Текст книги "Философия: конспект лекций"

Внешний вид современного суншанского Шаолиня представляет собой монастырь образца последней цинской династии. До 1980 г от монастыря сохранялось лишь то, что уцелело после пожара 1928 г – всего несколько павильонов в полуразваленном виде. Но после того, как правительством Китая было принято решение сделать здесь туристический центр, монастырь был восстановлен примерно в прежнем виде. Очевидно, что внешний вид Шаолиня в эпохи разных династий, т. е. на протяжение его истории, менялся и есть тому достоверные свидетельства (на фресках в «Зале белых одежд» представлен монастырь минской династии).

Монастырь расположен на склоне горы Шаоши. Нижние его ворота представляют собой вход в монастырь с южной стороны (они также имеют название «Горные ворота» – shan men), Северных задних ворот в настоящее время не существует. Склон горы довольно крут, так что внутри монастыря каждый последующий двор расположен значительно выше предыдущего, и т. о. сам монастырь напоминает лестницу. По периметру около 800–900 метров стена, окружающая его высотой 2,5–3 метров, выкрашена в традиционно киноварный (густо-красный) цвет, черепица же крыш по древнему китайскому регламенту покрыта зеленой глазурью.

В двух часах езды от Чжэнчжоу на запад находится другой не менее крупный город – Лоян, который как раз и знаменит своим историческим прошлым. Лоян известен уже 3 тысячи лет и неоднократно становился не только центром княжества, но и столицей всей Поднебесной, с ним связаны многие известные исторические события Китая. Например, здесь место зарождения китайского буддизма. На окраине города находится храм Баймасы(храм Белой Лошади), он считается самым первым буддийским монастырем страны. Храм и поныне радует взор миллионов посетителей изысканной отделкой залов и благоухающими цветочными клумбами, за которыми так заботливо ухаживают монахи храма. сожалению, сам город Лоян почти не сохранил признаков своего древнего происхождения, и туриста, бродящего по его улицам в поисках исконных памятников старины, ждет легкое разочарование. Сейчас Лоян так же, как и Чжэнчжоу, является промышленно-торговым центром среднего Китая и напоминает, скорее, индустриальные окраины, плавно переходящие в деловую часть города. Лун мэн-Врата Дракона и знаменитые пещерные храмы Тысячи будд находятся за пределами города.

Но вернемся все-таки к истории…именно в Лояне князь государства Северная Вей Сяо Вень Ди принимает решение, следуя просьбе знаменитого буддийского монаха Бато, основать храм, которому сам же и дал имя – Шаолиньсы,»храм в лесу на горе Шаоши». Здесь же, в Лояне (по некоторым версиям), Бато встречает своего ученика Сен Чхоу – чуть ли не самого первого шаолиньского бойца. Через Лоян же, очевидно, пролегал и путь легендарного Бодхидхармы(по-китайски Дамо; в некоторых источниках, кстати, путают Дамо и Бато) – основателя чань-буддизма и шаолиньских боевых искусств. Здесь прошел он, не замутненный ни пылью городской суеты, ни великолепием княжеского двора, движимый лишь мыслью о поисках истинного убежища.

Если вы вдруг окажетесь на Лоянском железнодорожном вокзале, то не сможете не обратить внимания на крики: «Шаолинь!» – наиболее часто доносящиеся здесь до уха. Несколько десятков автобусов ну просто будут счастливы, за небольшую плату, доставить вас к общепризнанной святыне, месту паломничества любителей боевых искусств всего мира – храму Шаолинь. Надо отметить, что несмотря на всю эту туристическую шумиху и активную коммерческую деятельность, развернутую вокруг этого, сам храм и особенно «вера в его идею» непонятным образом жива в народных массах (и не только китайского народа). До сих пор ходят легенды о живущих и ныне или в недалеком прошлом легендарных мастерах кунфу, мистических носителях техники точечного касания, великих и непревзойденных бойцах храма Шаолинь (и все это небезосновательно!). Вообще в Китае ощущается, что легенды и реальность настолько близки, что порой трудно отличить одно от другого. Из-за своей «чудовищно» древней истории эта мудрая нация научилась миролюбиво принимать и сохранять пережитки «седой» старины. В то же время, это не мешает Китаю покрывать небоскребами центры своих городов.

Через час с небольшим от Лояна автобус начинает резко подниматься по крутому горному серпантину в долину горы Шаоши. Здесь-то как раз расположен и заботливо укрыт от холодных ветров и постороннего взгляда монастырь Шаолинь. С востока от Чжэнчжоу путь сюда более пологий, но значительно длиннее и проходит через уездный центр г. Дэнфэн. Это знаменитый исторический район Китая, превращенный теперь в национальный культурный заповедник.

Здесь расположено много буддийских и даосских храмов, здесь находятся конфуцианские университеты – оплоты китайской учености, где создавались многочисленные трактаты, законы и развивалась китайская словесность. Часть из них сейчас восстанавливается для всеобщего посещения.

Горный массив Сун Шань довольно причудлив, хотя и не высок (около 1500 м над уровнем моря). Горные пики, хребты, плоские вершины и отвесные скалы создают неповторимые очертания лежащего дракона – счастливый знак китайской геомантии. На подъезде к Шаолиню есть знаменитая гора «Монах», видимая только с одной точки – гордость местных экскурсоводов. Величественные горы Сун, очевидно, всегда волновали воображение людей, и здесь с древних времен обитали монахи и отшельники, предаваясь в уединении возвышенным помыслам. Многие известные поэты Китая путешествуя по Сун Шань, очарованные сказочной красотой здешних мест, слагали восторженные поэмы.

По китайским легендам и мифам, долина гор Сун Шань это работа мифического императора Юя. Он, некогда, спасая Поднебесную от наводнения, превратившись в огромного медведя, прорывал русла великих китайских рек. И жена Юя, однажды увидев мужа в столь страшном облике, окаменела – камень этот, говорят, и поныне стоит где-то в долине.

Южные ворота монастыря расположены напротив горы «Лежащий Будда» – огромная гора с вытянутой плоской вершиной, напоминающая, при пристальном взгляде, известный буддийский сюжет – Будда в лежачем положении – символ паринирваны Благословенного. Он словно охраняет и напоминает обитателям Шаолиня о необходимости постоянной практики.

На въезде в долину, где расположен Шаолинь, посетителей встречает железный монах, соединивший ладони в традиционном приветствии.

От въезда и остановки автобусов до монастыря еще около 1,5 км. Сначала надо спуститься до пропускных ворот, где продают билеты в Шаолиньскую долину.

Даос– (кит. 道士, dàoshì; в русский язык попало из южного произношения) – адепт, посвятивший себя даосизму, это может быть отшельник, учитель, настоятель храма, даосский монах (в монастырских школах), член семьи даосов.

Южный даосизм.

В южных немонастырских школах даосизма (напр. Школа Небесных Наставников) даосами считают членов семьи настоятелей храма и принадлежность к семье передаётся по наследству, считается что даосы обладают «бессмертными костями», и мастера-даосы получают «свидетельство о бессмертии». Однако критерием также является обладание определёнными реликвиями, включающими себя тексты литургического содержания. Даосами могут стать также те, кого усыновила даосская семья.

Даосы управляют общиной, которая группируется вокруг храма и докладывает богам о своей деятельности.

Шко́ла Небесных Наставников (кит. трад. 天師道, упрощ. 天师道, пиньинь Tiānshīdào – Путь Небесных Наставников) – религиозное направление даосизма, основанное в поздние годы династии Хань. Основателем движения был Чжан Даолин, первый патриарх (Небесный Наставник) и бессмертный даос. Эта школа – самая первая стабильная религиозная организация в даосизме. Школа существует до сих пор, преимущественно в южном Китае, на Тайване, в Сингапуре и среди китайского населения стран Юго-Восточной Азии.

Данная школа или её ответвления распространены преимущественно на юге Китая (хотя есть общины и на севере), главенствует на Тайване и в китайских диаспорах многочисленных стран Юго-Восточной Азии (Сингапур, Малайзия, Филиппины, Индонезия, Вьетнам) и в эмигрантских общинах Австралии, США и других стран.

В докоммунистическом Китае эта школа обычно официально признавалась правительством.

Китайское слово «дао» многозначно: путь звёзд и путь добродетелей, закон вселенной и закон человеческого поведения. Обычно его переводят как «путь». Даосы совсем не интересовалить политикой (врятли можно было рассматривать её как средство продления жизни, скорее наоборот), они были врачами, собирателями трав, занимались магией, хиромантией, предсказаниями, физиогномикой и геомантикой. Даосизм обращается к человеку, как к существу природному: его эмоциям, инсктинктам. Даосы были противниками конфуцианства, считая, что человек должен руководствоваться не социальными доктринами, а стремиться к естественности поведения. Представления о природном равенстве людей и необходимости возврата к естественному состоянию так же включены в даосизм. Для даосов природа ценнее человека, поэтому даосский «совершенномудрый» отвергает социум ради природы. Даосские представления о высшей реальности (дао) гораздо менее антропоморфны, нежели конфуцианские.

Гора Удан при разных династиях была знаменита достижениями выдающихся даосских отшельников, которые следовали Законам Природы, стремились к бессмертной жизни, занимались совершенствованием и тела и духа, ценили и мастерство и мораль. Именно в период расцвета даосизма известный даос-отшельник Чжан Сань Фэн на достижениях выдающихся даосских отшельников при разных династиях основал на горе Удан систему Удан-Нэй-Цзя цюань – Уданский ВнутренниЙ Кулак. В системе были собраны в единое целое: даосская философия, теория нападения и защиты, пришедшая из древнего китайского Ушу, а так же метод внутренней алхимии. Именно на этих источниках сформировалась собственная теория Удан Нэй Цзя цюань. Эта теория постулирует, что внутри человека залегает Сила (цюань), обладающая нападающей и защищающей формами. Системы Инь-Ян, Ба-гуа, Пяти элементов являются ядром теории Уданского Ушу. Поэтому в Удан Нэй Цзя цюань ценится мягкая пластичная, округлая форма, которая обладает одновременно и жесткостью и мягкостью. Таким образом, в системе Удан Нэй Цзя Цюань (Уданский Внутренний Кулак) представлена и внешняя форма, и Внутренняя Сила, используемая как для целей самообороны и защиты, так и для достижения здоровья и долголетия.

Европейская и значительная часть современной мировой цивилизации прямо или косвенно являются продуктом древнегреческой культуры, важнейшей частью которой является философия. С учетом этой парадигмы наше отношение к древнегреческой культуре не может быть беспристрастным и даже более того, требует большего внимания и заинтересованного отношения. Собственно говоря, эти мысли не являются оригинальными. Все или почти все европейские исследователи если не преувеличивали роль и значение Древней Греции в развитии современной цивилизации, то, по крайней мере, никогда эту роль не преуменьшали.

Напомним, что под Древней Грецией подразумевается цивилизация, которая в VII–VI вв. до н. э. включала в себя ряд рабовладельческих государств, расположенных на юге Балканского полуострова, островах Эгейского моря, побережье Фракии и западной береговой полосе Малой Азии и распространивших свои владения в период греческой колонизации (VIII–V вв. до н. э.) на Южную Италию и Восточную Сицилию, на юг Франции, северное побережье Африки, побережья Черного моря и черноморских проливов.

Философия в Древней Греции возникает на рубеже VII–VI вв. до н. э. Известно, что первыми греческими философами были Фалес, Анаксимандр, Анаксимен, Пифагор, Ксенофан, Гераклит, чья жизнь и деятельность выпадает на VI в. до н. э.

При анализе греческой философии в ней выделяют три периода: первый – от Фалеса до Аристотеля; второй – греческую философию в римском мире и, наконец, третий – неоплатоновскую философию. Хронологически эти периоды охватывают свыше тысячи лет, с конца VII в. до н. э. до VI в. текущего летоисчисления. Объектом нашего внимания будет только первый период. В свою очередь первый период целесообразно разделить на три этапа. Это необходимо для того, чтобы более четко обозначить развитие древнегреческой философии как по характеру исследуемых проблем, так и их решению. Первый этап первого периода – это в основном деятельность философов Милетской школы Фалеса, Анаксимандра, Анаксимена (название получила по наименованию ионийского города Милет); второй этап – это деятельность софистов, Сократа и сократиков и, наконец, третий включает в себя философские идеи Платона и Аристотеля.

Следует отметить, что о деятельности первых древнегреческих философов практически, за небольшим исключением, достоверных сведений не сохранилось. Так, например, о философских воззрениях философов Милетской школы, а в значительной степени и о философах второго этапа, известно, главным образом, из произведений последующих греческих и римских мыслителей и в первую очередь благодаря работам Платона и Аристотеля.

Натурфилософия в Древней Греции

Первым древнегреческим философом принято считать Фалеса (ок. 625–547 до н. э.), основателя милетской школы. Согласно Фалесу, все многообразие природы, вещей и явлений можно свести к одной основе (первостихии или первоначалу), в качестве которой он рассматривал «влажную природу», или воду. Фалес считал, что все возникает из воды и в нее же возвращается. Он наделяет первоначало, а в более широком понимании весь мир одушевленностью и божественностью, что находит свое подтверждение в его изречении; «мир одушевлен и полон богов». При этом божественное Фалес, по существу, отождествляет с первоначалом – водой, то есть материальным. Фалес, согласно утверждениям Аристотеля, устойчивость земли объяснял тем, что она находится над водой и обладает, подобно куску дерева, спокойствием и плавучестью. Этому мыслителю принадлежат многочисленные изречения, в которых были высказаны интересные мысли. Среди них и общеизвестное: «познай самого себя».

После смерти Фалеса во главе Милетской школы стал Анаксимандр (ок. 610–546 до н. э.). О его жизни практически не сохранилось никаких сведений. Считается, что ему принадлежит работа «О природе», о содержании которой известно из сочинений последующих древнегреческих мыслителей, среди них – Аристотель, Цицерон, Плутарх. Взгляды Анаксимандра можно квалифицировать как стихийно-материалистические. В качестве первоначала всего сущего Анаксимандр считает апейрон (беспредельное). В его интерпретации апейрон не является ни водой, ни воздухом, ни огнем. «Апейрон есть не что иное, как материя», которая находится в вечном движении и порождает бесконечное множество и многообразие всего существующего. Можно, по-видимому, считать, что Анаксимандр в определенной степени отходит от натурфилософского обоснования первоначала и дает более глубокое его толкование, полагая в качестве первоначала не какой-либо конкретный элемент (например, воду), а признавая таковым апейрон – материю; рассматриваемую как обобщенное абстрактное первоначало, приближающееся по своей сущности к понятию и включающее в себя существенные свойства природных элементов.

Анаксимандра, по-видимому, можно считать первым древнегреческим мыслителем, у которого встречается попытка пантеистического толкования мира. В отличие от Фалеса, который обожествлял природу, он уравновешивает, отождествляет природу с богом, в частности, это проявляется в его словах о том, что есть рожденные боги, которые периодически возникают и исчезают, причем эти периоды продолжительны. Этими богами, по его мнению, являются бесчисленные миры. Он же выдвигает идею о бесчисленности миров, которые возникают и исчезают. Это подтверждается и его утверждением, что «эти миры– то разрушаются, то снова рождаются, причем каждый (из них) существует в течение возможного для него времени».[5]5
  Цит. по: Антология мировой философии. М., 1969, т. 1, часть 1, С. 271.


[Закрыть]

Представляют интерес наивно-материалистические идеи Анаксимандра о происхождении жизни на Земле и происхождении человека. По его мнению, первые живые существа возникли во влажном месте. Они были покрыты чешуей и шипами. Выйдя на землю, они изменили свой образ жизни и приобрели другой вид. Человек произошел от животных, в частности, от рыб. Человек потому сохранился, что с самого начала был не таким, как ныне.

Последним известным представителем Милетской школы был Анаксимен (ок. 588 – ок. 525 до н. э.). О его жизни и деятельности также стало известно благодаря свидетельствам позднейших мыслителей. Как и его предшественники, Анаксимен придавал большое значение выяснению природы первоначала. Таковым, по его мнению, является воздух, из которого все возникает и в который все возвращается. Анаксимен избирает в качестве первоначала воздух в силу того, что он обладает такими свойствами, которых нет (а если есть, то недостаточно) у воды. Прежде всего, в отличие от воды, воздух имеет неограниченное распространение. Второй аргумент сводится к тому, что мир как живое существо, которое рождается и умирает, требует для своего существования воздуха. Эти идеи находят подтверждение в следующем утверждении греческого мыслителя: «Наша душа, будучи воздухом, является для каждого из нас принципом объединения. Точно также дыхание и воздух объемлют все мироздание».[6]6
  Цит. по: Антология мировой философии. М., 1969, т. 1, часть 1, С. 274.


[Закрыть]

Оригинальность Анаксимена не в более убедительном обосновании единства материи, а в том, что возникновение новых вещей и явлений, их разнообразие объясняются им различными степенями сгущения воздуха, благодаря чему образуются вода, земля, камни и т. п., а из-за его разрежения формируется, например, огонь. Появление холода он объяснял как результат сгущения воздуха, а тепла – как следствие его сжижения. В результате полного сгущения воздуха появляется земля, а затем и горы. Такая трактовка многообразия мира была более глубокой и понятной, чем у его предшественников, и не случайно именно анаксименовская интерпретация многообразия мира получила достаточно широкое распространение в античной философии. Стабильность, прочность земли объяснялась тем, что она, будучи плоской, парит в воздухе, и точно так же как солнце, луна и другие огненные небесные тела, держится на воздухе.

Как и его предшественники, Анаксимен признавал бесчисленность миров, считая, что все они произошли из воздуха. Анаксимена можно рассматривать как основателя античной астрономии, или учения о небе и звездах. Он считал, что все небесные светила – солнце, луна, звезды, другие тела ведут свое происхождение от земли. Так, образование звезд он объясняет возрастающим разрежением воздуха и степенью его удаления от земли. Близкие звезды производят тепло, которое падает на землю. Далекие звезды не производят тепло и находятся в неподвижном состоянии. Анаксимену принадлежит гипотеза, объясняющая затмение солнца и луны.

Подводя итог, следует сказать, что философы Милетской школы заложили хороший фундамент для дальнейшего развития античной философии. Свидетельством этого служат как их идеи, так и тот факт, что все или почти все последующие древнегреческие мыслители в большей или меньшей степени обращались к их творчеству. Существенным является и то, что, несмотря на присутствие в их мышлении мифологических элементов, его следует квалифицировать как философское. Они сделали уверенные шаги по преодолению мифологизма и заложили серьезные предпосылки для нового мышления. Развитие философии в итоге шло по восходящей линии, что создавало необходимые условия для расширения философской проблематики и углубления философского мышления.

Выдающимся представителем древнегреческой философии, внесшим заметный вклад в ее становление и развитие был Гераклит Эфесский (ок. 54–540 до н. э. – год смерти неизвестен). Личность Гераклита весьма противоречива. Происходя из царского рода, он уступил наследуемый сан своему брату, а сам удалился в храм Артемиды Эфесской, посвятив свое время занятиям философией. Получив от персидского царя Дария Гистаспа приглашение приехать в Персию и познакомить его со своей философией, Гераклит ответил так: «Все живущие на земле смертные люди чужды истине и справедливости и дорожат неумеренностью и пустыми мнениями, следуя своему злому неразумению. Я же, достигнув забвения всего злого и избегая преследующей меня безмерной зависти и высокомерия великих мира сего, не поеду в Персию, довольствуясь малым и живя по-своему».[7]7
  Цит. по: Гегель Г. В. Ф. Лекции по истории философии. Книга первая. Санкт-Петербург. 1993, С. 288.


[Закрыть] Большинство народа он считал неразумным и тупым и лишь немногих хорошими. Для него один был равноценен десяти тысячам, если он наилучший. На склоне лет Гераклит удалился в горы и вел жизнь отшельника.

Основное, а возможно, единственное произведение Гераклита, которое дошло до нас в отрывках, согласно одним исследователям, называлось «О природе», а другие называли его «Музы».

Анализируя философские взгляды Гераклита, нельзя не видеть, что как и его предшественники, он в целом остался на позициях натурфилософии, хотя некоторые проблемы, например, диалектики, противоречия, развития им анализируются на философском уровне, то есть уровне понятий и логических умозаключений.

Историческое место и значение Гераклита в истории не только древнегреческой философии, но и всемирной заключается в том, что он был первым, как сказал Гегель, у кого «мы видим завершение предшествовавшего сознания, завершение идеи, ее развитие в целостность, представляющую собой начало философии, так как она выражает сущность идеи, понятие бесконечного, в себе и для себя сущего, как то, что оно есть, а именно как единство противоположностей– Гераклит первый высказал навсегда сохранившую ценность идею, которая вплоть до наших дней остается одной и той же во всех системах философии».[8]8
  Гегель Г. В. Ф. Лекци и по истории философии. Книга первая. Санкт-Петербург. 1993, С. 289.


[Закрыть]

В основе всего сущего, его первоначалом, первовеществом Гераклит считал первоогонь – тонкую, подвижную и легкую стихию. Мир, Вселенную не создал никто ни из богов, ни из людей, но она всегда была, есть и будет вечно живым огнем, согласно своему закону, вспыхивающим и угасающим. Огонь рассматривается Гераклитом не только как сущность всего сущего, как первая сущность, как первоначало, но и как реальный процесс, в результате чего благодаря разгоранию или угасанию огня появляются все вещи и тела.

Диалектика, по Гераклиту, это прежде всего изменение всего сущего и единство безусловных противоположностей. При этом изменение рассматривается не как перемещение, а как процесс становления Вселенной, Космоса. Здесь просматривается глубокая мысль, выраженная, правда, недостаточно четко и ясно, о переходе от бытия к процессу становления, от статического бытия к бытию динамическому. Диалектичность суждений Гераклита подтверждается многочисленными высказываниями, которые навечно вошли в историю философской мысли. Это и знаменитое «нельзя дважды войти в одну и ту же реку», или «все течет, ничто не пребывает и никогда не остается тем же». И уж совсем философское по характеру высказывание: «бытие и небытие есть одно и то же, все есть и не есть».

Из сказанного выше следует, что диалектике Гераклита в известной степени присуща идея становления и единства противоположностей. Кроме того, в следующем его утверждении, что часть отлична от целого, но она есть также то же самое, что и целое; субстанция есть целое и часть: целое во вселенной, часть – в этом живом существе, просматривается идея совпадения абсолютного и относительного, целого и части.

О принципах познания Гераклита высказаться однозначно невозможно (кстати, еще при жизни Гераклита нарекли «темным» и это произошло не в последнюю очередь из-за сложного изложения им своих идей и трудности их понимания). По-видимому, можно предположить, что свое учение о единстве противоположностей он пытается распространить и на познание. Можно сказать, что природный, чувственный характер знаний он пытается совместить с божественным разумом, выступающим истинным носителем знания, рассматривая как первое, так и второе в качестве первоосновы знания. Так, с одной стороны, превыше всего он ценит то, чему нас учат зрение и слух. При этом глаза более точные свидетели, чем уши. Здесь примат предметного чувственного знания налицо. С другой стороны – общий и божественный разум, через участие в котором люди становятся разумными, считается критерием истины, а посему доверия заслуживает то, что всем представляется всеобщим, обладает убедительностью в силу своей причастности всеобщему и божественному разуму.

Философские идеи Сократа

В становлении и развитии философии в Древней Греции выдающееся место принадлежит Сократу (470–469 – 399 до н. э.). Сделав философию своей специальностью, а судя по дошедшим сведениям это так и было, поскольку кроме нескольких лет, проведенных в качестве воина, Сократ ничем другим не занимался, древнегреческий мыслитель тем не менее не оставил после своей кончины философских произведений. Объясняется это просто: свои идеи Сократ предпочитал высказывать в устной форме ученикам, слушателям и оппонентам.

То, что известно о жизни и деятельности Сократа, дошло до нас благодаря работам Ксенофонта, Платона и Аристотеля. Именно на основании их воспоминаний, главным образом первых двух, можно излагать взгляды Сократа, так как у Аристотеля, по существу, нет ничего иного, чего бы не было у Ксенофонта или Платона. Современников поражало у Сократа многое: неординарная наружность, образ жизни, высокая нравственность, парадоксальность суждений и глубина философского анализа.

Сократ является, по существу, первым древнегреческим философом, кто отходит от натурфилософского истолкования мира и философски, то есть путем рассуждений и умозаключений, пытается найти истину, ответы на поставленные им самим и его предшественниками-философами вопросы. Другими словами, предметом его философских рассуждений являются человеческое сознание, душа, человеческая жизнь в целом, а не космос, не природа, как это было у его предшественников. И хотя он еще не дошел до платоновского или аристотелевского понимания философии, несомненно то, что он заложил основы их воззрений.

Анализируя проблемы человеческого бытия, Сократ главное внимание в своих речах и беседах уделял вопросам этики, то есть тем нормам, по которым человек должен жить в обществе. При этом способ доказательства и опровержения высказываемых суждений отличался у Сократа разносторонней и неотразимой формой воздействия.

В своей философской деятельности Сократ руководствовался двумя принципами, сформулированными оракулами: необходимостью каждому «познать самого себя» и тем, что «ни один человек ничего не знает достоверно и только истинный мудрец знает, что он ничего не знает». С одной стороны, эти принципы были ему необходимы для борьбы против софистов, которых Сократ резко критиковал за бесплодность их учения, претензии на знание истины и громогласные заявления об обучении истине. С другой стороны, принятие этих принципов должно было побуждать людей к расширению своих знаний к постижению истины. Важнейшим средством, а если говорить на современном философском языке – методом для приобщения людей к познанию выступает ирония, существенной частью которой является признание своего невежества. В интерпретации Сократа ирония выступает способом самоанализа человеком самого себя, результатом чего является признание собственного невежества, что, в свою очередь, побуждает человека к расширению своих знаний. По свидетельствам Ксенофонта и Платона, в своих беседах и речах Сократ мастерски владел иронией, ставя порой собеседников и слушателей, которые до встречи с Сократом считали себя образованными, в положение ничего не знающих и не понимающих людей.

Познание самого себя, по Сократу, – это одновременно поиск настоящего знания и того, по каким принципам лучше жить, то есть это поиск знания и добродетели. По существу, он отождествляет знание с добродетелью. Однако не ограничивает сферу познания утверждением о том, что ему нужно, или тем, что должно быть, и в этом смысле знание одновременно выступает как добродетель. Это фундаментальный принцип этической концепции и наиболее полно он представлен в диалоге Платона «Протагор». Невежество большинства людей проявляется в том, что знание и добродетель они рассматривают как две различные субстанции, независимые друг от друга. Они считают, что знание не оказывает никакого влияния на поведение человека, и человек нередко поступает не так, как того требует знание, а в соответствии со своими чувственными импульсами. По Сократу, наука, а в более узком смысле – знание, которая демонстрирует свою неспособность влиять на человека особенно в моменты воздействия чувственных импульсов, не может считаться наукой. В свете сказанного становится ясным, что этическая концепция Сократа базируется не только, а возможно, не столько на нравственности, сколько на преодолении невежества и на знании. По-видимому, его концепцию можно представить так: от невежества, через знание, к добродетели, а дальше – к совершенному человеку и добродетельным отношениям между людьми.

Рассматривая другие идеи Сократа, оказавшие огромное влияние на дальнейшее развитие философии, важно отметить его роль в разработке общих определений и индуктивных рассуждений. «Две вещи можно по справедливости, – пишет Аристотель, – приписывать Сократу – доказательства через наведение и общие определения».[9]9
  Аристотель. Соч. в 4 томах. Т. 1, М., 1976, С. 327.


[Закрыть] При этом общие определения, с помощью которых Сократ стремится отыскать «сущность вещей», Аристотель увязывает с появлением диалектического анализа, который, по существу, отсутствовал до Сократа. «Ведь тогда еще не было, – объясняет свою мысль Аристотель, – диалектического искусства, чтобы можно было, даже не касаясь сути, рассматривать противоположности».[10]10
  Аристотель. Соч. в 4 томах. Т. 1, М., 1976, С. 327.


[Закрыть]

Индуктивное рассуждение предполагает, что в процессе анализа определенного числа вещей или отдельных суждений можно сделать общее суждение через понятие. Так, например, (в диалоге Платона «Горгий») из утверждений о том, что тот, кто изучил архитектуру, является архитектором, кто обучался музыке, является музыкантом, тот, кто изучал медицину, стал врачом, Сократ приходит к общему утверждению, то есть к понятию, что тот, кто изучил науку, – это тот, кто сделал саму науку. Таким образом, индуктивное рассуждение предназначено для определения понятия и это понятие должно выражать сущность или природу вещи, то есть чем в действительности она является. С полным основанием можно утверждать, что Сократ стоял у истоков формирования в философии общих понятий.

Существенным, как уже отмечалось выше, является вклад Сократа в развитие диалектики. Аристотель, например, считает, что до Сократа не существовало диалектики. Учению Гераклита о постоянной текучести чувственных вещей он противопоставляет идеи Сократа о диалектике, так как последний никогда не наделял общее обособленным существованием. Чтобы познать истину, необходимо, согласно Сократу, преодолеть противоречие. Диалектика Сократа – это учение о преодолении противоречия, отрицания противоречия, недопущения противоречия. К сказанному необходимо добавить, что диалектика и идеи о познании у Сократа тесно переплетены с его телеологией, то есть учением о целесообразности.