Текст книги "Недетские сказки"

Недетские сказки
Для взрослых
Dimmuss

© Dimmuss, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Альберт Анатольевич

Альберт Анатольевич Феоктистов любил писать фантастические рассказы. Из его окна открывался вид на мостовую, по которой то и дело пролетали кареты – цокот лошадиных копыт был слышен за триста саженей. Мальчишки-газетчики выкрикивали заголовки периодических изданий, дамы в изящных шляпах прогуливались со своими кавалерами, а полицмейстеры с деловитым видом взирали на всё происходящее. Альберт Анатольевич макнул перо в чернила и начал писать с красной строки:

«Самоходная установка на электрической тяге тронулась от остановки, где до этого в неё погрузился разношёрстный люд. Купцы и крестьяне, гости из южных стран, воришки и пройдохи разных мастей ехали в одном вагоне. Не было разделения по сословиям, все вместе делили тяготы проезда. Электрический голос объявлял следующую и нынешнюю остановки. Двери открывались сами собой, и людской поток выливался из вагона, и тут уж каждый шёл в свою сторону. Вышел и Александр Сергеевич, прошёлся по гранитному полу, взошёл по лестнице на площадку повыше и увидел ещё одну лестницу, на этот раз самодвижущуюся. Осторожно ступая, Александр Сергеевич приблизился к едущей лестнице и быстрым движением запрыгнул на неё. По прибытии наверх Александр Сергеевич открыл дверь со станции и вышел в город. Улица была наводнена людьми, по мостовой ехали разного вида автоматические мобильные повозки. Начинался новый рабочий день…»

Альберт Анатольевич положил перо, встал со стула, потянулся, зевнул и стал собираться на прогулку. В его голове копошились разные мысли, он был очень рад, что придумал такую необычную историю, и оттого воодушевление его было так сильно, что он ощущал себя словно парящим над землёй. Феоктистов надел свои щёгольские брюки, двубортный сюртук, шляпу и обулся в штиблеты. Открыв дверь, Альберт Анатольевич шагнул в вечерний полумрак города. Где-то вдалеке лаяли собаки, ржали лошади, кто-то громко ругался. Феоктистов быстрым шагом шёл вниз по улице, и тут его кто-то окликнул.

– Эй, господин, не найдётся ли копеечки для усталого странника? – донёсся из темноты мужской голос.

– Копеечка найдётся, прошу, – сказал Альберт Анатольевич и протянул руку с монетой.

В ответ последовал удар в челюсть, и Феоктистов упал в грязь, после чего тёмная фигура обыскала писателя, вытащила всё ценное, в том числе именные часы, подаренные генерал-губернатором.

Через десять минут Альберт пришёл в себя. Кружилась голова, сознание было мутным, ноги не слушались. Феоктистов кое-как поднялся и поковылял домой. Казалось, что стало ещё темнее, и он постоянно спотыкался о валяющиеся камни и кочки. На одной из кочек Альберт Анатольевич споткнулся так сильно, что полетел вперёд, поскользнулся и каким-то образом стукнулся в дверь дома, стоявшего у дороги, после чего кубарем покатился вниз по лестнице. На пару минут Феоктистов отключился, а когда очнулся, обнаружил себя в неком тоннеле, в конце которого был виден свет. Он пошёл на этот свет и через сто саженей увидел большое помещение со странными световыми приборами. В помещении никого не было, но был слышен какой-то грохот поблизости. На пути Альберта Анатольевича оказалась массивная металлическая дверь, он открыл её и увидел людей в странных одеждах. Феоктистов высунул голову в дверной проём. Помещение большего размера, чем то, где находился Альберт Анатольевич, поражало своей красотой: на стенах красовалось разноцветное панно, на потолке висели шикарного вида люстры, а колонны были украшены необычной мозаикой. Феоктистов, преодолев страх и удивление, вышел из своего временного убежища. Люди торопились по своим делам, и было похоже, что они его попросту не замечают. Несколько раз его толкнули так сильно, что заболело плечо. Альберт прошёл дальше и увидел с балкона, как по рельсам подъехала синяя повозка, а её шум заглушил все другие звуки. Сами собой открылись двери, из вагона стали выходить люди, а через несколько секунд другие люди стали заходить внутрь. На вагоне горели непонятные кружки, изнутри донеслось: «Осторожно, двери закрываются, следующая станция „Красные ворота“».

Альберт Анатольевич прислонился к стене и сполз на корточки. В голове пульсировало. Феоктистов осознавал, что попал туда, куда и мечтал попасть. Он вскочил и побежал обратно – к той двери, откуда вышел. Но найти её было не так просто: похожих дверей было несколько, но незапертой была только одна. Он открыл её и побежал дальше. Коридор был нескончаемым, в конце него виднелся свет. Альберт Анатольевич бежал уже битых двадцать минут, но никак не мог достичь конца злосчастного коридора… В наушниках играла бодрая музыка, он продолжал бежать, и тут его кто-то тронул рукой.

– Вы долго ещё на беговой дорожке будете? – спросила у него миловидная девушка.

– А, всё, сейчас уже заканчиваю. Что-то я увлёкся, – ответил Феоктистов, взял полотенце и пошёл в душ, после чего и записал всё то, что придумал во время бега.

Алехандро

Мартовский кот Алехандро стал апрельским. И весьма по глупой причине: ибо месяц уже тот. Что же изменилось в его мироощущении? Да ничего, так как не было мироощущения, вообще ничего не было, он же просто кот. Сидел на подоконнике, нежился под солнечным светом, принимая его же ванны, и щурил глаза. Алехандро не любил, когда его заставляли покидать насиженное место, в частности – подоконник, грязно огрызался и нервно дергал хвостом. В тупости же он замечен не был: ловко открывал холодильник и доставал необходимую снедь, но следов преступления не оставлял; когти точил исключительно о плинтус, и то за диваном, что оставалось вне пределов видения окружающих. На улицу Алехандро не пускали строгие хозяева, точнее, хозяйка – большая любительница бразильских сериалов. От такой жизни Алехандро орал и периодически царапал дверь. Но однажды коту удалось просочиться – в момент, когда пришли гости, и дверь была настежь. В тот день никто и не заметил пропажи бойца, сей факт был установлен позднее, когда все приглашенные разошлись по домам. Поиски кота расстроенной хозяйкой ничего не дали: ни в подъездах, ни на улице он обнаружен не был. Пришлось смириться. А через неделю Алехандро заявился: грязный, поцарапанный и усы в паутине. Спустя некоторое время было обнаружено, что Алехандро – вовсе на Алехандро, а самая что ни на есть Алехандра, потому как котята появились. Внимательнее надо быть!

Алтангэрэл

Немолодой уже Алтангэрэл сидел возле своего дома и готовился к Переходу. Он издавал гортанные звуки, а в руке держал варган. Перед ним приземлился ворон и стал ходить кругами. Алтангэрэл посмотрел на него и заиграл на варгане. Прилетел второй ворон и сел рядом. Алтангэрэл кивнул, и вороны улетели. Старик встал и пошёл в сторону гор. Когда Алтангэрэл дошёл до обрыва, он присел на камень и запел свою последнюю песню. Ветер подпевал ему, а в небе кружили птицы. Внизу шумела река – её белые воды, взбиваемые о камни, торопились к Великому озеру. Алтангэрэл закончил петь песню, расставил руки в стороны и полетел с обрыва. Когда до шумящей внизу реки оставалось несколько метров, на мгновение вспыхнул золотой свет, старик обернулся в ворона и полетел вверх – к своим. Через несколько дней он возвестил о Переходе Буладбаатару, и в их стае появился ещё один ворон. А потом землю накрыл мрак, и только глаза воронов продолжали светиться в темноте.

Чашка

Чашку купили в четверг. Была она белого китайского фарфору, с синей росписью по бокам. Её сразу же поставили в буфет, рядом с другими чашками – теми, что попроще.

Красная чашка в белый горошек сразу же невзлюбила новенькую и стала над ней измываться: «Тоже мне, фифа! Видали мы таких! Белая кость, тьфу!»

Нашей новенькой становилось как-то не по себе, но она стоически молчала. Соседка справа, маленькая чашечка для кофе, очень похожая на новенькую, но не такая красивая, сочувственно сказала: «Ничего, ты освоишься, она так со всеми». Действительно, уже через неделю нашей героине стало легче, она вовсю болтала со своими соседками по буфету и даже заигрывала с самим графином, которого многие чашки стеснялись. Графин же был неприступен и не позволял вольностей, но про себя улыбался.

Шли недели, и наша чашка уже стала объектом общей любви – так она всем нравилась, что каждый был рад с ней пообщаться, даже красная в белый горошек не чуралась её. Любила она быть чистой, но со временем её все чаще стали оставлять с остатками чая на столе, вдали от подружек. Чашка стала хандрить, и в один прекрасный момент (во время водных процедур, то есть, когда её стали мыть) выскользнула из рук и упала на пол. Финал, как ты, мой дорогой читатель, мог догадаться, был плачевен: она разбилась. Оставшиеся чашки горевали о самоубийстве подруги и долго не могли понять, зачем она это сделала. А через пару дней к ним поставили точно такую же чашку, и все обрадовались. Но новая чашка была не такой, как прежняя: через некоторое время она сильно зазналась и была выброшена своими товарками из буфета.

На здоровье!

Дормидонт Дормидонтович Дормидонтов хотел было поесть, но испугался и перестал. Марфа Васильевна назойливо предлагала продолжить, но наш герой был непреклонен. От еды шёл едва уловимый парок, а по залу разносились звуки чавкающей публики. Подошёл официант.

– Тараканов нести? – поинтересовался он.

– Несите! – улыбаясь, заявила Марфа Васильевна.

– Нет! – чуть не плача, выдохнул Дормидонт, повернулся к стоящему рядом со столом тазику и опорожнил в него содержимое желудка. – Пойдёмте, любезная Марфа Васильевна! – решительно заявил он, вытирая полотенцем губы.

Дормидонт помог Марфе подняться, и они двинулись к выходу, оставив за спиной стол, ломящийся от разной снеди: маринованных скорпионов, печёных змей, cушёной саранчи и жареных червей. На улице наши герои сели в такси и уехали прочь от сияющих огней китайского ресторана.

***

В третьем часу ночи Дормидонт проснулся от смутного чувства, что кроме него и Марфы в комнате есть кто-то ещё. Домирдонтыч открыл глаза и присел на кровать. На прикроватной тумбочке лежали цветы, а рядом расположилось два ряда больших тараканов, которые шевелили усами и пристально смотрели на Дормидонтова. Он не поверил своим глазам. Тараканы поклонились и в мгновенье ока расползлись кто куда. Дормидонт посмотрел на цветы – под ними лежала открытка. На картоне были напечатаны цветы, всё это обильно замазано блёстками и украшено выборочным лакированием. Открыв открытку, Дормидонтов увидел слово «Спасибо», выложенное тараканьими экскрементами…

Дед и неопределённость

– Дедушка, а расскажи, как всё было, – заныл внук.

– Значится, так…

И дед стал рассказывать, как горел в танке, как лежал в госпитале, как познакомился с будущей женой, как родился сын, а затем и внук.

– Деда, а теперь расскажи, что будет, – сказал внук.

– Будешь много знать – скоро состаришься. Дедом станешь.

Но внук не стал дедом, он в 27 лет сменил пол.

Эдик

Почёсывая авторучкой за ухом, Эдуард писал письмо. Эдик имел озадаченный вид, он аккуратно выводил буквы, но руки почти не слушались. Через час была исписана половина страницы. Эдуард посмотрел на творение рук своих, и оно ему не понравилось – он смял письмо и выбросил в корзину, а через пять минут написал его заново, но уже на компьютере, и отослал по электронной почте. Письмо предназначалось Маше, соседской девочке. А Эдик, стало быть, был соседским мальчиком. И было ему целых пять лет, из которых ровно год он умел читать и писать. А вот то, что было в письме, знает только Маша. У неё и спрашивайте.

Гадриан

Гадриан прогуливался около пещер, в его сандалии набился песок, и ему пришлось присесть на камень, чтобы высыпать назойливые песчинки. Примерно в пятидесяти стадиях находилось море, волны которого лизали песчаный берег. Рука Гадриана упёрлась во что-то выпуклое, и тут погас свет. Гадриан испугался и стал кричать. Страх обуял его, и он не мог с собой совладать. В темноте он услышал шёпот: между собой переговаривались два человека. Чьи-то руки столкнули Гадриана с камня, и тут снова стало светло. Гадриан увидел убегающие в пещеру фигуры людей, он вскочил на ноги и припустил за беглецами. Глаза после яркого солнца несколько секунд ничего не видели во мраке пещеры, но затем Гадриан заметил в стене щель, сквозь которую пробивались лучи света. Щель исчезала на глазах, словно кто-то с другой стороны пытался её заделать. Гадриан обшарил все стены в поисках лаза, но так ничего и не нашёл. Тогда он сел и стал ждать, пока кто-нибудь появится. Прождал он сутки, после чего ушёл к себе в деревню.

***

– Разработчиков ко мне! – рявкнул директор.

– Мы здесь, – сказали Маурицио и Адамо.

– Какой идиот додумался на камне кнопку поставить? – брызжа слюной орал директор.

– Мы скоро всё исправим, – заикаясь, ответил Адамо. – Уже идём, прямо сейчас начнём.

– Ну что за идиоты… – про себя подумал директор и посмотрел на монитор.

На экран выводилась картинка из мира Гадриана: рабы несли вельможу, крестьяне ехали на волах, на рынке шла бойкая торговля. И тут монитор погас.

– Уже исправляем! – в один голос закричали Адамо и Маурицио, и картинка снова появилась.

Грга и Боян

Грга Катич выкатил тележку и поплёлся в сторону рынка. А навстречу ему идёт Боян Петич – несёт корзину с гусём.

– И что это у тебя в тележке? – спрашивает Боян Гргу.

– А не твоего ума дело! – отвечает Грга.

– Ну и ладно, не очень-то и хотелось знать, – с обидой в голосе произносит Боян, разворачивается и начинает идти впереди Грги, не давая себя обогнать.

– Ну ладно, иди посмотри, – сжаливается Грга и поднимает мешковину, которой покрыта тележка.

Боян суёт руку в тележку и вытаскивает кольцо от гранаты.

– Ой, что это? – округляя глаза, спрашивает Боян.

– Бегом! – орёт Грга, хватает Бояна за руку и прыгает с горки.

Они оба падают на землю и закрывают головы руками. Слышен взрыв, потом ещё один, затем – третий, и вот возле них пролетает колесо от тележки, а вслед за ним – то, что от неё осталось. Ошалелый гусь пробегает у них по головам. Наверху начинается суматоха: подъезжает машина, слышны выстрелы, кто-то громко матерится. Стрельба усиливается, подъезжает танк и начинает стрелять. Ухают взрывы, строчат пулемётчики, пролетает бомбардировщик и скидывает на деревню бомбы. Грга и Боян боятся шелохнуться, но, улучив момент, вскакивают и бегут в сторону виноградников. Там они встречают Радмилу и наперебой начинают ей рассказывать, что началась война. Радмила достаёт мобильный телефон и звонит Милене, которой передаёт всё то, что рассказали Грга и Боян. Милена, Грга, Боян и Радмила убегают в Белград.

С того момента прошло два года, войсковая операция закончилась, только-только отменили комендантский час, и Грга с Бояном после долгих скитаний возвращаются в свою деревню.

Через месяц после возвращения Грга поджигает сухую траву на своём участке, а там оказывается ящик со снарядами, который забыли войска. И снова взрывы, канонада, войсковая операция. Да что же это такое! Как они там вообще живут?

Тяжёлая судьба

Кроха-сын пришёл к отцу-батону и спросил:

– Скажи, отец, почему ты батон, а я – кроха?

И отвечал ему отец:

– Потому что, кроха моя, ты моя кроха. Я – батон, а от меня появляются крохи.

И продолжал сын:

– А мать моя тогда кто?

А отец ему:

– А мать твоя – аппетитная пышечка, булочка румяная.

Так они и жили, пока всю семью не порезали ножом. На столе. За обедом.

Идиот

Солнце играло бликами на воде. Подул слабый ветерок, начался грибной дождь. Они бежали по берегу под дождём, держась за руки. Они смотрели друг другу в глаза и улыбались. Он залез на скалу и прыгнул в воду, она смотрела на него и визжала от восторга. Он не выныривал около минуты, и она заволновалась. Как только она начала в спешке скидывать с себя одежду, его голова показалась над водой.

– Давай быстрей на берег, дурак! – крикнула она, но он не ответил.

Она прыгнула в воду и поплыла за ним.

– Ну что, попалась? – сказал он и схватил её за руку.

– Идиот! – крикнула она и начала от него отбиваться.

Она развернулась, ткнула его ногой под дых и поплыла в сторону берега. Он ушёл под воду. В сердцах она собрала вещи и побежала к машине. Через десять минут, успокоившись, она вернулась на берег и стала искать его глазами. Его нигде не было. Она бегала по берегу и звала его, но тщетно. Слёзы заливали глаза, её разрывало изнутри, но всё было напрасно.

– Стоп камера! Снято! – режиссёр утёр лицо кепкой и выпил воды. – Давай следующую сцену!

Лисёнок и кулики

Лисёнка-подранка, который уполз в высокую траву от охотников, нашло сердобольное семейство куликов. Они свили для него гнездо рядом со своим. Пока глава семейства добывал хлеб насущный, его благоверная сидела на яйцах и присматривала за лисёнком. Кулик-папа приносил рачков и моллюсков и делил их между супругой и хворавшим гостем. Через некоторое время лисёнок окреп и даже пару раз поднялся на ноги, но ещё не мог как следует ходить. К тому времени у куликов вылупились птенцы, которые усердно пищали, чтобы получить свою дозу биомассы. Лисёнок стал плотоядно засматриваться на птенцов и их мать, и уже представлял, как поживится дичью. Одним утром лисёнок смог твёрдо встать на ноги и даже пробежать круг возле своего импровизированного жилища, и в то же мгновенье он задумал, что вечером осуществит свой коварный план. Время близилось к закату, отец-кулик принёс очередную порцию съестного, но лисёнок притворился спящим. Он лежал неподвижно с закрытыми глазами и ждал своего часа. Ветер шевелил высокую траву, и шум ветра заглушал все другие звуки. Лисёнок открыл глаза и перед самым носом увидел целую стаю куликов. Не успел он шелохнуться, как вся эта птичья свора налетела на него и стала яростно клевать – в глаза, уши, голову. Через минуту всё было кончено, и окровавленную тушку лисёнка стали пожирать десятки куликов, набивая свою ненасытную утробу.

Пираты

Пиратский корабль дрейфовал в нейтральных водах Сомали. Капитан созвал команду и сообщил, что сломались двигатели и теперь придётся полагаться только на удачу. Вдруг вдалеке показался катер, и все бросились к иллюминаторам. Катер приближался, и по лицам членов команды можно было понять, что что-то не так. Через пару минут на борт забрались люди с катера. В руках они держали автоматы Калашникова – это были сомалийские пираты. Сомалийцы собрали всю команду в трюме, а сами принялись грабить корабль. Добычей сомалийских пиратов стали спутниковая антенна, серверы и манифест пиратской партии Швеции.

Погуляем?

Милые и приятные люди, пришедшие на день рождения Александры, спустя пару часов превратились в воняющих перегаром свиней. Потом закончилась еда, и хозяйка стала искать, чем бы накормить начинающих визжать хрюшек. Александра увела на кухню одного полусонного хряка, и уже через полчаса на столе стояло новое мясное блюдо.

Северная сказка

С первыми лучами солнца Кытынкээв пошёл к яме, которую рыл уже неделю. Кости, которые он выкапывал, относились в чум, где Тиныл чистила их от грязи и мыла водой. Ближе к полудню Кытынкээв пошёл к другой яме, где хранилась мороженая оленина, после чего отнёс её в жилище и пообедал вместе с женой. А вечером, перед сном, Кытынкээв, как обычно, стал вырезать из кости разные фигурки. Раз в месяц он вместе с другими мужчинами ходил в посёлок, где выменивал фигурки на деньги и разные вещи. В этот раз в посёлок заехали американцы, которые увидели поделки Кытынкээва. Американцы стали совать ему в руки доллары, но тот отказывался. Тогда один американец показал пальцем на резную фигурку мамонта, сделанную из моржовой кости, и достал из рюкзака прямоугольный предмет серого цвета. Американец что-то нажал, и в окне прямоугольника появилась картинка. Жестами он стал объяснять, что хочет обменяться. Кытынкээв покрутил серое нечто в руках и кивнул головой. Американец взял фигурку и стал показывать другим соотечественникам. Те улыбались и хлопали его по плечам. Когда американцы ушли, подошёл Игорь, который знал, по мнению Кытынкээва, всё и даже больше. Игорь рассказал, что эта штука называется планшетным компьютером, настроил его и показал, как им пользоваться. Кытынкээв и Игорь пошли на почту, где был интернет, и скачали фильмы, музыку и разные фотографии, после чего Кытынкээв отправился домой. Тиныл посмотрела на неведомую штуку и сказала, что она бесполезна, тогда Кытынкээв завернул планшетник в оленью шкуру и отложил в сторону. Прошёл месяц, и Кытынкээв опять пошёл в посёлок, где выменял фигурки на ресивер для спутникового интернета, а также портативную электростанцию и топливо для неё. Всё это он принёс к чуму, протянул провода внутрь и подключил планшетник. Так как Игорь написал на бумажке, как и что делать, Кытынкээву не составило труда всё настроить и выйти в интернет. Тиныл подсела рядом и стала хихикать. Кытынкээв посмотрел на Землю со спутника, увидел социальные сети, а потом забрёл на facebook.com. Он стал читать тексты, и со временем в его мозгу появилась мысль о том, что он мог бы написать не хуже. Кытынкээв написал рассказ про человека, который в далёком городе писал рассказ про него, Кытынкээва, и его жену Тиныл, про то, как он вырезал фигурки и обменивал их на вещи, о том, как у него появился планшетник, после чего он и стал писать этот рассказ. Со временем Кытынкээв стал популярным блогером, но перестал читать другие рассказы. Потому что чукча не читатель, чукча – писатель.