Текст книги "Очень странный факультет. Отбор"

Лена пожала плечами, но согласилась.

– Странно. Но до этого все их тарелки ерунду какую-то показывали, а цесаревича впервые. Может, не все просто, чтобы на него посмотреть.

– Завтра вместе пойдем, – ответила я. – Покажешь, что там у них за блюдо и яблоки.

В голове родилась задорная мысль добыть этот артефакт. Я была уверена, что разберусь, как им пользоваться. И мне было очень любопытно, насколько далеко эта тарелочка ловит сигнал.

Глава 4

Ночью не спалось.

Из-за яблочной диеты живот недовольно урчал и даже побаливал.

Да и слова Мишеля крутились в голове, я все ждала обещанной весточки, от чего время тянулось бесконечно.

Уже давно спала Лена, а я ворочалась с бока на бок, перекладывала подушку холодной стороной, высовывала ногу из-под одеяла, потом прятала обратно.

В ночной тьме таинственно поблескивало мое белое платье, перекинутое через спинку стула. Я так и не решилась сегодня в нем куда-то выйти. Ни разу!

За что весь день получала от Харлинга недовольные взгляды в столовой.

Для девчонок «конкуренток» я приготовила другое объяснение.

Мол, много завязок. Не могу я сама такой наряд правильно одеть-завязать-подтянуть, нужное подчеркнуть.

В принципе, это даже не было враньем.

В доме у Грэмми моим гардеробом занимались две горничные, помогая каждый раз. А тут… Из помощников только ментор, с которым толком не дают общаться.

Я бессильно сжала простынь, комкая от досады и беспомощности.

Мне бы чуточку магии.

Ух, я бы тогда!

– Пс-с-с… – раздалось снизу.

Я содрогнулась и села, озираясь в поисках, откуда звук.

– Мишель?! – позвала я.

– Тише, – опять донесся шепот снизу, и я опустила взгляд на пол, а после слезла с кровати и заглянула под нее.

– Да ладно… – не поверила я. – Так просто?

Под кроватью был лючок, из которого выглядывала голова Мишеля.

– Небось, все стены ты обшарила? – догадался он.

И я кивнула.

– А полы забыла?

Я вновь кивнула.

– Давай за мной, – позвал он, ныряя вниз. – Учти, тут тесно.

– Да я даже не сомневалась, – откликнулась я, ползком отправляясь под кровать и следуя за Мишелем по узким ходам, напоминающим то ли вентиляцию, то ли просто тайные тропы для шпионов.

А ведь я могла бы и догадаться, что есть тут потайные двери или подпол.

– Для кого эти лазы делали? – спросила я.

– Для василисков, – отозвался Мишель, хотя впереди я видела только его мальчишескую задницу в шароварах. – Они вымерли несколько сотен лет назад. Существ держали в замках в качестве охраны.

– Откуда ты так много знаешь?

– Учился хорошо, в отличие от некоторых, – буркнул «братец». – Никогда бы не подумал, что скажу такое, но пробелы твоего местного образования надо как-то исправлять. Книжек читать побольше.

Я заломила бровь вверх, и хоть Мишель моего лица не видел, но в голосе наверняка проскользнули все интонации убийственного сарказма.

– Знаешь ли, я бы с удовольствием только и делала бы, что читала и читала, но моей вины нет в том, что меня все постоянно отвлекают от учебы и желают либо замуж выдать, либо обрюхатить, либо еще как-то использовать.

Мишель протяжно вздохнул, так устало, как это делают старики, но по теме ничего не ответил.

– Нам сюда. – Он завернул в правое ответвление хода, откуда вырывались лучи света.

Мы выбрались наружу, оказавшись в небольшой комнатке, сплошь увешанной пучками трав, заставленной какими-то склянками на полках, баночками с реактивами, пустыми мензурками и котлами.

– Это твоя лаборатория? – спросила я.

– Временно, – отозвался Мишель. – Но тут безопасно. Одна из немногих комнат, где есть возможность использовать магию для опытов. Я обвешал ее всеми защитными чарами, которые знаю. Чтобы меня не беспокоили в моих изысканиях.

Услышав про магию, я воспрянула духом и потянулась к силам внутри себя, но наткнулась на глухую стену.

– Эй! – возмущенно вскрикнула я. – Почему у меня ничего не выходит?

– А много яблок ешь? – наклонив голову на бок, поинтересовался Мишель.

Я сощурилась.

– Что ты про это знаешь? – ответила вопросом на вопрос.

Мишель указал взглядом на свободный стул, пошел вдоль рядов с травами, что-то выискивая и выдергивая из пучков то одну, то другую.

– Начать, наверное, следует с того, что мой договор с царем был прост. Я нахожу молодых и привлекательных переселенок, а также менторов для будущего отбора в невесты для его сына. Найти нужно было всего ничего – пятьдесят девушек.

Я заломила бровь.

– Серьезно? Всего? Да на всем первом курсе в академии Таль не было столько за год. Ты где нашел столько девиц за два месяца?

– Ну-у-у-у… – Мишель отвез взгляд в сторону. – Скажем, не все из них переселенки.

– Что? – пискнула я.

– А ты как думала? Пришлось пойти на хитрость. Часть девиц – крестьянки из соседних царств, я лишил их памяти. Часть дворянские дочери – знаешь, их отцы с большим удовольствием сдали младшее чадо на отбор. Приданого все равно нет, спроса по женихам тоже. А тут такой шанс!

– Тебя убьют!!! – ужаснулась я. – Если царь узнает, тебе крышка! Ему же наверняка был нужен магический дар у внуков, а что у этих девиц?

– Не все так плохо, – отмахнулся Мишель. – Цесаревич Александр вполне магически одарен, по линии покойной матушки передан талант. Так что я спокоен. Дворец стоит в зоне абсолютного магического нуля, случайные прорывы блокируются у переселенок едой…

– Зачем? – прорычала я, сжимая кулаки.

– Я перестраховался и убедил царя варить еду на отваре дурман-травы. Это вполне безопасно.

– Я заметила… – продолжала шипеть я. – А что с яблоками? Почему из-за них даже тут, в лаборатории, магия не работает?

– Под дворцом текут два источника с живой и мертвой водой. Дальше они уходят под землю и в грунтовых водах смешиваются, а все сады растут, как ты сама догадалась, как раз на питании этими водами. Побочное действие.

– Понятно, – я всплеснула руками. – То бишь есть вообще ничего нельзя. Проще сразу с голода умереть.

– Не совсем. Я же живой, – усмехнулся мальчишка, подходя к котлу и сбрасывая в него травы. – И сытый. Есть антидот. Сейчас сделаю.

– А Харлинг? – спохватилась я. – Ему тоже надо.

– С ним отдельно. Крыло менторов дальше, чем твое, к нему по василисковым тропам не добраться.

Он принялся колдовать над котлом, пока я молчаливо пыталась осознать происходящее.

– И когда ты нас вытащишь? – спросила я ключевое. – Ты уже разговаривал с царем?

– Вытащить не получиться, – мрачно отозвался Мишель. – Если рассказать правду о том, кто ты и откуда, тогда ты точно застрянешь в замке.

– А если не рассказывать? Придумай что-нибудь.

Мишель мрачно посмотрел на меня.

– Проходи отбор. Дойди хотя бы до середины. Кто доберется до этого этапа испытаний, тех пожалуют в жены боярам.

– Ты смеешься? – взвилась я, вскакивая со стула.

– Да подожди ты, – успокаивающе вскинул руки Мишель. – Дослушай сначала. Я тоже могу попросить хм…

– Что? Жену? Ты себя видел?

– Я на полвека тебя старше, – напомнил он. – Впрочем, нет. Жена мне без надобности. Служанку! Магически одаренную, для экспериментов. Ассистентку. Мне не откажут.

– А Харлинг?! – опять спросила я.

– Да что ты, как попугай, заладила. Ничего с твоим Харлингом не случится. Менторы вообще, в отличие от вас, в полной безопасности.

– Которые настоящие переселенцы? Или которые подставные? – уточнила на всякий случай я.

– Все, – припечатал Мишель. – Магически одаренный мужчина – ценный ресурс. Тем, чьи подопечные дойдут до финала, дадут испить из источника живой воды и омолодиться. Заманчивые перспективы для стариков, проживших жизнь.

– А остальные? У подставных тоже дар? Откуда? – Тут меня осенило. – Или ты рассчитываешь, что они не пройдут? И обман не вскроется.

Мишель промолчал…

– И что будет с теми, кто не пройдет до середины? – вкрадчиво поинтересовалась я, вспоминая, как бояре вполне серьезно рассуждали о том, что все лишние помрут в ходе испытаний.

– Ника, давай ты не будешь задавать слишком много вопросов! – Мишель буквально надавил интонацией на слово «слишком».

– А если буду? – Хотелось рычать. – Мишель, какой ценой все это будет происходить? Зачем ты вообще в это все ввязался? Меня спасал? Ну и к чему все привело? Не велика ли жертва?

Губы Мишеля поджались, став тонкой ниткой, а взгляд потускнел и выцвел. А вот голос был все тем же, мальчишеским, еще не знавшим ломки, но все же твердым в интонациях.

– Не лезь не в свое дело, глупая девчонка, – припечатал он. – Взрослые разберутся. Твое дело – не мешать!

Мои кулаки сжались.

– Ну, знаешь ли! – Я выпрямилась, будто струна, и уверенно пошла к входу в лаз. – Предпочту сдохнуть, чем, как сволочь, знать, что половину из нас пустят в расход. Надо предупредить всех, хотя бы дать им шанс. Раз менторам плевать.

– Менторам не плевать, – донеслось в спину. – От того, как они сейчас выполняют свою часть, многое зависит. Ваша задача не мешать.

– Будто мы чем-то можем им помешать, – буркнула я, поднимая кольцо в полу и опуская ногу в лаз.

– Идиотка, – донеслось в спину. – Стой же. Выпей вот это!

Я обернулась, когда Мишель зачерпнул поварешкой густое варево из котла. И так смешно подул на него, будто заботливая бабушка для внучки.

– Не хочу, – буркнула я. – Это будет нечестно по отношению к остальным.

– Пей, – настаивал Мишель. – Или ты думаешь, я не найду способ в тебя это залить? Я найду, поверь. Ты даже знать не будешь. Давай, ложечку за маму, ложечку за папу…

– У меня нет родителей, – прорычала я.

Мишель дернул поварешкой, едва не расплескав варево.

– Прости, забыл. Все думаю о Станиславе. Хорошо, ложечку за братика Седвига, ложечку за котика Лысяша, за меня… Не упрямься уже. Оно не сильно горячее.

Я тяжело выдохнула и открыла рот, позволяя Мишелю поднесли поварешку к губам.

На вкус пойло оказалось кисловато-горьким.

– И когда начнет действовать? Магия вернется? – спросила я.

– Да, в тех местах, где ею разрешено пользоваться, – кивнул брат. – Завтра к утру сможешь нормально есть, не опасаясь дым-травы. Тебе нужно нормально питаться, не хватало еще голодных обмороков на испытаниях.

– Это так мило и заботливо, – поерничала я и все же добавила: – Спасибо.

– А теперь тебе пора. Обратный путь прост: налево, и дальше прямо по лазу. Отсчитаешь пятнадцать ответвлений, после чего направо. Там твоя комната.

– Я могу еще прийти сюда? Завтра? – спросила я.

– Нет, – Мишель покачал головой. – Василисковы ходы открывает начальник стражи. Очень редко или за определенного рода дары. Пришлось оказать ему услугу, чтобы сегодня лаз работал. Завтра ходы будут закрыты.

Я кивнула и, не прощаясь, нырнула под пол, а дальше, следуя маршруту, – до своей спальни и в кровать.

* * *

Утром я проснулась и прислушалась к ощущениям внутри себя.

Зелье Мишеля уже должно было начать действовать, и я пыталась поймать новые чувства за хвост, но откровенных изменений пока не ощущала.

Разве что дико хотелось есть, но это и неудивительно…

По уверениям Мишеля я могла рискнуть и теперь завтракать-обедать-ужинать без опасений.

На соседней кровати ворочалась Лена и недовольно потягивалась.

– Опять снились кошмары, – вместо «доброго утра» сказала она. – Приснилось, что ты исчезла. Просыпаюсь, а твоя кровать пуста.

Я вздрогнула и удивленно вскинула бровь.

– В смысле?

С ужасом понимала, что, похоже, Лена мое исчезновение заметила, а что еще хуже – могла бы и тревогу поднять.

– В прямом. Ты исчезла. Я зову-зову, а тебя нет. Потом успокоилась, поняла, что кошмар. Легла опять спать. Вот утро и ты на месте. Слава богу.

– Приснится же гадость, – покачала головой и заметила я. – Это все от неполноценного питания и нервов. Думаю, мне пора завязывать с яблочной диетой.

Лена округлила глаза.

– Ты серьезно? А как же отрава?

– Буду ждать иммунитета, – соврала я. – Иначе сдохнуть можно. Я, как Станислава, одной травой питаться не могу.

Вскоре наши комнаты открыли, разрешили посетить общую уборную, а после повели на завтрак.

Уже на подходе к флигелю я привычно нашла взглядом Харлинга. Тот шел в толпе менторов, но при взгляде на меня свой взор почему-то отвел.

Мне это не понравилось.

Недобрый знак в свете всего того, что я уже знала.

Когда скатерть-самобранка соткала еду, я с интересом наблюдала за тем, что будет делать Виктор. Он не притронулся к своей порции, но упрямо смотрел в тарелку, избегая смотреть на меня. Даже когда я демонстративно потащила ложку с кашей ко рту, ожидая реакции, то ее не дождалась. Виктор казался равнодушным.

– Ты что творишь? – зашипела на меня рыжеволосая Станислава. – Совсем с ума сошла это есть?

– Надоело, – буркнула я. – Сил нет.

– Слабачка, – пробубнила соседка и отвернулась.

После завтрака нас повели в сад, Лена держалась рядом, ведь еще с вечера у нас был план попасть к служанкам с волшебным блюдцем и яблочком. Но теперь меня волновало еще и поведение Харлинга.

Какого черта?

– Лена, подожди тут, – буркнула я соседке, когда заприметила Виктора, гуляющего между садовых дорожек по снегу. – Я сейчас.

Не дожидаясь, пока он сбежит от меня, я ринулась к нему для выяснений.

– Ты же обещал, – прошипела я, подлетая к нему и перегораживая путь. Мой палец ткнулся ему в грудь. – Ты же обещал не поступать как остальные.

– Вероника, уйди, пожалуйста, – устало ответил мужчина. – Мне нечего тебе ответить.

– Серьезно? – взвилась я. – Да как ты можешь… Что там с вами делают вообще? Почему вы так резко меняетесь?

Харлинг сощурился, скользнул взглядом по сторонам, но тут же опустил глаза вниз, избегая прямого зрительного контакта.

– У менторов свое испытание. Если не пройдет ментор, девушку не допустят дальше. Вероника, просто не мешай. Умоляю, – прошептал он. – Уйди подальше.

– А как же… – Я осеклась, ведь Мишель говорил вчера о чем-то таком же. – Я видела Мишеля. Он сделал зелье…

– Знаю, – отсек Харлинг. – Он предлагал и мне, я отказался.

Мои глаза расширились.

– Почему? Пища станет безопасной, а магия вернется. Нам нужна магия, или ты забыл?

– Тебе она нужна, – поправил Харлинг. – А я не хочу никакого дара. Вероника, я впервые за долгое время понял, что мне тут хорошо. Без магии, без рук, причиняющих другим боль, без убивающих порталов – и это все я смогу сохранить, если мы все сделаем правильно. Понимаешь?

– Нет, – покачала головой я, ведь то, что он говорил, казалось предательством.

– Просто не мешай, – еще раз повторил он. – И верь.

Он вновь опустил взгляд в землю и побрел по дорожке, оставляя меня одну.

Растерянную и брошенную.

Спустя пару минут ко мне подошла Лена, ободряюще похлопала по плечу и произнесла:

– Ну что, чуда не случилось? Что ж… как и у всех. Пошли, что ли, лучше за блюдечком, там точно интереснее.

Я брела за ней, переставляя ватные ноги, и размышляла о том, что, кроме себя, надеяться и в самом деле не на кого.

Верить Харлингу? Хорошо!

Он уже много раз меня спасал или пытался сделать все, что с его силах, но в этот раз дал слабину.

Вместо того чтобы выпить зелье Мишеля, вернуть магию, он спасовал. Эгоистично и подло.

Мы прошли по краю сада, юркнули куда-то между деревьев, сближаясь со стеной замка. Вдоль нее образовалась ледяная дорожка, и приходилось ловко лавировать по ней, чтобы не грохнуться.

Лена шагала так грациозно, я бы даже сказала, виртуозно, будто кошка. Я же ощущала себя слоном на льду.

– Никогда не каталась на коньках? – спросила она.

– Не-а, – отозвалась я. – В приюте ничего такого не было.

– Жаль, это весело. Почти пришли. – Она проскользила еще несколько метров до полукруглого подвального окна и склонилась над ним, подзывая меня. – Смотри!

Я последовала ее примеру, осторожно заглядывая в окно.

Все стекло было покрыто морозными узорами, лишь крошечные кружочки, будто кто-то протирал теплой рукой, служили возможностью подглядывать за тем, что происходило с той стороны – в комнатке.

– Как будто никого нет, – прошептала я.

– Ага, – кивнула Лена. – Служанки приходят позже. Видишь, у той кровати подушки – вот там прячут яблочко и блюдце.

Я проследила за направлением указательного пальца соседки и увидела, что на одной из заправленных коек и в самом деле высилась гора взбитых подушек.

– Нужно его достать. Окно открывается? – спросила я.

И Лена уставилась на меня в ужасе.

– Ты серьезно?

– Конечно, – кивнула я. – А иначе зачем мы сюда пришли? Просто по льду покататься? Нет, нам нужно это блюдечко.

Лена сощурилась.

– Нам или тебе? Ты странная, Эмма-Вероника… будто что-то недоговариваешь. И меня еще в это втягиваешь. Ты что задумала?

– Пока не знаю, – честно призналась я. – Но думаю, что смогу активировать это блюдце. Не просто чтобы за цесаревичем подглядывать, а для чего-то более полезного. Нам нужно больше информации, чем мы получаем, а для этого нужно блюдо. Ты со мной? Если да, то помоги открыть окно.

Лена уставилась на меня с выражением полного шока.

– Ты головой не билась? – уточнила она. – Я тебе что, взломщик? Как я окно открою? Ты эти ставни дубовые видела? А если нас поймают…

– А что это вы тут делаете?!

Мы обе подскочили от неожиданного вопроса и обернулись.

Позади, скрестив на груди руки, стояла рыжая Станислава и с любопытством энтомолога наблюдала за нами.

– Следишь? – прошипела я.

– И еще немного подслушивала, – кивнула девица. – Так что там надо с окном сделать?

Теперь настало мое время удивленно на нее смотреть.

– Ты серьезно? И что, вот так просто во все это ввяжешься?

Попутно в голове мелькнула мысль: «А что, если Стася одна из тех ложных переселенок, которые тут оказались благодаря Мишелю, хоть он утверждал, что ни у одной из них не осталось прежней памяти?» Но кто его знает, как оно было на самом деле.

Я сощурилась и задала, как мне показалось, самый простой вопрос для проверки на истинную попаданку.

– Айфон или андроид?

Стася выгнула бровь, Лена поперхнулась.

– Ты в своем уме? – спросила рыжая.

– Айфон или андроид? – повторила я.

– Ну конечно же андроид, – недовольно отозвалась Станислава. – Приложения доступнее…

– А вот и нет, – встряла Лена. – Я считаю, что яблочная техника надежнее…

– Так, хватит, – остановила обеих я. – Это была проверка на вменяемость. А сейчас вернемся к окну. Станислава, ты можешь открыть ставни, не разбивая стекло?

Рыжая кивнула.

– Они на крючках, примитивные запоры, нужно только протянуть что-то тонкое между створками и поддеть, например, вот это! – Она вытащила из кармана тулупчика сплюснутую в прямую вилку.

– Откуда? – изумилась Лена.

– Нашла однажды в саду, может, летом тут проводили приемы и кто-то уронил. Не знаю, – она пожала плечами. – Но я подобрала. Постойте кто-нибудь на стороже, я попробую поддеть створку.

Пока я и Лена скучающе поглядывали по сторонам, делая вид, что любуемся живописными окрестностями, Стася ковырялась в створке.

– Псс, готово! Но я туда в платье не полезу, – окликнула она меня, и мы поменялись местами.

Мне в куртке и джинсах было удобно спуститься в комнату служанок. Заветное яблочко и блюдо обнаружилось под подушками – яблоко в карман, блюдо под куртку, и я быстро метнулась к выходу.

Стася протянула руку, чтобы помочь выбраться из подвальчика. А после, пока я отряхивалась от снега, она возилась со створкой, теперь уже закрывая ее.

– Так, ну и зачем мы все это провернули? – спросила она. – Я за вами, конечно, следила и кое-что подслушивала, но зачем тебе эта тарелка?

– Местный андроид, – пояснила я. – Когда нас разведут по комнатам, попробую активировать.

Станислава покачала головой.

– Так не пойдет. Я что, зря ковырялась, хочу знать сразу, что вы там увидите.

– Нас точно кто-нибудь спалит, – прошипела подоспевшая Лена. – Давайте уходить отсюда.

Мы добрались до одной из заснеженных беседок и, убедившись, что за нами никто не наблюдает, сгруппировались вокруг блюдца, пока я пыталась запустить яблочко по кругу.

– Давай быстрее, – торопила Лена. – Нас скоро позовут в замок.

– Не мешай, – шипела я. – Дай сосредоточиться.

– Да что ты там возишься! – продолжала бурчать соседка. – Служанки просто катали его рукой, и оно катилось.

Я честно пыталась катать яблочко по бортам, но то сваливалось в середину, и ничего не происходило.

– Да что ты вообще пытаешься сделать? – бурчала Станислава. – Мы как сумасшедшие. Со стороны кто увидит – засмеют. Яблоко по тарелке размазываем, да еще и сырое. Может, его активировать как-то надо? Там на блюдце кнопки никакой нет?

В этот момент даже я усомнилась в своей уверенности, что смогу запустить магический телевизор. Внутренне я пыталась дозваться до магии, но ничего не выходило, да и яблоко выглядело обычным. И никак не магическим.

Я повертела фрукт в руках, потерла глянцевый бочок о куртку, присмотрелась. А в следующую секунду рискнула и откусила крошечный кусочек возле черешка.

Ядреная горечь тут же ударила по рецепторам, да такая, что я аж закашлялась, выплевывая эту отраву.

– Фу! – сквозь отвращение выдала, поднимая взгляд на девчонок. – Никогда так не делайте.

Лена и Станислава смотрели на меня ошарашенно и почему-то снизу вверх.

– Мамочки… – прошептала соседка. – Что теперь делать-то будем?

Станислава молчала…

– Эй, вы чего? – не поняла я и потрясла головой, потому что мой голос вдруг показался не таким, как прежде… более писклявым, что ли.

– Яблоко, похоже… молодильное, – наконец нашла в себе силы говорить Станислава и повернула блюдце ко мне глянцевой стороной. – Смотри!

Я уставилась на свое отражение, сердце пропустило удар.

– Твою ж маковку… – выругалась я, но вышло как-то по-детски пискляво, потому что из зеркала на меня смотрела девчонка лет двенадцати, белокурая, миленькая донельзя, с глазами ангельскими и губками пухленькими, как у куклы.

Краску, которой я красила волосы в другом мире, будто ацетоном слизало. Из отражения на меня смотрела Эмма, точнее – ее малолетняя версия.

В этот момент над садом разнесся колокол призыва обратно в замок.

– Беда, – пролепетала я, натягивая на себя капюшон, чтобы скрыть лицо. – Так, ведем себя как обычно, будто ничего не произошло. Лена, прячь блюдо. Стася, никому ничего не говори. Но нам нужно вернуться вовремя, иначе возникнут подозрения.

– Да ты себя видела? – округлила глаза Соседка. – Подозрения начнутся, едва тебя увидят. С тебя же штаны сваливаются.

– Ерунда, – пробурчала я. – Закатаю повыше.

На самом деле я не была такой спокойной: внутри меня бушевала паника. Все, на что я могла надеяться, – это что действие яблока будет временным. Я ведь откусила-то всего чуточку. Да еще и выплюнула.

Жутко подумать, что случилось бы, отгрызи я полноценный кусок и проглоти.

До комнаты добиралась, будто в тумане, стараясь смотреть вниз и пряча лицо в капюшон. А стоило двери за нами с Леной закрыться, как я принялась стаскивать с себя верхнюю одежду, после чего подлетела к соседке.

– Скажи мне, что я постарела! Хоть чуточку?

Та отрицательно покачала головой.

Я попыталась выдохнуть и мыслить здраво.

Яблоко явно действовало только на тело, раз моя душа осталась на месте. Хуже было другое – если смылась с волос краска, то, скорее всего, зелье, которым меня вчера напоил Мишель, перестало работать, так и не начав.

Мое тело откатило и обнулило меня на пять лет.

– Знаешь, о чем я думаю? – вырвала меня из мыслей Лена. – Почему их царь-старикан сам эти яблоки не ест? Это же какие возможности!

Я подняла на нее взгляд.

– Может, боится превратиться в безмозглого младенца.

– Ерунда, – отмахнулась соседка. – Наверняка дозу можно рассчитать до крошечной доли грамма. Это и в самом деле странно: не есть такое яблоко, а готовиться к смерти, устраивать отбор невест для сына, которого потом посадят на трон. Не находишь это немного нелогичным?

– Нахожу, – согласилась я, – но, может, не все так просто с этими яблоками. Вдруг есть побочные действия или… а я на это надеюсь, у них недолгий срок действия. Как выведется из организма, так я сразу и вернулась к прежнему возрасту.

– На месте царя я бы сделала все, чтобы оно никогда не выводилось, – это же вечная молодость, – мечтательно вздохнула Лена.

– Ты не о том думаешь, – буркнула я. – Скоро на обед? Как мне идти?

Лена пожала плечами.

– Можно соврать, что тебе стало плохо после прогулки… – с сомнением предложила она, но в голосе я не ощущала никакой уверенности. – И эти твои волосы… Ты знаешь, это странно. Я только сейчас поняла, что ты единственная из девушек здесь, у кого были крашеные волосы. Даже у меня…

Она зажмурилась, будто пыталась что-то вспомнить, с сомнением посмотрела на свою косу, зачем-то потрепала кончики волос.

– Я точно помню, что они были подкрашены… И старые шрамы куда-то исчезли.

Я знала ответ на эту загадку, а вот Лена пыталась найти ей объяснение из тех знаний, которые у нее оказались в доступе.

– Может, нас всех яблоками этими подкармливали? – наконец выдала она предположение.

– Куда ни плюнь, яблоки – корень зла, – ответила я, беря себя в руки. – Раз с моим омоложением мы пока сделать ничего не можем, надо вернуться к плану А. Лена, доставай блюдце. Будем пробовать запустить его еще раз.

– С откусанным яблоком?

– С разными, – буркнула я, скашивая взгляд на блюдо на столе. – Методом проб и ошибок, но должно же оно заработать. Нужно же и нам посмотреть на нашего цесаревича.

В следующий час я только и делала, что пускала яблочки по тарелочке, меняя направления, сами яблоки, пытаясь сделать «это самое» с подвыподвертом. Но с каждым новым разом надежда угасала.

Может, блюдечко работало только в определенные дни недели, а может, я так и не поняла секрета «запуска».

Я устало распласталась по столу, ощущая себя выжатым лимоном, яблоко при этом продолжая катать по блюдцу чисто автоматически одним пальцем…

– А ты упорная, – заметила Лена. – Знать бы еще, ради чего стараешься. Мне вот ничего не говоришь.

– Может, мне сказать нечего.

– Врешь, – с улыбкой и без особых обид в голосе ответила соседка. – Мне в самом деле интересно. Ради чего ты так стараешься? Кого увидеть хочешь? Не верю, что ради цесаревича. Тебе же плевать на него.

Я задумалась.

– Много кого… Даже сама не знаю. Козу свою, например.

Яблоко под пальцем неожиданно подпрыгнуло, словно кто-то невидимый придал ему ускорение, и оно само покатилось по каемке.

Я вскочила, Лена тоже.

Мы обе уставились в центр тарелки, где через отполированный металл проступало изображение моей лачужки на шестом холме.

Точнее, теперь уже далеко не лачужки.

Кто-то закончил основательный ремонт, пока меня не было. Стены оказались побелены, дымоход восстановлен, окна новые.

А возле дома пристройка с загончиком, где рядом с кормушкой паслась коза.

Она философски пережевывала траву, задумчиво глядя в лесную чащу, и выглянувшее солнышко пригревало лоснящиеся круглые бока.

– Ты видишь! Видишь? – затрясла меня Лена. – Оно заработало! Как ты это сделала?

– Да понятия не имею. Просто сказала, кого надо увидеть. Может, в этом все дело. Надо говорить, что показывать? Блюдечко, а блюдечко, хочу увидеть Седвига!

Но тут постиг очередной облом: кроме козы, новая трансляция не запускалась.

Возможно, тарелка просто не ловила за пределами этого мира. Тогда я запросила новую картинку.

– Гранта! Покажи мне Гранта! – потребовала я.

Яблочко подпрыгнуло и покатилось в другую сторону, показывая зал академической столовой, где Грант в окружении девчонок-однокурсниц о чем-то живо рассказывал, ослепительно улыбался и смеялся!

– Это же! Цесаревич! – воскликнула рядом Лена. – Это же он! Александр! Ты видишь?!

– Угу! – буркнула я, понимая, что глупо слила один из козырей.

– Ты что, его знаешь? Почему Грант? – не успокаивалась Лена.

– Потому что этого парня зовут Грантом, – ответила я, а теперь настало время проверить главную теорию. – Блюдечко, покажи цесаревича Александра!

Яблочко вновь подпрыгнуло. Втайне я ожидала, что картинка останется той же. Столовая и Грант с девчонками, но ошиблась.

Яблочко хаотично закружилось, а после и вовсе выпрыгнуло из тарелки.

– Кина не будет. Электричество кончилось, – констатировала Лена. – Попробуй еще раз.

Но сколько бы я ни пробовала заново, цесаревича блюдце показывать отказалось напрочь. Козу – пожалуйста.

Гранта – держите еще пять раз.

Профессора Зелень в коровнике – не вопрос.

А вот цесаревича – ни за что.

Трансляция тут же обрывалась.

– Должно быть, какая-то магическая защита, – предположила Лена.

А вот я была не уверена.

На острове Таль защиты наставили столько – мама не горюй, но тарелка пробивала и показывала. А тут словно глухая стена! Сколько ни бейся – только лоб расшибешь.

Версию про магическую защиту можно было проверить, возможно, это было бы опасно делать при Лене, но я и так достаточно «спалилась», показав ей Гранта и Зелень…

– Блюдечко, покажи мне императора Сириуса, – прошептала я.

Яблочко закрутилось волчком и выдало мутную гладь на поверхности. Будто белый шум на телевизоре…

– Это что значит? – спросила соседка, заглядывая в мое озадаченное лицо.

– Это значит, что помехи выглядят вот так, – я ткнула пальцем на блюдечко. – А с цесаревичем что-то совсем другое, раз яблочко не работает.

– Я про другое. – Лена круто развернула меня, дернув за плечо. – Что значит все это? Кто эти люди? Какой еще император Сириус? Грант? Что за места нам показывало блюдечко?

Я тяжело вздохнула и поняла, что пришло время сдаваться с повинной. Хочу я того или нет, но мне придется довериться Лене.

– Давай ты присядешь, а потом я тебе расскажу… Начнем, пожалуй, с того, что твой ментор, возможно, не такой уж и сумасшедший, когда говорит, что мы все умерли… Дело в том, что он прав! Никто не похищал нас из другого мира…

По мере моего рассказа лицо Лены бледнело, потом багровело от злости, потом опять бледнело, и так несколько раз.

– Так мое тело и не мое вовсе? И нас накачивают гадостью, чтобы мы не задавали лишних вопросов?

– И чтобы силы не проявлялись, если все же прорвутся, – кивнула я. – Магия непредсказуема, у всех разная. Я вот, например, видела в монстрах вполне милых существ и могла с ними общаться, один мой друг всем хвастал, что он оборотень-дракон, а на деле каждое полнолуние превращался в петуха. А чей-то дар смертельно опасен и может убить одним касанием.

– Значит, я тоже магичка? – призадумавшись, спросила Лена, и я кивнула.

– Но пока мы тут, сила не проявится. Само место – этот замок и город – не дает применять тут магию, за редким исключением.

– А ты, получается, как колобок, – продолжала рассуждать Лена. – Из той академии ушла, потом от императора тамошнего смылась, и вот теперь здесь.

– И я очень надеюсь, что тенденция сохранится, – с улыбкой ответила я. – От царя Гороха тоже хотелось бы уйти раньше, чем меня сожрет какая-нибудь местная лисонька.

Прозвонил колокол, я вздрогнула от звука, понимая, что неизбежное все же произошло.

Сейчас всем нужно было идти на обед, но как я могла туда сунуться в текущем виде?