Текст книги "Манипулятор. Глава 030"

ГЛАВА 30

В среду в последний день осени в обед в дверь офиса постучали.

– Да!!! – закричали мы втроем разом и засмеялись такой дружности. Я и Вера сиде-ли за столами. Сергей развалился в кресле у двери, закинув левую руку за голову и ковы-ряясь ее пальцами в противоположном ухе.

Вошел мой отец.

Расслабленная атмосфера улетучилась, воздух будто напрягся. Сергей тут же со-брался и сел прямо, потупил взгляд в пол. Вера стала нейтрально серьезной. Я слегка за-нервничал.

– Здрасьте вам, молодежь! – нарочито бодро произнес отец, прикрыл дверь, оставив руку на дверной ручке, обвел всех взглядом.

– Здрасьте, – буркнул Сергей не поднимая глаз и принялся чесать лодыжку.

– Здрасьте, – тихо деликатно произнесла Вера и сильнее углубилась в компьютер.

– Здрасьте, – сказал я, как можно нейтральнее, но не выдать свого волнения не по-лучилось – я глубоко вдохнул и выдохнул, сердце забилось чаще. Я сидел прям напротив отца. Он смотрел на меня, я на него. Что-то нехорошее шевельнулось в моей груди. Я по-пытался было разобраться в причине, но сходу не вышло.

– Кхм, решил зайти к вам в гости, – продолжил отец, прервав паузу после приветст-вий, которую никто из нас троих и не думал нарушать. Сергей продолжал ерзать в кресле, отвлекаясь на какие-то мелкие дела. Вера молча посмотрела на отца, вежливо улыбнулась ему, мне и снова уткнулась в монитор.

– Это хорошо, – кивнул я, осознав, что все общение замкнулось на мне.

Отец неловко улыбнулся, сунул руки в карманы куртки, пожал плечами, повторно обвел комнату взглядом, ища наши глаза и уперся снова лишь в мои.

– Как вы тут устроились? – улыбнулся он дружелюбно, вышло натянуто.

В моей груди зашевелилось все то же нехорошее чувство – злорадство. Я сдержи-вал его как мог, а оно росло. К своему ужасу, я понял, что проигрываю. Чувство росло стремительно. Мне захотелось только одного, чтоб отец ушел как можно быстрее и изба-вил меня от этой гадости, зародившейся внутри.

– Да нормально все, – кивнул я и, чтоб скрыть волнение, вытянул из кармана джин-сов новый мобильник и стал крутить его меж пальцев. – Работаем вот…

– Работаете, хе-хе… – отец переступил с ноги на ногу, – это хорошо…

Он скользнул взглядом по потолку, стенам, украдкой глянул на Сергея. Тот нервно молчал, вполоборота перебирая бумаги на полке шкафа.

– Хорошо у вас тут… – сказал отец мне, вновь неловко улыбнувшись. – Уютно.

– Да, неплохо… – мне стало неловко от степени игнорирования отца другими, сыг-рала родственная струна, я поддержал диалог. – А ты чего это вдруг приехал?

Отец оживился тут же, словно на засушливую пустыню упала капля дождя. Глаза засияли, он задвигался, все так же стоя в углу у входа, улыбнулся: «Да просто решил зае-хать! Думаю, дай заеду, посмотрю, как там молодежь устроилась!»

– Да нормально все, трудимся, отгружаем товар. Петя недавно вот уехал, повез вто-рой рейс… – сказал я первое, что пришло в голову, механически тыкая кнопки телефона. Уже через секунду я понял причину появившейся в груди неприятной тяжести – отец вы-глядел жалко. Нет, он выглядел обыкновенно, совершено обычно. Черные ботинки, чер-ные джинсы, черная кожаная куртка, под ней серая вельветовая рубашка, на голове зим-няя меховая кепка. Внешне все выглядело обычно. Отца выдавали глаза. Они просили! За него стало дико стыдно, мои уши вспыхнули красным и начали гореть жаром. Я сцепил зубы и злее затыкал в кнопки. Мне не хотелось, чтобы Сергей и Вера видели отца таким. Хотелось, чтоб он поскорее ушел и не позорился. Я взять себя в руки, успокоился, нажал кнопку «запись видео» и незаметно направил камеру мобильника на отца.

– Ну, и хорошо, что у вас все хорошо! – выдохнул тот, кашлянул и почесал в затыл-ке, совершенно не умея скрывать смущение и неловкость. Мое злорадство продолжало угрожающе расти. Я начал злиться на себя, понимая, как легко и быстро оживилась не лучшая сторона моего характера. Злость начала проецироваться на отца. «Давай, иди от-сюда, ты сделал свой выбор тогда, сейчас уже поздно», – говорил мой внутренний голос. Я мысленно гнал отца прочь. Причины столь тесно переплелись в клубок минутной злости и неприязни, что я не мог выделить ни одну из них осознанно. Я гнал отца потому, что он сам принял решение не быть с нами. Я гнал его потому, что во мне проснулись нехорошие мысли и тяготили меня. Я гнал потому, что отец действительно выглядел жалко. И я гнал его потому, что не хотел, чтоб другие люди видели моего отца таким, нелепым и позоря-щимся. Потому, что я любил своего отца.

– Че там дома, мать как? – сказал я, смотря в мобильник, избегая прямого взгляда.

– Да как-как? Хех! – отошел от неловкости отец, принялся крутить ручку двери. – Сам что ли не знаешь…

– Ну да… – я принял решение не бросать диалог, а спокойно его повести и закончить достойно для отца. – Мы сегодня часов до пяти и поедем домой, да, Серый!?

Я посмотрел на напарника.

– Да! – выдохнул тот облегченно, явно ухватившись за вопрос, выведший его из де-монстративного холода в отношении моего отца. – Так где-то! В пять примерно поедем.

– А, ну, раз так, тогда поеду я домой, – все улыбаясь, сказал отец и посмотрел на ме-ня. – Думал, может ты пораньше сегодня, так вместе бы и поехали домой!

– Да не, па, я попозже сегодня, так что дома увидимся, – кивнул я.

– Ну ладно! Удачно вам доработать сегодня! – сказал отец, разворачиваясь к двери затоптался на месте, нажал ручку, приоткрыл дверь. – Счастливо.

– Спасибо! И вам счастливо! – тут же отозвалась Вера.

– До свидания, – буркнул Сергей.

– Да, па, пока, – кивнул я, поймав его растерянный взгляд. – До вечера.

Отец развернулся, ссутулился будто виновато, словно его плечи придавило к земле, и вышел в коридор. Я продолжал писать видео. В коридоре глухо зазвучали размеренные шаги. Я нажал кнопку «стоп» и кашлянул, чтобы разбить давящий в груди ком.

– Серый! – выпалил я первого декабря, едва войдя в офис и протянув руку. – Ну, поздравляю тебя с днем рождения! Желаю здоровья, семейного счастья и побольше денег!

– Спасибо, Ромыч! – пожал ее тот.

– А чтоб денег было у тебя побольше, подарю я тебе… деньги! – сказал я, выдержав театральную паузу, которая так понравилась Сергею, что он гоготнул несколько раз и за-ерзал в кресле в предвкушении.

Я поздоровался с Верой, плюхнулся в кресло у двери и полез в карман куртки.

– Вер, ну, спиши нам с Серым премию по три тысячи рублей! – сказал я, протягивая напарнику три зеленые банкноты.

– Спасибо, Ромыч! – повторил Сергей, потянул к себе «чемодан», достал свою по-ловину «общака» – толстую пачку денег, перетянутых резинкой.

– Ром, а как списывать, с каждого по три тысячи или с одного кого-то!? – уточнила Вера, замерев авторучкой над тетрадкой по учету наличных денег. Сергей замер следом, вопросительно уставившись на меня.

– Да с каждого списывай, чтоб у нас поровну было в общаке у каждого! – махнул я рукой и повесил куртку на вешалку за шкафом.

Вера мигом сделала записи, сунула тетрадь в стол и продолжила стучать по клавиа-туре. Сергей отсчитал три тысячи от своей части денег, сложил с подаренными мною, су-нул в отдельный карман портфеля, произнес:

– Да, кошелек мне нужен, Верок, а то так неудобно лазить по этим карманам…

Его жена прервалась, посмотрела на Сергея, чуть заметно улыбнулась и возобнови-ла работу. Тот, вернув портфель в нишу шкафа, откинулся в кресле, скрестил руки на гру-ди, задрыгал левой ногой и жевнув пару раз губу, уставился на Веру.

– Поняла? – произнес Сергей.

– Поняла! – не отрывая взгляда от монитора и не прекращая стучать по клавиатуре, отозвалась тут же та, вновь едва заметно улыбнувшись.

– А, да! У меня тоже для тебя подарок, вернее, сюрприз! – развернулся неожиданно Сергей в мою сторону, снова запустил руку в портфель и выудил две сигары. – Будешь!? Угощаю!

Я заколебался. Бросил курить и дразнить себя курением сигары? Сомнительное за-нятие. Тем более, я понял еще в прошлые разы – сигары не мое. Но, как обычно, чувство деликатности взяло верх и, чтобы не обижать напарника, я согласился. Ведь сложно отка-зать человеку, если он что-то делает для вас.

– Ну… давай! – махнул я рукой, ухмыльнулся и взял сигару. – Одну можно… наде-юсь, с нее мне не захочется снова курить…

– Да ну, Ромыч, ты чего!? – воскликнул тут же Сергей. – Это же сигары! Курить же будем не в затяг!

– Ну, пошли в коридор тогда, а то задымим тут Веру, как в прошлый раз! – встал я с кресла и открыл дверь офиса.

– Да уж! – воскликнула Вера. – Это точно! Курите лучше там!

Мы прикурили сигары, я осторожно потянул дым в рот. Тот же самый кисловатый привкус обволок мое нёбо, заставив рефлекторно мелко отплевываться. Сергей набрал дым в рот, изобразив лицом эстетическое блаженство, пустил его вверх.

– Люблю сигары! – произнес он, сунул свободную руку в карман штанов и мерно, все изображая испытываемое наслаждение, зашагал в тесном коридорчике туда-сюда.

Я машинально кивнул, прислушиваясь к своему организму. Что-то внутри меня сжалось и будто зарыскало по всему телу по всем жилам по всем венам по всем органам и особенно по легким в поисках никотина. Словно какой-то зверь внутри меня учуял его близость, вспомнил свою потребность в никотине и заметался в клетке тела. Я понял, что согласиться на предложение Сергея, была не лучшая мысль.

– Ну как тебе!? – выпустил тот вверх очередной клуб дыма.

– Ниче так, – кивнул я, стараясь прикладываться к сигаре как можно реже и думая нервно лишь о том, как бы быстрее та истлела.

В субботу третьего числа в шесть вечера я потянул дверь кафе на себя, едва не по-скользнулся на керамической ступеньке и вошел внутрь. Зима уже полностью вступила в свои права – густо припорошила город снегом и опустила температуру воздуха на десять градусов ниже нуля. Полуподвальное кафе было устроено в два этажа, только вниз. Верх-ний этаж состоял из двух ниш-комнат по бокам от центральной лестницы, в которых сто-яло по большому банкетному столу персон на двадцать. Одну из таких ниш арендовал Сергей для празднования своего дня рождения. Я поздоровался с остальными приглашен-ными и еще раз поздравил именинника. Сергей, как радушный хозяин, суетился, улыбал-ся, сыпал шутками и был очень красноречив. Обстановка за столом царила непринужден-ная. Я обвел взглядом всех: Ромка – брат Сергея, жена Вера, Мелёха с женой, Федот тоже с женой – все расселись по обе стороны продолговатого стола, оставив пустыми лишь два стула в его дальнем торце. Во главе стола, как и положено, восседал именинник.

– Ща, Витька Бутенко с супругой подъедут! – кивая на свободные места за столом, выкрикнул Сергей поверх звучащей снизу с танцпола музыки.

Вечер начался и продолжился совершенно обыденно. Все шутили, смеялись, пили водку. Я тоже выпил пару рюмок, прислушавшись к желудку. Тот сжался, но вытерпел. Остальные тосты я благоразумно пропускал, отделываясь соком. Я сидел крайним в даль-ней от именинника части стола, рядом с пустыми стульями. Соседом со мной сел Ромка. Я видел его впервые, но внешняя схожесть с братом не оставляла сомнений. Это был тихий скромный парень в очках с сильными диоптриями. Он сидел стеснительно, почти незамет-но, выпивал вместе со всеми, что-то говорил, поддерживая застольные беседы, но его реп-лики тонули в безразличии остальных гостей. Мы поневоле начали общаться между со-бой, разговор быстро перешел от банальных общих тем к литературе, кино, искусству. Тут Рома ожил и проявил знания, явно выходящие за уровень школьной программы. Мы не заметили, как углубились в диалог, оставив пьяные выкрики юбилея на заднем фоне. Я разглядывал Рому украдкой, словно сравнивая с братом. Смотрел на Сергея – тот восседал на кресле хозяином вечера, много шутил, смеялся, ел и пил вдоволь. Сергей производил впечатление фейерверка, абсолютно уместного на празднике, и вел себя с примесью соб-ственной значимости, уловимо проскальзывающей в его движениях и словах. Рома казал-ся более глубоким, более вдумчивым и оттого скромным во всем. Даже внешностью при-рода оделила его скромнее, нежели брата. Рома, словно выросшее при меньшем свете и скудной влаге растение, был щуплым и невзрачным чуть сутулым парнем, отягченным толстыми линзами очков. Симпатию я испытал к нему сразу, отметив точность мнения отца о брате Сергея. От прочих гостей веяло банальностью. Я даже не запомнил внеш-ность Федота. Мне быстро стало скучно, почти сразу. Что-то тяготящее стало видеться мне в подобных застольях – бессмысленных и пустых, цинично крадущих минуты и часы человеческой жизни. Я расслабленно раз за разом обводил застолье взглядом, нацепив на лицо вежливую ничего не значащую улыбку. Мою скуку развеял Витя Бутенко. Он при-соединился к нам с часовым опозданием, подойдя к столу в светло-сером идеально сидя-щем по фигуре костюме и с женой под руку. Осанка Вити и задранный подбородок сразу дали понять, что пришел «солидный человек». Я несколько секунд с интересом разгляды-вал гостя. Брюнет, среднего роста с уже проступившей на лоснящемся лице полнотой. Его глаза излучали важность, степенность, вес. Витя оглядел застолье ленивым взглядом и с нескрываемой надменностью чванливо обронил слова приветствия всем. Сергей, завидев гостя, засуетился, поспешно подошел, сунул руку, дождался рукопожатия, радостно вер-нулся на свое место. Прибывшая пара заняла пустовавшие места. Застолье продолжилось – Мелёха травил какие-то истории, Сергей, смеясь, поддерживал их.

– Вить, ты там бери, ешь, что хочешь! Водку наливай, водка хорошая, какая была здесь самая лучшая, ту и заказал! – крикнул Сергей на противоположную сторону стола.

Витя налил стопку, встал. Сергей вскочил следом, остальные поднялись за ним. Ви-тя сказал тост, совершенно формальный. Сергей рассыпался в благодарностях и принялся рассказывать что-то из прошлого, что так, по его словам, сближало его и Витю. Бесконеч-но мелькало в разговоре слово «дружба» и его синонимы. Мне отчего-то стало жаль Сер-гея. Отношение к юбилею и собравшимся читалось у Вити буквально на лбу, он сидел с надменным видом и откровенно скучал. Сергей развлекал Витю на расстоянии. Через час Витя встал, сделал какой-то звонок и, извинившись за срочные дела, покинул с супругой нас. Я даже был уверен, что звонок случился липовый. К моей скуке добавилось легкое отвращение. «Цирк» стал напрягать. Гости продолжали пить водку, я перешел на чай. На время скуку разогнали танцы. Все спустились вниз и начали дрыгать проспиртованными телами. Сергей танцевал напротив меня, лениво переставляя ноги, слегка шевеля в ритм руками и туловищем. Серая толстовка свободного покроя и такие же широкие коричневые джинсы сглаживали его движения, добавляя вальяжности. Сергей довольно улыбался, привычно чуть задрав подбородок, поглядывал по сторонам и, словно вдыхая одному ему ведомый аромат успеха, подергивал расширенными ноздрями.

– Пойдем, воздухом подышим! – сказал он мне минут через несколько, время бли-зилось к десяти вечера.

Я, Сергей, Ромка и Мелёха вышли на улицу. В лицо пахнуло легким морозцем. Я втянул свежесть воздуха, наслаждаясь ею после душного полуподвала.

– А вы че без курток!? – удивился я, увидев, что Мелёха и Ромка стояли без верхней одежды. Свою же мы с Сергеем захватили в гардеробе – я синюю джинсовую куртку, на-парник рыжую замшевую «аляску».

– Да ладно, я по-быстрому… – сказал Ромка, подрагивая и ежась от холода в одном свитере и закуривая сигарету. Мелёха лишь одарил меня мутным полупьяным взглядом, покачиваясь при своем росте как дерево на ветру.

– Хоть продышаться немного! – сказал Сергей, накидывая капюшон «аляски» на голову и улыбаясь.

Мелёха вздрогнул очередной раз от холода и, потянув на себя дверь, вернулся в ка-фе. Ему на смену вышел Федот, тоже в одном свитере. Тут я смог его разглядеть – коротко стриженый крепкий парень чуть за тридцать примерно моего роста. В его движениях чув-ствовался тонус мышц и сила.

Мы вчетвером стояли вдоль стены здания, спинами к нему и лицом к широкому двухметровому тротуару, отделенному с противоположной стороны от проезжей части двухполосной дороги рядом тополей. Это нас и спасло. Черная тонированная «десятка», найдя прогал в ряду деревьев, на большой скорости каким-то немыслимым маневром влетела с дороги на тротуар и резко затормозила у самых наших ног. Я посмотрел вниз – пятки моих ботинок упиралась в стену здания, до переднего левого колеса «десятки» от их носков едва ли осталась пара сантиметров.

– Блять, пиздец! Ебать, он зарулил! – выругался я, очень желая увидеть водителя.

– Эээ! – озвучил свое недовольство Сергей, скидывая капюшон с головы.

– Че, блять, за пидор такой, а!!!??? – заорал его брат, трясясь от мороза.

– Борзо как катается… – произнес Федот, задрав вверх недоуменно брови.

Водительская дверь приоткрылась. Изнутри вырвались звуки танцевальной музыки и клубы сигаретного дыма.

– Эээ, ты как ездишь!? – сказал Сергей, берясь за верхний угол двери и оттягивая ее на себя. За дверь держалась рука водителя. Именно держалась, так как в следующее очень долгое мгновение водитель выбрался наружу и встал в полный рост перед Сергеем, пока-чиваясь и шумно дыша. Меня накрыло желание дать ему в морду. Я сдержался, понимая, что испорчу напарнику праздник.

«Метр девяносто точно», – определил я мысленно и попытался прикинуть телосло-жение водителя, все еще сжимая кулаки.

– Ты че так ездишь, слышь, дружище!? – сказал Сергей.

– Хто так ездит, а!!!? Хто так ездит!!!? – завопил брат Рома.

Противоположная пассажирская дверь распахнулся и из нее вырос долговязый жи-листый тип моего роста в джинсах, короткой куртке и бейсболке.

«Двое, но этот поменьше», – отметил я и заглянул в салон, понимая, что на задних сидениях тоже кто-то есть. Там оказались две девушки. Они разом высунулись вперед и принялись кричать и галдеть, поливая нас пьяной бранью. Желание дать в морду водите-лю усилилось. Я посмотрел на него и вдруг с удивлением понял, что тот пьян в стельку! Абсолютно! «Как же он вел машину!?» – соображал лихорадочно я, глядя в его мутные, практически не фокусирующиеся ни на чем и ни на ком глаза. Водитель стоял, нависая над Сергеем копной черных волос, и не видел его, лишь размеренно покачивался, держа единственно возможное – вертикальное положение.

– Ты че так ездишь, я тебя спрашиваю!? – продолжил Сергей и взял водителя снизу за расстегнутую наполовину куртку, за грудки.

«Готовимся, Рома, к драке», – решил я про себя и краем глаза стал следить за долго-вязым другом водителя.

– Че-то вы борзые какие-то, я смотрю!!! – крикнул брат Сергея, стоя между мною и Федотом, едва доставая головой нам до плеч и, наверное от того, чувствуя себя уверенно.

– Ты не накаляй, – буркнул я ему. Тем временем Сергей намотал куртку здоровяка водителя на кулаки, тот, почувствовав, вяло вцепился в куртку Сергея сам.

– Ты че, дружище!? Ты че хочешь, а!? – толкнул Сергей здоровяка. Тот не упав, по-тянул Сергея за собой. И они сцепленной парой неуклюже прошли несколько шагов за ба-гажник машины.

«Сейчас ударит», – понял я, чувствуя спиной накал ситуации и понимая – вот-вот и первый удар состоится. «Этот в прошлом боксер, почти трезвый, а тот хоть и здоровый, но совершенно пьяный и еле стоит на ногах. Один хороший удар в челюсть и все», – подумал я и замер в ожидании.

– Ааа!!! – с визгом выскочили из машины девки, отбежали на угол здания в темный проулок у соседнего дома и заорали, что есть силы. – Убивают!!! Ааа!!! Помогите!!! Ми-лиция!!!Ааа!!!

Меня аж передернуло. Женский визг словно пилил мозги, заставляя их почти физи-чески чувствовать боль.

– Че вы орете!!!??? – заорал я не в силах терпеть, посмотрел на долговязого, произ-нес: «Скажи им, пусть заткнутся! Че они разорались, как дуры!?»

– Блять, ебаные бабы… – негромко произнес брат Сергея, посмотрел на меня и нерв-но засмеялся. – Дать бы им пиздюлей обоим хороших…

– Да их-то за что бить? – удивился я. – Это ж бабы. Они дуры. Ты посмотри на них, кошелки какие-то полупьяные…

Долговязый неспешно двинулся в сторону сцепившейся парочки.

– Не, не надо лезть! – крикнул я ему, долговязый остановился в нерешительности. И в этот момент я отчего-то понял, что драки не случится. Если и случится, то банальная возня, каких случается миллион, когда оба конфликтующих не хотят продолжения. Градус накала спал, пройдя свою максимальную точку. Долговязый посмотрел на меня и вновь направился к сцепившимся, обходя машину от капота к багажнику по дальней от меня стороне. Я зашел туда же с ближней стороны и отодвинул того от парочки, так и продол-жавшей стоять в молчаливом напряжении.

– Не, не надо лезть! Они сами разберутся! Ничего тут не будет такого, постоят и разойдутся, – сказал я долговязому.

– Не, ну а че он на него лезет!? – произнес тот уже примирительным тоном.

– А ты считаешь, это нормально – заехать на полной скорости на тротуар в говно пьяным и чуть не сбить людей!? – сказал я.

Долговязый замялся, буркнув что-то навроде «ну, он такой, да, выпил немного лишнего, но он всегда такой…»

– Давай отойдем от них, пусть разбираются сами! Ничего с твоим другом не слу-чится. Мы же стоим тут, не лезем…

Долговязый, наконец сообразив, что нас больше, примирительно подошел ближе. Я даже не заметил, когда заткнулись девки. Теперь они стояли и иногда скулили, глядя глу-пыми глазами на происходящее. «Ебаные дуры», – пронеслось в моей голове, и я снова перевел взгляд на сцепившихся. Сергей держал здоровяка за грудки и дергал туда-сюда, насколько позволяли силы. Здоровяк машинально отвечал тем же, но алкоголь сводил его усилия на нет, позволяя лишь стоять и нечленораздельно мычать.

– Ты понял, что тебе говорят!? – долетела до меня одна из редких фраз Сергея.

– Блять, менты! – Произнес приглушенно его брат.

С дальней стороны безлюдной улицы по дороге медленно катил патрульный «бо-бик». Все замерли. Даже сцепившаяся парочка. «Бобик» прополз мимо нас и скрылся за поворотом. Здоровяк дернулся, его качнуло и потянуло в сторону проезжей части. Сергей бессильно увлекся за ним. Через несколько секунд парочка уже топталась посреди дороги, там, где минуту назад проехала патрульная машина. Я почти потерял интерес к происхо-дящему, даже испытал легкое разочарование. Да, разумнее было бы поступить именно так – не затевать драку, чтоб не портить праздник. А с другой стороны, если нет желания до-вести начатое до конца, то нечего и вообще начинать возню. Сергей затеял именно возню. Он пхнул здоровяка в очередной раз, тот не удержался и рухнул на спину, увлекая Сергея за собой. Парочка упала на скользкий снежный асфальт. Здоровяк мычал снизу, Сергей барахтался на том лежа сверху. Попытался встать, но здоровяк потянул его за ворот куртки на себя. Действо затянулось, я совсем потерял к нему интерес и стал подмерзать.

– Блять, да дать ему по ебалу хорошенько и все! – воинственно произнес Рома.

Я еле сдержался, чтоб не нахамить ему, лишь произнес:

– Ты что ли давать ему по ебалу собрался!? В тебе росту полтора метра и веса шестьдесят килограмм, он тебя раздавит и не заметит! Вот, я смотрю, ты боевой какой!

Брат Сергея как-то сразу стушевался и заткнулся. Я понимал, что причина его во-инственности банальна – перебор алкоголя и ощущение численного превосходства нашей компании. «Вот так часто бывает, такой вот щенок своими подстрекательскими выкрика-ми доведет дело до драки, а сам еще и смоется», – подумал я раздраженно.

Девки затихли окончательно и даже приблизились к нам на пару шагов.

– Ладно, пошел я внутрь, а то холодно, – произнес Федот и вернулся в кафе.

Сергей тем временем поднял здоровяка, и парочка, вновь сцепившись, стала мед-ленно смещаться к нам на тротуар. Метрах в десяти выше по тротуару из соседнего здания торчало обычное крыльцо из пяти кирпичных ступенек, поверх выложенных плиткой. Па-рочка двинулась туда. Сергей шел спиной, немного протрезвевший здоровяк напирал на него своими габаритами. Сергей что-то продолжал говорить, в тоне слышались угрожаю-щие нотки, но здоровяк лишь мычал в ответ и топал вперед. Пятясь до крыльца, Сергей уперся пяткой в ступеньку, спотыкнулся другой ногой и упал навзничь. Здоровяк рухнул следом сверху.

– Блять! Нога! Сука! – выкрикнул Сергей, принялся барахтаться, скидывая с себя здоровяка. Долговязый было дернулся вновь на помощь или разнимать, я снова его оста-новил. Сергей, размахивая руками и матерясь, выбрался из-под здоровяка, попытался ра-зогнуться, но не смог. Здоровяк лежал на спине на крыльце и цепко держался рукой за золотую цепь на шее Сергея. Я продрог окончательно.

– Пошли, разнимем, – сказал я долговязому и направился к крыльцу. Сергей стоял, склонившись над лежащим здоровяком и, тяжело сопя, тянул шеей золотую цепь на себя. «Сейчас порвется», – замер я, но цепь выдержала. Сергей, матерясь, разжал по одному пальцы здоровяка и высвободился.

– Ладно, парни, давайте уже заканчивать! – сказал я. – Пошли, Серый, а то замерз-нем мы тут совсем, нечего валяться, а то еще простудишься…

Сергей, все матерясь и сопя, пошел в сторону кафе. Я и его брат – следом. Долго-вязый помог здоровяку подняться, и в этом момент мы втроем зашли в кафе.

– Что там случилось, Серёж!? – подошла тут же к нему Вера.

– Да все нормально! Мудак там какой-то совсем охуел! Заехал на машине на троту-ар, чуть нас всех не придавил! – эмоционально ответил Сергей и продолжил рассказывать все случившееся, высвобождая еще бродящий в крови адреналин.

Я прошел к столу, огляделся – посетители кафе продолжали веселиться, музыка иг-рала громко. Наше застолье поутихло само собой. Все разбрелись кто куда. К столу подо-шел Ромка.

– Водку будешь? – произнес он, получив отрицательный ответ, налил сам себе рюм-ку, выпил, огляделся, сунул бутерброд с колбасой в рот и сел на свой стул.

К столу подошел Сергей, налил себе и тоже выпил водки. Он был в совершенном порядке – ни ссадин, ни следов борьбы, ни сбитых кулаков, ни порванной одежды. Лишь массивная золотая цепь перекрутилась на шее задом наперед, иконка свешивалась за спи-ну. Я показал это жестами, Сергей поправил цепь и уселся в кресло. Ощущение финала вечера повисло в воздухе. Примерно через полчаса, около одиннадцати, наша компания разошлась. Я осмотрелся – один на центральном проспекте. Я вдохнул глубоко и с удо-вольствием морозный воздух и пошел в хорошо известном направлении.

В «Чистом небе» вечер только начинался. В который раз я перездоровался со всей охраной и вошел в клуб. Рита. Мы пересеклись с ней взглядами. Девушка тепло мне улыб-нулась, томно произнесла «привет» и понесла поднос с заказом к очередному столику. Из-менение в поведении Риты я заметил еще до своей болезни. Тогда, не столь явное, сейчас уже не оставляющее сомнений – Рита пыталась вернуть отношения. Я уловил ее желание без всяких явных жестов и слов. Но это ничего не меняло. Поезд наших отношений ушел далеко, за ним успел уйти в том же направлении и следующий. Я не испытывал к Рите ни-чего, кроме теплой дружеской симпатии. Не было в душе ни негатива, ни обиды. Спокой-ная мудрость вдруг разлилась по всему моему телу, поместив все, связанное с Ритой в от-дел памяти с надписью «прошлое и опыт». Мы даже немного с ней пообщались. Я пробыл в клубе с час и чуть за полночь пошел в сторону гостиницы к Вадику.

– Здарова! – сказал я, завидев его, отчего-то довольно улыбающегося. – Поехали!?

– Поехали! – откликнулся Вадик и расплылся в улыбке сильнее.

– А где твоя машина!? – удивленно зашарил я взглядом по ряду припаркованных автомобилей, не находя его старенького «Москвича».

– Купил новую! – защерился тот. – Можешь меня поздравить!

– Ого! Ниче се! А какую!? Где ж она!? – я пошел вдоль машин, силясь угадать.

– А найди! – поддразнил Вадик и затянулся сигаретой.

Я сделал две попытки и не угадал.

– Да вон моя красавица! – сказал Вадик и махнул рукой чуть вдаль, там через три машины вперед стояла белая «шестерка».

– А ниче такая! – обошел я машину пару раз. – С виду как новая, да!?

– Да она и внутри почти как новая!

Мы сели в салон. Вадик продолжал курить.

– Фу! – замахал я рукой, отгоняя от себя сигаретный дым. – Открой окно! Я ж ку-рить бросил, прикинь!?

– Ого! Это серьезно! – хохотнул тот.

Мы проболтали в машине с полчаса прежде, чем меня отвезли домой. Вадик был счастлив! Его лицо светилось радостью – новая машина! Хотя, какая она была новая. Ва-дик купил «шестерку» с рук у какого-то деда за шестьдесят тысяч.

– Два года собирал, вот, собрал, купил! – с гордостью провел ладонью по рулю он. – Не новая, конечно, восемнадцать лет, но состояние отличное!

Вадик продолжал рассказывать о сохранности салона, о качестве двигателя, о ма-леньком пробеге и бережном гаражном хранении машины. Все это так, но я не слушал. Задумался на мгновение – ведь он собирал шестьдесят тысяч рублей два года, а я уже за-рабатывал эти деньги всего недели за три…

– Вовку не видел? – деликатно вставил я вопрос в восторженный монолог.

– Да видел, конечно! Как не видеть. Подвозил недавно на днях его… с девушкой!

– Да, с Лерой, знаю ее. Вовка при мне с ней познакомился. Похоже, у них там все серьезно…

– Дай Бог, дай Бог! – Вадик докурил, выкинул сигарету в окно и поднял стекло.

– Ну че, поехали?

– Да, поехали!

– Рамзееессс!!! – заорал Вовка в трубку, едва я поднес ее к уху. – Рамзеесс!! Блять, здарова!! Ты че там спишь что ли!!??

Конечно я спал. Утро воскресенья, одиннадцать часов.

– Вов, ну че ты орешь опять, а??? – пробурчал сонно я, сдерживаясь, чтоб не вста-вить матерные слова в диалог, будучи дома. – Тебя в поле, что ли родили???

– Рамзес! Рамзес, ну, прости! – Вовка захрюкал смехом от удовольствия. – Рамзес, я соскучился! Давно не виделись!

– У тебя для снятия скуки Лера есть, – буркнул я и довольно хмыкнул.

– Рамзес, так Лера меня и заебала! Соскучилась по тебе, представляешь!!?? Целыми днями спрашивает «где Ромка, где Ромка, хочу его видеть!?» Представляешь, Рамзес!? Уже и не знаю, что с ней делать!! – Вовка ехидно засмеялся в трубку. – Да ладно, Рамзес, эт я так, дурачусь! Ну че, может, увидимся сегодня, погуляем!? Мы с Лерой вечером соби-раемся в центре погулять, если есть желание – присоединяйся!

Я согласился, и в шесть вечера мы встретились у кинотеатра. Падал чудесный мяг-кий снег. Мы не спеша влились в общий поток гуляющих. Народу на проспекте было на удивление много, в воздухе витало предновогоднее настроение.

– Че, какие дела у тебя? – сказала Лера, после приветствия.

– Да, нормально все! – поежился я, поправляя поднятый воротник джинсовой курт-ки. – Валялся пару недель тут недавно с желудком, прихватило что-то неслабо прям…

– Как там твоя Лиля? – снова спросила Лера, держа Вовку под руку.