Текст книги "Семь дней до апокалипсиса"

– А ты думал, тут тебе ларёк на рынке? – искренне возмутился демон. – Тут миллиарды душ томятся, да еще и в сотнях вариантов Ада. Это же тебе не Рай с их клиентской базой, которая меньше, чем у Нетфликса! Это огромная корпорация, на минуточку…

– Почему в сотнях вариантов? – майор запутался окончательно.

– Поясняю, – вздохнул демон. – Взять вот типичного олигарха с постсоветского пространства. Жил себе мальчик Сёма, ходил в музыкальную школу, учился на пятерки, и был единственной радостью любящей мамы Доры Моисеевны. Закончил вуз с красным дипломом, поступил в аспирантуру, а тут – бац! Союз развалился! И внезапно обожаемый мамин сыночек Сёма стал владельцем металлургического комбината. Знакомая картина?

– Еще бы, – мотнул головой Лёха. Он иногда почитывал журнал Форбс.

– И вот он получил пулю от конкурента, или был затрахан насмерть женой, двадцатилетней фотомоделью, или просто помер от инфаркта, не суть. Куда его? В Ад или в Рай?

– В Ад, конечно, – не задумываясь, ответил Лёха. – Куда же еще?

– А вот и нет! – торжествующе заявил демон. – Да ему после того, что он в девяностые пережил, наши раскаленные угли – на один зуб. Он попадет в Вальхаллу!

– В Рай? – изумился Лёха. – Но это несправедливо!

– Вот ты все-таки некреативный, – вздохнул с сожалением демон. – Задача Ада какая?

– Ну, чтобы клиент побольше мучился… – предположил майор.

– В точку! – щелкнул пальцами Левиафан. – А теперь представь себе приличного еврейского мальчика, который сто лет подряд вынужден есть жареную свинину, бухать с утра до вечера и непрерывно получать по лицу. А каждую ночь его трахают агрессивные мускулистые тётки. А у него с пяти лет плоскостопие, близорукость, сколиоз и гастрит. Представил?

– Гениально! – выдохнул Петров. – Индивидуальный подход, значит? Поэтому сотни вариантов?

– Ну конечно! – воскликнул демон. – Или вот, возьми бабульку – ровесницу революции, которая умерла в конце девяностых, что для нее будет Раем?

– Не знаю, – честно признался Лёха.

– Поздний Леонид Ильич. Лето семьдесят девятого, Геленджик по профсоюзной путевке, – пояснил демон.

– Логично, – сказал, подумав майор Петров.

– А теперь возьми топ-менеджера Газпрома. Что для него будет Адом?

– Не знаю, – снова признался Лёха.

– Поздний Леонид Ильич. Лето семьдесят девятого, Геленджик по профсоюзной путевке, – снова пояснил демон. – Приходится, так сказать, допускать пересечение клиентских потоков, и у основных конкурентов мощности арендовать. Это и есть высший пилотаж в адской логистике. Иначе для всех мест не напасешься. Дошло?

– С ума сойти, – выдал от души Лёха. – А адом для той бабульки что будет? Я даже представить не могу, что ее напугать могло бы.

– И никто этого представить не может, – со вздохом признался демон. – Их сразу амнистируют, и на перерождение отправляют. Вселяют в мальчиков, которым предстоит в спецназе служить. Грех такой материал портить.

– Как все сложно-то! – вздохнул Лёха.

– А то ж! – выдал самодовольный демон. – Ладно! Разговорились мы с тобой, майор. Дело у меня к тебе. Предлагаю работу по специальности.

– Чего? – выпучил глаза Лёха. – Я же умер вроде! И тут тоже по специальности? Да за что? Я не согласен, лучше вечные муки!

– Майор, майор! Не горячись! – примиряюще поднял руки Левиафан. – Ты не понимаешь, от чего отказываешься!

– У меня до выслуги две недели! – Лёха уже завелся. – У вас тут что, других ментов нет?

– Рабочих нет, – признался демон, – только начальство, вроде Козопупенко твоего. Да только оно бесполезное, начальство это. А мне человек с земли нужен, который работу розыска знает.

– Тут что, ни одного опера нет? Во всем Аду? Ты что демон, меня за дурака держишь? Ты хочешь сказать, что все опера в Рай идут?

– Идут, – обреченно махнул головой демон. – Все опера и следаки сразу идут в Рай, как великомученики. Считается, что искупили все грехи при жизни. Палочная система приравнена к пыткам во всей цивилизованной галактике. Ты что, не знал?

Глава 3

– А какой он, Рай для оперов? – поинтересовался Лёха.

– Та-а-ак! – на носу демона появились очки, а в руках огромный фолиант. – Опера, на «О», вот вы где! Год рождения твой тогда посмотрю. Та-а-а-к! Ага! Твой Рай – это прожить жизнь топ менеджера Газпрома с января по июнь 2008. Ну, там нефть по сто сорок, доллар по тридцать. Откат от поставщиков уже получил, годовой бонус будет в марте. Жене говоришь, что уехал в тайгу на буровую, и там телефон не ловит, а сам – на Мальдивы с секретаршей Людочкой. Она тебе намекает, что не против тройничка, и есть подходящая подружка-мулатка без комплексов, которая тоже мечтает на острова слетать. Особенно, если кто-то все это оплатит. Ну а дальше по программе – рассветы, закаты, безудержный секс, наркотики и безлимитный алкоголь высшего качества. Ты ж топ-менеджер Газпрома, а не какой-нибудь несчастный академик.

– И так сто лет? – ошалело спросил Лёха. – Охренеть!

– Ну да! – ответил Левиафан. – У нас на небесах все по-честному. Великомученики по высшему разряду в Раю пребывают.

– А что тогда я тут делаю? – с подозрением спросил Лёха. – Я не искупил, что ли?

– Ну, – заюлил демон, – пьянство, суицид…

– Так это ты все подстроил, сволочь! – заорал Лёха, у которого оперская чуйка и логика были на высоте. Двадцать лет в органах – это вам не фунт изюма.

– Я давал тебе шанс! – начал отбиваться он. – Без шанса запрещено новых сотрудников вербовать.

– Так это ты меня вербовал? – возмутился Лёха. – И какой же ты мне шанс давал?

– Да такой! – торжествующе сказал демон. – Если бы ты дураком, слабаком и алкоголиком не оказался, то вся твоя последующая жизнь была бы потом просто райской. Это и был твой шанс, понял?

– Не понял! – признался Лёха. – Поясни. Меня же уволили!

– А ты приказ подписывал? – поинтересовался демон. – Ты его вообще видел?

– Хм, не видел, – задумался Лёха. – Но можно и акт об отказе от подписи составить.

– Да его никто подписывать не стал. Мужики все, как один, отказались. Полковнику твоему пришлось вид сделать, что это он тебя так попугать решил.

– Вот черт! – Лёха был в шоке. – А банк, в котором мои деньги пропали?

– Ты бы следующую статью прочел, майор. Там опровержение было. Ты в сам банк позвонил хоть? Или, может, заехал?

– Не позвонил и не заехал, – мрачно согласился Петров.

– У этого банка лицензию отберут, но позже. Банчишко и, правда, мутный. Но ты бы свои деньги с процентами получить успел.

– А Наташка? – воскликнул Лёха. – Она же меня бросила!

– Она Виолеттку встретила, одноклассницу, и та ее накрутила. Я тебе по секрету скажу, эта корова всю жизнь Наташке завидует, и когда та мужика путного находит, начинает ей на мозги капать. А Наташка – чистая душа, ты же сам знаешь, вот и повелась. Она уже пожалела о своих словах.

– Врешь! – хмуро заявил Петров.

– На, читай! – демон запустил по столу целый и невредимый Лёхин смартфон. Тот вошел в мессенджер и начал читать сообщения, начиная с самого раннего.

«Лёша, прости, я такая дура!»

«Лёшенька, родной, ответь!»

«Ты на меня обиделся?»

«Петров! Ты почему не отвечаешь?»

«Петров, я тебя бросаю! Ты жалкий неудачник! Не звони мне больше!»

«Лёша, прости, я такая дура!»

«Лёшенька, я же тебя люблю!»

«Ты сволочь бездушная, Петров! Я тебя видеть больше не хочу!!!!!!!!!»

«Лёшенька, ну почему ты не отвечаешь?»

– Вот блин! – потрясенно сказал Лёха. – Ну, а то, что я двадцать четыре этажа залил? Это как?

– А ты к себе домой зашел хоть? – презрительно сказал демон. – Там протечка в стыке между плит. У тебя даже ламинат не вздулся. Гарантийный случай в чистом виде.

– Нет, я не зашел! – на Лёху было больно смотреть. – Но ведь Управляющая компания звонила… Они сказали, что это я… Там же батареи…

– Они все жулики, – отмел аргумент демон. – Уж кому, как не тебе, это знать.

– А я сразу на крышу… – схватился за голову майор. – И я так понимаю, что мелкая авария на дороге – это уже не в счет.

– А вот и нет! – торжествующе сказал демон. – Это было самым главным во всей этой истории! Я же сказал, при вербовке всегда дается шанс. Мы свято блюдем мировое равновесие, раз что-то забираем, значит, что-то должны дать взамен.

– Да что вы тут дали-то? Я же новый Крузак разбил! А этот амбал мне потом по морде врезал.

– Ориентировки вспоминай, долбодятел! – не выдержал демон. – Ну!

– Гоги Кутаисский! – простонал Лёха. – Он же в федеральном розыске! Вот я осёл!

– Да тебя полковник Козопупенко после этого на руках носил бы, майор! Вы бы на него все глухари отдела повесили, понимаешь? Козопупенко бы тебе и звание, и медаль, и даже новую квартиру пробил бы через тестя.

– Твою дивизию! – простонал Лёха. – Вот я дурак!

– Да, неумён, это факт. И сразу в бутылку ныряешь, – удовлетворенно сказал Левиафан. – Ну что, все по-честному было? Претензии есть?

– Да вроде нет, все по-честному, – хмуро согласился Лёха. – Да только я на вашу вербовку согласия никакого не давал. Это всё равно подстава получается.

– Конечно, подстава. Но ты не забывай, что я все ж таки демон, а тут тебе таки Ад, а не кадровое агентство, – самодовольно сказал Левиафан. – Может, ты мне про трудовой кодекс еще чего скажешь? Так его и в МВД не соблюдают, почему же я должен?

– Чего тебе от меня надо? – хмуро спросил демона Лёха.

– Найти нужно кое-что, – признался тот.

– А что именно?

– Да так, безделица одна, – заюлил демон. – Но подробности только после подписания контракта. У тебя пока допуска нет.

– Ну, показывай свой контракт! – заявил Лёха, который твердо решил, что теперь-то его уж точно никто не облапошит.

Контракт оказался пергаментным свитком длиной метров десять, исписанным мелкими буквами, да еще и готическим шрифтом, отчего читать его было форменным мучением. Продравшись через хитросплетения юридических формулировок, Лёха понял следующее:

Ближайшие сто лет он служит оперуполномоченным в ранге младшего беса с возможным повышением в званиях. Довольствие – согласно штатному расписанию, отпуска и наказания – согласно приказу номер (он его не запомнил, тем более тот был написан латинскими цифрами). Вроде бы контракт, как контракт. В МВД почти такой же.

– Где тут подписывать?

– Внизу, конечно, – удивился демон. – Где же еще? Там еще слово есть «подпись». Видишь?

– Вижу. А где ручка? – поинтересовался Лёха.

– Кровью, майор! – над головой Левиафана полыхнуло пламя. В руке Петрова оказалось старинное перо, острое, как игла. Он бестрепетно уколол себе палец и приложил отпечаток к пергаменту.

Раздался гром, а темноту за окном расчертили ветвистые молнии.

– Контракт подписан и засвидетельствован небесами! – Левиафан ничуть не напоминал мелкого красномордого поросенка. Напротив, он вырос впятеро и был сейчас демоном с хвостом, рогами и клыками, торчащими во все стороны. И он был, воистину, ужасен. – Добро пожаловать в АД!

– Да где же я это слышал? – мучился Лёха. – Вспомнил! Когда в отдел лейтенантом пришел после универа, вот именно так все и было. И даже слова те же. Начальник розыска так и сказал: Добро пожаловать в Ад. Это я, получается, опять в райотдел попал, только до выслуги не две недели, а сто лет? Так что найти-то надо?

– Жезл Вельзевула, – честно признался демон. Он резво залез под стол, в который немедленно ударила ослепительная молния. Видимо, произносить всуе имя данного персонажа было чревато. – Его украли на позапрошлой неделе.

– А что произойдет, если я его все-таки не найду?

– Как что? – удивился Левиафан. – Апокалипсис случится, что же еще? Солнце превратится в сверхновую звезду, и планета, которую ты знаешь под именем Земля, погибнет в пламени. На розыск тебе дается семь дней, так что, лучше его все-таки найти. Потому что иначе ты, за срыв сроков расследования, ближайшие сто лет проведешь, сидя голой жопой на раскаленной сковороде.

– Да, ситуация, – почесал затылок Лёха. – Слушай, а ради интереса, а что было бы, если я тот контракт не стал подписывать? Сразу на сковороду, без права на обжалование?

– Да с чего ты это взял? – изумился демон. – Да ничего бы тебе не было. Контракт – это продукт свободного волеизъявления двух договаривающихся сторон. Он не может быть навязан, в противном случае считается юридически ничтожным. Гражданский Кодекс, часть первая. Вот, ты все-таки неуч.

– А что, так можно было? – раскрыл рот Лёха.

– Ну да! Ты же опер! – с недоумением ответил демон. – Я бы тебя тут же на сто лет в твой оперской Рай отправил. Тот, который на Мальдивах, с двумя телками и бухлом.

Ничего этого Лёха уже не слышал. Он потерял сознание. От чувств-с.

– Так, ладно, – принял неизбежное майор Петров, когда очнулся. – Что случилось, то случилось. А где этот жезл пропал?

– Да я не в курсе, – развел руками Левиафан, снова приняв свою энергоэффективную форму.

– А как он хоть выглядел? – спросил Лёха.

– Ни малейшего представления не имею, – пожал плечами тот. – Я его ни разу не видел.

– Да как же я тогда его искать должен? – изумился Лёха.

– А я откуда знаю? – искренне изумился демон. – Ты у нас опер или я?

– Понятно, – вздохнул Лёха. – Где терпила? Ну, этот ваш Вельзевул. Мне его опросить надо. Эй, Левиафан, или как там тебя? Ты где?

Демон несмело выглянул из-за стола, под который только что залез, ожидая неминуемой кары. Но молния ударила вхолостую, оставив на столешнице лишь черное пятно.

– Ты, придурок, кого терпилой назвал? – прошипел он. – Князя тьмы? Ты что, совсем больной?

– А что не так? – удивился Лёха. – Потерпел, значит, терпила. Это профессиональный сленг. Эй, ты куда опять делся?

– Я под столом сижу, – признался демон.

– А почему ты под столом сидишь? – задал Лёха резонный вопрос.

– Потому что страшно до усрачки, – любезно пояснил тот.

– А что, этот самый Вельзевул такой серьезный чувак?

– Да, и он нас прямо сейчас слышит, – прошипел демон, напоминающий по цвету полотно. – Он всегда слышит, когда его имя произносят. Конечно, серьезный! Ты же про ассирийского царя Синаххериба знаешь? Так вот, он был его земным воплощением.

И демон торжествующе посмотрел на майора, ожидая увидеть восхищение и ужас в его глазах. Он этого не дождался, а лицо опера выражало полнейшее недоумение. Леха отрицательно помотал головой. Он такого царя не знал, и откровенно говоря, не знал даже, для чего ему о нем знать надо было.

– Да как же тяжко с тобой, – вздохнул демон. – Сейчас я тебе аналогии полегче подберу. Представь себе Ивана Грозного, Лаврентия Палыча и Влада Цепеша в одном лице. Представил?

– Почти, – признался Лёха. – А Влад Цепеш – это кто?

– Hijo de la chingada! Idiota de los cojones. Hijo de mil putas. La mierda del toro. Un burro sabe mas que tu! – Левиафан от чувств перешел на испанский, и начал бегать по кабинету, вздымая руки. Впрочем, он вскоре успокоился и сел в свое кресло.

– Это прообраз графа Дракулы. Господарь Валахии, прославившийся своей беспримерной жесткостью, – ответил он абсолютно спокойно, и даже как-то буднично. – Теперь представил?

– Теперь представил, – сказал Лёха.

– И умножь на сто! – припечатал Левиафан.

– А, так это почти как зам начальника главка, только в хорошем настроении, – успокоился майор. – Ну, так бы сразу и сказал. А то ты каких-то давно умерших людей приплетаешь с именами, которые я даже выговорить не могу.

– Porca madonna mia, – обреченно произнес демон. – Да за что мне это? Ладно, тебя к переброске готовить надо. Свободен, майор! – его глаза внезапно сверкнули и приняли размер суповой тарелки. И это было последним, что Лёха видел в этом кабинете.

Почему в этом? Да потому, что он оказался в полутемном помещении, где даже окна не было с красивыми видами. Судя по всему, это был подвал. Покрашенные масляной краской стены, стеллажи, уходящие в бесконечность, письменный стол с доисторическим ламповым монитором и мрачный тип с зеленой мордой, рожками и пятачком, не оставляли сомнений в том, что это склад материальных ценностей. Почти как оружейка в родном отделе. А мрачный тип – местный каптёр, получить с которого хоть что-то полезное будет подвигом, сравнимым с покорением Эвереста. Голым, в одиночку и без альпинистского снаряжения.

– Кто такой? Почему не знаю? Чё тут забыл? – доброжелательно поинтересовался каптёр, капая с клыков слюной, которая шипела на полу, разъедая дешевый линолеум. – Если появился тут без допуска, я твоей пропитой печенью Цербера накормлю. Понял, чучело безрогое?

– На себя посмотри! – возмутился Лёха. – И есть у меня допуск, я только что контракт подписал.

– А, новый терпила! – понимающе протянул каптёр.

– Кто терпила? – возмутился майор. – Я терпила?

– Ну, не я же! – развел руками бес. – Ты контракт подписал? Подписал! Значит терпила. Нормальные опера сейчас на Мальдивах с двумя разноцветными телками кувыркаются, причем все трое пьяные и обнюханные вдрабадан. И как тебя угораздило-то, касатик?

– Да, так получилось, – со свистом втянул в себя воздух Лёха. – Набор счастливых случайностей.

– Ладно, говори, чего тебе надо? – спросил каптёр.

– Да я и сам не знаю, – честно признался Лёха. – Я тут подрядился за неделю стыренный у местного начальства жезл найти. Как же его зовут? Вельзевул, вот!

Лёха растерянно огляделся. Каптёр куда-то исчез. Но Лёха уже был опытным, и подошел к столу, под которым ожидаемо и нашел кладовщика, трясущегося, как осиновый лист.

– Вылезай! – сказал ему Лёха.

– Ты совсем дурак? – поинтересовался каптёр. – Ты зачем высокое руководство всуе поминаешь? Оно же нас слышит.

– А как я его жезл буду искать, если его поминать нельзя? – удивился Лёха.

– Да откуда я знаю? – удивился каптёр, вылезая из-под стола и отряхивая пыльные коленки. – Ты у нас тут опер или я?

– Да мне вообще-то его опросить надо, Вельзевула вашего! Таков порядок! – заявил Лёха. – Да где ты опять? Вот пропасть! Вылезай, давай!

– Не вылезу! – упрямо заявил каптёр, сменивший зеленый цвет кожи на бледно-голубой. – Ты психбольной, я тебя боюсь.

– Ладно, вылезай, я не буду больше, обещаю, – поклялся Лёха.

Каптёр вылез, вновь отряхнул колени и вопросительно уставился на Петрова.

– Ну? – с недоумением сказал он.

– Что ну? – спросил майор.

– Ладонь давай! Да не эту, дубина, левую! Правая – это у конкурентов!

Леха механически протянул бесу левую ладонь, над которой тот провел рукой, после чего на ней появилась адская пентаграмма, которая вспыхнула малиновым цветом и пропала, оставив после себя только легкий зуд.

– Это что такое? – удивился Лёха.

– Адская метка, – пояснил каптёр. – Ксива, если, по-вашему.

– Удобно, – восхитился Петров. – И не потеряешь.

– Да, – подтвердил каптёр, – хорошо в техотделе придумали. Эту форму ввели, когда предыдущие корки вконец замучились менять. То в желудочном соке растворяются, то в пламени напалма сгорают, одна морока с ними была. А тут, даже если от трупа одна кость осталась, опознание элементарно проводится. Очень удобно!

– От трупа? – изумился Лёха. – У вас тут что, сотрудники при исполнении гибнут?

– Конечно! – удивился бес. – Это же служба, можешь при задержании на ненормального волшебника нарваться, а он тебя молнией приложит. Или мантикора какая-нибудь сожрет. Всякое бывает, это же служба…

– Так я же мертвый! – изумленно спросил Лёха. – Как меня убить можно?

– Узнаешь, – с каким-то мерзким предвкушением заявил бес. – Насовсем тебя убить нельзя, а на время можно, и оно в общий срок не входит, придется дослуживать. На ощущения, впрочем, это не влияет. Так что на костер попадать от души не рекомендую.

– На костер? – завопил Лёха. – На какой еще костер?

– К инквизиторам на костер. На тебе же адская метка, и ты для них – исчадие Сатаны, – терпеливо пояснил каптёр. – Ты что, дубина, контракт не читал?

– Читал, – убитым голосом сказал Лёха.

– А приказы с инструкциями, которые в нем перечислены?

– Нет, их не читал, – Лёхе стало совсем грустно.

– Ну, и дурак, – любезно прояснил ему обстановку бес. – Там же все самое интересное написано. Ты знаешь, я тебе даже немного завидую. Тебе еще столько нового узнать предстоит.

– Издеваешься? – спросил его понурый Лёха.

– Ага! – оскалил морду в омерзительной улыбке бес. – Конечно, издеваюсь! Я тебе, парень, вообще ни хрена не завидую! Потому что ты конкретно влип! Ты на какой срок контракт подписал?

– На сто лет, – недоуменно ответил майор, и понял, что только что сморозил необыкновенную глупость.

Глава 4

– А? Я не ослышался? – приложил ладонь к уху каптер. – На сколько лет ты контракт подписал?

– На сто лет, – хмуро повторил майор Петров.

– Ой, я не могу! Я сейчас от смеха лопну! – бес начал хохотать и колотить кулачками по письменному столу. – Ну, ты и кретин! Тут ведь больше года еще никто не служил, а потом сразу на Мальдивы с выходным бонусом отчаливали. Тут при увольнении третью телку выдают, действующую мисс Вселенная, черную карту «Центурион» с лимитом лям зелени в месяц, и пожизненный запас Виагры без побочных эффектов. Какие могут быть побочные эффекты у мертвеца?