Текст книги "Ребенок от чужого мужа"

Дина Исаева
Ребёнок от чужого мужа

Дина Исаева

* * *

1

– Мясо пережаренное, – свекровь брезгливо кривит лицо и отпихивает себя тарелку. – Подошва, ей-богу. Игорь, как ты вообще его жуешь?

Я сильнее сжимаю вилку и прикусываю губу от обиды. На приготовление этого стейка я кучу времени потратила. С Машкой мы встали ни свет ни заря и час тряслись в маршрутке, чтобы успеть к открытию рынка. Еще сорок минут там бродили, пока выбирали куски получше. В нашей семье мясо готовил папа, поэтому я в нем не слишком хорошо разбираюсь. Продавец меня убедил, что это самое лучшее.

– Жестковато, но терпимо, – хмыкает Игорь, погружая ломтик в рот. – Не ресторанное конечно.

Обидно до слез. Я может быть и лучший повар, но это все-таки ужин в честь моего рождения.

– На говядине экономить не нужно, – наставляет свекровь. – И руки жалеть нечего – отбила бы колотушкой как следует, было бы нежным.

– Вкусно, мам! – звонко выкрикивает Маша и улыбается своей задорной детской улыбкой со своего высокого королевского стульчика.

На душе сразу становится легче. Мое четырехлетнее солнышко. Всегда меня поддержит.

– А тебя не учили, что взрослых перебивать нельзя? – рявкает свекровь, поворачиваясь к дочке. – В школе таких как ты учителя сразу в коридор выгоняют.

У меня душа на части разрывается. Если нападки Риммы Геннадьевны в свой адрес я могу стерпеть, то за Машку готова ее придушить голыми руками. И Игорь… Ну хотя бы раз за нас вступился. Жует «подошву» и делает вид, будто его происходящее не касается. Все потому, что дочь моя ему не родная. Да и я, видимо, родной никогда не стану. Для чего только замуж мне предложил? И я тоже дура, согласилась. Это потому, что ухаживал он красиво, а Машке нужен был отец.

– Римма Геннадьевна, на мою дочь голос повышать не смейте, – едва сдерживая гнев, прошу я. – Она перебивать вас и не думала, а просто решила меня поддержать в мой день рождения. – Улыбнувшись, я подмигиваю Маше: – Никто ее в школе в коридор выгонять не будет. Учителя будут Марию обожать.

Голубые глазки моей девочки восторженно загораются. Она спит и видит, когда пойдет в школу. Даже рюкзак уже себе выбрала, розовенький, с котятками. Она у меня настоящая леди: джинсов и брюк не признает. Только юбочки, платья, сарафанчики. Этим она точно не в меня пошла.

– Это ты в доме моего сына рот мне закрывать вздумала, Катерина? – понизив голос, шипит свекровь. – Совсем оборзела. Игорь тебя, нищенку, с улицы подобрал, да еще и с прицепом. Сидела бы уж тише воды, ниже травы и не вякала. Чего удивляться, что у тебя ребенок ни грамма не воспитанный.

В груди все пылает от несправедливости. Это меня-то Игорь с улицы подобрал? Я хорошую квартиру снимала и добросовестно трудилась секретарем. Миллионов не зарабатывала, но на жизнь и воспитание дочери хватало. Это же он сам, когда на место коммерческого директора пришел, прохода мне не давал. Цветами задаривал, звонил, в рестораны звал. И женитьба – его идея. Почему только молчит сидит? Знает ведь свою мать. Она если заведется – не остановишь.

Я проглатываю оскорбление и смотрю на мужа.

– Игорь… – сама на себя злюсь, потому что губы от обиды трясутся. – Может быть, ты хотя бы что-нибудь в мою защиту скажешь?

– Что, например, Кать? – равнодушный взгляд мужа застывает на моем лице. – У нас ужин семейный. Сделай так, чтобы он обошелся без скандала.

Нет, это просто невозможно больше выносить. Я ведь живая! Работаю пять дней из семи, разрываясь между хозяйством и кружками для Машки. Я ведь стараюсь! Все делаю, чтобы быть хорошей женой: стираю, готовлю, убираю, а в перерывах стараюсь и волосы успеть покрасить и маникюр делать, чтобы на женщину быть похожей. Но всего этого недостаточно. Просто я дефектная в их глазах, потому что дочь воспитываю одна. «Нагуляла», – так однажды свекровь ляпнула соседке.

– Машуль, – натянув на лицо улыбку, я поворачиваюсь к дочке. – А хочешь мы с тобой в кафе-мороженое пойдем? Прямо сейчас?

Машка начинает ерзать на своем стульчике в предвкушении. Конечно, она хочет. Сладости она обожает, а вот этих двоих, что сидят напротив нее – нет.

– Это дурдом какой-то, – тут же возмущается свекровь. – К ней на празднование пришли, а он уходить собралась. Игорь, и ты просто так это оставишь?

Но мне на ее возмущения уже наплевать, и на то, что скажет Игорь – тоже. Дурой я была, что согласилась за него выйти. Очень уж сильно хотелось снова в сказку поверить. Дать себе второй шанс на счастье, а Машке – возможность обрести любящего отца. Не везет нам с этим. Ну ничего. Прорвемся. Я ни одной живой душе не позволю моей девочке детство испортить.

– Катя, сядь, – властно распоряжается Игорь.

– Не сяду, – с улыбкой парирую я, подхватывая дочку на руки. – Мы идем праздновать мой день рождения вдвоем. А вы с Риммой Геннадьевной жуйте жесткое мясо и перемывайте мне кости. Мне, к счастью, уже все равно. Через два часа я вернусь и соберу вещи. Жить в доме, где мне нельзя открыть рот, я больше не буду.

– Мама, мы правда отсюда уедем? – вкрадчиво спрашивает Маша, когда мы выходим в подъезд.

– Да. Вернемся в город, где я родилась. В Москву. Ты ее не помнишь, потому что слишком маленькая была, когда мы из нее уезжали. Это столица. Она очень красивая и большая.

– Тогда почему мы уехали оттуда? – недоумевает дочь.

Я тяжело вздыхаю. В этот богом забытый городишко мы сбежали от Машиного папы.

2

Я сажусь в детской на маленьком диванчике и не могу отвести глаз от спящей Маши. Такая она замечательная и добрая девочка растет. Я ведь действительно хотела как лучше, когда соглашалась выйти замуж за Игоря, чтобы у нее был любящий и заботливый папа, семья… А сейчас даже возвращаться в комнату к мужу не имею никакого желания. Даже, чтобы собрать вещи. Он не поинтересовался, когда мы пришли поздно вечером домой, почему нас так долго не было. Ни единого звонка, ничего… Хотя, что можно ожидать от человека, для которого мы никогда не станем родными?

– Кать, ты куда собралась? – спрашивает Игорь, нахмурившись.

Я молча собираю вещи с полок и бросаю их в сумку. Муж поднимается с кровати и хватает меня за руку, больно сжимая запястье.

– Я еще раз спрашиваю, куда ты собралась? Ни жилья своего, ни родственников у тебя здесь нет. Ну поскандалили малость, с кем не бывает? Знаешь же, что с мамой ссориться себе дороже, но нет каждый раз лезешь на рожон, – эти слова задевают меня еще сильнее, и я с силой выдергиваю свою руку.

– В родной город поеду. У меня там остались друзья. Все получится у нас с Машей. Отойди, Игорь, – он становится напротив меня и смотрит прищуренными глазами.

– Вот как? Получится у тебя все? Ну, а чего бы не получиться, а, Кать? – с издевкой спрашивает он. – Пока Маша маленькая была нужен тебе был, как сыр в масле каталась на всем готовом, а теперь все? Можно и хвостом вильнуть? В Москве-то мужчины побогаче будут, да? Ты вон ничего еще сохранилась, – брезгливо морщится и снова тянет ко мне руку.

Стискиваю зубы и призываю все свое самообладание, чтобы не вступать с ним в спор. Я не хочу больше терпеть ничьи нападки. Если сейчас не уйду, то они с Риммой Геннадьевной убьют во мне личность, а потом и в Маше.

– В четыре часа у нас поезд в Москву. Билеты я купила полтора часа назад. Наташа, моя лучшая подруга, обещала нас приютить, пока я не найду жилье и работу. Не в первой все начинать сначала, – холодно произношу я.

Сейчас как никогда я полна решимости уйти. Игорь кривится, а на его губах расползается едкая усмешка.

– А иди! – чуть ли не кричит он. – Давай! А я подожду, когда ты приползешь обратно.

– Не приползу! – хватаю сумку и иду в детскую.

Даже удивительно. Пришла к нему с одной сумкой, сколько времени прожили вместе, а ухожу с тем же, с чем и пришла…

– Мама, мы скоро приедем? – едва Маша успевает открыть глаза, как тут же прилипает к окошку и долго в него смотрит.

Я успеваю сделать ей чай, причесать непослушные волосы на голове, а еще позвонить Наташе. Она обещает нас встретить, а мне становится немного радостнее на душе. Несколько лет назад мы были очень дружны. И мне приятно, что она не отказалась мне помочь.

– Да, скоро, – отвечаю ее. – Через два часа, – сажусь рядом и обнимаю ее.

Внутри меня растет тревога. Эмоции немного поутихли, а страх перед будущим принимает куда большие очертания, чем вчера вечером. Но вспомнив все обидные слова свекрови и Игоря, понимаю, что так больше не может продолжаться.

Через два часа мы стоим на перроне, я осматриваю толпу людей, выискивая знакомое лицо, но Наташи среди них нет. Беру в руки телефон и набираю ее номер. Она отвечает почти сразу.

– Пять минут, Катюш. Выходите из здания, – быстро тараторит она и отключается.

Я перевожу задумчивый взгляд на Машу. Чувствую себя растеряно и непривычно, словно впервые приехала в Москву, хотя родилась и выросла в этом городе.

– А тетя Наташа хорошая? – спрашивает Маша. – А у нее есть дети?

Знаю, что Наташа вышла замуж. Но с мужем ее никогда не виделась. Общались мы лишь по телефону и не так часто, как это бывало раньше.

– Она тебе понравится, – улыбаюсь Маше, беру ее за руку и веду на выход. – Детей у нее нет. Поиграть будет не с кем. Но как мы устроимся, я оформлю тебя в садик и ты заведешь себе много новых друзей.

– Это хорошо… – немного грустно отвечает дочка.

Наташу я замечаю не сразу. Она изменила прическу и цвет волос. Выглядит даже моложе, чем два года назад, когда мы виделись в последний раз. Одета с иголочки. От нее пахнет дорогими духами. Настоящая красотка!

– Катя! – обнимает меня и целует в обе щеки. – С возвращением! А это у нас кто тут? – опускает голову и пристально рассматривает мою дочь. – Какая прелесть… Загляденье девочка!

– Спасибо. И за то, что откликнулась и согласилась помочь.

– Да мне не сложно, Кать. Тем более мои дела пошли в гору. Куча влиятельных знакомых теперь благодаря мужу. Куда-нибудь и тебя пристроим. Все лучше, чем в своей дыре сидеть и слушать упреки свекрови и мужа, – я одергиваю Наташу за рукав темного пиджака, а она поджимает губы. – Поняла, – тихо шепчет она, поглядывая на Машу.

Мы подходим к белому седану. Подруга садится за руль, а мы с дочкой располагаемся сзади. Всю дорогу Маша с восхищением смотрит в окно, а мы с Наташей вспоминаем наши юные годы. Настроение становится значительно лучше, а все тревоги отступают на задний план.

– Я вас сейчас домой закину. Вы понемногу осваиваетесь. У нас с Сергеем деловой ужин через час, а потом мы вернемся, и все вместе выпьем чаю.

Машина останавливается у элитной многоэтажки. Мы заходим в подъезд, Наташа представляет нас консьержу, и мы поднимаемся на лифте на двадцатый этаж. Я, как и Маша, с восхищением и открытым ртом смотрю вокруг себя и тихо радуюсь за Наташу, что ей удалось воплотить в жизнь свою мечту и добиться таких материальных благ.

Подруга открывает дверь ключом, ставит сумку на комод и не снимая туфель идет вглубь дома.

– Сережа, ты дома? – громко спрашивает она, затем поворачивается к нам с Машей. – Вы проходите, располагайтесь, – радушно улыбается нам. – Я сейчас покажу вам вашу комнату.

– Дома, – отзывается красивый мужской голос. – Буквально десять минут назад вернулся, – в дверном проеме появляется муж Наташи, а у меня все скручивается внутри в тугой узел, когда понимаю, что это тот самый Сергей, от которого я родила четыре года назад свою дочь.

3

– Знакомься, Катя, это мой муж – Сергей, – произносит веселым тоном Наташа. – Серёжа, это моя подруга детства – Катя. Я тебе уже рассказывала о ней.

Воздуха в просторной квартире вдруг становится мало. Я стою не в силах шелохнуться и сказать хотя бы слово. Лёгкие жжёт, а память упрямо воспроизводит в голове эпизоды из той… прошлой жизни, где мы были вместе.

Надо кивнуть в ответ и сказать, что мне приятно с ним познакомиться, но я не могу. Кажется, что это чья-то дурацкая шутка, но судя по тому, что проходит минута, а из-за угла никто не выкрикивает: «Розыгрыш!» всё происходит на самом деле. Моя подруга Катя вышла замуж за некогда любимого мной мужчину. Она, конечно же, не знала о том, что между нами что-то было… Это был короткий, но яркий и запоминающийся роман, который оставил шрамы на моём сердце.

Надеюсь, Сергей не выдаст нас перед Наташей? Не озвучит то, что раньше мы были любовниками?

– Рад знакомству, – первым произносит Сергей.

Мы смотрим друг другу в глаза, но как я не пытаюсь, не могу прочитать на его невозмутимом и спокойном лице хотя бы намёк на то, что он растерян. И в этот момент я так сильно ему завидую! Где взять столько самообладания? Как не грохнуться в обморок прямо в прихожей, когда тебя изнутри раздирают противоречивые эмоции?

– Я тоже… рада, – отвечаю сдавленным голосом.

Сергей переводит взгляд на Машу и хмурится. Темные глаза изучают мою девочку с головы до пят, и она отвечает ему тем же. Дочка у меня не из стеснительных.

Я начинаю не на шутку паниковать. Маша – его ребенок, но самому Сергею знать об этом нельзя знать ни в коем случае. Слишком поздно. Он женат, а Машутка уверена, что ее папа по работе уехал на другой конец земного шара и не смог вернуться.

– Как я уже говорила, нам нужно отлучиться буквально на час-другой, а вы в это время располагайтесь и чувствуйте себя как дома, – произносит добродушно Наташа. – Пойдемте, я покажу вам вашу комнату.

Она подталкивает меня в спину и мне приходится взять себя в руки. Лицо пылает от взгляда пронзительных карих глаз, а ноги подгибаются и становятся ватными. Мне стоит огромных усилий, чтобы идти.

– В холодильнике полно продуктов, – продолжает Наташа. – Можете брать всё, что душе угодно. А это… это ваша временная комната. Она небольшая, но достаточно уютная.

Я бегло осматриваю спальню и совершенно ничего не соображаю. Как дальше быть? Как смотреть в глаза подруге? Хочется развернуться и тут же сбежать отсюда! Но куда я пойду с вещами и ребёнком на руках? Отель слишком дорого стоит, а Маша устала с дороги и сильно хочет спать.

Кажется, Наташа ничего не заметила. Ни моего смятения, ни длинной паузы, ни многозначительных взглядов. Мы с Сергеем отлично сыграли свои роли, но от этого на душе почему-то становится ещё гаже.

Наташа хорошая. Мы знакомы ещё с пелёнок, потому что наши родители дружили задолго до нашего появления. Общий детский сад, школа, одна парта на двоих. Дальше наши пути немного разошлись – я поступила в технический университет, а Наташа пошла учиться на юриста. Мы были совершенно разными: подруга любила шумные вечеринки, веселье, общество, я же была более закрытой и чувствовала себя не в своей тарелке, когда попадала в большие компании незнакомых людей. Мой идеальный вечер – тишина, интересная книга и чашка горячего чая. Но всё это никогда не мешало нам с Наташей дружить.

– Спасибо тебе, – произношу, осматривая комнату. – Чувствую себя неловко за то, что приходится стеснять вас с мужем. Обещаю, что поиски квартиры надолго не затянутся. Я съеду в ближайшие дни.

– Кать, прекращай делать из себя виноватую! – шутливо произносит Наташа. – Вы с дочерью совершенно не помешаете нам. Живите столько сколько нужно!

Дверь в прихожей громко хлопает, и мы остаемся с дочерью одни. Тело слабеет и мне приходится опуститься на кровать. Закрываю пылающее лицо ладонями, пытаюсь успокоить колотящееся в груди сердце.

Мы познакомились с Сергеем почти пять лет назад на корпоративе компании, в которой я на тот момент работала. Высокий, красивый, харизматичный, с обворожительной улыбкой и манящим взглядом он сразу же привлек к себе внимание всей женской половины нашего коллектива. Я тоже смотрела на него украдкой и даже представить не могла, что в этот же вечер сбегу с празднования вместе с ним. Тогда я поверить в происходящее не могла. Он выбрал меня среди десятка роскошных женщин, которые были готовы броситься за ним сию секунду хоть на край света. Один только танец и один разговор с глазу на глаз… В тот вечер я впервые поверила, что любовь с первого взгляда существует.

После сумасшедшей ночи, проведенной вместе, Сергей стал приглашать меня на свидания. Он водил меня в кино, приглашал в дорогие рестораны и ухаживал так как ни один другой мужчина до него. Нам было хорошо вместе. Мы проводили страстные вечера и ночи вдвоем, ездили загород на выходных и планировали совместный отпуск. Все изменилось в тот момент, когда я узнала о том, что беременна.

Я плакала, потому что боялась. Наши отношения длились чуть меньше двух месяцев, и я не была уверена в том, что Сергей будет рад. Но он обрадовался, заверил меня, что совершенно не против обзавестись общим ребёнком, тем более, когда у нас всё так хорошо в отношениях! Сделал предложение. Я поверить в свое счастье не могла. Мы станем мужем и женой, а вскоре – родителями. Мой Сергей действительно меня любит.

Первое же УЗИ на двенадцатой неделе было подобно удару молнии. Врач сочувственно сообщила нам, что исследование выявило отклонения и у нашего малыша есть все признаки синдрома Дауна. Затем звучали ещё диагнозы, но из-за шума в ушах я их не слышала.

В момент, когда мне так сильно нужна была поддержка, Сергей попросил сделать аборт. Он предложил бездушно убить нашего общего ребёнка, который был ни в чем не виноват и которого я полюбила всей душой. Я долго мучилась: плакала ночами, изучила статьи в интернете и перебирала в голове все возможные варианты. Но ни в одном из них не могла пойти на убийство.

Я покинула город сразу же после того, как соврала Сергею о том, что прервала беременность. Собрав вещи из своей съемной квартиры, переехала на новое место и ничуть не пожалела. Повторное УЗИ, сделанное спустя несколько месяцев, показало, что у плода нет никаких отклонений. Моя Маша была полностью здоровой. Но вернуться к человеку, который не поддержал меня в самый тяжелый для меня момент, я так и не смогла.

4

Наташа и Сергей возвращаются в квартиру спустя два часа. К тому времени Маша уже уснула, а я приняла решение как можно скорее найти для нас новое жилье. Невозможно вздрагивать каждый раз, когда Сергей будет на нее смотреть, и боятся, что он начинает ее узнавать. Все говорят, что Машутка – вылитая я, но когда я смотрю ей в глаза, то вижу ее отца. Дочка пепельная блондинка, а глаза у нее тепло-карие, почти ореховые, как у Сергея.

Как же мне было сладко и больно смотреть в них первое время. Ведь любовь по щелчку из сердца не выкинешь. Я до безумия любила Сергея, вот только простить не могла.

– Катя, вы покушали? – интересуется Наташа и, получив мой утвердительный кивок, предлагает: – Пойдем тогда чай выпьем.

Отказываться будет невежливо. В конце концов, подруга не виновата в том, что четыре года назад моя жизнь перевернулась с ног на голову. И в том что ее мужем стал Сергей тоже. Наш роман длился меньше полугода, и тогда, окрыленная собственным счастьем, я мало с кем общалась. Наташа была первой, кому я позвонила, когда приняла решение развестись с Игорем, и она сразу же предложила помощь. Страшно подумать, каким ударом для нее станет, если правда выплывет на поверхность. Хотя, о чем я? Это станет ударом для всех!

Я поправляю одеяло на плечиках Машутки и на цыпочках выскальзываю в коридор. Я солгала, сказав Наташе, что поела. Дочку покормила, а сама ни кусочка проглотить не смогла. Спустя четыре года судьба неожиданным образом снова свела нас с Сергеем. Разве могла я о таком подумать?

– Черный или зеленый? – Наташа трясет в воздухе двумя упаковками чая. Сергея за столом еще нет. Раньше его нужно было дважды позвать, чтобы он наконец сел за стол. Он много работал и его телефон непрерывно надрывался.

– Все равно, – я с благодарностью смотрю на подругу. – Спасибо тебе за гостеприимство.

– Ну ты что! Развод – это такое дело. Разве можно было оставить тебя в беде? – Наташа поворачивается к дверному проему и громко выкрикивает: – Сережаааа!

Грудь сжимается. Машка ведь спит. Детей у Наташи пока нет, поэтому она еще не понимает, с каким рвением каждая мать готова охранять сон своего ребенка.

– Сереееееж! – снова зовет она.

Не выдержав, я подскакиваю со стула, готовая сама его привести, лишь бы Наташа перестала кричать.

– Ой, – подруга виновато прикрывает рот рукой. – Дочка твоя спит, да? Прости, я забыла. Сергея не дозовешься. Вечно на телефоне висит. Приходится раз по десять кричать.

Я молчу. Очевидно, за четыре года он стал еще более занятым.

Наташа выходит с кухни и за стол они возвращаются вместе. Мне требуется прилагать усилия, чтобы не прятать глаза. Сергей мало изменился. Ему сейчас тридцать два, самый расцвет для мужчины. Те же густые темные волосы, та же небритость и прямой взгляд. Спортзал он не забросил, судя по тому, что его плечи выглядят шире и нет ни намека на брюшко. Они с Наташей подходят друг другу. Оба яркие, красивые. В груди тоскливо щемит эхом старой боли, которую я смогла пережить. Это ведь могла быть наша с ним жизнь.

– Ты с Катей незнаком, потому что мы на какое-то время выпали друг у друга из жизни, – говорит Наташа Сергею. – Мы учились в школе и были лучшими подругами. Говорят же, что старая дружба не ржавеет. Когда Катька позвонила и сказала, что разводится, я поняла, что обязана ей помочь.

Сергей не проявляет ни единой эмоции. Его глаза устремлены на меня, но смотрят будто насквозь.

– Сожалею, что вам пришлось такое пережить. Разрыв дается непросто. Может быть, у вас с мужем еще не все потеряно.

Его тон стал другим. Сухой, отрешенный. Раньше я могла часами наслаждаться его голосом. Даже просила на ночь что-нибудь мне рассказать.

– Про разрыв я знаю не понаслышке, – я стойко удерживаю его взгляд. – А с мужем у меня точно все. Но ничего, мне двадцать восемь всего. Появится новый.

Сергей щурится.

– В столице с женихами у вас точно проблем не будет.

Я чувствую, что Наташа начинает посматривать на нас с недоумением и понимаю, что разговор выходит за рамки общения двух незнакомых людей. У нас с Сергеем так и раньше было. Мы могли подолгу спорить обо всем на свете, даже поругаться немного. Правда потом всегда мирились.

– А вы? – я поворачиваюсь к Наташе. – Давно поженились?

– Год назад, – подруга смотрит на Сергея и улыбается. Сразу видно, что очень его любит. – А я, кстати, не знала, что ты родила, Кать! Сколько твоей дочке лет?

Я вздрагиваю. Если я назову настоящий возраст Маши, он все поймет. Сложит дважды два и случится катастрофа. Я не могу это допустить.

– Маше уже… три года, – произношу я с запинкой под пристальным взглядом Сергея. – Ты не волнуйся, Наташ, я надолго у вас не задержусь.

– Да брось! У нас огромная квартира. Места всем хватит! – Наташа понижает голос: – А отец Маши кто, кстати?

Мне хочется сквозь землю провалиться. Врать я умею плохо. Мне проще промолчать или сбежать, как я это всегда это делаю.

– Игорь, – прочистив горло, бормочу я. – Мы поженились уже после того, как Маша родилась.

– И он тебя просто так отпустил? – возмущенно восклицает Наташа. – Без денег? Даже не побеспокоился, где будет спать его дочка?

– Екатерина вряд ли с ним советовалась, – вдруг громко произносит Сергей. – Наверняка просто сбежала, не дав ему шанса что-нибудь изменить.