Текст книги "Сияние. #Любовь без условностей"

Я пытаюсь быть просто честной с собой и не ищу религий. Я ищу покоя внутри себя. Через что он придет – видно будет. Надеюсь, когда-нибудь придет. Я не собираюсь уходить в буддийский монастырь или медитировать днями напролет в попытке найти истину – нет. В ашраме я, может быть, и пожила бы, но больше, скорее, для опыта, так же как ты ходишь на динамику. Почему-то ты решил, что знаешь про меня все и можешь еще и это осуждать… Твое право. Если перечитаешь мое предыдущее письмо, ты не увидишь там своих кишок, которыми я перед тобой трясу, рассказывая тебе о том, какой ты не такой и не правильный и как это смешно выглядит. Я написала тебе о себе… А ты в своем письме просто распял меня, продолжая писать обо мне. Каждому свое. В чужом глазу, как говорится. Но повторюсь, это твое право. Я не обижаюсь и уж тем более не злюсь. Просто очередное ожидание (в виде понимания) не сработало. Замечательного тебе дня!»

Как глухая стена. Они не слышат друг друга. Вроде каждый искренен и хочет что-то донести, но результат – все тот же. Каждое письмо словно подводит очередную черту. Отчаяние. Безвыходная ситуация.

Несмотря на купленный молокоотсос и массаж, молоко у Софи и вправду пропало. Олег винил себя за слабость, рвал волосы на голове, злясь на себя. Лила перешла на искусственное вскармливание. Конечно, Олег с Софи решили кормить дочку одной из самых лучших смесей на основе козьего молока, и Лила довольно быстро привыкла к такому питанию и прекрасно его усваивала, но «осадочек остался» у обоих. Помня об этом, Олег зарекся говорить что-либо негативное Софи, направляя все свои переживания внутрь и сдерживая их. Несмотря на все усилия, его периодически прорывало, и он выдавал что-то, что тут же воспаляло Софи, но он старался тут же загладить конфликт.

Стекла и угли

Олег искал любую возможность переключить свое внимание, чтобы отпустить ситуацию с Софи. Не получалось. Он чувствовал, что, несмотря на все знания, продолжает реагировать на многие ситуации по-старому. Его то душила обида, то разрывало от ревности, то подкатывала какая-то неуверенность. Он не понимал, как совместить свои знания о мире со своим внутренним состоянием. Казалось, словно его телом управлял кто-то один, мыслями – другой, а эмоциями – третий.

Повод отвлечься, как обычно, нашелся в FS. Олег был безумно рад, что организовал тренинговую компанию и включился в капитанство у первого потока. Ребята, проходящие у него тренинг, объединились с общественной организацией, занимающейся благотворительными акциями, и решили устроить совместное мероприятие: зарядку в костюмах сказочных героев под окнами детской больницы.

В девять часов утра Олег уже парковал «Инфинити» возле больницы. Ребята привезли костюмы супергероев и других персонажей. Олегу достался костюм принца: белый парик, белый кафтан, расшитый серебристыми узорами, и черные гольфы.

Через пять минут Олег и остальные супергерои подтянулись ко двору больницы. Человек-паук, Супермен, Фея, Принцесса, Мальвина, Разбойник и другие участники утренней зарядки ждали сигнала. Радостная громкая музыка заполнила двор больницы, и все они по очереди выходили и показывали какое-то упражнение, а остальные повторяли его. Закончили они совместным танцем, за которым наблюдали десятки детских глаз. Несколько детей даже выехали на улицу на колясках, чтобы видеть представление.

Сорвав аплодисменты, артисты откланялись.

Оказалось, что субботняя программа на этом не заканчивалась, и ребята предложили Олегу поехать с ними в Озерки, чтобы поучаствовать в неких экстремальных практиках. Один из участников их команды, Вениамин, арендовал там базу и привез приспособления специально для этого: гвозди, стекла и что-то еще.

Олег с радостью согласился. Он знал, что подобные практики, хоть и на время, но заглушают боль и придают силы. Он предложил старшему сыну Тимофею поехать с ним. Тимофей тоже решил поучаствовать. Он был уже «стреляный воробей», и Олег с гордостью вспоминал, как сын в 12 лет стоял и лежал на гвоздях на мастер-классе у Вити Бошарова.

Человек десять из команды, проходящей тренинг в компании FS, организованной Олегом совместно с Германом и Линой, прорывались сейчас к выполнению поставленных целей, и Веня как член команды решил поддержать ребят, показав им, как важно работать со своими страхами.

Вениамин – мужчина, примерно сорока пяти лет, с длинными седеющими волосами, острым лицом и тонкими губами. Его тело было худощавым и жилистым, а жесты – резкими и колкими.

Ребята поднялись на мансардный этаж двухэтажного дома, из панорамных окон которого открывался прекрасный вид на озеро.

Вениамин был очень серьезен. Несколько разбитых на виду у всей компании бутылок за одну минуту превратились в груду осколков, лежащих на брезентовом полотне. Чтобы стекла не летели по сторонам, бутылки разбивались внутри тряпки и высыпались на подстилку. Веня вынул из кучи стекол горлышки и донышки: «С ними – самый большой риск порезов, а остальное – фигня».

– Кто первый? – Веня окинул взглядом свою команду.

– А давай я! – откликнулась тут же Лана Овечкина, худенькая черноволосая девушка.

– Ланочка! Опять яйцами с мужиками меряешься? – улыбнулся Вениамин.

– Нет! Что ты, что ты! Наоборот! Мне так страшно смотреть на все это, что я решила: если прямо сейчас не пойду, то вообще убегу.

– Хм… То ли извернулась, то ли убедила… Давай!

Лана подошла к стеклам. На ней были синие лосины, плотно облегающие ее стройные ноги. Носки она предварительно сняла и стояла босиком, переминаясь с ноги на ногу.

Веня подал ей руку, и Лана сделала свой первый шаг, нежно ставя ногу на разноцветные стеклышки. «Ой… Ой… Хрустят… Стра-а-а-шно…» – комментировала она момент своего водружения на это странное поле, и, когда вторая ее нога встала рядом с первой, а Веня отпустил руку, из приоткрытого от удивления рта Ланы вырвалось: «И это все?» Она захлопала своими длинными пышными ресницами, словно тропическая бабочка взмахнула крыльями, и на ее испуганном лице засияла улыбка.

– Ух ты! Не больно! – промолвила она, вглядываясь в десяток пар глаз, глядящих на нее. – Вообще не больно.

– Тогда танцуй! – подбодрил ее Веня и включил музыку.

– Ты серьезно? А что, можно?

– Только не торопись. Плавно поднимай и плавно опускай ноги и только по вертикали. Главное, не елозь в куче.

Лана начала пританцовывать. Стекла под ее ногами хрустели и позвякивали, а Лана улыбалась все шире и шире.

– Ура! Вообще не больно! Ребята! Это кру-у-то! – подытожила она, слезая со стекол.

– Отлично! Теперь садись на попу и стряхни остатки стекол. Могут остаться осколки, которые тут же вопьются в кожу, как только ты наступишь на жесткий пол.

Пока Лана стряхивала стеклянную пыль со своих ног, следующий участник уже становился на стекла. Очередь из желающих острых, в прямом смысле этого слова, ощущений дошла и до Олега. Как «капитан корабля» он собирался идти последним и поэтому пропустил вперед Тимофея. Олег поддержал его за руки, пока тот становился на стекла, а затем, улыбаясь, наблюдал, как смело сын переминается на стеклах. Сделав несколько фото смелого поступка сына, Олег пошел сам.

Вспоминая свой опыт стояния на гвоздях, он приготовился к тому, что надо будет терпеть боль какое-то время. Он вдохнул, выдохнул и встал на осколки, готовясь к неприятным ощущениям. Но их не было. Вообще. Было ощущение стояния на морской гальке, ну, может быть, не на гальке, а на щебенке, но больно не было вообще. Он аккуратно покрутился вокруг своей оси, перебирая ступнями стеклянное крошево, в очередной раз убеждаясь, что «не так страшен черт».

Василий, один из членов команды, все-таки умудрился слегка порезать стопу. Но было видно, что это произошло во время схождения, когда он сделал резкий шаг по полу, не отряхнув подошву от стекол.

– Иногда бывают случаи и на стеклах. Редко, но бывают. В основном у тех, кто сильно боялся, – пояснил Веня, выдавая пострадавшему перекись водорода и бинт.

Лежание на гвоздях оказалось тоже довольно комфортным. Олег понял, что ничего не стоит даже уснуть на них. Веня решил проверить, изменится ли состояние Олега от летящего на живот ножа, и отпустил нож острием вниз, пока Олег «отдыхал» на стеклах. Олег вспомнил свой опыт, полученный еще на занятиях у Вити Бошарова, и максимально расслабил живот. Нож отскочил, не оставив и следа. Веня одобрительно кивнул.

Понимая, какой стресс может быть у Тимофея, Олег подбадривал его, помогая лечь на стекла. Сердце отца дрогнуло, но он не подал вида. Тимофей прекрасно справился.

– Нож сегодня будешь пробовать? – решил уточнить Олег, памятуя, что на прошлом мастер-классе Тимофей на это не решился.

– Нет, папусь. В этот раз тоже откажусь.

– Хорошо, сынок! Ты и так смельчак! Не думаю, что кто-то из твоих ровесников имеет подобный опыт.

– Да, думаю, они удивятся, узнав.

Следующим «аттракционом» было «ломание стрел горлом». Этого Олег боялся сильнее всего. В качестве «стрел» использовался метровый штакетник квадратного сечения, со стороной один сантиметр. Горло. Такое слабое и уязвимое. С детства Олег панически боялся, когда его, даже в шутку, придушивали в играх. Все эти бесчисленные рассказы о спецназовцах, убивающих одним пальцем в горло, фильмы, в которых кто-то гибнет в конвульсиях от удушения, включали у Олега панический страх еще до того, как он начал что-то делать.

И вот Веня уже протягивает ему «стрелу». Олег упирает один конец деревянного прута в столб, а второй – в ямочку под кадыком. Всем телом подается вперед и чувствует жесткое сопротивление деревяшки, словно готовой проткнуть его глотку. Сердце начинает бешено стучать… «Неужели это возможно сделать, не сдохнув?» – сопротивляется ум.

– Не думай. Просто сделай шаг вперед, и все.

«Нет никакой стрелы», – проговаривает про себя Олег и делает шаг к столбу.

Секундная резь, щелчок разлетающейся пополам стрелы и состояние легкости и свободы в горле.

«Да!» – прокричал Олег, довольный своей решимостью.

– Дай-ка еще штуку!

Секундное замешательство, боль, и следующая стрела хлестко щелкнула между его горлом и столбом. Олег понял, что пробовать дальше не имеет смысла. Первый шаг, сделанный навстречу своему страху, тут же становится последним: либо заканчивается жизнь, либо страх. Но так как все подобного рода практики изначально безопасны – результат очевиден.

Для многих этот этап оказался самым не простым. Кто-то из ребят так и не смог преодолеть страх и сломать свою «стрелу». И это тоже нормально, особенно для новичков. Олег уже заметил, что с каждой новой практикой действовать становится проще и проще. Повышается уровень доверия и принятия.

Впереди было хождение по углям, и партнеры Вениамина уже несколько часов жгли во дворе костер.

– А теперь упражнение на развитие состояния внутренней гармонии, – произнес Вениамин и достал упаковку яиц. – Ваша задача – поставить яйцо на острый кончик.

Олег взял яйцо и попытался поставить его на заостренную часть. Попытки, одна за другой, лишь укрепляли его уверенность в том, что это невозможно. После десяти минут безуспешных попыток о внутренней гармонии говорить уже не приходилось, особенно после того, как у нескольких человек яйца стояли «по стойке смирно».

«Что же у меня-то не получается? Я что – хуже других? Ну, яичко… ну пож-ж-ж-алуйста! Встань! Кому говорю! Так! Все, все… я выдыхаю».

Все уговоры и попытки поставить яйцо ни к чему не приводили.

Олег посмотрел по сторонам. Кто-то торжественно сидел напротив своего яйца. Кто-то, так же как и он, колдовал над непослушным объектом.

«Да какое это все имеет значение! – подумал Олег и пошел к панорамному окну, у которого стоял Тимофей. Олег обнял его сзади за плечи. – Вот что самое важное!» – подумал он.

От сына веяло спокойствием и мудростью. Постояв с ним несколько минут, Олег вернулся к своему тренажеру, а может быть, тренеру – мастеру «Столовое Яйцо», взял его в руку, поставил на острый кончик и убрал руку. Яйцо словно зависло в воздухе. «Да ну, – пробормотал Олег, – может, случайно вышло?»

Он взял из коробки второе яйцо, поставил его с первой попытки, потом – третье, четвертое. Они словно бы зависали вне времени и пространства. Удивительно было и то, что яйца продолжали стоять, несмотря на вибрацию деревянного пола от ходящих туда-сюда людей. «Ах, да… Яйца ведь тоже не существует!» – улыбнулся Олег.

Почти у всех участников получилось справиться с заданием. По окончании этого интересного опыта и до начала углехождения ребята решили перекусить.

Горячий чай, сушки, соломка и пряники – вечные спутники выездных безумств. Как же вкусны они в перерывах между «подвигами»!

– Олеж, слушай, тут такое дело, – вкрадчивым голосом прошептала ему на ушко Лана, – меня один мальчик на свидание зовет.

– И? Я тебя благословить что ли должен?

– Нет же! Слушай, Олеж, посоветуй, как мне быть. В общем, он, судя по всему, хочет меня… И я, в общем, тоже не против. Но он боится напрямую сказать. А мне самой намекать ему уже надоело.

– И?

– Неужели не понятно? Посоветуй, как быть. Может, послать его?

– Ну, пошли его.

– А вдруг это любовь?

– Тем более пошли!

– В смысле?

– Если любовь, то его это не остановит, а если остановит – то нафига тебе такой мужчина, который даже «хочу» свое выразить не может и при первой же возможности убежать – бежит. Так и будешь нянчиться с таким всю жизнь.

– А ты бы как сделал?

Олег прижал Лану к себе, запустил руки ей под лосины, почувствовал прохладную гладкость ее упругих ягодиц и, глядя ей в глаза, произнес тихо: «Я хочу тебя».

– Ой. Что ты делаешь? Я теперь тоже хочу тебя, – заулыбалась Лана.

– Почему тоже? Я тебе просто так, для примера показал! – сказал улыбаясь Олег и вытащил руки из-под ее одежды.

– Фрррр… Бессовестный какой.

– Угу. – Олег засунул в рот очередную сушку и запил ее остывшим чаем.

Он и сам почувствовал легкое возбуждение, но скорее от самой игры. И не было никакой потребности реализовывать это возбуждение прямо сейчас. Оно разливалось по телу приятной истомой и повышало настроение.

«Угли готовы!» – раздался чей-то крик с первого этажа.

Участники спустились вниз, на улицу. На площадке за забором дымилась черная полоса из углей, около трех метров длиной. Веня с помощником раскатывали угли при помощи грабель. В конце дорожки ребята положили резиновый автомобильный коврик, наполненный водой.

– Техника хождения по углям такая: не бежим, не поднимаем высоко ноги, а, наоборот, идем, вдавливая угли в землю, но долго не застреваем. Если что-то прилипло к ногам – в конце стоит резиновая ванночка с водой, наступаете обеими ногами в нее, и, даже если что-то осталось, – смоется.

Началось хождение по углям. Очередь Олега подошла быстро, и он пошел по дымящейся полоске в точности по инструкции. Это оказалось не так сложно, если не поддаваться панике и не делать нелепых движений.

Ребята прошлись по углям по многу раз. Тимофей тоже, хотя и несколько быстрее, чем надо было, зато восторг и гордость переполняли Олега с каждой маленькой победой сына.

Солнце клонилось к закату. Затоптав угли, ребята решили устроить «падение на доверие». Замечательная практика, когда ты падаешь с возвышенности спиной назад, с закрытыми глазами и сцепленными руками, а команда ловит тебя на согнутые в локтях предплечья, развернутые ладонями вверх.

Олег проходил раньше эту практику и научился доверять команде на сто процентов, поэтому решил поехать с порядком уставшим сыном домой. Подошел попрощаться с ребятами. Глаза его расширились, когда он увидел, что площадкой для начала падения ребята выбрали не что иное, как крышу гаража, находящуюся на двухметровой высоте.

– Вы крейзи, ребята! Благодарю всех за совместные подвиги! До встречи!

Оставшиеся члены команды помахали ему руками. Олег с Тимофеем отправились домой.

Что-то еще встроилось в его тело. Какая-то сила заполнила каждую клеточку. Он понимал, что подобные опыты выступают своего рода инициациями и позволяют взрослеть и телу, и душе.

«Ты заедешь к нам?» – пришло сообщение от Софи еще в тот момент, когда Олег почувствовал себя максимально расслабленно и спокойно. Внутренняя сила растворила в нем остатки обид и напряжения.

«Конечно! Уже мчу!» – написал Олег.

Он вез Тимофея домой и рассуждал: «Как так получается? Она словно чувствует! Приглашает меня именно тогда, когда я успокаиваюсь и становлюсь более самодостаточным».

Олег отвел Тимофея, купил продуктов и зашел к Софи. Она ждала его. Такая нежная и милая. Он обнимал ее, она прижималась к нему. Они понянчили Лилу, очень тепло пообщались, и Олег отправился домой. В его душе возникла новая надежда и какой-то намек на ответ. И этот ответ словно бы приходил к нему снова и снова и звучал примерно так: «Все в этом мире зависит всего лишь от твоего внутреннего состояния. Измени состояние, и изменится весь мир».

Выйдя из машины, он посмотрел на питерское небо. Начинался период белых ночей, и солнце подкрашивало пушистые облака оранжевыми сполохами, а над ними царствовало огромное небо. У него родились строчки стихотворения, которые он тут же отправил Софи:

 
«Нас ночь накрыла общим одеялом.
Пушистых хлопьев нежит пелена.
Когда-то нам Вселенной было мало,
Теперь в душе Вселенная одна.
И шаг за шагом подступает время,
Неспешно измеряя путь.
И в плодородной почве, брошенное семя
Когда-нибудь раскроет жизни суть».
 

Из дневника Софи

Забавная «традиция» появилась у меня – писать здесь раз в несколько месяцев, когда в моей жизни происходят какие-то важные, а порой даже переломные события. Вселенная не заставила ждать. Моя просьба относительно новых открытий и осознаний довольно быстро была услышана. Все произошло весьма неожиданным образом. Олег много раз рассказывал о занятиях цигун и о том, что это мощный инструмент по работе с телом и энергией (мне это было вообще непонятно). И как-то, гуляя с ним и Лилой, я ему предложила сходить на занятие. Олег оживился, сразу позвонил Станиславу, и тот согласился провести для нас занятие в парке. Из рассказов Олега у меня не сложилось понимания, что такое цигун. Он рассказывал, что в цигуне есть формы птицы, тигра, змеи и других животных. Но что такое формы животных? Мы будем изображать птицу? Тогда зачем мастер? Управлять энергией, изображая птицу? Да что это вообще такое – управлять энергией? Я увижу радугу в руках, которую смогу запускать, куда захочу? Что это еще за энергия? Это лишь часть вопросов, роящихся в моей голове. По телефону Станислав сказал одеться удобно, на мой вопрос о кроссовках я услышала смех и фразу: «Ну, можете и в них, я босиком занимаюсь». Это лишь добавило вопросов – зачем в парке стоять голыми ногами на земле? Но внутри что-то подсказывало, что нужно ехать. Тот случай, когда это не подчиняется никакой логике, нет ни одной адекватной причины это делать, но тело «просит». Это странное ощущение. Будто внутри меня сидит маленький гномик и подталкивает. Нет, это не шизофрения, пока по крайней мере) Просто новые ощущения.

Я пришла в парк, встретила Станислава, и все сразу изменилось. Нет, небо осталось голубым, и трава зеленой, но появилось внутреннее ощущение, будто я точно знала, что теперь не будет, как раньше. Это «точка невозврата». Событие, после которого жизнь делится на до и после. Как переезд в Питер или рождение Лилы…

Станислав встретил нас невероятной улыбкой и теплыми объятиями. Это было похоже на момент из фильма. Зеленый газон, деревья, солнце – и вдруг на фоне красоты природы возникает фигура молодого светловолосого парня с летящими кудрями. Он широко улыбается, будто встретил любимых друзей. Он в белых одеждах и босой. Лицом и прической он напоминает русского Ивана в чистом поле, а одеждой – какого-нибудь камбоджийского мастера кунг-фу… Что происходит? Я в Питере или…? Как сказал бы кто-то, «в наше время так не ходят».

Время… Очередная иллюзия – «наше время». Спасибо, дорогой дневник, в моей жизни вне тебя происходят одни события и открытия, а когда я переношу их сюда – еще и другие.

Так вот, Станислав обнял нас как родных и улыбался еще несколько минут, но в какой-то момент лицо его стало совершенно серьезным. Он сделал глубокий вдох, выдох и сказал: «Оп!», сложил руки в намасте, поклонился нам и начал делать разминку (так он ее назвал), которая длилась примерно час. Вот это разминочка! Закончив разминку, Станислав произнес: «Ну что же, приступим к цигун». Что? А целый час мы чем занимались? Ладно. Было очень необычно наблюдать разговоры ума (некоторое время назад я бы подумала, что рехнулась, – «наблюдать разговор ума»). Но это именно так и происходило. Мое тело делало все, что показывал мастер, и делало это хорошо. Я довольно быстро обучаюсь тому, что мне действительно хочется. И еще – я послушная и старательная. В моей голове изначально заложена функция обучения. Если для меня представляет ценность то, что объясняет другой человек, – я буду слушать и делать так, будто ничего другого вообще не существует. С цигун с первых секунд сложилась та же история. Все внутри меня откликалось. Откликалось! Точно! Именно это слово говорил Илья, когда рассказывал мне про мой тип по HD. Он говорил, что самое правильное для «генератора» – это откликаться! Ох, как же все интересно разворачивается! Когда я спросила, как это – откликаться, он ответил, что это тогда, когда у тебя на что-то есть энергия. Опять эта энергия. Никак я не могла этого понять. Есть она у меня на что-то или нет. А тут – лучше и не скажешь! У меня действительно была энергия на то, чтобы все повторять за Станиславом. Секунда за секундой, движение за движением. Все внутри горело! С каждой минутой мне становилось так хорошо, как я не чувствовала себя очень давно. Вкус жизни! Радость бытия! Я есть! Я просто есть! Я дышу! Я стою! Я слышу! Я вижу! Я ощущаю! А в голове пульсируют слова Станислава: «Глаза открыты, цигун – это практика присутствия. В этой практике мы держим три внимания. Первое – на уме. Ум спокойный, умиротворенный, расслабленный. Второе – на дыхании. Следи, как вдох плавно перетекает в выдох и обратно. Третье – на теле. Колени немного согнуты, „хвост“ подкручен (это он про копчик), представь, будто ноги – это корни, которые уходят глубоко под землю, а макушка тянется к небу. Вертикаль. Оп!»

Тело безоговорочно делает все так, как он говорит, а в фоновом режиме ум продолжает бороться за свое «место под солнцем». «Что еще за практика присутствия, что значит ум расслабленный?» В какой-то момент времени внутри появился еще один голос, который говорил: «Просто дыши. Здесь и сейчас. Просто смотри на траву, на деревья, услышь шум ветра, который пробирается сквозь листья. Что еще слышно? Пение птиц. Шепот мелких волн Финского залива, шуршание одежды от движений, волос… Да, у волос тоже есть звук – слушай, смотри, ощущай».

Этот голос мне нравился больше. Он был спокойный и как будто улыбался. Кому-нибудь такое расскажи, скажут – сектантка. Вот удивительно, пока страдаешь, грустишь, драматизируешь, всех все устраивает и никто не говорит – сектантка. Но стоит начать ощущать себя, сказать, что я почувствовала свое тело и начала слушать его, а не ум (только начала, до жизни вне ума еще идти и идти), прислушиваться к внутреннему голосу, помогающему просто быть, дышать, жить, – так сразу «окрестят»…

Такое ощущение, что моя голова стала работать в ускоренном режиме, и любой объем поступающей информации обрабатывается на высочайших скоростях, а я получаю при этом цепочку открытий. Например, прямо сейчас в голове возник вопрос – почему что-то цепляет меня? Почему мне важно – как меня назовут или что обо мне подумают? Ответила бы, что не важно, но раз я об этом написала, значит, это что-то для меня значит, но видимо, эту часть меня я даже не осознаю… Кого меня? Что такое я? Что значит осознаю? Жить в осознанности – как это? У меня будто зип-архив распаковывается, и каждая последующая волна мощнее предыдущей. Это как пить и никак не напиться. Хочу заниматься цигун каждый день!

Впервые мне просто спокойно, разрывает только от открытий. Но в голове порядок. Будто тысячелетний груз с меня свалился, и я сделала первый свой настоящий вдох. Слезы. Впервые я плачу не от безысходности, а от ощущения, будто я нашла дорогу к себе.

На занятии Станислав показал лишь первую из пяти форм – птицу. Сказал, что для первого раза хватит. Мне, конечно же, хотелось все и сразу, ведь я столько лет искала! Забавно, опять вспомнила слова Ильи. Он говорил, что, так как я «манифестирующий генератор», у меня все очень быстро. Так и есть! Я всегда всех подгоняю… даже собственные мысли).

Птица. Если смотреть со стороны, все выглядит очень просто, и вообще непонятно, что может дать выполнение этих действий. Но при выполнении формы постигаешь всю глубину этой практики. Миллиметр отклонения от правильной позиции – и форма не верна. Мне пока не ясно, как Станислав видит все эти детали, потому что порой он поправляет мое тело буквально на несколько миллиметров, и тут же ощущения меняются.

Три часа пролетели на одном дыхании. С одной стороны – усталость. С другой – блаженство. Причем сразу от всего: и от физической нагрузки (которая, оказывается, так для меня важна!), и от открытий, и от ощущения, что теперь все будет иначе. Билет в один конец. И я этому бесконечно рада.

Сейчас вспомнила, что в детстве очень любила фильм с Ван Даммом под названием «Кикбоксер». У нас дома был видеоплеер и VHS кассета с этим фильмом. Я много раз его пересматривала. Глядя на то, как герой находит своего учителя где-то в Азии и занимается с ним на рассвете в заброшенном городе, я мечтала о том, как однажды тоже найду своего учителя и буду выполнять эти странные движения, и мне будет хорошо. Вот и как после такого не верить, что тело все знает! Я еще будучи ребенком знала, что мне нужно. Но что было желать? Искать Ван Дамма? Этого мастера? Просить маму поехать в Азию? Да мне даже в голову не приходило с кем-то об этом поговорить. Как и о многом другом…

Да… еще много над чем нужно работать. Однако мастер найден. Пусть и не дедушка-азиат, а молодой подтянутый программист (вот тоже мне сочетание программист – мастер цигун – как тут уму не взорваться?). И занимаемся мы не среди развалин, а в прекрасном ухоженном парке. Но кто знает, куда это все приведет. Точно знаю, что двигаюсь в правильном направлении.

О! Еще одно открытие. У меня появилось чувство направления! Как же я рада! Больше никакого лабиринта и моего нахождения в его центре! Я знаю, куда идти! По крайней мере, прямо сейчас! Вдох, выдох! Что же за удивительный день! Спасибо, спасибо за все! Не знаю кому! Хоть всему миру или всей галактике! Спасибо!

Отдельное спасибо Олегу. За то, что благодаря ему в очередной раз мой мир перевернулся. За то, что во время всех трех часов он занимался Лилой и я могла не отрываться от процесса. Я иногда отвлекалась на них, умиляясь тем, как он катает ее в коляске и тихонько напевает ей нашу волшебную мелодию, от которой она очень быстро затихает. Время от времени он брал ее на руки и что-то рассказывал ей, поднося то к дереву, то к нам поближе. А иногда у него наворачивались слезы, когда она засыпала на нем, и он просто смотрел на нее, не отводя глаз. Будто переносился куда-то, а потом вдруг вспоминал, что он в парке, открывал мокрые от слез глаза и аккуратно, словно бесценный дар, клал ее снова в коляску. Иногда в такие моменты я представляю, а что, если меня прямо сейчас не станет? Как он с ней останется? Справится ли? Точно знаю, что справится, что будет заботиться о ней так, как никто не смог бы, подарит ей самую удивительную и наполненную жизнь, вырастит из нее настоящую девочку, любимую и любящую весь мир. Несмотря на то что у нас с Олегом сейчас все очень непонятно, я точно знаю, что он для нее – самый лучший папа в мире! Мне порой представляется, что если бы я была ею. Иногда даже хочется, чтобы было именно так. Чтобы он просто брал меня на ручки и смотрел любящими глазами. Не задавая вопросов, не предъявляя претензий, не пытаясь получить от меня что-то, а любил просто потому, что я есть.

Я как-то рассуждала на эту тему и думала, что, может, я в Олеге пыталась найти папу? Может, мне просто хотелось, чтобы обо мне кто-то заботился, был всегда рядом? Ведь я совсем не помню папу трезвым, и чаще я сама хотела защитить его, нежели получала защиту от него. Мне было его жаль, наверное, именно поэтому сейчас я не люблю, когда мужчина проявляет слабость.

Не хочу испытывать чувство жалости к Олегу. Хочу, чтобы он был сильнее меня, а не наоборот. Может, поэтому мне так нравилась наша разница в возрасте?

Я знаю, какой Олег мощный. И то, что происходит с ним сейчас, – минутная слабость. Не знаю, сколько потребуется времени и через что нам придется пройти, но точно знаю – так будет не всегда. Я влюбилась в него именно тогда, когда он был безапелляционно уверен в себе. И во мне. Его уверенности хватало на нас двоих. Он просто брал и делал за меня. Не раздумывая, не давая мне возможности подумать, отступить. И это настолько завораживало красотой, что хотелось быть рядом с ним всегда. Если бы я могла обратиться ко всем мужчинам на планете, я бы попросила их никогда в себе не сомневаться. Верить в любое свое решение, намерение, действие. Даже тогда, когда страшно! Но зачастую именно этого не хватает, чтобы оставаться рядом с вами. Я так ждала звонка Жана… А Олег взял – и забрал.

И это лучшее, что он мог сделать. За это я ему тоже благодарна. Однажды в Интернете я увидела картинку, на которой было написано: «Когда я сказала тебе, что больше не хочу видеть тебя, – ты просто взял и ушел, а он – выключил свет. Поэтому я с ним». И это именно так. Даже если мы стараемся казаться сильными, нам очень хочется быть слабыми и… на ручки. Раньше бы снова заплакала. Но цигун сделал свое дело. Мне хорошо. Я есть. Вдох, выдох. Вертикаль…

* * *

Цигун стал чем-то большим, чем просто увлечение и тренировки. Это часть меня, причем та моя часть, которая не имеет границ, а еще точнее – их стирает. Я вновь ощущаю, как расправляются «крылья» и появляется ощущение полета.

С каждым разом число занимающихся увеличивается, и у нас уже появился чат, где можно делиться своими открытиями. Вот что мне захотелось написать. Сегодня был особенный цигун, по крайней мере для меня. Был большой перерыв в практике – полторы недели – в связи с внезапно нахлынувшей простудой. Но, как известно, случайности не случайны, и, видимо, мне это для чего-то было нужно. Возможно, именно для того, чтобы сегодня цигун открылся мне совершенно по-новому, глубже, шире, с большим наполнением и присутствием.