Текст книги "Ловушка для ангела. Тайны дома на Берсеневской набережной"

Диана Трубецкая
Ловушка для ангела. Тайны дома на Берсенеской набережной

Пролог. Прыжок в ледяную бездну

Москва. Наше время.

Поздно вечером в канун Рождества немногочисленным прохожим предстало странное видение. Из известного дома на Берсеневской набережной выскочила невероятно красивая девушка. И, несмотря на то, что на улице было двадцать градусов мороза, на ней было лишь ярко-красное атласное платье в пол.

Струящееся на ветру полотно облегало изящную фигуру девушки, так что девушка казалась прекрасной точёной статуэткой, которая вдруг ожила и куда-то побежала со всех ног, как будто за ней гналась толпа самых настоящих демонов, которые хотели съесть ее заживо. Один рукав соскользнул с плеча, приоткрывая полную грудь, длинные волосы разметались по плечам. Хозяйка дома двигалась машинально и ритмично, в такт звучащей музыке. Затуманенный взгляд невидяще смотрел куда-то вдаль. Стороннему наблюдателю она показалась бы воплощением соблазна.

Она бежала к мосту, и никто её не останавливал. Во-первых, потому, что в такую стужу в сумерки ни у кого не было особого желания бродить по улицам и всё прятались в уютных домашних гнёздышках, а во-вторых потому, что из-за разбушевавшейся метели дальше трех метров ничего нельзя было разглядеть. Мария всё дальше удалялась от серой громады дома, из которого выбежала, и всё ближе приближалась к Москве-реке.

Ступни девушки так окоченели, что она уже не чувствовала их вообще. Подол платья трепетал на ветру, обнажая стройные худощавые ноги. Одно плечо так и оставалось обнажённым, словно она потеряла всякую чувствительность к холоду. Ноги уже не слушались, и она шаталась от ветра, но всё же упорно бежала, спотыкаясь, к Большому Каменному мосту.

Добравшись до цели, девушка застыла на месте и взглянула вверх. Вечернее иссиня-тёмное небо искрилось серебряными звёздами, и было прекрасным и равнодушным. Она застыла, словно прислушиваясь. Но так ничего и не услышала – в душе царила страшная пустота, а вокруг – мрачное безмолвие. Затем девушка взглянула вниз. Внизу, в тёмной и сумрачной речной глади отражались звёзды. Прошло несколько минут, во время которых Мария явно на что-то решилась. Уже не медля, она решительным и быстрым шагом подошла к краю моста и, не останавливаясь, соскользнула вниз. Падение было мгновенным.

А метель продолжала кружить, словно заметая все следы испытанных несчастной горестей и страданий. Огромный серый дом, хранящий столько секретов, поглотивший столько человеческих судеб, напоминающий мрачный дворец, всё так же равнодушно высился посреди Болотного острова, а дверь брошенной квартиры была раскрыта настежь, только утром соседи сообщили об этом в полицию. За годы службы полицейские видели много всего… Но такое…

В роскошной квартире в доме на Берсеневской набережной звучала негромкая томная музыка, которая казалась такой знакомой… Она словно окутывала вещи незримой дымкой, от которой хотелось уснуть и видеть приятные и беззаботные сны. В квартире царило тяжелое и неизъяснимо приятное благоухание. Оно напоминало ароматы восточных благовоний – сильное, и в то же время необычайно изысканное.

Приятный и пронзительный аромат исходил от роз. Они заполнили квартиру везде – стояли на подоконниках в роскошных вазонах, на полу в корзинах, украшенных блестящими лентами из фольги, на столах. Там где не было цветов, пол был усыпан их лепестками. Розы заполняли все комнаты, лепестки их были рассыпаны в ванной. Прекрасные живые розы, некоторые ярко-красные, а некоторые – с бархатистыми алыми лепестками, пронизанными чернотой. Отдельные цветы были рассыпаны по полу, пряча сквозь нежную зелень листьев опасные шипы…

Спустя несколько минут следователь вспомнила мелодию. Это было хорошо известное в советские времена танго под названием «В парке Чаир». И с ней была связана одна из многочисленных зловещих и таинственных легенд, которые окружают дом на Берсеневской набережной…

Глава 1. Чудовища ночной тьмы

Год назад, весна, Париж.

По бывшей аллее Вдов, а ныне Авеню Монтень – одной из главных улиц высокой моды в Париже, раздавался дробный звук женских туфелек на шпильках. Девушка торопилась, она не любила темноты, а ночь уже царила над землёй. Первый час ночи. Наконец Мария дошла до знакомого проулка. Здесь было совсем темно и безлюдно. Горящие огни реклам широкой Авеню скрылись из виду, а клочки света были вырваны из темноты тусклыми уличными фонарями. Автомобилей, изредка освещавших своими фарами Авеню Монтень, здесь тоже не было. Именно поэтому глухое рокотание авто заставило Машу вздрогнуть.

Обернувшись, Мария увидела столь странную картину, что ей показалось, что это сон. Огромный грузовик стоял на тротуаре в нескольких десятках метров от неё. Он был чёрный, словно гранит, а между его фарами…

А разве грузовики ездят по тротуарам?

Эта мысль мелькнула у Маши вскользь, тогда как её глаза, неотрывно глядящие на огромную машину, продолжали всё осматривать, а сознание с компьютерной точностью анализировало увиденное.

Между фарами грузовика яркой белой краской был нарисован череп.

А какие грузовики ездят с черепом между фар? Вероятно, труповозки, машины, перевозящие трупы, хотя до сих пор ни по телевизору, ни на улице она такого никогда не видела. Да мало ли чего она не видела? Тут необязательно видеть, достаточно почувствовать. Ощутить, как ветер веет от огромных чёрных колёс, и грузовик сдвигается с места, чтобы двинуть прямиком на неё. И если она сейчас что-то не сделает, то от неё останется одно мокрое кровавое пятно. Пятно с ошмётками мяса посреди белой мешанины обломков костей…

– Господи, что за мысли у меня, одёрнула себя девушка, слегка приходя в себя и стараясь унять охватившую её дрожь. Да разве такое бывает? Зачем ему давить меня, что я кому на этом свете сделала? Но всё же… череп… Почему этот череп так нагло скалится на меня, глазея пустыми глазницами?

И тут глухой рокот неожиданно возобновился, огромные колёса завертелись, и фура сдвинулась с места. На секунду Маша замерла, словно испуганная лань, все ещё не веря в происходящее. Грузовик, который неведомо как и откуда появился из ночной тьмы на тротуаре, двигался прямо на неё. Затем сработал инстинкт самосохранения, и Маша побежала. Она бежала, словно зверёк, знающий, что обязан убегать от свирепого хищника, но в душе уже понимающий, что спасения нет. Модные очаровательные туфельки на тонких высоких шпильках сейчас только мешали, и Маша отбросила их в сторону, и дальше уже неслась босиком, в кровь стирая ноги на попадающихся острых камешках. Рокот грузовика настигал, но она ещё была жива, и это было ещё более странно, ведь машина должна была её догнать и сбить моментально.

Набравшись мужества, Маша оглянулась – грузовик был в нескольких метрах от неё – огромная тёмная тень, неотрывно следующая за своей жертвой. Перед Машей мелькнуло лицо водителя, и девушку охватил ещё больший ужас – на месте лица была мерзкая и мрачная маска какого-то монстра. Кровавый оскал огромного рта делал его похожим на мрачно смеющегося клоуна из фильмов ужасов.

А это и не человек. Это чудовище. Чудовище, пришедшее из моих детских кошмаров, чтобы сожрать меня живьём. Сейчас будет один короткий удар и от меня ничего не останется. Ни тела, ни сознания…

Маша была удивлена, что ещё успевает о чём-то думать, тогда как её тело реагировало на происходящее само собой, мгновенно принимая решения о нужных действиях. Маша свернула в следующий переулок, такой же глухой и тёмный.

– Возможно, водитель не поймёт, куда я растворилась и остановится или поедет своей дорогой, – подумалось ей, но где-то внутри она понимала, что никакой надежды нет. Она была обречена и знала это.

Надежды не было. В следующем переулке за бегущей девушкой всё так же раздавался глухой рокот. Не выдержав, Маша снова обернулась и увидела, что грузовик тоже остановился. Почему же он никак не закончит дело? Погоня длилась уже минут десять, и у Маши от непрерывного бега разрывалось сердце и сводило дыхание. И всё же она была всё ещё жива – грузовик до сих пор её не раздавил.

Неужели ты ещё не поняла, дура? Он же играет с тобой. Играется, как кот с мышкой, перед тем как сожрать. Немного погоняет – и прикончит.

Она уже не могла бежать. Первый рывок был так силён, что теперь сил уже не осталось. Маша растерянно оглянулась вокруг – если бы было можно спрятаться… Но мрачные громады домов, нависавших на узким проулком, равнодушно молчали. Все подъезды были наглухо закрыты и ни одна дверь не откроется. Маша устало опустилась на тротуар. Ей всё равно не скрыться – не хватит сил. Так пусть свершится, что должно.

Внезапно дверь фуры-монстра открылась, и водитель вышел наружу.

Значит всё же маньяк, – обреченно подумала Маша. Меня не раздавят, а изнасилуют и прикончат. Может быть ножом, и на шее у меня появится такой же широкий красный оскал, как на маске чудовища. И может только потом раздавят. Чтобы превратить в мокрые кровавые ошмётки и так замести следы преступления…

Но водитель снова поступил вопреки Машиным ожиданиям. Он подошёл к кузову грузовика и завозился, открывая дверь. И через минуту ночную тишину нарушило громкое рычание. Монстр выпустил своего зверя.

На обомлевшую девушку неотрывно смотрели ярко-зелёные огоньки глаз в обрамлении огненно-рыжей шерсти. От грузовика смерти к ней медленно подкрадывался огромный тигр…

Откуда здесь мог взяться тигр? – мелькнула в мозгу очередная усталая мысль. Впрочем, наверное, оттуда, откуда и этот грузовик, и монстр в маске. Это всё нереально. Может, я вообще сейчас сплю и вижу кошмары. А тигр – это ведь истинный царь зверей, вдруг вспомнился Маше абзац когда-то прочитанной книги. Он весит гораздо больше льва и намного сильнее. А у льва просто вид более царственный. И вот сейчас зверь раздерёт меня своими мощными лапами с острыми когтями, изуродует лицо, выцарапает глаза, а потом белоснежными клыками перекусит горло…

Тигр приближался на удивление медленно, и, несмотря на дикую усталость, тело девушки стало реагировать. Пока разум уже смирился с неотвратимой смертью, тело уже обдумывало путь к спасению.

Тигр силён, пока может тебя достать. Прикоснуться своими лапами, когтями, зубами. Но если он этого не сможет… Может дерево?

Маша оглянулась на высокие каштаны, которыми была обсажена улица. Нет, не успеть. Да и тигры – не львы, они лазают по деревьям.

Внезапно взгляд девушки упал на рядом стоящий дом, и мозг пронзила неожиданная идея. Быстрее молнии Маша бросилась к высотному дому, возвышавшемуся в метре от неё. Тигр, заметивший, что девушка сдвинулась с места, рванулся к намеченной жертве. Его клыки пролетели в нескольких сантиметрах от её ноги, и всё же он не успел. Маша со скоростью спринтера карабкалась по узкой пожарной лестнице наверх – к крыше дома. Лестница казалась хрупкой и неудобной, руки скользили, но лёгкая девушка довольно легко взобралась на нужную высоту. Зверь, раздражённо хлестая себя длинным хвостом по бокам, нервно ходил туда-сюда под лестницей, злобно рычал, сверкая изумрудными огнями зрачков, но свою жертву ему было уже не достать. Взобраться на лестницу он не мог.

Взобравшись метра на три, Маша вцепилась в лестницу и вновь замерла в ожидании.

– Это меня не спасёт, – тоскливо подумала она, ведь остаётся ещё один монстр – чудовище в маске. Уж двуногие чудовища умеют лазить по лестницам.

Прошло несколько томительных минут, и тут неожиданно послышался рокот грузовика. Маша оглянулась. Тигра внизу уже не было. А грузовик медленно тронулся с места и столь же неспешно скрылся за углом проулка.

Стуча зубами от смертельного испуга, Маша ещё полчаса просидела, вцепившись в поручни лестницы. Но больше её никто не преследовал. Смертельная угроза миновала, и монстр-человек со своим зверем по неведомым жертве причинам отступил.

* * *

Она была птицей. Большой, сильной и красивой, птицей, которая парила в небесных высях, спала на скалах, видела звёзды и ныряла в невесомых облаках. Полёт приносил такое наслаждение… Она так любила этот мир, эту землю и небо… Ей было дано больше, чем многим, – ощущение невесомости, полёта, свободы. Возможно, что перед тем, как стать птицей, она была ангелом…

Но однажды что-то случилось. Кто-то, какой-то злой охотник с земли, набросил на шею невидимую удавку и повлёк птицу к земле. И она падала и падала бесконечное количество времени, пока не достигла земли. Но удавка продолжала тянуть, и внезапно под ней разверзлась бездна. И она продолжала падать уже в бездну, и оказалась в маленькой комнате без окон и дверей, и поняла, что попала в ловушку, из которой ей уже не выбраться. Здесь не было ни воды, ни еды, и оставалось всё меньше воздуха. И удушье уже начало забирать её жизненную силу. Майор полиции Любовь Романова ощутила, что задыхается и… проснулась. И увидела свою комнату и привычный дневной свет. Всё было как обычно. Пока…

Глава 2. Дочь Духа Солнца

Год назад. Таиланд. Бангкок.

Изящные, словно стебли лотоса, танцовщицы, с золотыми венцами на головах и в необыкновенно ярких нарядах, украшенных золотыми и серебряными нитями, с бесчисленным количеством украшений, извивались в страстном танце. Постепенно они сбрасывали с себя многослойные юбки и накидки, и одежды на их смуглых и гибких телах становилось всё меньше. Приятная и томная мелодия убаюкивала присутствующих, в зале был полумрак, и всё тонуло в созданной особыми спецэффектами дымке.

Вот танцовщицы уже разоблачились до серебристых и золотых купальников, которые мало что скрывали, и начали извиваться вокруг шестов, выделывая немыслимые па и демонстрируя чудеса акробатики.

Великолепный зал одного из самых больших и дорогих ресторанов Бангкока сиял и искрился от блестящей мишуры. Всё казалось необыкновенно дорогим и роскошным. Но особой изюминкой зала был прекрасный ручной павлин, который неспешно разгуливал среди публики, вызывая восхищение своим огромным распушенным хвостом с яркими, переливающимися всеми цветами радуги узорами на перьях.

В центре зала разместилась большая компания гуляк. Составленные вместе столики ломились от экзотических азиатских яств, среди которых были даже маленькие жареные лягушки, напоминающие кальмаров, сырые чёрные крабы, маринованные в рыбном соусе, и коронное среди закусок блюдо – большие коричневые жуки и их личинки, поджаренные на оливковом масле. Впрочем, всю фирменную экзотику, такую как жареные крысы, тухлые вековые яйца или змеиный суп том ям компания попробовать всё же не решилась.

– Юленька, от всей души поздравляем тебя с двадцатипятилетием, – раздался юношеский голос и с места поднялся высокий стройный парень с бокалом шампанского в руке. По тому, как он смотрел на эффектную ярко накрашенную брюнетку с точёной сексуальной фигурой, любому стало бы ясно, что он давно в неё влюблён. – Желаем тебе всегда оставаться такой, какая ты сейчас – душа любой компании, которую мы все обожаем. При этих словах голос паренька заметно вздрогнул.

Эффектная брюнетка неторопливо поднялась, раскачивая бёдрами, подошла почти вплотную и, сверкая белоснежными зубами, рассмеялась ему прямо в лицо.

– Спасибо, Серёженька! Чего же ты желаешь от именинницы за столь сердечное поздравление?! – в голосе Юлии явно слышалась издёвка, тонкие породистые ноздри раздувались, а большие чёрные глаза вызывающе блестели.

Паренёк как-то сжался и ничего не ответил, тогда как компания стала подобострастно хором скандировать:

– Танец Змеи, танец Змеи, Юленька, на бис!

– Брюнетка довольно усмехнулась, словно просьба её спутников доставила ей большое удовольствие. Взяв с блюда большого жука, она неторопливо положила его в рот и с наслаждением пережевала, с ещё большим удовольствием наблюдая, как от отчётливого хруста насекомого во рту глаза её спутников расширяются и наполняются неподдельным отвращением.

– Что ж, если таково ваше желание, я готова его исполнить. Юлия поклонилась и, виляя бёдрами, подошла к небольшому помосту в центре зала, на котором обычно танцевали самые талантливые танцовщицы, чтобы завести публику.

Зазвучала страстная завлекающая мелодия. Юлия начала извиваться вокруг шеста. Её движения были быстры и страстны, а тело, обнимающее шест, казалось столь гибким, что действительно было похоже на змею. Девушка выделывала такие акробатические па, что у публики, которая смотрела теперь не на сцену, а только на помост, где она выступала, по телу проходила сладкая дрожь восхищения. Коротенькое блестящее серебром платье обнажало стройные ноги и падало вниз, когда Юлия свешивалась с шеста вниз головой. Оттуда она смотрела на публику, и её язычок соблазнительно выдвигался, облизывая губы. Постепенно девушка начала раздеваться. Сначала платье превратилось в коротенькую юбку, а затем и вовсе сползло вниз. На теле остались только блестящий серебристый бюстгальтер и такие же трусики-стринги. Когда бюстгальтер был отброшен, публика удивлённо замерла, заметив, что соски полных грудей украшали небольшие золотые колечки, между которыми была натянута золотая цепочка. На спине была нанесена татуировка мужчины и женщины, слившихся в любовном экстазе.

Танец Юлии становился всё более неистовым. Её тело извивалось в разные стороны, обнажённая грудь дрожала, и колебания цепочки вторили этой дрожи. Бёдра двигались словно отдельно от тела и полные упругие ягодицы, едва прикрытые крохотными стрингами, непристойно дрожали и содрогались. Её танец был наполнен такой сексуальной энергией, что не было в этот момент в зале мужчины, который бы не хотел её всеми фибрами тела. Они страстно ласкали обнажённых танцовщиц, сошедших с подмостков сцены и удобно устроившихся у них на коленях, но это была лишь слабая компенсация за возможность ощутить в своих руках тело прекрасной длинноволосой искусительницы, извивающейся перед ними на шесте.

Юлия была в явном экстазе. Ощущая всеобщее восхищение, она чувствовала, как её переполняет поток энергии. Ей хотелось петь и кричать, а Юлия всегда делала то, что желала.

– О великий отец Легбу! – завопила она хриплым голосом, – Великий дух Солнца, божество священных африканских деревьев, бог дверей и входов, ворот, тропинок и перекрёстков, и великого колдовства! Я прошу у тебя покровительства и удачи! Дай мне счастье, дай мне удачу, дай мне вечную молодость и красоту! Сделай меня богиней!

Юлия выкрикивала эти фразы снова и снова, белки её глаз закатились, длинные чёрные волосы разметались по смуглому загорелому телу, руки переплелись вокруг шеста. Она казалась безумной, а зрители замерли, ощутив, что наблюдают уже не просто танец сексуальной стриптизёрши, а соприкоснулись с чем-то таинственным, мистическим и запретным.

Внезапно Юлия сорвалась с места и схватила павлина, который как всегда неспешно разгуливал между столиками. Она плотно, словно охапку травы, прижала его к своему телу, и снова выпрыгнула на сцену. Павлин молчал, и только его маленькие глазки испуганно светились в полумраке. Юлия продолжила танцевать, прижимая павлина к себе, и продолжая повторять свою литанию – восхваление таинственному богу Легбу. И тут раздались такие бешеные вопли, что зал содрогнулся. Им на минуту показалось, что в зал ворвалась дикая взбесившаяся кошка и хрипло мяучит не своим голосом. Но через минуту стало ясно, что дикие звуки издаёт павлин. Юлия выдрала у него из хвоста одно из его роскошных перьев и вплела его в свои роскошные волосы. Капелька крови с пера перетекла на её лицо.

Танец выступавшей становился всё более неистовым. Она уже не оплеталась вокруг шеста, а дико вертелась и танцевала по всей сцене. За ней наблюдали в гробовой тишине – никто не решался нарушить это странное сакральное действо. Время от времени эту тишину нарушали дикие вопли павлина – это Юлия выдирала у него перо за пером, и водружала их себе на голову, так что вскоре у неё в волосах появился роскошный сияющий венок из радужных перьев.

В зал вбежал хозяин ресторана и попытался вырвать вопящую от боли птицу из рук безумной танцовщицы. Но Юлия увернулась и, спрыгнув со сцены, схватила в руки огромный нож.

– Не приближайся, – выкрикнула она хозяину ресторана, – или я перережу тебе горло! И её глаза сверкнули таким безумным огнём, что мужчина попятился.

– Включить музыку, – рявкнула Юлия музыкантам, которые немедленно повиновались ей, и действо продолжилось.

Но хозяин не отступал, изо всех сил пытаясь спасти несчастную птицу, к которой его семья привыкла, как к члену, семьи и который был культовым символом этого ресторана. Благодаря птице ресторан называли не его исконным названием, а по его главной примете «У павлина».

– Эй, охрана, – выкрикнул хозяин слегка охрипшим голосом, – что вы стоите и смотрите? Не можете справиться с одной сумасшедшей?!

Повинуясь хозяйскому приказу, охранники окружили сцену и стали подступать к Юлии. Девушка снова выставила перед собой нож: «Не подходи, – зарежу!». Но в этот момент на Юлию со спины бросились два охранника. И, несмотря на визг и пронзительные вопли, вырвали нож и скрутили руки за спиной.

– Вы не имеете права, – закричала Юлия! – Берегитесь, не стоит связываться с Юлией Корниловой, а не то сильно пожалеете!

В это время подбежал хозяин и схватил брошенного девушкой наземь павлина. Он прижал бедную птицу к груди и быстренько ретировался из зала, не реагируя на Юлины угрозы.

Но девушка быстро забыла о нанесённом ей оскорблении. Пробудившаяся в ней дикая энергия бурлила и требовала выхода. Внезапно она подбежала к близлежащему столику, схватила оттуда откупоренную бутылку дорогого красного вина и начала поливать ею тело. Струи вина потекли по, коже словно красные ручейки крови.

– Музыку, – снова дико завопила Юлия и вновь закружилась под экзотическую мелодию, поливая себя вином. Её тело тряслось в диких судорогах, обагрённое вином и потом, и казалось, что его действительно заполонили тёмные потусторонние силы.