Текст книги "Кровь на снегу"

Дмитрий Казаков
Кровь на снегу

© Дмитрий Казаков

* * *

Беда пришла на Дятловы горы в самом начале зимы, когда выпал первый снег.

Шолох в тот день собрался на охоту, и за самой околицей веси, у тропки, что ведет в овраг, к Почайне, обнаружил волчьи следы – необычайно крупные, петлявшие так, словно зверь что-то вынюхивал.

Тогда он не придал этому значения, и только вечером, притащив из леса кабана, узнал, что пропал один из парубков.

– Не так просто дело, – сказал Олег, всей весью признававшийся за старшего, когда Шолох рассказал о следах. – Отрок крепкий, двенадцать зим, простому зверю бы не дался. Пойдем, посмотрим.

Когда-то давно, будучи молодым, Олег служил князю Владимиру, плавал за моря, видел чудеса Царьграда.

Именно по его слову речку, протекавшую рядом с местом, выбранным для поселения, назвали Почайной. «На Киев немного похоже» – сказал он тогда, почти двадцать пять лет назад, когда они только что пришли в эти места, и никто не стал спорить.

А бежали они от князя, прозванного Отступником, отринувшего отеческих богов, предавшего их огню, мечу и речным волнам. Ушли из Ростова Великого, вниз по Оке, в земли дикие, чтобы скрыться от тиунов и наместников, от жрецов греческих в черных одеждах.

Десять семей, что решили держаться старой веры – достаточно, чтобы создать новую весь.

Шолоху тогда не было и двадцати, но он помнил все так, словно произошло это вчера. И еще бы не помнить, из родного города отправиться неведомо куда, в чащобы, где редко-редко встречаются поселения волжской чуди, мирных охотников, а властвуют медведи, лешие, а то и твари похуже.

С чудью удалось поладить миром, отстроились, обжились…

– Пойдем, – согласился Шолох, и они вдвоем зашагали туда, где он утром видел следы.

Позади остались дома, выглядывающие из них испуганные люди.

Олег следы умел читать чуть хуже Шолоха, зато с оружием управлялся ловчее, будь то лук, топор или рогатина, а дома хранил настоящий железный меч из царьградской стали, память о княжьей службе.

Судя по отпечаткам, хищник был чуть не с теленка, и бежал следом за отлучившимся за околицу парубком.

– Ящер его забери, куда он поперся-то? Зачем? – спросил Олег, когда стало ясно, что они движутся точно на юг, прочь от реки.

В той стороне сейчас, зимней порой делать нечего.

– Словно зачарованный, – шагавший впереди Шолох остановился, принюхался.

Пахло кровью, причем свежей, пролитой только что, и впереди, на небольшой поляне все было в красных брызгах – стволы деревьев, спустившиеся к самой земле ветки молодой елочки, и свежий, чисто-белый снег.

Тут след обрывался, и человеческий, и звериный.

Они облазили все, чуть ли не носами вскопали каждый вершок, но не отыскали ничего – словно огромный волк загрыз парубка, а после этого улетел вместе с ним, не оставив ни костей, ни обрывков одежды.

– Оборони нас Перун, – пробормотал Олег, когда стало ясно, что они ничего не найдут.

– Только на него вся надежда, – Шолох вздохнул, осенил себя знаком Рода.

В этих лесах, что тянутся на тысячи верст, может встретиться что угодно, отродья Чернобога выползают из тайных берлог, крадутся в чащобе лесные духи, древние и кровожадные. Только мудрейший из волхвов разберет, что за тварь погубила парубка из их веси, да только где взять такого волхва?

Остается надеяться на богов.

Следующим утром принесли жертву – на Перуновой горке, что по другую сторону Почайны, зарезали теленка, обрызгали кровью идол Владыки Молний, а губы его намазали сладким жиром.

– Услышь нас, владыка! – возгласил Ясень, старейший из мужчин веси, кому по обычаю и положено приносить жертвы богам, и вскинул к небесам окровавленный нож.

Пусть овсень на дворе, и двери Ирия закрыты до весны, но молитвы все равно должны доходить…

Ведь как же иначе?

* * *

То, что жертва не помогла, стало ясно через седмицу, когда чуть ли не все жители веси увидели кружившуюся в небе огромную черную птицу – ворона не ворона, беркута не беркута. А тем же вечером прямо за околицей нашли труп Ясеня – белый-белый, и весь высушенный, совершенно обескровленный.

На морщинистом лице застыл ужас, а пальцы рук были обгрызены острыми зубами.

– Вот так пакость, – сказал мрачный как грозовая туча Олег. – Что делать будем?

– Это все чудь проклятая! – завопила одна из баб, собравшихся к тому месту, где нашли телу. – Лесовики! Они против нас злоумышляют давно! Завистники проклятые! Напасть на них, дома сжечь!

– Отомстить! Отомстить! – заорали с разных сторон.

– Цыц! – прикрикнул Олег, и толпа затихла. – Нечего болтать, а ну разошлись! Останься ты, Шолох, и ты, Горазд…

Этот мало того, что кузнец, и силой поспорит с велетом, так еще и умом не обижен.

– Всякий глотку драть готов, да только не верю я, что к этому чудь причастна, – сказал Олег, когда они остались вдвоем.

«И то верно, – подумал Шолох. – Если бы хотели лесовики нас извести, давно бы это сделали, а не стали бы ждать двадцать лет. Да и без колдовства обошлись бы, навалились всем племенем… сколько их там народу? Это в ближайшем поселке не больше, чем здесь, а всего с тысячу выйдет, не меньше. Задавили бы числом, и все дела».

– А то, – прогудел кузнец. – Если война, то все здесь и ляжем…

– Но к чуди сходить стоит, – подал голос Шолох. – Они тут испокон веку живут. Всякую тварь знают. У нас-то волхва нет, а у них колдун есть, может он чего посоветует. Как мыслите?

– Боги помогают тем, кто сам себе помогает, – решительно сказал Олег. – Завтра. Ты же, Горазд, посмотри, что там у тебя в кузнице из железа есть, и по хатам надо будет поискать.

Всякому известно, что нечисть, даже самая могучая, бегает благородного металла.

– Посмотрю… подковы, все прочее над дверьми развесим, – Горазд огладил бороду. – Еще это, можно баб в плуг… борозду вокруг веси…

Мысль здравая, да только снег уже лег, и земля промерзла, вряд ли что выйдет.

Но Шолох сомнений высказывать не стал – говорунов и без него хватает, а вот на дело немногие способны.

В гости к чуди отправились следующим утром, едва рассвело – вдоль Волги, но не спускаясь к реке, туда, где ниже по течению прячется в чащобе деревушка рода Дятла. Именно от живших тут издавна лесовиков холмы при устье Оки и получили свое название.

Олег для солидности опоясался мечом, и прихватил с собой Шолоха.

Хозяева встретили чужаков версты за две до своих жилищ – скрипнул снег под ногой, качнулись еловые лапы, и между двумя деревьями, где только что никого не было, встал мужчина.

Высокий, плечистый, хоть и не молодой, блестят быстрые, внимательные глаза. Одежда из шкур, украшена бисером, плащ из медведя, в руке – рогатина, на поясе длинный нож.

– Мир тебе, – сказал Олег на языке чуди.

Если хочешь выжить в этих местах, ты должен хотя бы немного говорить на нем.

– Мир тебе, – повторил Шолох, гадая, с какой это стати сам глава рода Дятла вышел им навстречу?

Согласно законам вежества он должен ждать их в поселке, а навстречу отправить одного из молодых охотников.

– Здравствуйте, – ответил вождь, откликавшийся на имя Девай.

Он использовал, как и положено, речь гостей, и сейчас должен спросить о том, легок ли был их путь, как обстоят дела в веси, здоровы ли старики и дети, доброй ли была осенняя охота…

Но беседа пошла совсем не так.

– Отец велел передать, что вам незачем ходить к нему, – заявил Девай мрачно.

«Отцом» у чуди называется колдун, он же жрец лесных богов.

– Незачем? – на лице Олега поднялись русые брови.

– Да, – сказал вождь. – Он велел передать, что проснулась Вирь-ава, Лесная Мать. Он велел передать, что не хочет привлекать ее внимание к нам, и ничем не может помочь. Велел передать, что чарами убить ее невозможно, что…

Девай говорил спокойно, но непреклонно и холодно.

Шолоха его речи не радовали, но колдуна чуди он вполне понимал – своя хата с краю, ничего не знаю; а если беда пришла к соседям, так радуйся и благодари богов. Только вот боги почему-то редко воздают за подобное, и беда рано или поздно приходит к тебе.

Забыл об этом Отец из рода Дятла или решил, что его это не касается?

Вождь замолчал, и решительно вскинул подбородок.

«Наверняка ждет, что мы примемся спорить, а то и на колени упадем, в ноги поклонимся, – подумал Шолох. – Вот только шиш тебе, рожа чудская… не на тех напал, видит Род!»

– Хорошо, попробуем справиться сами, – сказал Олег, и они пошли обратно.

* * *

Весь обвели бороздой в день Ярилы Зимнего, когда прославляется в небесах сын Сварога, некогда победивший чудовищного змея…

Твердая земля сопротивлялась плугу, и потратили целый день, а он в это время года короток. Над входами в дома развесили подковы, куски старого железа, что нашлись в кузнице у Горазда, а тропинки перегородили накрест положенными друг на

...

конец ознакомительного фрагмента