасил все внешние признаки эмоций на лице. Проигнорировав выпад допрашиваемого, он холодным тоном произнес:

– Вопросы тут задаю я! Не советую продолжать в том же духе. Но на первый вопрос, пожалуй, отвечу: потому что я, в отличие от правителей некоторых других стран, знаю в лицо всю свою родню. Ты среди тех, кого я помню, не значишься. Как не помнит тебя никто другой. Даже «спасенная» не припомнила вашего знакомства. – После чего последовал легкий кивок в сторону принцессы.

Даниил испытующее посмотрел на старшего родственника и в свете практически вынесенного приговора предпочел предупреждение монарха проигнорировать.

– Но, быть может, я значусь среди тех, кого вы не хотите помнить или считаете мертвым?

– Довольно! – вскинув руку, Герхан повернулся к страже. – Увести…

Но начавшего отдавать приказания короля совершенно неожиданно перебили:

– Ваше величество, – вперед выступил мужчина лет сорока, одетый точно так же, как Даниил. За одним исключением – цвет костюма у него был темно-коричневым. – Я думаю, не стоит торопиться.

И, выждав, когда волнения среди присутствующих улягутся, продолжил:

– Все должно быть по закону. Магическое преступление против короны с применением иллюзии внешнего облика должно быть доказано! – заявил он. – Вы же не хотите, чтобы вас обвинили в попытке скрыть истину или в неправомерной казни охотника? Которую, позволю себе вам напомнить, вы, ваше величество, не имеете права совершать самовольно, так как охотники не являются чьими-то подданными, пока добровольно не принесут клятву верности. А ведь этот человек также обвиняется в попытке изобразить из себя охотника, ибо утверждает, что сам убил зверя. Обратное пока не доказано. Плюс его одежда… это уже в нашей компетенции. А потому, прежде чем отдать его в ваши руки для свершения правосудия, я должен убедиться в справедливости обвинений. Даже если это пустая формальность.

«Пустая формальность…» Значит, его не признали даже охотником. Они уже всё решили, но собираются провести один, не имеющий принципиального значения, обряд, чтобы совесть была чиста. А Даниил обречен. Не сделав ничего плохого, умрет по воле родственника в чужом мире. Вот такая ирония судьбы!

– Разумеется, охотник Легрин, – тут же согласился Герхан Третий, хотя было видно – эти слова даются ему нелегко. – Законы наших предков нельзя нарушать. Преступления с использованием магии в вашем ведомстве. Вы в своем праве. Прошу вас, приступайте.

И этот тип, названный охотником, не теряя времени, приступил. Встал перед Даниилом и, сложив ладони лодочкой, закрыл глаза.

«Вот даже как, – подумал Даниил, вспоминая слова Гринга о нелюбви титулованных особ к своим родственникам, ставшим охотниками. – Теперь ясно, почему. Если они могут затыкать рот власть имущим, то в этом нет ничего удивительного. Скажем, младший сынуля, не имевший шансов на что-либо путное, запросто затыкает рот папочке, сидящему на троне. Пусть даже не королю, а какому-нибудь герцогу или графу, у которых множество земельных владений и людей в подчинении. Это же какой удар по самолюбию! Кому такое понравится?! Неудивительно, что таких детей лишают наследства. Боятся потерять авторитет, а то и власть. Вот сейчас и с ним покончат. Не может это подобие молитвы быть реальной проверкой! Скорее создают видимость для публики».

Тем временем охотник Легрин сменил позу то ли спящего, то ли молящегося истукана на позу истукана бодрствующего, и открыл глаза. После чего растерянно уставился на свою предполагаемую жертву, будто пытался что-то понять. Затем тряхнул головой и снова закрыл глаза, силясь продолжить прервавшийся процесс. Минуту спустя охотник отказался от этой затеи и, отступив на шаг назад, уставился на левую руку Даниила. Пристально так уставился.

А через несколько секунд случилось нечто из ряда вон выходящее. Легрин, пару минут назад нагло перебивший короля, опустился перед Даниилом на одно колено и прерывающимся голосом произнес:

– Простите меня, Высший! Я не опознал вас сразу.

Весь зал, до этого шептавшийся о чем-то, замер в гробовом молчании. На глазах придворных творилось неслыханное и, казалось бы, невозможное: один из самых влиятельных охотников встал на колено перед не понять кем, признав, что тот выше его по положению! А такие охотники даже королям не спешили кланяться – так, формально отдавали дань уважения.

Даниил и сам не поверил своим ушам. Он что, прикалывается? Какой еще Высший? Это такой развод перед приговором, мол, порадуйся минутку, а потом мы тебя добьем. Не может же этот цирк оказаться правдой?

Первым тишину нарушил хозяин дворца.

– Что здесь происходит? – потребовал король ответа у Легрина. – Почему вы преклонили колено перед этим самозванцем?

А тот вместо того чтобы отпустить какую-нибудь шутку и сообщить о небольшом розыгрыше, совершенно серьезно произнес:

– Он охотник. Настоящий. Впервые за последние несколько тысяч лет – черный. – Последнее слово Легрин произнес почти с благоговением.

Общий вздох изумления собравшейся в зале публики был красноречивее всяких слов. Даниил заметил, как изменилось лицо короля. Собственно, такую же картину он мог наблюдать всюду, куда бы ни повернул голову. На него смотрели совсем по-другому, но доброжелательнее взгляды не стали. Помимо любопытства в них теперь читался страх, а кое у кого – злость. Чем же он всем так насолил? На Легрина так не глядели. Несмотря на это, с души будто камень свалился. Его действительно признали тем, кем он был. А значит, произошедшее – не фарс.

Из всех присутствующих враждебности во взгляде не было лишь у одного человека – его двоюродной сестры. В глазах девушки читалось нескрываемое любопытство и желание что-то сказать, даже, скорее, спросить. И это желание победило в борьбе со скромностью.

– Как вас зовут, охотник? – спросила она мягким, нежным голосом.

Стоит ли говорить? Этим вопросом Даниил мучился лишь секунду – очень уж хотелось понаблюдать за реакцией деда, да и всех в зале. Но перед тем как назвать себя, он не мог не спросить:

– Вы уверены, ваше высочество, что хотите это знать? Не отвернетесь ли, услышав мое имя?

– Почему я должна отвернуться? Неужели оно так ужасно?

– Возможно, оно покажется таким некоторым из присутствующих. Хотя само по себе слух не режет.

– И все же? Вы спасли мне жизнь, вызвали переполох во дворце, шок у окружающих, но никто не знает, как вас зовут!.

«Мне кажется, шок сейчас только начнется», – впервые за долгое время подал голос Гринг.

Даниил усмехнулся.

– Будь по-вашему. Мое имя: Данилар. Я единственный сын Ольганы Мигейской и Иргана дель Костельнора.

Подождав, когда смолкнет гул, вызванный еще одним потрясением присутствующих, Дан обратился непосредственно к деду:

– Может быть, этим объясняется мое сходство с вашей внучкой?

– Ложь, – выдавил тот, все еще сохраняя лицо. – Моя дочь и мой внук погибли! Их могилы находятся на семейном кладбище.

– Вы их хоронили? – осведомился Даниил. – Видели тела собственными глазами?

– Нет, но…

– Но? У вас еще может быть «но»? Насколько помню, моя мать умерла всего пять лет назад у меня на руках. А сам я стою перед вами! Мертвыми вы нас не видели, но зато поспешили записать меня в самозванцы!

От возмущения Даниил на мгновение забыл, где и с кем разговаривает. Эмоции захлестывали. Да и пример Легрина вдохновил. Главным желанием теперь было – поставить деда на место. О разнице в положении даже мысли не возникло – сказывалось воспитание в демократической среде. Но мгновенной попытки покарать наглеца за дерзость, естественно, никто не сделал. Монарх покраснел от гнева и вмиг растерял всю свою выдержку.

– А ты наглец! – озвучил он общее мнение. – Ну тогда предъяви доказательства! Чтобы осмелиться на такие слова, ты просто обязан их иметь. Иначе даже положение охотника тебе не поможет.

«Меня покажи, – подсказал Гринг. – Я являюсь официальной копией герба графского дома Костельноров. Надеть меня может только потомок прежнего носителя».

Даниил послушно поднял левую руку, демонстрируя перстень, на котором снова ожила голова пантеры, показывая, что драгоценность не является подделкой.

– Вам знакомо это?

– Перстень Иргана, – пробормотал Герхан, признавая поражение, ибо глаза на ожившей голове пантеры сверкнули, окончательно доказывая магическое происхождение предмета. – Значит, ты действительно его сын, – добавил, будто выплюнул, король, намеренно игнорируя собственное родство.

Даниил и не думал, что король обрадуется новоявленному внуку, учитывая предупреждения Гринга и собственные наблюдения. Но откровенно враждебный тон правителя все же немного выбил его из колеи. Он не ожидал радостной встречи обретенного родственника, но презрение, явно послышавшееся в последней фразе, словно задело какую-то струну в душе. Теперь ему хотелось поскорее покинуть это место. Оставалось решить одну проблему.

О ней поспешил напомнить Легрин, всем своим видом демонстрирующий уверенность и собственное превосходство.

– Ваше величество, если доказано, что охотник Данилар действительно тот, за кого себя выдает, и не пытается с помощью магии имитировать вашего родственника, обвинения с него должны быть сняты!

Герхан бросил на Легрина не очень доброжелательный взгляд и с неохотой произнес:

– Да, обвинения сняты. Охотник Данилар может быть свободен. – И, обращаясь к последнему, добавил: – Немедленно покинь эту страну. И, по возможности, не возвращайся сюда никогда. Капитан! – повернулся король к Хорику. – Проводите охотника и проследите, чтобы он покинул территорию дворца.

Тот молча кивнул и повернулся к Даниилу, знаком показывая, что медлить нежелательно. Но этого и не требовалось. Бросив на сестру прощальный взгляд и жалея, что не узнал даже ее имени, он развернулся и быстрым шагом последовал за капитаном. Ему хотелось многое сказать негостеприимному родственнику, но он решил быть выше мелочей, тем более что они могли дорого обойтись.

Его проводили до ворот дворцовой ограды. Но перед тем как закрыть ворота, капитан неожиданно доброжелательно обратился к нему:

– Знаешь, охотник, а ты молодец. Достойно держался.

– Знаете, капитан, а меня это не слишком заботит. Мало того что не по своей воле попал во дворец, так меня еще и обвинили в имитации едва ли не самого себя. После такого мелочь вроде достойного поведения не очень волнует.

Услышав этот небольшой монолог, Хорик расхохотался.

– Что верно, то верно. А за каким убийцей вы гнались? – Капитан, похоже, так и не определился, как обращаться к Дану.

– За девушкой в синем платье с волосами такого же цвета. Мастерски владеет холодным оружием. Она убила моего друга.

– С синими волосами, говоришь… Похоже, ты столкнулся с растительным оборотнем.

– С каким оборотнем? – не понял Даниил.

– С растительным. Он может обращаться в растения. Только среди них появляются на свет особи с таким цветом волос. И то не все, – пояснил капитан. – А вот где убийцу искать, подсказать не могу. Никто не знает, где они прячутся.

Дальше Даниил решил не расспрашивать, дабы не показаться невежей. Вместо этого задал вопрос, который казался самым важным и естественным:

– Капитан, не подскажете, где поблизости можно остановиться на ночь?

Хорик охотно объяснил, как добраться до ближайшего постоялого двора, и, пожелав удачи, закрыл ворота.

У Даниила больше не было причин задерживаться во дворце, и он отправился на поиски ночлега.