Текст книги "Вспомнить всё… Сборник рассказов лейтенанта о своей службе в Чечне 2003—2005 гг."

Поимка беглого солдата внутренних войск

Отличился боец из республики Тыва моего взвода. В одну из ночей на заставу поступил звонок с 1 УСа, как я рассказывал выше это один из четырех ходов сообщения уходящий от заставы метров на 150—200. В самой дальней точке находился один из ночных наблюдательных пунктов. Ночь была темная, часа в два ночи поступает сигнал с поста о том, что задержали человека который двигался со стороны станицы мимо нашей заставы.

Мы с резервной группой выдвинулись к посту, соблюдая меры предосторожности, я опасался, что у задержанного могли быть запросто соратники где – нибудь в кустах неподалеку, поэтому двигались быстро, но осторожно.

Прибыв на наблюдательный пост, я увидел невысокого молодого парня, внешностью напоминающей нечто среднее между азиатским и кавказским типом лица. Одет был в байковую рубаху белого цвета с какими то узорами, в армейских ботинках и камуфлированных армейских штанах. Вел себя смирно, плохо говорил по русски. Я приказал усилить наблюдение за местностью, и запросил по связи дежурного по части. Доложил о задержанном. Минут через двадцать из части прибыл УАЗик с командиром разведроты и несколькими разведчиками.

Ребята в разведроте полка были все крепкие, рослые и взрослые, много было сверхсрочников. Я знал, что в развед. подразделения и подразделения специалистов отбирают самых лучших, спортивных, образованных. Остальных иванов направляют по пехотным ротам. Поэтому мне всегда было немного завидно смотреть на солдат– разведчиков, хотелось таких же молодцев иметь в своем строю.

Прибывшие разведчики, действовали слаженно, сразу профессионально провели досмотр нашего пленника, я про себя отметил, что даже не подумал сделать личный досмотр, да и не знал я, что с ним делать. Все время ожидаешь нападения на заставу какой то группы противника, а здесь непонятно что за человек. Сказалось отсутствие рабочего военного опыта.

С задержанного сняли рубашку, а под ней оказался военный китель. На рукаве была эмблема внутренних войск, в карманах была какая то мелочевка. СОЧинец (СОЧ-самовольное оставление части), сразу понял я и ужаснулся.

К тому моменту, бедолагу разговорили, а говорил он по русски очень плохо, неразборчиво. Оказалось, что он сбежал из своей части которая находилась в Наурском районе и отправился домой к родителям. Непонятны были причины такого поступка, чего то не выдержал по всей видимости, может быть неуставных взаимоотношений или командиры лютовали, не ясно, но сам факт, того, что находясь на враждебной территории, покинуть свою часть и пробираться по Чечне, толком не зная направления, ночуя у местных, это кстати они дали ему рубаху, для меня было непостижимо.

Думаю, что ему повезло и он не попал в руки бандитов или в рабство, а попал именно к нам. Скитался он на момент поимки целых две недели. Нам было некогда вникать в подробности, разведчики его увезли в часть до выяснения личности, думаю, его передали обратно в свою часть. Но этот случай человеческой глупости или может быть безысходности мне запомнился надолго.

Первые потери

Спустя несколько дней после нашего приезда в полк, 1 августа 2003 года, по части разлетелась печальная новость о взрыве моздокского госпиталя.

Камаз начиненный взрывчаткой протаранил здание госпиталя, и взлетел на воздух обрушив строение, в результате теракта погибло 52 человека, в том числе и военнослужащие нашей части находившиеся на излечении. Мы, лейтенанты, еще ни с кем из полка не были знакомы, и не прониклись никакими чувствами, кроме ненависти к ублюдкам, которые задумали и претворили в жизнь этот злодейский план.

Между тем, несколько военнослужащих нашего полка погибли и получили ранения, точно помню погибли офицер начальник службы КЭС и боец, старожилы с ужасом об этом говорили, так как хорошо их знали.

Помню, как родители переживали, смотря новости и не имея возможности оперативно со мной связаться, узнать жив ли я. Дело в том, что адрес части был РСО Алания г. Моздок в/ч 42839, хотя мы находились в Чечне. Сибирь далеко и эта разница была непонятной, поэтому родители считали, что я обязательно находился в эпицентре кровавых событий. Вообще два года нахождения в Чечне добавили седых волос моим, и не только моим родителям, но мы с ними никогда это не обсуждали, они мне ничего такого не говорили, просто это чувствовалось, большая поддержка, любовь и постоянная обеспокоенность.

Солдатская баланда которую нам доставляли на заставу, мне уже встала поперек горла, кормили личный состав отвратительно. Старослужащие, принципиально не ели эти помои, где-то находили деньги, заказывали себе с оказией еду из военторга, это были сосиски, кетчуп, майонез, хлеб и сладкие рулеты на десерт. Скорее всего они, да и мы все, посадили себе желудки за время этой службы.

В один из дней, я решил побаловать себя нормальной пищей, сделать это можно было в офицерской столовой части, готовили там для офицеров, по слухам сносно, но идти надо было на свой страх и риск. Дело в том, что начальник заставы не должен отлучаться с заставы и оставлять личный состав, все-таки боевое дежурство. Но наведя справки, узнал, что в дневное время, ненадолго, в полк сходить можно, главное придумать повод по убедительнее, если тебя вдруг в полку опознают, как начальника заставы. В общем желание выбраться в гарнизон перемешанное со зверским аппетитом, молодого растущего организма взяли верх над муками совести и я свинтил с заставы на обед.