Текст книги "Узурпатор ниоткуда"

Я принялся донимать парня в летной форме, который проходил в непосредственной близости от меня.

– Человека, с которым я должен встретиться, зовут Джон Катлер, – сказал я, – он частный перевозчик. У него должен быть здесь небольшой самолет. Мне надо вылетать как можно скорее, где я могу найти этого человека?

– Частный перевозчик? Какой у него самолет? – нигериец, похоже, понял, что от меня просто так не отделаться.

– Да, частный. У него, кажется, «Сессна-Хок».

– Но такие самолеты принимает только местный аэропорт! В нашем вы не найдете ни одной «Сессны» – здесь обслуживаются дальние международные рейсы. Езжайте в местный аэропорт, до него миль двенадцать. Там вы скорее всего и найдете вашего Катлера.

Это походило на правду, удивляло лишь, что Кеженис ничего не сказал про второй аэропорт Лагоса. Положение осложнялось.

– Как мне добраться до местного аэропорта? – спросил я.

Парень посмотрел на меня как на идиота.

– На такси или автобусе, – ответил он просто. – Но автобус теперь будет только утром… – И поспешил удрать, чтобы я не стал приставать к нему с очередным дурацким вопросом.

Я подошел к выходу из аэропорта, мучительно напрягая извилины. Уже смеркалось. К большим оконным стеклам прилипло несколько зубастых физиономий – таксисты готовились к атаке на очередную жертву, которой с большой степенью вероятности мог оказаться я. Тем более что прибывших пассажиров в здании почти не осталось, а прилетов до утра не ожидалось. Интересно, сколько здесь стоит такси? Я ведь для них очередной богатенький европеец, из которого вытрясти лишнюю сотню в твердой валюте – не вопрос… Ну, приеду я в местный аэропорт. Там тоже нет связи, и где гарантия, что Катлер будет сидеть там и ждать меня? Вдруг он в полете? Или дома с женой спит (или еще с какой женщиной)? Или вообще запил?

Лица водителей явно не были отмечены печатью добродетели. Увезет меня этакий тип подальше от освещенных помещений, а там еще трое таких же. Скажут мне «мани, уотч энд джюэлз, плиз», что примерно значит «гоп-стоп, мы подошли из-за угла», и побреду я поутру искать посольство… России? Литвы? Спасибо, если еще буду в состоянии двигаться.

Обстановка все сильнее действовала мне на нервы. А Джон Катлер как личность постепенно превращался в своего рода миф. Да и вообще, существует ли он?

Паранойя, конечно и муть, но я не рискнул выйти на улицу и решил остаться под защитой продажных полицейских, которые, по крайней мере, не допускали внутрь посторонних.

– У вас проблемы? – послышался вопрос.

Я повернулся и увидел высокого мужчину в летной форме с более внушительными регалиями, нежели у моего недавнего молодого собеседника.

– Пожалуй, да, – согласился я.

– Я – начальник смены Хамаз Трелони, – отрекомендовался мужчина. – Вас должны были встретить и не встретили?

– В общем, да, – опять согласился я. – Мне посоветовали добраться на такси до местного аэропорта…

– Не берите такси, – сказал Трелони. – Вас довезут не дальше вон того поворота…

Я посмотрел, куда он показывал. Над дорогой не было ни одного фонаря, и шоссе, лишенное какого бы то ни было освещения, уходило в непроглядную тьму.

– Не беспокойтесь, сейчас мы все уладим, – заявил начальник смены. – Через полчаса рейс в Лондон, и мы отправим вас на этом самолете.

Голова у меня совсем пошла кругом.

– Извините, сэр! Но мне совсем не надо в Лондон! Мне надо попасть в Анголу!

О такой мелочи, как отсутствие разрешения на въезд в Британию, я даже не стал упоминать. Но чиновник есть чиновник, черт возьми! Трелони невозмутимо произнес:

– Поскольку за вами не пришли, и вы не знаете, куда идти дальше, то дальнейшее ваше пребывание в Нигерии может быть нежелательным. В целях вашей безопасности и для предотвращения международного скандала мы вынуждены отправить вас обратно в Европу. Идемте со мной, сейчас оформим документы, и все будет в порядке. В этом случае вам даже не нужно будет ничего платить, кроме страхового сбора.

Я попытался было опять возразить, но Трелони, по-прежнему все такой же невозмутимый, продолжил:

– Надеюсь, вы понимаете, что для вас и для нас будет гораздо лучше, если вы уедете из страны своим ходом, чем упакованным в металлический ящик?

Звучало резонно и логично, но я не собирался покидать гостеприимную Нигерию ни своими ногами, ни ногами наперед… Вернее, как раз я очень хотел покинуть Нигерию, но на самолете Джона Катлера, а вовсе не рейсом в какой-то Лондон…

Не знаю, как бы я выкрутился в этот раз, но у начальника на поясе захрипела рация, он отвлекся, и я решил спрятаться. Боком, не спеша, я подобрался к ближайшей колонне, а потом уже почти бегом рванул в сортир.

Там мне тоже не очень понравилось. У умывальников стояли двое, и они смотрели на меня с таким видом, будто войдя внутрь, я совершил страшную бестактность, близкую к кощунству. В одной из кабинок кто-то жутко и монотонно завывал: «О-ё, о-ё, о-ё, о-ё». В какой-то момент мне даже захотелось в Лондон… Но регистрацию уже объявили, а через полчаса я услышал рев турбин взлетающего лайнера. К этому времени я, впрочем, уже давно покинул туалет и возвращаться туда не собирался.

Над столицей Нигерии сгустилась плотная тьма. В зале аэропорта выключили «лишнее» освещение, и редкие люди стали похожими на призраков. Впрочем, это были только клерки и полицейские. Видеть их я уже не мог без вреда для своей психики, а потому выбрал один из уголков потемнее и улегся на скамейку, положив под голову сумку. Мне пришло в голову, что завтра, при солнечном свете, я смогу придумать что-нибудь путное, а пока нет большого смысла греть голову.

Поскольку я выспался днем в самолете, пока летел из Каира, то уснуть долго не мог. Похожие на призраков люди беззвучно перемещались по заколдованному аэровокзалу, то и дело взлетая в воздух и плавно левитируя. Один из них скоро почуял меня, подлетел ко мне, и я с ужасом узнал колдуна с берегов Убанги. В руке он держал живую змею, глаза которой горели ярчайшим светом. «Ты, слепой крокодил, – проскрежетал он, – что здесь делаешь?»

Я попытался заслониться от огня, горевшего в змеиных глазах, стукнулся обо что-то рукой и проснулся. Рядом со мной действительно стоял какой-то тип с фонариком в руке, которым он осветил мою физиономию.

Наглость еще та, но это оказался знакомый мне сержант полиции, вымогавший у меня взятку.

– А, наш гость из Европы, – оскалился сержант. – Что вы здесь делаете?

У полицейского был удивительно благодушный тон, но я уже не верил никому в этом проклятом месте.

– Отдыхаю, – коротко ответил я. – Завтра трудный день.

– Не спите так крепко, – посоветовал сержант. – Иначе у вас могут быть очень большие проблемы. Или, если вы не против, я посижу рядом.

Такая забота обо мне казалась странной в исполнении этого лихоимца.

– Это входит в ваши обязанности? – раздраженно спросил я.

– Да. В мои обязанности входит поддержание порядка и спокойствия в аэропорту. Утром я сдаю смену, и до этого момента буду смотреть, чтобы ничего плохого здесь не случилось. Среди европейцев есть просто мастера притягивать к себе неприятности. Так что будьте осторожны, после шести часов я не несу никакой ответственности за ваше местонахождение.

– Меня что – могут похитить? Вы на это намекаете?

– У нас всякое случается, – уклончиво сказал сержант.

– Но ведь видно же по мне, что я совсем не богат…

– Любой европеец для местной мафии – золотое дно. – Тон полицейского стал совсем доверительным. – Ты все равно богаче большинства нигерийцев. Кроме того, у тебя ведь есть родственники, которые согласятся за тебя заплатить? За француза обычно требуют пятьдесят тысяч евро, за немца – семьдесят… Американцы и англичане стоят дороже… Но ведь ты не из Британии?

– Я из Литвы.

– Да, ты говорил… Если это раньше действительно была Россия, то ничего хорошего, за тебя могут и двести запросить. Русские путешественники самые богатые, это все знают…

– Черт возьми! Но я же по всем документам литовец! И не турист, а работаю…

– Ну и что? Кто в этих подробностях разбираться будет? Ну, даже если за тебя и не заплатят, так эти мерзавцы продадут куда-нибудь. Или целиком, или по частям…

– Это как так – «по частям»? – мне стало по-настоящему страшно.

Очень спокойно, словно о самых обыденных вещах, сержант рассказал о делах ТАФИМПа – «Трансафриканского фонда интернациональной медицинской помощи». Несмотря на отдающее благородством название, эта лавочка занималась тем, что отлавливала по некоторым экзотическим странам заблудившихся иностранцев и продавала их в развитые государства для трансплантации органов. Нигерия, кстати, относилась к особенно активным поставщикам.

– И что, это все так просто? – поразился я, хотя чему уж тут удивляться – все знают, в каком мире мы живем. – Пристукнут – и в клинику?

– Ну, не так чтобы просто… Смотря в чьи лапы попадешь. Возможно, сначала будут выкуп вымогать, а потом подстроят аварию, а то и спишут на происки террористов… Ну ладно. Ты отдыхай, отдыхай. А я тоже подремлю здесь. Ах, да… с тебя десять долларов.

– За охрану?

– Конечно.

Я расстался с десяткой уже почти совсем легко, а сержант развалился на скрипучем секционном стуле и скоро захрапел. Охранник, мать его! У меня, как легко догадаться, сна уже не было ни в одном глазу. В полумраке аэропорта уже мерещились пляшущие людоеды и хирурги с громадными ножами. Скрежет зубов и звон стальных лезвий стал почти реальным. Кто-то разговаривал громким шепотом, и если бы не храп сержанта, мне стало бы совсем худо. Хотя толку-то от этого типа! Еще неизвестно, какие цели он преследовал, рассказывая мне всякие страсти про

местные порядки!

Неожиданно с улицы в окна ударил свет фар, затем до меня донесся визг покрышек, а несколько секунд спустя со стороны дверей раздался шум, послышались голоса, и в зале зажглась часть ламп. В аэропорт вошел неизвестный мне толстый африканец в светлом костюме. Его сопровождал низенький тип в плоской кепке, похожий на пигмея, отсчитывающий на ходу купюры одному из полицейских. Второй страж порядка стоял возле выключателей – он только что зажег светильники. Толстяк окинул пристальным взглядом зал, и, увидев меня, прямо-таки кинулся ко мне, жестикулируя и причитая на скверном инглише:

– О, это же вы, мистер Маскаев? Здравствуйте, какое счастье вас тут видеть! Идемте скорее, машина уже ждет!

Я так и подскочил.

– Кто вы? – удивленно спросил я. Этого дядьку я никогда в жизни не видел.

– Идемте, идемте! Я от мистера Катлера, он меня за вами послал.

Ну наконец-то! Неужели мои страхи заканчиваются?

Я встал, набросил на плечо сумку, но тут меня словно что-то остановило. Что-то здесь было не так. И меня вновь охватил холодный и липкий страх.

– Простите, сэр, но я с вами не пойду, – решительно заявил я и, сбросив с плеча сумку, уселся на свою скамью. Дремавший рядом сержант проснулся и, делая вид, что спит, с интересом прислушался к нашему разговору.

Толстяк, похоже, этого от меня не ожидал.

– Почему? Мистер Катлер очень вас ждет, он специально заказал машину и даже оплатил дорогу обратно…

Нет, здесь происходило нечто совсем неправильное.

– Самолет мистера Катлера готов? – спросил я.

– Конечно, конечно, готов… – охотно залопотал толстяк. – Уже стоит на стоянке, заправлен, пилоты на месте…

Пилоты на месте… Ну-ну. Нет, пусть меня проглотит акула, если я добровольно поеду куда-нибудь с этим типом.

На шум откуда-то выбрался заспанный начальник смены Трелони. Он увидел приплясывающего вокруг меня толстяка и тут же подошел с очень недовольным видом. Походило на то, что оба африканца друг друга хорошо знают, но при этом без взаимной симпатии – они явно не обрадовались друг другу и, отойдя чуть в сторону от меня, принялись шипеть, выясняя какие-то вопросы.

«Интересно, от кого этот жирдяй узнал, что мне нужен Катлер, – с тревогой подумал я. – Либо от девчонки с паспортного контроля, либо от этого сержанта… Или от начальника смены, а сейчас они валяют дурака, делая вид, что им есть чего делить… А уж не меня ли они делят?»

Действительно, кошмар какой-то. И никто не поможет – ни полиция, ни сотрудники аэропорта. Я вдруг отчетливо понял, что все еще жив и относительно свободен лишь потому, что на меня охотятся представители как минимум двух разных группировок и они пока никак не могут договориться между собой… Что делать?

Сержант не спал.

– Я могу обратиться к вам за помощью? – спросил я, постаравшись, чтобы в моей интонации нигериец услышал язвительность.

– Можете.

Уже хорошо.

– Не могли бы вы сказать, что это за люди? – я указал на толстяка и коротышку, который скучал у неработающего табло, ковыряя в носу.

– Наверное, это плохие люди, – задумчиво сказал полицейский. – Не езди с ними…

– Почему же вы сразу не сказали об этом? Я ведь надеюсь на охрану?

– Правильно. Если на тебя нападут, или потащат силой, я вмешаюсь. И применю оружие, если понадобится. А если ты пойдешь с кем-то добровольно, то это, парень, уже твой страх и риск, – рассудительно проговорил сержант.

Затем он снова задремал. Толстяк и начальник смены на мое счастье так и не пришли к консенсусу. Но оба по-прежнему находились в зале. А вот коротышка куда-то исчез. К половине пятого то-то из полицейских или клерков погасил свет – за окнами занималась заря.

Спустя еще один мучительный час до меня донесся странный звук – словно звякнул рыболовный колокольчик на закидушке. Еще один, и еще… Елки зеленые, это же таксофоны оживают!

Я вскочил со своего места и направился к аппаратам. Снял трубку с одного из них – святые отцы, зуммер! Теперь осталось только вставить карту и набрать номер… Раздались долгие двойные гудки – свободно и деньги на карте еще есть – сам аллах прислал мне того бедуина! Потом заспанный женский голос спросил, какого мне собственно, дьявола нужно в такой час. Я ответил, что мне нужен Джон Катлер, и что я жду его в аэропорту согласно договоренности с мистером Кеженисом. Голос тут же стал не таким заспанным и сказал, что мистер Катлер уже выехал в аэропорт. После этого автомат телефонной станции сообщил, что деньги на карте закончились, и связь прервалась.

Похоже, за мной внимательно наблюдал весь этот обезьянник. И, судя по недовольным рожам ряда его обитателей, написанное на моем лице удовлетворение понравилось не всем. Толстяк не стал терять время и быстрыми шагами покинул аэропорт. На улице взвыл двигатель. Начальник смены тоже куда-то исчез, может быть, решил сон досмотреть? Или заняться своими прямыми обязанностями? Похоже на то – я услышал свист реактивных двигателей. В аэропорту приземлился первый за этот день самолет. Табло однако по-прежнему не работало.

… Время тянулось медленно. На моих часах стрелки подошли к шести, а никакого Катлера (в него я даже и верить уже перестал) все не было. Сержант встал, потянулся и, обратившись ко мне, еще раз посоветовал соблюдать осторожность. Я сказал, что человек, которого я жду, до сих пор не появился, и попросил полицейского разыскать по своим каналам белого англичанина Джона Катлера, пообещав пятьдесят долларов. Сержант, представившись (по моей настоятельной просьбе) Ричардом Саймоном, согласился. Еще бы! На мне он уже поимел шестьдесят баксов, а еще столько же – и зарплата за полтора месяца как минимум… Хотя, вряд ли полиция тут на зарплату живет…

Тем не менее я продолжал надеяться, что вот-вот на площадь перед аэровокзалом приедет машина с Катлером. Я стоял возле окна, глядел на облезлые такси и первый автобус, который привез только водителя, и ничего не понимал. Ведь прошел целый час…

На площади появились несколько человек, видимо, прилетевших утренним рейсом. В отличие от меня они хорошо знали, куда и зачем им надо идти…

И вдруг я увидел еще троих, настолько странно здесь выглядевших, что я даже не сразу понял, что же в них странного.

Это были белые летчики!

И среди них один, которого я неплохо знал.

Думаю, не прошло и секунды, как я оказался снаружи – если меня кто и караулил, то не успел даже ахнуть.

– Саша! – крикнул я, выбегая на площадь.

Пилоты разом остановились, вряд ли ожидая такого. Саша Короленко меня тоже узнал сразу.

– Хлопцы, та це ж Андрюха з Литвы!

Редко кому я так радовался, как этому парню из незалежной. И здорово, что они тоже были рады. Но, думаю, я больше.

Быстро познакомившись с Сергеем и Иваном, я кратко изложил ситуацию. Украинцы переглянулись.

– Здесь что-то не так, – заявил Сергей-командир. – Пошли-ка скорее отсюда, от греха подальше.

– Куда? – спросил штурман Иван.

– Да хотя бы сюда, – показал Сергей на автобус, в котором никого не было, за исключением дремлющего водителя, положившего голову на баранку. Сдается мне, что за тобой никто не приедет… А вот мы запросто сможем уехать отсюда.

Я ничего не понял, но спорить не мог. Мы подошли к автобусу, Сергей повернул ручку и открыл дверь.

– Заходим, – сказал он.

Мы влезли в салон. Водитель проснулся и что-то протестующе залопотал. Сергей произнес «десять долларов», и протест был подавлен в зародыше. И вот тут снаружи стало что-то происходить.

На площадь вылетела белая легковушка – кажется, древний «Рено». Из него выскочили три черных типа, причем один из них оказался тем самым пигмеем в кепке. Троица с важным видом прошествовала в помещение аэропорта. Не прошло и минуты, как полицейские, охраняющие аэровокзал, вышвырнули всех обратно, да еще сопроводив хорошими ударами дубинок. Тогда из «Рено» выбрался толстяк, очень недовольный происходящим. На этот раз внутрь вошел он сам. Этого выбрасывать не стали. Более того, вскоре он вышел обратно, да еще в сопровождении Хамаза Трелони, тоже не слишком довольного. Остановившись рядом с машиной, они принялись орать друг на друга, так, что даже нам было слышно. Радостные таксисты столпились вокруг.

Толстяк и его подручные бандюки стали наступать на господина Трелони, еще немного – и начнут бить. Но из дверей аэровокзала вышли четверо громил в летной форме, недвусмысленно поигрывая кто велосипедной цепью, кто кистенем, кто еще чем-то не менее внушительным. Что характерно – теперь полицейские не вмешивались. Они столпились у дверей и только скалились, точно также как и таксисты, явно предвкушая волнующее зрелище.

– Похоже, я был прав, – сказал я. – Меня не поделили две какие-то банды… Но при чем тут авиаторы?

– А какая разница? – сказал Иван. – Днем они принимают-отправляют самолеты, ночью – охотятся на пассажиров. Привыкай, парень. Добро пожаловать в Африку.

– Отойдите-ка подальше от окон, – посоветовал командир. – А ты, Андрей, вообще пригнись. Похоже, эта заварушка действительно из-за тебя началась.

«Заварушка» между тем стала перерастать в драку. Авиаторы и братки толстого уже делали выпады, размахивая своим оружием. Таксисты расступились, образовав большой круг; зрители приплясывали от возбуждения, кто-то, кажется, начал делать ставки. Полиция предоставила событиям развиваться своим чередом. Уже и толстый с Трелони наскакивали друг на друга, примериваясь, как лучше заехать противнику в челюсть.

К месту событий подкатил относительно новый минивэн «Фольксваген». Из него на подмогу толстому выскочили пять или шесть человек, вооруженные палками и прутьями. Казалось, авиаторам сейчас будет труба. Но нет, увидев такое коварство, персонал аэропорта немедленно бросился своим на выручку. Десятка выбежавших наружу служащих (среди них одна совершенно остервеневшая девица), пусть не таких крепких и без серьезных ударных орудий, должна была уравнять силы в драке, которая немедленно превратилась в настоящее побоище.

Но, к великому разочарованию зрителей, драку прекратила третья сторона. Послышался вой сирен, и на площадь на громадной скорости влетели два полицейских фургона с маячками. Стражи порядка, вооруженные небольшими щитами и длинными дубинками, взялись за привычную работу. За считанные секунды все участники драки были повержены на асфальт и обезоружены. После этого каждый лежащий получил дубинкой по почкам и был брошен внутрь полицейского фургона. Однако полиция так обошлась не со всеми. Толстый бандит и Хамаз Трелони при появлении стражей порядка прекратили взаимные разборки, и теперь просто стояли и ждали, когда очередь дойдет до них.

До них очередь дошла скоро. Из кабины фургона выбрался пожилой полицейский офицер. Он подошел к главарям обеих банд, вежливо козырнул и что-то потребовал. Толстый не стал артачиться. Он вынул из кармана бумажник, отслюнил несколько купюр и протянул их офицеру. Деньги были благосклонно приняты. Толстяк подошел к своей машине, в сердцах пнул по колесу, сел за руль и укатил в неизвестном направлении.

Трелони, напротив, платить отказывался. Он что-то вопил, отчаянно жестикулируя, и наконец получил разрешение с кем-то связаться по рации. После разговора с невидимым собеседником он уплатил налог, после чего офицер позволил ему открыть фургон и вернуть почти всех задержанных сотрудников аэропорта на их рабочие места. Затем полицейские расселись по машинам, сирены взвыли, и на площади остались только такси, «Фольксваген» и еще три подъехавших «матату». Инцидент казался исчерпанным.

– У нас в Киеве, говорят, полицию тоже на хозрасчет переводят, – заметил Сергей.

– Давно пора, – согласился Иван.

В аэропорту за время инцидента приземлились еще три самолета, площадь постепенно заполнялась авиапассажирами, как потенциальными, так и потерявшими этот статус. Последние то и дело подходили к автобусу, стучали в стекла, но водитель, получивший еще десятку, заблокировал двери и только отмахивался сквозь стекла руками, ожидая, когда же эти белые придурки решат, куда им собственно, надо ехать.

В сущности, задержка возникла из-за меня. Украинцы должны были сегодня же днем лететь дальше, но пока что им требовалось посетить офис некоей фирмы в Лагосе, сделать что-то еще, чему мне вовсе не обязательно быть свидетелем, однако все трое единодушно решили, что мне торчать в аэропорту никак нельзя.

Пигмей и еще какой-то парень стояли у «Фольксвагена», ругались и размахивали руками. Я потерял осторожность, подошел к стеклу излишне близко, и тут пигмей уставился на автобус и показал на него пальцем. Другой тоже посмотрел в нашу сторону.

– Мужики, – сказал я, – похоже, меня засекли.

– Ладно, поехали, – сказал Сергей. – Наверное, не приедет твой Катлер сюда. Не нашел его сержант.

– Если он вообще его искал, – заметил Саша.

Водитель получил команду трогаться. Взвизгнул стартер, зарычал двигатель. С остановки донесся протестующий вопль, кто-то даже пнул автобус по борту. Но мы уже двигались по дороге прочь от аэропорта, в котором я провел не самую спокойную ночь в своей жизни.

Самое паршивое, что «Фольксваген» тоже рванул прочь с площади и при этом тут же догнал автобус, держась за ним метрах в десяти.

– Вот поганцы, – проворчал Саша.

Шоссе было почти пустым. По неровному асфальту нам навстречу проехала только одна «матату».

– Дай-ка телефон твоего Катлера, – попросил Сергей, с тревогой глядя назад. – Может, он сумеет разрулить ситуацию.

Взяв у меня записку, командир набрал номер на своем мобильнике и протянул трубку мне. Я услышал сигнал «свободно» и затем знакомый женский голос.

– Это Маскаев, – сказал я. – Не могу дождаться мистера Катлера.

– Мистер Маскаев! Он только что звонил! Вас не оказалось в аэропорту! Откуда вы говорите? Где вы сейчас?

– Я еду к вам, – сказал я. – Назовите адрес, я скоро буду.

Женщина издала горловой звук, в трубке что-то зашелестело, и связь прервалась. Я протянул мобильник Сергею.

– Или плохая связь, или здесь опять что-то неладное.

– Второе вернее, – процедил Иван, глядя, как в преследующем нас автомобиле открылся верхний люк. Из него высунулся вооруженный пистолетом пигмей, у которого ветер сразу же сорвал кепку и выставил для обозрения блестящую плешь. Последовал недвусмысленный жест. На что из автобуса ему ответили сразу четырьмя жестами, и тоже недвусмысленными. Пигмей оказался парнем обидчивым – в тот же миг гавкнул выстрел, и заднее стекло украсилось некрасивым отверстием с трещинами вокруг.

Мы шарахнулись назад, вернее, вперед, если иметь в виду направление движения автобуса. При этом Сергей не стал останавливаться посреди салона, а подбежал к водителю. Командир на то и командир, чтобы уметь быстро оценивать ситуацию и принимать правильные решения.

– Сумеешь оторваться от этих уродов? – спросил он.

– Может быть да, может быть нет, – ответил водитель.

Сергей промолчал, предоставляя продолжать разговор мне.

– Пятьдесят долларов, – произнес я.

Водитель заулыбался.

– Тогда без проблем! Давай деньги!

Купюра перекочевала в карман шофера. И он тут же дал по газам, да так, что всех нас качнуло назад. Автобус стал набирать скорость, точно самолет, готовящийся к взлету с полосы. Ребята из минивэна, разумеется, не собирались отставать.

Наш водила, кажется, был в полнейшем восторге от происходящего. Цепляясь за баранку, он орал песню на неизвестном мне языке, то и дело поглядывая в зеркало назад. Было видно, что пигмей убрался из люка вниз, но преследователи решили догнать автобус и даже поравняться с ним. Мне показалось, что водитель автобуса немного сбавил скорость. Зачем? Я опять занервничал.

А уж когда «Фольксваген» и на самом деле поравнялся с нами, и из дверного стекла показалось дуло, я даже чуть не заорал: «черт возьми, когда же все это кончится?!»

Все это кончилось буквально в тот же миг. Сверкнув зубами, наш шофер резко рванул влево, буквально выжимая преследователей с шоссе – благо на встречной полосе никого не было. Еще немного – и «Фольксваген», поднимая клубы пыли, запрыгал по кочковатому бездорожью. А спидометр автобуса показывал почти девяносто, и это мили в час, а не километры… Результат не заставил себя долго ждать – безнадежно отставший минивэн через пару-тройку секунд подпрыгнул, два раза перекувыркнулся и застрял кверху колесами между двумя пальмами, растущими у дороги.

– Йоохх-хууу! – радостно выкрикнул шофер. Скорость он заметно сбавлять не стал, и скоро мы вьехали в какую-то деревню – по обе стороны дороги стояли такие развалюхи, что даже «хуторок» под Банги мог показаться благополучным районом.

– Вот и Лагос, – сказал Саша. – Направо – морской порт, нам – налево, в центр.

Центр уже выглядел достаточно прилично. Автобус по знаку Сергея остановился возле трехэтажного здания вполне делового вида, и мы покинули машину, причем тепло попрощались с водителем, который выглядел безумно счастливым.

– Чего он радуется? – удивился я. – Если те двое выжили, и они узнают этот автобус, парню крышка…

– Кому суждено быть повешенным, тот не утонет, – цинично сказал Иван. – Совсем не факт, что его будут специально искать, это не в духе местных. Потом, посмотри, сколько здесь похожих автобусов…

Действительно, дорога была запружена подобными сараями на колесах, «матату» и велосипедами. Такси и легковых машин вообще было не так уж и много.

– Вот тебе моя «симка», – сказал Саша, вынимая из мобильника карту, – будем держать связь. Нам пора по делам. Часа в два по местному встретимся здесь же, может, найдешь своего Катлера.

– Спасибо, – произнес я, меняя сим-карту в своей трубке.

– А если он не найдет Катлера? – спросил Сергей.

– Попробую взять билет до Луанды так, – я постарался произнести это как можно небрежнее.

– До Луанды? – переспросил Сергей. – Так зачем тебе какой-то там Катлер? Летим с нами, у нас чартер в Анголу. Вылет сегодня в пять вечера. Ночью будем на месте. Паспорт, надеюсь, в порядке?

– Тем более, до Луанды «так» ты билет не возьмешь – регулярных рейсов туда нет, – добавил Саша. – Только чартеры, а летают такие как мы.

– В среднем раз в месяц, – закончил Иван. – Ну так как? Летишь с нами?

– Спасибо, ребята, – от души сказал я. – Если не найду Катлера, обязательно.

– Ну, блин, до чего ж упрямый народ эти москали, – засмеялся Сергей. – Ладно, ищи. Если найдешь, я съем свою панаму!

На голове командира красовался настоящий пробковый шлем поистине «колонизаторского» вида. Я даже сглотнул, представив себе его вкус.

Мы попрощались, договорившись, что в любом случае встретимся здесь в условленный час. Меня проинструктировали, как себя вести на улицах: по сторонам не глазеть, в маленькие лавочки не заходить, денег никому не давать, на вопросы не отвечать, а если будут сильно приставать, говорить «фак ю» и быстро убегать в сторону ближайшего полицейского.

Потом симпатичные «хохлы» скрылись в здании, а я набрал телефон Катлера еще раз. Ответом мне было «мобайл намбер из нот вэлид», что соответствует нашему «номер заблокирован».