Текст книги "Две по цене одной"

Глава 13. Сумеречная зона

Он верил и не верил, что наконец встретил Еву.

Как же молился когда-то, чтобы только ее отыскать, только увидеть… Как скучал, переживал из-за этой мелкой, гадкой сучки, аж вспомнить противно.

Любил! Как же сильно он любил ее когда-то. А потом клялся себе: больше ни единого раза о своей любви не вспомнит. И столько раз нарушал клятву, что сбился со счета. Снова грезил, как встретит ее. Мучился, лез на стенку и опять божился: больше ни-ни.

И вот восемь лет спустя эта дрянь за секунду разбудила в нем все, чем жил, чем болел в далекие восемнадцать. Еще и дочь от него скрыла.

«Пока я подыхал от тоски, она жила своей жизнью, и ей было глубоко плевать, как я там. Просто кинула…» – эта мысль кусала его, ела, грозила сожрать целиком.

Арам великолепно помнил, как паршиво ему было в первый год, когда уехал из родного городка в Москву. Первый месяц он жил единственной целью – закрепиться в университете, устроиться на работу, отложить денег на то, чтобы забрать Еву к себе. Ни о чем другом и думать не мог. Наивный, считал, она тоже только о нем мечтала, грезила о скорой свадьбе.

Но вот однажды ночью Арам проснулся от дикой боли и догадался сразу вызвать скорую. Его увезли в больницу и вырезали аппендицит. Он провалялся в палате неделю. И вот эту целую неделю Ева не выходила на связь. Он звонил, писал, оставлял голосовые сообщения. Но она так и не ответила.

Понятное дело, что перво-наперво, вернувшись из больницы, Арам собрался лететь домой.

– Эй, брат, ты куда намылил лыжи? Отец велел за тобой следить! – встал на его пути Артур.

– Я никак не могу дозвониться до Евы. Ты бы что на моем месте сделал? Тоже помчался бы домой. Так что пропусти.

– Если я не могу дозвониться до одной любимой, то звоню другой, – усмехнулся брат.

Артур – душа любой компании, весельчак и балагур, он в буквальном смысле служил магнитом для самых разных девушек. Русские, украинки, китаянки, кореянки, армянки, даже парочка негритянок. Его постель – настоящее межнациональное пристанище.

На Арама девушки никогда так не вешались, но он этого и не хотел.

Для Барсегяна-младшего не было никакой другой, кроме Евы, и не могло быть. Встречаться с кем-то еще ему казалось сродни тому, чтобы запихнуть в переполненный чемодан пятнадцатикилограммовый арбуз. Нереально.

Он давно понял: Ева та самая, да и не сравнится с ней никто. Какая девушка может соперничать с совершенством?

«В ней же ни одного изъяна!» – тогда он был в этом на сто процентов уверен.

– Не дури, – продолжал убеждать его брат. – Ты только после операции, тебе нельзя ехать, найдется твоя Ева. Или хочешь, давай Саргису позвоним, пусть сходит к ней на работу, проверит, как она…

– Если я его о таком попрошу, брат тут же отцу доложит… – качал головой Арам.

– А я, думаешь, не доложу? – хмыкнул Артур.

– Если доложишь, я тебя больше братом никогда в жизни не назову!

Несмотря на то, что Артур был старше, крепче и сильнее, Арам умудрился его подвинуть. И помчался в аэропорт. Полетел обратно в родной город.

А как приехал, будто в сумеречную зону попал, параллельный мир, где Евы больше не было.

Глава 14. Любимый сын

Восемь лет назад

Баграт Барсегян очень любил своего младшего сына, Арама.

Считал самым непутевым, но любил больше всех.

Говорят, за благополучных детей душа не болит, а вот за Арама из всех четырех сыновей у Баграта душа болела больше всех, глубже других находился в сердце. Как же иначе, если собственная мать его бросила? Ох и говорящая девичья фамилия была у его второй жены – Сукачева.

Русская сучка, которая и доброго слова не стоила.

Марина Сукачева сначала Баграту всю душу сожгла своей изменой, а потом еще и от сына отказалась, как будто не она его десять часов рожала. Кукушка!

Баграт еще и потому вернулся к предыдущей жене, что мальчика приняла, проявила широту души. Большое Карине за это спасибо, вынянчила как своего. Та, кого бросил ради другой женщины, в итоге полюбила малыша больше родной матери.

С неродной родительницей, но в любви вырастили парня, стали выводить в люди. Баграт очень старался, чтобы Арам ни в чем не чувствовал себя ущемленным. Покупал ему хорошую одежду, гаджеты, не скупился на карманные расходы, будущее прочил светлое. Уж конечно, он не позволил бы, чтобы какая-то русская девка дурила ему голову.

Нет им веры. Ни одной из них.

Тем более он был против того, чтобы Арам встречался с дочерью этого идиота, Соловьева, того самого нищего работяги, который уже почти четверть века ревновал Баграта к собственной почившей жене. Ну сходили по молодости разок в кино, ну потрогал он ее за коленку. Так ведь не знал, что замуж собиралась! Ладно, знал… Но дальше ж не пошел, в постель укладывать не стал. Просто культурно пообщались, что тут плохого?

Если бы Баграт мог предположить, что Иван Соловьев окажется таким на всю голову двинутым, разве стал бы приглашать его невесту в кино? Ни за что не стал бы.

Красивая была, спору нет, жаль, что утонула, дочь оставила сиротой. Но семья Барсегян в несчастье Соловьевых совершенно не виновата. И ненавидеть их не за что.

Угораздило же Арама влюбиться именно в дочку Соловьева.

Как ее там… Ева? Она сразу ему очень не понравилась. Как почувствовал: принесет она Араму горюшка полную чашу.

Баграт был уверен: справился с проблемой по имени Ева раз и навсегда, разделив этих двоих территориально. Это являлось одной из основных причин, почему не приставил сына к семейному делу сразу, как двоих старших детей. Вместо этого отправил Арама по пути головастого Артура – прямиком в столицу – грызть гранит науки. Очень сыном гордился, поскольку за поступление даже не пришлось слишком много платить. Младший – умный малый.

Отец перекрестил его на взрослую жизнь и выдохнул, но, как оказалось, рано.

Неожиданно любимое чадо вернулось в родной город с перекошенным от горя лицом – Ева пропала. Дома нет, на работе нет, нигде нет, в полицию заявление не брали, он ведь ей по документам никто, а по факту жених!

Чтоб его… Жених он, видите ли.

А Баграт и не в курсе, что сын решил связать себя по рукам и ногам обязательствами перед этой прости господи. Русские женщины – страшная напасть, без мыла в любую щель пролезут, все нервы вытреплют, сердце ножом изрежут. Только и толку от них, что красивые.

И главное, Арам сам пришел просить отца о помощи. Как осмелился? Ведь знал, что тот думал о его связи с этой девушкой. Отец полжизни учил его держаться подальше от таких кукушек.

Видно, парень совсем отчаялся.

– Папа, если ты мне не поможешь, я сойду с ума… – все продолжал просить его Арам.

Баграт смотрел в бездонные черные глаза своего восемнадцатилетнего сына, так на бывшую любовь похожего, и не понимал, как так судьба повернулась, что сын повторял его судьбу точь-в-точь? Чем малец так нагрешил, что его через те же жернова? Чью карму отрабатывал? Может быть, грехи отца тому причиной? Или матери?

Ничего-то Баграту не оставалось, кроме как ответить испуганному насмерть чаду:

– Я разберусь, сын. Найдем Еву.

И начал поиски.

Был уверен, Соловьев сам где-то дочку прятал. Наверное, прознал о желании Арама на ней жениться и решил таким образом воспрепятствовать. Не удивился бы, если бы даже в подвале держал. С этого идиота станется.

Баграт был наслышан: девку свою Соловьев держал в черном теле, ничего ей не позволял. Поэтому пошел прямиком к нему домой.

Стучал, звал, но ему не открыли, тогда прошел незваным гостем. Застал весьма паршивую картину: горе-папаша сидел за столом, а вокруг полнейший хаос. В доме разбито все, что только можно разбить. Ни одной целой чашки, тарелки или окна.

– Куда дочку дел? – спросил Баграт напрямую.

А Соловьев будто только заметил, что в разгромленной кухне уже не один, вскочил и сразу бросился драться. Только на Баграта такие глупые замашки не действовали. Он шустро скрутил отца Евы, вывернул руку, прижал к стене и зашипел:

– Не спал я тогда с твоей Анжелой! Зря ты ей не верил…

– Врешь! – плевался ядом Соловьев.

А Баграт все продолжал твердить:

– Не спал, не спал, успокойся уже. Куда дочь дел?

– Не знаю я, где она…

– Что ж не ищешь?

– Искал, не нашел…

Баграт наконец отпустил Соловьева и вспомнил: видел Еву на вокзале. Припоминал даже, в какой автобус она села, рассказал ее отцу.

А тот все заладил твердить:

– Нечего ей делать в той стороне, она там никого не знает.

– Тогда зачем она села в тот автобус?

– По дороге находится деревня, где ее бабка жила, но туда она точно не поехала.

– Почему? Странный ты человек, Соловьев! У тебя ребенок пропал, а ты за неделю ни разу не съездил туда, где она могла скрываться… – зацокал языком Баграт.

– Она ж ключи от бабкиного дома на кровати оставила. Зачем бы поехала без ключей?

– Может, забыла просто? – пожал Баграт плечами.

Собрались, поехали, но ничего из этой поездки не вышло – не оказалось Евы в бабкином доме.

Баграт отправил Соловьева домой, а сам остался, не поленился расспросить соседей. В маленькой, почти заброшенной деревушке адекватных людей не оказалось, но после того, как он прошуршал купюрами, один забулдыга из дома напротив рассказал интереснейшую историю. Оказывается, Ева действительно была у дома бабки не так давно, сидела на лавочке, долго плакала, а потом к дому подъехал черный бумер и увез ее.

– Кто был за рулем? – пытался узнать Баграт.

– Дык не увидел – темень сплошная, сумерки, – пожал плечами заросший пьяница в грязной зеленой шапке.

– А номер? Номер ты разглядел?

– Дык зачем? Я ей нянька, что ли? Взрослая деваха…

В тот момент Баграт понял: не найдет девчонку. С тех пор как пропала, прошло уже больше недели. Ее, может, и в живых уже не было, если оказалась в дурной компании. Окажись это так, Арам полжизни переживать о дурехе будет, о таком лучше не знать. Или станет искать ее, убивая на это молодые годы. Разве это принесет кому-то пользу?

А может, и жива, укатила с парнями и развлекалась в свое удовольствие. Скорее всего, так оно и было. Кто еще будет гонять на бумере по деревне, как не молодежь? Да и зачем бы еще кому-то останавливаться рядом с девушкой? Понятно, что сняли ее.

В любом случае она может через год объявиться, и тогда на ней уже пробы будет ставить негде. Расскажет Араму какую-нибудь слезливую сказку, а тот и поверит, да еще женится.

Нет, Баграт такого допустить не мог. Пусть сын один раз по-серьезному переболеет Евой, получит своего рода прививку и успокоится.

Дал денег пьянчуге и велел:

– Я к тебе завтра сына привезу. Скажешь ему, что видел, как Ева уезжала с парнем, объяснишь, что с удовольствием в машину села, что целовались и так далее. Понял?

И сунул только что нанятому «актеру» еще одну купюру, чтобы тот лучше старался.

Глава 15. Его решение

Дело сделано, обратной дороги нет.

Бумаги подписаны, деньги ушли, приданое в виде паршивой репутации отеля досталось Араму Барсегяну бонусом. О, как же возмущался отец, когда Арам показал ему размеры скандала, центром которого стал отель «Орион»! Такое разгребать и разгребать.

Барсегян-старший хотел разорвать договоренность, но сын не позволил. Если когда в чем и был настолько уверен, так в том, что эта гостиница – то, что ему нужно, чтобы проявить себя и утвердиться в этой жизни. Утвердиться во всех смыслах.

А вот в цене владельцу еще пришлось подвинуться, так что в итоге Ева помогла ему, хотя стремилась отговорить. Наивная. Как будто в этом мире вообще были резоны, способные убедить Арама держаться от нее подальше.

Отец уехал домой, бывший владелец также покинул территорию отеля, а вот Арам задержался, и у него на то имелась особая причина.

Вызвал лифт и устремился на первый этаж, направился прямиком в кондитерскую.

Да, может быть, правильнее было бы не трогать Еву, отпустить прошлое и просто примерить на себя роль отцовства, коли уж у него появилась дочь. Но у Арама за годы разлуки скопилось слишком много нерастраченных чувств. Восемь лет рвали душу, пора выпустить.

Да и о теле бренном забывать не стоило.

То, что он пережил когда-то с Евой, ему не удалось пережить ни с кем больше.

Вроде бы все банально: у девчонки две руки, две ноги, крепкая грудь и классная задница – ничего сверхвыдающегося. Красивая, да, но таких тысячи. И в сексе никаких виражей ему не показывала. Он, кстати, тоже ничего толком не умел. Так, сунул-вынул, да и закончилось удовольствие, но именно с Евой всегда хотелось и на второй круг, и на третий, и далее по списку. Мечтал: наступит день, когда он ее вообще из спальни не выпустит.

Такого удовольствия, как с ней, он так больше ни с кем и не получил, хотя очень старался. Арам просто обязан повторить то, что испытал когда-то, понять, в чем секрет? Что в Еве такого притягательного? Или все дело в том, что она была первой?

Может быть, он даже поухаживал бы за ней, попытался как-то добиться расположения… Если бы не их прошлое.

Арам до сих пор помнил, как один пьяница рассказывал ему историю о том, как его светлая и чистая девочка уехала с каким-то взрослым мужиком на проклятом бумере.

«Пап, этого не может быть!» – все твердил он, находясь в полнейшем шоке. Поверить не мог услышанному, полез к этому пьянице с кулаками, чуть не прибил, отец оттащил.

Нет, Арам мог ее понять, разумеется.

Все они одним миром мазаны – им бы кусок лакомее, жирнее, а что у него было на тот момент при условии, что отец лишил бы его содержания? Ровным счетом ничего. В восемнадцать лет он был нолем без палочки.

Это всего лишь логично, что какой-то левый мужик при деньгах привлек Еву больше, чем жизнь в съемной квартире с парнем, который еще из себя ровным счетом ничего не представлял.

Логично и адски больно.

Зато теперь Арам представлял собой достаточно много. За восемь лет успел сделать массу вещей – получить высшее образование, стать успешным маркетологом. Он здорово потрудился – сделал полный ребрендинг отцовских продуктовых магазинов, разбросанных по всему Краснодарскому краю. Позже занялся изучением отельного бизнеса. Это увлекло не только его, но и отца. Заработал денег, заручился финансовой поддержкой родителя и решил приобрести этот отель. Его новое начало. Кто знал, что оно будет таким многообещающим.

«Ева…» – Арам смаковал ее имя целый день.

И сегодня, пожалуй, впервые за последние годы оно больше не вызывало во рту горечь, скорее азарт. Правы те, кто говорит, что каждому воздастся по заслугам. Время Евы пришло.

Арам не стал терпеть до завтрашнего дня. Подкараулил время закрытия, дождался, пока последний клиент покинет кондитерскую, предварительно убедился по камерам наблюдения, что Ева осталась в помещении одна, а дочь забрала какая-то старуха, няня, наверное.

Зашел в кондитерскую уже хозяином положения, по умолчанию победителем.

В груди приятно царапнуло, когда Ева устремила на него нервный взгляд.

«Правильно, птичка моя, нервничай… Тебе придется очень много понервничать в ближайшем будущем».

– Арам? Зачем ты опять здесь? – не выдержала, начала разговор первой.

– Подумал, зачем оставлять на завтра то, что можно сделать сегодня, – усмехнулся он и с удовольствием оглядел фигуру Евы.

Удивительная девушка – ей даже фартук к лицу. А лицо-то бесстыжее!

– Я принял решение относительно твоей дочери, – сообщил он делано спокойным тоном. – Присядем? Поговорим?

Ева тяжело вздохнула, стащила с себя фартук и вышла из-за стойки, указала Араму рукой на один из шести столиков, располагавшихся в зале кондитерской.

Арам присел за крайний, а Ева тем временем сменила табличку на «Закрыто». Устроилась напротив.

Снова не смогла выдержать его тяжелого взгляда, спросила:

– Ну? Я слушаю тебя.

– Если Надежда – моя дочь, я хочу совместную опеку над ребенком, – выдал как на духу. – Мы сделаем экспертизу ДНК, и…

– Я не согласна! – перебила его Ева. – Зачем тебе это? Ты ее еще утром знать не знал!

– А теперь узнал! – ответил он с чувством. – И я хочу убедиться, что у моего ребенка всего достаточно, что за ней хорошо ухаживают…

– Ты видел ее минуту! А я с ней уже семь лет, и поверь, мне она дороже, чем тебе, я хорошо за ней ухаживаю. Наде всего хватает, и твоя забота не нужна!

– Я в курсе, что я в твоей жизни лишний пассажир, но ты сделала большую ошибку, скрыв от меня ребенка.

Ева дернулась, Арам заметил, как она закусила губу. Должно быть, хотела что-то сказать, но сдержалась. Правильно, нечего его бесить понапрасну.

– Лучше нам договориться по поводу Нади полюбовно, чтобы не травмировать девочку, – подметил он деловито. – Завтра к двенадцати придет врач, сделает забор ДНК-материала, проследи, чтобы ребенок был здесь. И по результатам мы с тобой будем решать, как жить дальше.

Арам видел, как эта новость ошарашила Еву. Она сидела бледная, как смерть, и смотрела на него пустым взглядом.

– А что ты ожидала? Что я никогда не узнаю? – усмехнулся он. – А я взял да узнал. Теперь по поводу тебя…

Как только Ева это услышала, тут же встрепенулась, подобралась, напряглась. И правильно сделала.

– Ты будешь со мной спать, милая. Когда я захочу и сколько я захочу.

У паршивки даже челюсть отвисла от такого его вполне закономерного предложения.

– Что? – спросила она, нахмурив лоб.

– Ты стала плохо слышать? – спросил Арам с издевкой. – Так я повторю, не проблема. Ты теперь будешь меня обслуживать тогда, когда я захочу. Или снова будешь строить из себя монашку? Так я не поверю…

В этот самый момент Ева замахнулась и чуть было не отвесила Араму звонкую оплеуху. Он еле успел перехватить ее ладонь.

С силой сжал и прошипел:

– Никогда не смей поднимать на меня руку, или я отвечу ровно тем же, усекла? Восемь лет назад я предлагал тебе стать моей женой, помнишь? Но вместо того, чтобы согласиться, ты сбежала с моим ребенком… Теперь будешь просто любовницей. А жена у меня уже есть.

И снова у бедняжки Евы отвисла челюсть.

– Я никогда не буду твоей любовницей! – закричала она.

– Будешь… Приползешь ко мне из страха остаться банкротом, если, конечно, хочешь дальше продолжать работать здесь. Я уже выяснил, сколько ты должна банку за всю эту прелесть. – Арам сделал круг указательным пальцем, условно обведя помещение кондитерской. – Или хочешь лишиться своего дела?

– Да я лучше буду голодать, но под тебя не лягу!

Арам усмехнулся и, смакуя момент, сообщил:

– Думаю, в суде по опеке у безработной мамашки будет не так-то много шансов сохранить ребенка… Я ясно выразился? Слушай и внимай: ты от меня больше никуда не денешься. Мой кабинет в правом крыле. Заходи, там обалденная звукоизоляция. Жду тебя там ежедневно и без трусов.

О сколько же удовольствия он получил, наблюдая, как ярко Ева покраснела. Три секунды, и щеки засветились алым румянцем, а глаза… Глаза ее налились хищным блеском. Дай волю, схватит вилку с ножом и сожрет.

«С ней точно будет хорошо в постели», – тут же убедился про себя Арам. Внутри уже сладко ныло от предвкушения удовольствия, которое он вскоре от этой нахалки получит. А в том, что получит, не сомневался.

Ева может попытаться что-то сделать, но он и шанса ей не даст, не позволит выкрутиться.

А бывшая Монашка меж тем уперла руки в бока и начала плеваться ядом:

– Ты что о себе думаешь, Барсегян? Раз приобрел отель, значит, автоматом купил и меня с Надей?!

– Именно так я и думаю, – пожал он плечами. – Считай, по дешевке взял: две по цене одной.

Часть 2. Не любовница. Служебный роман

Глава 16. Владелец черного бумера

«Зачем он вернулся в мою жизнь? Что ему от меня надо?» – стонала про себя Ева, заходя в подъезд дома.

От Арама сегодня буквально сбегала. Этот сумасшедший псих следил за тем, как она садилась в свой старенький красный седан. И кажется, даже ехал за ней часть пути домой. Или показалось? Но она точно видела черный джип, мелькавший позади, а новый хозяин «Ориона» садился именно в такой. Жаль, номер не запомнила, чтобы сказать наверняка.

Ева поднялась на лифте до девятого этажа, постояла пару минут у дверей квартиры, набирая в легкие побольше воздуха и выдыхая стресс, как ее учили. Немного вот так подышав, зашла домой внешне почти спокойная, хотя внутри все кипело.

– Мамуленок, привет! – Надежда бросилась к ней обниматься, как она это обычно делала, стоило только появиться на пороге.

Ева привычно застыла, наслаждаясь теплом худенького тельца дочери. Очень любила эти моменты нежности.

«Почему я не могу просто жить и растить своего ребенка? На кой черт этому гаду понадобилось купить именно „Орион“?» – злилась она про себя.

– Мамуленок, а у меня в школе сегодня тако-о-ое было! На математике Мария Олеговна объясняла, как складывать три яблока плюс одно на пальцах! А мне скучно было. Зато Ленка с Иркой подрались из-за стерки-единорога…

Надежда привычно вываливала на Еву тонну информации обо всем на свете, а та слушала вполуха и привычно крутилась на кухне, накрывая на стол.

Накормить дочь, искупать, погладить на завтра свежую блузку для школы, проследить, собран ли портфель, почитать малышке книжку. Она хоть и взрослая уже – семь лет, а чтение сказок в мамином исполнении очень любила.

Вечерняя рутина немного отвлекла от дневных проблем, но стоило уложить ребенка, как на нее будто из-за угла снова набросились все проблемы разом – с вилами и копьями. И принялись тыкать в разные незащищенные места, коих оказалось великое множество.

Прикрыв дверь в детскую, Ева только собралась в ванную, как из соседней комнаты все же выплыл главный работоголик их небольшого семейства.

– Привет! – Бабушка улыбнулась ей и тут же забеспокоилась, увидев, какое у внучки грустное лицо.

Да, да, восемь лет назад у Евы снова появилась бабушка. Да не какая-нибудь там, а самая что ни на есть родная, точнее двоюродная – сестра-близнец матери отца.

Снежана Брусничкина – женщина во всех смыслах необычная. Статная, видная, с ухоженным лицом, благородной сединой в волосах и фигурой молодой девушки, особенно если смотреть со спины. Она отличалась от своей сестры как день от ночи, восток от запада, вода от суши, хотя они были однояйцевыми близнецами.

Жизнь у Снежаны Брусничкиной также оказалась во всех смыслах другой, примечательной. Она больше сорока лет работала переводчиком в самых разных сферах, объездила мир, прожила много лет во Франции, имела за плечами три развода, но ни одной родной души рядом не осталось. Вернулась в Россию и на их с сестрой общее шестидесятилетие решила навестить родственницу, с которой не виделась много лет. Хотела сделать на юбилей сюрприз, но сюрприз оказался совершенно другого рода.

А еще Снежана мастерски управляла своим любимым черным бумером. Кто-то скажет, что машина не женского формата, но ей на такие мелочи было решительно плевать.

Именно Снежана далекие восемь лет назад оказалась у дома умершей сестры и обнаружила на лавочке зареванную внучку.

В тот роковой день она даже умудрилась сразу узнать девочку.

– Евочка? – позвала ее, выйдя из машины.

Оказывается, сестра незадолго до смерти посылала ей фотографию Евы вместе с письмом.

Сама же Ева оказалась настолько поражена встретить родственницу, что чуть не упала в обморок.

– Бабуля? Ты же умерла… – простонала она и пустилась в безудержный плач.

Она, конечно, знала, что где-то там, за тридевять земель, у бабушки была сестра, с которой никогда не общались, потому что она совершила ужасный грех – сбежала в восьмидесятых с иностранцем, бросив мужа на произвол судьбы. А тот взял и спился с горя.

Но одно дело – знать о существовании человека где-то там, в недостижимых далях, другое – встретить его в реальности.

Еве понадобилось время, чтобы вообще понять, кто перед ней, ведь на внешность близнецы были как две капли воды, хотя Снежана и выглядела лет на пятнадцать моложе. Она очень расстроилась, узнав, что не застала сестру живой. Недолго думая, забрала внучку с собой.

С тех пор началась у Евы другая жизнь, да еще и под новой фамилией – Брусничкина. Она узнала много необычного – например, что детский труд не есть хорошо, и за прибранную квартиру вообще-то говорят спасибо. Что вещи не нужно занашивать до дыр, можно купить новое просто так. Что телефон – необходимость, а не роскошь, как и косметика, модная сумочка и понравившиеся туфли. Что в парикмахерскую ходят не только богатеи, а маникюр – это красиво и совсем не пошло. Что секс – не грех, и ребенок вне брака тоже.

Подобных «что» набралось столько, что хватило бы на три тома.

Сначала поехали в Москву, где у Снежаны Брусничкиной была квартира.

Впервые о Еве кто-то заботился так рьяно и необычно, к тому же денег не жалел! Очень скоро она обзавелась гардеробом, о котором раньше и не грезила, ноутбуком, телефоном, была записана к гинекологу, на аквааэробику, подготовительные курсы для поступающих и так далее и тому подобное.

Вот оно как бывает, когда попадаешь под крыло бабушки, у которой, кроме тебя, никого.

– У меня была дочь… – как-то призналась ей Снежана. – Хорошенькая, такая же, как ты. Не уберегла я ее, умерла – внематочная беременность, не успели спасти. Но тебя я точно уберегу!

И берегла всеми имеющимися у нее средствами. И Еву, и Надежду. Трое Брусничкиных жили очень мирно, даже не представляли, как раньше обходились друг без друга.

Какое-то время прожили в Москве. Потом решили – суета столицы не для них. Юг манил теплым климатом, черноморским побережьем и спокойствием. В это время у Снежаны как раз заканчивался контракт с французами, и она смогла посвятить всю себя письменным переводам, которые не требовали поездок в офис и прочего.

Переехали в Краснодар, да так и остались там, обосновались. Приобрели трехкомнатную квартиру неподалеку от центра на сбережения удачливой бабушки-переводчицы. Ева окончила технологический колледж и увлеклась приготовлением тортов, пирожных, капкейков и прочего. Очень хотела свое дело, мечтала стать независимой, иметь какой-то постоянный доход. Снежана помогла ей организовать домашнее производство – продавали продукцию через «Инстаграм» и с помощью сарафанного радио.

Сколько Ева работала – словами не передать. Ночами пекла, днем с дочкой сидела. Надежда с четырех лет умела украшать капкейки ягодами, помогала маме, заодно дегустировала.

Через некоторое время решились на кондитерскую. Ева год каждую копеечку откладывала на новое дело, Снежана тоже вложила немалую часть своих накоплений.

Открылись. И началась у Евы деловая жизнь – вставала в четыре, пекла до восьми утра, потом за кассу, ведь не сразу даже продавца себе могла позволить нанять. После работы снова за плиту. И так семь дней в неделю. Трудилась на перспективу, мечтала о расширении, штате сотрудников, поставке десертов в лучшие рестораны города.

Дело спорилось и даже начало приносить доход. Но потом в «Орионе» случилось несчастье, и блогеры принялись рушить чужие жизни, ее в том числе.

Теперь новая напасть в виде старого знакомца, Арама. Один раз он уже разрушил ее жизнь. Видимо, этого ему показалось мало, и он решил повторить на бис.

– Ты представляешь? Он мне так и сказал – или спишь со мной, или работать не дам. И все равно ему, сколько я труда вложила…

– Ишь ты, хамло какое… Еще спать с ним, – хмурила лоб бабушка. – А харя не треснет?

– Я не знаю, что делать. Он же упертый, как баран, не отступится! – размахивала руками Ева.

– Так, стоп, панику отставить! – Снежана выставила вперед ладонь.

Она подлила Еве горячего чаю и заговорила своим магическим успокаивающим голосом, каким когда-то переводила на телевидении передачи про путешествия:

– Ты что так расстроилась? Твой Барсегян не весь город купил, а всего лишь один отель. Сама же говорила, «Орион» умирает, надо подумывать о смене места.

– Но это ведь так дорого! Если искать место сейчас, я потеряю деньги за аренду. И потом, нужен будет ремонт нового помещения, а я еще не выплатила старый кредит. Я даже треть кредита не выплатила! Кто мне новый даст? Все это так не вовремя…

– Ха, – пожала плечами Снежана. – Проблемы, они, милочка, вовремя не приходят. Всегда находят особенный момент.

– Вот уж точно… – вздохнула Ева.

Снежана отхлебнула чаю, задумалась о чем-то своем, а потом принялась ораторствовать:

– Как я тебя всегда учила, милочка моя? На любую проблему всегда найдется решение. Если ты уверена, что твой Барсегян покою не даст, не жди, пока жареный петух в задницу клюнет, ну, или в твоем случае потребует поцеловать свою. Тебе нужны деньги на переезд кондитерской? Собирай, что получится, а недостающее найдем… Есть у меня один контактик, оформим тебе заем в два счета. А с оплатой я подстрахую, не переживай.

– Я тебе и так должна…

– Ну и что! Твоя бабуля, между прочим, до сих пор хорошо зарабатывает. – Она с важным видом подняла указательный палец. – У меня, между прочим, каждое слово платное, каждый знак препинания. Не зря по клавиатуре целыми днями стучу. Ну? Не робей! С деньгами разберемся. Продержись в «Орионе» сколько сможешь и параллельно ищи помещение.

– А как быть с Надей? Вдруг он и правда решит в суд…

– Пусть! – уперла руки в боки Снежана. – Кто он и кто ты. Ты ее семь лет растила, а он только сегодня появился. К тому же как отец не записан. Обломаем ему зубы! Если что, есть у меня один контактик в юридической сфере… даже три.

– Куда уж ты без своих контактиков, – усмехнулась Ева.

– А то, – улыбнулась Снежана, обнажив недавно отбеленные зубы. – Все, хватит кукситься. Булочки поджала, милочка моя, и пошла решать проблемы!

– Так и сделаю.

Ева вся подобралась, вздохнула и, кажется, успокоилась. Даже внутренне позлорадствовала, представив, как пошлет Арама заниматься сексом со своей правой рукой. С ней у него это дело точно не выгорит.