Текст книги "Последняя игра"

Глава 4

Следующие несколько дней они ехали на восток, постепенно спускаясь в широкую болотистую долину, где подлесок становился гуще, а воздух – влажнее. Однажды после полудня прошла короткая летняя гроза, сопровождаемая громовыми раскатами грома, потоками дождя и завыванием ветра в деревьях, который сгибал и сотрясал их, срывая листья и ветки. Но буря вскоре закончилась, и снова выглянуло солнце. После этого установилась прекрасная погода.

Во время поездки Гарион ощущал какое-то чувство неудовлетворенности, как будто ему чего-то не хватало, и он иногда ловил себя на том, что озирается вокруг, пытаясь найти тех, о ком помнил. За время длительного путешествия в поисках Ока его разум выработал определенные нормы, что правильно и что нет, и эта поездка воспринималась как нечто неправильное. С одной стороны, с ними не было Бэйрека, а отсутствие огромного рыжебородого чирека делало Гариона неуверенным. Ему также недоставало молчаливого Хеттара, с его ястребиным лицом, и Мендореллена в доспехах, который всегда скакал впереди с развевающимся на острие копья серебристо-голубым вымпелом. Гарион болезненно ощущал отсутствие кузнеца Дерника и даже тосковал по перебранкам с Се'Недрой. То, что произошло в Райве, казалось Гариону все менее и менее реальным, а вся тщательно разработанная церемония, которая предшествовала его помолвке с этой невыносимой маленькой принцессой, начала стираться в его памяти.

Однако как-то вечером, после того как были привязаны лошади, съеден ужин и они завернулись в одеяла, Гарион, глядя на угасающие языки пламени, понял наконец, что за пустота образовалась в его жизни. С ним не было тети Пол, и Гариону ее ужасно не хватало. С самого детства он чувствовал, что, пока тетя Пол находится рядом, ничего дурного или неправильного произойти не может, поскольку тут же было бы пресечено ею. Ее спокойное и постоянное присутствие рядом – вот то, за что всегда крепко держался Гарион. Он представил себе ее столь отчетливо, будто она стояла перед ним. Гарион мог ясно видеть ее лицо, ее чудесные глаза и белый локон. Его вдруг охватила глубокая тоска по ней, острая, как острие ножа.

Без нее все казалось неправильным, ошибочным. Конечно, Гарион был совершенно уверен, что его дед может справиться с любой внешней опасностью. Но были и другие, менее очевидные угрозы, которые старик либо не учитывал, либо считал не заслуживающими внимания. Например, к кому бы мог, испугавшись, обратиться Гарион? Испуг, конечно, не относился к таким явлениям, которые могли поставить под угрозу его жизнь, руки или ноги, но страх все-таки ранит, а иногда и приводит к более глубоким и более серьезным травмам. Тетя Пол всегда была способна развеять его страхи, но теперь ее не было, а Гарион испытывал страх и не мог даже признаться себе в этом. Он вздохнул и, покрепче завернувшись в одеяло, погрузился в беспокойный сон.

Спустя несколько дней около полудня они достигли восточного рукава реки Корду, широкого грязно-коричневого потока, бегущего через покрытую кустарниками долину в южном направлении к столице Яр Недраку. Светло-зеленые, по пояс вышиной кустарники простирались на несколько сот метров по обоим берегам реки. Они росли на вязком иле, приносимом весенним половодьем. Знойный воздух над кустарниками звенел от мириадов комаров и москитов.

Угрюмый паромщик переправил их через реку в деревню на другом берегу. Когда они переводили лошадей с парома на берег, Белгарат спокойно проговорил:

– Я думаю, здесь нам следует изменить направление. Давайте разделимся. Я отправлюсь за припасами, а вы двое поищите городскую таверну. Может быть, вам удастся раздобыть сведения о перевалах, ведущих в северные края к землям мориндимов. Чем скорее мы поднимемся туда, тем лучше. Маллорийцы, очевидно, стремятся утвердиться здесь, и они могут напасть на нас без всяких предупреждений. Мне вовсе не хочется выдавать каждое свое передвижение маллорийским гролимам, не говоря уже о том, что именно в настоящее время к личности Силка проявляется повышенный интерес.

Силк довольно мрачно согласился с этим.

– Я хотел бы исправить положение, но, полагаю, у нас нет на это времени, не так ли?

– Действительно, нет. Лето там, наверху, очень короткое, а проезд через Маллорию не доставляет удовольствия даже в самую лучшую погоду. Когда доберетесь до таверны, говорите всем, что мы хотим попытать счастья на золотых приисках к северу. Наверное, вам подвернется кто-нибудь, желающий показать свою осведомленность по поводу троп и перевалов, особенно если вы предложите ему немного выпить.

– А я-то считал, что ты знаешь дорогу, – протестующе сказал Силк.

– Я знаю одну дорогу, но она начинается в сотне лиг к востоку от этого места. Посмотрим, нет ли чего-нибудь поближе. Я подъеду к таверне, когда достану припасы. – Старик сел в седло и поехал по улице, ведя за собой вьючную лошадь.

Силку и Гариону не пришлось особо трудиться, чтобы найти в зловонной таверне желающего поговорить о тропах и перевалах. Наоборот, первый же их вопрос вызвал оживленную дискуссию.

– Это же долгий кружный путь, Бешер, – сказал подвыпивший золотоискатель, прервав на полуслове другого, который подробно описывал горный перевал. – Нужно следовать налево от водопада: это даст возможность выиграть три дня.

– Я рассказываю об этой дороге, Вэрн, – раздраженно возразил Бешер, опуская кулак на выщербленный стол. – А когда я закончу, ты можешь рассказать им о том пути, которым ходишь сам.

– Это займет у тебя весь день – как и твоя любимая тропа. Они хотят искать золото, а не наслаждаться пейзажами. – И заросшая густой щетиной челюсть Вэрна вызывающе выдвинулась вперед.

– Так каким же путем нам надо ехать, когда мы достигнем большого луга наверху? – быстро спросил Силк, пытаясь воспрепятствовать назревшей ссоре.

– Поезжайте направо, – заявил Бешер, глядя на Вэрна.

Вэрн задумался, всем своим видом показывая, что обдумывает доводы против. Но в конце концов кивнул, соглашаясь.

– Конечно, это единственная дорога, по которой вы можете проехать, – сказал он. – Но, как только проедете заросли можжевельника, нужно повернуть налево. – Это было сказано тоном человека, ожидающего возражений.

– Налево?! – громко возразил Бешер. – Ты болван, Вэрн. Нужно снова ехать направо.

– Думай, кого ты называешь болваном, ты, осел! – И без дальнейших церемоний Бешер дал Вэрну в зубы, и оба начали колотить друг друга, расшвыривая столы и скамейки.

– Конечно, они оба ошибаются, – спокойно заметил горняк, сидевший за соседним столом и бесстрастно наблюдавший за дракой. – После того как вы проберетесь через заросли можжевельника, нужно ехать прямо.

Во время ссоры в таверну незаметно вошли несколько здоровенных мужчин в свободных красных туниках, надетых поверх отполированных кольчуг. Ухмыляясь, они выступили вперед, чтобы расцепить Вэрна и Бешера, катавшихся по грязному полу. Гарион и Силк застыли на месте.

– Маллорийцы, – тихо прошептал маленький драсниец.

– Что же нам делать? – так же тихо спросил Гарион, оглядываясь в поисках пути к бегству. Но прежде чем Силк смог ответить, в дверях появился одетый в черное гролим.

– Я хочу посмотреть на людей, которые так любят подраться, – пробормотал гролим со своим своеобразным акцентом. – Армии нужны такие люди.

– Вербовщики! – воскликнул Вэрн, вырвавшись от маллорийцев в красных одеждах и устремившись к боковой двери. Какое-то мгновение казалось, что ему удастся ускользнуть, но, как только он достиг дверного проема, кто-то снаружи обрушил на его лоб удар увесистой дубины. Вэрн качнулся назад, и вдруг ноги у него подкосились, а глаза стали пустыми. Ударивший его маллориец вошел в таверну, бросил на Вэрна оценивающий взгляд и, подумав немного, снова ударил дубинкой по голове.

– Итак, – сказал гролим, весело оглядываясь, – что дальше? Побежит кто-нибудь еще, или вы предпочтете спокойно пойти с нами?

– Куда вы нас забираете? – спросил Бешер, пытаясь вырвать руку из мертвой хватки усмехавшегося вербовщика.

– Сначала в Яр Недрак, – ответил гролим, – а потом на юг, в долины Мишарак-ас-Талла, в лагерь его императорского величества Зарата, императора Маллории. Вы только что вступили в ряды доблестной армии, друзья мои. Все энгараки не нарадуются на вашу храбрость и патриотизм, и даже сам Торак доволен вами. – И, как бы подчеркивая эти слова, рука его легла на рукоять жертвенного ножа, прикрепленного к поясу.

* * *

Цепь скорбно позвякивала, когда Гарион, прикованный за лодыжку, тащился вперед, один из длинной вереницы печальных рекрутов, которых вели по тропе на юг через кустарник на берегу реки. Всех рекрутов тщательно обыскали в поисках оружия – всех, кроме Гариона, которого почему-то попросту проглядели. Он с тоской сознавал, что огромный меч привязан к его спине, но, как это всегда случалось, никто не обратил на него внимания.

Перед тем как покинуть деревню, когда их всех заковывали в кандалы, Гарион и Силк коротко и торопливо поговорили на языке жестов, которым пользовались драснийцы.

– Я могу отомкнуть этот замок ногтем большого пальца, – сказал Силк, презрительно щелкая пальцами. – Сегодня ночью, как только стемнеет, освободимся от кандалов и сбежим. Не думаю, что военная служба была бы по мне, а уж тебе и вовсе ни к чему энгаракская армия – именно сейчас, в сложившихся обстоятельствах.

– А где дедушка? – спросил Гарион на том же языке жестов.

– О, насколько я представляю себе, он где-то поблизости.

Гарион, однако, беспокоился, и множество вопросов, начинающихся с «А что, если...», сразу пришло ему на ум. Чтобы избавиться от бесплодных размышлений над ними, он стал незаметно изучать охранявших их маллорийцев. Гролим и основная часть его отряда, как только пленники были закованы, пошли дальше в поисках новых деревень и новых рекрутов, а для сопровождения их группы на юг было оставлено всего пять человек. Маллорийцы несколько выделялись среди других энгараков. Глаза их были такими же раскосыми, но тела не носили каких-то ярко выраженных признаков, которые позволяли отличать один народ Востока от другого. Крепко сбитые, они тем не менее не казались такими атлетичными, как мерги. Они были высокими, но не поджарыми и сухощавыми, как недраки, чей облик чем-то напоминал борзую. Маллорийцы явно были сильными, но без свойственной таллам грубой мощи. Но в маллорийцах, кроме того, чувствовалось какое-то презрительное превосходство, когда они смотрели на других западных энгараков.

Со своими пленниками маллорийцы общались с помощью коротких, похожих на лай, команд, а разговаривали между собой на диалекте настолько сложном, что он казался почти непонятным. Они носили кольчуги под красными туниками грубой шерсти. Как заметил Гарион, они не очень хорошо держались в седле, и, когда они пытались управлять лошадьми, их кривые сабли и широкие круглые щиты, казалось, мешали им.

Гарион предусмотрительно держал голову опущенной, чтобы скрыть, что черты его лица – даже в большей мере, чем у Силка, – были явно не энгаракскими. Стражники, однако, мало обращали внимание на отдельных рекрутов, их больше интересовало другое. Они постоянно проезжали взад и вперед вдоль колонны загнанных, как лошади, людей, считая их по головам и сверяясь с документом, который они имели при себе, с озабоченным и даже встревоженным видом. Гарион подумал, что, когда они достигнут Яр Недрака, у них возникнут неприятности, если числа не совпадут.

Вдруг в кустарнике недалеко от тропы Гарион заметил легкую белесую тень и резко повернул голову в этом направлении. Крупный серебристо-серый волк мелькнул на опушке леса. Гарион снова быстро опустил голову, притворился, будто споткнулся, и тяжело упал на Силка.

– Там дедушка, – прошептал он.

– А ты только что заметил его? – В голосе Силка звучало удивление. – Я вижу его по крайней мере час, если не больше.

Когда тропа свернула от реки в чащу деревьев, Гарион ощутил, как в нем нарастает напряжение. Он не мог знать, что предпримет Белгарат, но понимал, что под покровом леса может представиться именно та возможность, на которую, несомненно, надеялся его дед. Шагая вслед за Силком, Гарион пытался скрыть свое волнение, но малейший шум в окружавшем их лесу заставлял его невольно вздрагивать.

Тропа вывела их к широкой поляне, со всех сторон окруженной высокими пихтами, и маллорийские стражники остановили колонну, чтобы дать передохнуть пленникам. Гарион с облегчением опустился рядом с Силком на упругий мох. Передвижение, когда одна нога прикована к длинной цепи, которая соединяла рекрутов, потребовало значительных сил, и Гарион обнаружил, что весь вспотел.

– Чего же он ждет? – прошептал он Силку. Коротышка с крысиным лицом пожал плечами и тихо ответил:

– До темноты осталось еще несколько часов. Может быть, он хочет дождаться ее.

И тут где-то впереди послышались звуки пения. Песня была непристойной, и певец сильно фальшивил, но явно наслаждался собой, а некоторая невнятица в словах, долетавших до них по мере его приближения, указывала, что он пьян несколько больше, чем слегка.

Маллорийцы переглянулись.

– Возможно, это еще один, – самодовольно ухмыльнулся один из них, – жаждущий поступить на службу в армию. Расходимся в разные стороны и хватаем его, как только он выедет на поляну.

Поющий недрак появился на поляне, восседая на крупной чалой лошади. На нем была обычная кожаная, покрытая пятнами одежда и меховая шапка, ухарски сдвинутая набекрень. Украшала его тощая черная бородка, а одной рукой он прижимал к себе бурдюк с вином. Казалось, будто он покачивается в седле, но что-то в его глазах говорило о том, что он не столь уж пьян, как выглядит. Гарион пристально посмотрел на него, когда тот въезжал на поляну во главе вереницы мулов, следовавших за ним. Это был Ярблек, недракский купец, которого они встретили на Южном караванном пути по дороге к Ктол Мергосу.

– Эй, вы там! – приветствовал Ярблек маллорийцев громким голосом. – Я вижу, вы хорошо поохотились. Целый букет здоровенных рекрутов нарвали!

– Просто охота стала легче, – усмехнулся один из маллорийцев, ставя свою лошадь поперек тропы, чтобы преградить Ярблеку путь.

– Ты подразумеваешь меня? – громогласно рассмеялся Ярблек. – Не будь дураком. Я слишком занят, чтобы играть в солдатики.

– Позор! – ответил маллориец.

– Я Ярблек, купец из Яр Тарака и друг самого короля Дросты. Я действую по поручению, которое он лично возложил на меня. Если вы каким-либо образом помешаете мне, Дроста велит вас освежевать и поджарить живьем, как только вы попадете в Яр Недрак.

Уверенности у маллорийца как будто поубавилось.

– Мы отвечаем только перед Заратом, – сказал он, защищаясь. – Король Дроста не властен над нами.

– Вы находитесь в Гар-Ог-Недраке, дружище, – указал ему Ярблек, – и Дроста делает здесь все, что захочет. Потом, когда все уже будет сделано, он может извиниться перед Заратом, но к этому времени вы, все пятеро, будете уже освежеваны и в меру поджарены.

– Полагаю, вы можете подтвердить, что выполняете официальное поручение? – пытался уклониться от прямого ответа маллорийский стражник.

– Конечно, могу, – ответил Ярблек. Тут он схватился за голову, а его лицо выразило глуповатую растерянность. – Куда же я подевал этот пергамент? – проворчал он как бы про себя, затем прищелкнул пальцами. – О да, теперь я припоминаю. Он же в тюке на последнем муле. Вот, выпейте пока, а я пойду принесу его. – Он протянул бурдюк маллорийцу, повернул лошадь и поехал в конец каравана. Там он слез с седла и стал рыться в запакованном тюке.

– Лучше посмотреть на его документы, прежде чем примем решение, – посоветовал другой стражник. – Король Дроста не из тех, с кем имеет смысл шутить.

– А мы смогли бы выпить, пока ждем, – предложил еще один, пожирая глазами бурдюк с вином.

– Здесь-то уж у нас будет полное согласие, – ответил первый, пытаясь вытащить из бурдюка затычку. Он поднял кожаный мешок обеими руками и поднес его к подбородку. В это мгновение раздался глухой звук, и совершенно неожиданно стрела застряла в его горле как раз у воротничка красной туники. Вино полилось из бурдюка на изумленное лицо. Его товарищи посмотрели на него, разинув рты, а затем с тревожными криками поспешно схватились за оружие. Но было уже слишком поздно. Большинство из них попадали из седел под дождем стрел, который внезапно осыпал их из-за пихт. Один, однако, успел повернуть лошадь, чтобы бежать. Но животное не сделало и двух прыжков, как стрела поразила маллорийца в спину. Он застыл, а затем мешком вывалился из седла, причем нога у него застряла в стремени, а перепуганная лошадь понесла, волоча его за собой.

– Кажется, я не могу обнаружить этот документ, – со злой усмешкой заявил Ярблек и перевернул ногой маллорийца, с которым разговаривал. – Ты ведь на самом деле не хотел смотреть на него, да? – спросил он мертвеца.

Маллориец с торчащей в горле стрелой невидяще глядел в небо, рот его раскрылся, а из носа бежала струйка крови.

– Я так и думал, – грубо рассмеялся Ярблек и пнул ногой в лицо мертвеца. Затем, когда лучники вышли из-за темных зеленых пихт, он повернулся и ухмыльнулся Силку.

– Ты точно нигде не пропадешь, Силк, – сказал он. – А я-то думал, что Тор Эргас покончил с тобой в этом вонючем Ктол Мергосе.

– Он просчитался, – небрежно ответил Силк.

– Как же ты ухитрился попасть в рекруты маллорийской армии? – с любопытством спросил Ярблек, причем никаких следов притворного опьянения не осталось и в помине.

Силк пожал плечами:

– Я допустил оплошность.

– А я ведь следовал за вами последние три дня.

– Тронут твоей заботой. – Силк поднял закованную в кандалы ногу и позвенел цепью. – Не слишком ли тебя затруднит разомкнуть это?

– Ты не собираешься сделать какую-нибудь глупость, не так ли?

– Конечно нет.

– Найди ключ, – сказал Ярблек одному из своих лучников.

– А что вы собираетесь сделать с нами? – нервно спросил Бешер, с некоторой опаской глядя на мертвых стражников.

Ярблек рассмеялся.

– Это уж ваше дело, что вы станете делать, как только будете освобождены от цепи, – безразлично ответил он. – Я бы только не рекомендовал вам оставаться поблизости от такого количества мертвых маллорийцев. Вдруг появится кто-то и станет задавать вопросы.

– Так вы позволяете нам уйти? – недоверчиво спросил Бешер.

– Конечно, я не собираюсь кормить вас, – сказал ему Ярблек.

Лучники прошлись по цепи, открывая замки, и все недраки один за другим скрылись в кустах, как только получили свободу.

– Ну что ж, – сказал Ярблек, потирая руки, – теперь, когда мы обо всем позаботились, почему бы нам не выпить?

– Охранник пролил все твое вино, когда упал с лошади, – заметил Силк.

– Это было не мое вино, – фыркнул Ярблек. – Я украл его сегодня утром. Тебе следует знать, что я не предложил бы свое вино тому, кого собрался убить.

– Поэтому я и удивился, – усмехнулся в ответ Силк, – и подумал, что, наверное, люди мельчают.

Грубое лицо Ярблека приобрело слегка обиженный вид.

– Прости, – быстро извинился Силк. – Я неверно судил о тебе.

– Ничего, – пожал плечами Ярблек. – Многие неправильно судят обо мне. Это бремя, которое мне приходится нести. – Он вскрыл тюк на первом из мулов и вытащил оттуда небольшой бочонок эля. Поставив его на землю, он натренированной рукой вскрыл его, ударив кулаком по крышке. – Давайте выпьем.

– Мы бы не прочь, – вежливо отклонил предложение Силк, – но у нас есть весьма срочное дело.

– Вы даже не представляете, как я сожалею об этом, – ответил Ярблек, извлекая из тюка несколько кружек.

– Я знал, что ты поймешь.

– О, я все хорошо понимаю, Силк. – Ярблек наклонился и погрузил две кружки в бочонок с элем. – Мне до крайности грустно, но вам придется подождать с вашим делом. Вот. – Он протянул одну кружку Силку, а другую Гариону, потом повернулся и выудил еще одну кружку для себя.

Силк смотрел на него, подняв бровь.

Ярблек растянулся на земле около бочонка, удобно положив ноги на тело убитого маллорийца.

– Видишь ли, Силк, – пояснил он, – все дело в том, что Дроста хочет заполучить вас, причем очень-очень. Он предложил за вас вознаграждение, которое слишком привлекательно, чтобы пройти мимо. Дружба дружбой, а дело – делом, помимо всего прочего. А сейчас почему бы тебе и твоему юному другу не расположиться поудобнее? Это прелестная, тенистая поляна, а мох достаточно мягкий, чтобы на нем полежать. Мы выпьем, и ты расскажешь мне, как тебе удалось удрать от Тор Эргаса. Затем можешь мне поведать, что случилось с той красивой женщиной, которая была с вами в Ктол Мергосе. Может быть, я смогу наскрести достаточно денег, чтобы позволить себе купить ее. Я не принадлежу к тем, кто жаждет жениться, но, клянусь зубами Торака, это была красотка. Я почти готов отказаться ради нее от своей свободы.

– Уверен, что такие слова польстили бы ей, – ответил Силк. – А что потом?

– Когда потом?

– После того, как мы выпьем. Что мы станем делать тогда?

– Вероятно, нам станет плохо – это обычно и случается. После того как мы придем в себя, поедем в Яр Недрак. Я получу за вас свое вознаграждение, а вы сможете выяснить, почему король Дроста лек Тан так желает заполучить вас в свои руки. – Ярблек посмотрел на Силка, явно забавляясь. – Ты мог бы присесть и выпить, мой друг. Сейчас мы никуда не едем.