Текст книги "Монстры Кремля"

Неподалеку из темной дыры выбиралась еще одна, третья вылезала из трещины в асфальте.

– О господи! Опять! – возопила одна из женщин, но на этот раз залегли на асфальте дружно и быстро, никто не побежал в сторону, не замер на месте, перекрывая зону обстрела.

Урок, основанный на чьей-либо смерти, обычно усваивается быстро.

Андрей всадил дюжину пуль в первую многоножку, из ран потекла густая белая жидкость, и движения твари стали замедленными. Подбежала Лиза, в два ствола начали поливать чудовищ свинцом, не давая им приблизиться, пустить в ход серповидные жвала.

Первая многоножка замерла, уткнулась лицом в землю, другие две поползли в разные стороны: плоские, шустрые, они двигались быстро, и попасть в них было не так уж и легко.

– Ну, ни фига себе! – воскликнул Илья, и в голосе его прозвучала тревога.

Андрей обернулся – «гарем» в полном составе лежал на асфальте, и с ним все было в порядке, Рик сидел на корточках, но с другой стороны шоссе по обочине в их сторону мчались три «гориллы».

– Лиза, помогай ему! – приказал Соловьев. – Я сам справлюсь!

Девушка развернулась и побежала туда, где бритоголовый бил с колена короткими очередями. Андрей же выцелил еще одну многоножку, фактически перерубил очередью длинное извивающееся тело.

Патроны закончились, он выдернул магазин и полез в карман разгрузки за новым.

Последняя уцелевшая тварь зашипела, побежала еще быстрее, с ее жвал закапала слюна.

– Мама, я боюсь! – воскликнул кто-то из детей, по-видимому, поднявший голову.

До многоножки осталось метров десять, когда «калаш» в руках Андрея вновь затрясся, загрохотал, выбрасывая пули. Башка твари разлетелась на ошметки, брызнула слизь, тело пробежало еще немного, и только потом тяжело осело на бок, точно стол с подпиленными ножками.

Он торопливо посмотрел туда, где сражались соратники.

Одна «горилла» валялась на обочине, рядом с павильоном остановки, другая укрывалась за этим павильоном, и пули дырявили его прозрачные стенки. Третья пыталась двигаться ползком, но была ранена, да и плохо умела это делать и поэтому лишь неловко барахталась.

– Ага, огребла! – торжествующе завопил Илья, когда тварь вскочила на четвереньки и побежала прочь.

Через мгновение то же самое сделала прятавшаяся за остановкой.

– Что-то это мне напоминает… – пробормотала Лиза, опуская автомат. – А тебе нет?

И она требовательно посмотрела на Андрея.

– Да, – сказал он. – Но мы не во Владимире, может быть, тут подобное в порядке вещей.

Понимал, что скорее всего обманывает, что вряд ли сами безмозглые чудовища, да еще и разного вида, способны организовать настолько слаженное нападение с двух сторон, но говорить правды не хотел – если даже им противостоит местный «колдун», исправить ситуацию нельзя, а к чему зря тревожить спутников?

Лизу слова эти не успокоили – она нахмурилась и отвернулась.

– О-ха-ха! Поднимайтесь, тетки, мы всех покрошили! – в голосе Ильи звучало самодовольство. – И всякий гад ползучий, летучий или бегучий, что встанет на нашем пути, будет повержен!

Пока женщины вставали, отряхивались, приводили себя в порядок, Андрей осмотрел дохлую многоножку – нечто похожее видели всего один раз, неподалеку от Нижнего, и именовалась эта тварь «ползуном».

Но здешние были крупнее и намного агрессивнее.

Место схватки осталось позади, а впереди открылся широкий мост, перекинутый через железнодорожные пути – в этом месте они проходили не над шоссе, как на предыдущем пересечении, а под ним.

И на мосту этом стоял человек.

Когда Андрей увидел его, в каждый из глаз словно попало по соринке – зазудело, захотелось сморгнуть.

– Что за ерунда? – воскликнула Лиза, ощутившая нечто похожее.

Теперь было ясно, кому принадлежит внимательный взгляд, что преследовал их с того самого момента, как заметили «кузнечика» на крыше таможенного здания, и по чьему приказу «ползуны» действовали вместе с «гориллами». Перед ними находилось существо, обладавшее способностью контролировать тварей примерно так же, как это делал «колдун» во Владимире.

И оно хотело поговорить – это Андрей чувствовал, так сказать, нутром.

– Стойте здесь, – бросил он. – Смотрите по сторонам. А я пойду к нему.

– Зачем, в натуре? – удивился Илья.

– На переговоры.

– Он тебе по рации сообщил, что «стрелку» забил? Или письмецо кинул – «давай, мол, перетрем чуток, когда в столице будешь»? – бритоголовый захохотал над собственной шуткой.

Лиза не сказала ничего, но Андрей почувствовал ее обеспокоенный взгляд.

Он снял рюкзак, поставил его на асфальт и, поведя освобожденными от нагрузки плечами, пошел вперед. Женщины из «гарема» загалдели, но Илья рявкнул на них, и вновь стало тихо.

Человек на мосту стоял неподвижно, и лишь ветер трепал полы длинного плаща.

Московский «колдун» был высок, лыс, и, в отличие от владимирского, череп у него находился на месте. Но глаза светились как две лампочки, и уродливый длинный нос, покрытый чешуей, больше напоминал клюв.

Наверняка имелись еще какие-то странности, что прятались под одеждой.

Андрей остановился, когда до «колдуна» осталось метров десять, навел на него автомат.

– Ты думаешь, это тебе поможет? – спросил лысый, приподняв бровь.

Голос у него оказался тонкий, похожий на птичье чириканье.

– Один раз помогло.

– Да, ты не врешь, видит небо… – протянул «колдун». – Я оценил вашу слаженность и меткость и не хочу зря терять слуг. Я пропущу вас через свои владения, но только в обмен на то, что мне нужно больше всего на свете.

– И что же это?

Андрей знал, что попросит лысый, и все же до последнего надеялся, что услышит другой ответ.

– Одну из тех женщин, что идут с тобой, – сказал «колдун», после чего улыбнулся, показав совершенно черные зубы, нет, не гнилые, а словно выточенные из антрацита или черного дерева, блестящие и ровные. – Потеря невелика, ведь ты их тащишь с собой целый выводок.

– Нет, – Андрей покачал головой.

Светящиеся глаза расширились:

– Но почему? Что тебе, жалко? Отдай одну, и остальные уйдут живыми, а если не отдашь, то я заберу то, что мне нужно, силой, а всех, кто попытается помешать этому, мои слуги убьют.

– Я обещал их защищать, – сказал Андрей. – Я дал слово и не могу его нарушить.

– А… – улыбка «колдуна» стала грустной. – Ты не можешь выйти из собственной роли? Благородный герой и все такое? Я тоже не могу, хотя мне, видит небо, вовсе не нравится быть повелителем уродливых тварей… Я предпочел бы вернуться к тому, что было раньше.

– А ты помнишь, кем был до катастрофы? – Соловьев посмотрел на собеседника с новым интересом.

Если владимирский «колдун» выглядел полностью свихнувшимся и вел себя точно злодей из голливудского кинокомикса, то его московский сородич выглядел совсем иным. Разговаривал более-менее разумно, не корчил из себя могущественного повелителя мира и сильно напоминал обычного человека.

А еще, как и сам Андрей, был недоволен тем, что играет роль в поставленном неизвестно кем спектакле.

– Обрывки, – лысый почесал подбородок. – Яркие, но бессвязные… черная машина… девочка на заднем сиденье… просторный кабинет, мой кабинет, и люди за длинным столом… Я знаю, что значат все эти слова, но сколько ни насилую память, ничего больше не могу вспомнить. Я стал другим, я изменился, и ты тоже… хотя это менее заметно со стороны, да и тебе самому.

– И что во мне стало другим?

«Колдун» хмыкнул.

– Да все! – сказал он. – Я вижу дрожащий ореол вокруг тебя, понимаю, что он означает, но слов, чтобы передать тебе это понимание, мне не хватает. Видит небо, я ощущаю наложенные на тебя правила, те же самые, какие управляют и мной, но не в силах описать это ощущение! Весь мир теперь состоит из правил, простых – для тех, кто сам примитивен, вроде твоих баб или моих слуг, более сложных – для существ, подобных мне или тебе… Ты же понимаешь, что для меня выгоднее всего убить тебя сейчас, во время переговоров, подло, ударом в спину, а затем взять то, что мне надо, с легкостью.

– Понимаю, – признал Андрей.

– Но сделать я этого не могу! – вновь блеснули в усмешке черные зубы, а их хозяин потряс сжатыми кулаками.

– А ты не знаешь, кто установил эти правила?

Лысый покачал головой, плечи его опустились, даже глаза стали светиться чуть менее ярко, и во всей фигуре, в выражении нечеловеческого лица проступило тотальное отчаяние.

– Нет, – прозвучало это глухо и безнадежно. – Иди к своим, и будем сражаться.

Глава 2
Соколиная Гора

Отойдя метров на двадцать, Андрей оглянулся – на мосту не было никого.

Успел добраться туда, где ждали его спутники, и тут с нескольких сторон показались монстры: трое «плевунов» перелезли через забор автобазы, расположенной за правой обочиной, четыре «ползуна» выбрались из выемки, где пряталась железная дорога, а путь к отступлению перекрыли «гориллы».

Среди них находились и раненные совсем недавно – одна прихрамывала, у другой шерсть была в крови.

– Да, терки не сложились, и начались разборки, – озадаченно сказал Илья, вертя головой.

– Вниз! – привычно уже приказал Андрей. – Попробуем отбиться.

Из рюкзака торопливо достал и закрепил на стволе «калаша» гранатомет «ГП-25». Пока возился с гранатами к нему, монстры успели подобраться ближе, и соратники пустили автоматы в ход.

Один из «плевунов» захрипел, рухнул наземь, двое других прижались к земле.

– Илья, будешь прикрывать… Я попробую расчистить дорогу! Давай!

Они поменялись местами, и бритоголовый открыл огонь по «ползунам», чтобы не подпустить их вплотную. Андрей же прицелился и дернул за спуск гранатомета. Отдача ударила в плечо, громыхнул разрыв, «гориллы» попытались разбежаться в стороны, но удрать от осколков не смогли.

Одна повалилась мордой вперед, другую отшвырнуло в сторону, третья взвыла от боли.

– Вперед! Бегом! – рявкнул Андрей. – Детей на руки!

Не было ни слез, ни жалоб – женщины повскакали на ноги, похватали груз и помчались по шоссе так, словно кроссы для них являлись делом привычным. Немного замешкался Илья, увлекшийся добиванием самого шустрого из «ползунов», но быстро догнал остальных.

Увидев, что люди удирают, «плевуны» вскочили на ноги и дружно разрядили свое «оружие». Оба полегли, срезанные очередью Лизы, но дело свое сделали – рыжая барышня, которой ком слизи угодил в лицо, упала на бок, пакеты с едой вывалились из ее рук.

Прочие женщины начали останавливаться.

– Вперед! Ей не поможешь! – крикнул Андрей, вложив в эти слова побольше злости.

Попытка спасти того, кто серьезно ранен, может привести к тому, что погибнут все.

Дал очередь по той «горилле», что совсем не пострадала от гранатных осколков, попал удачно. Тут же перевел ствол в другую сторону – добивать ту, что получила несколько ран, но пока не сдохла.

Хриплый страдальческий вой полетел над шоссе Энтузиастов.

Изо рва с белыми камнями выскочили два «кузнечика», помчались навстречу, и Лиза выругалась крепко, по-мужски. Рик гневно зашипел, да так, что услышавшая этот звук «горилла» выпучила глаза и отступила на несколько шагов.

Этой ее заминки хватило Андрею, чтобы нашпиговать тварь свинцом.

Он бежал, стреляя по скачущим «кузнечикам», увесистый рюкзак колотил по спине, по лицу тек пот. За спиной тяжело дышали и топали женщины из «гарема», испуганно скулил кто-то из детей, короткими очередями били «калаши», изредка доносился свист «ползунов».

Один из прыгающих монстров приземлился неподалеку, присел, готовясь к новому прыжку. Несколько пуль угодили в его длинное туловище, и полетели черные пластинки, брызнула светлая кровь.

Андрей поднял автомат, пытаясь сбить второго «кузнечика» на лету, но не попал.

Тот приземлился рядом, но одна из женщин вскинула пакет с консервными банками и обрушила монстру на голову. Та смялась, точно была муляжом из картона, пакет разорвался, и банки с грохотом посыпались на мостовую.

– Отличный удар! – воскликнула Лиза.

– Вперед! Нажмем! – в этот крик Андрей вложил остатки дыхания, перед глазами на миг потемнело.

Оклемался мгновенно, быстро оглянулся, чтобы оценить обстановку.

Все бежали дружно, никто не отставал, «ползуны» продолжали двигаться следом, но находились гораздо дальше, чем в начале атаки. Со стороны разрушенного здания, где подстрелили первую многоногую тварь, торопились несколько «сросшихся», но до них тоже было приличное расстояние.

– На шаг! – скомандовал он. – Лиза, давай назад, Илье поможешь…

Взгляд «колдуна» не отпускал, тот наверняка видел, что творится на поле боя, но вряд ли ожидал от беглецов такой прыти. Оставалось лишь воспользоваться полученным шансом, как можно быстрее покинуть территорию, где хозяйничал лысый обладатель длинного плаща и черных зубов.

Сунься они назад, к железной дороге, придется идти через заросли черных кустов, где легко устроить засаду, да и не одну, а затем они упрутся в проход под мостом, который просто закупорить.

Поэтому когда прошли заправку и показался памятник с задранной рукой, Андрей решительно повернул налево.

– Ку… куда мы? Куда? – закудахтала одна из пожилых женщин.

– Подальше от тех, кто за нами гонится, – сообщил Соловьев.

Перепрыгнув забор, наперерез выскочили две «гориллы».

– Вниз! – Барышни из «гарема» попадали, будто сбитые кегли, Андрей тоже шлепнулся на землю.

Громыхнуло так, что на миг заложило уши, одна из тварей осталась лежать, вторая ухитрилась сделать еще несколько шагов и только потом свалилась.

– Встали! Вперед!

Женщины смотрели на него с ужасом, глаза у большинства были выпученные, дикие, дети вообще ничего не соображали, цеплялись за тех, кто их тащил, голосили беспрерывно.

Но самое главное – они шли, двигались, не давали врагу догнать и окружить себя.

«Ползуны» на повороте замешкались, и вперед вырвались «сросшиеся», похожие на ожившие этажерки с длинными ножками. Один, угодивший под очередь, с хрустом разделился на половинки, но это его не спасло, обе получили свое и остались валяться на трамвайных путях.

Лиза на ходу сменила магазин, опустевший брякнулся на асфальт.

Погоня приотстала, но Андрей не замедлил шага – держал в голове, что это может быть обманный маневр. Справа осталось трехэтажное бело-розовое здание с надписью «Компьютерный центр «Буденновский» на крыше, слева потянулся забор большой автобазы.

– Эй, шеф, мож, хватит? Куда гоним, не на пожаре, уроды-то отстали! – окликнул Илья.

Андрей оглянулся, убедился, что преследователей и вправду не видно, и только после этого притормозил.

– Найдем подходящее место и остановимся на отдых, – сказал он.

По табличке на ближайшем доме понял, что находятся они на проспекте Буденного, а еще метров через триста свернул с него, направляясь к кирпичной пятиэтажке в окружении старых деревьев. За ней, как и ожидал, обнаружил уютный двор с качелями, многочисленными лавочками и выставкой припаркованных автомобилей.

– Вольно, – сказал Андрей. – Полчаса на отдых.

Доковыляв до лавочек, женщины принялись разминать ноги, многие стащили обувь и начали разглядывать мозоли. Черноволосая девица, вчера показавшая себя не с лучшей стороны, улеглась на траву, не обращая внимания на то, что та еще не просохла после дождя.

По рукам пошли бутылки с минералкой.

– Не пейте много, – предупредил Илья. – Нахлебаетесь, все сразу выйдет, да и вспотеете, как коровы!

Бритоголовый не выглядел усталым, довольно скалил зубы, то и дело поглядывал на высокую барышню в джинсах, похоже, ту самую «горячую телочку», которую нахваливал сегодня с утра.

Лиза на Андрея вовсе не смотрела, сидела рядом с совершенно спокойным Риком и рылась в рюкзаке, перебирала лекарства. Он же чувствовал себя измотанным, и не столько телесно, сколько морально – не привык командовать, отвечать не только за себя и за близких, а за ораву плохо знакомых ему людей.

Распоряжаться вовсе не нравилось, хотелось вернуть те времена, когда они были только втроем.

– Ну, чо, думаешь, еще нападут? – спросил Илья, наблюдая, как Андрей заряжает в «ГП-25» новую гранату.

– Могут.

Взгляда «колдуна» он не ощущал, и это радовало, но, что плохо, не мог вспомнить, когда тот пропал: то ли в момент, когда они свернули с шоссе Энтузиастов, то ли вообще минут десять назад.

Лысый любитель длинных плащей вряд ли оставит их в покое так легко.

– А кто это был? – спросила немного пришедшая в себя Маргарита. – Ради бога! Тот, на мосту? О чем вы с ним разговаривали? Это по его приказу на нас кидались все эти чудовища? И откуда они взялись? Это ядерная бомба? Ее сбросили и появились мутанты? Или вирус, как в кино? О господи, не молчите, скажите хоть что-нибудь!

– Как я могу говорить, если все время говорите вы? – Андрей пожал плечами. – Слишком много вопросов.

– Э, слушайте меня! – вмешался Илья. – Я вам все растолкую, как оно есть, по понятиям. Эти морды хищные – бывшие люди, кому повезло меньше и кто уродом стал злобным…

Его слушали, не отрываясь, открыв рты и забывая дышать, но при этом не верили.

Андрей видел в глазах женщин из «гарема» сомнение и понимал их – слишком невероятным это казалось, и никакие бомбы, вирусы и даже фокусы инопланетян не могли объяснить того, что произошло с Землей.

Ну, или хотя бы с Россией.

О погибших москвички больше не вспоминали, не плакали, скорее всего за утро выплеснули запас эмоций и теперь немного отупели, на какое-то время потеряли душевную чувствительность.

– Ну, чо, просекли фишку? – спросил Илья, закончив импровизированный ликбез.

– Вы вышли из подвала совсем в другой мир, не в тот, что существовал двадцать дней назад, – добавила Лиза. – И вам предстоит либо приспособиться к нему, либо погибнуть, третьего не дано.

– Но кто же это был-то все-таки… пробормотала не желавшая сдаваться Маргарита.

– Он может управлять чудовищами, – сказал Андрей. – Одного такого мы убили во Владимире… А теперь пошли!

Таких ненавидящих взглядов наверняка удостаивались гитлеровские палачи в концентрационных лагерях.

Женщины начали с кряхтеньем и стонами подниматься, мальчишка с черной шерстью на лице захныкал: «Я не хочу! Давай пойдем домой!» Лиза мгновенно оказалась рядом, принялась уговаривать, Илья подал одной из дамочек постарше руку, и этот жест вышел у него очень изящным.

Особенно для бывшего нижегородского гопника.

Андрей вновь оказался в авангарде, первым выбрался на проспект Буденного, на удивление пустынный, лишенный автомобилей. Прошли большой дом, первый этаж которого занимали многочисленные фирмочки и магазинчики, и прямо от него по левой обочине потянулись «джунгли».

Барышни из «гарема» при виде стены ярко-зеленых зарослей принялись вздыхать и ахать.

– Что же это такое?.. – потрясенно сказала одна. – Там же раньше школа находилась, четыреста тридцать третья, я в ней училась…

Сейчас к школе было можно проехать только на танке – толстые деревья стояли тесно, ветви переплетались, блестели глянцевые листья в ладонь размером, а шипы торчали во все стороны. От строений, до катастрофы располагавшихся в этом районе, похоже, не осталось ничего.

В кронах, находившихся на высоте пятого этажа, что-то захрустело, зашевелилось, и Андрей вскинул автомат.

– Ой! – пискнула одна из женщин.

Затряслись листья, два дерева качнулись, и с верхушки одного из них сорвалось громадное «семя одуванчика». Повисело мгновение на месте, выпятив пушинки длиной с руку, а затем резко пошло вниз.

– Прочь! – приказал Андрей. – Оно опасно!

Барышни из «гарема» с топотом рванули к ближайшему дому.

Несколько пуль, угодивших в толстый стебель, заставили его задергаться, «семя» повело в сторону. Оно попыталось выровнять полет, но не сумело и с хрустом воткнулось в асфальт у обочины проспекта.

А сверху, медленно кружась, опускались еще три.

– Ну нах такие развлечения! – воскликнул Илья.

– И то верно… – поддержал его Андрей. – Отступаем.

Второе хищное «семечко» сбили, третье едва не зацепило Лизу за плечо, девушка отскочила в последний момент. С наслаждением выпустила длинную очередь, так что от стебля полетели серые лохмотья, брызги бесцветной жидкости, посыпались наземь отстреленные пушинки.

Поспешно двинулись дальше, оставив первое «семя» выдергивать себя из асфальта.

На крыше ближайшего дома по правой стороне обнаружилась «корова», что сидела со сложенными крыльями. Но на людей тварь нападать не стала, лишь подняла украшенную многочисленными щупальцами морду.

То ли была сыта, то ли знала, что связываться с этими двуногими себе дороже.

Они прошли еще метров сто, когда из глубины «джунглей» начали доноситься глухие размеренные удары – словно кто-то бил в огромный барабан. Ветки деревьев затрепетали, вниз полетели синие иголки, обрывки листьев и лепестки громадных уродливых цветков.

– Это еще что? – на круглой физиономии Ильи возникло недоумение.

– Скоро узнаем, – процедил Андрей. – Не стоять! Пошли! Пошли!

Он не знал, что происходит в недрах чащи, но не сомневался, что «джунгли» готовят очередную пакость.

Удары прекратились, ветки затрещали, в их глубине обозначилось движение, в зеленом сумраке зашевелилось нечто огромное. Вздрогнула земля, когда по ней ударила стволоподобная ножища, и на солнечный свет вышел великан, точно сотканный из листьев, свежих побегов и стеблей.

Головы у него не было, ручищи опускались до самой земли, на уровне пояса торчала настоящая «юбка» из толстых корней, что пошевеливались, дергались, ощупывали воздух.

– Ой, мама-а… – протянула Лиза.

– Вряд ли это она, – с нервным смешком поправил Илья. – Сейчас мы ему…

– Погоди! – вмешался Андрей.

Безголовый не спешил атаковать, просто стоял, покачиваясь, все время, пока люди проходили мимо него. А затем повернулся и медленно, оставляя в асфальте круглые вмятины, зашагал в ту сторону, откуда они пришли.

«И то хорошо, – подумал Соловьев. – Такого если только гранатой, да и не одной».

Женщины привыкли, что рядом тянутся «джунгли», перестали таращиться в их сторону, вздрагивать при каждом шорохе. Не особенно удивились и при виде громадного блестящего клубка трамвайных рельсов, что почти целиком занял следующий перекресток.

На то, чтобы изумляться, у них не осталось сил.

И с самого начала шли не особенно быстро, а сейчас просто тащились, у детей ноги и вовсе заплетались. Их несли по очереди, но быстро уставали, передавали друг другу, а дышали все тяжелее.

Рик зашипел так пронзительно и громко, что Андрей невольно вздрогнул.

Завертел головой, пытаясь определить, что встревожило найденыша, и увидел, что на востоке над домами встал черный вихрь. Закачался, полетели клочья темного дыма, небо распороли темные молнии, похожие на следы удара громадных когтей.

– Что творится-то, о господи… – прошептала Маргарита, покачивая головой.

– Ну, это далеко, нам не угрожает, – сказал Илья, но уверенности в его голосе не было.

Андрею показалось, что он где-то видел такую штуку, но где, вспомнить не смог.

Катаклизм и вправду бушевал далеко, но он все же дал сигнал остановиться – небольшая пауза не помешает. Вихрь поднялся еще выше, потолстел, молнии забили чаще, докатилось тяжелое рокотание грома. Лишь минут через пять черный столб истончился, превратился в тонкую струйку дыма и исчез.

– Ходу, – велел Андрей. – Мы должны отойти подальше, чтобы нас не достали.

И снова заработал парочку сердитых взглядов.

Еще метров через двести проспект Буденного закончился, точнее, «джунгли» просто-напросто перегородили его, сползли с обочины на проезжую часть и потянулись дальше на восток.

– Быть мне бычарой позорным, но айда сворачивать, – заявил Илья, почесывая бритую башку.

– А почему не пойти прямо?! – нервным голосом воскликнула женщина лет тридцати, что несла сомлевшую девочку. – Можно прорубиться через эти заросли! Сколько мы будем петлять?

– Нельзя, – просто сказал Андрей, а Илья добавил:

– Пробовали один раз, я тогда чуть реально не обкакался.

Этот аргумент оказался решающим – женщины ворчать перестали, как отрезало, и поплелись туда, куда их вели. Пришлось немного вернуться и двинуться на запад по 8-й улице Соколиной Горы, на которой были разрушены все до единого дома.

Одни превратились в груды развалин, другие осели, точно ушли в землю, третьи покосились, и на руинах там и сям торчали одиночные черные кусты, похожие на уродливые могильные кресты.

– Может быть, хватит? Передохнем? – спросила Лиза, когда они оставили позади целый квартал и открылся расположенный за чугунным забором то ли парк, то ли сквер и в центре его – желтое здание с колоннами, похожее на дворянскую усадьбу.

Издалека оно казалось целым.

Отсюда было видно, что уходящая на север улица свободна от «джунглей», что их стена обрывается метрах в тридцати, а дальше стоят обыкновенные дома, пяти– и девятиэтажные.

– Может, и вправду передохнем? – жалобно проговорила Маргарита. – Дети устали, мы уже почти четыре часа идем, да еще и бегать приходилось. Ради бога, проявите жалость!

«Гориллы» и «плевуны» жалости не проявят», – очень хотелось сказать Андрею, но он сдержался: понятное дело, такой марш-бросок не для женщин и детей, да еще и недоедавших последние дни, сидевших в душном и сыром подвале.

– Привал и обед, – объявил он. – Надеюсь, нас уже не догонят.

Расположились в тени деревьев, прямо на обочине, у забора – идти дальше у женщин сил не было. Илья снял с пояса нож, принялся деловито вскрывать банки с консервами, раздавать барышням из «гарема».

Андрей получил свою порцию последним, сел чуть в стороне, чтобы видеть окрестности. Тушенка оказалась вроде той, что делали в девяностых оборотистые китайцы – вода, жир, желе и немного жесткого, волокнистого мяса, которое не жуется, а застревает между зубами.

Поковырявшись в неаппетитном месиве, банку отложил – есть не хотелось.

С севера прикатился отрывистый, стрекочущий звук, и Андрей поспешно вскочил.

– Стреляют? – встрепенулась Лиза.

– Да, – сказал он и, оглянувшись, с досадой убедился, что ничего, похожего на укрытие, рядом нет: груды развалин, куда опасно соваться, и редко стоящие деревья, за которыми не спрячешься. – Залягте пока, а я схожу посмотрю, что там.

– Я с тобой! – Илья выпятил грудь, всем видом показывая, какой он грозный и насколько рвется в бой.

– Нет, останешься здесь. Вдруг ловушка?

Стрельба продолжалась – били короткими очередями и одиночными, причем в несколько стволов. Где точно – понять было нельзя, эхо металось среди уцелевших и обрушенных домов, звуки накатывали с разных сторон.

Андрей пошел на север, пригнувшись, стараясь держаться поближе к забору – какая-никакая, а защита от пуль. Когда попалось сохранившееся здание, выяснил, что находится на улице Бориса Жигуленкова, подумал, что это наверняка какой-нибудь деятель времен революции.

Парк закончился, начали встречаться парящие ямины в асфальте, похожие на крохотные лавовые озера. Справа, между домов, Андрей заметил движение и поспешно залег, выставил перед собой автомат.

Чтобы разобраться в обстановке, хватило нескольких минут.

Палили из руин светло-желтого кирпичного дома, от которого остался только первый этаж, и целью стрельбы были «лягушки», что пытались подобраться к зданию с востока. Несколько их сородичей валялись на земле, но уцелевшие твари упорно перли вперед, переговаривались стрекочущими голосами.

Андрей тщательно прицелился и нажал на спусковой крючок – люди бывают разными, вспомнить хотя бы «сталкеров» из Ногинска, но пока местные не показали себя с плохой стороны, будем считать их союзниками…

Не на сторону же «лягушек» становиться?

Одна из тварей получила несколько пуль в бок, остановилась и зашаталась, другая попыталась залечь, но попала под очередь из дома. Две развернулись и прыжками двинулись в ту сторону, где лежал Андрей, он подпустил их поближе и снял одиночными выстрелами.

Каждой попал в раздутое горло.

Мгновением позже рухнула последняя из «лягушек», убитая засевшими в желтом доме людьми.

– Эй, ты кто?! – донесся оттуда крик.

– Человек! – отозвался Андрей, но не встал: вдруг там прячутся сумасшедшие вроде того, которого видели в Вязниках.

– Приятно слышать! – крикнули в ответ, и через оконный проем пролез широкоплечий парень в майке и джинсах, бурых от кирпичной пыли, с «АКСУ» в руках и рюкзаком за спиной. – Поговорим?

– Отчего нет? – тут Андрей поднялся.

Парень пошел навстречу, оружие демонстративно направил в сторону.

Был он молод и выглядел точно студент с агитплаката времен СССР – русый, розовощекий и крепкий, с открытой улыбкой и смешинкой в умных глазах. Шагал неспешно, страха не показывал, а автомат держал уверенно-небрежно, чувствовалось, что привык к нему.

– Меня зовут Егор, – сказал парень, остановившись в нескольких шагах от Андрея. – Спасибо за помощь.

– Не за что. Ты местный?

– Москвич, – тон у Егора был настороженный; судя по взгляду, не мог понять, кто перед ним. – А ты нет?

– Из Нижнего Новгорода. Поезда не ходят, так что шел пешком.

Светлые брови поднялись, глаза расширились.

– Серьезно, – проговорил москвич с уважением. – Подозреваю, что у вас там не лучше, чем у нас, да и на дорогах небезопасно.

– Это мягко сказано, – Андрей усмехнулся. – Гаишников сменили другие хищники.

– Значит, ты все это время провел в дороге? – Егор вытащил из кармана пачку «Кэмела». – Будешь? Нет?.. Как хочешь. – Он щелкнул зажигалкой, глубоко затянулся. – Мы все на одном месте. Первые дни и вспоминать не хочется, потом чуть легче стало… Севернее, на Десятой улице, у нас коммуна, живем потихоньку, отбиваемся, даже окрестности изучаем.

– А эти откуда? – Соловьев кивнул туда, где валялись трупы «лягушек». – Они же около воды живут.

– Тут недалеко Круглый пруд, из него и лезут. Тебя-то как звать?

– Андрей.

– Ну что, ты к нам присоединишься? – Егор заулыбался вновь. – Мужик ты, видно, боевой, такие нам нужны.

– А женщины не нужны? А то у меня их с собой слишком много.

– Да ну? – москвич, похоже, решил, что над ним издеваются.

– Не веришь? Бери соратников… Сколько их, двое?.. И пошли.

Егор колебался недолго, развернулся и призывно замахал.

Через тот же самый оконный проем выбрались еще двое молодых парней, один с охотничьим ружьем, другой с тем же «АКСУ», каким до катастрофы были вооружены патрульные ДПС. Эти оказались еще моложе, лет по семнадцать, и на чужака смотрели с тревогой и даже страхом.

Привыкли, похоже, что вокруг, кроме своих, одни нелюди.

У одного, с короткими черными волосами, на щеках блестела чешуя, похожая на рыбью.

– Шагайте за мной, – сказал Андрей. – Думаю, сегодня ваша коммуна станет больше.

Он испытывал сильное облегчение – наконец-то появится возможность скинуть с плеч тяжелый груз, пристроить «гарем» и пойти дальше с обычной скоростью, налегке.

– Где ж ты этих женщин взял? – спросил Егор, догнав и зашагав рядом.

– В одном подвале на шоссе Энтузиастов.

– Серьезно… – протянул москвич. – Ну, посмотрим на них.

«Гарем» и собственных соратников Андрей обнаружил там же, где оставил, хотя в глубине души ждал, что они с перепугу куда-нибудь спрятались. При виде вооруженных парней Лиза украдкой облегченно вздохнула, Илья заулыбался, а барышни дружно оживились.