Текст книги "Преданная любовь"

– Как они сами это объясняют?

– Парень учится, и ему всё интересно.

– Наверное, всё-таки парням, а не парню.

– В том-то и дело, что это был один и тот же человек, каким-то образом побывавший в трёх подразделениях и попытавшийся выполнить одну и ту же операцию.

– А вот это действительно любопытно. С ним необходимо срочно поговорить.

Я мысленно поставил себе оценку «отлично». Если бы я не изменил принципы работы нашей службы, то, скорее всего, эта информация не пришла бы сразу из трёх источников. В подразделениях просто посчитали бы, что она не заслуживает нашего внимания. Мы же, в свою очередь, никогда бы не увидели столь удивительного повторения.

Перед нами стоял худощавый парень лет двадцати или чуть больше. Мне было уже известно, что он пришёл на стажировку сроком на три месяца.

– Зачем ты это сделал? – спросил я его.

– Меня заинтересовало, как эта система работает.

– Ты попробовал один раз. Но зачем было это повторять трижды за день?

Парень покраснел. Судя по всему, он понял, что его поймали на лжи.

– Хотите – верьте мне, хотите – нет, но больше я вам ничего не скажу.

– Кто тебя попросил об этом?

Парень замолчал.

Время было уже позднее. Саша предложил закрыть его на ночь в карцере и выставить охрану. Я согласился – такие проблемы следует решать на свежую голову.

У меня была беспокойная ночь. Неужели противник начал прощупывать нас на прочность? А, что, если это простое совпадение? Мало ли идиотов, которым всё интересно, и они суют свой нос, куда не следует. И покраснел он от того, что ему стыдно выглядеть глупцом.

Утром мы с Сашкой отправились в ОАО «Клевер». Охрана карцера объявила, что никаких происшествий за ночь не было.

– Как заключённый? – спросил я.

– Спит как мёртвый.

– Хорошо иметь такие крепкие нервы, – добавил Сашка.

Мы зашли в карцер. Парнишка лежал, отвернувшись к стене. Он никак не отреагировал на нас. Я похлопал его по плечу. Он не повернулся. Предчувствуя недоброе, я резко развернул его к себе. Открытые глаза безучастно смотрели на меня, запёкшаяся кровь собралась в углах губ, а в горле у него торчал нож с синей ручкой.

Мы с Сашкой вопросительно посмотрели друг на друга.

– Что скажешь, Тимур? – спросил он.

– «Синяя стрела» приступила к выполнению своего задания, – ответил я.

– Или приступил, – добавил он.

Эта последняя фраза точно сформулировала суть нашей задачи. Трудно иметь дело с соперником, про которого ты не знаешь ничего, даже его пол.

Охрана карцера клялась, что никто из посторонних к карцеру не подходил, а они не оставляли его без присмотра даже на мгновение. Мы с Сашей осмотрели помещение карцера. Ни окон, ни естественной вентиляции в нём не было. Было совершенно непонятно, как в него мог проникнуть убийца, причём незаметно. Я обратился к Саше:

– По-видимому, «Синяя стрела» является бестелесным существом, проникающим через стены.

– Я не верю в мистику. Эти двое охранников чего-то недоговаривают.

Мы потребовали от охранников рассказать поминутно, что происходило во время их дежурства. Ничего особенного они нам не поведали. Вдруг мне в голову пришла нестандартная мысль.

– А по естественной надобности вы не отлучались? – спросил я.

– Мы это делали по очереди, – сказал один из дежурных.

Второй дежурный покраснел, и я всё понял. Мой глаз слегка подмигнул Егорову. За долгое время совместной работы мы научились понимать друг друга с полуслова.

Саша предложил одному из охранников пойти написать рапорт о случившемся, а я обратился к тому, который вызвал у меня подозрение.

– Мне необходимо ещё раз осмотреть помещение карцера.

Когда мы зашли вовнутрь, я ударил его кулаком в затылок, моментально заломил ему руку и сделал болевой приём.

– Отпустите меня, вы сломаете мне руку, – завопил он.

– Почему ты бросил свой пост? – спросил я его с металлом в голосе.

– Я ничего такого не делал.

– Тогда и руки у тебя не будет.

– Хорошо. Я всё скажу.

Мы сели друг напротив друга, и он начал свою исповедь.

– Всё было ничего, пока у меня вдруг не началось расстройство желудка.

– Вы страдаете этим?

– Нет.

– Когда это произошло?

– После ужина. Вернее, где-то через час после ужина. Мой напарник отлучился по надобности, а я уже не мог терпеть. А рассказывать ему о своей провинности мне не хотелось.

– У вашего напарника были те же проблемы?

– Я это не заметил.

– А посуда? Она осталась?

– Конечно. Сегодня же суббота, и столовая не работает.

Мы с Сашей изъяли посуду этих горе-сторожей. Необходимо было срочно отдать её на экспертизу. Я позвонил начальнику нашей службы и объяснил ситуацию. Олег Сергеевич пообещал связаться с экспертами немедленно. Тем не менее, он предупредил меня:

– Может быть, нам не следует полагаться только на свои силы и следует привлечь сотрудников силовых ведомств?

– Думаю, что в себя надо всегда верить, – ответил я.

– Прошу вас помнить простую вещь. Если с Орловым что-нибудь случится, то Алфёров нам этого никогда не простит.

Я понимал только одно. Мне было очень хорошо известно, что значит Орлов для Алфёрова. Но если мы привлечём людей со стороны, то и лавры победы достанутся только им. Я не мог позволить этому случиться.

Результаты экспертизы стали известны через несколько часов. В остатках пищи одного из охранников содержалось слабительное. В пище другого примесей обнаружено не было. Расчёт был безошибочный. Если бы проблемы возникли у обоих, то они, наверное, мгновенно сообщили бы об этом. А в данном случае возник эффект конкуренции. Один из сотрудников редко скажет другому о своём проколе.

Стоп, а, если убийца – один из охранников? Нет, это фантастический вариант. Они были выбраны случайным образом, и у противника не было времени их перевербовать.

Я продолжал размышления дальше. Пищу им принесли из столовой. Теоретически слабительное мог подмешать в еду кто угодно. Повар, разносчик еды или просто случайный посетитель, улучивший момент времени. Но, чтобы сделать это, необходимо было как минимум находиться в столовой, то есть присутствовать на территории ОАО «Клевер». Если мальчика-стажёра ещё можно было завербовать за территорией нашего предприятия, то здесь такой фокус не прошёл бы. Кроме того, необходимо было знать, что мы его вычислили, а также определить местоположение карцера. Проникнуть на территорию предприятия нелегально практически невозможно. Перемещаться по нему посторонним нереально.

Когда агент узнал о заказе на убийство Орлова? Кажется, примерно две недели назад. Ну, накинем ещё неделю. Таким образом, необходимо срочно получить информацию обо всех принятых на работу за последний месяц.

Я позвонил Егорову. Через час список лежал у меня. Его расторопности можно было только позавидовать, ведь были выходные дни. Я начал работать. За месяц в ОАО «Клевер» было принято на работу семь человек: повар Александр Зыков, экономист Елена Алексеева, электрик Сергей Панкратов, два клерка по фамилиям, на которых вся Россия держится, а именно Иванов и Петров, и два стажёра. Одним из них был убитый паренёк, а другим – девушка с очень необычным именем. Алгерда Коростелёва.

Логика подсказывала, что начинать надо было с повара. Но интуиция говорила о другом. Если кто-то из списка имел отношение к отравлению охранника, то покинуть территорию «Клевера» он должен был после того, как ужин был доставлен. Нет, охранник сказал, что проблемы начались через час. Парня закрыли в карцере и приставили к нему охрану в 19:00. Ужинали охранники в 19:20. Приказ в столовую о приготовлении ужина поступил в 19:05. Предположим, что задействованы были два человека. Один подсыпал слабительное, а второй, увидев результат действия препарата, улучил момент и совершил убийство. От столовой до проходной не менее семи минут хода. Так уж построены лабиринты нашего предприятия.

Я сделал запрос. До 19:12 территорию предприятия покинул только электрик Панкратов. Всё правильно, все новенькие стремятся задержаться на работе подольше.

Был вариант зайти с другого конца. Паренёк пытался отключить видеонаблюдение в трёх подразделениях. Соответственно, фиксировать эти попытки могли только сотрудники этих структур. Внешний человек мог получить от мальчишки информацию, что попытка сорвалась, но следить за развитием событий в течение всего рабочего дня он не мог.

Утечка из самой службы безопасности? Практически исключено. Люди сюда подбирались и отшлифовывались годами. Кроме того, решение о разговоре с парнем принадлежало мне, и сказал я об этом только Сашке Егорову. Первоначально мы не собирались его арестовывать.

Иванов, Петров и Коростелёва принадлежали этим трём подразделениям. Однако я чувствовал, что не хватает какой-то связки. Решение об убийстве парня могло возникнуть только после того, как он был арестован. А приняли мы это решение в 19:00. Следовательно, с охранниками необходимо было ещё раз поговорить.

Я вызвал к себе этих двух людей ещё раз. Выражение лица отравленного говорило о том, что он ожидал очередных побоев. Идиот, мне просто некогда было махать попусту кулаками.

– Хорошо вспомните, как вы заказывали ужин, – попросил я.

– Мы позвонили в столовую и сказали, что сторожим арестованного.

Значит, всё-таки столовая. Стоп, мне же необходимо найти убийцу, а не его соучастника. В 19:20 охранники ужинали, через час у одного из них начались проблемы с желудком. Значит, убийца или покинул территорию после 20:30, или находится здесь до сих пор.

И я сделал ещё один запрос. Ответ был определённый. После 20:30, то есть в 21:05, территорию покинул только Иванов. Я мысленно восхитился собой. Быстро же я вычислил этого неуловимого убийцу. Осталось только дождаться понедельника и схватить его, а уже язык ему мы как-нибудь развяжем.

Рисковать абсолютно не хотелось. Поэтому на остаток субботы и воскресенье за ним следовало установить наблюдение. Слежка не дала нам ничего интересного. Обычный уикенд обычного гражданина. Значит, необходимо дожить до понедельника.

Иванов был встречен на проходной моими сотрудниками и препровождён ко мне.

– Привет, «Синяя стрела», – обратился я к нему.

– Я вас не понимаю. У вас что, в правилах присваивать сотрудникам клички?

– Вы – не обычный сотрудник, а профессиональный убийца.

– И кого же я убил?

– На вашей совести много загубленных душ, но последним стал двадцатилетний паренек, которого вы зарезали между полдевятого и девятью вечера в пятницу на территории нашего предприятия.

Он выпучил глаза. Ни капли бледности, ни пятнышка красноты. Профессионал, ничего не скажешь. Наконец, Иванов заговорил:

– Вы – сумасшедший. В это время я находился у себя дома. Это может подтвердить консьержка и мои домашние.

– Ваш пропуск опровергает эти правдивые показания, – съязвил я.

Мы закрыли его в том же самом карцере. У этого человека вряд ли есть совесть, но, если я ошибаюсь, то пускай его помучает душа убиенного мальчика.

Чтобы окончательно закончить это дело, необходимо было выяснить, кто подсыпал в пищу охранникам слабительное. Это мог быть сам Иванов. Но в этом случае, он должен был находиться в столовой между 19:00 и 19:15. Народу в это время практически нет, и поэтому был шанс, что персонал столовой его запомнил. Опрос повара, кассира и другого персонала столовой не дал результата. Вернее, дал. Все ответили, что Иванова там не было.

Следовательно, необходимо было продолжать разбираться с остальными людьми из списка. Каково же было моё удивление, когда я узнал, что все они, за исключением Панкратова, посещали вечером столовую. Однако точное время их приёма пищи узнать не удалось. И мне пришла в голову мысль. Разделить всех подозреваемых на две части. Например, на мужчин и женщин. С представителями одной из групп пообщаюсь я, а с членами другой – Саша Егоров. Это хороший вариант. Во-первых, он единственный из моих сотрудников, кто абсолютно в курсе дела. Во-вторых, Саша умеет находить подход к любому человеку. В-третьих, я знаю уровень его аналитических возможностей.

Итак, мы начали работать. Зыков, Панкратов и Петров стали моими клиентами, а Алексеева и Коростелёва – клиентами Егорова.

Панкратов не мог находиться в столовой в означенный период времени. Единственное, что меня смущало в нём, – его профессия. Я прекрасно помнил, что электрик уже помог «Синей стреле» один раз выполнить её задание. Один бог или дьявол знает, сколько у Иванова имеется сообщников внутри нашей организации.

Первоначально я пообщался с Зыковым. Этот человек имел непосредственное отношение к столовой. Ещё более моё подозрение окрепло, когда стало известно, что он работал в столовой в прошедшую пятницу до 20:00. Знакомство с его досье не дало никакого результата. Работал поваром в армейской части, потом на заводе, затем в небольшом кафе, которое к тому же и разорилось. Переход его в «Клевер» был вполне логичным, так как зарплата здесь была значительно больше. Я задал ему несколько вопросов.

– Когда вы получили приказ о том, что необходимо приготовить ужин для охранников?

– В 19:05.

– Кто относил им ужин?

– У бедных слуг нет. За ужином пришёл один из них.

Ну и порядки в нашей организации. Люди, занятые охраной ключевого свидетеля, должны отвлекаться на подобные мелочи.

– Вы можете вспомнить, кто именно приходил за ужином?

Он назвал мне именно того человека, который бросил в роковой момент свой пост.

– А больше доступа к пище ни у кого не было?

– В столовой были люди, а я не обязан сторожить чужой ужин. Я просто выставил его на раздачу немного в стороне.

С Панкратовым разговор был гораздо короче. В столовой его не было, дело своё он, судя по моим дилетантским представлениям, понимал. Конечно, можно было его взять под наблюдение. Зачем? «Синяя стрела» схвачена. Если этот человек пробрался к нам в организацию только как сообщник Иванова, то он скоро исчезнет.

А вот разговор с Петровым сложился гораздо интереснее, чем я мог предположить. Его лицо выражало саму решительность. Он первым начал разговор.

– Я думал, что пришёл работать в нормальную организацию, а попал в филиал гестапо.

– Что вам конкретно не нравится?

– Человека схватили непонятно за что и держат под замком.

– Он в пятницу вечером убил на территории предприятия человека.

– Этого не может быть. Мы с ним работали весь день бок о бок, а затем вместе ушли домой. Я не видел его только тогда, когда зашёл после семи вечера перекусить в столовую.

– Он ушёл гораздо позже вас. Это подтверждают данные, снятые с его пропуска.

– Здесь одно из двух. Или ошибаетесь вы, или что-то не в порядке с вашей пропускной системой.

Логичнее всего было предположить, что это и есть сообщник Иванова. Он был в столовой в момент приготовления ужина и пытался создать киллеру алиби. Единственное, что настораживало, так это его упрямство в опровержении очевидного факта времени ухода Иванова с территории. Неужели Петров не понимал, что ставит себя под подозрение?

Вечером я встретился с Егоровым. Мы обменялись с ним полученными сведениями. Алексеева не произвела на него никакого впечатления. Обычный сорокалетний «синий чулок», который не видит ничего в жизни, кроме цифр в своих сводках. А вот Коростелёва произвела на него совсем другое впечатление.

– Супердевочка. Отменные внешние данные и при этом вроде бы неплохой характер, – произнёс он.

– Ты, кажется, должен был выяснить её причастность или непричастность к совершённому преступлению. Что здесь?

– Думаю, ничего. Это ангельское создание ещё, по-видимому, не вышло полностью из-под родительской опеки. Её бесхитростность и наивность просто поражают. Я уделил ей достаточно времени и даже проводил до дому.

– Почему только до?

– Родители не поймут её, если она появится с мужчиной. А ей уже двадцать два.

– Как, кстати, её зовут? У неё какое-то необычное имя.

– Алгерда.

– Да, действительно необычное.

На следующий день мы обменялись с Сашей клиентурой. Я решил начать с Алгерды. Нет, Егоров меня не обманул. Стройный стан вкупе с миловидным личиком и вьющимися длинными волосами – всё это действительно придавало ей образ ангела. Зелёные глаза и не по возрасту умный взгляд таили загадку для любого мужчины. Точёный нос и немножечко пухлые губки заканчивали всю эту композицию. А голос? Он просто околдовывал. Чем-то она похожа на Уланову, подумал я. Мне по-прежнему не хотелось называть эту женщину, которая предпочла долг своей похоти, по имени.

– Ваша мать – немка? – спросил я.

– Нет. А почему вы это спросили?

– У вас русская фамилия, а имя для нашей страны какое-то необычное.

Она улыбнулась. Улыбка у неё также была удивительная. В ней сквозили невинность и в то же время небольшое кокетство. Разве может преступница обладать такими данными? Ответ пришёл сам собой. Если она опасная и умная преступница, то может. Вполне может. Алгерда заговорила:

– Всё гораздо проще. Моя мама была и является поклонницей шахматиста Алёхина. Того самого, единственного чемпиона мира, который умер непобеждённым. А отец любит футбол. Его кумир – это Герд Мюллер, великий форвард «Баварии» и сборной ФРГ семидесятых годов. Вот вам и алгоритм создания моего имени. Родители хотели, чтобы во мне сплелись лучшие качества их кумиров. Сейчас они говорят о том, что их желания стали реальностью.

Опять футбол. Тебе эта игра дала часть имени, а у меня забрала родителей. Однако это к делу не относится. Я быстро опросил её о событиях вечера в пятницу. Она была в столовой, но, конечно, ничего подозрительного не заметила. Вообще, вряд ли Алгерда могла заметить что-то подозрительное, такие создания обычно воспринимают жизнь как один сплошной праздник. То, что зло очень часто находится по соседству с добром, им просто не приходит в голову.

По поводу Алексеевой моё мнение совпало с мнением моего товарища. Вся находится с головой в работе. Рассматривает своё новое место как очередное ответственное поручение. Какая там столовая и наши связанные с ней проблемы? Она, судя по всему, думает и на работе, и дома, и по дороге на работу и домой только об одном. Как правильно выстроить цифры, как свести баланс и как вовремя сделать очередной отчёт. Может быть, это великолепная актриса? Нет, непохоже. Такой образ невозможно разыграть.

День прошёл. Мы не нашли сообщника «Синей стрелы», но сам киллер был у нас. Теперь уже он находился под крепкими замками и надёжной охраной. Я вышел за пределы предприятия и подошёл к своему автомобилю. Внезапно, из проходной вышла Алгерда. Редкий случай, подумалось мне. Хрупкость и беззащитность сочетались в ней с эффектностью. Я окликнул её.

– Вас подвезти?

– Вообще-то я с посторонними мужчинами в машину не сажусь.

– Я не посторонний, мы работаем в одной организации. Впрочем, это ваше дело.

Немного подумав, она села ко мне в машину. Когда мы доехали до назначенного места, то Алгерда прямо сказала.

– Провожать меня не надо. Родители будут не в восторге, если я появлюсь с мужчиной.

– В вашем возрасте папу с мамой уже можно не бояться, – парировал я.

В начале следующего дня ко мне подошёл Егоров. Нет, Саша не раздобыл новой информации о людях из списка, но, тем не менее, он сообщил потрясающую новость.

– Ты знаешь, что Иванов в пятницу был дома уже в 20:00?

– Откуда такая информация? После опроса Петрова?

– Подозрения действительно возникли после этой беседы, но он, судя по всему, действительно был дома до убийства.

– Консьержка и домашние не в счёт. С ними можно всегда договориться, – возразил я.

– С ними можно. С камерой наблюдения договориться сложнее.

– Что ты имеешь в виду?

– Меня очень заинтересовали показания Петрова, и я решил заехать к Иванову домой. Жена сказала, что просила его по дороге заехать в супермаркет. Там установлены камеры видеонаблюдения, и вышел он оттуда в половине восьмого. От этого магазина до его дома не более двадцати минут езды.

– Любопытно. Наша пропускная система не могла дать сбоя?

– Практически исключено. Да и время ведь получилось как по заказу. Здесь явно чувствуется чья-то рука.

Я начал думать. Допустим, кто-нибудь взял или выкрал пропуск у Иванова, совершил убийство и спокойно вышел за территорию. А как выходил сам подозреваемый? А как в понедельник он вошёл на территорию? Мне было точно известно, что схвачен Иванов был уже после проходной. Гигантское количество вопросов. Чтобы попытаться ответить на них, необходимо было навестить самого подозреваемого.

Иванов встретил меня с лёгкой улыбкой.

– Меня отправляют на Колыму или сразу в расход? – спросил он.

– Нам необходимо изучить ваш пропуск.

– Да, берите его. Я работать у вас больше не буду, независимо от того, куда повернётся дело.

Мы изучили его документ. Увы и ах, но это была действительно его карта. Исходя из её данных, он покинул территорию в пятницу в 21:05 и пришёл на работу в понедельник. Это время вполне соответствовало времени его задержания.

Я мало читал, и ещё меньше читал фантастику. Поэтому мне совсем не верилось в перемещения во времени и пространстве. Нет, это дело рук человеческих, и я должен разгадать этот ребус.

От этих мыслей меня отвлёк звонок по внутреннему телефону.

– У нас чрезвычайное происшествие, – визжал женский голос.

– Что у вас случилось? – спросил я.

– Мы обнаружили предмет, похожий на взрывное устройство.

Эти женщины всегда чего-то боятся. Как же им нравится драматизировать ситуацию! Мышь у них выглядит как тигр, а червяк как кобра. Однако необходимо было отреагировать. Я же сам создал эту систему, а звонок соответствовал высшей степени приоритетности.

Когда мы с сотрудниками прибыли на место, то моментально поняли, что тревога была далеко не ложная. Это действительно была небольшая мина. Обезвредить её не стоило большого труда, но возникла ещё масса вопросов. Судя по мощности заряда и расположению этого подразделения, Орлов пострадать не мог ни при каких обстоятельствах. Тогда для чего был необходим весь этот спектакль?

Я изучил ещё раз расположение подразделений «Клевера». Нет, преступник совсем не глуп. Эта комната находится на стыке коридоров, ведущих в руководящий блок. Взрыв – и этот блок моментально отрезается от всего предприятия. Учитывая неизбежно возникшую суматоху, шансы на успешное покушение резко повысились бы.

И всё-таки необходимо было осмотреть помещение. Каким бы опытным ни был преступник, но следы он мог оставить. Вскоре один из моих сотрудников принёс найденный предмет. Недалеко от мины лежала зажигалка. На ней были выгравированы инициалы АЕ. Мне не надо было говорить, кому принадлежит этот предмет. Сашка Егоров неоднократно показывал мне этот подарок командира его части. Далее, как правило, следовал рассказ о торжественном вручении сей безделушки за подвиги, проявленные им в горячих точках.

Отпечатков пальцев на этом предмете, кроме отпечатков самого Егорова, обнаружено не было. Поворот событий был абсолютно невероятным. Нет, этого не могло быть. «Синяя стрела» получила заказ не более месяца назад, а с Егоровым мы работаем уже несколько лет. Ну и что? Заказ легче всего осуществить человеку, работающему на предприятии, и при этом имеющему навыки диверсионной деятельности.

Моя логика продолжала раскручивать ситуацию далее. Егоров первым предоставил мне информацию о мальчишке-стажёре? В результате он находился всё время рядом со мной, участвовал в разговоре с парнишкой и его аресте, лично предложил закрыть того в карцер. Значит, знал, где находится опасный свидетель. Слабительное в пище? Это мог сделать его сообщник. Иванов и его пропуск? Пока труднообъяснимо. Сам Егоров нашёл ему некоторое алиби. Однако новая попытка атаки произошла сразу после этого.

Противник как будто слышал наш разговор. И связка у меня сразу возникла. Иванов возник только для того, чтобы прикрыть им убитого стажёра. Любая следующая попытка покушения автоматически создавала ему алиби, так как он находился под стражей. Так почему в этой ситуации не показать себя объективным сыщиком? Стоп. «Синяя стрела» является известным киллером. Он имеет уже несколько выполненных заказов. Егоров же наш сотрудник. Да разве не было случаев, когда наёмные убийцы в обычной жизни являлись самыми обычными людьми?

Из размышления меня вывел звонок. Олег Сергеевич требовал, чтобы я немедленно зашёл к нему.

– Как продвигается работа по самому главному направлению? – хмуро спросил он.

Я доложил ему о последних событиях. Начальник молчал. Очевидно, он прокручивал в голове всю эту ситуацию. Наконец, Олег Сергеевич заговорил:

– Надо сделать правдивый вывод. Нам противостоит очень сильный противник. Он, очевидно, пока переигрывает нас.

– Это только пока. Мы ему ещё не дали шанса на победу, – ответил я.

– Необходимо понять простую вещь. Он быстр и решителен. Он наступает, а мы находимся в обороне. Инициатива в его руках, а значит, он рано или поздно найдёт брешь в нашей системе безопасности. Не так ли?

Я молчал. Мне впервые за долгие годы было нечего ему сказать. Из оцепенения меня вывел его голос.

– Может быть, всё-таки обратиться к силовым ведомствам?

– Тогда ищите себе другого заместителя, – ответил я.

Нет, эта задача должна быть решена мною самим во что бы то ни стало. Это мой шанс, и его нельзя упускать.

Первым делом необходимо было найти Егорова. На месте его не было, молчал и его мобильный телефон. Я послал группу сотрудников к нему домой. Саши там не было. Достаточно странное поведение. Чтобы вести себя подобным образом ему необходимо было знать наверняка две вещи. Во-первых, обладать достоверной информацией, что он раскрыт. Если это действительно так, то мой напарник должен носить фамилию Мессинг. Во-вторых, отказаться от дальнейшего покушения на Орлова.

Мне оставалось только ждать. На проходную была дана команда моментально передать нам сигнал в случае появления Егорова. Однако он в тот день не появился. Я начал заводиться. Нет, не из-за Сашки и даже не из-за «Синей стрелы». Занозой во мне сидела фраза моего начальника. Инициатива действительно находится в руках противника, а это уже камень в мой огород. Но как переломить эту ситуацию?

В конце рабочего дня, выйдя за территорию, я опять увидел Алгерду. С моим сегодняшним настроением мне не хотелось ни с кем разговаривать, тем более с этой недотрогой. Она обратилась ко мне сама:

– Вы меня не подвезёте?

– Если папа с мамой будут не против, – ответил я с едким сарказмом.

Однако она села в автомобиль. Внезапно по дороге она предложила мне сходить в клуб. Я вдруг подумал, что сейчас неплохо было бы развеяться. Мы танцевали, пили коктейль и опять танцевали. Мои ноги попадали в ритм с её ногами, а мои руки как будто прилепились к её талии. Егоров был прав, о таких всегда говорят с приставкой «супер». И разговор у нас вполне сложился. Алгерда была совсем неглупа и весьма современна. Получила образование, имеет карьерные желания и при этом хочет чему-нибудь научиться, работая в «Клевере». Она увлекла меня настолько, что я абсолютно забыл о времени. Когда мой взгляд упал на часы, то была уже половина первого ночи. Необходимо было ехать, хорошего должно быть понемножку, завтра предстоит тяжёлый день. Я довёз её до подъезда. Мы ещё немного посидели в машине, и тут мои глаза взглянули в её зелёные глаза. Я уже не мог оторваться. Мои губы потянулись к её губам. Она немножко отшатнулась, но поцелуй получился. Только был он какой-то смазанный. Смутившись, Алгерда вдруг обратилась ко мне:

– Дай мне свой телефон.

Я назвал номер.

– А твой телефон взять можно? – спросил я её.

– Не стоит. Я сама свяжусь с тобой. Родители будут не в восторге от твоего звонка.

И ушла. Да, конечно, эту девчонку не обучили общению с мужчинами. Странно. Судя по её данным, они должны были ходить за ней толпами. Когда я подъехал к дому, то обнаружил на заднем сидении сумочку. Видимо она так взволновалась от поцелуя, что забыла про неё. Ничего страшного, завтра я её верну ей в целости и сохранности.

Не успел я подняться к себе домой, как раздался звонок. Это была Алгерда.

– Я забыла у тебя в машине сумочку. Можно ли её сейчас забрать?

Она что, ненормальная? Сейчас почти два часа ночи.

– И как ты собираешься это сделать? – спросил я.

– Возьму такси.

– А до завтра подождать нельзя?

– Нельзя, у меня там важные документы.

Это было её дело, и поэтому возражений с моей стороны не последовало. Через сорок минут раздался звонок в дверь. Она зашла в квартиру, и я протянул ей сумочку. Моя рука скользнула по её руке, и сдерживать себя было уже не в моих силах. Развернув Алгерду резко к себе, я впился губами в её шею. Одна моя рука начала расстёгивать пуговицы на её кофточке, а другая в этот момент обеспечивала себе доступ к её телу со стороны спины. Девушка совсем не сопротивлялась.

– Не надо, – говорила она мне.

– Девочка, когда-нибудь должен быть первый раз, – шептали мои губы.

Я проснулся в семь утра. Алгерды рядом не было, но звуки, доносившиеся из кухни, явно свидетельствовали, что она всё ещё находится в квартире. Выйдя на кухню, я увидел уже приготовленный завтрак.

– Не хотела тебя будить до поры до времени, – сказала мне девушка.

Мы ели молча. Затем одевались, не произнося ни единого звука. Только, когда мы садились в машину, она произнесла:

– Ты ни в чём не виноват. В произошедшем виновата я и только я. А ночь была восхитительная.

На работе не было никаких новостей. Егоров так и не объявился. Где его искать, было непонятно. Тем более было неясно, что докладывать начальнику.

Во второй половине дня раздался звонок. Мужской голос просил подойти меня в планово-финансовый отдел. Судя по всему, там был обнаружен какой-то посторонний предмет. Я подробно изучил досье на «Синюю стрелу». Обычно она не повторяла свои действия дважды. Однако накаляющаяся ситуация заставляла реагировать незамедлительно на любую информацию, требующую внимания. Брать с собой других сотрудников было излишним. Если этот предмет и несёт какую-либо угрозу, то моей компетенции вполне достаточно, чтобы это определить. В этом случае я сам и позову специалистов.

Планово-финансовый отдел находился в отдалённом корпусе. Для того чтобы туда добраться, мне необходимо было спуститься этажом ниже и пройти по застеклённому коридору в следующий отсек. Затем я должен был подняться на два этажа выше и пройти по небольшому переходу в нужное здание. Далее необходимо было спуститься на самый нижний этаж и пройти метров двадцать по тёмному коридору, чтобы подойти к лестнице, ведущей в планово-финансовый отдел. Строго говоря, этот коридор следовало назвать не тёмным, а совершенно тёмным. В него совсем не проникал дневной свет, и освещение его было исключительно электрическим. В довершение всего в нём отсутствовали рабочие комнаты.

Когда я попал в этот отсек, внезапно погас свет, и я очутился в полной темноте. Направление движения было мне известно, поэтому мною было принято решение идти дальше. Внезапно послышался лёгкий шорох, и в следующее мгновение меня пронзила резкая боль в левой руке. Моя правая рука сделала резкий бросок вперёд и схватила нападавшего за воротник. Я достаточно крепок, и при нормальной ситуации наверняка удержал бы его. Однако ранение не могло не сказаться на моих силах. Противник сделал резкий рывок и вырвался. Моё сознание ясно подсказало две вещи. Во-первых, время работает на него, так как я буду стремительно слабеть. Во-вторых, любое освещение в данном случае мой союзник. Я стремительно побежал к входу в коридор. Очевидно, нападавший не ожидал этого и меня не преследовал.