Текст книги "Взорванный разум"

9

Полицейский участок Свободы представлял собой комплекс офисов, расположенных на одном из «островов», центрального отсека станции. Место было тихое, размером с небольшой многоквартирный дом, весь заполненный маленькими кабинетами. Большинство из них вообще не имели окон, чем, по мнению Джосса, не соответствовали современной архитектурной идее замкнутых пространств орбитальных станций, на которых теснота всегда считалась бичом, пагубно влияющим на психологическое состояние людей. Пока они с Ивеном пробирались по тесным коридорам в поисках кабинета шерифа, Джосс заключил, что низкая эффективность местной полиции, должно быть, в немалой степени определяется тем, что она работает в таком крольчатнике.

Офис шерифа был немного больше остальных, но выглядел так же непрезентабельно. Пока они сидели в приемной, Джосс разглядывал убогую обстановку: голые стены, пара пластиковых стульев и столов с обитыми углами и «Полицейский Еженедельник» двухлетней давности на них. Где-то за дверью слышалась ругань. Да и вообще здесь изрядно попахивало казармой.

Ивен сидел молча и в упор смотрел на молодого полицейского, который привел их сюда. Забрало у него было опущено, и офицер мог рассмотреть только сверкающий серый взгляд. Он сначала забеспокоился, потом начал ерзать, и в конце концов вскочил, пробормотав что-то нечленораздельное, и исчез. Ивен поднял забрало и сделал круглые глаза.

– Нервный паренек, – сказал он.

Джосс издал короткий смешок:

– Эффект Рей-Бана.

– Опять ты за свое. Объясни для разнообразия.

– Так назывались щитки, закрывавшие лица полицейских на Земле много лет назад. Их часто показывают в старых видеофильмах. У меня тут есть один…

Дверь кабинета распахнулась, и на них уставилось более чем сердитое лицо начальника полиции.

– А где Льюис? – спросил он.

– Кого-то ищете? – невинно осведомился Джосс. Тот посмотрел на него, как будто Джосс был марсианином, причем жутко уродливым.

– Думаю, он ловит преступников, – так же невинно предположил Ивен. – Как, найдется у вас минутка?

– Входите, – сказал шериф, поворачиваясь к ним спиной.

Кабинет внутри был не лучше приемной. Дешевая мебель, кресла, в которых ни одному человеку не удалось бы устроиться удобно, письменный стол с четырьмя листами бумаги на нем и компьютерным терминалом. Джосс посмотрел на стол с отвращением. «Хорош начальник полиции», – подумал он.

– Вы уже побывали на квартире вашего приятеля? – полюбопытствовал Соренсен.

Ивен отрицательно покачал головой:

– Мы решили сначала побеседовать с вами.

– Пустая трата времени. – Соренсен постучал пальцами по столу. – Все есть в докладе. Вы его читали?

– Читали, но у нас возникли кое-какие вопросы. – Джосс вызвал на экран своего коммуникатора копию доклада. – Первое. Доклад датирован восемнадцатым марта. Смогли ли вы узнать с тех пор, кто это сделал? Произведены ли какие-либо аресты?

– Никаких. – Соренсен посмотрел на них с явным неудовольствием.

– А будут? – спросил Ивен.

– Вы, джентльмены, – ответил Соренсен таким тоном, что было ясно, что ему наплевать на всех джентльменов, а на этих двоих в особенности, – должны понять кое-что. Это вам не одна из привычных простых и ясных проблем, которыми вы привыкли заниматься. «Пятерка» – большой город, который, подобно страусу, сунул голову в песок. Большинству его жителей тоже нет ни до кого дела. Нижние уровни похожи на крысиные норы. Там можно жить месяцами, не высовываясь на поверхность.

Джосс представил себе «простые и ясные проблемы», которые приходилось решать Ивену, и сжал зубы.

– И, конечно, нельзя ожидать, что полиция сама спустится туда, – вежливо констатировал Ивен.

– Конечно, нет, – ответил шериф, явно удивленный тем, что кто-то понимает его проблемы. – С нашими фондами нам пришлось бы обновлять личный состав каждые три месяца. Мы и так делаем все, что в наших силах.

– Понимаем, – кивнул Джосс.

– Что касается вашего друга, то это, конечно, очень печально. Непонятно только, что его понесло туда. Не лучшее место для прогулок.

Шериф сунул руку в ящик стола, вытащил оттуда шоколадку и предложил ее Джоссу с Ивеном. Те отрицательно покачали головами.

– Там, внизу, полно банд, – продолжал он. – Нам приходится с ними сталкиваться, когда они слишком близко подбираются к верхним уровням. Но в основном у них свои территории, и они не рискуют покидать их.

Соренсен задумчиво смотрел на шоколадку.

– Вашего друга, наверное, приняли за одного из жителей верхних уровней, который спустился вниз, чтобы найти что-то, чего наверху не достать.

– Наркотики? – тотчас среагировал Джосс.

– Да, некоторые копы увлекаются этим. Думаю, что некоторые сопы – тоже, – как бы невзначай обронил Соренсен.

Джосс моментально закипел, но сдержался и старался не показать виду.

– Эта Мэлори, что умерла вчера, – спросил Ивен после короткой паузы, – полагаю, это обычный случай?

– Да они мрут, как мухи! – воскликнул Соренсен. – Начальство требует, чтобы мы покончили с этим, но не дает нам ни денег, ни людей, ни оружия. Нам бы парочку вот таких, – он показал глазами на костюм Ивена, – мы бы им нашли применение.

– Могу себе представить, – заметил Ивен. – Впрочем, как бы там ни было, мы хотим осмотреть квартиру нашего напарника, а также те предметы, которые оттуда забрали.

– Ради Бога, – отозвался Соренсен, срывая обертку с шоколадки. – Квартира опечатана, вещи на складе, хотя их немного. Его квартиру хорошо распотрошили.

– Еще мы хотим продолжить расследование по утечке информации. С кем, по-вашему, нам стоит побеседовать?

– С Орсиерес, – видно было, что даже вкус этого имени ему не нравится. – Может быть, с Лассманом, связистом. Он часто помогает нам с системами электронного наблюдения.

– Много прослушиваете? – невинно спросил Джосс.

– Только по постановлению суда, – пожал плечами шериф. Однако, после этого замолчал, явно обдумывая только что услышанное.

– Ну, ладно, – заключил он в конце концов. – Если что-то будет нужно, обращайтесь. На складе вам дадут ключи из квартиры Салоникиса.

Один из офицеров проводил их на склад, который находился несколькими этажами ниже. В тесной складской каморке хозяйничала угрюмая женщина-полицейский. Она жевала резинку и поминутно выдувала из нее пузыри. Пошарив по полкам, нашла и выдала им небольшой пакет, затем пододвинула к Ивену захватанный десятками рук инфопланшет для росписи. Джосс глядел на Ивена и никак не мог понять, почему такой высокообразованный человек пишет так медленно, как будто участвует в соревнованиях по правописанию, не замечая даже того, как у него за спиной все больше и больше раздражается кладовщица.

Наконец они вышли и отправились к лифту, чтобы поскорее убраться отсюда. Когда они были уже наверху, Ивен гулко вздохнул внутри своего шлема.

– Боже, какие идиоты! – сказал Джосс.

– Хуже, – откликнулся Ивен. – Я думал, мы хоть что-то у них выясним. А что мы видим? Продажные полицейские, полицейские – наркоманы. И сам начальник полиции говорит нам это. И даже не пытается скрыть.

– Может, он понимает, что нам все равно это станет известно?

– Вот за что бы я оторвал его тупую башку, – тихо прошептал Ивен, – так это за то, что он намекнул, будто и мы такие же. Особенно насчет Лона. У того брат умер от наркотиков, а эта свинья…

– Успокойся, Ивен.

– Да, верно, тебе-то я что доказывать собираюсь? – улыбнулся тот.

Джосс достал пакет с вещами Лона и передал его Ивену. В пакете была одежда, в которой нашли Лона; вся в крови, изорванная и истрепанная, карточка-ключ от его квартиры, немного денег, имевших хождение на станции и несколько бумажек с адресами и именами.

– Немного, – заметил Джосс.

– И совсем не то, что нас интересует. – Ивен прочитал адрес на карточке: – Дипдейл Корт. Где это?

– Тремя уровнями ниже. Местечко для среднего класса, во всяком случае было таким, когда я был здесь в последний раз. Видимо, Лон выбрал его, чтобы не привлекать внимания.

Дальше они спускались в молчании. Джосс здорово рассердился: отношение к ним здесь было совершенно определенным. Пожалуй, только доктор Орловски выпадала из общей картины. Остальные явно считали, что сопы вообще и они в частности, особенно здесь, на Свободе, тратят время на какую-то ерунду, которая никому никогда не пригодится. В одном можно было быть уверенным наверняка: что бы они здесь ни делали, на помощь им рассчитывать не приходилось, а на сопротивление – пожалуй. Джосс всерьез стал припоминать расписание движения шаттлов, которое просил выучить Ивен.

– Приехали? – Ивен спрыгнул вниз.

– Похоже. Теперь пройдемся.

В вертикальной плоскости уровней блестели специальные небольшие окна, и в этих просветах запросто можно было видеть кусочки звездного неба и искусственное солнце, расположенное в центре станции. Джосс глянул вверх и застыл: над ним мелькнула тень, которую он узнал сразу – широкие крылья и длинный хвост. Наездник на воздушном змее промелькнул где-то в далекой вышине. Сейчас воздушных змеев уже держали немногие, да и то не для передвижения, а для удовольствия. Летали на них в пространстве над верхними уровнями, там, где вращение станции было минимальным, а вес – почти нулевым.

Ивен тоже заметил наездника.

– Видел их на картинках, – сказал он. – Должно быть, это занятно.

Джосс кивнул, облокотившись на поручень движущейся дорожки.

– Если умеешь обращаться с этой штукой, – сказал он. – Я в колледже был в команде наездников. У нас проводились соревнования с командами других «пятерок». Иногда это было даже жестковато. Вместо того, чтобы заниматься обычной акробатикой, кое-кто умудрялся ставить на крылья острые нейлоновые ножи. А потом налетал и старался своими крыльями разрезать поверхность крыльев соперника. Если делать это осторожно, никто не пострадает.

– А если неосторожно?

Джосс тряхнул головой:

– Мы были осторожны. А те, кто был неосторожен, устраивали свои соревнования по ночам, когда солнце выключено и полиции трудней наблюдать за происходящим.

Ивен недоверчиво посмотрел на него:

– Здешняя полиция и пешком-то не пойдет туда, где пахнет неприятностями, а насчет того, чтобы слетать – я очень сомневаюсь.

– Да им и денег никто на это не даст.

Ивен недоверчиво хмыкнул.

– Я серьезно, – ответил Джосс, – с их обеспечением им не потянуть сверхлегких змеев. Хорошие стоят весьма дорого. Многие делают их своими руками, и часто не из самых подходящих материалов. А потом гибнут. Даже опытный наездник может погибнуть из-за плохого аппарата.

– По-моему, мы приехали, – перебил его Ивен.

– Ты прав.

Дипдейл Корт представлял собой скопище домишек, обнесенных общей стеной. По верху ее шла острая как бритва проволока, а боковая поверхность была утыкана битым стеклом. Джоссу осталось в очередной раз удивиться. Раньше в этом районе не было таких мер защиты. Поплутав по дорожке между домами, они вышли на нужное место. Обстановка вокруг была довольно занятной. Мимо домиков тек небольшой ручеек. Вокруг росли какие-то растения, а в маленьком пруду даже спала утка, спрятав голову под крыло. Местность выглядела пустой, все были в это время дня на работе.

Дом 6В, построенный из искусственного кирпича, как и все остальные, был окружен небольшой лужайкой с живой изгородью. Трава была пластиковая, а изгородь настоящая, хотя и подсохшая от недостатка влаги. Дверь дома отличалась от других: вся она была в царапинах и вмятинах, как будто по ней били чем-то тяжелым, причем не для того, чтобы сломать, а для того, чтобы напугать соседей. С одной стороны металл был разодран. По-видимому, здесь применили обычную фомку. Ивен вставил карточку-ключ в приемное отверстие, но ничего не произошло. Он попробовал еще раз, одновременно толкнув дверь. Она со скрипом распахнулась. Наверное, при взломе повредили механизм. За входной дверью располагался холл, заваленный битой мебелью. «Ничего другого», – заметил Джосс. Но видно, что мебель была подобрана со вкусом и выглядела неплохо, пока ее не разломали на куски.

Они аккуратно пробрались между обломками. По квартире прошлись с такой яростью, что ни одного целого предмета найти в ней было нельзя. Подушки стульев, диван, кровать – все было выпотрошено и перемешано между собой. Кругом валялось постельное белье. Ящики стола и бюро были наскоро вскрыты, и их содержимое разлетелось по всей комнате. В последнюю очередь побили стекла. Это было видно по тому, как битые осколки покрывали горы деревяшек и тряпок.

Ивен стоял посреди этого погрома и качал головой.

– Не могу поверить, – наконец произнес он, – что здесь была полиция.

– Они были, – усмехнулся Джосс. – Побыли – и ушли. Увидели то, что видим мы, и не стали ничего осматривать. Тот, кто расколотил все это, ждал от них именно такой реакции.

– Немудрено при таком разгроме, – согласился Ивен.

– Да, но послушай. Для чего они, по-твоему, подожгли тут все? Посмотри на стол, на портьеры, на кровать – Господь Вседержатель! Это было сделано специально, чтобы запугать тех, кто придет сюда. В рапорте сказано, что ничего стоящего не найдено. Какого черта они могли здесь найти, если ничего и не искали. Да тут золотое дно. Давай-ка поищем теперь мы.

Они принялись не спеша осматривать метр за метром. Джосс включил свой коммуникатор в режим визуальной записи, явно перегрузив ограниченный объем машинной памяти. Нельзя было упустить ни одной мелочи. Его разбирала обида, когда он видел, сколько им напортила здесь полиция, уничтожив то, что еще можно было бы попытаться спасти. Особенно это касалось сожженных бумаг, которые полицейские безжалостно разворошили, сделав невозможными попытки восстановить текст. Везде валялись разбитые кристаллы, используемые как накопители информации. Джосс собрал самые большие осколки одного из них и задумался. Осколки были крупные и довольно правильные.

– Ти, послушай, – сказал он в свой коммуникатор.

– Ну? – мгновенно послышался ее усталый голос.

– Помнишь, я спрашивал тебя, можно ли что-нибудь сделать с разбитым видеокристаллом?

– Да, я обещала узнать. Ну, слушай. Это зависит от размера осколков и количества записанной информации. Если размер не меньше определенной величины, то голографические свойства позволяют восстановить всю информацию на основании ее части. В противном случае, ничего не получится. Что у тебя?

– Осколки, но довольно большие. Я бы послал их с курьером… Присмотри, чтобы кто-нибудь с Луны был запланирован сюда в ближайшие пару дней.

– О'кей, – сказала она и отключилась.

– На кухне есть какое-нибудь мусорное ведро? – полюбопытствовал Джосс, рассматривая очередную кучу горелого мусора.

– Сейчас посмотрю, – ответил Ивен.

Джосс прошелся еще раз по комнате, записывая на свой коммуникатор все окружающее, взял ведро и стал аккуратно складывать туда ту горелую бумагу, с которой еще можно было попытаться что-нибудь сделать.

– Послушай, – окликнул его вдруг Ивен, – да у тебя кровь идет!

Джосс посмотрел на свои руки. Верно, кровь. Видимо, все-таки поранился осколками стекла.

– Ладно, давай я, – сердито отстранил его напарник, подбирая обгоревшие остатки.

В холле Джосс остановился, соображая, не упустил ли чего. Вдруг он увидел дыру, пробитую прямо в стене, в которую кто-то напихал туалетной бумаги и разовых полотенец, а затем поджег.

– Что это ты там нашел? – Ивен покачал головой. – У Лона были кое-какие странности, но на туалетной бумаге он обычно не писал.

– Посмотри-ка на эту дыру. Пробита ногой, верно?

– Пожалуй…

– Однако, нога маленькая. И дыра невысоко.

– Ребенок, или женщина.

– Скорее, ребенок. Маловато даже для женщины. Банды здесь часто используют детей. Они ведь беспрекословно подчиняются. Совсем небольших детей – от восьми да двенадцати лет.

– Поганое это дело, использование детей, – нахмурился Ивен.

Джосс покачал головой:

– Многие идут на это сознательно. Такая жизнь им больше нравится. У них сразу появляются деньги и все такое. Подстригая лужайки, столько не заработаешь.

– Не так уж сложно здесь стричь лужайки, – заметил Ивен, глядя на пластиковую траву.

Они еще раз обошли весь дом, чтобы наверняка ничего не упустить. Джосс осмотрел спальню. Рваные простыни, разломанная мебель. Нет, кажется, ничего. Бумаги на столе были сожжены. Он аккуратно поднял их и положил в мусорное ведро, которое нес в руке. Потом отодвинул кровать. Следы, оставленные ножками, говорили о том, что этого, кажется, уже давно никто не делал. Под кроватью – комки пыли, грязь. Неудивительно. Вряд ли у Лона было достаточно времени для уборки. Вдруг он заметил смятый клочок бумаги. Развернув его, протянул к свету и увидел слабые, невооруженным глазом почти незаметные следы. Видимо, этот листок лежал под тем, на котором что-то писали. Джосс положил его в карман.

– Что там у тебя? – послышался голос Ивена из соседней комнаты.

– Вроде ничего, – неуверенно пробормотал Джосс. – А у тебя?

– Ничего. Пойдем.

Они отправились к двери. Ивен внимательно осмотрел, каким образом была вскрыта дверь, и сказал:

– Похоже, это не такая уж и профессиональная работа, как нам говорили. Мы с тобой сделали бы то же самое с помощью кредитной карточки.

– А может, и без нее, – мрачно подтвердил Джосс. – Интересно, насчет чего еще нам здесь врут.

– Я начинаю подозревать, – сказал Ивен, – что насчет всего!

10

Вернувшись в отель, они потребовали самый большой посылочный ящик и аккуратно упаковали туда мусорное ведро со всем содержимым, перевязав его для верности гостиничными полотенцами.

– Неприятностей не оберешься, – вздохнул Джосс, глядя, как Ивен запихивает последнее полотенце в коробку.

– Ты будешь соучастником, – пригрозил Ивен, опечатывая контейнер. – Похитители полотенец! – он довольно хмыкнул. – Надо оставить им уведомление и попросить включить стоимость полотенец в счет. Посмотришь, они будут настолько потрясены этим, что вряд ли возьмут с нас что-нибудь. Зато наша репутация останется безупречной…

Настала очередь Джосса прихмыкнуть. Ивен сделал обиженное лицо.

– Кое-кто из нас, – заметил он, – получил правильное воспитание. Нельзя упускать из виду мелочи.

– Особенно здесь, – согласился Джосс, – где действительно все прогнило до основания.

Ивен кивнул:

– Как можно верить здешним полицейским с их игрушечными пушками, если учесть, что половина из них продажны, – он посмотрел на свой хронометр, встроенный в броню на внутренней стороне запястья. – Они будут мешать нам всеми силами, но мы еще посмотрим, кто кому помешает. Когда у нас встреча с представителем БурДжона?

– В четырнадцать тридцать.

– Отлично, значит, у нас еще есть время взглянуть на то место, где умер Лон.

Джосс кивнул на пушки:

– У тебя все это заряжено?

Ивен улыбнулся странной улыбкой, не похожей на его обычную ухмылку.

– А твои? – спросил он.

Джосс пожал плечами. К оружию он испытывал смешанные чувства. Он всегда готов был восхищаться его силой и мощью, и с отвращением вспоминал те минуты, когда люди, против которых он был вынужден его использовать, с ненавистью смотрели ему в глаза. В своей работе таким грубым инструментом, как оружие, Джосс пользовался редко. Однако он отдавал себе отчет в том, что его мнение – мнение, в общем-то, частное.

– Все заряжено, – сказал он, – и запасные обоймы под рукой. Вряд ли мы будем там, где есть опасность разгерметизации, так что я зарядил и пули.

Ивен широко улыбнулся и посмотрел на свое левое запястье. Черное жерло пушки угрожающе открылось и спряталось снова.

– Мысли у нас сходятся, – констатировал он. – Иногда мне кажется, что в наше время люди слишком доверяют «легкому» вооружению. Они забывают, что такое физический объект, попадающий в человека на большой скорости. Время от времени это напоминание кое-кому просто необходимо.

Джосс посмотрел на Ивена с интересом, затем набрал код на своем коммуникаторе, вызывая одну из схематических карт станции.

– Вот это место, – показал он. – Двадцать уровней вниз. Там нет ни островов, ни сквозных пространств. Это все равно, что дом в тридцать этажей высотой и восемь миль длиной. Закрытые пространства без каких-либо окон. Большая часть уровней отведена под производства, требующие гравитации, близкой к одному «ж». Кое-какие гидропонные фермы тоже расположены здесь. Обитатели этих мест не придают особого значения гравитации. Им, прямо скажем, не до того. Многие – скрываются от полиции. К тому же цены на квартиры в жилых кварталах гораздо выше. Так что многим из них просто не по карману цивилизованный рай.

– В трущобах мне уже приходилось повоевать, и не раз.

– Трущобы, по крайней мере вначале, предназначались для жилья. А здесь была индустриальная зона. Когда местная полиция перестала следить за порядком, практически все предприятия перенесли в другие места. Иногда даже на другие станции. Все это, в общем-то, не нормально. Я хочу выяснить, почему на этой станции так наплевательски относятся к собственной выгоде. Позволить хотя бы маленькой части оборудования бесполезно простаивать – не очень-то это по деловому. Что происходит здесь с людьми?

Ивен тряхнул головой:

– Одному Богу известно, найдем ли мы какие-то ответы. Но для начала пойдем и зададим кое-какие вопросы!