Текст книги "Как брать интервью. Искусство задавать правильные вопросы и получать содержательные ответы"

2
Ноги в руки
В погоне за источниками информации

Интервью не случаются сами собой. Необходимо пойти и намеренно взять их. Обдумав, с кем и почему стоит поговорить, вы должны претворить свои мысли в жизнь. В первую очередь имеет смысл задуматься, что, скорее всего, никто не согласится поговорить с вами только для того, чтобы оказать вам услугу. Придется показать, для чего им обязательно нужно это сделать.

Мало кто просыпается утром и думает: «Интересно, кто сегодня захочет взять у меня интервью?» И начинает выкраивать время на встречу с интервьюером. Так могут думать разве что политики, специалисты по связям с общественностью и иногда первые лица организаций. Эти люди, возможно, когда-нибудь и станут вашими собеседниками, но чаще всего вам придется разговаривать с теми, для кого «дать интервью» – занятие далеко не рутинное. Чаще всего мы вклиниваемся в размеренную жизнь обычных людей. Даже вторгаемся. Людям приходится сдвигать все дела, чтобы впихнуть нас в свой график.

Журналист Рей Суарес говорит, что, чтобы убедить кого-то поговорить с вами, нужно заключить своего рода сделку. Соблюдение ее условий зависит от того, насколько вам можно доверять и не собираетесь ли вы «заманить [собеседников] в ловушку, подставить их или поступить с ними не по чести… Это глубоко личная сделка. Эти люди вовсе не горят желанием поговорить с вами, и вы вынуждены заниматься самопрезентацией, рассказывать, кто вы, а потом заставлять их заниматься тем, что им нравится меньше всего на свете, то есть разговаривать с вами»[17]17
  Thorn J. Q&A: Ray Suarez on holding the powerful accountable // Columbia Journalism Review. August 4, 2017. URL: https://www.cjr.org/special_report/qa-ray-suarez-on-holding-the-powerful-accountable.php


[Закрыть].

Вы – интервьюер, и именно вам приходится делать все, чтобы подстроиться к графику и делам потенциального собеседника. Непросто уговорить человека дать вам интервью – и практически невозможно, если вы предпочитаете усложнять процесс. Много раз ко мне обращались люди с телевидения с просьбой дать интервью на какую-нибудь актуальную тему и предлагали «заскочить» к ним в студию в центре города или в самом отдаленном от меня районе. Не вдаваясь в подробности, скажу, что ответом на такую просьбу может быть только «нет». Я работаю в то же время, что и все, у меня есть обязательства и личная жизнь. Если вам так важно взять это интервью, дорогой телевизионный репортер, прошу вас самого доехать до меня и не отвлекать меня от собственных занятий. Я найду на вас время. Но меня совершенно не прельщает вариант, при котором я целый час еду к вам на студию, оплачиваю парковку, после чего разговариваю с вами несколько минут и возвращаюсь к своим делам.

Я репортер, и именно я встаю в четыре утра, чтобы взять по телефону интервью у человека, находящегося на восточном побережье, где в это время семь утра. Спортивный теле– и радиоведущий Говард Коселл заходил в душевую полностью одетым и с включенным диктофоном, чтобы спортсмен мог разговаривать с ним не прерываясь. Если ты хочешь, чтобы с тобой разговаривали, максимально облегчи собеседнику задачу. И если что, будь готов оплатить химчистку.

Кто-то может предложить вам записаться на определенное время. Не записывайтесь на целый час, это слишком долго, да и вряд ли у кого-то найдется столько времени. Запишитесь на 15–20 минут. Получится дольше – прекрасно! Не отказывайтесь. Бывают исключения, но лучше рассчитывать на меньшее время, чем на большее.

ПРОЩЕ, ЧЕМ КАЗАЛОСЬ

Существует миф, что только самые неистовые экстраверты могут разговорить собеседника. Что это люди, у которых сквозь поры сочится уверенность в себе, которые без стеснения подходят к незнакомцам и выуживают из них то, что при других обстоятельствах те не сказали бы и под пытками. Это совершенно не так. Среди журналистов, конечно, есть те, кто не испытывает робости перед незнакомыми людьми, но в большинстве своем мы вовсе не такие. Мы отлично осознаем, что, чтобы взять интервью у незнакомца, требуется терпеть дискомфорт, часто усилием воли.

Нам всем порой приходится покидать свою зону комфорта, чтобы добраться до самой сути вещей. Св. Франциск Ассизский говорил: «Начните делать самое необходимое, затем сделайте то, что можете, и в результате вы увидите, что делаете невозможное». Не такая уж плохая мантра для берущего интервью.

Именно в таком настроении я приступил к истории о серийном убийце, который скрывался на юге Калифорнии.

В 1980-х годах Калифорнию терроризировал серийный убийца, известный как Ночной Странник. Он вламывался в дома по ночам, истязал, насиловал и иногда убивал их обитателей. Иногда он рисовал сатанинские пентаграммы на зеркалах, прежде чем скрыться.

Я тогда работал фрилансером недалеко от Сан-Диего, и, когда Ночной Странник напал на пару из Мишен-Вьехо, городка, располагавшегося менее чем в двух часах езды от моего дома, мне позвонили из отдела новостей и попросили выехать на место. В том конкретном случае на одну из жертв напали и жестоко изнасиловали, но ей удалось спастись.

«Мы уже знаем, что произошло, – сказал редактор. – Нам нужен материал о том, что творится с районом, в котором появляется кто-то вроде Ночного Странника. Каковы сейчас настроения в округе, когда все знают, что этот человек еще на свободе?»

Признаюсь, сначала я думал, что мне вряд ли удастся написать этот очерк об объятом ужасом районе. Захотят ли жители со мной разговаривать, особенно зная, что злодей все еще не пойман? Тот случай многому меня научил.

Подумайте, к чему прислушаться: к разуму, к чувству неловкости или к интуиции

Хорошо, не буду спорить: иногда взять хорошее интервью удается благодаря интуиции, но чаще – нет. Многим интервьюерам непросто преодолевать диссонанс между тем, что они должны делать (или их редактор считает, что они должны), и собственным дискомфортом. Нежелание разговаривать с определенными людьми или типами людей часто напрямую связано с личным опытом, предположениями, стереотипами и нежеланием беспокоить людей. Однако мой личный опыт научил меня в первую очередь не доверять своему чувству дискомфорта. Само собой, когда собеседник скорбит, гневается или пытается успокоить близкого человека, я не стану навязываться. Но я заметил, особенно работая над материалом о Ночном Страннике, что большинство людей вовсе не против общения с репортером, если он чуток и искренне желает докопаться до правды. Сначала вы, вероятно, будете чувствовать неловкость, но все же не стоит бояться задавать вопросы тем, чей комментарий вам нужен. Нормально показывать и то, что вам неловко. В конце концов, вы такой же человек, как ваш собеседник.

По дороге в Мишен-Вьехо я думал, представляет ли мой редактор, о чем меня просит. Сам он на восточном побережье, а городок, в который я направлялся, – на западном. Это два разных мира. Он что, думает, что люди все бросят и побегут отвечать на мои вопросы? Он хотя бы примерно представляет, какой страх сейчас сковал эти края? В целом я с доверием отношусь к издателям, потому что они, по-моему, понимают, что интересно читателям, и часто лучше, чем я, видят общую картину. Но в этот раз я боялся, что никто со мной и разговаривать не станет.

Из новостных сводок я примерно представлял, где произошло то самое нападение. Я увидел на улице почтальона, представился и спросил, знает ли он, в каком доме все случилось. Почтальон махнул рукой: вон там, в нескольких домах отсюда. Я быстро прикинул список ключевых фигур, чье мнение, по моим представлениям, было необходимо для хорошего материала. Официальная версия мне была не нужна: ее уже можно было прочесть в любой газете. Мне необходимы были местные голоса, в основном голоса соседей, а также тех, кто пытается обезопасить такие районы.

Сначала я чувствовал, что идти по соседям в лучшем случае пустая трата времени, а в худшем – вторжение в частную жизнь. Возможно, в юридическом смысле вторжением это назвать было бы нельзя, но что насчет морально-этических норм? Не посчитают ли меня безнравственным репортером, пустившимся в погоню за сенсацией? А сам я захотел бы разговаривать с репортером, если бы подобное случилось на моей улице? Однако в глубине души я знал, что в редакции правы. Страх – эмоция универсальная. Называя, объясняя, показывая его, иногда мы можем установить с читателями связь. Может быть, с помощью своего материала я смогу помочь читателям лучше понять самих себя. Не исключено.

Только собрав их мнения, я мог понять суть истории. Что на самом деле произошло в окрестностях? Мне не нужно было теоретическое объяснение. Я знал, что смогу проникнуть в суть, только если сами жители мне в этом помогут.

Как убедить человека поговорить с вами? Психотерапевту может понадобиться байка из собственной жизни, чтобы помочь пациенту открыться. Врачу, возможно, придется признать, что он чего-то не знает, но собирается узнать любым путем. Журналисту может быть полезно смириться со своим чувством неловкости и постучаться в дверь к незнакомому человеку. Именно это чувство риска часто помогает нам преодолеть свои ложные предположения по поводу того, что скажет или сделает другой человек. Я думал, со мной никто не захочет говорить. Но мой начальник сказал, что сделать это придется в любом случае.

И я решил ему довериться.

Хорошо продумайте приветствие

Когда кто-то звонит в дверь или по телефону (обычно это делают желающие что-то мне продать), я даю этим людям примерно пять секунд, прежде чем принять решение, позволить ли им продолжить. За эти пять секунд они должны меня убедить. Все эти люди почти всегда отвлекают меня от чего-то более важного и почти всегда пытаются продать мне что-то совершенно не нужное. Я человек вежливый (чаще всего), но в таких случаях почти всегда говорю: «Большое спасибо, но нет». Единственным исключением был один мальчик лет 12, который, запинаясь, сказал, как только я открыл дверь: «Я хочу попытаться вам кое-что продать». Я был заинтригован. Я прослушал весь его заученный текст и купил то, что он мне втюхивал. Мне эта вещь была абсолютно не нужна, и я даже не могу вспомнить, что именно это было. Я запомнил только то, что парнишка был очень искренний, и это сработало.

Как сказал Айра Гласс: «Просто покажитесь им, пусть они увидят, что вы обычный человек»[18]18
  Thorn J. Q&A: Ira Glass on structuring stories, asking hard questions.


[Закрыть].

Итак, если вы хотите, чтобы незнакомый человек поговорил с вами, как вам этого добиться? Как вариант можно копировать других и бравировать напускной уверенностью в себе. Но я скорее предлагаю честно сказать человеку с самого начала, кто вы и что вам нужно. Чужие люди за версту чуют лицемерие и отрепетированное дружелюбие (спасибо Свидетелям Иеговы!). Я советую отрепетировать свое приветствие. Произнесите эти слова вслух. Так вы сразу поймете и услышите, что приветствие звучит неуклюже, или слишком длинно, или так, будто вы пытаетесь продать страховку, Иисуса или шоколадные батончики.

В истории с Ночным Странником я решил, что чем проще будет мое приветствие, тем лучше. Не нужно вдаваться в подробности; не стоит слишком давить. Будьте тактичны; не спорьте, если вам отказывают. Помните, что никто не обязан с вами разговаривать. В той ситуации люди, скорее всего, были напуганы. Как я мог одновременно уважать их страх и пытаться убедить в том, что им стоит поговорить со мной – совершенно незнакомым человеком? В конце концов, они от этого разговора ничего не выиграют.

К такому интервью вас не подготовит ни одно практическое занятие. Не нужно играть заученную роль. Нужно быть собой, нужно проявлять заботу и внимание. А еще быть настойчивым. Вам ведь важно выполнить работу.

Наконец я решил вот что: я полностью отдамся на волю случая, как тот мальчик у меня под дверью.

Я подошел к двери дома, находившегося по соседству с тем, в котором произошло нападение, и постучал. Ответа не последовало. Еще несколько минут неуверенности в себе.

Я перешел дорогу и постучался в дверь дома, стоявшего прямо напротив того, в котором было совершено нападение. Дверь открыла пожилая женщина, точнее, приоткрыла сантиметров на пять, насколько позволяла цепочка. Хозяйку едва можно было разглядеть сквозь плотную проволочную сетку. Я постарался произвести впечатление человека дружелюбного, но при этом не переборщить.

– Здравствуйте, я репортер газеты The Boston Globe, хотел бы поговорить с вами о последствиях того, что здесь на днях произошло.

Ответ не заставил себя долго ждать.

– Нет. – И женщина стала закрывать дверь.

– Я понимаю и очень не хочу вас беспокоить, – сказал я. – А не подскажете, кто, как вам кажется, мог бы поговорить со мной?

Дверь приостановилась, и через щель снова выглянул глаз женщины. «Только не вспоминай про “Парк юрского периода”», – подумал я. Женщина махнула рукой в направлении одного из домов.

– Возможно, вот они смогут, – сказала она. – Там спряталась женщина, когда ей удалось сбежать.

И дверь закрылась. Я перешел через дорогу и позвонил. Мне показалось, что дома кто-то есть, поэтому я решил немного подождать. Потом я снова позвонил и постучал. Да, внутри точно послышалось движение. Через несколько мгновений на пороге появилась женщина в халате и с полотенцем на голове. Я повторил заранее заготовленный текст, немного его расширив.

– Здравствуйте, я репортер газеты The Boston Globe, хотел бы поговорить с вами о последствиях того, что здесь на днях произошло. Насколько я понимаю, жертва спряталась у вас дома? Мне не хочется нарушать ваш покой. Может быть, вы уделите мне несколько минут и ответите на вопросы прямо здесь, у входа?

– The Boston Globe? – переспросила женщина. – Вы приехали из такой дали?

– Я работаю в Сан-Диего, – ответил я. – Мы хотели узнать, как чувствуют себя жители после того, как в районе происходит нечто подобное. Думаю, вы хорошая соседка, раз жертва пошла к вам, верно?

Женщина не раздумывала долго:

– У меня совсем нет времени стоять и разговаривать. Вы видите, я только что из душа, жду гостей. Но если вы хотите войти и поговорить на кухне, пока я готовлю ужин, то я буду не против.

Готовьтесь импровизировать

Честно скажу: ее ответ меня потряс. Ночной Странник был еще на свободе. Как она поняла, что я не он?

Но именно так часто и проходят интервью. Вам кажется, что вы знаете, что дальше, но ваш собеседник вдруг сбивает вас с толку. Это роднит интервью с рассказами: начинаешь писать одно, но повествование вдруг принимает совсем другой поворот. Если хотите, чтобы рассказ получился живым и динамичным, следуйте за ним до тех пор, пока вам удается не терять основную идею. Если же вы будете жестко придерживаться первоначальной линии, история получится и в половину не такой интересной, а кто-то может и вовсе усмотреть в ней пропаганду. Интервью редко идут так, как вы запланировали. Об этом подробнее я расскажу чуть позже, но пока представьте, что интервью берут так же, как джазовые музыканты играют на сцене: крайне внимательно и с постоянной готовностью изменить курс. Они начинают играть мелодию, но, в зависимости от поведения солистов, а порой даже от реакции публики, могут вывернуть в абсолютно любую сторону.

У меня было не больше секунды на то, чтобы решить, могу ли я позволить себе импровизацию. Я думал, для всех будет безопаснее, если мы останемся на крыльце, у всех на виду. Но женщина пригласила меня в дом.

– Я не против, – изумленно выговорил я, – если только вы сами не против.

Она открыла дверь и направилась к кухне. В итоге я пробыл там почти два часа. Она даже ужином меня накормила! Мне было очевидно, что женщина на самом деле сама хотела поговорить о произошедшем. Она еще не полностью переварила события, ужас, последствия трагедии, а я был благодарным слушателем. Женщина предоставила мне много фактов и поделилась своими эмоциями.

Я смог взглянуть на ситуацию ее глазами. По окончании интервью она меня поблагодарила. И обняла. Да, это было очень странно, но я остался признателен ей за честность, доверие и человечность. А ужин был очень вкусный.

Дайте собеседникам возможность свидетельствовать

Уговорить ее ответить на мои вопросы оказалось проще, чем я думал. Как я уже замечал в других непростых ситуациях, люди часто хотят поговорить о том, что произошло. Они хотят засвидетельствовать события.

Понятие «засвидетельствования событий» я почерпнул у Рэя Брэдбери во время интервью. Он сказал, что мы в долгу перед Вселенной за то, что «становимся свидетелями чуда». Хорошие интервьюеры предоставляют собеседникам возможность высказать то, что они наблюдали, испытали, обдумали, в чем сомневались. Хорошие интервьюеры помогают нам понять себя и других, потому что они прорисовывают контуры новых измерений. В истории про Ночного Странника я смог помочь другим облечь в слова невнятные эмоции, которые они испытывали. Это очень ценно.

Перефразируя поэтессу Мэри Оливер, иногда самое важное, что мы можем сделать как люди, – это обратить внимание и засвидетельствовать[19]19
  Имеется в виду стихотворение американской поэтессы, лауреата Пулитцеровской премии Мэри Оливер (1935–2019) «Иногда» (Sometimes), в котором есть строки: «Инструкция к проживанию жизни: Обращай внимание. Поражайся. Рассказывай об этом» (Instructions for living a life: Pay attention. Be astonished. Tell about it). – Прим. ред.


[Закрыть].

Интервью помогают нам об этом рассказать.

Вот еще несколько ключевых фигур, которым я в тот день задал свои вопросы:

Библиотекарь, которая посвятила меня в подробности местной истории и посоветовала, что почитать о местной жизни. Помните, что я недавно говорил вам о библиотекарях? Золото, а не люди.

Владелец хозяйственного магазина, который рассказал мне, насколько взлетел спрос на замки для окон и дверей и лампочки с датчиками движения.

Продавец оружия, который рассказал, как резко выросли у него продажи.

Пастор местной лютеранской церкви, который готовился к следующей проповеди, зная, что его прихожане испытывают сильный страх после столкновения с ужасной жестокостью и насилием и что они вооружились до зубов.

Думаю, все эти люди были очень рады поговорить со мной. Они видели, что я старался засвидетельствовать то, что произошло, и сами желали поделиться со мной своими мнениями.

КАК РАЗГОВОРИТЬ ЗНАМЕНИТЫХ И ПОЧТИ ЗНАМЕНИТЫХ

Один из лучших фильмов об искусстве интервью на первый взгляд никак с интервью не связан. «Почти знаменит» (Almost Famous) – это фильм о рок-музыке и ее влиянии на музыкантов, об их спутниках и поклонниках. Он отдает дань музыке и тем, кто ее любит.

Но через несколько лет после выхода этого фильма я еще раз пересмотрел его и был поражен манерой проведения интервью, которую выбрал для себя пятнадцатилетний главный герой Уильям Миллер.

В самом начале фильма Уильям хочет написать материал о рок-группе Black Sabbath в журнал Creem, но вышибала не пускает его за кулисы. Уговорить охранника пропустить нет ни малейшей надежды. Затем прибывает команда на разогреве под названием Stillwater, и Уильям решается задействовать их.

– Здравствуйте, я журналист, пишу для журнала Creem, – говорит он, поднимая вверх номер журнала.

– Враг! – кричит один из музыкантов. – Журналюга!

– Я хотел бы взять интервью у вас или у кого-нибудь из вашей группы, – говорит Уильям.

Один из участников группы матом посылает молодого журналиста куда подальше. Другой снисходительно говорит: «Мы играем для фанатов, а не для критиков», – и машет рукой на прощание.

Но Уильям подготовился даже к встрече с командой Stillwater.

– Рассел, Джеф, Эд, Ларри, – обращается Уильям к участникам группы, мгновенно завоевывая их доверие. – Мне очень нравится ваша группа. Мне кажется, песня «Больной пес»[20]20
  «Fever Dog». – Прим. ред.


[Закрыть] – большой шаг вперед. И вы, ребята, сами продюсируете, вместо Глина Джонса. Это очень правильно. И гитара у вас там просто огонь.

Уильям поднимает вверх кулак.

– Так держать, – говорит он. А потом поворачивается и отходит от двери.

Участники группы переглядываются.

– Эй, ты куда?! – выкрикивает один из музыкантов.

– Да, вернись! Продолжай! – вопит второй.

– Я вообще-то тоже огонь![21]21
  Almost Famous: theatrical release / directed by Cameron Crowe // DreamWorks, 2000. Скрипт сценария, URL: https://www.dailyscript.com/scripts/almost_famous.html


[Закрыть]

А потом задняя дверь открывается, и парня затягивают внутрь.

Все остальное кино – это мастер-класс по желательному и нежелательному поведению во время интервью со знаменитостями. Очень рекомендую. Сначала Уильям думал, что будет разговаривать только с Black Sabbath, но смог сымпровизировать и обратиться к команде Stillwater. Как пел Стивен Стиллз: «Если не можешь быть рядом с тем, кого любишь, люби того, кто рядом с тобой». Уильям знал песни этой группы, подольстился к музыкантам и позволил им решать свою журналистскую судьбу.

Уговаривая известных людей дать вам интервью, готовьтесь к особым вызовам. Хорошо, если они рекламируют кино, книгу, диету, кандидата на выборах, мероприятие или новый аромат, и тогда ваше интервью интересно им как что-то вроде информативной рекламы. В противном случае вы им просто не нужны. Но вам-то они нужны. Поэтому вам придется сделать финт ушами и направить их энергию себе на пользу. Вам нужно упираться на то, что интересно им, но вовсе не обязательно вам. А еще вам нужно найти что-то, что выделит вас из череды других интервьюеров.

Придется использовать шкурный интерес собеседника. А для этого нужна подготовка.

Почему этому человеку нужно отвечать на ваши вопросы? Вот что вы должны ему объяснить. Он должен понимать не хуже вас, в чем цель интервью. А ведь эта цель должна прийти вам в голову задолго до начала интервью. Тщательно продумайте убедительные аргументы. Продемонстрируйте, что вы достаточно хорошо подготовлены, чтобы не задавать те вопросы, на которые собеседник уже отвечал тысячу раз.

Когда я пригласил Карима Абдул-Джаббара на интервью в рамках нашего «Писательского симпозиума», я решил, что в первую очередь обращу его внимание на то, о чем мы не будем говорить. «Баскетбол меня не интересует», – сказал ему я. На самом деле я сказал это его менеджеру (чуть подробнее об общении с посредниками я расскажу позднее). Это же не баскетбольный симпозиум. Это симпозиум писательский. И я хотел поговорить с ним о писательстве. А если быть еще точнее, о его писательстве. Я сказал, что хочу обсудить с ним его авторские колонки в The Washington Post и журнале Time на тему расизма, ислама, политики и применения оружия полицейскими, о его книгах для молодежи, о научно-фантастических книгах, о книгах об истории темнокожего населения и о новой его работе, о дружбе с тренером Университета Калифорнии в Лос-Анджелесе Джоном Вуденом. Я хотел поговорить о чтении и писательстве, о том, почему его авторский голос важен.

Я подумал, что с вопросами о баскетбольной карьере к нему обращались очень многие. А возможно, и о его замечательной роли помощника командира корабля в фильме «Аэроплан» (Airplane). Я был уверен, что он устал говорить об одном и том же, и к тому же все это связано с его прошлым. А ведь после завершения баскетбольной карьеры в его жизни произошло много интересного.

У Абдула-Джаббара не было необходимости разговаривать со мной. Он не обделен вниманием публики. Интервью со мной не принесет пользы его карьере. Я не заплачу ему целое состояние за эту беседу. Но я решил, что не так-то часто ему выпадает шанс поговорить о чтении и писательстве. Решил, что ему захочется обсудить эти темы. И не ошибся.

Однажды я загорелся желанием пригласить на интервью одного писателя, был абсолютно уверен, что мне нужен именно он, но буквально каждый, кому я говорил об этом, начинал убеждать меня, что я в жизни его не уговорю. Он просто очень редко дает интервью, говорили они. Наконец я нашел способ обратиться к нему напрямую (так всегда лучше) и сыграл свой коронный номер. «Писательский симпозиум» всегда проходит в феврале, поэтому я предложил этому писателю выбрать дату в феврале следующего года. «Извините, – пришел ответ, – я участвую не более чем в одном мероприятии в месяц, и несколько грядущих февралей у меня уже заняты».

Он думал, что так легко от меня избавится.

Я же немедленно ответил ему: «Какой ближайший февраль у вас свободен?»

– Через пять лет, – ответил он, на этот раз абсолютно уверенный, что отделался от меня.

– Мне это подходит.

Он приехал на симпозиум через пять лет – и был великолепен. Мы с ним до сих пор поддерживаем связь.

Кроме поиска тем, интересующих самих собеседников, и настойчивости, не лишним для вас будет умение делать вопросы более личными. Не для вас личными (хотя и это иногда неплохо, главное – не быть при этом слишком надоедливыми). Личными для тех, с кем хотите поговорить – поэтому я достаточно долго работаю над приглашениями для каждого из писателей. Я стараюсь ссылаться на их произведения, вклад в литературу, уникальность. К одному приглашению я однажды приложил небольшой подарок новорожденному, когда узнал, что супруга писателя совсем недавно родила. Еще как-то раз просил одного коллегу с факультета приложить личную записку к приглашению, потому что когда-то он был профессором в том университете, в котором училась жена этого писателя. Потом просил друга одной писательницы (и моего) доставить ей мое приглашение. Словом, я выдумывал все что угодно, лишь бы придать просьбе более личный характер. Так я переставал быть безымянной организацией, которой необходимо было заполнить пробелы в рабочем графике. И потенциальные гости чувствовали, что к ним проявляют искренний интерес.

Ларри Любенау, о котором я рассказывал в прошлой главе, добился интервью с Луи Армстронгом, уговорив работника гостиницы, который собирался отнести Армстронгу ужин в номер, разрешить ему прикинуться разносчиком еды. Как только Любенау попал в комнату, он признался Армстронгу, кто он, и спросил, нельзя ли ему взять интервью.

Я вовсе не призываю вас обманывать и выдавать себя за кого-то другого, но иногда без этого своего добиться невозможно. Вероятно, Джанет Малкольм все-таки была не так далека от истины.

Обычно, когда я прошу писателя об интервью, я пытаюсь найти в написанном этим писателем нечто такое, что можно связать с текущими событиями или каким-то случаем из моей жизни. Так тоже можно сделать приглашение на интервью более личным.

Приглашая на наш симпозиум Билла Мойерса[22]22
  Билл Мойерс (р. 1934) – американский журналист и политический комментатор. С 1965 по 1967 г. работал пресс-секретарем Белого дома при администрации президента Линдона Б. Джонсона. – Прим. перев.


[Закрыть], я отдавал себе отчет, что хочу от него слишком многого: он живет в Нью-Йорке (хотя погода в Сан-Диего в феврале – не такой уж плохой повод прилететь!) и я точно не смогу заплатить ему столько, сколько ему, вероятно, предлагают в других местах. Но я знал, что он родом с юга и потому питает слабость к писателям из южных штатов. Пока я думал, как сделать поездку ко мне на интервью привлекательной для этого гостя, мне попалась вот такая строчка в книге Фланнери О’Коннор «Тайны и обычаи» (Mystery and Manners):

«[Христианский писатель] занимается не тем, что решает, что будет хорошо для христианина, и дарует ему именно это. Как полный сомнений Иаков, он смело встречает все, что встречается ему на пути, и не знает, выйдет ли он целым из этой борьбы».

Я сказал Мойерсу, что эта строчка напомнила мне о его журналистике, книгах и выступлениях. А ведь если бы я тщательно не продумывал, как его пригласить, я и не узнал бы об этих материалах, книгах и выступлениях. В этом и состоит процесс подготовки[23]23
  Мойерс ответил, что прервет отпуск в Мексике и приедет ко мне на «Симпозиум», добавив, что его покорила именно цитата из О’Коннор.


[Закрыть].

Пытаясь найти тоненькую нить связи со знаменитостью, обратите внимание на то, что происходит вокруг вас, на то, что вы читаете, слышите, наблюдаете перед собой, испытываете, и используйте это как способ заявить о своей готовности вступить в диалог.

Великий спортивный журналист и комментатор Дик Энберг был одним из немногих людей, кто сумел уговорить легендарного бейсболиста Теда Уильямса дать ему интервью. Как? Он был хорошо подготовлен, настойчив и креативен. Тед Уильямс был для Энберга настоящим идолом. Когда Энберг комментировал игры клуба California Angels в 1969 году, Уильямс был менеджером клуба Washington Senators. В обязанности Энберга входила организация шоу до и после игры, и он решил добиться участия Уильямса в шоу до начала матча.

Проблема заключалась в том, что Уильямс ненавидел журналистов и почти не давал интервью.

Энберг пролистал автобиографию Уильямса в поисках каких-то зацепок, а потом заглянул в Бейсбольный реестр – и вот же она! Как-то раз в 1941 году Тед Уильямс подавал мяч на позиции питчера целый иннинг и выбил двух игроков Детройта в аут. Вот за что зацепился Энберг. Он спросит знаменитого отбивающего об успехах в подаче.

Во время отработки удара по мячу Энберг подошел к Уильямсу со спины, представился и сказал, что хочет пригласить его на свое шоу. Уильямс проигнорировал его, продолжив смотреть на игроков своей команды на поле. Тогда Энберг сказал:

– Обещаю, что не задам ни одного вопроса об отбивании мяча.

Уильямс посмотрел на Энберга, и тот продолжил:

– Я хочу поговорить о том случае, когда вы подавали, играя за клуб Red Socks[24]24
  Имеется в виду клуб Boston Red Socks. – Прим. ред.


[Закрыть] против Tigers[25]25
  Клуб Detroit Tigers. – Прим. ред.


[Закрыть] и вывели Руди Йорка из игры после трех страйков.

Уильямс обнял Энберга за плечо и согласился на интервью. И вообще после этого они поддерживали дружеские отношения всю свою жизнь.

– Он не захотел бы разговаривать со мной, если бы я задавал ему те же вопросы, которые задавали абсолютно все, – спустя много лет сказал мне Энберг.

Есть еще как минимум один способ уговорить знаменитость разговаривать с вами, но он рискованный и несколько противоречит здравому смыслу. Выбрав его, готовьтесь работать на перспективу. Тактика такова: игнорируйте этого человека.

Именно так поступила спортивная обозревательница Джеки Макмаллен, когда захотела взять интервью у звезды баскетбола Патрика Юинга. Макмаллен, которая сама когда-то была блестящей баскетболисткой в колледже, писала о матчах НБА в Sports Illustrated, The Boston Globe и ESPN. Она знала об игре больше других журналистов и каждый раз, работая над статьей про клуб New York Knicks, она замечала, что после игры все репортеры окружают знаменитого центрового команды Патрика Юинга и просят именно его комментария, даже если сам он в этой игре особенно себя не проявил.

Макмаллен пошла другим путем. На нашем «Писательском симпозиуме» она рассказала, что обращалась за комментарием практически к каждому игроку команды, но только не к Юингу. В одном сезоне она была беременна, и ее положение было уже заметно.

Когда начался новый сезон, Макмаллен продолжила вести себя по-старому, то есть разговаривала в раздевалке почти со всеми игроками, кроме одного, и вот после одной игры, по ее воспоминаниям, ей показалось, что весь свет померк у нее за спиной. Она обернулась и увидела громадную фигуру Юинга (его рост – больше двух метров).

– Кто у вас? – спросил он.

– Простите? Не понимаю, о чем вы, – отозвалась Макмаллен.

– Я видел вас в раздевалке в прошлом сезоне, и вы были беременны. У вас мальчик или девочка?

Макмаллен говорит, что так начались их плодотворные профессиональные отношения. В конце концов она написала о Юинге очерк в The Boston Globe и выиграла за него национальную награду спортивных журналистов агентства Associated Press.

Еще один секрет, который может помочь вам договориться об интервью с известным человеком: максимально упростите ему задачу. Когда я хочу поговорить со знаменитостью, я стараюсь заручиться только ее согласием прийти на интервью. Это означает, что им не обязательно готовиться к беседе на определенную тему или что-то специально читать. Если они могут или хотят, пусть готовятся, но я предполагаю, что они люди занятые и еще одно задание им просто ни к чему. Будет проще, если они явятся и ответят на вопросы. Иногда согласие дать вам интервью зависит только от того, насколько человека это «не напрягает». Так произошло, когда поговорить со мной согласилась ведущая подкаста Криста Типпет. Брать у людей интервью – это ее профессия. И вот я приглашаю ее отвечать на вопросы, а не задавать их. Как ей такая идея? Такой вариант ей очень понравился.