Текст книги "Все приметы любви"

Дмитрий Драгилёв
Все приметы любви Книга стихов

Об авторе

Дмитрий Драгилёв родился в 1971 году в Риге. Образование – Латвийский университет (история), Веймарская консерватория и Йенский университет (славистика). Работал на радио, выступал с концертами как джазовый пианист, аранжировщик и руководитель ансамбля. Редактор журнала «Via Regia» (Эрфурт) в 2001–2003 гг. Стихи, проза, эссе и переводы публиковались в журналах («Даугава», «Уральская новь», «Воздух», «Крещатик», «Дети Ра», «Литературный европеец», «Родная речь»), антологиях («Освобожденный Улисс»), онлайн-изданиях («Теxtonly», «Современная русская литература с Вячеславом Курицыным»). Автор сборника стихов «К чаю в пять» (2001, 2003), книги очерков «Лабиринты русского танго» (2008). Лауреат премии журнала «Дети Ра» за 2006 г. и призер берлинского открытого русского слэма.

Предисловие

 
СТРОЧКА ИЗ ПЕСНИ
 
 
В провинции на чай
яви прекрасный облик.
Амур ошибся,
он – Заздравный Конь.
 
 
Ах, лунный манускрипт –
ландшафт зачах –
меня поэзией не тронь!
 
 
По всем приметам
время на весах.
 
 
Пегас в провинции,
и ах! –
он не погас,
он – комик.
 

Подражание Драгилёву

Название книги «Все приметы любви» звучит, как строчка из песни. Но песни такой я пока ещё, кажется, не слышал. И в смелости автору книги не откажешь, и в зрелости, чтобы отличить важное от банального, и сделать это не выспренне, а просто. Тема любви никогда не уйдёт из поэзии и никогда не станет банальной. Банальной может стать только безответственность в отношении к любви, когда потребительство подменяет собой служение.

О Дмитрии Драгилёве написано не очень много, но более трёхсот упоминаний о нём, тем не менее, наберётся. Некоторые объявляют его «эстетическим формалистом», иные видят в его поэзии «развитие метареалистических традиций».

Честно говоря, я просто не понимаю, что такое эстетический формализм. А под метареализмом, насколько я знаю, понимается по определению Михаила Эпштейна (http://www.topos.ru/article/2553) «художественно-интеллектуальное течение 1970–1990 гг. в России, представленное поэзией и эссеистикой Виктора Кривулина, Ольги Седаковой, Алексея Парщикова, Ивана Жданова, Александра Еременко, Елены Шварц, Аркадия Драгомощенко, Ильи Кутика, Владимира Аристова и некоторых других».

Метареалисты противопоставляют своё творчество и свою эстетику смыслосозидания и смыслопереживания малосодержательности и переносу социально-рыночных отношений в поэзию, характерных для концептуалистско-постмодернистского искусства 20 в., которое все больше превращается в так называемую «арт-деятельность» и функционирует как производство, конструирующее арт-объекты – некие как бы музыкальные, информационные, художественные и литературные «продукты».

Поэзия Драгилёва несомненно ближе к служению, нежели к производству. Однако противопоставления концептуализму мне недостаточно, чтобы положительно охарактеризовать поэзию Драгилёва, как принадлежащую какому-либо течению. Если уж сравнивать, то – при всей несравнимости хороших поэтов – поэтика Драгилева напоминает мне по силе и по направленности Сергея Арутюнова.

Поэзия обоих опирается на раскрытие внутренней силы слова и не чурается сленга. Оба экспериментируют со смыслом и с синтаксисом, черпают из всех слоёв современного русского языка, при этом несут в себе редкое в наше время безусловно положительное начало, создают новый потенциал возвышенного и делают мировую поэтическую ось снова главной опорой Человека. Поэтическая мировая ось определяет верх и низ в нашем ментальном мире, которые соотносятся с понятиями возвышенного и низменного. Только с этой осью, со стремлением вверх, а не вниз возвысится Россия и достигнет достоинства и благоденствия. Да простит мне читатель не принятый ныне пафос этих строк. Оба автора строят свою поэтику на основе музыки, на природе Слова звучащего. Но если Арутюнов опирается в основном на классическую просодию, то Драгилёв явно тяготеет к джазу.

Частое отсутствие знаков препинания только подчёркивает музыкальную организацию поэтического текста. В отличие от многих современников, Драгилёв не стремится к редукции ни текста, ни смысла. Ровно наоборот, он разворачивает свою звуковую палитру на всю гамму музыкальных жанров от лёгкого скерцо, как, например, в стихотворении «Тисмень…» и до симфонической сюиты, как в поэме «Реминисценции».

Музыкальность произведений Драгилева имеет действительно джазовый характер, и звук его стиха окрашен истинно фендеровским тембром. Его поэзия состоится в первую очередь в пространстве звука и интонации. Буквы – это ноты. Тот, кто будет читать Драгилёва только глазами, воспримет разве что половину живой прелести его произведений. Бормочите, господа, свиристите, выпевайте, насвистывайте стихи Драгилёва, хоть полным звуком, хоть мурлычте себе под нос, но обязательно вслух!

Ассонансная настроенность, ритмическое разнообразие, богатство рифм создают ощущение свежести и приятного послевкусия. «…А ещё бесконечно важен звук, – пишет о своей поэтике Дмитрий Драгилёв, – будь это едва заметный щелчок или пряный многослойный аккорд большого джазового оркестра. Эти аккорды не случайны, ибо только благодаря ним мелодия отбрасывает тень, прорастает в глубины, находит свои корни и отражения».

«Все приметы любви» – строчка из песни, а песня эта – жизнь поэта, народа и жизнь языка. Так пусть нам всем поётся, и пусть нам всем живётся приметами любви. А песня, как польётся, так в сердце отзовётся – ты только позови.

Борис Шапиро

Берлин, 2008

«Успокойся мое сердце –…»

 
Успокойся мое сердце –
                           говорил парень игравший у меня на валторне
Или саксгорне. Сферическом инструменте
Горячая вода льется днями
Трехгранное поперечное сечение отражает свет без люминофоров и люкс-
                                                                                                секунд Производишь впечатление человека забывшего кастанеду во вторник В избе-читальне на эскалаторе новостной ленте
Бедняги
Много повидавшего на веку
 
 
Соседская девушка увлекается трилобалом
Балуется кислосладким хлебом
                              шестнадцатым номером
В мыслях набитых спаржей возвращается с бала
Хабалка все еще слушающая «You’re in the Army Now»
 
 
Думаешь я про тебя? Отнюдь. Подбивает наждак
Прометей на спокойствие мер и весей
Протеиновые существа и без ментов да менторов должны догонять и ждать
Как учил адмирал Эллингтон «жди известий»
 
 
Трилобал – витамин. А из раструба слюни летят в радиатор
                                                                       новенького джукбокса11
  Juke Box


[Закрыть]
Забавляет не Грета Скаччи но скачет селезень водолаз поет
В Поднебесной джонку освоят близнецы-братья на «в» – чемпионы бокса
Будешь скачивать – обрати внимание на наличие буквы «ё»
 
 
По следам паутины витражных звенящих снов баснословных призов
Все летит… навстречу заре как доблесть и кажется там еще
Полотнище по утрам развевалось
Каждый день в тростянке пахнет сосной и сосут подзол
Теща – камуфляж ариадны – обходит посты и бабла завалы
(что останется положи на счет)
 
 
Моя милая, ты скушала свои вафельки?
Тебе скучно в этой пыли, красавица?
Музыкант и сын писателя Андрей Хермлин освобожден
                                                                         из тюрьмы в Африке
Настоящий житель Тюрингии – хрустящий22
  два сообщения, появившиеся одно за другим на мониторе в вагоне берлинской подземки.


[Закрыть] и не кусается
 
 
Ты тоску не отксеришь но можешь затеять кросс
Пошляки захлебнутся криком напрасным ведь
Здесь не пахнет серой или ванилью
Вот прошел с пирожками большой медведь
Вы мне девушка не звонили?
Это был контрольный вопрос
 
 
От башенок островерхих остался один домик зеленый
Карусельные кольца в парке имени Агапкина или же Агасфера
В последнее время особым успехом пользуются листья клена
Газами на селе не загажена атмосфера
 
 
На лугу не резвись забытый пей иван-чай
На болоте метан до́ски-шилевки пойдут на постройку гати
Девушка отрезвит спросит: не кончил еще? Кончай, –
Ответишь, – маяться дурью будто одна из гадин
 
 
Горит камин огнем охваченный
Переезд номер зибен закрыт
Ты не встречаешь меня танцуя у штанги
Тема вражды между Востоком и Западом восходит к атланту и гиперборейцу
История единоборств проникает в ры-
Бу «земыгу»33
  рыба «земыга» – неологизм. В каком-то смысле продолжаю традицию собственного деда, который копченую салаку называл стремижкой (есть версия, что это областное слово происходит от Strдmling). Я представляю себе земыгу этаким фантастическим (метафорическим) подвидом-родственником латимерии – кистеперой, не слишком приспособленной к жизни, не самой промысловой (востребованной), неуклюжей и одинокой.


[Закрыть] синкопу танго Милая, может хватит, а?
Все равно зарастешь, сколько ни брейся
 
 
Истома дядюшки Тома – для него у нас есть всегда запасная хижина
Дятел не утомился с восторгом буравит кору а кора плесневея
Начинает казаться березовой но если подойти ближе нам
Станет заметно что это был крем «Нивея»
 
 
Все имеет естественное развитие
                                     штурманом – баргузин
Подарок-шарик имеет kein’Sinn44
  не имеет никакого смысла (нем.).


[Закрыть] если platzt55
  лопнет (нем.).


[Закрыть]
И оборзевшие воры любят анфас твой который я когда-то возил
В портмоне украденном на станции Бундесплатц
 

«Тисме́нь*…»

 
Тисме́нь66
  летописное название реки Тясмин – правого притока Днепра.


[Закрыть]
и тискать и не сметь
и оттиск сменщика и тайминг
для парусов свиданий тайных
местами очень не глубок
Матисс на стенке как лубок
пойми и нервы не мотай мне
 
 
На берегу надежный грот
теперь уже наоборот:
пишу. чего же боли втуне
тревожат в сердце ли, во рту ли?
подобна лакмусу стерня
где стерва перьями звеня
и на съедение фортуне
 
 
Тебе с подругой повезло
она пользительна зело
когда б еще не киданула
да ну данай дунай да ну да
и что-то в толк я не возьму
о чем без устали кому
болтает долбаный зануда
 
 
Язык всамделишный мой враг
давно закончилась физ-ра
и возвращаясь с аэробик
меня ты встретишь по дороге
на станцию где фонари
и поезда уходят в Ри-
гурьбой в кривом должно быть роге
 
 
И Рио очень дорог мне
когда иду я по стерне
и мне кивают занавески
как будто даже по-советски
и совесть оптом наразвес
не отпускает друг-собес
и ладят мамы и невестки
 
 
Не без греха любая плоть
заплатишь так уж повелось
когда вино когда вас трое
вас развести или построить
а треугольник хоть и стар
но нет приличных аватар
и вновь не раскопаешь Трою
 
 
Как знать Мидас или Матисс
ты за стоянку заплати-с
торопит тыкву серый кучер
и я могу тебе наскучить
все дело в горном хрустале
в Бажове в меди и золе
и даже в вереске пахучем
 
 
Знать без парада ты не принц
на парадоксы обопрись
выходит парусник из дока
пассат для русских как плевок и
ты при цитате «синих птиц
случилось в небо отпустить»
не опасайся экивока
 
 
Да будет всякий эксклюзив
ведь авантюра на мази
добудем слезы ведь зрачками
располагаем мы покамест
клиент давно уже созрел
а ты на долбанной физ-ре
или с романом Мураками
 
 
Очки похожие на лиф
карету мне хотя бы лифт
когда разобраны кареты
в твоем реликтовом либретто
врагами или на дрова
тебя подставить пасть порвать
под самогон из табурета
 
 
Любые сведения табу
тащите цитрус на горбу
грузите бочки для графини
а мы ее к пруду подкинем
и с замечательным лицом
мы отчитаем подлецов
нас проводивших на мякине
 
 
Я уезжаю не сердись
клаксона стон и подан «ЗиС»
к твоим навязчивым воротам
мне помаши до поворота
калитка снится мне давно
а жизнь мудрее чем кино
и глубже каменского грота
 

Лиго 2003 77
  Лиго – в Латвии так называется день Ивана Купалы (день летнего солнцестояния).


[Закрыть]

 
Поголовье летучих мышей дремлет сложно. И вслух:
Папоротник Вам не смогу передать я –
                                это sos с реки Вавилон,
                                это соты для звуков, пчелиный большой концерт.
Он цветет в трех соснах среди семи колонн (ворон?)
И уже не оплошность, но после города слуг
Парусная задача –
Семико́лон в конце:
 
 
Запятая и точка, и далее три – пунктиром,
Чтобы каждый любитель буковок различал.
Никаких Робин Гудов, мельник шервудский, картошка во рту англичан
И мерцают орлы в мундирах88
  Шервудский лес, где скрывался Робин Гуд, и мельник шервудский – разные вещи, на мельнице в г.Каменка работал некто Шервуд, выдавший замыслы декабристов царю.


[Закрыть]
 
 
Пруд Покровский не стремный, нацедит росу в глаза,
Но цепная стремнина метаксы упорно журчит не в тему.
И любая антенна уже голосует «за»,
А тем более Сидор, которого знаем все мы
 
 
Каравеллы ушли, mon ami, караваны в песках ползут.
Грызунов монограммы увидишь на бубликах от Кардена.
Если перистый Карлсон не вылакал весь мазут,
Кто тогда пролетит по-над крышами Пасадены?
 

«Курсы около парка Шевченко…»

O.S.

 
Курсы около парка Шевченко
Кирха напротив тысячи мелочей
Вечером без очков, бескозырка – не козырь, без фонарей
Без цветов для джазовых москвичей
Дым и пар из дверей
И черешня и жалобы на врачей
В очереди за чем-то
 
 
Много в квартале утильсырья
И мешок именуется уличным словом sack99
  мешок (нем.).


[Закрыть]
Кот в мешке замещает кота в сапогах
Понимая в этих вещах только гулкий гав
Где полкан, старый шкет, где на вас снизошла шиза
Пусть гроза не картавит разрядами на зигзаг
Спят Амур и Аму-Дарья
 
 
Спит Самара традиций и Тясмин тасует сны
Но во сне ворочаешься (точно усатый кот)
Чу, мелькает в полете твое трико –
Вот ты в чешках, чулках, трапеция высоко
На глазах луны
 
 
Этот ворох подробностей нужно понять суммарно
И детали не вычесть, помарки не принимая
Все, что ты говорила, идя по проспекту Маркса
И свернув в подворотню в начале мая
 

Ламентации

1

 
Он не хочет снести эту может быть злую казань
он боится сегодня вам больше чем нужно сказать
и максимыч вдогонку не будет грустить и мычать
на такси
               полигон
                              и котурны
                                               и контуры чащ
 
 
но мигрирует цвет у обложки когда позабыла про стыд
подоконник подначила с ней коротать вечера
та тетрадка из общих
                               а след или голос простыл
незаконна игра
 
 
и пугливый зверек будто спрятанный в колике фибр
отзывается только на магдебург или на каменоломни и капли
                             и падают капли в эфир
и меняет река
 
 
свое русло во мгле и желтеет как скомканный лист
(здесь фиксаж закрепляет любой отпечаток цветка)
берег в пойме и спит (если спит) заблудившийся лис
на тетрадных полях он давно уже ждет колобка
 

2

 
Может быть не спешить
                             обойтись без осады казани
целомудрен момент что на стыке дурацких символик
но рассудок шуршит и ты в ужасе ждешь наказаний
как в цементном растворе
 
 
эти лис или кот
                       или скверная пища уму
а не жив(н)ость? молчит хлебороб-зверолов
прежде чем он опробует дробь
жестяного покрытия в старом дворе
подражая степистам в трико
но при этом с мешком (не поймут!)
без баулов и шкур, дураков, колобков
зимний полдень в ударе ментально здоров
и аукнет открыткой
смешком в декабре
 
 
тихий пестель устал
наплевать – офицер, пароход
«все ведущее к благоденствию есть обязанность»
малахолен рассвет над Москвой (это только имхо)
направленье укажет петля на колготках вязаных
 
 
не петляй но по стрелке иди и на стрелку путь
не потерян вагон цирковой и огонь сдувать
облака или пену стремается пульс у льва
а вдогонку истерику целить забудь забудь
 
 
(де, не стоило сеять и лить, боронить, мол, делянку здесь,
и столбить у стен крепостных, и мозолить чужой забор.
но селедка в ответ: «пи-пи»
                       – это мышь и она –
                                                      в узде,
ты отбросишь ее, как сопливую мысль, или возьмешь с собой)
 
 
ни шпана ни Абраша Аршавский не скажут «ша»
прошпиндует кларнет и покажет иной контекст
up to you (ты забыл, кто автор? напомнит Ф.С.-отец1010
  Ф.С.-отец – Фрэнк Синатра (старший), есть еще младший – сын, тоже Фрэнк; Абраша Аршавский – композитор, дирижер, кларнетист и писатель Арти Шоу, настоящие имя и фамилия – Абрахам Исаак Аршавский.


[Закрыть])
tet a tet
и тебе решать
 

Письмо в Итаку

 
Мой парус, хотя после ночи о парусах говорить и не принято
После бури, Гриневского и Лермонта…
Купалась (тропики на трусах, пальмы и линии)
Как живое бельмо на глазу бомонда
Жизнь не в розовом свете, но в фиолетовых пятнах
И комод с бельем, был искус копаться
Корешам. В люрексе показаться
И признать, что на штрапсах видны отпечатки пальцев
Кролик – млекопитающее страшного семейства зайцев
Ленивое и потому медленное, меньше трусости и тревоги
Гелиотропный глазок нас не заметит, щурясь
Стук заперт в клетку грудную и лестничные магоги –
Маги из пены «Алдариса»1111
  «Алдарис» – марка рижского пива.


[Закрыть] – как двойки по физкультуре
Которыми по наитию учителя одарят
Если забудешь музыку, может быть, и прищучат
Водные лыжи, сверстницы в кинозале
Речка Аа1212
  Аа – древнее название реки Гауя в Латвии


[Закрыть], полуторка, стопка приказов щучьих
Картина (оставьте Репина в том, что снится)
Выглядит натурально. Новое одиночество водкою или камнем
Лечишь и единица
Молчания – хлеб и шуршит пекарня
Если С.А.Баталова
Напоминает
Актрису Крылову в юные годы…
В белом снеге много цветного талого
Конденсата летних дождей, видимо, из окна я
Парус сделал и мачту из громоотвода
На мечту птеродактиля, птеродольника, птероверлибра
Мы сражались с любовью, счет не вели потерям
Ипполит говорил «без торговли», когда колибри
Или какие-нибудь прочие сладостные тетери
Запоют. Если можешь, найди странный «крайслер» круизный
Если Крайнев выступит в Бобринской1313
  Бобринская – ныне Шевченково – ж.д. станция, см., напр., у Паустовского.


[Закрыть] с «Крейцеровой сонатой»
Если город курносый продать небольшой уездный
Любомирскому или любому другому магнату С укоризной сказать «холера», спеть про бразильский крейсер
Вспомнить кривых и клевых Эдди и Александра1414
  Э. И. Рознер и А.Н.Вертинский.


[Закрыть]
Пробормотать nicht klever1515
  не умно (нем.).


[Закрыть] тому, что лежит на рельсе
Будь это клевер, крыша, мансарда, вино массандра –
Бутылка, но не с горючкой. Спеть не в рифму, а в терцию сонно
И почувствовать запах колготок бонтонно-нежный
Поперхнуться, что все-таки лучше, чем (нрзб) кальсоны
Если вообще базарить здесь об одежде
Или о денежках. Что за шарманка: то если, а то футурум?
Но мы встретимся снова. И ты невзначай или я внезапно…
я хотел бы сказать, это будет, конечно, завтра но сорит потолок у халтурного штукатура дверь в ночные сады, полагаю, никто не отпер металлический сторож нашел ледяные капли и смешные соседи всячески едут в отпуск не до опер и так глубоко и с прибором наплевать на концерты в парке, ватное море1616
  встречается у юго-западного побережья Датского королевства.


[Закрыть], клапаны или сети не поставить певцу, запутавшемуся в размерах собственных ламентаций…
                                     будь дома, выпей коктейль, почитай Гомера
жди меня на рассвете
 

«Сядь в печку – вылезешь на другой стороне луны…»

«C первых дней такого детства»

А.Цветков

 
Сядь в печку – вылезешь на другой стороне луны
Есть смысл вылизать дно тарелки она
звенит от горячего супа и пареная луна
плавает в нем как ступа
не прячется и сильны
 
 
перемены возможностью поразмяться и оценить
(не только сходить в столовую наугад)
все то что стартует зимой утром когда солнце в тени
прочих планет
Потому темен жребий как сад
и срываешься жречески в интернет –
 
 
он все время прикидывается то авоськой а то чулками ажурными
Кто ты такой (ср. М.С.Паниковский) проверишь по списку
                                                                    журналу школьному –
                                                                             заваль или новинка
узнаешь на перекличке
                                наконец у дежурного
если с тобой в этот раз обошлись по-свински
 
 
не уточняй доколе
Усмотри в этом однако простую (телячью) нежность
Зафиксируй милое женское поведение отовсюду
если все по касательной без лишних касаний
бортами без телодвижений южных
и старик во рту обретает репу –
 
 
вожделенную репу – признак нового капитала
Учись отличать парашу от опытов Парацельса
партизан Амура от party sahne1717
  сливки тусовок, вечеринок (нем.).


[Закрыть]
 
 
то есть сливок тусовок от тех кому не пристало
конкубин и метресс от поклонниц миллеровского кристалла
Кондуит припрятан сколько в него не целься
с деловитостью мышки или Тарзана
в сонной школе мы понарошку делили страну думая что навсегда отутюжена
географию предпочитая химии дурачились мяли карту
время оказалось лучшим халдеем оно нас выпороло
соль великой идеи выпарена
чужие дети –
                  мужчина и женщина –
                                                  сидят за партой
может быть новая пара – будущий молотов и жемчужина
 
 
станете полиглотом я не дам по всей морде вам
шпагоглотатель пьян и не слышит щука емелю
ты же знаешь меня:
то что было и есть – фигня
мы забыли мэйл профессора академии
которому ни очки ни его тщательное поведение
не помогали наши сачки считать
флуд какой-нибудь загрузи он покажется форменной карамелью
вот и ходишь – знамя в руках – или след от ордена
на военно-грузинской дороге луддит и приблудный тать
 
 
между тем есть возможность и надо бы отдыхать на лоне
(неизвестно чьем) отпустить бороду
большую перемену форсировать то бишь стрелку:
как блатная улитка как в марте муха
она ползет по вечному циферблату и ноге в нейлоне
но это еще не повод падать ничком загадывать задавать вопросы
                                                                                  миру и городу
если что-то звенит в суповой тарелке
                                                   стреляет в ухе
 
 
хатха-йога в хатке бобра
счастливый а сейчас левый
пустой звук за основу брать
напутствием аглицкой королевы
материя и без того тонка
как восток и наградами не увенчана
на шесть восьмых ход твоего звонка
выпускного бубенчика
 

Реминисценции, а также: мины, сцены и растения

«…Даже разлука, нечувствие, забвение, становятся знаками этого любовного языка, как пробелы между словами.»

Михаил Эпштейн

1

 
Как отовсюду встроенный эльзас
как бармалей поющий студебеккер
страничка открывается на «джаз»
и слышишь эхо господина Векки
 
 
Или Орландо1818
  Орландо и Векки – композиторы-мадригалисты.


[Закрыть] точный биссектрис
от бастурмы пылающей рядами
чудак на парадоксы обопрись
УК прочти видавшей виды даме
 
 
Корявая полоска Солнца
посольство веточка шалфея
хлеб-солью встретит невесомка
слегка похожая на фею
 
 
Воздействуют поди домкраты
водитель в удивленьи замер
по тракту катятся куранты
и капли серыми глазами
 
 
Давай опошлим наши будни
и мандариновый кокошник
в отходах цитруса добудем
под страсть заметную в окошке
 
 
В свои широкие потемки
закинуть памятки для женщин
у ресторана на запятках
 
 
свингуют волглые дворы
пока метаболы толпятся
в силках земного притяженья
потомки гадкого утенка
к своим гонителям добры
 
 
Как огорченные галчата
(но огорченья невдомек им)
 
 
Устав от умственных конструкций
поют ветвистые холмы
следы столешницы початой
уже оправлены биноклем
как ни старайтесь не сотрутся
со стекол только ты намыль
 
 
Потом протри куском фланели
в морозный день в урочный час
иголки кактусов во сне ли
или в провинции на чай
 
 
Прикосновение батута
упругость тайную мерещит
день все апокрифы разденет
оставит службы без телег
потуги кажется коту под
да тяжесть-тупость от затрещин
у телефона спит бездельник
в губах раскатывая сленг
 

2

 
По всем приметам ясени молчат,
и только лето, сваленное в карцер,
чей пыл необозрим и непочат,
грозится нам на варежку накаркать.
 
 
Цветоточиво, томно…, как не в стол,
но в сейф, но цель – без лонжи, без поблажек
скрип на ходулях в дебрях шапито,
и лунный манускрипт ребрист и влажен.
 
 
И вот сочится с дужек без причин,
картуза дно выклевывает проседь,
суть осень, чей поклеп неразличим,
и ясень, у которого не спросишь.
 

3

 
Не гундось, все нормально,
все так и должно быть.
Густо в бадах термальных,
но ни зги, ни зазнобы.
 
 
Лишь озноб от зазнайства,
от худых имитаций,
том Тацита – как знак свой –
подпираешь на танцах.
 
 
Тянет кто-то. За репку?
Наплевать, как случилось.
Мы повздорили крепко.
Ты ветвями сучи, лось.
 
 
Дни бегут, даже тявка
превратится в домину…
Если это натяжка,
не взыщите – я мимо.
 

4

 
Крючок закинь. Что чуешь? – оскар строк,
не-вальса-звук, кино, заядлый лектор.
И весь проход завален между строк,
понятно, нотных: рюкзаки и снег там?
 
 
Красоток сонм и сопки по краям,
рекой растиражирован аллювий.
Ты не кобзон, тем паче – не траян,
троянский конь, когда тебя не любят.
 
 
Пусть лыжи не за шубертом тащить,
ландшафт похож, когда не углубляться
на посошок и далее во щи
от всех блинов, простите, верхоглядства.
 
 
На зимние стези налажен спрос
(окошко Вы напрасно закоптили)
и вяжет бигуди Grossvater Frost1919
  Дед Мороз (нем.).


[Закрыть]
для хвойно-целлофановых рептилий.
 

5

 
Не нащупай шкаф в темноте театрально
задрожат том Сартра пыль в корешках мениски
в коленках попадают искры из глаз в ноль
часов (значит вышвырнуты за низкий
 
 
Уровень обогрева порог теплоты и боли)
память смоет лица с обоев в пустых хоромах
облик прекрасный с разницею: в собольих
шкурах или нарядах – как самовитый промах
 
 
Поиск глух лишь в желудке трамвая славно грохочет ливер
и ливрею помять – дело плевое, друг пернатых
и нарочно по следу желуди и тосклива
речь опрошенных экспонатов
 
 
Сцены вышли в тираж но немая проймет детальней
всех серийных сентенций из фильма «свобода, братство»
здесь безбрачие отдельно стоящего дерева там без тайны
плюс на встречу с мыслями не собраться
 
 
Этот опыт письма и заблудшей вороне в тягость
созерцать на калым разворованные но дебри
и колготок тьма и чулки в свою полость тянут
все приметы любви в государстве с клеймом «три девять»
 
 
Это почерк дождя это опыт письма
это воздух вбираемый жабрами рыб
и на сером болоте молчит дуремар
бесконечность трясины ладонью закрыв
 

6

 
Заздравный конь зловоние пустынь
индонезийское сухое поперечье
напрасно друг рисуешься простым
упреки юных перечниц чисты
и ты на всякий случай не перечь им
как ленсовет до греческих календ
как ленкорань отыскивает ищет
как соловей из скифских кинолент
(чей грех не для костра но пепелища)
но скис кефир и странен для своих
разбойников но город стал корытом
разбитым при падении струи
в которой рыба с золотом зарыта
 
 
Как много ласкового трепа
в графе житейских ощущений
в кафе в пещере о ландграфе
напомнят старые следы
и силуэт твоей вообще не
без благородства и укропа
на скромных сотках фотографий
дикорастущей бороды
 
 
Старайтесь жарить марципаны
оперативного клаксона
затихли звуки пыль повсюду
тоска и плач «не надо встреч»
нет не микроб муниципальный
но в ухо с тысячи просоний
как посторонний отблеск сюра
летит лирическая речь
 
 
Какая боль на обертонах
кипит бацилла гравитаций
и развивает бормотанье
наш рот оберточной бумагой
прикрыт опять амур ошибся
он сэкономил на стреле
на жмота доблестного плюнь
тебя зажмурившись люблю
лягушку в варежке зажму
а ты отчалишь на метле
 

7

 
Протяжно тронется сурок
с границы павших суеверий
и мысли (спелые не в срок)
займут серебряные двери
и неразборчив бармалей
в дыму сомнений бородатых
ты, барин, щелочку заклей
а пломба – лучший соглядатай
 

8

 
Апломб по мелочи анкор
грозит смеющийся ботинок
и разразится беллакорд
пометом шеллачных пластинок
быстрей, чем стрелка по чулку
рвет циферблат чужая ревность
но сколь Ивану не толкуй
он будет чествовать царевну
 

9

 
Забудь приколы: хороша
и лучший повод петь романсы
и в дебрях западно-германских
и там, где бродят кореша
волос не рви: пусть мутный берег
и на камнях цветущий вереск
в архикультурный голоцен
им не закатывают сцен.