Текст книги "Семь секретов Шивы"

2. Секрет Бхайравы

Страх – источник всякого развращения

Южноиндийская бронзовая статуэтка Шивы, держащего на ладони оленя

Санскритское слово бхайя означает «страх». Самый большой страх всех живых существ – страх смерти. Яма – бог смерти. Мы его боимся. Мы не хотим умереть. Хотим выжить.

Для выживания нам требуется пища. Но ради пищи нам приходится убивать. Лишь убив живое существо, мы можем добыть еду. Чтобы поел олень, должна умереть трава; чтобы поел лев, должен умереть олень. Таким образом, убийство и питание – две стороны одной медали. Жизнь завершается смертью. Это закон природы. Шиву называют Кала-Бхайравой, поскольку он устраняет страх-бхайю перед временем-калой – пожирателем всего живого.

Страх смерти влечет за собой две другие разновидности страха, ибо он превращает всякое живое существо либо в хищника, либо в жертву. Страх перед нуждой преследует хищника, когда он выслеживает жертву. Страх перед хищником преследует жертву, когда она избегает нападения. У природы нет любимчиков. И льву, и оленю нужно бежать, чтобы выжить. Лев бежит, чтобы настичь добычу, а олень бежит, чтобы скрыться от хищника. По отношению ко льву олень является добычей, но по отношению к траве он – хищник. В природе нет никого, кто был бы только жертвой. Каждая жертва, не осознавая этого, является и убийцей, и из этого замкнутого круга жизни выхода нет.

Мужская голова, которую часто надевают на Шива-лингам

Страх перед смертью порождает пищевую цепочку из пожирателей и пожираемых. Страх перед смертью заставляет животных мигрировать в поиске все новых пастбищ и новых охотничьих угодий. Страх перед смертью порождает закон джунглей – «кто сильнее, тот и прав». Страх перед смертью заставляет зверей устанавливать иерархические отношения и предъявлять территориальные притязания. Страх перед смертью заставляет животных уважать силу и хитрость и стремиться к обретению этих качеств – ибо только так можно выжить.

Такое основанное на страхе поведение уместно для животного (санскр. пашу), но не для человека. У человека есть воображение, и поэтому он может абстрагироваться от инстинктов. Человеку нет нужды бороться за территорию или за доминирование ради выживания. Человек может освободиться от страха перед смертью и разрушить ментальные структуры, порождаемые временем. Человеку не нужно быть хищником или добычей, жертвой или убийцей. Нам указывает путь Шива, являющийся из бесконечного столба огня, которому не требуется топливо.

Шива являет нам истину о власти высшего мозга над низшим, человеческого мозга над животным. Поэтому его называют Пашу-пати – «Хозяином животных инстинктов». Он обещает нам а-бхайю, то есть мир, где нет страха перед нуждой или перед хищником, – иными словами, страха перед смертью. Шива предлагает бессмертие.

Каменный барельеф, изображающий женское тело без головы под названием Ладжджа-Гаури

Поскольку люди обладают способностью воображать, у них особое место в мире природы. Это фундаментальное разделение, обозначенное в Ригведе. С одной стороны – природа: сеть жизни, цепочка из едоков и пищи. С другой стороны – человек, способный вообразить мир, где закон джунглей можно игнорировать, преодолеть, перерасти. Таким образом, опыт человека включает две реальности: объективную реальность природы и субъективную реальность воображения. Первая есть пракрити, вторая – пуруша.

Пракрити – это природа, у которой нет любимчиков. Пуруша – человеческий мир, в котором немногим неизменно отдается предпочтение перед всеми остальными. Художники изображают пракрити в виде женского тела без головы, а пурушу – в виде мужской головы без тела.

Голова служит олицетворением пуруши, потому что в голове находится мозг, являющийся вместилищем воображения. Соответственно, тело без головы олицетворяет пракрити.

Тело – фемининное, поскольку голова не способна управлять менструальными циклами женского тела; возбуждение же мужского тела подвластно голове.

Голова – маскулинная (о чем свидетельствуют усы), поскольку человеческое тело способно порождать жизнь только вне себя – внутри женского тела, подобно тому как воображение способно зримо проявиться только через природу.

Картина из Непала: Бхайрави – яростная богиня-мать

Природа порождает и разрушает жизнь, не имея никаких предубеждений. Человеческое воображение является средоточием предубеждений. У него есть выбор: вообразить мир без страха либо мир преувеличенных страхов. Когда пуруша перерастает страх и переживает блаженство, это Шива – разрушитель страха. Когда пуруша усиливает страхи и оказывается в плену иллюзий, это Брахма – творец страха. Естественно, именно первый считается достойным поклонения, а не второй.

Однажды бездетной паре был предложен выбор: мудрый сын, который проживет шестнадцать лет, либо же сын глупый, но который доживет до ста. Выбрали мудрого. В шестнадцать лет бог смерти Яма пришел забрать юношу, которому родители дали имя Маркандея. Яма застал Маркандею за поклонением Шива-лингаму. «Позволь мне завершить молитву, и тогда я буду готов умереть», – попросил Маркандея. Но смерть не ждет – смерти нет дела до молитв. Яма набросил на юношу аркан и бесстрастно поволок его в мир мертвых. Маркандея схватился за лингам, стараясь удержаться. Яма тоже не думал сдаваться – он изо всех сил тащил мальчика за собой. Противостоянию между юношей и богом смерти положил конец Шива – он явился из лингама и отшвырнул Яму прочь. Маркандея назвал Шиву Ямантакой – «Одолевшим Яму». Сам же Маркандея стал бессмертным мудрецом.

Майсорская живопись: Шива побеждает Яму

В этом мифе мудрость напрямую связана с бессмертием. Человек становится бессмертным, когда перерастает страх перед смертью. Маркандея делает это в шестнадцатилетнем возрасте, когда хватается за Шива-лингам, являющийся символом пуруши, или духовной реальности. Это метафора веры. Вера не рациональна, равно как и бессмертие не естественно. Бессмертие есть идея, возникающая в человеческом сознании в качестве реакции на страх перед смертью. Когда человек освобождается от страха перед смертью при помощи веры, он становится безразличен к смерти. Смерть больше не управляет нашим поведением и не пугает нас. Мы обретаем свободу. Достигаем бессмертия.

Пепел Шивы привлекает внимание Маркандеи к бессмертию. Шива обмазывается пеплом, чтобы напомнить всем о смертности тела. Когда человек умирает, его тело может быть разрушено огнем. Пепел переживает тело – он остается после того, как догорит огонь. Пепел неуничтожим. Поэтому он служит символом неуничтожимой души, которая обитает в теле в продолжение жизни и переживает тело после смерти. Индуисты называют душу атмой.

Маркандея осознает, что лишь глупец ассоциирует свою личность со смертной плотью; мудрый вглядывается за пределы плоти, ища бессмертную душу. Плоть осязаема, а душа нет. Плоть – неоспоримый факт, а душа требует веры. Атма пренебрегает всеми законами природы – у нее нет формы, ее нельзя измерить, ее нельзя ощутить с помощью пяти чувств. Это самодостаточная сущность, которая не ищет признания или подтверждения. В нее нужно просто верить. Другой возможности прийти к ней нет.

Постер, изображающий рождение Брахмы

У Брахмы нет веры. Он отказывается заглянуть за пределы плоти. Он игнорирует атму и тем самым сотворяет ахам – эго.

Эго – продукт воображения. Это то, как воспринимает себя человек. Эго приписывает человеческим запросам некий особый статус в природе и в культуре. Природу не заботит этот самообраз, свойственный человеческим особям. Культура же, которая является результатом человеческой деятельности, стремится согласоваться с этим образом.

Брахма очень похож на человека. Согласно преданию, он рождается из лотоса, что метафорически означает рождение ребенка из материнской утробы. Кроме того, это метафора постепенного развития воображения.

Рождение не есть предмет выбора. А выживание – это борьба, отчаянная борьба, окрашенная страхами перед нуждой и хищниками. Это касается и растений, и животных, и людей. Но лишь человек способен размышлять об этих страхах, отвергать их и стремиться к освобождению от них.

Воображение заставляет Брахму думать о нищете посреди изобилия, о войне во время мира. Хотя Брахма способен властвовать посреди всего этого страха, в конечном счете он склонен преувеличивать страхи. Он полагает, что у него нет выбора. Подобно Маркандее, он способен вообразить Шиву, но, в отличие от Маркандеи, Брахма лишен веры в Шиву. Поэтому ему не дано обнаружить атму, в результате чего он остается одиноким и беспомощным перед лицом природы – остается жертвой. «В чем источник этого страдания? – размышляет он. – Является ли природа злом?»

Североиндийская миниатюра: Шива в образе лучника Пинаки

Что первично – жертва или убийца, природа или человечество, пракрити или Брахма? Объективно говоря, первична природа. Человечество – ее дитя. Но если взглянуть на ситуацию с позиций субъекта, то именно воображение создало разрыв между человечеством и природой, воображение побудило пурушу представить себя чем-то отдельным от пракрити. Тогда получается, что природа – дитя, а человек – ее родитель. Таким образом, пракрити – это одновременно и мать, и дитя Брахмы. Его выживание зависит от нее, но сама она независима. Она – жестокая мать, и она же – непослушная дочь. Брахма чувствует, что им пренебрегают, он чувствует себя покинутым и беспомощным, ему тревожно. Он обвиняет ее в своих страданиях. В страхе он позволяет своему уму впасть в развращенность.

Ожидания Брахмы в отношении пракрити – лишь игра воображения. Природа не испытывает к нему ни любви, ни ненависти. У природы нет любимчиков. Перед взором пракрити все существа равны. А поскольку у Брахмы есть воображение, он надумал себе, что он особенный и природа должна относиться к нему не так, как к другим. Это результат действия эго.

Постер, изображающий змею с капюшоном, обвившуюся вокруг шеи Шивы

Брахма дает пракрити новое имя – Шатарупа, «Обладающая бесчисленными формами». Некоторые из форм питают его и дают ему ощущение защищенности. Другие пугают. Брахма стремится контролировать природу, доминировать над ней; он хочет укротить Шатарупу, чтобы та всегда приносила ему удовлетворение. В противоположность тапасвину, который стремится к свободе от природы, Брахма ищет власти над природой.

В «Брихадараньяка-упанишаде» рассказывается о том, как Шатарупа бежит от Брахмы, принимая обличья различных животных, а Брахма преследует ее, превращаясь в самцов того же вида. Когда она убегает в виде гусыни, он гонится за ней в облике гуся. Когда она становится коровой, он превращается в быка. Она делается слонихой, он – слоном; она – кобылой, он – жеребцом; она – оленихой, он – оленем. Превращения Шатарупы естественны и спонтанны. А вот превращения Брахмы – результат выбора: он выбирает значения, ориентируясь на нее, он зависит от нее и в процессе этой погони теряет свою индивидуальность. Автономность его ума утрачена, ум утрачивает свою чистоту – развращается – по мере того, как все больше привязывается к миру.

Патанджали – автор «Йога-сутр». Южноиндийское изображение

Таким образом, гонясь за Шатарупой, Брахма тем самым сам завлек себя в ловушку. Это движение прочь от неподвижности и покоя в направлении страха и беспокойства, которое символически описывается как движение на юг, прочь от Полярной звезды. Чтобы прекратить это движение, Шива принимает форму лучника, поднимает свой лук-пинаку и стреляет в Брахму, пригвождая его к небу. Иными словами, Шива успокаивает ум.

Лук – это символ сосредоточенности, концентрации и равновесия – то есть символ йоги. Йога представляет собой набор практик, позволяющих успокоить неугомонный ум. Она может пригвоздить оленя, заставив его остановиться. Санскритское слово йога происходит от корня юдж, что означает «согласовывать». Страх нарушает отладку ума. Вместо того чтобы принимать реальность природы, ум стремится изменять и контролировать ее. Эти попытки неизменно терпят крах, что порождает разочарование, страх и растерянность, и в результате человек становится слеп для духовной реальности. Йога восстанавливает умственную центровку таким образом, что мы видим природу как она есть. Когда мы отчетливо видим пракрити, это побуждает нас отправиться в путь в направлении пуруши. Вместо того чтобы винить природу или держаться за тело, мы ищем убежище в атме. Таким образом, Шива является Йогешварой – «Владыкой йоги».

Постер с изображением Батук-Бхайравы

Вокруг его шеи обернулась кобра с расправленным капюшоном. Кобра уникальна – это единственная змея с капюшоном, который расправляется, когда кобра неподвижна. Таким образом, кобра с расправленным капюшоном, обвившаяся вокруг шеи Шивы, символизирует спокойствие, которое противопоставляется неугомонности природы. Шива пригвоздил Брахму стрелой из лука, чтобы тот остановился, понаблюдал за танцем природы и согласовал себя с ее ритмами, вместо того чтобы пытаться ими манипулировать ради удовлетворения собственных капризов.

Говорят также, что змей, обернувшийся вокруг шеи Шивы, – это Патанжали, автор знаменитых «Йога-сутр». В этом трактате Патанджали определяет йогу как процесс распутывания узлов воображения. Брахма создает эти узлы, когда гонится за Шатарупой. Шива уничтожает их.

Согласно «Линга-пуране», Шива взвыл, когда увидел, как Брахма гонится за Шатарупой. Этот вой выражает отчаяние и отвращение. Он скорбит о развращенности ума. Шиву Воюющего называют Рудрой.

Рудра наблюдает за тем, как Брахма отращивает четыре головы, направленные в четыре стороны света, ибо хочет всегда видеть пракрити, чтобы ее контролировать. Затем Брахма отращивает еще и пятую голову поверх первых четырех. Это отращивание голов – метафора постепенного загрязнения ума, образования в нем узлов и комьев страха и неуверенности по мере того, как им овладевает желание доминировать и властвовать.

Изображения Кала-Бхайравы на стенах североиндийского храма

Первые четыре головы обращены на природную реальность в четырех направлениях; пятая же просто игнорирует реальность природы. Это голова заблуждений. Она есть ахам – игра воображения Брахмы о самом себе, его самообраз, или эго. Пятая голова провозглашает Брахму властелином и хозяином над пракрити. Эта уверенность в собственной власти над природой – величайшая иллюзия человечества.

В надежде рассеять эту иллюзию Шива своим острым ногтем отсекает пятую голову Брахмы. Так он становится Капаликой – «Черепоносцем». Шива отсекает голову, которая ввергает Брахму в иллюзию относительно того, что он якобы создал объективную реальность, или пракрити, тогда как в действительности он создал лишь свою субъективную реальность, брахманду.

Пракрити – это природа, брахманда – культура. Пракрити создает человека. Человек создает брахманду. Пракрити – объективная реальность. Брахманда – субъективная. Атма свидетельствует пракрити, ахам конструирует брахманду.

У каждого человека свой собственный мозг, а поэтому у него в воображении формируется собственный образ самого себя и окружающего мира, в результате чего он мнит себя особенным. Таким образом, каждый человек является Брахмой – творцом собственной брахманды. Пракрити одна для всех живых существ, брахманда же Брахмы – уникальна. Сколько Брахм, сколько воображений – столько и брахманд.

Тантрическая миниатюра, изображающая Гора-Бхайраву и Кала-Бхайраву

Пракрити – вселенская мать всех Брахм. А брахманда – дочь конкретного Брахмы, который ее создал. Природа не считает ни одного Брахму особенным. Но каждый Брахма считает себя особенным в сотворенной им субъективной реальности.

Каждый человек сопоставляет свою субъективную реальность с природой и видит, что природа ей не соответствует. Эта неудовлетворенность открывает для него возможность перерасти зависимость от природы, а значит, и страх. Но вместо того, чтобы вглядеться внутрь себя, Брахма смотрит наружу. Вместо того чтобы брать под контроль собственный ум, он решает обрести контроль над природой. Он берется за приручение, или одомашнивание, окружающего мира. Каждый Брахма создает брахманду ради собственного удовольствия, или бхоги, не заботясь о том, как это повлияет на других. Такое самопотакание имеется в виду в рассказе о том, как Брахма домогается собственной дочери. Описывая ситуацию инцеста – табу в человеческом обществе, – священное писание выражает свое неодобрение к склонности ставить ахам выше атмы, бхогу – выше йоги.

Воспринимаемая буквально, история о Брахме, домогающемся собственной дочери, является обоснованием того, почему Брахме не поклоняются. Воспринимаемая же метафорически, она указывает на неприемлемые взаимоотношения между человеком и природой. Вместо того чтобы стремиться к атме и стараться обрести независимость от природы, человек стремится к ахаму и хочет владычествовать над природой. А это не уменьшает страх, но лишь усиливает его.

Повторяющаяся тема тройки на постерах, посвященных Шиве

Шива осмеивает иллюзии Брахмы, то и дело являясь в состоянии опьянения. Его часто изображают употребляющим спиртные напитки или курящим наркотическую коноплю. В состоянии опьянения он отказывается признавать реальность и воображает себя властелином мира. Когда кто-то смотрит на мир с точки зрения ахама, а не атмы, тогда мир для него лишь брахманда, а не пракрити, и человек этот пребывает в иллюзии – он как будто пьян.

Брахманда создает искусственные ценности. В брахманде мы либо герои, либо жертвы, но в любом случае мы значимы. В пракрити же мы – всего лишь один из видов животных, которым требуется пища и безопасность и которые рано или поздно умрут.

Осознание этой истины порождает страх. Брахма задается вопросом: в чем же тогда смысл существования? Он не находит ответа, и им постепенно овладевает ощущение собственной несостоятельности. Это делает его тревожным и неугомонным. Жизнь, окрашенная воображением, но лишенная смысла, пугает. Человеческий ум не способен принять это и в результате переходит к отрицанию. Он стремится к деятельности, которая наполнила бы пустоту, создаваемую временем. Он стремится занять ум бессмысленной деятельностью, чтобы отвлечь его – не дать обратиться лицом к пустоте существования. Именно поэтому люди так одержимы играми и развлечениями – лишь бы проходило время.

Южноиндийское изображение Шивы как Трипурантаки – «Разрушителя Трех Городов»

Шива осознает это и поэтому держит в руке дамару. Это особого рода барабанчик-погремушка, используемый при дрессировке обезьян. Роль обезьянки в данном случае играет ум – неугомонный и движимый страхом. Не в силах найти смысл, он стремится занять себя чем-то. Шива трясет барабанчиком, чтобы успокоить ум Брахмы. Он надеется, что рано или поздно Брахма осозна́ет: смысл можно обрести, только двигаясь к атме, а не к ахаму, практикуя йогу, а не бхогу, делая выбор в пользу пракрити, а не брахманды.

Но Брахма упрямо отказывается предпринять путешествие в направлении пуруши. Он преисполнен решимости найти свою индивидуальность и смысл в одной лишь пракрити. Брахма разделяет субъективную реальность на две части: то, что принадлежит ему, и то, что не принадлежит. Так возникает собственность. Это – величайшее заблуждение человечества, через которое люди стремятся создавать смыслы и формировать индивидуальность.

Грозный Бхайрава, защитник Непала

Животные метят территорию, а люди создают собственность. Территорию удерживают грубой силой и хитростью; ее нельзя унаследовать; контроль над территорией позволяет животному выжить. Собственность же образуется в результате действия установленных человеком правил; устрани правила – и собственности нет. Правила регулируют взаимоотношения в культуре, создание семей, внутри которых может переходить по наследству собственность. Ни богатство, ни семья не являются природными феноменами – и то, и другое суть культурные построения, а поэтому их необходимо фиксировать в кодексах и поддерживать при помощи судебно-исполнительной системы.

Внедряя идею собственности, Брахма надеется перехитрить Яму. Человек умрет, но собственность и семья переживут его.

Брахма расщепляет брахманду на три части: «я», «мое» и «не мое». Это то, что называется трипура, три мира. Каждый из этих трех миров смертен. «Я» – это ум и тело. «Мое» включает в себя собственность, знания, семью и статус. «Не мое» охватывает все остальные существующие в мире вещи, над которыми человек не властен. Даже у животных есть «я», но только у человека есть «мое» и «не мое». Таким образом, человеческий самообраз распространяется за пределы тела и объемлет имущество.

Каал-Бхайрава из Варанаси

Люди отождествляют себя, помимо тела, с другими вещами, а поэтому им больно, когда на эти вещи нападают. При формировании самооценки человек ориентируется на свой внешний вид и свой автомобиль. Если он выглядит неважно или его машина повреждена, он теряет покой. Покой утрачивается и тогда, когда он жаждет вещей, ему не принадлежащих, чужих. Тревога и неугомонность имеют своим источником такие представления, как «мое» и «не мое», а эти явления существуют лишь благодаря воображению.

При выполнении каждого индуистского ритуала принято петь: «Шанти, шанти, шанти». Это означает «трижды мир». Люди ищут примирения с тремя мирами. А это может произойти лишь тогда, когда мы осознаём истинную природу созданных нами трех миров. Когда мы осознаём подлинную природу трипуры, это, к сожалению, открывает перед нами нашу смертность и тщетность попыток зацепиться за эти миры. Шива есть Трипурантака, являющий нам эту реальность и тем самым разрушающий трипуру.

Есть легенда о трех демонах, которые создали три летучих города и стали сеять хаос в космосе. Тогда боги обратились к Шиве, прося, чтобы он разрушил эти три города. Три города можно было разрушить только одной стрелой. Поэтому необходимо было выбрать момент, когда все три выстроятся точно на одной линии. Шива решил преследовать города до тех пор, пока не сложится такая ситуация.

Образ Бхайравы из Юго-Восточной Азии

Земля служила Шиве колесницей. Солнце и Луна – колесами. Четыре Веды – лошадьми. Сам Брахма был возничим. Гора Меру – ось космоса – служила дугой лука, а тетивой – змей времени Шеша (он же Ананта). Вишну был стрелой.

Шива преследовал три города, выжидая момент, когда они выстроятся на одной линии. Едва это случилось, он выпустил стрелу и сокрушил все три в один миг. Затем он собрал пепел трех городов и начертил им на своем лбу три параллельные линии. Это трипундра – священный знак Шивы. Он напоминает нам о том, что тело, собственность и остальная природа – три мира, сотворенные Брахмой, – все они смертны. Когда они разрушены, остается пуруша – душа.

Полоски прочерчены горизонтально. В мистическом искусстве вертикальные полосы ассоциируются с Вишну и символизируют действие, горизонтальные же линии символизируют инертность. Горизонтальный знак Шивы служит напоминанием о том, что для разрушения трех миров активные действия не требуются. Рано или поздно тело неизбежно умрет, имущество разойдется и граница между «моим» и «не моим» сотрется – так пракрити заявит о своих правах. Шива обладает безграничным терпением; поэтому он способен дождаться момента, когда три города встанут на одной линии и их можно будет пронзить одной стрелой.

Постер с изображением Датты – благостной формы Бхайравы

Тройка играет ключевую роль в мифах о Шиве. Его священный знак состоит из трех параллельных черт. Он держит в руке трезубец – оружие с тремя лезвиями. В храмах ему приносят приношение в виде священного ростка бильвы с тремя листиками. Шива держит древко своего трезубца в точности так же, как верующий держит стебель ростка бильвы. При этом он держится за бессмертную душу, а три лезвия и три листика символизируют три мира, которые творит и ценит Брахма, и от этих миров надлежит отказаться тому, кто ищет «Шанти, шанти, шанти».

Бхайрава, или Хара, устранитель страха, изображается в виде ребенка верхом на собаке с человеческой головой в руке. Образ ребенка подчеркивает его невинность и чистоту. В его действиях нет ни доли вероломства. Голова в руке – пятая голова Брахмы, переполненная страхом и лишенная веры. Пятая голова – это самообраз. Пятая голова являет собой трипуру, которую разрушает Шива. Ездовой пес Бхайравы олицетворяет человеческий ум, склонный деградировать до животного состояния под воздействием страха.

Изображение собаки считается в индуизме неблагоприятным символом. Собака привязана к хозяевам: она виляет хвостом, получая одобрение или внимание, и скулит, когда не получает ни того, ни другого. Поэтому собака олицетворяет эго. Подобно собаке, эго расцветает, получая похвалу и внимание, и вянет, когда на него не обращают внимания. Эго, или ахамкара, не обладает независимым существованием, но является творением Брахмы и в своих попытках перерасти страх всецело зависит от брахманды. А заканчивается дело лишь усугублением страха.

И еще собаки ассоциируются с территориальными притязаниями. Они метят свою территорию мочой. Даже домашняя собака, которую хозяева обеспечивают питанием, метит территорию – что указывает на недостаток веры. Собаки лают и кусаются, защищая территорию. Они дерутся с другими собаками за кости. И если собаки делают это для того, чтобы выжить, люди занимаются тем же самым, сражаясь за собственность и защищая свои права. В отличие от животных, люди дерутся не за выживание тела, но за свой самообраз, который складывается из тела и имущества. Имущество включает в себя не только богатство, но также семью и статус. Без имущества ничто не имеет смысла, а без смысла есть лишь страх.

Бхайрава ездит верхом на собаке, что служит напоминанием о наших животных инстинктах и преувеличенных страхах, которые и порождают представления об имуществе. Подобно собакам, мы цепляемся за «я» и «мое» и настороженно относимся к тому, что «не мое». Мы называем это любовью, но на самом деле это привязанность, ибо все эти вещи дают нам ощущение индивидуальности и смысла. Бхайрава предлагает нам избавиться от этой привязанности – отсечь пятую голову Брахмы, очистить ум от развращенности и открыть для себя мир, где есть подлинная свобода от страха.

Многие почитатели Шивы поклоняются Бхайраве в его благостной форме – в облике трехглавого мудреца по имени Датта, которому сопутствуют четыре собаки и корова. Датту также называют Ади-натхом, что означает «Изначальный учитель всех нищенствующих монахов».

Три головы Датты олицетворяют Брахму, Вишну и Шиву, которые непрестанно занимаются творением, поддержанием и разрушением. Будущее пребывает на стадии творения, настоящее – поддержания, а прошлое – разрушения. Датта не цепляется ни за что сотворенное. Он не боится разрушения.

Его четыре собаки служат напоминанием о наших страхах, а корова – о вере. Корова идет позади Датты, но он никогда не оборачивается, чтобы проверить, на месте ли она. Он знает, что она здесь. Собаки же – наши страхи – идут впереди Датты, постоянно оборачиваясь, чтобы убедиться в том, что он никуда не делся. У них нет веры. Им постоянно требуется подтверждение.

Датта бродит по миру свободно и беззаботно. Ничто его не сдерживает. Он не отягощен имуществом. Реализовав наивысший потенциал своего человеческого мозга, он перерос страх. Он доверяет природе. Пракрити, визуализируемая как женское тело без головы, которая для испуганного Брахмы является Бхайрави, для Датты в конечном счете становится спутницей, подругой, матерью, сестрой и дочерью. Он в ладу с миром.