Текст книги "Все эти миры"

9. Напряжение

Говард. Февраль 2218 г. Вулкан

– Оставь мою мать в покое.

Я беззаботно разглядывал витрину магазина в торговом центре, поэтому внезапная реплика заставила меня вздрогнуть. Я повернулся и увидел Рози, старшую дочь Бриджет. Она свирепо смотрела на меня.

– Что?

Прекрасный ответ, Говард. Блестящий.

– Ты ведь даже не человек, а машина. Моей матери нужно смириться со смертью моего отца и жить дальше – но не с машиной.

Ну вот, начинается. Богатое и слегка неуравновешенное воображение рисовало мне подобные картины, и выданная мне оценка не очень-то меня обрадовала.

– Рози, эти два варианта не являются взаимоисключающими. Я, настоящий я – человек. Я…

– Не хочу слушать этот околонаучный бред. Ты – запись человека. Я не собираюсь вести дискуссии на данную тему. Я…

– Тогда почему мы вообще разговариваем?

– Что? – Рози отшатнулась и быстро заморгала.

Похоже, я помешал ей произнести речь, к которой она так тщательно готовилась. Краем глаза я заметил, что на нас начали поглядывать. Несколько посетителей торгового центра остановились, чтобы посмотреть на драму, и по крайней мере один из них достал телефон. «Интересно, можно ли считать меня знаменитостью?» – подумал я.

– Рози, – продолжил я, пытаясь игнорировать зевак. – Тебя, возможно, не интересует дискуссия, а я в равной мере не желаю выслушивать твои нотации. Перефразируя выражение, которое было популярно в моей юности, скажу так: ты мне не начальница. И, что более важно, твоя мать общается со мной по доброй воле.

– И она прекрасно знает, что я об этом думаю! – крикнула Рози, едва не выплевывая слова. – Но ты задурил ей голову…

– Черт побери! – воскликнул я, закатывая глаза. – Неужели ты ничего не знаешь о своей матери? Ты хоть раз заставила ее сделать то, что она не хочет? Слушай, я не хочу с тобой ссориться – главным образом из уважения к твоим родителям, которых я сильно любил и люблю, но Бриджет – взрослый человек и способна сама принимать решения. Я перестану с ней встречаться, когда этого захочет она. У тебя права голоса нет.

И на этом все закончилось. Мы стояли и свирепо смотрели друг на друга; надежды объясниться не было, и, возможно, мы никогда не сможем понять друг друга. Эта патовая ситуация продлилась еще несколько секунд, после чего Рози презрительно усмехнулась и зашагала прочь.

Потрясающе.

Я обвел взглядом небольшую толпу, которая собралась понаблюдать за нами. Люди не смели смотреть мне в глаза и быстро разошлись.

Я продолжил бесцельно бродить по торговому центру и глазеть на витрины, но мог думать только о Рози. Кроме того, часть зрителей смотрела на меня с откровенной злобой: очевидно, меня узнали. Я задумался о том, что стану делать, если этот скандал затронет Бриджет.

* * *

Мы с Бриджет сидели на диване в ее квартире, и я рассказывал ей о том, что произошло в торговом центре.

– Говард, я не говорила тебе об этом, потому что это не твоя проблема. – Бриджет выглядела печальной, но не виноватой. – Мои дети, и главным образом Рози, хотели бы, чтобы я встречалась с тем, у кого менее… альтернативная биология. При каждой нашей встрече Рози теперь читает мне нотации. Лиэнн и Говарду ее слушать неприятно.

– Чудесно. Что еще ты от меня утаила?

Бриджет улыбнулась.

– Ну про тебя ходят определенные слухи, и наиболее интересные из них – скажем так, про твое оборудование.

Я невольно расхохотался. Проприоцептивные схемы в моем андроиде отреагировали очень правдоподобно, и поэтому мне пришлось сесть, иначе бы я рухнул на пол. Я, наверное, уже в десятый раз напомнил себе о том, что нужно вставить в андроида слезные протоки.

Бриджет тоже усмехнулась.

– И, кстати, раз уж зашел разговор на эту тему…

– О нет, так не пойдет! Я уже сказал, что обновлю Мэнни, как только ты этого захочешь. Решение принимаешь ты.

Теперь и Бриджет залилась смехом. Веселье подпитывало само себя, и в конце концов мы беспомощно повалились на диван, задыхаясь от хохота.

Через пару минут мы наконец пришли в себя, и Бриджет взяла меня за руку.

– Вот одна из причин, по которой я тебя люблю. Даже Стефан иногда смотрел на меня так, словно я не в себе, поэтому мне приходилось давить в себе любовь к пошлым шуточкам. А вот ты… Ты меня понимаешь.

– Вечно пошлые, вечно вместе.

Я улыбнулся Бриджет. Боже мой, она так прекрасна.

* * *

За двести лет интернет не сильно изменился – да, появились новые компании, а несколько старых разорилось. Люди изобрели новый сленг, но по-прежнему оставались людьми, и интересы у них были те же самые. В Сети сохранились форумы, ты по-прежнему мог на кого-то подписаться, у каждого до сих пор была личная страница на одной из нескольких платформ, и блоги все еще пользовались популярностью. Похоже, нарциссизм и вуайеризм по-прежнему прекрасно себя чувствовали.

Но что самое важное, человек мог без больших усилий найти упоминания об известном в узких кругах – или, быть может, скандально известном – репликанте. То, что я – андроид, не было ни для кого секретом, и эта тема стала предметом для постоянных обсуждений. В Сети лежало немало моих фотографий, и поэтому опознать меня не составляло особого труда.

Точек зрения существовало великое множество, но они, похоже, делились примерно поровну: меня считали либо монстром Франкенштейна, либо обычным человеком, у которого такие же права, как и у всех остальных. Какой-то компромиссной позиции не наблюдалось.

Видимо, камнем преткновения стали мои отношения с Бриджет. Большинство не возражали против того, что я брожу по планете, заглядываю в торговые центры и так далее. Но они были против того, чтобы я заводил близкие отношения с людьми.

Скорее всего, Бриджет в курсе. И значит, она меня защищает. Черт. А я-то был отчасти шовинистом и поэтому рассчитывал, что сам буду ее защищать.

Интересно, есть ли у нее план? И что важнее, есть ли он у меня? Кто-то должен разобраться с этим делом.

10. Охота

Боб. Март 2224 г. Камелот

Дельтанцы не умели насвистывать за работой – да и в другое время, если честно, тоже, – иначе я бы уже это делал. В такой день не радовались бы только самые отъявленные ворчуны. Встать на заре, позавтракать ягодами и яйцами, пару часов погреться на солнышке… Мой андроид, разумеется, ни в чем этом не нуждался, но нейронный интерфейс был достаточно хорош, чтобы создать у меня те же приятные ощущения, что и у дельтанцев.

После ленивого утра я отправился на охоту, а Архимед разложил кремни, с которыми хотел поработать сегодня. Я надеялся, что мне повезет и удастся добыть местный эквивалент индюшки.

Архимед и его семья были очень щедры и с самого начала обращались со мной как с родным. Я старался при каждой возможности платить им добром за добро, а полакомиться индюшкой и другой мелкой дичью любили все.

Марвин порой обвинял меня в том, что я пытаюсь отвергнуть реальность и навсегда остаться «Робертом». Я с ним не спорил: зерно истины в его словах было. Я в самом деле ощущал себя частью сообщества дельтанцев больше, чем Изначальный Боб – частью человечества. Скорее всего, на мое решение перенять обычаи туземцев во многом повлияла тоска по семье.

Мои размышления прервал сигнал тревоги. Движение в непосредственной близости от меня. Я вызвал один из беспилотников-шпионов, которые снабжали информацией мою ВР «Камелот», и приказал ему сфокусироваться на мне.

Менее чем за секунду я выяснил, что меня выслеживает не местное зверье.

Это был Фред. И четверо его друзей. И их целью явно был я.

Разумеется, я мог расплющить их снарядом. Но мне претила мысль о том, что я буду походя убивать живых существ, даже если одно из них – такой мерзкий кретин, как Фред. Кроме того, я, вероятно, одолею их и в ближнем бою, но в этом случае меня разоблачат. Я уже не смогу быть обычным дельтанцем Робертом, другом Архимеда. Не вариант.

Позвать на помощь? Нет. Для этого придется отправить беспилотник к Архимеду, чтобы тот нашел Дональда или кого-то еще, а когда они окажутся здесь, все веселье уже закончится.

Я вызвал еще два беспилотника, чтобы у меня была картинка получше, а затем немного понаблюдал за своими преследователями. Они приблизительно представляли, где я, но я видел, что они часто смотрят и двигаются чуть в сторону от меня. Это давало мне определенные возможности.

Прежде всего я выключил свой запах. По сравнению с людьми дельтанцы больше полагались на обоняние и меньше – на зрение. Этим можно воспользоваться.

Я расположился между двумя приближающимися охотниками и замер – так, как это может сделать только андроид. Они прошли мимо меня. Я не двигался, не издавал звуков и не имел запаха, и поэтому для них я просто не существовал.

И теперь я оказался позади них.

Я нашел Фреда и подошел к нему поближе. Если в какой-то момент он отделится от группы, я легко с ним разделаюсь.

В конце концов оцепление сжалось так, что охотники увидели друг друга. Фред в ярости швырнул копье на землю.

– Он был у нас в руках, клянусь яйцами предков! Как вы могли его упустить?

– Фред, а может, его упустили не мы, а ты? – возразил один из охотников, которому, похоже, все это надоело.

Фред мгновенно подскочил к нему и повалил на землю, а затем приставил наконечник копья к его горлу.

– Еще раз огрызнешься, и ужинать мы будем тобой, куцци.

Какой же он урод. Внезапно я понял, что, возможно, окажу услугу дельтанцам, удалив его из генофонда.

Охотники еще немного поискали меня, но я просто вышел за пределы видимости и принялся следить за ними с помощью беспилотников. В конце концов они сдались и направились к Карлеону. Фред продолжал изрыгать проклятия.

Следуя за ними, я прошел полпути к деревне, но, к сожалению, Фред постоянно находился рядом со своими охотниками. Организовать встречу с ним мне придется самому.

* * *

Я вернул все системы наблюдения в обычный режим и повернул к Камелоту, но прежде отправил команды двум беспилотникам, чтобы защититься от новых сюрпризов. Мне нужно было обдумать ситуацию, а я хорошо знал, что в задумчивости могу даже свалиться с обрыва.

Фред – наглядное доказательство того, что подонки бывают всех форм и размеров и принадлежат к самым разным биологическим видам. Но что заставляет его – и всех остальных – так поступать? Они вели себя так не потому, что хотели позабавиться, и их действия нельзя было принять за какую-то случайную проделку. С другой стороны, охотиться они умели не хуже, чем мы, и корнеплодов у них было столько же, а может, даже чуть больше, чем в Камелоте.

Я сделал пометку о том, что нужно понаблюдать за Карлеоном с помощью беспилотников. Возможно, удастся обнаружить что-то важное.

Правда, я слишком долго играл в кошки-мышки с Фредом и его громилами, но так и не разобрался с делами – не добыл еды. Покачав головой, я отправил беспилотники искать мелкую дичь. Да, сейчас я жульничал, но времени было мало, а обед откладывать нельзя.

* * *

– Похоже, Фред принял эту историю близко к сердцу, – ухмыльнулся Дональд.

– Ну да, никому не нравится, когда его бьют по морде. Но я не рассчитывал, что он начнет на меня охоту.

Мы с Дональдом грелись на солнышке. Чуть поодаль Архимед обрабатывал кремни и старался не обращать на нас внимания, а Бастер делал заготовки простых инструментов, которыми Архимед займется позже. Обработчиком кремня Бастер становиться не хотел, хотя был не менее ловок, чем отец, и основные методы работы знал. Бастер любил охотиться и стрелял из лука лучше, чем любой житель Камелота – а может, и Карлеона.

Но еще Бастер любил проводить время с отцом и ради этого был готов даже помогать ему в повседневной работе.

Эти трое, скорее всего, были моими самыми любимыми дельтанцами на планете.

– Как жаль, что он не дал тебе шанса перерезать ему глотку. Этим ты бы оказал всем большую услугу.

Я заерзал, обдумывая ответ. Вряд ли я могу хладнокровно кого-то зарезать, но как объяснить мораль двадцать первого века существам из века каменного?

– Дональд, мы же знаем, что дело не только во Фреде. Да, возможно, он просто проявляет больше рвения, чем остальные, но причина не в нем.

– М-м… – Дональд лег на землю, подложив руки под голову. Судя по его тону, Дональд без колебаний проткнет Фреда копьем при следующей встрече. – Думаю, мы сами должны пойти на охоту. Задать пару вопросов.

Неплохая мысль. Если не считать слова «мы».

11. Останки

Билл. Март 2223 г. Эпсилон Эридана

Я занимался модификацией Буллвинкля, когда получил сигнал от Марио. Я раздал «бродягам» инструкции, которых им надолго хватит, и вернулся в свою ВР. Секунду спустя в нее влетел Марио. Он попросил у Дживса кофе, сел и посмотрел на меня.

– Так, Марио. Мы давно знакомы, и я знаю: загадочное выражение твоего лица означает, что у нас неприятности. Что стряслось?

Марио улыбнулся, признавая, что я его раскусил.

– Ну да, ну да. Э-э… Даже не знаю, с чего начать.

Отхлебнув кофе, Марио поставил чашку и сплел пальцы домиком.

– Ты знаешь, что мы продолжаем изучать звезды в окрестностях Глизе 877 и составляем карту мест, которые разграбили Другие.

Я кивнул.

– Полагаю, эта театральная пауза нужна не для того, чтобы сообщить мне хорошую новость.

– Ха! – Марио покачал головой. – Да нет, они двигались в противоположную от нас сторону. Скорее всего, нам просто повезло, что именно там находятся ближайшие к ним звезды. В общем, мы нашли еще пять планет, на которых Другие уничтожили жизнь, и в том числе еще одну цивилизацию. Поздний индустриальный период, начало атомной эпохи. Почти эквивалент Земли середины двадцатого века.

– Чудесно. Значит, у Других есть еще одна зарубка на их коллективной кобуре.

– И еще один гвоздь в крышку их гроба. Билл, возможно, я зря тебя в этом убеждаю, но я не вижу вариантов решения этой проблемы, в которых Другие продолжают существовать.

– Да, я знаю. Мы это обсуждали. И заниматься этим придется нам – если предположить, что мы вообще в состоянии справиться с Другими.

– У нас есть Дедал и Икар…

– Это маловероятно, – отмахнулся я. – А ты и твои клоны? Ты же ближе всего. Можешь что-нибудь сделать?

– Не вопрос, – кисло улыбнулся Марио. – Только вот, по невероятному совпадению, в окрестностях Глизе 877 совсем нет металлов.

– Ясно.

Марио, конечно, был прав. Родная система Других находилась на периферии: наткнувшись на них, мы практически прекратили исследовать этот участок космоса.

– Клод и большое число Бобов, принимавших участие в обороне Дельты Павлина, направляются к Гамме Павлина. Ты мог бы организовать что-нибудь вместе с ними, – сказал Марио и вопросительно посмотрел на меня.

Поморщившись, я кивнул.

– Да, Марио, я этим займусь, но, по-моему, поражение стало сильным ударом для Клода. Не уверен, что он сможет рационально анализировать ситуацию с Другими. Он говорил только о том, что мы должны защищать Гамму.

– Ну его группа доберется до Гаммы только через несколько лет. Возможно, тебе стоит придумать какой-нибудь мощный маркетинговый ход.

Я вздохнул. Если ад и существует, то он – в отделе маркетинга.

12. Похороны Джулии

Райкер. Октябрь 2218 г. Вулкан

Я изучал очередной отчет о производстве, полученный от Чарльза, когда поступил вызов от Джастина Хендрикса. Общение с родственниками всегда было в моем списке главных задач. Джастин уже вырос; космический курсант теперь стал капитаном одного из кораблей космофлота Нового Иерусалима. Я усмехнулся; в данный момент космофлот состоял из горстки грузовых и транспортных кораблей, созданных по мотивам «Парадиза» второй версии.

Декстер, текущий Боб-резидент в этой системе, активно стремился к тому, чтобы колонии не зависели от репликантов. На двойной планете системы 40 Эридана теперь находились поселения двенадцати различных анклавов, и у каждого из них был по крайней мере один корабль. Декстер все еще оставался в системе, но число запросов к нему сократилось до одного-двух в неделю.

Улыбаясь, я включил связь, но улыбка на моем лице погасла, когда я увидел Джастина. Его глаза блестели: он едва сдерживал слезы.

– Дядя Уилл, мама в больнице. Все плохо.

* * *

Я вышел из грузового беспилотника, взглянул на здание больницы, а затем посмотрел на свои руки и ноги. Как только Говард услышал, что случилось, он без колебаний одолжил мне Мэнни. Доставить его с Вулкана на Ромул удалось чуть больше чем за час.

Я впервые находился в андроиде и поэтому нервничал. Мне вдруг пришла в голову мысль, что Говард тоже впервые использовал андроида в похожих обстоятельствах. Я надеялся, что это не тенденция, но, к сожалению, скорее всего, это была именно она, ведь речь шла об эфемерах.

Из больницы вышел Джастин, и поэтому я отправил беспилотник прочь. Джастин поспешил ко мне, но в полутора метрах от меня вдруг остановился, застеснявшись. Мы с ним впервые встретились «лично», так сказать.

– Дядя Уилл, – сказал он, покраснев. – Вы… э-э… в телефоне вы выглядели моложе.

– Что поделаешь, вот такое тут освещение, – улыбнулся я.

Объяснять ему про Говарда и Бриджет я не собирался, но, возможно, он уже слышал про них.

Мы с ним пошли ко входу в больницу. Я быстро бросил взгляд на него и впервые заметил несколько седых волос у него на голове и морщины, которые начали формироваться в углах его рта и на лбу. Усилием воли я заставил себя отбросить эту мысль.

– Она сидела дома с моими детьми; они говорят, что она с криком схватилась за голову и рухнула на пол, – объяснял Джастин. – К счастью, они знали, что нужно делать. «Скорая» приехала быстро и доставила ее сюда, но, кажется, уже слишком поздно. – Он посмотрел на меня, и его глаза наполнились слезами. – Это аневризма. Врачи говорят, что она уже не очнется.

Мы пришли в ее палату. Я огляделся; современное оборудование, никаких религиозных символов или икон. Ну да, ведь лет двадцать назад произошло восстание… из-за права на ввоз алкоголя, что ли… и, кажется, там еще произошла пара скандалов… В общем, Новый Иерусалим теперь превратился в настоящую демократию, и церковь в нем была отделена от государства. Мы с Говардом отпраздновали это событие, отсканировав бутылку ирландского виски и доставив ее матрицу в ВР.

Я прекрасно понимал, что тяну время. Сделав глубокий вдох, я медленно подошел к больничной койке.

Я вспомнил, как познакомился с Джулией Хендрикс во время видеочата с проповедником Кренстоном. Я вспомнил, как у меня все сжалось от шока, когда увидел почти идеальную копию моей сестры, пра-несколько-раз-прабабушки Джулии. Я приложил руку к щеке Джулии. Я впервые прикоснулся к ней.

Так, похоже, Говард все-таки вставил слезные протоки. Черт.

Я вытер глаза и повернулся к Джастину. Он уже плакал, не сдерживая себя.

Взять свой голос под контроль мне удалось не с первой попытки.

– Что ты будешь делать? – спросил я.

– Она не хотела, чтобы в ней поддерживали жизнь, если шансов нет…

Я кивнул, и меня накрыла бесконечная печаль. Люди продолжают уходить…

– Если это аневризма, значит, репликация невозможна?

Джастин покачал головой.

– Дядя Уилл, не принимайте на свой счет, но я не думаю, что многие люди по доброй воле решат стать репликантами. Это был эксперимент, который авторитарные власти провели в более мрачные времена, когда людей считали просто шестеренками в машине. – Он печально улыбнулся. – Та огромная работа, которую выполнили вы и другие Бобы… в общем, обычному человеку это покажется бесконечным рабством. Кто захочет целую вечность горбатиться в загробном мире?

– А! Это многое объясняет. – Я задумчиво кивнул. – Когда Говард воссоздал эту технологию, мы рассчитывали, что заявки хлынут рекой. Но их было ровно ноль.

– Мне кажется, что на вас эксперимент завершился.

Я промолчал и просто посмотрел на Джулию. Возможно, это и к лучшему.

* * *

Похороны состоялись через несколько дней. Я все еще пользовался андроидом, одолженным у Говарда, но перепутать нас никто не мог – Говард никогда не появлялся на Ромуле в виде андроида. Эти люди знали только Уилла, пра-пра-пра… дядю в цифровой форме. Джастин попросил меня нести гроб, и я с благодарностью согласился.

Джулия прожила хорошую жизнь, и у нее было много родственников, которые знали и любили ее. Надгробная речь, которую произнес Джастин, заставила прослезиться всех, и в том числе вашего покорного слугу.

В течение почти всей церемонии я находился в центре внимания: многие хотели узнать больше о моих сестрах и о жизни в XXI веке. Но ни одного вопроса про репликацию. Невероятно.

В конце концов я, эмоционально измотанный, распрощался со всеми и вызвал транспортный беспилотник. Помахав небольшой толпе, которая вышла меня проводить, я поднялся на борт корабля и отключился.

* * *

Я заскочил в ВР Говарда.

– Говард, привет. Мэнни снова твой. Он летит обратно с Ромула, будет на месте через пару часов.

– Спасибо. Похороны прошли нормально?

Я сел. Шпилька забралась ко мне на колени и заурчала еще до того, как я начал ее гладить. Роль недотроги ей никогда не удавалась.

Вздохнув, я уставился в пустоту.

– Никаких конфликтов, в отличие от тебя с теми детьми… – Я бросил взгляд на него. – Там уже все утряслось?

– Угу. Бриджет провела беседу со своим потомством, и, похоже, Рози больше не будет выслеживать меня и устраивать скандалы.

– Но ты же понимаешь, что сам напросился? Ходишь на свидания с человеком…

– На самом деле это не свидания, Уилл. Сексуальной составляющей в ней нет. Просто нам нравится – и всегда нравилось – быть вместе. Мы понимаем друг друга.

Я сочувственно кивнул.

– Понимаю. Но люди все равно будут чесать языком.

– Да пошли они! – рассмеялся Говард. – Я не испытывал такого счастья с тех пор… ну с тех пор, как был с Дженни.

– Говард, Дженни давно умерла. Рано или поздно умрет и Бриджет. – Я увидел резкий взгляд Говарда и пожал плечами, извиняясь. – Прости. Кажется, похороны нагнали на меня тоску. Ведь всего год прошел с тех пор, как мы потеряли полковника. Да уж, они эфемеры, это точно.

– Да… – Говард протянул руку и погладил Шпильку. – У бессмертия есть не только плюсы.

Я встал и посадил Шпильку на свое кресло.

– И не поспоришь. Вернусь домой, активирую свои рецепторы алкоголя и утоплю свои печали. А завтра обратно в шахту.

Помахав Говарду, я отправился в свою ВР – в Солнечную систему.