Текст книги "Очень странный факультет. Отбор"

Радовало хотя бы немного то, что никакой другой агрессии вельшийцы не проявляли.

Дряхлец «Грозный» – так про себя я прозвала старика на троне – явно был местным царьком. А вот тот, кого он назвал Михаилом, не кто иной, как Мишель.

Меня и Харлинга приняли за дары от моего братца.

Впрочем, это тоже было очевидным. Я знала, что Мишель обещал местным переселенцев, магически одаренных и перспективных. Так о чем еще было думать, когда на пороге тронного зала ни с того ни с сего появились двое в одежде из другого мира.

При этом нас явно ждали.

Что там сказал «дряхлец»? Я невеста для сына? Претендентка?

Опять те же горы, только в профиль.

Я уже начинала порядком уставать от желания всех вокруг меня с кем-нибудь поженить.

Один коридор тем временем сменялся другим, а лестницы сменялись лестницами. Хорошим знаком было лишь то, что мы поднимались куда-то наверх, а не спускались в казематы.

Да и окружающее богатое убранство говорило о том, что принимают нас не как пленников, а почти радушно, хотя вокруг было полно охраны, такой вывод я сделала по форме некоторых людей. А вот бояр вокруг стало поменьше – они явно расходились по своим делам, пока вокруг не осталось буквально с десяток человек, и мы не остановились на одной из лестничных площадок.

Один из сопровождающих мужчин заговорил.

– Ты! – ткнул он меня пальцем в грудь. – Должна быть хорошей невестой для нашего цесаревича! Хорошая жена для отличного сына нашего народа! Не подведи!

Я уставилась не косматого мужика в шапке, борода которого была столь густой, что там можно было бы слону заблудиться.

– Я не хочу замуж, – прошептала я. – Отпустите!

– Тебе оказана великая честь, – наставительно продолжал мужик. – Все вначале не хотят, а потом, как видят нашего цесаревича, хотят! Узри же!

Он возвел палец куда-то к потоку, и я подняла голову наверх. Там была только люстра.

– Если ваш цесаревич фонарик, то я в полном восторге, – пробормотала я.

– Вероника, – отвлеклась я на бесцветный голос Харлинга и обернулась.

Виктор стоял по прежнему скрученным, но смотрел куда-то на стену, туда же, куда и все вокруг.

Только если взгляды местных были благоговейными, то лицо Харлинга окаменело…

Я повернулась и замерла.

Дыхание застыло, потому что то, что я видела, казалось невозможным.

На огромном портрете в полный рост был изображен Грант.

Перепутать оборотня-дракона-петуха с кем-либо еще было невозможно. От привычного мне Гранта портрет отличала только одежда – богатый красный кафтан и сапоги с широким голенищем, а еще узкий обруч короны на лбу.

– Это невозможно, – прошептала я.

И мою фразу местные восприняли как знак восхищения их принцем.

– То-то же, девица, а то нос сразу воротить. Еще ни одна барышня не оставалась равнодушной перед государевым сыном. Цесаревич Александр – лучший муж, которого только пожелать можно! Но ты-то губешки не раскатывай, такого еще заслужить надо! Только самая достойная из претенденток станет его женой!

Я воззрилась на говорящего, быстро принимая новые расклады к сведению.

– А с остальными что будет? Ну, кто не заслужит цесаревича?

Мужик задумчиво почесал бороду, после, сдвинув шапку, затылок.

– Если выживут, то боярам пожалуют. А не выживут, так собакам скормят. Но ты вроде сообразительная, я сразу увидел в тебе потенциал, никаких истерик и паники, – мужик потрепал меня по щеке. – И ментор тебе удалой достался. Так что я ставлю на твою победу мешок с золота!

По всей видимости, это должно было меня как-то приободрить.

Стоявшие рядом другие бояре также одобрительно закивали, озвучивая свои ставки на мою кандидатуру. Пожалуй, золотом я стоила неприлично дорого. По первым прикидкам, но что-то подсказывало, стоит уточнить детали.

– И много претенденток на роль невесты? – спросила я.

Среди бояр проскользнул смешок.

– Да кто ж их упомнит-то, – донеслось до меня. – Но ты на свой счет не бери, ты вроде не бестолковая. Тебя как звать, кстати?

Мы с Харлингом переглянулись. Дурной знак, ой дурной.

– Вероника, – отозвалась я.

Бояре покачали головой, зашушукались, после чего тот самый с бородой выдал:

– Плохое имя, длинное. Цесаревич не запомнит. Нужно что-то более емкое и короткое, чтобы букв поменьше.

Теперь уже мы с Харлингом переглянулись, похоже, у нас родилась одна мысль на двоих. Возможно, не самая удачная, но я едва заметно кивнула.

– Эмма, – ответил Виктор за меня. – Ее будут звать Эммой.

Бояре вновь зашептались, в этот раз куда более одобрительно. Согласились.

– Тогда пора отвести Эмму в палаты, – выдали они вердикт. – А ментор пойдет с нами. Что нам с бабой разговоры вести, с мужиком оно всегда проще!

Меня довели до одной из множества дверей, украшенной резными наличниками, страж прозвенел связкой ключей и отпер ее одним из них.

После чего меня достаточно бесцеремонно втолкнули внутрь, и я услышала, как за спиной провернулся ключ.

Зарычала от бессилия, выглядывая в окно, которое даже решетить никто не пытался.

– Ну теперь понятно, почему не в подвале, оттуда откопаться и сбежать явно проще.

В лучших традициях народных сказок меня заперли на вершине башни. Ни по карнизу выйти, ни по веревке из постельного белья не спуститься. Вниз до земли лететь долго и больно.

Из вариантов только отращивать крылья, чему я грустно усмехнулась.

Магии во мне не ощущалось ни капли, опять исчезла. Похоже, у вельшийцев был какой-то особо мощный артефакт, куда круче волшебного кулончика Стефаниуса. И радиус действия впечатлял – явно не пара метров.

За окном тем временем до самого горизонта простиралась территория замка и окрестных земель.

Впечатляющее заснеженное царство среди сооружений из красного камня, из расписных башен, словно леденцы на ярмарке, из пролегающих дорожек, на которых ездили упряжи на санях с бубенцами…

Я словно очутилась в старорусской сказке про Емелю-дурачка или Конька-горбунка – за одним крохотным исключением. Ни щуки у меня не было, ни волшебного колечка, зато на роль царевны в башне претендовала я, ну и еще пара десятков таких же несчастных.

Интересно, где держат остальных девушек? Пора ли начинать с ними перестукиваться морзянкой через стену?

Пока думала над всем этим, изучала комнату: в отличие от покоев Эммы, в этой обители все было гораздо скромнее. Ни тебе гардеробного шкафа на дюжину платьев, ни зеркала в полный рост.

Стул, стол, две кровати. На столе кувшин с водой, глиняная тарелка, на которой кто-то заботливо оставил яблоки. А две кровати зачем? Мне и ментору, что ли?

Ни ванны, ни ночного горшочка также не положили.

– Интересно, удобства на улице? Или в туалет будут водить по расписанию? – саркастично задала я вопрос в пустоту, принимаясь ощупывать каменные стены.

С грустью поняла, что, в отличие от полых стен в доме Станислава, камень есть камень. Внутри ни потайных дверей, ни других признаков тайного хода не было обнаружено.

Не нашлось даже камина или другого источника открытого огня для обогрева, хотя в комнате явно было тепло, а за окном трескучий мороз.

– Любопытно, – заметила я. – Как-то все же комнаты замка обогревают, и даже без магии. В коридорах же холодно, раз все ходят в теплых кафтанах.

В этот момент в двери постучали, и, не дожидаясь моего согласия, ключ провернулся, чтобы впустить внутрь девушку моего возраста, в красном тулупчике и сарафане до пят. Голова была покрыта расписным платком, однако стоило девчонке войти, как она тут же вытерла испарину со лба и принялась разоблачаться под моим удивленным взглядом.

– Новенькая? – без приветствий спросила она.

И я вытаращилась на нее еще больше.

Девчонка же, плюхнувшись на одну из кроватей, задрав ногу, принялась стаскивать с нее что-то наподобие валяных сапог.

– Да можешь не говорить, сама вижу, что новенькая. Да не таращись ты так, все на твоем месте были. Главное – привыкнуть.

– Привыкнуть к чему? – осторожно спросила я.

– К этому. – Она обвела рукой комнату и тут же протянула мне ладонь для знакомства. – Кстати, Лена. Ну точнее была Еленой, но местные сказали, что пять букв – очень длинное имя, и надо покороче для их принца-дурака, поэтому просто Лена.

– Эмма, – ответила я, пожимая руку. – И давно ты тут?

Лена пожала плечами, позагибала пальцы на руках, что-то мысленно прикинула.

– Месяца два, наверное, может, чуть меньше. Но я точно одна из первых, потом притащили других девчонок. Местные все ждут, когда нас наберется кворум для отбора в жены.

– И сколько уже набралось?

– Да кто ж даст посчитать, – пожала она плечами. – Может, ты последняя, а может, еще пару десятков этот мальчишка откуда-то притащит. Он постоянно кого-то нового приводит.

– Какой еще мальчишка?

– Михаил, так его зовут. – Лена припрятала валенки под кровать и завалилась на подушку. – Он все приводит и приводит. А тебя разве не он притащил?

Она смотрела на меня с любопытством.

– Смотря как посмотреть, – отозвалась я. – В каком-то смысле и он. Значит, ты живешь в этой комнате? Я думала, вторая кровать для ментора.

Лена расхохоталась.

– Для этих старикашек? Я вообще не знаю, на кой ляд их за нами закрепили, будто мы сами не справимся. Но тут по местным законам положено, чтобы у девушки был опекун. Вот их к каждой и приставили. Они вроде наших духовных отцов: если кто-то выиграет – ментор поведет ее под венец.

Я нервно икнула.

– В смысле отцы и венец?

– Да в прямом. – Лена вновь сменила позицию на кровати и теперь села, чтобы смотреть на меня было удобнее. – Тебе что, вообще еще ничего не объяснили?

– Видимо, не успели, – отозвалась я.

И Лена закатила глаза к потолку.

– Тогда слушай, – благосклонно начала она. – Насколько я разобралась, тут все очень просто. Этот Михаил похищает нас из нашего мира и приволакивает сюда, чтобы мы участвовали в конкурсе на место жены принца Александра. Не знаю, что у них тут не так с рождаемостью и почему местные барышни не устраивают великого царя, но как я подслушала у слуг, цесаревич их немного с прибабахом. Тупой, короче.

– Так… – кивнула я.

– В общем, нужны им девки красивые и умные, ну чтобы хоть считать умели, писать, а то местных, похоже, грамоте и вовсе не учат. Они и буквы-то видят редко, а чтобы читать – так вообще мрак! Вот и воруют девчонок из нашего мира, чтобы, скажем так, не передались гены придурка внукам царским. Исправлять генетику, в общем.

– Ага, – вновь кивнула я, принимая и эти правила игры. – Подожди, что значит воруют?

– То и значит. – Лена тяжело вздохнула и принялась объяснять подробнее. – Подстраивают нашу смерть, а потом перемещают. Я вот типа утонула. Прикинь, до сих пор в горле ком стоит, будто дышать не могу. Потом трах-бах-тарарах, вспышки какие-то, открываю глаза, а вокруг средневековье. Изба какая-то с травами, и мальчишка этот мне муть какую-то горькую споить пытается, витамины, мол. Меня потом еще дня три тошнило после этого пойла, а как оклемалась – так меня сразу сюда, в царский дворец.

Рассказ я быстро переварила. Акценты тоже стали ясны – Мишель никому не рассказывал, что они умерли в нашем мире. Похоже, все «переселенки» на роль невесты цесаревича понятия не имели о том, что их на самом деле в живых нет на родном свете. И уж подавно никто не знал, что в их жилах теплится магия, и если бы не лишающий ее артефакт, каждая могла бы устроить маленький ядерный взрыв.

Но, похоже, тут предпочитали держать девчонок в неведении. Свою гипотезу я решила проверить, очень осторожно поинтересовавшись.

– Как-то не вяжется. Неужели тут среди местных нет умных красоток? Я раньше думала – принцев предпочитают женить на принцессах. Договорные браки и все такое. Полцарства в приданое. А у нас что? Только знание математики? Может, физики и химии. Странно это. Может, их еще какие-то таланты интересуют?

Лена пожала плечами.

– Да какие таланты – это же не шоу «Голос». Здесь девчонок пятьдесят, я почти со всеми уже перезнакомилась. Ну разве что Лира бывшая спортсменка и на шпагат умеет садиться, хотя после похищения какая-то, говорит, неуклюжая стала. Весь месяц заново растяжку делает…

Я горько усмехнулась, но промолчала. Ну конечно заново, тело-то не ее.

– О! – вдруг осенило Лену. – Я еще крестиком умею вышивать. Но это, наверное, так себе талант для царской жены.

– И ты хочешь выиграть? – уточнила я. – Замуж за цесаревича?

Лена поморщилась, но нехотя ответила:

– Не хочу, а куда деваться. Лучше за него, чем за кого-то из бояр с бородой до колена. Этот хоть симпатичный, пусть и тупой, что, кстати, плюс. Тупой мужик – это хорошо, а умная женщина у руля государства – неплохой вариант… Как бы я была царицей, – смеясь, молвила Лена. – Для цесаревича-царя приготовила б коня, чтобы чаще на охоте проводил день ото дня. А пока его нет дома, дело главное – реформа. А как рожу ему сынка, старый муж уйдет в века. – Тут Лена хитро хихикнула. – Вдовой неплохо тоже быть, царством можно и без мужа грамотно руководить.

– Да ты поэт, – восхитилась я, но не сильно искренне. Потому что в лице Лены и сквозь стихи прорезалась опасная хищная натура.

– Есть немного, – улыбнулась она. – Но одними стихами путь к колечку мужчины не проложить…

– А если мне неинтересно? – Я попыталась намекнуть ей, что главный приз будущей гонки мне не нужен. – Я бы хотела вернуться обратно в наш мир. У меня там остались незавершенные дела…

– Парень? – склонив голову набок, поинтересовалась соседка.

– Не совсем. Кот и брат.

И Лена отмахнулась.

– Забудь. Говорят, невозможно вернуться назад. Теперь это наш дом и новый мир. Заведи себе нового кота. Местные прикольные, представляешь – некоторые даже разговаривают. Типа кот Баюн, ходит мурчит, и что-то там даже разобрать порой можно на человеческом. А еще иногда чихают искрами. Забавные такие.

– Говорящие коты? – удивилась я. – Искрами? А они лысые?

Лена смутилась от моего вопроса.

– Да какой же лысый кот в таком морозе выживет? Обычный волосатый-полосатый. Местные в избах держат вместо спичек. Нагладил такого по шерстке – он тебе печь разжег. А еще у них тут жар-птицы водятся, но их никто не ловит. Очень самовольные. Руку сжигают в угли, только если сама поселится в доме. Служанки говорят – если жар-птица на яйца в гнездо села, то к ней можно аккуратно куриные подкладывать, сразу варятся! Или кастрюлю какую с едой под крыло – жаркое делать.

Нахмурившись, я села на краешек второй кровати. Было о чем поразмышлять.

Лена же наконец начала с любопытством осматривать меня.

– Ни фига себе, тебя что, из перестрелки вытащили? – выдохнула она, лицезрея на моей одежде запекшуюся кровь.

– Из драки, – отозвалась я. – На меня напали и хотели перерезать горло.

– И ты, как в боевике, всех сама зафигачила? – восторженно спросила соседка, начиная раскидывать руки и ноги в сторону на манер бойца карате.

– Не совсем, – мрачно отозвалась я. – Я даже пискнуть не успела. Мне просто пришли на помощь, а дальше как-то завертелось, и я оказалась тут.

– Значит, на тебе кровь врагов! – победоносно заявила девчонка. – Жаль, а то я решила, вдруг ты мастер спорта по боевым искусствам. Вдруг бы пригодилось.

– А ты почему спрашиваешь? – прищурившись, поинтересовалась я. – Как вообще будет проходить этот конкурс на невесту?

Лена пожала плечами.

– Да кто ж его знает. Я вот в нашем мире как-то пыталась пройти пробы на роль в кино, знаешь, чисто наудачу. Так меня покрутили-повертели, сказали типаж не тот и отправили восвояси. Может, и тут так же будет. Вначале по морде лица посмотрят, потом экзамены устроят, конкурс талантов. Разберемся по ходу дела. Но я не думаю, что это будут «голодные игры».

Она говорила так оптимистично и уверенно, что я даже позавидовала этой незамутненности. Ведь у меня была масса сомнений во всей схеме с отбором.

Ну как можно посадить на трон рядом с придурком-сыном неизвестную барышню, пусть даже прошедшую кастинг? Царица – это какая-никакая власть.

Мне вот уже предлагали альтернативу породниться с императором местного королевства, через одного из его младших сынков. Но сразу четко обрисовали условия: ты никто и звать тебя никак, ценность твоя только в возможности рожать магически одаренных внучат, а при попытке пролезть к власти «голова с плеч».

Нут уж, что-то явно было не так просто в этом царстве царя Гороха и зале, полном бояр. Если я что-то и мыслила в политике, а я не знала в ней ровным счетом почти ничего (чего греха таить), кроме того, что идиоты в ней не задерживаются.

Если царь на троне на самом деле умирает, то его бы уже давно свергли и кости выбросили вместе с придурком-сынком, которому приближенные боятся предложить невест с именами больше четырех букв.

– А что говорит твой ментор? – спросила я. – Моего бояре увели на серьезный мужской разговор. Он же наверняка уже говорил тебе что-то важное? Твоего, кстати, тоже похитили из нашего мира? А то мой вместе со мной сюда попал.

Лена поморщилась и вздохнула.

– Мне пьянчуга попался. Я его трезвым видела-то один раз. Все пьет и пьет, иногда песни поет и к другим девчонкам пристает. Я пыталась с ним поговорить, а он все твердит, что «умер и попал в рай». Белая горячка! Да и у остальных не лучше, иногда разве что приходят, то сарафан новый принесут, то конфеты. Ведут себя как «выходные папочки» – кидают мелкие подачки, смотрят надменно, будто мы идиотки какие-то.

Звучал ее голос обиженно, но я понимала, о чем она. К женщинам, похоже, в любом царстве относились одинаково.

– Воду хоть на обед дают? – невольно вырвалось у меня, и я прикусила язык.

Лена заломила бровь в удивлении.

– Конечно дают, – она явно не поняла причины моего вопроса. – И медовуху, и вино. Кто что хочет. Тут хорошо кормят. Как я поняла, местные ценят пышные формы – чтобы бедра пошире и все такое. Одно непонятно: какой типаж принцу нравится. Может, он, наоборот, любит худеньких, так никто ж не подсказывает.

Я ухватилась за эти подробности.

– А ты его видела? Принца этого?

– Ну конечно видела. Его портреты везде.

– Нет, – я покачала головой. – Живьем. А то, знаешь, я вот историю хорошо в школе учила. Портреты часто приукрашают, вдруг в жизни он уродец жуткий.

Лена призадумалась.

– Живьем, хм… Ни разу. А ты что, думаешь, он и в самом деле страшный?!

Кажется, последнее ее в самом деле обеспокоило.

– Я ничего не думаю, – соврала я. – Просто предположила.

На деле же у меня была догадка, которое многое бы объяснила.

Принца вельшийцев выкрали, потому что тот помер, и на его месте оказался Грант, с настоящим именем Григорий.

Позер, дракон и оборотень-петух!

Со стороны соседнего государства было очень расчетливым ходом выкрасть переселенца в теле принца. Переселенец понятия не имел о том, кто он и где он, а чтобы не задавал лишних вопросов, если те все же возникнут, Гранту в академии обеспечили привилегированное положение. Приручали к доброй кормящей руке императора Сириуса, под чьим патронажем, собственно, и находился остров Таль.

Но в таком случае у вельшийцев не было никакого принца, а значит, и отбор проводить не для кого.

Тогда зачем весь цирк?

– А этот Михаил. Мальчишка, о котором ты говорила. Он часто бывает в замке? С ним можно как-то поговорить?

Лена опять пожала плечами.

– Иногда он гуляет по зимнему саду, собирает там какие-то травы под снегом. Я и другие девчонки пытались с ним заговорить, он избегает бесед, сразу устраняется и уходит.

Что ж, это была хорошая новость. От меня Мишель точно никуда не сбежит, даже если очень захочется.

От мыслей отвлек звук колокола, разнесшийся над округой.

– О! – радостно воскликнула Лена. – Обед. Пошли, нужно хорошо подкрепиться. Ужин тут обычно скромный. Если получится, стащи пару яблок. Я всегда стараюсь держать запас.

Она кивнула на стол, где лежали фрукты.

Ровно после звука колокола в коридоре послышалось звяканье ключей и пространство началось заполняться голосами. Похоже, из соседних комнат выпускали таких же, как и мы, «кандидаток отбора». Когда ключ провернулся в нашей двери, Лена была уже готова – вновь закутана в платок, на ногах валенки, а тулупчик застегнут на все пуговки.

Я же, пришедшая сюда в чем и была, только молнию на куртке застегнула.

Стоило выйти в коридор, как оказалась в толпе таких же, как и Лена, укутанных в тулупчики и платочки девчонок. Только цвета и орнаменты отличались.

Меня завертело этой разноцветной кутерьмой, так что я невольно вцепилась в рукав соседки, чтобы не потеряться.

Спустились вниз по лестнице, опять прошли мимо портрета цесаревича. В этот момент я заметила, что некоторые конкурсантки стараются идти медленнее, будто засматриваются на него, мечтательно вздыхая.

Но нас подгоняли стражники, идущие позади. Они же зорко следили, чтобы никто не потерялся.

Дальше нас вывели во двор, провели какими-то закоулками по саду до соседнего флигеля.

В этот же момент со стороны к нему же подходила другая такая же толпа, только мужчин. В основном старики, тоже в кафтанах, шапках. У некоторых даже небольшая бородка была отпущена, видимо подстраивались под местных.

«Менторы», – догадалась я, потому как среди толпы увидела Харлинга.

Как же я обрадовалась!

В отличие от остальных девочек, которые по уверению Лены были брошены своими менторами, в Харлинге я была уверена – он меня не покинет.

Заметили Виктора и остальные. И если меня «конкурентки» встретили хоть любопытными, но все же холодными взглядами, то про него зашушукались.

– Молодой. Смотрите, – то и дело долетали шепотки. – Наверное, ментор новенькой.

– Вот везучая. Не то что мой старикашка.

– А толку… Ну подумаешь, молодой. Все они, менторы, одинаковые! Им до нас и дела никакого нет. Этому-то с чего быть другим?

– Эх… и все же… красивый такой.

Я гневно зыркнула в сторону, откуда донеслось последнее. Так и не поняла, кто конкретно это сказал, но внутри родился протест.

Это мой ментор! Тьфу, Харлинг! Точнее не мой, но он пришел со мной – нечего разевать роток на чужого… хм… преподавателя.