Текст книги "Дракончик Пыхалка и Великий Мымр"

Глава 5
Волшебная мозаика

Пыхалка привез Маше с острова Буяна бутылочку с водой из Семиструйной реки. Стоило Маше выпить ее, как она немедленно почувствовала себя здоровой. Насморк прекратился, перестал и кашель, а вечером мама заставила Машу дважды перемеривать температуру, не веря, что дочь смогла так скоро поправиться.

– Думаю, это горчичники помогли, – сказала мама, и Маша не стала ее разуверять. Не могла же она сказать, что горчичники съел дракончик Пыхалка.

– Думаю, денька два тебе стоит посидеть дома. Просто для контроля. А с той недели пойдешь в школу, – решила мама.

Тем же вечером все обитатели Машиной комнаты, а именно: Куклаваня, Оля, Ученичкин, Синеус и Трувор, кошка Дуся и Пыхалка – собрались для военного совета. Вопрос был один: как победить Великого Мымра.

– Я думаю, нужно сделать ловушку! – категорично заявил Куклаваня. – Привяжем к конфете леску, а к леске толстенный словарь. Мымр ночью захочет взять конфету, и словарь – хлоп! – свалится ему на голову.

– Мымр не такой простак, как ты, пупсина! Он не станет брать конфету, если увидит, что к ней привязана леска. – Оля покрутила пальцем у виска.

– И потом, Мымр не питается конфетами, – добавил Пыхалка.

– А что он кушает? Морковку? – спросил зайчик Синеус.

Пыхалка покачал головой.

– Мымр ест сырое мясо, мясо с кровью… – грустно сказал он.

И всем стало жутко, даже у Куклавани пропало желание шутить. Перед ними точно выросла мрачная тень крылатого монстра.

– А есть что-нибудь, чего Мымр боится? Чем мы его прогоним, когда он заявится? – промяукала кошка Дуся.

– Этого я не знаю, – признался дракончик. – О Мымре мало что известно. Он весь – сплошная тайна.

– Ученичкин! – окликнула кукла Оля гнома. – Помнишь, ты нашел легенду, где описывалось чудовище, похожее на Мымра? Что еще было в этой легенде?

Ученичкин опасливо оглянулся в темный угол комнаты.

– По ночам в городе стали пропадать люди. Вначале думали, что это разбойники, но потом стали находить кости…

Зайчики Синеус и Трувор мелко задрожали и, чтобы не слышать, завязали себе уши под подбородком.

– Однажды ночью княжеские дружинники услышали крик и увидели на фоне городской стены многорукую тень, которая тащила старинную плиту. Они обстреляли ее из луков, но стрелы не причинили таинственному чудищу никакого вреда, и оно скрылось на черных крыльях. Вскоре после этого люди перестали пропадать, и монстр исчез.

– А зачем Мымру нужна была эта плита? – спросил Куклаваня. – Если бы он украл бочку с вареньем или сундук с золотом…

Пыхалка хлопнул себя лапой по лбу.

– Какой я остолоп! Как я мог забыть? Баба-Яга же рассказывала мне когда-то! Мымр ищет кусочки волшебной мозаики! Когда-то эта мозаика была целиком выложена на стене, а потом ее кусочки рассеялись по всей Земле! Если Мымр снова соберет ее, то станет самым могущественным волшебником на планете!

– Думаешь, он все собрал и ему не хватает одного кусочка? – озабоченно спросила Маша.

– Скорее всего, – кивнул Пыхалка. – Но почему он явился тебе?

Зрачки у Маши расширились.

– Как я сразу не сообразила! Мой папа работает в институте археологии! Недавно он был на раскопках в Крыму, и они нашли там кучу всяких осколков! Некоторые он даже принес домой. Вдруг и этот недостающий кусочек волшебной мозаики тоже там?

– Это было бы невероятно! – сказал Ученичкин, покачав головой.

– Именно поэтому я верю, что так все и есть! Мама часто повторяла: ничего нет неправдоподобнее правды, сынок! – Пыхалка взлетел и закружился под потолком. – Теперь главное для нас – найти этот кусочек фрески раньше Мымра и не дать ему собрать ее целиком!

– Отличный план, но где мой бутерброд с вареньем? Я оставляла его на столе! – вдруг прервала Пыхалку Оля. Она не могла долго рассуждать о вещах отвлеченных: ее больше интересовали вещи чисто бытовые.

– Я его не видел! – поспешно отозвался Куклаваня, зачем-то быстро вытирая руки о занавеску.

Оля подозрительно посмотрела на пупса.

– Конечно, ты его не видел, – согласилась она. – Как ты можешь есть то, на чем сидишь?

– Кто, я? Ты меня не проведешь! – недоверчиво засмеялся пупс. – Думаешь, я совсем глупый? Как я могу сидеть на том, что уже съел?

– Вот и разоблачили жулика! – весело крикнула Маша, и друзья весело засмеялись над сконфузившимся Куклаваней.

* * *

В тот же вечер Маша зашла к родителям в комнату. Папа сидел за компьютером и рассматривал подробный географический атлас.

– Расскажи мне об экспедиции! – попросила Маша.

– Об экспедиции? – удивился папа. – Я рад, что тебе интересно. Мы раскапывали в Крыму шестой легион.

– Легион?

– Так называлось крупное римское военное соединение. Шестой легион довольно долго стоял лагерем в Крыму. Мы до сих пор находим там части оборонительных строений, мелкие монеты, наконечники копий, куски пергамента, осколки…

– А эти осколки, где они? – Маша направила папу в нужное ей русло.

– В основном в археологическом институте, но некоторые, наименее ценные, я захватил с собой. Я люблю на них смотреть и представлять, что им уже тысячи лет.

Папа достал из ящика пакет и бережно выложил на стол с десяток глиняных кусочков. Осколки были разной формы и размера. На некоторых сохранился рисунок.

Маша некоторое время разглядывала их, а потом спросила:

– Может, это части мозаики?

– Ты думаешь? – заинтересовался папа. – Это любопытно. Честно говоря, я никогда об этом не думал.

Некоторое время он рассматривал осколки, а потом снова сунул руку в мешочек и достал еще один осколок. Последний.

Маша посмотрела на него, и у нее перехватило дыхание. Она сразу поняла, что это он и есть! Осколок был похож на звезду с двумя отколотыми зубчиками. И еще на осколке был глаз. Он смотрел точно на Машу.

– Должно быть, он крепился на вертикальной стене и был частью единого изображения. Потом во время пожара или землетрясения стена растрескалась. Хотя странно, что мы не нашли остальных частей мозаики.

Теперь Маша уже не сомневалась, что именно за этим глазом и охотится монстр.

– Можно я возьму его себе? – спросила она у папы.

Папа задумался.

– Ну возьми, если тебе хочется. И иди спать. Поздно уже!

Маша схватила осколок и выбежала из комнаты, спеша скорее показать его Пыхалке.

– Раньше она не интересовалась археологией, – сказала мама.

– В ней пробуждаются мои гены! От осины не родятся апельсины! – гордо сказал папа. – Я хочу, чтобы дочь пошла по моим стопам. Я уже вижу в ней будущего кандидата наук!

– Бедная Маша! – вздохнула мама.

Мама тоже была кандидатом наук и отлично знала, о чем говорит.

Глава 6
Нашествие океанских бродяг

На следующий день Баба-Яга разбудила Пирожкова совсем рано. Князь Пирожевский плохо помнил, что происходило вчера. Тело ломило. На шее была золотая цепь с солнцем.

– Пора выступать в поход, богатырь! Святозар уже в седле! – потрясла его Баба-Яга.

Пирожков спросонья прищурился на Бабу-Ягу и, не совсем еще соображая, что к чему, прошептал: «Это ты, мама?» У Пирожкова в Москве была старая мать, которая жила отдельно, сама водила машину и порой приезжала к сыну навестить его. В профиль и при плохом освещении мать эта слегка смахивала на Бабу-Ягу.

– Матушкой меня называешь? С чего бы это? – заинтересовалась Баба-Яга.

Пирожков всмотрелся, нашарил очки и сказал извиняющимся голосом:

– Простите, обознался со сна! Вы на нее так похожи!

Баба-Яга посмотрела на Пирожкова с внезапным интересом, слегка склонив набок голову.

– А карточки матушкиной у тебя нет случайно? – спросила она.

– Кажется, есть где-то, – Пирожков нашарил бумажник, в который была вставлена фотография его престарелой матери.

Баба-Яга вгляделась в фотографию, а потом прослезилась и вытерла глаза.

– Что с вами? – забеспокоилась Авдохина.

– Это же моя младшая сестра Ягуся! Я потеряла ее много лет назад! – всхлипывая, сказала Баба-Яга дрогнувшим голосом. – В позапрошлом веке Ягуся решила отправиться в человеческий мир, и с тех пор я о ней не слышала.

– Но мою маму зовут Артемида Павловна, а не Ягуся! – обиделся Пирожков.

– Артемида Павловна! Ишь чего выдумала! – фыркнула Баба-Яга. – У нее есть родинка на правой руке у локтя?

Пирожков кивнул.

– А над левой бровью небольшой шрам? Это она маленькой со ступы упала! – продолжала Баба-Яга.

Пирожков сглотнул слюну и снова кивнул.

– Племянничек! Родимый! То-то ты мне сразу полюбился! – заголосила Баба-Яга и повисла у Пирожкова на шее.

Князь Пирожевский выглядел ошеломленным. Он и верил, и одновременно не мог поверить в очевидное: неужели эта жуткая старуха в пинучей избушке на бройлерных окорочках – его родная тетя? С другой стороны, он и сам раньше замечал за своей матерью много странностей. Так, например, он отчетливо помнил, как однажды в детстве зашел к маме в комнату и увидел, как она летает на швабре.

– Теперь понятно, почему ты смог попасть на Буян! Ты же и сам наполовину наш, сказочный! – Баба-Яга вытерла заплаканное лицо о плечо князя Пирожевского.

Когда обнаружилось, что Пирожков приходится племянником Бабе-Яге, Авдохина стала смотреть на своего соседа со смесью ужаса и восхищения. «А он не так прост, как кажется», – размышляла она, кокетливо улыбаясь ему кефирной улыбкой.

Снаружи донеслись нетерпеливое ржание богатырского коня и голос Святозара.

– Старшой богатырь! Торопись! Неприятельские рати уже близко!

– Какие еще неприятельские рати? – встревожилась Авдохина, выглядывая из шатра.

– А, ничего особенного! – отмахнулась Баба-Яга. – Океанские бродяги снова напали. Садись на коня и разгони их!

– Океанские бродяги? – опасливо переспросил князь Пирожевский. – А как они выглядят?

– Долго рассказывать! На месте увидишь. Вот тебе, племяш, волшебная сабля, коли палица для тебя тяжела. Держись за нее крепче и не отпускай, а остальное она сама за тебя сделает!

И Баба-Яга протянула Пирожкову большую кривую саблю в ножнах. Князь Пирожевский взял саблю с таким видом, будто это была гремучая змея, и потянул ее из ножен.

– Не вздумай! – крикнула Баба-Яга, отскакивая в глубь шатра. – Порубить нас хочешь? Сабля-то глупая, разве она знает, кого сечь?

Неуверенно бормоча, что он человек невоенный и подагрический, Пирожков вышел из шатра и, поставив ногу на камень, кое-как взгромоздился в седло. Застоявшийся Саврасый нетерпеливо грыз удила. Богатырский конь рвался в бой и удивленно оглядывался на понуро сидящего на нем Пирожкова, делавшего героические попытки не свалиться.

– Поскакали, князь! Неприятель не станет ждать! – крикнул Святозар и, пришпорив Буланого, помчался к холму.

Саврасый понесся за ним. На рыси Пирожков подскакивал в седле, как мешок, в галопе даже подпрыгивать не смог, а только обхватил шею коня руками и ойкал. Все внутренности у него переворачивались от бешеной скачки.

– Я не согласен! Немедленно остановите лошадь, я выхожу! – по привычке к маршруткам кричал Пирожков, но Святозар, ускакавший вперед, не слышал, а Саврасый только прибавлял ходу.

Святозар и Пирожков поднялись на холм, и здесь их богатырские кони остановились. Под холмом выстроилась большая неприятельская рать. Множество грозных всадников замерли как вкопанные. Сверкали наконечники копий. Солнце блестело на щитах и броне. Перед кавалерией выстроились лучники с натянутыми луками, за лучниками – пращники, за пращниками – пешие воины с копьями и квадратными щитами. Впереди всех на огромном жеребце сидел толстый воевода в блестящем шлеме. Вся рать ждала его сигнала, чтобы броситься в наступление.

Пирожкову стало страшно.

– Их намного больше! Может, отступим? – робко предложил он.

Святозар смерил выстроившуюся под холмом неприятельскую рать оценивающим взглядом.

– Пустяки! Всего-навсего несколько сотен бойцов против нас двоих! Сметем первый ряд, а остальные разбегутся сами!

– Но откуда они взялись? – спросил Пирожков.

– Из океана. Они выходят на берег после каждого шторма. А теперь приготовились! Нападем на них первыми!

И богатырь поднял Буланого на дыбы.

– Эгей, берегитесь! Одних конем потопчу, других на копье нанижу, третьих мечом посеку! – зычно крикнул Святозар.

Пирожков хотел сказать, что все это безумие и он не будет сражаться, но неосторожно пошевелился в седле и уколол Саврасого шпорой. Богатырский конь принял это за приказ атаковать и отважно ринулся с холма навстречу врагам, неся на себе вопящего Пирожкова.

– В смелости ему не откажешь! Да и боевой клич у него что надо! Далеко слыхать! – признал Святозар и, лихо свистнув, пустил своего коня следом. Военачальник противника зычно затрубил в рог.

Князь Пирожевский, вцепившийся в гриву своего коня, готовился к смерти. На него скакали всадники со страшными лицами. Он видел, как сверкают пики и горит на щитах солнце.

Он забыл о сабле, которую дала ему Баба-Яга, а когда вспомнил, то едва сумел вытащить ее из ножен, потому что вынужден был держаться за шею Саврасого. Прямо на Пирожкова, размахивая огромным мечом, скакал толстый полководец. У него было красное лицо и выпученные глаза. Неожиданно сабля в руке у Пирожкова сама собой описала полукруг и обрушилась на броню полководца.

Пирожков зажмурился, ожидая, что сейчас брызнет кровь, но полководец внезапно лопнул и рассыпался вместе с конем. А Саврасый уже влетел в ряды врага и крушил его копытами. От каждого его удара неприятель падал и немедленно исчезал. Пирожков слышал только странные звуки. Они определенно напоминали ему что-то знакомое, но вот что?

Один из неприятельских воинов метнул в Пирожкова копье, но удар оказался неожиданно слабым. Врезавшись в грудь племяннику Бабы-Яги, копье рассыпалось.

Волшебная сабля разила направо и налево. Пирожков не понимал, что делает. Это не он сражался саблей, а сабля водила его рукой. И каждый ее взмах стоил жизни нескольким неприятельским воинам.

Богатырь Святозар тоже не отставал. Где проходил его конь и мелькало копье, во вражеском войске появлялась просека. Не прошло и четверти часа, как последний вражеский воин был повержен, и Святозар громко засвистел, возвещая победу.

Сабля в руке у Пирожкова перестала разить и сама собой вернулась в ножны. Князь Пирожевский в ужасе оглянулся, предполагая, что все поле завалено телами, но не увидел ни одного. Только трава кое-где была мокрой. На ней висели белые хлопья.

Святозар, поигрывая копьем, подъехал к Пирожкову:

– Поздравляю с победой, старшой богатырь! Не скоро теперь сунутся! Разве что в следующую бурю.

Пока они возвращались к шатру, Пирожкова удивляло, как буднично воспринимали жители острова Буяна их великую победу. Они едва отрывались от повседневных дел, чтобы поприветствовать героев. Так, например, братец Иванушка, игравший на дудочке, как играл, так и продолжил играть, когда они проезжали мимо него. Его сестрица Аленушка шла с ведрами на коромысле. Услышав топот коней, она обернулась, приветливо улыбнулась Святозару и отправилась дальше своей дорогой.

У шатра Пирожков увидел избушку Бабы-Яги, которая сама притопала на курьих ножках проведать хозяйку. Избушка Бабы-Яги любила путешествовать и целыми днями бродила по лесу. Иногда Баба-Яга по нескольку дней искала избушку, носясь над лесом на ступе.

Баба-Яга с Авдохиной сидели у костра. Пирожков был уверен, что они бросятся ему навстречу, чтобы узнать, чем закончилась битва, но Баба-Яга только мельком кивнула племяннику.

Это было последней каплей, переполнившей терпение непризнанного героя.

– Да что такое! – срывающимся голосом крикнул князь Пирожевский. – Я зарубил сотню врагов, спас вашу страну, а никто даже «спасибо» не скажет!

– Пожалуйста! – зевнула Авдохина. – Супику хотите, Петр Петрович? Устали после физкультуры?

– Мне грозила огромная опасность, а вам плевать! – завопил Пирожков.

– Опасность? – удивилась Баба-Яга. – Какая? А, ну да! Свалиться с седла!

– При чем тут «свалиться с седла»? Против нас была целая рать! Мы сражались как тигры! Как львы!

– У страха глаза велики. Разве ты не заметил в этой рати ничего странного? – улыбнулась Баба-Яга. – Они же рассыпались от малейшего прикосновения. Даже не рассыпались – лопались.

– Точно лопались, – вспомнил Пирожков. – Но почему? Из-за волшебной сабли?

– Сабля тут ни при чем. На самом деле океанскими бродягами называют волны, – сказала Баба-Яга. – Твои сегодняшние противники – штормовая пена. Я же говорила, что они появляются всякий раз после бури!

Пирожков хлопнул себя по лбу.

– И Святозар об этом знал? Почему же мне не сказал?

– Не хотел портить удовольствие, дружище! Первый раз это так незабываемо! – басом прогудел Святозар, подходя к ним.

– Твоя сегодняшняя битва была битвой против страха, и ты ее выиграл, – добавила Баба-Яга, помешивая деревянной ложкой в котелке.

Послышался мощный чих, от которого костер едва не погас, а котелок подпрыгнул. Это чихнула избушка на курьих ножках.

– Говорила я тебе, не ходи босиком по росе! – назидательно сказала ей Баба-Яга.

* * *

Авдохина, и Пирожков, и Михрютка сидели в избушке у Бабы-Яги и беседовали с хозяйкой. Баба-Яга нанизывала на нитку грибы. За окном сияла зазубренная радуга. Вагоны-секунды подскакивали на ней, а машинисты паровозов грозно гудели, предупреждая друг друга об опасности.

– Вот оно как! Наш ты, сказочный! Мать-то как поживает? Не колдует? – спросила Баба-Яга, вдевая нитку в иголку.

– Не знаю, – промямлил Пирожков.

Он хотел сказать, что мать вообще не колдует, но вспомнил, что однажды нашел у нее в кладовке старый чемодан, а в нем – лягушачьи лапки, сушеных змей и связанную пучками траву.

Пораженный этим воспоминанием Пирожков привстал. Из дыры у него в кармане высыпалась мелочь. Пока она не раскатилась по углам, князь торопливо бросился собирать ее.

– А ты жадный! – сказала Баба-Яга, с интересом наблюдая за ним. – Весь в дядюшку!

– В какого еще дядюшку? – подозрительно спросил Пирожков. – Нет у меня никакого дядюшки!

– Как это нет? А Кощей Бессмертный? Ты ему троюродный племянник! Родная, можно сказать, кровушка.

– Племянник Кощея? – Авдохина уставилась на Пирожкова с ужасом. Князь тоже был порядком удивлен. Он хотел что-то сказать, но только бессвязно замычал.

– А дя… дя… дя… дядя еще жив? – едва выговорил он.

– А чего ему подеется? Он же бессмертный! – удивилась Баба-Яга. – Сидит в подземелье на золотых сундуках и всех вокруг подозревает. Как ты монетки рассыпал, я сразу Кощея и вспомнила.

Обнаружив, что он не только родня Бабе-Яге, но еще и троюродный племянник Кощея, Пирожков обхватил голову руками. Ему казалось, что он сходит с ума, если уже не сошел. Как хорошо и спокойно текла его жизнь, пока он не попал на Буян! Сидел себе дома, смотрел по телевизору футбол, пил пиво с воблой и шпионил в глазок за Авдохиной.

Михрютка отогнала струей дыма из ноздрей нахального Мяуна, который норовил стащить у Бабы-Яги клубок, и сказала:

– Я волнуюсь, долетел ли Пыхалка. Не посмотришь по блюдцу, бабушка?

Для порядка поворчав, Баба-Яга достала из сундука блюдце с золотой каемочкой и пустила по нему волшебное яблоко.

– Покажи-ка нам, блюдце, что сейчас Пыхалка делает!

Вначале блюдце заволакивал молочного цвета туман, а потом они увидели Пыхалку, сидевшего на столе в комнате у Маши. Это было как раз тогда, когда Пыхалка и Маша говорили о Великом Мымре.

Услышав «Великий Мымр», Баба-Яга стала встревоженно вслушиваться.

– Чего это Пыхалка о нем язык треплет? – забеспокоилась она. – Али не знает, что дурное слово и вслух-то произносить нельзя? Чур-чур-чур! Не к ночи помянуть, а ко дню!

Когда же Маша обвязала вокруг шеи Пыхалке платок с осколком магической мозаики, Баба-Яга все поняла и всплеснула руками.

– Горе-то какое! Вот это беда так беда, такую руками не разведешь!

– Что случилось? – удивилась Авдохина.

– То с волнами воевали, а теперь вот настоящий злодей объявился! Всем разбойникам разбойник – всю Сказочную страну извести хочет. – Старушка остановила бег золотого яблочка по блюдцу и вздохнула.

– Как же он это сделает, когда у вас столько славных богатырей? – скромно сказал Пирожков, не уточняя, кого он имеет в виду.

– Эх, племянник! Мымр не силой силен, а хитростью хитер. Давно уж о нем ни слуху ни духу не было. Чаяли, совсем сгинул, а теперь вот снова явился не запылился!

– Мя-мярзавец! – промяукал кот Баюн и взмахнул когтистой лапой.

– А чего хочет Мымр? – спросила Авдохина.

– Известно, чего… – усмехнулась Баба-Яга. – Извести Сказочную страну, поработить ее жителей и самому стать повелителем. Об этом много кто из злодеев мечтает, да не всякому удается.

– Может, мы со Святозаром его скрутим? – Пирожкову не давала покоя сабля у него на боку.

– Ишь ты какой! Это тебе не мыльные пузыри рубить! Мымра еще найти надо и колдовство его победить, а это даже десяти богатырям не по силам.

– Так что же делать, бабушка?

– Тут умом надо! – сказала Баба-Яга. – Испокон веку так повелось: против меча – меч доставай, а против хитрости – хитрость припаси. Утро вечера мудренее. Ложитесь-ка спать, а к утру я, глядишь, чего-нибудь и придумаю! – Баба-Яга уложила Пирожкова и Авдохину на печь, а сама села на лавку, подперла голову ладонью и стала думать. Кот Мяун лежал у нее на коленях, помогая ей, тоже думал одним глазом. А другим глазом спал.