Текст книги "Рассказ кумыка о кумыках"

Шамхал кумыкский Андия[9]9
  Из одной записки я позаимствовал следующие сведения: Чобан-шамхал умер в Буйнаке в 1574 году Его сыновья разделили между собою все государство: Эльдар избрал своим местопребыванием Буйнак и Тарки, Магомет (Буммат) – Казанищи, Андия – Кафыр-Кумык, Гирей – Гели и управляли своими уделами независимо друг от друга; но общий правитель, или шамхал, избирался поочередно из этих четырех домов; наконец, в 1773 году власть шамхала перешла в руки владетеля Тарков и Буйнака. Эти четыре брата, сыновья Чобан– шамхала, рожденные от дочери Султан-Ахмет Усмея Кайтагского, не давали удела пятому брату своему Султанмуту, считая его чанком, рожденным от черкесской узденьки из фамилии Анзоровых и не имеющим с братьями своими, рожденными от княгинь, одинаковых прав на наследство. Если верить этому источнику, то Султанмут был брат Андии, а не сын. В таком случае род его, от Чобана до настоящих пор, находится в 10-м колене; а если он был сын Андии, то в 9-м.
  Странные догадки являются тому, кто во мраке неизвестности отыскивает следы какого-нибудь события: меня удивляет самое имя Андия, ибо оно совершенно чуждо характеру кумыкского языка. Уж не воспитывался ли Андия в Анди, где получил это странное наименование. Наконец, откуда произошла фамилия Шамхальская, которую некоторые дома в Анди до сих пор носят? Я воображаю Андию воспитанником андийцев, и двор его в Кафыр-Кумыке наполняю почетными лицами из этого селения, почитавшими за счастье быть пестунами молодого Султанмута, который, возмужав и быв лишен наследия, вспомнил приверженцев отца своего и своих, прибыв в Чир-юрт, нашел там несколько из семейств, обласкал их и был взаимно обласкан, и потомков его, в лице нынешних сала-узденей, возвели на ту благородную степень значения, в которой они теперь находятся.
  Дело в том, что когда Султанмут прибыл в Чир-юрт, там жили Риконинские выходцы, предки нынешних сала-узденей, а в вышеупомянутой записке сказано, что эти выходцы происходили из Анди. Впрочем, и Рикони есть отселок Андийский.


[Закрыть] в XVI столетии разделил свое владение на уделы между сыновьями [22]. Один из них Султанмут [23] не получил от отца должной себе части, потому что считался чанком, рожденным от черкесской узденьки из фамилии Анзоровых и потому не имеющим равных прав на наследство с другими братьями, рожденными от княгинь.

Султанмут, обиженный этим отказом, с братьями своими, рожденными от его же матери, Муцалом и Ахметханом, переселился в Чир-юрт, где нашел несколько семейств сала или салатавцев, вероятно, зашедших с речки Саласу, где было главное их поселение, был принят ими с радушием, и, судя по услугам, ими ему оказанным, должно полагать, что они и прежде были друзьями или аталыками этого князя. Султанмут поехал в сопровождении их в Кабарду, к родственникам своим Анзоровым, откуда приведя многочисленную дружину, предложил отцу своему, со свойственною ему настойчивостью, свидание. Отец, не предуведомленный о приведенном войске, выехал к нему с незначительным прикрытием. Свидание было при колодце Темиркую, что на половине дороги от Чир-юрта в Кум-Торкали; и в то самое время, как отец с сыном беседовали, нахлынули из засады кабардинцы и принудили шамхала уступить Султанмуту в потомственное владение весь край, простиравшийся от означенного колодца на запад, до земель Кабардинских. Удел, таким образом у шамхала исторгнутый, составлял едва ли не половину всех его земель.

Почему бы ему не сказать тогда же, что уступка таковая была от него вынуждена вероломством? Следующий факт должен разрешить недоумение, встречаемое в этом непомерном уделе, полученном незаконным сыном от законного отца.

Прибытие Султанмута в урочище Чир-юрт (которое иначе называлось и теперь называется Кельбах) было эпохою возрождения и заселения Кумыкской плоскости – событием необыкновенным для равнины, заключающейся между Тереком и Сулаком, на которую шамхалы до того времени мало обращали внимания, или потому, что пространство это не было населено, или по сильному влиянию на оную с начала XVI столетия русских воевод, находившихся в Терском городе. Важные события в Дагестане и в соседственной России сопровождали первоначально заселение Кумыкского владения [24]. Русские, желая упрочить за собою владычество над сопредельными Тарковскому городу землями, или в виде помощи Грузии, чтоб отвлечь от нее внимание горцев, объявили в 1590 году [25] Дагестану войну[10]10
  Газета «Кавказ», 1846. № 48.


[Закрыть] и, завоевав часть владений шамхала, построили при Андрееве (вероятно, на развалинах древнего Кызыл-Яра), Тарках и еще где-то, по повелению царя Федора Иоанновича и по распоряжению Бориса Годунова, три крепости [26]. Таковое соседство сильного, но для Дагестана совершенно чуждого народа не нравилось Гирею-шамхалу, сыну Чобана, который, по-видимому, не в силах был изгнать их из своих пределов собственными средствами, а искал союза с другими кавказскими племенами. Султанмут, имевший родственные связи с кабардинцами, предприимчивый и честолюбивый, пользуясь критическими минутами своей родни, привел из Кабарды дружину, в числе 13 тыс. человек состоявшую[11]11
  По записке, откуда извлечена предыдущая выноска.


[Закрыть], и, быв первым и главным виновником изгнания из вышеописанных крепостей русских гарнизонов, конечно, оказал шамхалу[12]12
  Гирей-шамхал, как сказано выше, был сын Чобана и брат Андия, и обстоятельство это затемняет весь период от Чобана до Султанмута. Был ли Султанмут сын Андия или брат его – с достоверностью определить трудно, во всяком случае, если не отец отказал Султанмуту в наследстве, то могли не давать ему удела дяди его, после смерти Андия. Нынешние кумыкские князья дают Андию имя Абу-Муслим и самого его производят от Дамаска – какая нелепость!


[Закрыть] существенную услугу и по справедливости мог приписывать себе всю славу такой победы. Событие это, как положительный факт, может объяснить вышеприведенное предание относительно уступки Султанмуту нынешней Кумыкской плоскости, ибо можно полагать, что он удел свой получил от отца или другой родни, как край уже им у неприятелей завоеванный. Затем наставшие в России смутные времена после 1605 года, когда русские оттеснены были к Койсу, не позволили Терским воеводам воспрепятствовать быстрому распространению населения Андреева и Аксая. Впрочем, воеводы никогда не теряли влияния своего на нижнюю часть Кумыкского владения, где теперь находится Терская линия, и даже в то время, когда изгнание из крепостей русских гарнизонов было в свежей памяти у туземцев, они брали аманатов от шамхала и других кумыкских князей[13]13
  Жители Терского города в 1651 году жаловались царю Михаилу Федоровичу, что шамхал, внук Чобан-шамхала, и Казаналип-мурза Андреевский, сын Султанмута, дают аманатов подложных, не от законных жен рожденных.


[Закрыть]. Должно, однако же, прибавить, что кумыки не сохранили ничего о столь важной борьбе родоначальника князей их с русскими; они только помнят предание, что при Андрееве неоднократно были русские и калмыки, но кем именно эти неприятели были оттуда изгоняемы, решительно не знают[14]14
  Близ Андреева, над воровскою балкой, возвышается огромный курган, называемый Аюка-тюбе, по имени калмыкского хана Аюка, осаждавшего некогда Андреев; есть урочище Калмык-Откен, ниже Андреевского Караагача, чрез который войска этого хана проходили. Если память эта принадлежит знаменитому Аюке, современнику Петра Великого, то в походе императора на Персию участвовало 20 тыс. калмыкской конницы, ему подвластной, но сам он, кажется, не был в этом походе.


[Закрыть].

Упрочив за собою полученный удел, Султанмут не замедлил переселиться из Чир-юрта на урочище Чумлу, в 3-х верстах выше Андреева [27], лежащее на правой стороне Акташа. Примеру его последовали все вышедшие с ним из-за сала кумыки, салатавцы, о коих было уже сказано, что они предки сала-узденей, гуены и тюмени. Из Чумлов сыновья Султанмута, Казаналип и Айдемир, со всем народом переселились в нынешний Андреев»[15]15
  Для русского слуха загадочно это русское название. Оно принадлежало с давних времен урочищу или, вероятнее всего, ущелью Акташа, включая и самые Чумлы, а не новому населению кумыков. Гребенские казаки жили прежде за Тереком. Гребень между Сунжею и Тереком, близ соединения этих рек, был собственным их достоянием. Атаман Вельский жил близ качалыкской [28] деревни Гюйдюрмес, которую казаки и ныне называют Вельскою. Следы казачьих садов и хлебопахотных мест еще в недавнее время были на той стороне Терека, против станиц Новогладковской, Старогладковской и далее.
  Близ нынешнего Ханмамат-юрта, между Тереком и старым руслом Аксая, называемым Чувал, или Шувал, была проведена казаками канава, около которой они пахали землю. Притязания их простирались и далее, в недра кумыкских земель. Немудрено после этого, что и на Акташе-реке, в самом его ущелье, жил какой-нибудь атаман Андрей, давший урочищу свое название, оставшееся под тем именем и до наших времен неизменным [29]. Место это, окруженное отовсюду лесом, который впоследствии истребила рука человеческая, со стороны равнины, хотя славилось неприступным, но князь Засекин в исходе XVI века посещал его (Газ. «Кавказ», 1846. № 48) [30] и сжег Андреев, неизвестно на каком пункте в ущелье тогда бывший. Кроме того, в полном собрании законов есть документ, что земля около Андреева принадлежала гребенцам (во время царей Петра и Иоанна).


[Закрыть].

Есть в Андрееве, среди селения, возвышенное место, называемое Чопалау-тюбе, с некоторыми развалинами, где, говорят, основал свое жительство Чопалау, сын Айдемира; другой сын Айдемира, Алибек, взяв несколько семейств из числа вышедших с дедом и отцом его сала, гуенов, тюменов и других подвластных, отправился на запад и на р. Аксае, близ нынешнего Герзель-аульского укрепления, основал селение Аксай, жители которого в 1825 году переведены генералом Ермоловым в новый Аксай, к укреплению Ташкечу Один из потомков Айдемира, андреевский князь Алиш, с дозволения русского начальства, находившегося в крепости Св. Креста на Сулаке, населил Костек на земле князей Бурчебиев [31], которые впоследствии времени, соединясь узами родства с костековскими князьями, исчезли из вида точно так, как и происхождение их потерялось во мраке неизвестности. Другой андреевский князь Казий, потомок же Айдемира, основал Кази-юрт с дозволения князя Потемкина, после упразднения кр. Святого Креста. Теперь спрашивается: кому русское правительство уступило земли, бывшие собственностью крепости Св. Креста и Аграханского казачьего войска, составляющие ныне предмет распрей кумыкских князей с шамхалом Тарковским?

Хотя Кумыкское владение заключалось между Тереком и Темир-Кую, или, как значится на карте, между Тереком и Сулаком, но действительною вотчиною кумыкских князей была та полоса земли, где были проведены родовые их канавы, о которых в своем месте будет сказано. Полоса эта простиралась по подошвам Чеченских, Ауховских и Салатавских гор, до самого Сулака, и была пересекаема речками: Аксаем, Ямансу, Ярыксу и Акташем. Она и теперь находится в таком же состоянии, составляя основное имение кумыков; но равнины, в нижней части Кумыкских земель находящиеся и входящие в границы нынешней Терской линии, были достоянием кочующих народов, казаков и жителей Терского города, особенно во дни существования на Сулаке кр. Св. Креста и при оной Аграханского казачьего войска. Вся Кумыкская степь, лежащая ниже Андреевского Караагача, не могла быть принадлежностью кумыков. Общая молва говорит, что кумыки из Андреева и Аксая, до эпохи перенесения кр. Св. Креста в нынешний Кизляр и до позднейших времен, не смели заниматься полевыми работами по собственному произволу далее Кара-агача и Новогладковской станицы. Одному только андреевскому князю Алишу, родоначальнику своего рода, известного в Костеке под именем Хамзиных, была пожалована от русского правительства земля, принадлежавшая князьям Бурчебиям, которые изменою России заслужили тогда немилость нашего двора. Алиш, как известно, на новой земле своей, с дозволения начальства крепости Св. Креста, населил Костек, возобновил Байрам-аул, бывшую резиденцию князей Бурчебиев, служил верно, был пожалован в бригадиры и кумыкские воеводы, но, переселясь на всегдашнее жительство в новое свое владение, не отказывался от прав своих на родовые земли, близ Андреева оставшиеся; оттого теперь костековские князья, его потомки, имеют свои участки выше Караагача; тогда как князья андреевские не имеют никакого участка в землях Костековских. По упразднении кр. Св. Креста и переведении Аграханского войска на Терек один андреевский князь Казий, из рода Темировых, получил позволение от князя Потемкина основать Кази-юрт и иметь там чрез Сулак паром для вновь проложенной Кизляро-Дербендской дороги, которая прежде шла через Урчуковский пост и Св. Крест: Казий присвоил себе окружные порожние земли и умер бездетным. Ему должны были наследовать князья Темировы, но как они с князьями Айдемировыми близ Андреева имели одну общую родовую канаву и общие земли, то наследство Казия и присвоенные им земли должны были поступить в два эти рода. Во избежание такого вмешательства Айдемировых князь Шефи Темиров исходатайствовал у фельдмаршала графа Гудовича грамоту на владение Кази-юртом с землею, в каковой грамоте род Айдемировых не упомянут. Несмотря на то, последние и теперь имеют претензию на участие во владении Кази-юртом, основываясь на том, что предок их Айдемир был лично обласкан императором Петром Великим в Персидском походе[16]16
  Обстоятельство это, кроме изустных преданий, не подтверждено никакими фактами; между тем известно, что Петру Великому на Сулаке являлся Султанмут Аксаевский, сын Алибека и правнук Султанмута, родоначальника.


[Закрыть], и, подобно Алишу, оказывал преданность свою правительству, и что Шефи неправильно отстранил их от части принадлежащего им по праву наследства. Итак, наследники Алиша, князья Темировы и шамхал Тарковский – суть три рода, которые на владение Кумыкскою степью, по грамотам от русского начальства им данным, имеют некоторую законность; другие же князья заняли нижние земли совершенно самовольно, и каждый захватывал себе участков сколько мог, а между тем никому из них, не исключая и вышеупомянутые три рода, начальством границы в таких обширных размерах назначены не были по той причине, что русские не думали навсегда отказываться от земель, древнему городу Тарки и Аграханскому войску принадлежавших, чему доказательством служат жалованные ими открытые листы и грамоты Алишевым, Темировым и шамхалу, состоявшиеся большею частью после упразднения кр. Св. Креста и Аграханского войска. На этом основании, вероятно, выдана костековским князьям от Кизлярского коменданта генерала Потапова та известная грамота, по которой андреевским князьям воспрещалось вмешиваться в земли, ниже Караагача лежащие.

Некоторые урочища этих земель имеют названия, данные им жителями Кизляра и казаками, по лицам и общинам ими пользовавшимся, например: Эрмени-Озек, по армянам драгунам, жившим в кр. Св. Креста; Нагы-Кель, по кизлярскому жителю Нагы; Тажик-Коль, по Тезикскому [32] обществу, составляющему один квартал в Кизляре, и проч. Живы еще старожилы кизлярские, которые за эти земли брали оброки с кумыкских ногайцев, живы также и ногайские, платившие им таковые оброки. Очевидно, что князья кумыкские за исключением Темировых, которым принадлежит Кази-юрт, и Хамзиных, владеющих Костеком, имеют на нижние земли весьма недостаточные права[17]17
  Аксаевские князья, в важных случаях, руководствуются преимущественно одною грамотою, которая была дана предку их Султанмуту во дни императора Петра Великого, где сказано так: «Донским и терским атаманам и казакам предписывается во владениях Султанмута Аксайского и кочующим его улусам не делать никаких обид». Относилось ли это предписание до тех улусов, которые кочевали в описанном нами в примечании пространстве, неизвестно, ибо ногайцы в те времена кочевали в их окрестностях нынешнего Нового Аксая.


[Закрыть]; разве только одна давность может некоторым образом оправдывать их в завладении чужими землями, если та же самая давность не может принадлежать и жителям Тарки, или Терека (нынешним кизлярцам), по похвальному служению предков их, тремя веками ранее положивших основание владычеству россиян на Кавказе.

Все мелкие кумыкские деревни, все Качалыковские[18]18
  Качалык значит по-кумыкски «провинция».


[Закрыть], большая часть Салатавских и Ауховских поселены после основания трех главных городов: Андреева, Аксая и Костека; древнейшими же деревнями в Салатавии могут почитаться Зубут и Чир-юрт; последний в том смысле, что он в древние времена назывался еще Кельбахом, а еще древнее Играном, некогда принадлежал хазарам и сильному народу тюмен [33]. Все мелкие деревни на Кумыкской плоскости первоначально были не что иное, как хутора княжеские, или узденьские, впоследствии времени обратившиеся в прочные деревни. Таких деревень было много до 1831 года; с появлением Казы-муллы большая часть их была уничтожена, потом все они были восстановлены; но когда мюридизм в горах начал усиливаться и опасности для кумыков увеличились, то большая часть мелких деревень в 1840 году опять уничтожена.

Теперь только одни развалины их сохранили свои наименования, например: Лак-лак-юрт, Генже-аул, Карлан-юрт, Гуен-отар, Сала-отар, Кочкар-юрт, Хасавюрт, Бамат-юрт, Бал-юрт, Баметбек-юрт, Казакмурза-юрт, Имангул-юрт, Баба-юрт, Нуракай-юрт, Танай-юрт, Азамат-юрт, Умахан-юрт нижний [34] и проч.

Все эти деревни были на частных землях княжеских, или узденьских. На общих землях всех аксаевских князей были качалыки и деревни, расположенные по Сунже и Тереку до Амир-Аджи-юрта, ибо весь этот угол причислялся к земле Качалык [35]. На общих же землях всех кумыкских князей жили аухи[19]19
  Доход с ауховцев был назначен собственно для содержания старших князей Андреевского и Аксаевского, без участия старшего князя Костековского, которого значение перед старшими князьями первых двух городов, как и самый Костек, в рассуждении коренной организации кумык, были второстепенны. Костек ближе подходит к категории мелких деревень, подобно Кази-юрту


[Закрыть], и, наконец, на раздельных землях между всеми кумыкскими князьями жили салатавцы. Впрочем, нельзя сказать, чтоб качалыки, ауховцы и салатавцы [36] были подвластны кумыкам. Князья решительно не вмешивались в общественные дела их и, получив раз в год условную мерку хлеба с дома и несколько баранов со стад, предоставляли им самим ведаться с соседями и с местным начальством во всем том, что до них касалось. Словом, влияние князей на эти общества было только номинальное; сами князья в этом сознавались и, наконец, в 1840 году совершенно его лишились.

Выше было сказано, что первые союзники Султанмута, салатавцы, обитавшие у Саласу и частью в Чир-юрте, составляли сильный класс в своем племени. С прибытием в Андреев их потомков, под именем «сала», эти нимало не лишались своих преимуществ. Потомки Султанмута осыпали их разными благодеяниями, дарили им земли, невольников, оружие и проч. Зато сала обязаны были верою и правдою служить князьям в качестве узденей, не щадя в случае нужды и жизни своей для них. Подобно сала-узденям, князья отличали пожалованием земель и многих других узденей с тем, чтоб они служили им по примеру сала[20]20
  Вообще пожалование узденей землями не переходило за черту Караагача и далее Новогладковской станицы, а ограничивалось только в тех местах, куда достигали родовые канавы князей. Но когда случай доставлял князьям захватывать нижние земли, они уделяли оттуда некоторые участки своим узденям.


[Закрыть].

Пожаловать узденя землею, по благоусмотрению князя, значило поставить его на благородную степень среди народа; но уздень никак не должен был забывать своего князя, обязанность его состояла в том, чтобы сопутствовать князю во всех его поездках и прогулках, охраняя его особу от непредвиденных неприятных случаев. Уздень должен был мстить за смерть своего князя на семье убийцы, а если убийца был князь, то на уздене его, должен был помогать князю в домашнем его быту, уступать собственную лошадь или оружие, если князь попросит. Словом, быть другом княжеским, разделяющим все его радости и печали. Прежние уздени свято это исполняли, но не теряли никогда из виду степени своего к князю отношения, никогда не принимались за черную работу в княжеском дворе. Подобная работа лежала на низших классах, квартал князя составлявших, которые служили из пищи или других видов при кунацкой князя под именем казаков, т. е. бессемейных; равномерно вся черная работа княжеская лежала на чагарах, терекемейцах и холопах. Сесть на арбу узденю, сидеть в присутствии других возле своей жены, входить в кухню почиталось величайшим стыдом. Он и князя сопровождал всегда верхом. Собаки, соколы и лихой конь были товарищи наиболее для него приличные, а безропотное гостеприимство составляло верх его самодовольства. Земли прежних князей давали им возможность держать при себе или на свой счет многочисленную свиту; было чем одарить и узденей, и приезжих гостей. Если у князя не случалось той вещи, какую нужно было подарить приезжему гостю, то он брал таковую у узденя, в чем последний никогда ему не отказывал; зато и сам он получал от князя, без отказа, всякую вещь, которая ему понравится. Хороший уздень без труда мог получить от князя землю, каковой у того в тогдашнее время было в избытке, судя по тому, что тогда обитателей в Кумыкском владении было меньше, нежели теперь, и раздача земли не отягощала ни князя, ни жителей, которым единожды навсегда были указаны достаточные участки, удовлетворявшие все жизненные их потребности. Например, наиболее плодоносная полоса земли, пересекаемая речками Аксаем, Ямансу, Ярыксу и Акташем, до самого Сулака, по подошвам Чеченских, Ауховских и Салатавских гор была разделена князьями в 4-м колене после Султанмута, т. е. около начала XVIII столетия, на участки, по числу княжеских отдельных родов; на каждый из этих участков проведены были из вышесказанных рек канавы, и каждая канава сполосью, ею напалемою [37], назначена была в вечное пользование свободным людям и чагарам за известную, незначительную в пользу князей работу. По этому случаю возле каждого княжеского рода составились особые кварталы, или просто по-кумыкски аулы, из свободных и чагаров для того, чтобы ближе быть к тому роду, на земле которого им назначено было работать. Впрочем, не все кварталы живут теперь возле своих князей, обстоятельства заставили их между собою перемешаться, но каждый кумык, где бы он ни был, помнит своего родового князя и во время работ знает, куда обратиться.

Некоторые из этих кварталов, полагаясь под покровительством родового князя, назначены были обрабатывать земли, сала-узденям пожалованные, и таким образом составили особые общины, сала-узденям принадлежавшие, называясь аулом такого-то узденя. От этого произошло, что уздени сала и поныне имеют в Андрееве три таких квартала, в Аксае – два и в Костеке – один, но без всякого на жителей владельческого права.

Согласно с таким разделением плодоносной полосы на участки, все жители Кумыкского владения занимаются полевыми работами или на землях княжеских, или на узденьских, или на собственных; например: все кварталы свободных состояний и чагары, если между ними нет сала-узденя, к земле которого с канавою они были бы приписаны, работают на землях княжеских. Кварталы, в которых живут сала-уздени, имеющие землю и воду, работают на землях сих последних, и, наконец, кварталы, или общины, которые имеют свои земли с водою, работают на них свободно и безотчетно.

К этому последнему разряду я причисляю гуенов и тюменов [38], древнейших обитателей края, вместе с сала прежде всех признавших власть Султанмута и положивших основание Кумыкскому владению. Хотя Султанмут и сыновья его Казаналип и Айдемир утвердили за ними тогдашние их земли, но гуены и тюмены в продолжение многих лет должны были бороться со всевозможными препятствиями, мешавшими им пользоваться своим достоянием, и результатом всех их деяний и справедливых усилий было то, что они сохранили до сих пор неприкосновенными свои права на поземельную собственность и некоторые характеристические обычаи. Ныне гуенам принадлежат превосходные земли не в дальнем расстоянии от Андреева и по берегу Сулака, выше Темир-аула; тюменам принадлежит урочище Бурунчак за Сулаком.

Первые находятся под покровительством князей Айдемировых, последние – Казаналиповых; те и другие, по смыслу своего происхождения и значения в общественной организации кумыков, следуют вторыми за сала-узденями; богатые из них могут служить при своих князьях со всеми принадлежащими узденю достоинствами и почестями, а бедные могут свободно заниматься полевыми работами на своих землях. Не имей гуены и тюмены права на древность самостоятельности и не будь у них земель, – они по образу настоящей бедной своей жизни могли бы быть причислены к третьему разряду узденей.

Так как князья, после наделения всех обитателей края должными пропорциями земли и после пожалования отдельных участков некоторым узденям, занимали постепенно земли казаков, теречан, кр. Св. Креста и Аграханского войска, которые трудно было напаивать водою, да и не к чему было, если не предполагались они к обработке, то таковые земли, как излишние и сверхпропорциональные, были назначены под кутаны, отдавались внаем для пастьбы баранов на зиму салатавцам, ауховцам, гумбетовцам [39], койсу-бойлинцам [40] и даже акушинцам. Доход был огромный как князьям, так и узденям, которым были пожалованы некоторые из таковых кутанов. Летом все эти стада сгонялись на горы. Тут князьям и узденям предоставлялся другой источник беспрерывных доходов. Имея в Салатавии лучшие во всем Дагестане пастбищные горы, они отдавали там места на откуп. Каждый кутан или каждая гора могла кормить от 3-х до 6-ти тыс. баранов в известный период года, и каждый из этих угодий стоил откупщикам не менее 50-ти барашков годовалых и 12-ти кусков сыра весом в 12 фунтов каждый. Если прибавить к этим доходам пошлины с приезжавших в Кумыкское владение купцов с товарами, штрафы, положенные с жителей за проступки и особого рода ремесло князей, которым они в те разгульные времена свободной жизни предпочтительно занимались, т. е. воровство, не почитавшееся за разбой, а напротив, доставлявшее князьям более славы и много пленных, к увеличению числа своих чагаров и холопов и лучших лошадей прославленных заводов, то можно согласиться с тем мнением, что прежние князья кумыкские жили совершенно по-княжески. Между тем члены их семейств, по необыкновенной плодовитости потомков Султанмута, вроде младшего его сына Айдемира[21]21
  От Айдемира происходят все нынешние кумыкские князья, а от старшего его брата Казаналипа ныне в живых только андреевские князья Селимхан и Алисултан Казаналиповы.


[Закрыть] более и более умножались: потребности жизни были те же, что и при отцах их, земли те же, но каждому новичку из князей хотелось, по следам своих предков, блеснуть открытою жизнью, приобресть себе новых приверженцев, жаловать их доходами и вещами, не примечая того, что это ведет его с потомством к совершенному разорению. Все это влекло за собою истощение богатств княжеских, оскудение средств к приличному содержанию. Изнеженные, избалованные неопытными, но чересчур подобострастными пестунами, они с ранних лет приучались не обращать внимания на собственное хозяйство, и, относя это на попечение аталыков своих, безотчетно предавались развлечениям праздной жизни. Не оставалось и следов доблестных примеров их предков. Воинственный дух, воодушевлявший тех, постепенно ослабел в них. Уздени и все свободные сословия, составлявшие конные их дружины, рассчитывая уже выгоды собственные, потеряли к ним усердие; чагары, составлявшие им в случае надобности пехоту, потребовали уменьшения или по крайней мере неизменения поземельного оброка, тогда как князьям, разветвившимся на многие отдельные семейства, более против прежнего, предстояла нужда в увеличении доходов. И все это довело нынешних князей до того, что большая часть из них уже терпит крайнюю бедность.

Кумыкские князья и народ до новейших времен не прерывали сношений с засулакскими кумыками, т. е. шамхальцами.

В случае важных недоразумений в решении тяжб отправлялись туда на разбирательство и в присутствии Карачи[22]22
  Карачи есть слово древнейшее кумыкское, в переводе оно значит смотритель или разбиратель. Происхождение этого сословия, права их и обычаи заслуживают подробного исследования.


[Закрыть], блюстителей всех старинных кумыкских обычаев, получали окончательное определение. Сословие Карачи [41] находится в деревнях Северного Дагестана, Кара-будахкенте, Губдене, Эрпели, Каранае и Ишкарты. Они суть потомки туземных князей, когда-то знаменитых, но влиянием шамхала ныне униженных. Из Карачи известны теперь в Дагестане Уллу-бей Эрпелинский и Юссуф-бей Каранайский. В Эрпели хранилась книга, Исмаил-куран, где записывались все достопамятные постановления Карачинского сословия.

Обратимся снова к описанию общественной организации кумыков.

Сословие сала-узденей кумыкских, единоплеменное салатавцам и вместе с гуенами и тюменами под предводительством князей положившее основание Кумыкскому владению, сохранило до сих пор неприкосновенными все свои земли, какие когда-либо само приобретало или от князей получало. Будучи обществом дружным, дальновидным и пронырливым, оно всячески старалось держать себя в отношении к князьям на такой точке, чтоб последние не теряли к ним постоянного уважения.

Гордясь своим происхождением и единодушием, оно в глазах других сословий играло важную роль как по влиянию на дела общественные, так и по собственной отваге. Все лучшие и стройные кумыкские всадники выходили из их рода; на всех мирских сходках они имели первый голос, и нередко, соединяясь с другими сословиями, останавливали прихоти князей, когда они были несообразны с обычаями. Словом, они были для князей такие противники, что последние за особенное удовольствие считали, когда кого-нибудь из них могли привлечь в число своих приверженцев. Впрочем, сословие это не имело над другими классами никакой законной власти[23]23
  В этом отношении на кумыков необходимо смотреть совершенно с другой точки зрения. На Кавказе нет такого народа, который бы при подобных внутренних разделениях на разряды был напитан вообще столько свободным духом, сколько кумыки; у них нет слепого послушания младших по разрядам к старшим, особенно если заметят повелительный тон последних в делах общественных; кроме холопов, всякий может подавать свой голос.


[Закрыть]. У кумыков, как и в Чечне, всякий мог с достоинством поддержать свои права, кто имел много родственников, которые бы за него в случае нужды заступились. При неправом деле или нанесенной кем-либо обиде, кроме обиды от князей, как членов священной фамилии Магомета, происходящих от Шамхала, который принадлежал к фамилии Курейш [42], кинжал решал все распри, но к подобным крайностям весьма редко прибегали. Кумыки и вообще все горцы, при всем своем вспыльчивом характере, никогда не теряли уважения к особам князей или к лицам, покрытым сединами. Такие люди, при ссорах или каких-либо неудовольствиях между сословиями, были истинными миротворцами. Где нет строгих законов, ни властей, где каждый мог обидеть себе равного и не бояться за то наказания, где при таком отчаянном для обиженного положении одно средство оставалось – или умереть, или убить, там участие, принимаемое князьями и стариками в примирении враждующих, заслуживает истинной похвалы от тех, кто несколько знаком с буйным характером горцев. Надобно иметь много красноречия, много терпения, чтобы соглашать и обезоруживать их при ссорах.

Слово «уздень» в прямом переводе значит вольный человек, но в практическом значении это слово знаменует дворянина, владеющего землею и по рождению чистого от смеси с рабским состоянием. Поэтому, кто хочет знать значение всякого кумыка, без разбора и самопроизвольно употребляющего название узденя, должен удостовериться, к которому из нижеследующих разрядов он принадлежит. Не говоря о гуенах и тюменах, состоящих на особых правах и которых значение в предыдущих пунктах достаточно определено, я разделяю все народонаселение Кумыкского владения на 8 разрядов, из которых 6 внутренних и 2 внешних:

1) Старшие уздени, называемые сала[24]24
  Так как владеть землею с проведенною на оной канавою было свойственно одним сала-узденям, то пожалованные такими же угодьями уздени андреевские – Казбековы и аксаевские – Азнауровы, причислены к сословию сала, не по происхождению, а по землям.


[Закрыть].

2) Уздени других фамилий, которые назывались общим именем уллу-оздень, т. е. старший уздень, владеют землями с канавами или без канав, кутанами, горами, или аталыки княжеские, или же отличенные какими-нибудь особенными почестями[25]25
  Всех жалованных от нашего двора офицерскими чинами можно причислить к одному из первых двух разрядов, ибо они самим пожалованием уже отличены почестями, в чем князья и народ им не отказывают, и затем, во избежание неправильного употребления узденьского звания всех членов 3, 4, и 5-го разрядов, не мешало бы называть в переписках просто жителями.


[Закрыть].

3) Свободные поселяне, называемые вообще догерек-уздень, т. е. круглый уздень, которые за неимением собственной земли обрабатывают княжеские или узденьские первых двух разрядов земли. К вольнице этой причисляются все выходцы, к каким бы они племенам ни принадлежали и на чьих бы землях ни селились. Равномерно к этому разряду принадлежат азаты (отпущенники).

4) Чагары, крепостные люди князей, с различными привилегиями в трех городах – Андрееве, Аксае и в Костеке проживающие.

5) Терекеме, населяющие Темир-аул, Чонт-аул и один квартал в Костеке.

6) Холопы или дворовые (куллы), которых всякий имеет право держать, кто только в состоянии; они живут при дворах своих господ, не составляя особых кварталов.

7) Внешний разряд, ногайцы, народ свободный, но платящий князьям подать за земли.

8) Внешний разряд, качалыки, ауховцы и салатавцы, платившие князьям поземельную подать; ныне они не покорны русскому правительству, а следовательно, и князьям кумыкским.

Всем этим разрядам покровительствуют княжеские роды, которых ныне считается десять, столько, на сколько они разветвились в 4-м колене после Султанмута, а именно: в Андрееве – Казанали-повы, Айдемировы, Темировы и Муртазали-Аджиевы; в Аксае – Алибековы, Эльдаровы, Арсланбековы, они же Хасбулатовы, Каплановы и Уцмиевы; в Костеке – Алишевы, они же Хамзины.

По числу княжеских родов, на десять отраслей разделившихся, тогда же были разделены и земли между ними. На каждый участок были проведены канавы[26]26
  Два рода в Андрееве – Айдемировы и Темировы – взяли одну канаву и два рода в Аксае – Эльдаровы и Арсланбековы – одну же; но во время работ все они имеют свои известные расчеты по кварталам, им принадлежащим.


[Закрыть] и всем состоянием народа положительно и навсегда определено, кому, где пользоваться землею. С того времени не было между князьями поземельного дележа, и народ, сроднившись со своими местами, доставляющими им хлеб и все содержание, считает оные как будто своею собственностью и очень неохотно с ними расстается.

Вот разделение кварталов или аулов по княжеским родам:

В Андрееве считается аулов 14.

1) Тюмень, 2) Тюмень-чагар, 3) Адиль-Гирей-чагар, 4) Мух-аул принадлежат роду Казаналиповых.

Тюмены обрабатывают свою землю, как сказано выше; чагары занимаются полевыми работами у родовой канавы Казаналиповых; Мух-аул, как квартал сала-узденей Бамат-Аджиевых, обрабатывает землю сих последних.

5) Гуен, 6) Айдемир-чагар, 7) Умаш-аул, 8) Бораган-аул [43] принадлежат роду Айдемировых.

9) Сала-аул, 10) Темир-чагар принадлежат роду Темировых.

Гуены обрабатывают свои земли, как сказано выше; чагары занимаются у родовой канавы Айдемировых, общей с Темировыми; умашаульцы, составляя квартал узденей Казбековых, причисленных к сословию сала, обрабатывают землю сих последних; борганаульцы работают на земле, общей Айдемировым и Темировым.

Сала-аул, как квартал сала-узденей Кандауровых и Паштовых, обрабатывает землю сих последних; чагары занимаются у родовой канавы Темировых, общей с Айдемировыми.

11) Альбюрю-аул принадлежит роду Муртазали-Аджиевых и занимается работою у родовой их канавы.

12) Большой Урусхан-аул, 13) Малый Урусхан-аул принадлежали 11-му княжескому роду Урусхановых, но так как последний князь в этом роде, Довлетука, умер в прошлом году от холеры, оставив только одну дочь, то неизвестно теперь, в чье владение поступит его удел.

По семейным правам князей он должен быть разделен на две части, из которых одна должна поступить в дом Казаналипа, а другая – Айдемира. Впрочем, есть князья, которые, желая получить означенный удел во владение, сватают дочь Довлетука.

Первый аул работает у родовой канавы Урусхановых, последний занимался там же, но с уступкою части той канавы, по сделкам, за кровную обиду Урусхановы-ми князьям Костековским, около 30-ти лет назад тому; он принадлежит сим последним и для них работает.

14) Ачакан-аул составляет квартал одного чанки и работает на его земле, но находится под покровительством рода Темировых.

В Аксае 10 аулов.

1) Адиль-чагар, 2) Каджар-аул, 3) Зах-аул, 4) Урусхан-аул принадлежат роду Алибековых.

Адиль-чагар работает у родовой канавы Алибековых; Каджар-аул, составляя квартал сала-узденей Тавлуевых, работает на земле сих последних; Зах-аул, квартал узденей Азнауровых, причисленных к сословию сала, обрабатывает их землю; Урусхан-аул, квартал одного чанки (подобно андреевскому Ачакан-аулу), возделывает его землю.

5) Алекай-аул принадлежит роду Эльдаровых и работает у родовой их канавы, общей с Арсланбековыми.

6) Поклук-аул принадлежит роду Арсланбековых и занимается работами у родовой их канавы, общей с Эльдаровыми.

7) Каплан-чагар, 8) Тюмень[27]27
  Тюмены, вышедшие из Андреева с Арслан-беком, имеют свой особый участок земли в низовьях Аксая, называемый Курню-Озек, предоставленный им князьями после того, как последние захватили нижние земли; гуены с тем же князем, вышедшие из Андреева, не составили в Аксае особого квартала, а рассеялись по разным сословиям.


[Закрыть] (единоплеменный андреевским тюменам) принадлежат роду Каплановых, занимаются работою у их родовой канавы.

9) Тюбен-аул, рода Уцмиевых, работает около их родовой канавы.

10) Сабанай-аул имеет собственный участок с канавою, он похож на андреевских гуенов и тюменов, но та разница между ними, что в Сабанай-ауле живет смесь всех состояний, принадлежащих не одному, а нескольким родам княжеским. Гуены и тюмены принимают в свое общество других безземельных людей, но свою фамилию им не передают, последние только считаются членами общины, в рассуждении полевых работ, но на поземельную собственность гуенов и тюменов притязания не имеют. Напротив того, в Сабанай-ауле всяк, кто составляет общину, вправе называться хозяином [44] земли. Впрочем, и у них есть старожилы различных происхождений, которые говорят, что все вступившие в их аул, после известного какого-то времени, не должны равняться с ними, но могут только пользоваться землею. Классы этой общины различны; их можно разузнать только по княжеским родам, кому кто принадлежит, исключив их умственно из общества Сабанай-аул. Вообще обитатели этого аула – народ свободный, и если старожилам принадлежит право называться владельцами земли, то они вторые уздени за сала, подобно гуенам и тюменам, как имеющие поземельную собственность.