Текст книги "Финансово-правовое регулирование банковского сектора экономики: сравнительно-правовой аспект. Монография"

§ 3. Юридические лица публичного права как новый субъект финансово-правовых отношений в области банковской деятельности

Важную роль для изучения и развития науки финансового права играет исследование субъектного состава финансово-правовых отношений. Представляется обоснованным тезис о том, что на сегодняшнем этапе развития финансово-правовых отношений субъектный состав этих отношений постепенно трансформируется.

Обычно субъектами финансово-правовых отношений признаются государство (муниципальные образования), организации, состоящие на бюджетном финансировании, а также иные организации, отдельные физические и юридические лица. При этом государство выступает в финансовых правоотношениях как через высшие органы власти (при регулировании отношений между федерацией, субъектами федерации, муниципальными образованиями), так и через управомоченные финансовые органы, представляющие интересы государства⁶⁸.

Между тем финансово-правовые отношения постоянно усложняются. В современном мире возрастает количество различных экономических инструментов, операций, схем и т. д. Соответственно пропорционально растет и количество экономических рисков, которым подвергаются как граждане и организации, так и государства в целом. Свидетельством этого явления стал произошедший недавно мировой экономический кризис. Многие государства оказались в той или иной мере неспособны встретить это явление надлежащим образом, защитить собственность граждан и национальное благосостояние в целом от обесценивания, обеспечить стабильность финансовой системы.

Представляется, что во многом эти экономические проблемы были вызваны недостатками финансово-правового регулирования и контроля со стороны государства и публичной власти. Как отмечает В. Д. Зорькин, «корректно ли говорить о действии принципов права, и в первую очередь принципа юридического равенства, сейчас, когда вследствие политики, проводимой небольшими сообществами людей, образовались финансовые «дыры» планетарного масштаба и эти «дыры» предстоит латать за счет всех остальных групп населения, являющихся налогоплательщиками или же потребителями распределяемых социальных благ?.. И если нарушение принципа юридического равенства привело к развитию и эскалации кризиса, можно ли утверждать, что механизмы преодоления (точнее, сглаживания) его последствий действуют с соблюдением указанного принципа?»⁶⁹. В. Д. Зорькин в этих словах очень точно подметил ту тенденцию, о которой было сказано выше, – если экономические отношения существенно опережают правовую науку и правовое регулирование, эти экономические отношения часто начинают осуществляться вне правовых принципов, подвергаясь регулирующему воздействию государства лишь по факту. Этот негативный фактор обеспечивает и проблемы финансового надзора и контроля, и недостаточность созданных защитных правовых механизмов в государстве, о чем речь пойдет далее. Но именно осознание необходимости соблюдения основополагающих правовых принципов часто влечет обновление субъектного состава финансовых правоотношений или корректировку статуса их субъектов.

Трансформация статуса центральных банков

Можно сказать, что одним из первых в этом вопросе стало изменение статуса центральных банков во всем мире. На сегодняшний день центральные банки являются в развитых странах независимыми институтами. Но, как отмечают исследователи, при этом необходимо понимать, что фактически они обладают большинством признаков государственного органа. Они наделены правом самостоятельно определять политику в денежно-кредитной сфере и принимать решения без консультаций с какими-либо государственными органами (т. е. регулирующими полномочиями)⁷⁰. Существует мнение о наличии так называемой финансовой ветви власти, возглавляемой центральными банками, и это мнение в целом не лишено права на существование.

При этом необходимо отметить, что до определенного периода исторического развития полномочия, присущие сегодня центральным банкам, принадлежали исполнительной и (или) монаршей власти. Возникавшие первые государственные банки были подконтрольны и подотчетны этой власти, руководились ей. Государства при дефиците бюджета нередко прибегали к дополнительной эмиссии денежных средств, что не могло в конечном итоге не вызывать инфляции, которая не способствовала надлежащему соблюдению прав граждан.

Так, в России Государственный банк был учрежден в системе Минфина на основе устава, высочайше утвержденного 31 мая 1860 г. После денежной реформы 1895–1897 гг. Государственный банк действовал под контролем министра финансов, который согласно его уставу являлся главным начальником банка⁷¹. При этом фактически первым действием в рамках реформы С. Ю. Витте стала реорганизация Государственного банка, в результате которой он стал эмиссионным центром страны. Одновременно основной его задачей стало регулирование денежного обращения.

К 1916 г. Россия понесла значительные затраты в связи с необходимостью осуществления военных расходов, в результате чего дефицит бюджета российского государства составил 13 767 млн рублей, а его покрытие на 29 % осуществлялось за счет эмиссии денежных средств. Итогом подобной политики стал возросший уровень инфляции – в 1916 г. он составил 100 %⁷².

Здесь надо отметить, что изначально Указ Николая II от 29 августа 1897 г. предусматривал правовые гарантии обеспечения стабильности денежной системы: «Государственные кредитные билеты, – гласил Указ, – выпускаются Государственным банком в размере, строго ограниченном настоятельными потребностями денежного обращения, под обеспечение золотом; сумма золота, обеспечивающего билеты, должна быть не менее половины общей суммы выпущенных в обращение кредитных билетов, когда последняя не превышает 600 миллионов рублей. Кредитные билеты, находящиеся в обращении свыше 600 миллионов рублей, должны быть обеспечены золотом по крайней мере рубль за рубль, так, чтобы каждым 15 рублям в кредитных билетах соответствовало обеспечение золотом не менее одного империала». Однако в 1914 г. размен банкнот на золото был отменен, и, начиная с этого года, до февральской революции лимит эмиссии Государственного банка неоднократно увеличивался.

Вероятно, одной из причин необеспеченной эмиссии в этом случае была повышенная роль Министерства финансов (исполнительной власти) в деятельности Государственного банка. И, по всей видимости, именно эта и подобные ситуации в других странах привели политических деятелей и ученых развитых государств XX в. к мысли о необходимости предоставления независимости центральным банкам.

К слову, можно отметить и то, что особенностью российской истории является тот факт, что эмиссия в стране была не только под контролем исполнительной власти, но и под партийным контролем. Так, в сентябре 1941 г. решением Политбюро ЦК КПСС Государственному банку было разрешено выпустить в обращение 1900 млн рублей⁷³. По всей видимости, это решение было обусловлено необходимостью финансирования военных расходов.

В XX в. независимые центральные банки стали реальностью, и это, как представляется, прямо отразилось на качестве их деятельности. Так, в одном из отчетов Всемирного банка было отмечено: «Центральные банки часто продолжают эффективно работать и сохраняют свой уровень компетентности, даже когда все остальные государственные институты пришли в упадок. Они меньше испытывают политическое вмешательство и имеют ограниченный, но в то же время четкий круг задач, получают адекватные ресурсы, а их кадры – подготовку»⁷⁴.

В сегодняшней России независимость Центрального банка декларируется в ст. 75 Конституции России: «Защита и обеспечение устойчивости рубля – основная функция Центрального банка Российской Федерации, которую он осуществляет независимо от других органов государственной власти»⁷⁵. Эта конституционная формулировка – «от других органов государственной власти» – вызывает вопрос по поводу того, является ли Центральный банк Российской Федерации государственным органом.

Конечно, Банк России обладает рядом признаков, объединяющих его с государственными органами. Его председатель назначается Государственной Думой по представлению Президента⁷⁶. Он издает нормативные акты, обязательные для иных субъектов финансового права,⁷⁷ взаимодействует с Правительством по вопросам денежной политики,⁷⁸ осуществляет банковское регулирование и банковский надзор⁷⁹  и т. д. То есть по существу Центральный банк Российской Федерации выполняет публичные функции, обладая для этого властными полномочиями.

В то же время Банк России в соответствии с Конституцией и законодательством осуществляет свою деятельность независимо от других федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления⁸⁰. Более того, он самостоятельно осуществляет полномочия собственника – по владению, пользованию и распоряжению своим имуществом⁸¹. Указанная управленческая и имущественная самостоятельность позволяет Центральному банку Российской Федерации быть относительно независимым от текущей политической, социальной и иной конъюнктуры. Как верно заметили П. Д. Баренбойм и О. Е. Кутафин, понятие независимости Банка России – результат серьезного обсуждения на Конституционном совещании 1993 г⁸². То есть это та правовая идея, которая была заложена в Конституцию изначально и которая была одобрена народом Российской Федерации на референдуме. Кроме того, за счет самостоятельной реализации полномочий собственника имущества Банк России может, действуя как антикризисный регулятор, более оперативно принимать решения о распоряжении имуществом, что, безусловно, позитивно сказывается на исполнении его функций. И именно в этих аспектах заключается одно из его основных отличий от государственного органа.

Конечно, это не означает, что Банк России не взаимодействует с органами государственной власти. Он является участником процесса реализации денежной политики в государстве, а потому, очевидно, стремится координировать свою деятельность с иными властными институтами. Однако центр принятия решений по вопросам его деятельности остается непосредственно в самом Центральном банке. Именно Банк России во взаимоотношениях с иными субъектами финансового права отстаивает интересы финансовой стабильности за счет развития и укрепления банковской системы, защиты и обеспечения устойчивости национальной валюты и т. д ⁸³.

Сущность деятельности современных центральных банков была достаточно точно отражена на симпозиуме в честь 200-летия Банка Франции в мае 2000 года. Тогда в процессе обсуждения был поставлен вопрос о выявлении правильного смысла слова «accountability»⁸⁴  применительно к независимому статусу центральных банков. Глава французского правительства отметил, что «accountability» – т. е. «ответственность» центральных банков – требует от их руководства «умения хладнокровно вести споры и дискуссии с правительствами, парламентами, деловыми кругами и общественным мнением»⁸⁵  (здесь и далее: перевод иностранных источников мой – прим. авт.). Основываясь на этом суждении, можно сделать вывод, что центральные банки являются защитниками финансовой стабильности в банковском и валютном секторах экономики.

Понимая эту специфику деятельности Банка России, равно как и других центральных банков, мы легко приходим к выводу, что надлежащая, качественная работа Центрального банка Российской Федерации возможна только в имеющемся у него сегодня статусе, совмещающем как элементы государственных органов (публичные функции и полномочия), так и управленческую и имущественную самостоятельность.

Здесь важно отметить следующее. Многие исследователи указывают на двойственный характер правового статуса Банка России. Так, в одном из учебников по финансовому праву отмечается, что, с одной стороны, Банк России для осуществления банковских операций и сделок наделен законодателем статусом юридического лица, а с другой – является органом, который координирует, регулирует и лицензирует организацию расчетных систем, устанавливает правила безналичных расчетов⁸⁶.

Между тем необходимо подчеркнуть, что всю свою деятельность, в том числе и деятельность по осуществлению банковских операций и сделок, Банк России основывает на установленных законом целях. Как отметил В. Ф. Шумейко на Конституционном совещании, роль [Центрального] банка и его единственная цель, которая должна быть в государстве, если Центральный банк эмиссионный, – укрепление денежной единицы данного государства⁸⁷. То есть когда он становится участником первой из названных выше группы отношений, он тем не менее осуществляет антикризисную функцию на банковском рынке. Фактически Центральный банк Российской Федерации осуществляет публичную функцию за счет непосредственного участия в имущественном обороте, для чего ему, естественно, необходим статус юридического лица. Имеет смысл предположить, что противоречий между статусом юридического лица и наличием властных полномочий нет, «двойственность» же может восприниматься здесь с точки зрения того, что названные две ипостаси деятельности Центрального банка Российской Федерации гармонично дополняют друг друга для надлежащего выполнения его публичных задач.

На примере Банка России мы можем наблюдать эволюцию субъектного состава финансово-правовых отношений, при которых властный субъект – регулятор – приобрел независимый, особый публично-правовой статус.

Агентство по страхованию вкладов – публичный регулятор

Аналогичную ситуацию в банковском секторе экономики мы можем наблюдать, если обратимся к правовому статусу Агентства по страхованию вкладов. Эта организация была создана на основании Федерального закона «О страховании вкладов физических лиц в банках Российской Федерации»⁸⁸. При этом комплексный анализ статей 1, 15 названного закона показывает публичный характер деятельности Агентства по страхованию вкладов. Оно действует в интересах защиты прав и законных интересов вкладчиков, укрепления доверия населения к банковской системе за счет обеспечения функционирования системы страхования вкладов. Таким образом, Агентство по страхованию вкладов в соответствии с этим Федеральным законом осуществляет публичные функции, направленные на поддержание стабильности на банковском рынке.

Более того, со временем количество публичных функций, выполняемых Агентством по страхованию вкладов, только расширяется. Так, в 2004 году оно было наделено функцией ликвидатора (конкурсного управляющего) банков, имевших лицензию Банка России на привлечение во вклады денежных средств физических лиц, т. е. большинства лишившихся лицензии кредитных организаций⁸⁹. При этом необходимость наделения Агентства такой функцией возникла в начале 2000-х годов в связи с низкой эффективностью процедур банкротства банков, осуществляемых арбитражными управляющими – физическими лицами, действовавшими как индивидуальные предприниматели⁹⁰.

Начало мирового финансового кризиса конца 2000-х привело к необходимости принятия Российской Федерацией дополнительных мер для укрепления стабильности финансовой системы. В рамках этих мер был принят Федеральный закон «О дополнительных мерах для укрепления стабильности банковской системы в период до 31 декабря 2011 года»⁹¹. Данным законом Агентство по страхованию вкладов было наделено новой публичной функцией – предупреждения банкротства (санации) банков, являющихся участниками системы обязательного страхования вкладов. Причем данная публичная функция реализуется Агентством в рамках тех же антикризисных публичных целей – поддержания стабильности банковской системы и защиты законных интересов вкладчиков и кредиторов банков (статья 1).

Практика деятельности Агентства показала эффективность механизма предупреждения банкротства. С начала введения данной процедуры в России она применялась (применяется) по отношению к целому ряду банков, что, как представляется, существенно снизило уровень рисков и неустойчивости на банковском рынке в период кризиса⁹². Механизм санации изначально вводился как временный, однако положительная практика его использования с учетом возможных повторений кризисных ситуаций, как представляется, дает основания для закрепления института предупреждения банкротства на постоянной основе, что подтверждают и сами регуляторы⁹³. В этом смысле вызывает сожаление тот факт, что действие санационного законодательства было продлено лишь на определенный срок.

К слову, можно проследить, как Агентство по страхованию вкладов в рамках предоставленной ему дискреции по отношению к выбору механизма действий на рынке в публичных целях развивает и оптимизирует имеющиеся у него публичные функции. В рамках сегодняшней общемировой направленности на снижение влияния принципа «too big to fail»⁹⁴. Агентство развивает методику ликвидации (банкротства) банков, применяя методологию так называемой упорядоченной ликвидации. При этом способе работы с несостоятельным банком активы, имеющиеся у него, передаются инвестору (приобретателю) вместе с соответствующим количеством обязательств банка. Сам же банк ликвидируется в общем порядке. Таким образом Агентству по страхованию вкладов удается сохранить непрерывность работы со «здоровыми» обязательствами банка: кредитор банка банкрота при этом автоматически становится кредитором инвестора (приобретателя), являющегося финансово состоятельной организацией. Эта процедура уже была применена в отношении нескольких банков⁹⁵.

Реализация указанных публичных функций осуществляется Агентством по страхованию вкладов с использованием властных полномочий. Так, в соответствии со статьей 36 Федерального закона «О страховании вкладов физических лиц в банках Российской Федерации» Совет директоров Агентства устанавливает размер ставки страховых взносов и порядок исчисления расчетной базы.

В рамках реализации своей деятельности Агентство по страхованию вкладов формирует в составе своего имущества фонды денежных средств. Прежде всего, это фонд страхования вкладов (статья 33 Федерального закона «О страховании вкладов физических лиц в банках Российской Федерации). В рамках реализации стратегии по укреплению стабильности банковской системы Правительство во исполнение пункта 5 статьи 13 Федерального закона «О федеральном бюджете на 2008 год и плановый период 2009 и 2010 годов»⁹⁶.  Распоряжением от 19 ноября 2008 года⁹⁷ внесло в имущество Агентства по страхованию вкладов взнос в размере 200 миллиардов рублей.

При этом имущество Агентства принадлежит ему на праве собственности. Совокупность имущественной и управленческой самостоятельности необходима данной организации, как представляется, по тем же мотивам, по которым она необходима Центральному банку Российской Федерации: Агентство по страхованию вкладов, являясь антикризисным регулятором банковского сектора экономики, должно быть независимым от текущей социально-политической конъюнктуры. Кроме того, Агентство обязано в краткие сроки выплачивать страховые взносы, что требует высокого уровня финансовой оперативности. Более того, как отмечает А. В. Турбанов, характер функций Агентства принципиально не позволяет адекватно расписать их в виде государственного задания на соответствующий финансовый период, как того требует бюджетное законодательство, например, для учреждений. Частота наступления страховых случаев, а следовательно, и размер предполагаемых расходов, носят вероятностный характер⁹⁸.

Можно привести примеры, подтверждающие, что принадлежность имущества антикризисного субъекта государству может сама по себе негативно отразиться на качестве его работы. Так, в проекте Федерального закона «Об особенностях использования прибыли, полученной государственной корпорацией «Банк развития и внешнеэкономической деятельности (Внешэкономбанк)» и государственной корпорацией «Агентство по страхованию вкладов» по итогам 2009, 2010 и 2011 гг.»⁹⁹.  предусматривалось изъятие части прибыли, полученной названными госкорпорациями. Фактически данным законопроектом впрямую предлагалось нарушить принцип накопительного характера формирования фонда обязательного страхования вкладов, установленный ст. 3 Федерального закона «О страховании вкладов физических лиц в банках Российской Федерации» и являющийся конституционной основой системы страхования вкладов. Законодательная процедура, предполагающая широкое обсуждение и согласование законопроектов, не позволила принять такого рода закон. В случае если имущество Агентства по страхованию вкладов являлось бы государственной собственностью, гарантий по остановке подобной правотворческой «идеи» было бы объективно меньше.

Необходимо дополнительно обратить внимание, что имущественные фонды, в том числе фонды денежных средств, формируемые в составе имущества Агентства по страхованию вкладов, используются исключительно в публичных целях, установленных законом. Поэтому это имущество, как было установлено выше, не может считаться частной собственностью этой организации, оно представляет собой объект публичной собственности, отличной от собственности государственной¹⁰⁰.

Важно также заметить, что Агентство по страхованию вкладов, как и Центральный банк Российской Федерации, значительную часть своих функций осуществляет путем непосредственного участия в имущественном обороте. Так, в рамках процедур санации применяются правоотношения по выдаче займов, уступке права требования и т. д.

Юридические лица публичного права

Совокупность названных признаков Банка России и Агентства по страхованию вкладов, при которой они выполняют публичные функции с использованием властных полномочий, одновременно участвуя в имущественном обороте с той гибкостью, которая свойственна частным организациям, позволяет классифицировать эти субъекты как юридические лица публичного права. В настоящий момент существуют различные подходы к определению этого правового института.

В соответствии с концепцией В. Е. Чиркина юридическое лицо публичного права – это признанное публичной властью в этом качестве материальное и публично-правовое некоммерческое образование, выступающее в правоотношениях в различных организационно-правовых формах в целях общего блага путем законного применения публичной власти, сотрудничества с ней, давления на нее, имеющее название, другие идентифицирующие признаки, обладающее имуществом, имеющее права и обязанности и несущее ответственность за свои правовые действия. Это наиболее широкий подход. Под такое определение подпадают публично-правовые образования, общественные организации и т. д. Такой подход, очевидно, имеет право на существование.

Однако более практически применимым представляется подход А. В. Турбанова. В соответствии с ним юридическим лицам публичного права свойственны такие признаки, как публичная функция, создание и ликвидация федеральным законом, реализация государственной политики, властные полномочия и имущественная самостоятельность¹⁰¹. Этот подход исключает публично-правовые образования из категории юридических лиц публичного права, что представляется обоснованным с точки зрения невозможности идентификации публично-правовых образований с юридическими лицами публичного права в силу значительного количества особенностей государства как субъекта правоотношений. В целом подобной точки зрения придерживается О. Ю. Усков, указывающий, что под юридическими лицами публичного права необходимо понимать организации, которые наряду с гражданской правосубъектностью обладают еще и публично-властными полномочиями, что отличает их от обыкновенных юридических лиц (или юридических лиц частного права)¹⁰².

Основываясь на указанном подходе, можно предложить седующее определение юридического лица публичного права. Юридическое лицо публичного права – это организация, учреждаемая Российской Федерацией на основании федерального закона, наделенная публичными функциями и необходимыми для их реализации властными полномочиями, а также – в целях оптимального осуществления названных функций и непосредственного участия в экономическом обороте – правом публичной собственности, действующая на основе принципа самоуправления, осуществляемого во взаимодействии с федеральными государственными органами и иными субъектами. Юридическое лицо публичного права при этом, равно как и иные юридические лица, отвечает своим имуществом по своим обязательствам, может от своего имени приобретать и осуществлять права и нести обязанности, быть истцом и ответчиком в суде.

Необходимость выделения этой правовой категории объясняется именно развитием статуса публичных регуляторов на банковском рынке. Совокупность статусных признаков Банка России, Агентства по страхованию вкладов не укладывается ни в одну из известных сегодняшней российской правовой науке форму юридических лиц. Более того, подобные организации и не должны иметь организационно-правовую форму в том виде, как она предусмотрена гражданским законодательством. Категория юридических лиц публичного права не регулируется «статикой» гражданского права: их статус является публично-правовым явлением. Кроме того, критерий классификации организаций по организационно-правовой форме создан и существует для разграничения множества юридических лиц, имеющих общие признаки. Уникальность же юридических лиц публичного права не позволяет соотносить их с какими-то гражданско-правовыми организационными формами. В результате попытки связать эти явления возникают неразрешимые противоречия, поскольку предусмотреть в общем законе об организационно-правовой форме потенциальную необходимую специфику каждого юридического лица публичного права фактически невозможно. В целях присвоения организационно-правовой формы, по сути, для каждого юридического лица публичного права необходимо было бы создать собственную такую форму, что представляется весьма странным¹⁰³.

Необходимо также дополнительно подчеркнуть, что одним из отличий юридических лиц публичного права является то, что существенную часть своих публичных функций они осуществляют за счет непосредственного участия в имущественном обороте. В частности, они заключают сделки, основанные на частноправовом законодательстве. И этот факт еще раз подчеркивает приведенный выше тезис о все более глубоком взаимопроникновении отраслей права и необходимости использования в рамках финансового права методологии иных отраслей и наук.

Юридические лица публичного права и организации, подобные им по статусу, существуют во многих развитых зарубежных государствах, о чем будет сказано далее. Более того, существование подобной категории организаций предусматривается рядом международных документов, ратифицированных Россией. Так, Международная конвенция о гражданской ответственности за ущерб от загрязнения бункерным топливом (Лондон, 23 марта 2001 г.)¹⁰⁴. ратифицированная Россией, четко обозначает существование института юридических лиц публичного права, указывая, что термин лицо «означает любое физическое лицо или любое юридическое лицо публичного или частного права, включая государство или любую из его составных частей» (п. 2 ст. 1). Аналогичные формулировки содержит Международная конвенция о гражданской ответственности за ущерб от загрязнения нефтью 1992 года¹⁰⁵. а также ряд других многосторонних и двухсторонних международно-правовых документов с участием Российской Федерации. Таким образом, зарубежный и международный опыт показывает, что использование конструкции юридических лиц публичного права для реализации некоторыми организациями конституционно-публичных функций является целесообразным и оптимальным.

Юридические лица публичного права в российском банковском секторе экономики, как было отмечено, представлены Центральным банком Российской Федерации и Агентством по страхованию вкладов. В рамках своей деятельности, участвуя в имущественном обороте в целях выполнения антикризисных публичных функций, эти организации образуют, используют и распределяют фонды денежных средств. При этом данная деятельность осуществляется в продолжение государственной политики в области регулирования банковского сектора экономики, она направлена на реализацию задач государства по обеспечению финансовой стабильности и благосостояния населения, а собственность на имущественные фонды, образуемые в рамках такой деятельности, является публичной. Как представляется, эти факты дают весомые основания считать такие юридические лица публичного права полноправным субъектом финансово-правовых отношений. Совокупность фондов этих организаций, находящихся в публичной собственности и мобилизованных для решения названных государственных задач, представляет собой разновидность публичных финансов в материально-правовом смысле. Экономические отношения по поводу создания, использования и распределения этих средств, представляют собой публичные финансы в экономическом смысле.

При этом необходимо отметить, что в настоящее время российские и мировые экономические реалии позволяют предполагать возникновение в будущем ряда новых российских публичных юридических лиц, в том числе, возможно, в банковском секторе экономики. Можно отметить, что данный подход «нового управления государством» уже начал развиваться в зарубежной практике, например, в США¹⁰⁶. В некоторых странах по итогам кризиса было принято решение создать ряд новых антикризисных регуляторов, близких по форме к юридическим лицам публичного права, о чем будет подробней сказано далее. Поэтому возможным итогом обсуждения последствий кризиса и результатом подготовки к будущим неблагоприятным экономическим событиям может стать возникновение новых регуляторов в статусе юридических лиц публичного права.

Выводы

Таким образом, мы можем наблюдать определенные эволюционные процессы в субъектном составе финансовых правоотношений. Как было отмечено, центральные банки, в том числе Центральный банк Российской Федерации, изначально существующие в рамках структуры исполнительной власти, с развитием правовой мысли приобрели статус юридических лиц публичного права. Организации по страхованию вкладов в большинстве случаев уже по факту были созданы в формах, аналогичных юридическому лицу публичного права. Сегодня в мире создаются и иные регуляторы и организации с подобным статусом. Такой статус является оптимальным и даже, можно сказать, единственно возможным для субъектов финансового права, осуществляющих антикризисные публичные функции. Он дает им возможность быть относительно независимыми от государственных органов и текущей социальной и политической конъюнктуры и выполнять свои антикризисные задачи по обеспечению финансовой стабильности, избегая прямого давления государственных органов. При этом особенностью деятельности этих организаций является то, что они в целях реализации задач государства образуют, используют и распределяют фонды денежных средств, являющиеся публичной собственностью. Поэтому имеются основания предположить, что юридические лица публичного права постепенно становятся самостоятельными субъектами финансового права, отражающими перманентное экономическое развитие как в мире, так и внутри Российской Федерации.