Текст книги "Мы спасаем попаданцев"

Глава 6
Недоброе пророчество

К Денису и Юле стремительно приближался Громов, ступая лакированными туфлями по белому хрустящему снегу.

– Доброй ночи, шеф, – поздоровался Фадеев.

– Уже почти утро, Денис, – произнес Громов. – И не такое уж, я тебе скажу, оно доброе.

– Значит, наш попаданец все-таки наследил, – сразу поняла Юля.

– Наследил – это еще мягко сказано, – покачал головой шеф. – Пойдемте, я тут автомобиль реквизировал. По дороге все расскажу.

Они дошли до угла Миллионной улицы, где оказался припаркован отечественный автомобиль «руссо-балт». Черный, квадратный, на высоких тонких колесах и с брезентовой крышей, он чем-то напоминал недавний «форд», на котором Денису довелось прокатиться в Америке эпохи сухого закона.

«Впрочем, то время еще даже не наступило», – подумал Фадеев и потому спросил:

– А какой сейчас год?

– 1916-й, – ответил Громов, заводя двигатель. – Если быть точным – 16 декабря по старому стилю. Садитесь.

Юля уселась на переднее пассажирское сиденье. Фадеев с облегчением вздохнул, памятуя ее манеру езды, и разместился на заднем.

– Куда направляемся, шеф? – спросил Денис.

– На Гороховую, 64. Это нынешний адрес нашего попаданца. Игорек сейчас следит за его домом.

– И долго он уже здесь? – спросила Юля.

– Более десяти лет, – сухо ответил Громов и тронулся с места.

Автомобиль, медленно набирая скорость, двинулся вниз по Миллионной. Мимо проплывали знакомые здания исторического центра, только выглядели они гораздо новее и ухоженнее. Денис взглянул направо, в сторону Мраморного дворца, у кованых врат трудился одинокий дворник в тулупе, фартуке и с метлой.

– Как я уже сказал ранее, наследил – это еще мягко сказано, – начал рассказ шеф. – Наш попаданец теперь птица высокого полета, он вертится в высших кругах, и к нему прислушивается сам государь. Хотя занимается он практически тем же, чем и в нашей реальности.

– Неужели он и здесь создал секту и объявил себя новым мессией? – спросил Денис.

– Не совсем, – покачал головой Громов и повернул руль влево, сворачивая на переулок, ведущий к реке Мойке. – Но легенду он создал себе неплохую. Простой крестьянский мужик из Тобольской губернии, услышавший глас Богородицы и наделенный великой силой. Теперь он известен всему Петрограду как святой сибирский старец Григорий Ефимович Распутин.

– Тоже мне старец, – фыркнула Юля. – Ему ведь всего сорок семь. А псевдоним-то какой идеальный для себя взял – Распутин! Да, в отсутствии самоиронии его не обвинишь.

– И что, этот Распутин-Сатановский и в самом деле известен на весь Петроград? – спросил Фадеев.

Доехав до Мойки, «руссо-балт» повернул налево, двинувшись вниз по набережной канала. Денис окинул взглядом с детства знакомую улочку – на противоположной стороне величественно красовался трехэтажный дом желто-золотого цвета. Мойка, 12 – в этом доме свое последнее жилище квартировал главный поэт России – Александр Сергеевич Пушкин. Но Фадееву вспомнилось другое, а именно его первый поцелуй в саду дворика того дома.

«И к чему бы это вспомнилось?» – подумал Денис и с улыбкой поглядел на Юлю. Ёжик лишь покачала головой, не оценив внезапного веселья напарника.

– К сожалению, Распутин-Сатановский теперь одна из ключевых фигур государства, – тем временем говорил Громов. – И с этим уже ничего не поделаешь. Держу пари, когда мы вернемся в наше время, то обнаружим его вклад как в настоящее, так и в прошлое. Думаю, многие научные труды будут посвящены его загадочной личности, да и в учебниках истории появится несколько новых глав.

– Да уж, дела, – вздохнул Денис.

– Но что именно натворил Сатановский? – спросила Юля.

«Руссо-балт» миновал Невский проспект начала двадцатого века, выглядевший намного тише и спокойнее века двадцать первого. Людей здесь почти не было: лишь несколько горожан в меховых шапках и тулупах спешили по своим утренним делам, и одинокий жандарм стоял на углу и позевывал, явно еще не успев проснуться.

– Благодаря вмешательству Сатановского, кое-какие исторические события прошли не так, как мы их знаем, – двигаясь по набережной в сторону Гороховой, принялся рассказывать Громов. – Наследник престола не умер в девять лет от потери крови, поскольку наш попаданец, не знаю, каким таким образом, но научился справляться с его болезнью. Княжна Ольга не вышла замуж за князя Дмитрия Павловича, поскольку Сатановский поведал Николаю о его истинных сексуальных предпочтениях.

– Выходит, он избавился от нескольких фактов, повлиявших на Майскую революцию?! – вспомнив лозунг революционеров о недопущении «пидераста» к власти над святой матушкой-Россией, недобро усмехнулся Денис.

– От нескольких избавился, – согласился шеф. – Но я все же считаю, что революция неизбежна. Может, не Майская, а, скажем, Июльская или Сентябрьская, но она неизбежна. Ведь, сам того не желая, Распутин-Сатановский теперь является одной из ее причин. Его открытое влияние на царскую семью и покачивания стрелок истории в другую сторону вызывало недовольство самого Времени, и Время ответило ему. И дворянство, и простой народ, и западные державы – все ненавидят колдуна Распутина! В прессе его в открытую называют мужланом, развратником, дьяволом и серым кардиналом, выполняющим функции императора как в государственных делах, так и в царской спальне. Николай же сам не доволен таким поворотом, он уже один раз отсылал Распутина из Петербурга, но потом вернул, когда наследнику стало плохо, но слепое доверие государя все же пошатнулось. Возможно, именно поэтому Сатановский не смог добиться своей главной цели, и Россия все же вступила в мировую войну. Теперь наш попаданец яро пытается заставить государя из нее выйти. Насколько я знаю, царь колеблется.

– А вот это уже серьезно! – воскликнул Денис. – Ведь бессмысленная война, в которой у нас не было никаких интересов, послужила главной причиной революции.

– Именно, – кивнул Громов, сворачивая с набережной Мойки по Красному мосту и оказываясь на Гороховой. – И это значит…

– Это значит, мы должны избавиться от этого возмутителя времени любой ценой! – вдруг решительно сказала Юля, и ее карие глаза недобро блеснули.

– Простите… – Фадеев заерзал на заднем сиденье. – Любой ценой – это же не значит…

– Значит, Денис, значит, – произнес шеф. – Но это – в крайнем случае, если иного выхода не будет. Сатановский – фанатик, по доброй воле он ни за что не захочет покинуть это время. Да и силой отправить его назад в будущее тоже не получится, поскольку он под надежной охраной.

– Выходит, у нас ничего другого не остается, как убить его? – Денису явно не нравилось подобное решение проблемы.

– Не совсем, – хитро прищурился Громов. – Подобраться к святому старцу все-таки можно. Есть одна идейка, и вы, друзья мои, сыграете в ней ключевую роль.

* * *

В коридор квартиры Распутина-Сатановского, расположенной в доме по адресу Гороховая, 64, набилась тьма народу. Публика была абсолютно разношерстной: от благородных дворянских дам в чопорных платьях и шляпках до крестьянских бородатых мужиков в валенках и тулупах. Все эти люди жаждали совета или же помощи «святого старца» Григория. Среди ждущих аудиенции затесались и Денис с Юлей. Они стояли в коридоре в ожидании очереди, поглядывая на дверь кабинета Распутина, из которой то и дело выходили страждущие с осчастливленными лицами.

«Типичный прием у экстрасенса-мошенника» – вот первое, о чем подумал Денис, когда секретарь Распутина, тощий еврей Арон Самуилович Симанович, потребовал у Фадеева плату за прием. Денис отдал врученную ему Громовым стопку кредитных билетов, и лицо еврея расплылось в улыбке.

– Видимо, у вас очень серьезное дело к старцу, – пропищал Арон Самуилович.

– Чрезвычайно, – кивнул Денис. – И я бы попросил вас, если это, конечно, возможно, устроить наш прием как можно скорее. – Играя роль богатого петроградского денди, Фадеев засунул еще один кредитный билет в нагрудный карман сюртука Симановича.

– К сожалению, это невозможно, – вытащив деньги из кармана, покачал головой секретарь. – Для старца все страждущие равны.

Денис недовольно сдвинул брови и потянулся за своими деньгами, но Арон Самуилович отдернул руку и с лукавой улыбкой пропищал:

– Впрочем-с, я постараюсь сделать для вас все, что смогу. – И, быстро спрятав деньги в боковой карман, секретарь поспешил ретироваться.

– Вот жучара, – прошипел Денис.

– Сам виноват, – усмехнулась Юля и уселась на освободившийся стул.

Видимо, Арон Самуилович сумел сделать не многое либо просто не стал стараться для молодого франта и его спутницы, поскольку ожидать аудиенции у «святого старца» пришлось несколько томительных часов. Время тянулось медленно, вдобавок поговорить с Юлей о наболевшем или же просто о всякой всячине не представлялось возможным, поскольку вокруг было полно чужих ушей, которые вполне бы удивила беседа на тему, не свойственную началу двадцатого века. Плюс ко всему разношерстная публика, ожидающая очереди, тоже весьма напрягала Фадеева – в соседство к нему записалась толстая крестьянка с живым и постоянно гогочущим гусем, который то и дело пытался ущипнуть Дениса за ухо, что вызывало у Юли бурное веселье. Поэтому, когда секретарь Распутина объявил, что их ожидают, Фадеев был готов ворваться в кабинет к попаданцу, сгрести его за хлипкую бороденку и как можно быстрее переместиться в привычную реальность.

Они вошли в кабинет. Просторный, стены покрывали полосатые обои, картины и множество икон. С потолка свисала электрическая люстра, а в уголке находился самый настоящий телефон – огромная редкость для Петрограда десятых годов. У широких окон стоял массивный письменный стол, в кресле за ним восседал сам Распутин-Сатановский в красной шелковой рубахе. Темные сальные волосы, длинная борода и пронизывающие насквозь глаза, которые тут же впились в вошедших, отчего даже мороз пробрал по коже.

– Ну, здорово, коль пришли! – словно ворон прокаркал Распутин. – Садитесь!

Денис и Юля послушно опустились в мягкие кресла напротив стола хозяина кабинета, хотя делать этого не следовало, нужно было начинать действовать, но отчего-то сильный властный голос заставлял повиноваться.

– По какой надобности пожаловали? – грубо спросил Распутин.

«А ведь действительно, – вдруг подумал Денис. – Причину визита мы так и не обговорили». И Фадеев быстро принялся накидывать варианты. Но этого не потребовалось, поскольку Распутин, впиваясь в каждого тяжелым взором, продолжил сам:

– Хвори не вижу, телами здоровы, – покачал головой старец. – Душевная хандра есть, это да. – Распутин пристально взглянул на Юлю, поводил ладонью, будто отгоняя морок, и Денис заметил, как девушка вдруг вся напряглась, заерзав на мягком кресле. – Ты, девочка, забыла, что такое любовь, сердцем огрубела, в клетку стальную его заковала. Ох, грешно это.

Юля вздрогнула и опустила взор.

– А любви-то хочется, – продолжил Распутин. – Хоть и сама в этом себе признаться не можешь. Но ничего, ничего, не переживай так. Оттает сердечко-то, это я тебе говорю, оттает. Поверь. Природа возьмет верх над чувством долга… А он-то тебя уже давно отпустил, долга не требует, лишь счастья твоего хочет. Поэтому отпусти и ты его…

«Что за бред он несет?» – удивился Денис, но, взглянув на Юлю, тут же понял, что это не бред. Лицо девушки было бледным, взгляд опущен, а глаза такие, будто она вот-вот разрыдается.

Фадеев перевел взгляд на Распутина и вздрогнул, тот теперь неотрывно смотрел на него. Черные гипнотизирующие глаза впились в Дениса словно пиявки и, казалось, присосавшись, впитывали в себя его энергию, мысли и память.

– Теперь о тебе, маленький, – проскрежетал Распутин.

«Маленький? – захотелось возмутиться Денису. – Это я-то маленький?!» Но он сдержался.

– А ты хитер, братец, – усмехнулся старец. – Цель твою вижу. Думаешь, как все удачно подвернулось. Несправедливость исправить хочешь…

Денис побледнел. «Откуда он…»

– Но не ради них ты этого жаждешь, а ради себя лишь, – продолжил Распутин. – Как эгоистом был, так эгоистом и остался. Им этого уже не надо, они далеко, и им там хорошо. Поэтому оставь цель свою, новою обрети…

«Да кто он такой? – поразился Денис. – Нет, он явно не экстрасенс-мошенник. Дар у него самый что ни на есть настоящий. Ведь он знает…»

Фадеев взглянул на Юлю, та тоже смотрела на него с большим интересом и, кажется, начала догадываться о смысле слов Распутина.

«Так, надо срочно что-то делать!» – решил Денис.

– И цель эту ты скоро обретешь, – усмехнулся экстрасенс, вновь впившись в парня гипнотизирующим взглядом. – Сам не желая того, моей цели послужишь! Вот мое последнее пророчество!

– Да не нужны нам ваши пророчества! – вспылил Денис и поднялся с кресла. – К тому же такие бредовые!

Распутин вдруг громко расхохотался.

– А что вам нужно? – Черные глаза экстрасенса блеснули пламенем, и он встал во весь рост. – За мной пришли, значит?!

Денис и Юля вздрогнули одновременно.

– Да, да, – продолжил забавляться старец. – Знаю я, кто вы такие! Сразу почувствовал. Не из этого вы мира! А зачем пожаловали, тут и гадалкой быть не надо, чтобы понять. Но не пойду я с вами, ни добровольно, ни силою не заставите!

Юля вскочила с места, в руке ее блеснул револьвер, который девушка тут же направила в грудь Распутина-Сатановского.

– Простите, Григорий Ефимович, или как вы там себя величаете, но я настаиваю! – решительно заявила она.

Но Распутин не повел и бровью, а лишь вновь расхохотался.

– Смерти я не боюсь, девочка. Костлявая уже давно за мной ходит, и не долго ей ждать осталось. Сам к ней приду. К тому же теперь можно. Теперь, когда я увидел будущее, я спокоен за свое дело. – И он вдруг подмигнул Денису.

– Не знаю, что вы там себе навыдумывали, – покачала головой Юля. – Но вы обвиняетесь в намеренном изменении истории, и с вами будут разбираться уже не здесь и не я…

– Изменение истории?! – надменно усмехнулся старец. – Нет, нет, девочка моя, я не меняю историю, я лишь исправляю ее ошибки! Ошибкой была революция, еще более страшной ошибкой являлся расстрел царской семьи. Эта кровь запятнала русский народ, прокляла его и покарала миллионами ни в чем не повинных жизней. Я лишь хочу исправить эту несправедливость и спасти святую матушку-Россию!

– Вы не понимаете! – вскричала Юля. – Историю менять нельзя! Вы думаете, что исправляете ошибки, предотвращая беды, но это лишь влечет за собой увеличение этих самых бед в геометрической прогрессии!

– Мне очень жаль, что ты веришь в эти сказки, – покачал головой Распутин. – Но это уже не важно. Важно лишь то, что я увидел будущее и теперь знаю, что не я, а вы завершите мое дело!

– Бред безумца! – фыркнула Юля. – Денис, хватай его, и перемещаемся, мне надоела эта затянувшаяся комедия.

Фадеев решительно двинулся к Распутину. Тот выглядел совершенно спокойным и продолжал улыбаться.

– Не выйдет, – покачал головой старец, и дверь кабинета вдруг распахнулась. В комнату стремительно вбежали двое вооруженных револьверами мужчин.

Фадеев успел только развернуться, а к виску его уже оказался приставлен холодный ствол.

«Явно шпики из охранки», – подумал Денис.

– Не двигаться! – прорычал в ухо усатый детина. – Барышня, опустите револьвер, иначе мы будем вынуждены применить силу!

Юля не повернулась и револьвер из рук не выпустила, вороненый ствол так и продолжал целиться в грудь ухмыляющегося Распутина.

«Только без фанатизма, – мысленно попросил девушку Денис. – Без фанатизма».

– Барышня, считаю до трех, – прорычал шпик из охранки. – Раз, два…

И Юля обреченно опустила руки и выпустила револьвер, все-таки умирать напрасно она не хотела.

– Вы даже не представляете, что вам грозит за покушение на особо важную фигуру! – пробасил один из шпиков.

– А ничего не грозит! – вдруг произнес Распутин. – Продержите их в участке до утра, а утром отпустите. Я так велю. Понятно?

– Но, Григорий Ефимович?!. – удивился жандарм, но под пристальным взглядом старца только махнул рукой и спорить с «особо важной фигурой» не стал. – Ладно, двигайте к выходу. – И шпик подтолкнул Дениса револьвером в спину.

Фадеев двинулся к выходу, Юля шагнула за ним под конвоем второго шпика.

– Денис, – сказал напоследок Распутин, – я вижу несколько вариантов грядущего, поэтому запомни мои слова. В худшем случае, когда все подойдет к своему логическому завершению, дай девочке шанс, она должна выжить, не дай ее крови пролиться проклятьем на наш народ. Ведь знаешь, как говорят в Китае: мы в ответе за тех, кого однажды спасли… А обо мне не волнуйтесь, сегодня меня ждет свидание с Костлявой! – И старец вновь громко расхохотался.

В этот момент Дениса и Юлю вывели из кабинета. Дверь за ними захлопнулась, но безумный смех так и продолжил эхом разноситься по коридору.

– Он по-настоящему сумасшедший, – пробормотала Юля.

– Согласен, полный псих, – кивнул Денис.

Их вывели из дома и через двор повели к арке выхода на Гороховую улицу. Во дворе никого не оказалось, лишь в арке, облокотившись на стену, стоял здоровый крестьянский мужик с бородой лопатой. Шпики не обратили на него внимания, а зря.

– Господа жандармы, – заговорил вдруг мужик, когда конвоиры миновали его.

– Что тебе? – Они недовольно развернулись, и вдруг…

ТЮК!

Два здоровых кулака опустились на головы шпиков, и те тут же обмякли, потеряв сознание.

– Да в общем-то уже ничего, – пожал плечами Игорек.

* * *

– Вот так все и было. – Юля только что закончила пересказывать Громову историю, приключившуюся с ними в кабинете Распутина-Сатановского. Рассказ получился не полным. В частности, девушка не стала вдаваться в подробности того, что ей наговорил старец про ее душевные терзания, впрочем, что удивило Фадеева – про упомянутые экстрасенсом скрытые мотивы Дениса она тоже не обмолвилась. Хотя при этом разгоряченный ёжик то и дело бросала на Фадеева уничтожающие взгляды, означающие только одно: «Об этом мы еще с тобой поговорим, и разговор будет серьезным».

Сейчас все трое сидели в кабине «руссо-балта», припаркованном неподалеку от дома Распутина. Игорька не было, он следил за квартирой попаданца.

День уже давно вступил в свои права, и по Гороховой сейчас сновала куча народу. По тротуарам прохаживались чины в мундирах, горожане в пальто и тулупах, дамы в элегантных шляпках и шубках, жандармы, которых возле дома Распутина крутилось великое множество, и совсем бедные слои населения: от крестьян, приехавших в Петроград на заработки, до уличных мальчишек в драных куртках, длинных развевающихся шарфах и шапках-ушанках. По дороге с криками «Эх, залетная!» непрерывно разъезжали извозчики, погонявшие плетью лошадок и зазывающие довезти куда потребно, автомобили встречались реже, но все же и они тарахтели по Гороховой, массивные, квадратные, на тонких колесах и с круглыми фарами-глазками, пугая лошадей и с грохотом выбрасывая выхлопные газы. Все выглядело не реальным, а каким-то немного сказочным и заманчивым. Денису очень хотелось выйти из машины и пройтись по улицам родного города, знакомым с детства, но такими не похожими на современные. Казалось, что в этом времени и в этой эпохе, несмотря на разницу в век, Петербург выглядел куда благородней и, без сомнения, элегантней.

Но осуществить подобное желание Денису, конечно, никто бы не дал, поэтому он вздохнул, глядя в окно на то, как мальчишки-беспризорники играют в снежки, и вернулся к обсуждению.

– Знаете, шеф, у меня сложилось такое впечатление, что Сатановский в точности знал, кто мы такие, – сказал Фадеев.

– Это исключено, Денис! – зарезал на корню подобное предположение Громов. – Конечно, наш попаданец человек уникальный, экстрасенс высшей пробы, который может считывать ваше прошлое и настоящее, мотивы и желания лишь из вашего энергетического поля. Не все экстрасенсы – мошенники, как считают многие, просто это люди, научившиеся задействовать отделы головного мозга, не подвластные большинству.

– То есть они – это новая эволюционная ступень человечества? – предположил Денис.

– Нет, – покачал головой шеф. – Напротив. Экстрасенсорика – это рудимент, она свойственна животным и тем, кто был до нас, то есть нашим далеким предкам. В процессе эволюции человек утратил эти способности, как ненужные, поскольку стал более опираться на логику и разум. Но иногда эти способности все же всплывают у современных людей. Советская наука еще благодаря архивам охранки, оставшимся с царских времен, начала исследовать, а затем и использовать экстрасенсов, поэтому знаний в этой области накоплено немало. Мне самому доводилось работать с экстрасенсами, и я знаю, на что они способны. Но я и предположить не мог, что наш попаданец настолько силен в этой области, что сможет считать с вас информацию мгновенно, а потому заморочить вам голову. Да, это моя ошибка. – Эти слова дались Громову легко, свои ошибки этот человек признавать умел. – Но такого больше не повторится. Следующий шанс мы не упустим! – И рука машинально скользнула к боковому карману, где лежал револьвер.

– А как быть с его пророчеством? – спросила Юля. – Имеет ли оно какой-то вес?

– Да, – закивал Денис. – Он прокаркал, что якобы мы послужим его цели!

– Не берите в голову, – произнес Громов. – Даже более того – выкиньте эту мысль, как вредную и заразную! Экстрасенсы не видят будущего, они лишь иногда могут предвидеть варианты развития грядущего, но, в большинстве своем, они всегда оказываются ошибочными, поскольку привязаны к эмоциональному состоянию экстрасенса. А вот программировать, то есть формировать, будущее посредством убеждения и внедрения своего варианта грядущего в голову других людей они очень даже могут. Такое случалось не раз, и Сатановский в этом явно дока. Поэтому в момент прорицания он пытался запрограммировать вас на то, что кто-то из вас послужит его цели, чтобы в вас поселилось сомнение, а может быть, даже желание что-то подправить. Запомните, будущее, как настоящее и даже прошлое, многовариантно. Поэтому забудьте о том, что он сказал, вы сами хозяева своего будущего, никто не программирует его за вас.

– Понятно, – кивнула Юля.

А Фадеев лишь вздохнул, поняв, что выкинуть пророчество Распутина из головы, тем более после слов Громова, будет еще сложнее. Он взглянул в окно на мальчугана, катившего за собой санки, на которых сидела улыбающаяся девчушка и лизала сладкого петушка на палочке.

«Интересно, а каким будет их будущее? – подумал Денис. – Будущее на пороге революции, когда Россию впереди ждет столько потрясений. Будет ли оно столь же многовариантным, как говорит Громов, в этом мире давно ушедшего времени?»

– Шеф, объект только что покинул квартиру! На улице его ждет автомобиль, – донесся голос Игорька из переговорника.

– Понял! Жди нас у ворот, – скомандовал Громов и завел двигатель «руссо-балта», – мы тебя сейчас подхватим.

Время было уже позднее, на город опустилась тьма. Денис даже умудрился задремать на заднем сиденье, но Юля бесцеремонно толкнула его в бок остреньким локотком, перелезая назад.

– Кончай дрыхнуть, соня! И подвинься же, наконец!

– Да я, в общем-то, и не спал, – зевнул Денис, освобождая наглому ёжику личное пространство.

– Ага, а сопел как сурок, – фыркнула девушка.

– Успокойтесь, – прикрикнул на подчиненных шеф. – Лучше спрячьтесь, вас он не должен заметить.

Денис с Юлей пригнулись, оказавшись так близко друг к другу, что Фадеев даже уперся лицом в затылок девушки, ощутив теплоту ее кожи и сладкий аромат ванильных духов с пьянящими нотками корицы.

«Приятный запах пробуждения, – подумал Денис. – Словно утренний латте в Starbacks».

– И не сопи мне так в спину! – Ёжик не дала разыграться воображению. – А то я подумаю чего не то.

В этот момент «руссо-балт» затормозил, не доехав с десяток метров до Гороховой, 64, поскольку у ворот дома Распутина-Сатановского оказался припаркован заведенный черный автомобиль.

Фадеев чуть приподнял голову и увидел, как дверца неизвестной машины открывается и в нее усаживается господин в шубе. Перед тем как сесть, мужчина обернулся, и Денис тотчас признал в нем Распутина. Шальные черные глаза с усмешкой скользнули по «руссо-балту», а затем отвернулись от него, и старец уселся в автомобиль.

«Он знает, что это мы, – понял Денис. – Но ему почему-то все равно».

Автомобиль с Распутиным развернулся и медленно, набирая ход, двинулся вверх по Гороховой. В этот момент боковая дверца «руссо-балта» отворилась, и в кабину уселся Игорек.

– Ты знаешь, кто это с ним? – спросил Громов, делая разворот и пристраиваясь следом за автомобилем Распутина.

– Кажется, это князь Феликс Юсупов, – произнес здоровяк, растягивая тулуп и проверяя дробовик-бластер. – Говорят, они очень дружны с нашим попаданцем в последнее время.

– Этого еще не хватало, – хмыкнул шеф. – Он ведь родственник царской семьи. Он не должен ничего вспомнить. Делаем все быстро и четко, если Юсупов окажется невольным свидетелем, вырубаем его плазменным разрядом, как и всех, кто окажется поблизости. Главное, чтобы свидетелей было как можно меньше.

– Само собой, – кивнул Игорек и, достав из-за пазухи хомяка Гризлика, погладил его по головке. – Верно, мой маленький? Быстро и четко – это мы умеем.

Хомяк что-то деловито пискнул.

Игорек не ошибся насчет спутника Распутина-Сатановского, поскольку автомобиль старца остановился как раз возле Юсуповского дворца, территорию которого от набережной отделял высокий забор и кованые ворота. У ворот, в деревянной будке, покрашенной в цвет зебры, находился охранник, он и впустил гостей на территорию. Со стороны особняка доносилась музыка, в верхних этажах горел свет. Распутин и молодой князь Феликс направились в дом, видимо, у них намечалась вечеринка.

– Брать будем, как только Сатановский покинет дом, – скомандовал шеф. – Проникаем на территорию дворца, занимаем удобные позиции и ждем. Юля, Денис – на вас охранник, а то мы с Игорьком на друзей князя не тянем.

– Понятно, – кивнула девушка и взглянула на Фадеева. – Ну что, пошли, разыграем сценку: подвыпившая богема жаждет продолжения банкета?

– Так точно! – Денис сделал вид, что отдает честь.

– К пустой голове руку-то не прикладывают! – залилась смехом Юля и первая вышла из машины.

Денис недовольно пробубнил что-то себе под нос, но тут же забыл о шпильке ёжика и, взяв девушку под руку, направился в сторону Юсуповского дворца…

Через минуту охранник у ворот увидел, как к нему приближается парочка, явно навеселе. Одного опытного взгляда старого служивого оказалось достаточно, чтобы признать в незнакомцах высокорожденных дворян, пусть и подвыпивших, но державшихся гордо и с достоинством.

– Любезный, отворяй ворота! – крикнул ему молодой господин в цилиндре и с холеными тонкими усиками.

– Дорогой, я уже порядком продрогла, прикажи ему пошевеливаться, – проворковала спутница, обладающая красотой снежной королевы, поскольку вела она себя столь же высокомерно.

– Слышал, что тебе велела дама?! – тут же напустился господин. – Отворяй, давай!

– Прощения просим, ваше благородие, – произнес служивый. – Но князь велел сегодня никого не пущать.

– Что?! – взревел молодой господин. – Ах ты, шельма! Да ты знаешь, кто я такой? Я граф Фадеев! И я лично приглашен моим любезным другом Феликсом сегодня. Так что не держи нас на морозе, а отпирай, да поживей!

– Не велено, барин. Князь дал четкие указания, и поэтому…

Что «поэтому», Денис не успел узнать, поскольку Юля вдруг выхватила плазменный револьвер и выстрелила через кованую решетку. Белая вспышка – и крутящаяся молния ударила в охранника, поразила его разрядом и лишила чувств.

– Зачем? – удивился Денис. – Я же уже почти договорился.

– Ага, договорился он, – фыркнула ёжик. – Тебе же сказали: «не велено пущать», зачем зря время тратить?! Теперь перелезай через забор и отпирай ворота.

– Знаешь, иногда ты бываешь…

Юля сдвинула брови.

– Великолепной, конечно, – нашелся Денис. – Но… но иногда ты все же меня пугаешь.

– Напоминай себе это почаще! – усмехнулась девушка.

Денис перелез через высокие ворота, отворил их, и все четверо оказались на территории Юсуповского дворца.

– Так, рассредоточиться, – шепотом скомандовал шеф. – Денис, Юля, займите позицию с правого края. Игорек, ты слева.

Сам Громов спрятался в тени забора.

– Чувствую, ожидание будет долгим, – вздохнул Денис, взглянув на верхние окна дворца, в которых горел свет и откуда доносились звуки музыки. – Они могут там всю ночь веселиться.

Но он оказался не прав. Прошел час, когда из дворца вдруг донеслись несколько хлопков.

– На шампанское не похоже, – задумчиво произнес Денис.

– Так и есть, это выстрелы, – кивнула Юля и тут же сообщила об этом шефу по переговорнику.

– Ничего не предпринимайте, – велел Громов. – Все, что происходит внутри, нас не касается.

И потянулись томительные минуты. Прошло еще полчаса, прежде чем ожидания сменились действиями. Дверь дома вдруг распахнулась, и из нее выскочил человек без верхней одежды в одной рубахе. Ковыляя, он устремился в сторону забора. Денис сразу же узнал Распутина-Сатановского.

«Но почему в таком виде и что это? Кровь?!» За бегущим старцем по снегу тянулся кровавый след. В следующую секунду из дверей выскочил молодой господин в строгом костюме и, вздернув руку, прицелился. Денис не медлил ни секунды, первое замешательство прошло, и, нацелив плазменный револьвер, он выстрелил. Крутящаяся молния выскочила из ствола и, разрывая воздух, понеслась к Юсупову.

– Ничего не предпринимать! Нн-нназад!!! – донесся из переговорника рык Громова.

Но было уже поздно. Пучок плазменной энергии ударил в Юсупова и лишил его чувств. Но следом за ним выскочили еще двое мужчин: один молодой, в военной форме, в котором Фадеев признал князя Дмитрия Павловича, другой – блондин, в клетчатом английском костюме. Князь Дмитрий Павлович задержался на секунду, припал к лежащему без сознания Юсупову, проверяя, жив ли тот. А костюмчик оказался не промах, он быстро пригнулся, перекатился через голову, а затем в прыжке взмыл вверх, в воздухе развернулся в сторону Дениса, в руке его блеснуло серебристое дуло, и он выстрелил.

Юля в самый последний момент оттолкнула Фадеева в сторону. Они оба упали на снег, а в то место, на котором они только что стояли, ударила белая молния.

«Кто он такой?» – опешил Денис, поняв, что костюмчик тоже вооружен плазменным револьвером.

Юля вздернула пистолет, но она бы все равно не успела им воспользоваться, поскольку костюмчик уже держал их на мушке. И вдруг…

БУХ! БУХ!

Это импульсный дробовик Игорька затянул свою протяжную песню. Сразу несколько искрящихся молний сорвались с его дула и по замысловатой кружащейся траектории понеслись на человека в костюме. Но, не долетев до него совсем чуть-чуть, плазменные снаряды вдруг взорвались в воздухе, а вокруг костюмчика образовалась полупрозрачная сфера. Блондин поглядел на Игорька, усмехнулся и пригрозил ему пальцем.