Текст книги "Утраченный идеал"

3

Король Ательгар приехал в Айронхолл в начале Четвертой Луны в сопровождении восьмидесяти Клинков Королевской гвардии. Он остался на две ночи, провел церемонию посвящения с пятью старшими кандидатами и покинул Школу на рассвете со всем эскортом.

Часом позже Дюрандаль отправил одного из Щенков найти нового Первого. Молодой человек, представший на пороге его кабинета, был светловолос, гибок и щеголеват, насколько это позволяло подержанное платье.

– Вы посылали за мной, Великий Магистр? Дюрандаль поднял голову от бумаг.

– Духи! Ты еще здесь?

Бомон всегда понимал шутки. Он грустно улыбнулся:

– Похоже. Надеюсь вступить в Королевскую гвардию, когда вырасту.

Айронхолл славился тем, что производил один-единственный, но качественный продукт: гибких, стройных, смертельно опасных воинов стандартного размера, ни толстых, ни чересчур худосочных, ни слишком высоких, но и не коротышек. Бо был ниже большинства и совсем не тянул на крепыша, хотя его мускулов вполне хватало, чтобы работать мечом. Его неоднократные обращения к Магистру Ритуалов с просьбой придумать заклинание для увеличения роста всегда натыкались на один и тот же ответ: «Зачем?» Вооружившись мечом, он мог одолеть любого в Айронхолле, даже магистров. Как выразился педантичный Магистр Этикета: «Если что-то можно оставить как есть, не старайся делать лучше».

Дюрандаль действовал более тактично, указывая, что даже самые простые заклинания могут иметь нежелательный побочный эффект и что нет ничего плохого, если твой возможный противник недооценивает тебя.

– Даже не надейся, – сказал он, указывая юноше на стул. – Такред и Сивальд никогда не выпустят тебя отсюда. – Названные двое были чемпионами гвардии по фехтованию. – У тебя с ними какие-то проблемы?

– С сэром Седриком, – скромно ответил Бо. – Они лучшие.

– А я слышал, что ты угнал их стада, продал в рабство их семьи и закопал их тела где-то в поле.

– Зрители, похоже, решили, что я был в ударе.

– Кто возьмет Кубок?

Состязания должны были состояться через неделю и, разумеется, в Грандоне. Приезд короля, вероятно, всколыхнул в Бо надежды, обратившиеся прахом после его отъезда.

– Я бы поставил на сэра Седрика, Великий Магистр.

– Не думаю, что рискнул бы, – пожав плечами, заметил Дюрандаль.

Серые глаза блеснули.

– Почему, милорд?

Весь Айронхолл пребывал в волнении, всем хотелось знать, почему Ательгар взял только пятерых старших, когда желающих было хоть отбавляй. Магистры фехтования уже смирились с тем, что потеряют по меньшей мере девять человек, и вздохнули с облегчением, когда их опасения не оправдались.

– Всего лишь предчувствие. Никаких гарантий. А теперь к делу. Раз уж король помог убрать мусор из спальни старших, мы можем осчастливить полдесятка сопляков. У тебя есть предложения?

Как всегда, Бомон предвидел вопрос и без колебаний назвал претендентов на перемещение. Список Дюрандаля совпал полностью, а потому он согласно кивнул:

– Что ж, валяй. Пусть переберутся на новые места. Помоги новым старшим с выбором мечей. И пусть начнут с коротких! Поставь в известность Магистра Архивов и Магистра Арсеналов.

– Благодарю вас, Великий Магистр. Что-нибудь еще?

– Ну… это мое предчувствие… я подумал, не съездить ли сегодня вечером к Дому Тора. Если, конечно, не появится что-нибудь непредвиденное. Буду не против, если ты, Оук и Аркелл составите мне компанию. Посмотрим вместе на закат.

Даже Бомону не удалось остаться равнодушным.

– Это большая честь для нас, Великий Магистр. Как, не сомневаюсь, и для солнца.

Столь дерзкий ответ мог позволить себе разве что один из тысячи, но Дюрандаль рассмеялся.

– Пусть приготовят для меня Крикета.

Он не предавал короля. Ательгар редко кому доверял, а потому неохотно делился с подчиненными своими планами. Дюрандаль не знал имени будущего подопечного трех Клинков, но ему ничего не оставалось, как исполнить оставленное монархом предписание. Поэтому никто не мог объяснить, зачем мирному, уже немолодому хозяину фермы понадобилась ударная сила из лучших воинов Айронхолла.

Двумя днями ранее король неспешно вошел в кабинет Великого Магистра и в ответ на его почтительный поклон предложил для поцелуя унизанную перстнями руку. На запачканном грязью костюме из синей кожи сиял вышитый жемчугом королевский герб – лев. Шляпа была украшена белым пером.

В свои тридцать лет Ательгар выглядел моложе, прежде всего благодаря непоседливости характера и стройности фигуры. На трон он взошел в двадцать, а в двадцать два едва не лишился его. Враги шептались, что с тех пор улыбка ни разу не озарила это узкое костлявое лицо. Поговаривали, что тогда же, за одну ночь, волосы у короля стали каштановыми, хотя брови и бородка клинышком остались рыжими, как у настоящего бэла. И все же, даже учитывая, что он действительно родился и вырос в Бэльмарке, приклеивать к нему ярлык иноземца было бы несправедливо, потому что предки его на семь восьмых являлись чистокровными шивиальцами. Тем не менее именно получившее распространение предубеждение против короля и его собственные, объяснимые молодостью ошибки спровоцировали Тенкастерский заговор, предотвращенный в самую последнюю минуту. Заговорщики погибли, а монарх извлек опыт из собственных ошибок. Теперь его власти ничто не угрожало, но пережитый страх заставил короля держать в тайне свои намерения и никому не доверять.

– Кто это волосатое чудовище? Я видел его раньше? Дюрандаль выпрямился:

– Вероятно, нет. Портрет висел в Западном доме. В преддверии Долгой Ночи мы собрали все картины и повесили их на новые места. Младшие почему-то решили, что на портрете изображен я. Наверное, как самый уродливый.

Король подошел поближе.

– Так кто это?

– Думаю, ваш предок, король Эдуард V. Он напоминает мне официальный портрет в Греймере.

Ательгар кивнул и оглядел комнату еще раз. После смерти Парсвуда Дюрандаль внес немало изменений: поставил мраморный камин, повесил новые гобелены, расстелил ковры, сменил шторы, поменял мебель. Приезжая, король каждый раз замечал ту или иную перемену, но ни разу не предложил оплатить расходы.

Ательгар подошел к окну.

На пороге уже давно возник сэр Вишез. Закрыв за собой дверь, он стоял неподвижно, как статуя, и только взгляд его следовал за королем. Поджарый, смуглый, похожий на сосульку цвета грецкого ореха, капитан неизменно пользовался доверием короля, который держал его при себе, несмотря на то что тот давно перешел рубеж отставного возраста.

– Так вы говорите, что можете расстаться с восемью? – спросил король, глядя в окно.

– Их даже больше, сир, если в том есть нужда, но мне нужен надежный человек в качестве Первого.

– Кто у вас лучший?

– Бомон, сир.

– Я не имею в виду, кто лучше всех дерется. Мне нужен человек уверенный, надежный. Такой, кто в любых обстоятельствах сохранит голову на плечах.

Дюрандаль насторожился.

– Бомон, сир. Он лучший во всех отношениях. Такого в Айронхолле давно не было.

А оказался он здесь лишь потому, что однажды, шесть лет назад, Дюрандаль задержался у ворот школы.

– Сколько человек перед ним?

– Пятеро, сир.

Король взял любимую фарфоровую статуэтку хозяина кабинета и принялся небрежно перебрасывать с ладони на ладонь, размышляя о чем-то своем. Кэт считала статуэтку настоящим сокровищем.

– Кто идет после него?

– Аркелл и Оук, сир. Хорошие ребята. С ним они сработаются. Никакой плохой крови.

Итак, король, почти никогда не отдававший Клинков на сторону, собирался обеспечить кого-то целой командой из трех воинов. Имея за плечами богатый личный опыт, Дюрандаль старательно убеждал монархов в том, что для успеха дела подопечному нужно иметь не меньше трех Клинков, Один несет службу, а двое других в это время занимаются совершенствованием боевых навыков, так обосновывал свою точку зрения Великий Магистр.

– Давайте забудем на время всю эту чепуху с очередностью, – сказал король. – Дело очень важное. Нам нужны три абсолютно лучших Клинка.

Дюрандаль выдержал необходимую паузу.

– Я остаюсь при своем мнении, сир. Идрис отличный воин, но в команде должен быть только один вожак. Кроме того, он неуживчив. Надо помнить, что вы соединяете этих троих Узами до конца их жизней.

Глаза у короля были карие, не янтарные, как у представителей Дома Ранульфа, но и они могли обратить человека в ледяной столб.

– Вас должны беспокоить только следующие полгода. Надеюсь, наши солдаты не дети, чтобы препираться по мелочам.

Дюрандаль поклонился:

– Ваше величество, лучше Бомона, Оука и Аркелла не существует. Дополнительный плюс в том, что Аркелл левша, и это вовсе не лишнее в бою. Если вам понадобится четвертый, то…

– Я сказал, три.

– Оук хромает, – заметил Вишез, обычно открывавший рот только для того, чтобы поесть.

– Хромает?

– Да, сир. Год назад с ним произошел несчастный случай. Нога пострадала так сильно, что ее едва удалось спасти. Когда кость срослась, то оказалось, что нога короче другой, а заклинания соответствующего не нашлось. Конечно, недостаток помешал Оуку раскрыться в полной мере, но лишь очень немногие способны стать Бомонами. Можете проверить его сами.

– Я проверял. В прошлый приезд, – коротко ответил капитан.

– Он подходит?

– С тех пор Оук добился немалого. Да, ему не выиграть Кубок, но дайте парню саблю или палаш, и никакой враг его не пройдет. Смелость, которую он проявил…

– Проверьте его, капитан.

– Да, сир.

Король повернулся спиной к Великому Магистру.

– Тогда я возьму с собой пятерых и дам вам приказ на троих. Их подопечный прибудет сюда завтра или днем позже. Дело срочное.

Дюрандаль поклонился:

– Вы даете ему трех отличных Клинков, сир.

– Если бы мог, я дал бы и восемь.

Ательгар вышел, так и не объяснив, что мешает ему сделать столь широкий жест.

4

Годы, пролетевшие, словно осенние листья, заставили Дестриера уйти на заслуженный отдых. Его сменил молодой гнедой по кличке Крикет, прозванный так потому, что препятствий для него не существовало – он не считал за таковые даже деревья, которых, к счастью, в Старкмуре не было.

Дюрандалю стоило немалых трудов сдерживать своего гарцующего рысака, что доставляло немало радости его спутникам. Маленькая кавалькада постепенно поднималась по склону.

Весна бушевала вовсю. Дикий ландшафт, еще недавно закованный в панцирь льда, нарядился в мягкое платье трав, не пожалев украшений из полевых цветов. Ястребы выслеживали добычу, в траве играл ветерок, а по берегу Черной Воды скакал последний третьелунный заяц. Дюрандаль сделал выбор в пользу Высокого Тора по той причине, что с горы открывался отличный вид на восточную дорогу. Если Вассайл приедет сегодня, они его заметят. Если нет, то, вероятно, будущих Клинков придется отправить на поиски.

Духи! Дюрандаль провел целый час с Магистром Этикета, изучая все доступные материалы, в которых упоминалось имя человека, указанного в королевском распоряжении. Разумеется, потом он перечел то, что имелось в библиотеке. Лорд Вассайл был ближайшим доверенным лицом Ательга-ра, но вел замкнутый образ жизни и перевалил шестидесятилетний рубеж. Его знал Энди. Они даже переписывались, обмениваясь опытом выращивания капусты. Даже при условии, что старик успел завести врагов в прошлом, которые, возможно, все еще не оставили надежды свести с ним счеты, Дюрандаль не мог избавиться от подозрения, что привязанность короля повлияла на его суждения, а значит, три отличных Клинка будут растрачивать свои способности понапрасну.

Конечно, получить пожилого подопечного – хорошая новость для кандидатов. Если он умрет естественной смертью и не очень внезапно, они должны быстро оправиться. Клинки сходили с ума только тогда, когда подопечный умирал скоропостижно или в результате насилия.

На тропинке Великого Магистра и его отряд приветствовала блеющая овца с тремя ягнятами. Бомон, ехавший позади, отпустил какое-то замечание, и Аркелл рассмеялся. Любопытное совпадение – все трое сопровождающих Дюрандаля были невинными агнцами, по крайней мере по сравнению с большинством ищущих убежища в Айронхолле.

Все трое – жертвы злосчастья, и все трое исключительные личности. Действительно, какие бы обстоятельства ни занесли Вассайла в Айронхолл, результатом становилось то, что школа лишалась в лице Бомона будущего лидера. Аркелл тоже соответствовал расхожему мнению о Клинке как о человеке-урагане с острым стальным клыком, но ему все же недоставало присущего Бомону блеска. Будучи великолепным воином, он в другом, более добром мире вполне мог бы стать ученым. Аркелл перечитал все книги в скудной школьной библиотеке и добрался до пыльных архивных записей. Можно сказать, что правая рука у него была для пера, а левая для меча. Он собирался отслужить положенный срок в гвардии, потом начать новую карьеру на поприще закона, а сейчас его, должно быть, грела надежда на то, что лорд Вассайл проявит благородство и умрет побыстрее.

Оук являл собой спокойный тип Клинка-защитника – по стандартам Айронхолла. Черноволосый, коренастый, неуступчивый, как могильный камень, – сдерживающий наемных убийц, когда его подопечный выскальзывает из комнаты через заднюю дверь. Хромота лишала Оука возможности поступить в Королевскую гвардию, поэтому служба у Вассайла являлась для него подарком, поручением надежным и, возможно, недолгим.

Кавалькада поднялась на обдуваемую ветрами вершину Дома Тора, отбрасывающего длинные, вытянутые тени. Молодые люди оглядели дорогу на Черную Воду, отыскивая признаки движения. Тишина звенела.

Еще немного, и эти трое навсегда покинут Айронхолл по тянущейся вдаль ленте дороги. Единственное, за что Дюрандаль ненавидел свою работу на посту Великого Магистра, – это ее результат. На его глазах происходило превращение мальчишек-куколок – зачастую грубых, мерзких, подлых – в смертельно опасных воинов-бабочек. Он поддерживал их, лепил, направлял и вдохновлял. Потом они Уходили. Гвардейцы поддерживали связь со школой, но поступившие на службу к частным лицам Клинки оставались при своих подопечных, и Дюрандаль уже никогда больше их не встречал.

Дюрандаль знал, как опасно устанавливать эмоциональные связи с учениками, но без таковых нельзя достичь наилучших результатов.

Без сомнения, все питали к школе чувство благодарности. Он сам с теплотой вспоминал своих наставников полувековой давности – сэра Рэйнарда и сэра Вишеза (не нынешнего, а его предшественника), но в первую очередь сэра Сильвера, величайшего из Великих Магистров. Однако при этом ему и в голову не приходило становиться на их место и пытаться проникнуться их чувствами. Подобно ребенку, Дюрандаль относился к ним примерно так же, как к мебели, устремив взгляд только в будущее.

Как и те трое, которые оглядывали сейчас дорогу на Айронхолл.

«Давай потанцуем! – предложил на своем, лошадином, языке Крикет. – Пробежимся туда-сюда!»

Дюрандаль выругался и натянул поводья.

– Дикие гуси и копченая селедка! – воскликнул Бо. – Какой неугомонный. Хорошо, что я захватил плеть.

Алое солнце клонилось к протянувшимся на западе холмам. Дюрандаль повернулся спиной к светилу, с разочарованием отметив, что ни один из трех его спутников и не подумал поступить так же. А может, кто-то и подумал, но демонстративно не пожелал следовать примеру старшего. Когда он заговорил, им всем пришлось прищуриться.

– Время провести урок политики. Давайте повторим, что известно классу о Тенкастерском заговоре.

Молодежь озадаченно переглянулась и выбрала ответчиком Аркелла.

– По восшествии на престол король Ательгар принял много необдуманных решений: предоставил необоснованные привилегии иностранцам, обострил отношения с общинами, потребовав повышения налогов, и спровоцировал на воинственные действия Тергию.

– Какие громкие слова! – пробормотал Оук, узнавая пародию на Магистра Этикета, преподававшего историю.

– Не забудь упомянуть о леди, – напомнил Дюрандаль. – Никогда не забывайте, что чаще всего молодые люди попадают в беду именно из-за женщин.

– Нам нужен лишь подходящий случай, Великий Магистр, – с готовностью отозвался Аркелл.

– Заканчивай.

– Король объявил о своей помолвке с женщиной низкого происхождения и еще более низкой репутацией, имеющей кучу жадных родственников. Поняв, что настроил против себя две трети знати, он прогнал ее и тем самым нажил еще врагов. Оппозиция сплотилась вокруг Невилла Тенкастер-ского, имевшего еще более основательные притязания на престол и пятно на фамильном гербе. Измена проникла даже в окружение короля и Ведомство Расследований, члены которого неоднократно срывали попытки раскрыть заговор. В конце концов виновные были разоблачены, мятеж подавлен, хотя без кровопролития не обошлось.

«Я пошел!» – подал сигнал Крикет.

Сдерживая своенравного жеребца, Дюрандаль бросил взгляд на дорогу и заметил вдалеке какое-то движение. Конечно, его спутники разглядели бы больше, но они в данный момент смотрели на него, ожидая услышать вывод и понять, какое отношение имеет эта давняя история к ним. Не исключено, что ни один из них не помнил тех дней.

– Его величество не сообщил мне, какая служба потребуется от вас. Он намекнул, что вашему будущему подопечному угрожает реальная и близкая опасность. Уверяю вас, вы выбраны не просто в силу очередности, хотя такое совпадение и имеет место. Король потребовал самую лучшую команду, и я без колебания назвал вас троих. Какой бы службы он от вас ни потребовал, она не будет чисто декоративной.

Новость явно порадовала их.

– И все? Больше никаких намеков? – уныло спросил Бомон. – При чем тут Тенкастер? Ребенком я видел на мосту филейную часть Невилла. Она уже порядком подгнила. Вряд ли он сейчас кому-то угрожает.

Путники исчезли в ложбине.

– Кто выпустил крысу из мешка?

– Вассайл? – воскликнул Аркелл. – Но вы же не собираетесь связать нас с ним?

По древней традиции Айронхолла кандидату не называли имя подопечного до их встречи. Хотя Аркелл не позволил бы себе такой вольности в присутствии благородного лорда, скрыть чувства им вряд ли удалось бы. Вот почему Дюрандаль отошел от глупого обычая.

– Лорд Вассайл хорошо послужил своей стране, – сдержанно сказал он. – Никто не может усомниться в его верности короне.

Последний представитель древнего, но утратившего влияние рода, Вассайл получил приглашение вступить в ряды заговорщиков, намеревавшихся изгнать выскочку-иноземца, но, узнав об их планах, выдал всех королю, тем самым заслужив благодарность и доверие юного монарха. В качестве судьи выездного трибунала Вассайл приговорил к смерти нескольких бывших друзей. До случившегося недавно выхода в отставку он выполнял самые разные поручения короля: налаживал отношения с Тергией, возглавлял многочисленные комитеты и комиссии, расследовал случаи вторжения в королевские леса, занимался укреплением мостов и поддержанием в рабочем состоянии дорог.

Подул ветер. Молчание царило на Торе. Рушились мечты.

– Если и есть человек, которому король доверяет больше, чем другим, то это лорд Вассайл. Могу сказать, что он всегда отказывался от предложений короля дать ему личных Клинков, даже во времена мщения, когда головы влиятельных землевладельцев летели с плеч одна за другой.

Но тогда зачем они ему сейчас?

– Он ведь старик, да? – буркнул Оук.

– В этом хорошая сторона.

– Но от кого его защищать? От негодующих адвокатов? На лицах троих молодых людей мелькнули улыбки.

– И вот что еще… строго по секрету. Король намекнул, что дал бы его светлости не трех, а больше, но не может себе этого позволить. Мне было бы интересно узнать, что именно не позволяет ему сделать это.

– Хотелось бы посмотреть, с кем мы втроем не в состоянии справиться. Пусть подходят по шестеро, – рыкнул Оук.

– Иди первым, – сказал Бомон. – А то в литании давно не было свежих имен.

Аркелл скривил лицо.

– Его называют Лорд-доносчик.

– Или Лорд-без-чести, – тихо добавил Бо.

– Не думаю, что вам следует повторять то, что говорят, – возразил Дюрандаль. – Особенно сейчас, когда ветер дует в его сторону.

Три головы повернулись так резко, что едва не свернули шеи. Теперь уже и Дюрандаль различал одинокого всадника, ведущего вьючную лошадь.

– Великий Магистр! – В глазах Бомона блеснула насмешка. – Вы рассказываете об угрожающей благородному лорду крайней опасности, о том, что даже три самых лучших Клинка Айронхолла могут не справиться с его защитой. Однако ж ему дозволено в одиночку пересечь Старкмур. Как же так?

– Возможно, опасность еще только приближается. Но если это не ваш будущий подопечный, то я даже не представляю, кто еще это может быть в такое время. Почему бы вам не спуститься и не представиться ему, а я вернусь в Айронхолл и подброшу луку на сковородку.

Они повернулись и умчались. Двое. Бомон улыбнулся и – отсалютовал обнаженным мечом.

– Благодарю вас, милорд. Я всегда буду стремиться к тому, чтобы быть достойным вашего примера.

Застигнутый врасплох, Дюрандаль едва нашелся, что ответить.

– Уверен, ты превзойдешь его. Удачи, Бо!

Бомон присоединился к товарищам, и теперь все трое неслись вниз по склону, через кусты папоротника. Юность в поисках славы. Еще немного, и они исчезли во внезапно поднявшемся тумане. Крикет, недовольный тем, что остался один, загарцевал на месте, оглашая окрестности громким ржанием.

– Хватить ныть, рева! – сказал Великий Магистр.