Текст книги "Малахитовая душа (сборник)"

Кирилл мрачно улыбнулся.

– Ну и вопросы вы задаете, право слово! Если бы я знал ответ, мне бы уже Нобелевскую премию вручили! На самом деле, никто не знает истоков человеческой агрессии, злобы, ненависти, алчности, равно как и любви к ближнему, сострадания и милосердия. Узнать это – значит сделать величайшее открытие в истории и избавить мир от конфликтов, войн, преступлений. Сделать человечество одной большой семьей, совместно трудящейся на общее благо… – Тихонов горько усмехнулся. – Утопия, несбыточная мечта…

– Понимаю… – в изумрудных глазах нашей хозяйки Кирилл с удивлением увидел какое-то подобие эмоций. – Я бы тоже очень хотела узнать исток нашего антагонизма… Вы забирали наш мир, убивали нас, разрушали нашу среду обитания, использовали наши могильники в своих целях: для топлива, для производства оружия, для создания красивых вещей, а мы, хоть и были по отдельности намного могущественнее вас, не могли организовать единое сопротивление. Да, мы наносили вам ответные удары. Стихийные бедствия вроде наводнений, землетрясений, извержений вулканов, ураганов, штормов, а также страшные болезни, забиравшие многие тысячи жизней – все это наших рук дело. Но вас было слишком много, а наша Сила все убывала. Даже при том, что вы тоже вели друг с другом постоянные войны, власть над миром все равно постепенно переходила к вам. Элемы даже ненавидеть вас так толком и не научились: наша ненависть к себе подобным затмевала все остальное. И столь же часто, как вели войну с человечеством, мы искали способы заключить с ним союз против других элемов. И такой способ был найден. Но только элемами камня и металла.

– И что же это за способ?

– Среди людей есть мастера по камню и металлу, которые не просто механически делают из исходного материала нечто полезное или красивое, но, как вы говорите, «вкладывают душу» в свои изделия. Это не просто красивые слова. Такие мастера обладают особой Силой, которую большинство людей назвали бы сверхъестественной. Они возвращают жизнь тем элемам, из останков которых делают различные предметы: шкатулки, украшения, оружие. То, что сделано ими – уже не просто что-то красивое и даже не произведения искусства. Это живые, одушевленные… язык не поворачивается сказать «вещи». Не полноценные элемы, но их сущности, пробужденные к жизни руками и Силой больших мастеров, дающих им как бы вторую жизнь – поистине бесценный дар! Но враги наши, элемы металла, делают то же самое, а вот нам стараются всеми силами и способами помешать. Их посланцы перехватывают наших мастеров, и те исчезают бесследно. Их дальнейшая судьба сокрыта от нас. Нам с трудом удалось спасти от врагов мастера Даниила…

– Постойте! – нахмурился Кирилл. – Каких врагов? Его же преследовали обычные бандиты! Не хотите же вы сказать, что группировка Кабанова работает на элемов металла?

– К сожалению, хочу. Коварству нашего врага нет предела. А кроме того, у него есть важное преимущество. Я – элема четвертого поколения, наш Правящий принадлежит к третьему, а вот у элемов металла предводителем является Перворожденный. Он невероятно могуч и хитер! Ему доступно то, что не можем сделать мы при всем желании.

– Кто он?

– У него множество имен и обличий. Но одно из любимых – огромный змей. Он иногда появлялся и в ваших легендах и даже в книгах. Вам он, наверное, известен под именем Великого Полоза.

– Покровителя золота? – блеснул эрудицией Тихонов.

– Это одно из его почетных званий. Ему подчиняются все элемы металла и не только. Его могущество и темная мудрость так велики, что к нему на службу перешел даже кое-кто из огненных…

Кирилла разобрало любопытство:

– Скажите, а… Хозяйка Медной горы тоже существует?

В до сих пор почти неживых глазах элемы появилось что-то, похожее на печаль.

– Существовала… Она была Перворожденной и нашей первой Правящей, но погибла от рук наших заклятых врагов – элемов огня. Правда, подозреваю, то нападение было тоже спровоцировано Полозом. С тех пор мы медленно, но верно проигрываем войну. Здесь – один из немногих оставшихся центров нашей Силы, то, что вы называете столицей. Столица элемов металла тоже поблизости. Именно поэтому на Уральском хребте ведутся едва ли не самые ожесточенные боевые действия…

Она немного помолчала.

– Однако проигрываем мы не только из-за потери Перворожденной. Полоз нашел способ привлекать людей на свою сторону. Ты правильно заметил, что его называют покровителем золота. А золото во все века мутило человеческий разум. Полоз обладает громадной силой внушения и серьезными богатствами в виде драгоценных металлов. Золото, платина, серебро – все это древние захоронения павших в бесчисленных войнах высших элемов металла. Их элиты. И теперь он торгует своими покойниками, используя их как приманку для самых алчных, жестоких и беспринципных из людей. Именно такие, с затуманенным разумом, молящиеся золотому божку, становятся на его сторону. Тех одушевленных, что получаются у нас благодаря мастерам, слишком мало. Его армия куда многочисленнее. И пусть люди – не элемы, но когда он наберет их в достаточном количестве и бросит на нас, нам конец. А следом за нами – и всем остальным элемам, ибо «золотой» армии Полоза никто не сможет противостоять. Когда же элемы металла разделаются со своими древними недругами, они возьмутся за человечество. О, нет, Полоз не станет изводить вашу расу под корень! Зачем, если можно манипулировать вами, благодаря его Силе и ресурсам? Как думаешь, многие из ваших правителей устоят перед искушением? Кое-кто уже поддался, и таких немало. Полоз станет теневым правителем мира, а если стремление к богатству и власти станет для большинства единственной целью в жизни, это будет началом конца человечества, его духовного опустошения и обнищания. Разве такое будущее – не трагедия для вашей цивилизации? Полоза надо остановить, и поверьте, это в ваших, люди, интересах!

– Как это сделать?

– Такого, как он, может остановить только смерть! Но добраться до Полоза очень и очень непросто, если вообще возможно. В вашем языке для него есть подходящий термин – кукловод, повелитель тысяч марионеток. Он все делает чужими руками, почти никогда не появляясь на передовой. С нами сражаются его элемы, а иногда – и люди из его так называемого «золотого легиона». Все, что мы пока можем сделать – это собирать под свою руку всех истинных мастеров-камнерезов, чтобы благодаря их искусству получить больше одушевленных. Теперь ты понимаешь, почему мы не можем позволить тебе забрать у нас мастера Даниила?

– Я-то понимаю, а вот понимаете ли вы, что мастера – это слезы по сравнению с водопадом?! Таким способом вы лишь продлите свою агонию, но никогда не сможете победить!

Голос элемы, до сих пор бывший просто нейтральным, сделался холодным:

– У тебя есть что предложить, человек? Или ты просто критикуешь?

– Есть. – Мысль действительно пришла к Тихонову буквально только что. – Правда, мой план зависит от нескольких вещей. Во-первых, умеют ли марионетки Полоза что-нибудь этакое или они – просто обычные люди?

– В основном – обычные. Но отдельных своих приближенных из числа людей он наделяет Силой. Не слишком большой, но позволяющей им достигать успеха в жизни, пробиваться наверх, делаться лидерами, а значит – становиться для Полоза более полезными слугами.

– А вы можете делать что-либо подобное?

– Можем. Благодаря мастерам. Я недаром говорила о ценности одушевленных. Хоть в них живет сущность элема, в принципе, одушевленные – это предметы, неспособные к самостоятельному передвижению. Но если такой предмет возьмет себе какой-нибудь человек и станет носить с собой, этот человек изменится. Одушевленный проникнет в его разум и тело. Вы называете это симбиозом. В зависимости от Силы одушевленного, человек обретает самые различные способности, становится могучим, трудноуязвимым и даже способным использовать то, что вы, люди, называете магией. Вот только разорвать потом эту связь практически невозможно. Чем дольше человек носит одушевленного с собой, тем прочнее она становится. И прежним ему уже никогда не стать.

Кирилл немного подумал и кивнул.

– Риск понятный и приемлемый. А мне вы можете дать такого одушевленного? Желательно посильнее.

– Что ты задумал, человек?

– Сначала еще один вопрос. Предположим, я встретился с Полозом. Как мне его убить? Ведь если даже одушевленный делает человека трудноуязвимым, то древний перворожденный элем должен быть гораздо круче, я прав?

– Абсолютно. Я уже говорила, что Перворожденные не бессмертны, однако убить их очень трудно. Для этого требуется оружие из первоэлемента.

– А у вас есть такое?

– Да, оно хранится у Правящего. Но зачем оно тебе, человек? Ведь тебе никогда не добраться до самого Полоза!

– А у меня есть план. И когда он сработает, я хочу, чтобы вы отпустили этого человека к его жене.

– Если он сработает, в чем я сильно сомневаюсь, думаю, Правящий даст такое разрешение, но лишь в обмен на другого мастера, которого ты приведешь сюда, и при условии, что Даниил сам этого захочет. Итак, я готова выслушать твой план и передать Правящему, потому что вручить тебе одушевленного и оружие из первоэлемента можно только по его приказу.

– Что же, тогда слушайте…

* * *

Когда машина Тихонова покинула владения элемов камня, произошло сразу две вещи: на внезапно ожившем мобильном высветилась куча пропущенных вызовов от Кабанова, а внутри Кирилла что-то екнуло, отдавшись затем по всему телу тоскливо-тревожным набатом – это среагировал одушевленный, с которым детективу теперь надлежало быть неразлучным до самого завершения миссии. Вернее, одушевленная, поскольку, когда их настраивали друг на друга, в голове Кирилла звучал женский голос. Сущность элемы по имени Дейдра была заключена в большой малахитовый кулон в виде кошки. С момента настройки она так и не произнесла ни слова. Впрочем, у Кирилла пока тоже не было особого желания общаться. Напутствуя его перед отбытием, «хозяйка» сказала, что знание о том, какие способности он получил, благодаря одушевленной и как ими пользоваться, постепенно придет само. Оставалось надеяться, что это «постепенно» не затянется, так как долго зависать в бездействии у Тихонова возможности не будет.

А кое-что придется делать уже прямо сейчас. Небольшой поворот открыл перед Кириллом пренеприятнейшее зрелище – два перегородивших дорогу черных джипа. Тихонов мрачно усмехнулся. Похоже, эта иномарка у «кабановцев» – что-то вроде знака принадлежности к группировке. Они здесь явно по его душу и настроены, скорее всего, весьма недружелюбно.

Но тут истошно затрезвонил его мобильник. Кирилл остановил машину и, не сводя глаз с застывших впереди молчаливой угрозой джипов, ответил на звонок.

– Да?

– Ты что себе позволяешь, урод?! – глава тагильской группировки был явно не в настроении. – Я же сказал, быть на связи!!! Что неясно в этих трех словах?! Короче, сейчас резко объясняешь, какого … ты три часа был вне зоны доступа, и молишься, чтобы мне понравилось твое объяснение. А иначе… Те ребята, что стоят сейчас перед тобой, у меня на другой трубе. Мне им только словечко сказать, и они из твоей машины дуршлаг сделают, понял?!

– Как не понять – все очень доходчиво.

– Тогда я тебя слушаю. Минута на объяснение, время пошло!

– В поисках Погожева мне пришлось забраться довольно глубоко в лес по грунтовке. Там скалы такие… полностью сигнал экранируют. Когда я за них заехал, связь как ножом отрезало!

– Отмазка зачетная! А теперь правду! Двадцать секунд на ответ, или я даю команду пацанам!

– Погожев у них! – быстро заговорил Тихонов. – Они и меня тоже захватили. Телефон отобрали и вырубили – видно, поняли, что вы отслеживать будете.

– Так, уже лучше, добавляю двадцать секунд: кто «они» и почему сейчас ты на свободе и с трубой?

– «Они» – ваши конкуренты. Погожев им нужен. Очень. Но я сумел договориться насчет обмена…

Кирилл начал ощущать внутри нарастающие холод и боль. Похоже, одушевленной очень не нравился ход разговора, и требовалось ее срочно успокоить. Тихонов принялся мысленно говаривать ее: «Потерпи, Дейдра! Пожалуйста! Еще немного! Это не предательство, а военная хитрость!» Кажется, помогло – боль слегка приутихла, но холод остался.

– Погожев в обмен на…

– Кое-кого еще. Нужные им люди есть в Екатеринбурге. Их двое. Когда я найду их и доставлю сюда, они отпустят Погожева.

– Что за люди?

– Пока не знаю.

– Что?!

– Да правда, не знаю! Они обещали прислать информацию мне в офис.

– Ладно, предположим, ты не врешь… А что с моими парнями? С первой группой, пропавшей вместе с камнерезом?

– Мертвы.

Кириллу показалось, что он слышит скрежет зубов Кабанова.

– Эти выродки их убили?!

Хм, кто бы говорил по выродков…

– Да.

– Ты видел тела?

– Нет. Об убийстве знаю с их слов. Они сказали, что так будет с каждым, кто к ним сунется.

Тихонов почти физически ощущал, как его собеседник отчаянно борется с душащим его приступом ненависти. Когда Кабанов наконец совладал со своими эмоциями, он процедил:

– Сейчас едешь в Екатеринбург. Парни будут тебя сопровождать. Помогут привезти этих хмырей, которые нужны конкурентам. А потом мы их накроем при передаче. План ясен?

– Нет.

– Что непонятно?

– Понятно все, но так не пойдет. Если ваши люди поедут со мной, конкуренты что-нибудь заподозрят, и сделка сорвется. Я не могу рисковать.

– Какое совпадение! – ядовито выплюнул Кабанов. – Я тоже не могу рисковать, что ты меня кинешь! Поэтому ты просто покажешь мне этих людей, а уж доставку до места и обмен провернем мы. Потом, может быть, вернем тебе твоего Погожева. Это не обсуждается! Все!

Внезапно Кирилл, следом за краткосрочной вспышкой злости и отчаяния, ощутил то, о чем его предупреждала элема-«хозяйка» – внутреннюю Силу, источаемую присосавшимся к его телу кулоном одушевленной. А за Силой пришло и знание, как с ней управляться. Вовремя! Похоже, Дейдра просто ускорила процесс в связи с критическими обстоятельствами.

– Вы все-таки плохой тактик, – с абсолютным хладнокровием произнес в трубку Тихонов.

– Что?!

– Ничего у вас не получится. Вы ведь наверняка знаете, кто такие ваши конкуренты. А раз так, должны понимать, что сейчас они за мной следят, и мое долгое стояние тут напротив двух джипов с вашими бойцами, плюс затянувшийся разговор по мобильному наверняка их насторожили. И если мне не удастся развеять их подозрения, сделка не состоится. И с вами контактировать они однозначно не захотят. А значит, вы своим упрямством просто не оставили мне выбора. Теперь, чтобы не оставить у них впечатления, что я вступил с вами в сговор, мне придется перебить всех, кого вы сюда прислали. Уж простите, но иначе никак.

Голос в трубке поднялся почти до визга:

– Да ты что там рехнулся совсем?! Только рыпнись, и ты покойник!

– А вот тут вы ошибаетесь, – спокойно ответил Тихонов и плавно нажал отбой.

* * *

Те секунды, что потребовались Кабанову, чтобы отойти от потрясения, вызванного неслыханной дерзостью Тихонова, и дать команду бойцам, Кирилл использовал по-максимуму, приведя себя в полную боевую готовность. Дальнейшее спрессовалось в краткие мгновения. Открылись двери джипов, и из их темного нутра вынырнуло шесть человек с автоматами. Кирилл выскочил из своей «нивы» и нашел взглядом здоровенную гранитную глыбу рядом с дорогой. Внутри Тихонова бушевала энергия, а мозг, уже напрямую связанный с одушевленной, работал молниеносно, совершенно точно зная, что и как нужно делать.

Разрывая тишину, оглушительно затрещали автоматы. Извергнутые ими потоки свинца должны были в клочья разнести человека, бывшего их целью… Но этого не произошло, так как в считанных сантиметрах от продолжавшего спокойно стоять Кирилла, пули, будто натолкнувшись на невидимый барьер, бессильно падали на землю. В тот же миг мощь одушевленной расколола гранитную глыбу на сотни острых осколков. И Кирилл одним движением руки направил «рой» этих каменных «ос» в ничего не понимающих бандитов, все так же остервенело и уже почти истерично давящих на спусковые крючки своих автоматов. Не ожидавшие ответной атаки братки в считанные секунды были просто изрешечены этими необычными, но убийственными снарядами. Трое умерли сразу, а остальные уронили автоматы и выли от боли, тщетно пытаясь зажимать руками кровоточащие раны. И тогда в воздух взмыл второй «рой». Еще один взмах руки Тихонова – и новая порция осколков завершила начатое. Вне себя от ужаса водители двух джипов, в момент скоротечной перестрелки остававшиеся за рулем, отчаянно попытались завести свои машины. Но под одной из них тут же вспучилась земля, опрокинув тяжелый внедорожник сначала на бок, а потом на крышу. Второго же достал пробивший лобовое стекло особо крупный осколок камня. Водитель перевернувшегося джипа, выбрался из него с пистолетом в руках, намереваясь, все же, попытаться завалить этого странного человека, но не успел, в последний момент словив переносицей снайперски выпущенную Тихоновым каменную «пулю».

Итак, данное Кабанову в последнем телефонном разговоре обещание, Кирилл сдержал, оставшись единственным живым на лесной дороге.

«Надо спешить, – послышался в его голове негромкий голос одушевленной. – Твоя игра в полуправду может сейчас сыграть с нами злую шутку. Враги знают, куда мы направляемся, и смогут нас перехватить».

«У нас все равно особо нет выбора, – мысленно ответил Кирилл. – На трассу нам не выбраться, пока не доедем почти до самого Тагила. Они будут ждать нас там».

«Учти, моя Сила не беспредельна, – предупредила Дейдра. – Выдавать такое подряд и часто ты не сможешь».

«Буду иметь в виду. Попробуем обойтись без драки – просто прорвемся. Пока едем, постарайся придумать способ».

Отброшенный на обочину джип освободил дорогу, и Тихонов, набирая скорость, повел свою верную «ниву» на север. Он очень рассчитывал, что стремительность их действий вкупе с элементом неожиданности не позволит Кабанову вовремя организовать перехват… Зря рассчитывал. Похоже, главарь тагильской братвы заранее побеспокоился о резервном плане на случай, если под Черноисточинском все пойдет не так. Их ждали недалеко от выезда на трассу. Три машины сразу. Едва «нива» Тихонова появилась вдалеке, бандиты сразу наглухо перегородили дорогу и заняли стрелковые позиции, укрываясь за своими авто. Вряд ли они знали, что именно произошло под Черноисточинском, просто страховались на всякий случай.

Но на сей раз каменно-осколочные залпы и не входили в планы Кирилла. Он только поставил поле, отражающее пули, а затем сделал то, что подсказывала одушевленная. Камней у дороги хватало и здесь, только теперь использовать их планировалось иначе. У валунов возник зеленый туман трансформы и в считанные секунды окутал их. На изменение камней ушло еще несколько секунд, и сзади на изготовившихся к стрельбе бандитов набросились две каменные четвероногие твари размером со взрослую овчарку.

Среди боевиков Кабанова начался переполох. Кого-то достали клыки и когти каменных «собак». Кто-то разряжал в них безо всякого толку свои автоматы – пули с визгом отскакивали от гранитных тел тварей. Были и те, кто стрелял в стремительно надвигающуюся «ниву», однако тоже бесполезно: щит против пуль пока работал, хотя Тихонов уже достаточно интегрировался с одушевленной, чтобы почувствовать тревожные симптомы близкого истощения ее Силы. Когда она закончится, вновь застынут недвижно лишенные псевдожизни каменные псы, и дело можно будет считать проигранным.

И Тихонов сделал ход конем: не доезжая до машин «кабановцев» примерно с десяток метров, он резко вывернул руль и съехал на обочину. Конечно, риск был велик: клиренс клиренсом, а неровности там были такие, что при неудачном стечении обстоятельств застрять и перевернуться мог бы даже армейский «УАЗик». Кириллу пришлось в очередной раз отдаться на волю случая, испытывая свое везение. И оно его не оставило. Подскочив на одном камне и разодрав крыло о другой, «нива» проскочила место схватки бандитов с порождениями Силы одушевленной и, натужно гудя мотором, снова выбралась на асфальтовое полотно. Через несколько секунд она уже неслась по направлению к трассе.

Кирилл бросил взгляд в зеркало заднего вида, чтобы проверить, не закончилась ли там заваруха, и не пустились ли боевики Кабанова в погоню…

– Что за… – вырвался у него изумленный возглас.

Из леса с правой стороны дороги возникла скачущая и приплясывающая фигурка, выглядевшая, как маленькая девочка, только состоявшая, казалось, из языков яркого пламени.

«Это то, о чем я думаю?»

«Да, – мысленный голос Дейдры был окрашен такой тоской, что Тихонов даже ощутил слабость в ногах. – Мне с ней не справиться – я почти истощена».

Кирилл вдавил педаль газа в пол, и «нива» помчалась как оглашенная. Однако «девочка» перемещалась такими огромными скачками, что настигала машину, словно стоячую. Эта сюрреалистическая погоня длилась меньше минуты, и когда Тихонов почувствовал, что следующий прыжок этой «Огневушки-поскакушки» завершится на крыше «нивы», резко сбросил скорость, чтобы не разбиться, выпрыгивая из машины на всем ходу. Он вывалился наружу, прокатился пару шагов, вскочил на четвереньки и с низкого старта рванул в сторону. А секундой позже «нива» за его спиной превратилась в маленький вулкан. Горячая волна взрыва от души смазала его по спине и придала дополнительный импульс ускорения, отправив в короткий полет.

Мягким приземление не получилось, хотя Кириллу было грех жаловаться: если б не интеграция с одушевленной, ему пришлось бы куда хуже. Впрочем, других поводов для радости и близко не наблюдалось: жить ему, похоже, оставалось последние мгновения. Из костром пылающей «нивы» ярким сполохом вылетела фигурка огненной элемы. Прыжок – и она преодолела половину дистанции, отделяющей ее от Тихонова. Следующий скачок этой горячей девчонки означал для Кирилла импровизированное аутодафе, разве что без креста.

И в этот миг ему в голову пришла отчаянная мысль, в ответ на которую тут же возник мысле-крик Дейдры «НЕТ!» Но это был тот случай, когда слушать свою соседку по телу Кирилл не собирался. И когда огненная элема взмыла в воздух, он выбросил ей навстречу свою правую руку с раскрытой ладонью. Да, у одушевленной больше не было Силы, благодаря которой можно было бы отразить атаку такой противницы, но у Тихонова в запасе имелось и кое-что еще, приберегаемое для особого случая. Не совсем такого, конечно, ну да тут выбирать не приходилось. В последний момент из его ладони, как лезвие из пружинного ножа, вылетело что-то вроде ониксового клинка – то самое оружие из первоэлемента, предназначенное для Полоза. Элема, напоровшись на клинок, умерла почти беззвучно, но руку Кирилла опалило таким жаром, что все волоски на ней сгорели в один миг, а кожа покраснела от сильного ожога. Тихонов аж зашипел от боли.

«Терпи, – прозвучал в голове полный злости ментальный шепот одушевленной. – Силы на твое исцеление у меня пока нет»

Кирилл не стал отвечать. Дискуссия о разумности применения в данный момент секретного оружия была совершенно некстати. Что же до ожога, то если сейчас не поторопиться, обожженная рука станет наименьшей из возможных проблем. Ониксовый клинок вновь исчез в руке, будто его и не было, и Тихонов, сжав зубы, ускорил шаг. К трассе, к трассе, к трассе!

* * *

Все-таки человечество небезнадежно. У Кирилла были большие сомнения, что на трассе хоть кто-нибудь остановится, чтобы подвезти оборванного, всего в ссадинах мужчину с обожженной рукой. Годы стояли лихие – криминальные разборки на каждом шагу. Кому нужны лишние проблемы? Но ему повезло.

Доброму самаритянину было около сорока. Темные волосы с редкой пока проседью. Очки, серый, слегка поношенный пиджак, джинсы. Простой человек, каких принято называть обывателями, и каких абсолютное большинство. Кирилл только руку успел поднять, как видавшая виды «девятка» съехала на обочину поблизости от него.

– С вами что-то случилось?

– Да. Авария. Машина сгорела… Вы в Екатеринбург? Не подвезете?

– Конечно, садитесь! Вам, наверное, в больницу надо – вон как руку обожгли! Если хотите, в Тагил вернемся.

– Не надо. У меня мало времени. Лучше в Екатеринбург и поскорее, если можно!

– Как скажете, – он выехал на трассу и стал набирать скорость.

Тихонов устало прикрыл глаза, но не с целью заснуть, а желая таким образом хотя бы избежать дальнейших расспросов. Однако, на его счастье, мужик оказался нелюбопытным и неразговорчивым – просто вел машину и смотрел вперед. Редкость в наши дни – обычно в дороге всем хочется потрепаться.

«Ну, и что будем делать?» – напомнила о себе одушевленная.

«Все по плану. Возьмем напрокат машину, найдем оставшихся двух соучеников Погожева, заберем их с собой и поедем обратно».

«А дальше?»

«Дальше их ход. В нашей машине будет приличный приз, за которым даже Полозу будет не зазорно явиться собственной персоной! Тем более солдат своих он уже потерял немало».

«Солдат потерял – симбионтов пошлет. Двух, трех, четырех, сколько понадобится. Или еще парочку огненных элемов, если они у него тут есть. А сам не полезет – Клинка побоится. Пока мы едем, Силу я, конечно, восстановлю, но при таком соотношении могу и не справиться».

«Слушай, нельзя же быть такой пессимисткой! Вовсе не факт, что Полоз засек Клинок. С элемой мы дрались без свидетелей. Кто ее знает, отчего она погибла… Насколько я понял ваши принципы, «чистые» элемы к городам не суются – оставляют эту задачу симбионтам. Огненные действуют иначе, но у них своих одушевленных нет, а значит, и выбора нет. Только сомневаюсь, что на Полоза работает много огненных. Наверняка единицы. А это – мощное оружие, и разбрасываться ими он не станет, как и симбионтами, которые наращивают полезность по мере увеличения стажа сосуществования человека и одушевленного. Отсюда вывод – зачем рисковать ценными слугами, если можно пойти самому, с гарантией имея перевес в силе над одиночным вражеским симбионтом, и взять еще людей для огневой поддержки?».

«Но ты – не Полоз, – резонно возразила Дейдра. – И рассуждаешь по-человечески. Я лично не верю, что Перворожденный попадется в такую примитивную ловушку. Особенно этот Перворожденный».

«А я склонен верить, что наживка сработает, – не уступал Тихонов. – Скажи лучше, после элемы ресурс Клинка не сильно уменьшился? На Полоза его хватит?»

«Об этом не беспокойся. Таким оружием можно убить нескольких Перворожденных».

«Тогда все в порядке. Расслабься и передохни. До Екатеринбурга у нас есть время, а другой такой случай вряд ли скоро представится».

Одушевленная покладисто умолкла, а Кирилл и сам не заметил, как провалился в глубокий сон без сновидений.

* * *

Екатеринбург

Кирилл проснулся уже среди городских кварталов.

– Вас в Екатеринбурге где высадить? – поинтересовался незнакомец.

– Спасибо, можно прямо здесь. Дальше я как-нибудь сам. Вы и так уже очень помогли!

– Да ладно вам – времени у меня навалом! Говорите уж не стесняйтесь.

– Тогда, если можно, – Тихонов извлек из кармана список, данный ему Мариной, и указал на верхний пункт, – подвезите меня по этому адресу.

Дорога заняла еще минут двадцать. Попутчик по-прежнему молчал. Просто золото, а не человек! Наконец «девятка» остановилась у нужного дома.

– Приехали.

– Спасибо большое еще раз! Вы так меня выручили… и даже не задали ни одного вопроса.

Незнакомец чуть улыбнулся:

– А зачем? Смешно прозвучит, но вы похожи на человека с Миссией. Это ваша война. Не моя. И лезть в нее я не стану. Но у меня есть принцип: не сделать добра, когда это тебе ничего не стоит – все равно что совершить зло. Стараюсь ему следовать.

– Хороший принцип, – оценил Тихонов. – Рад нашей встрече.

Он протянул руку, и незнакомец пожал ее.

– Прощайте. И удачи!

«Девятка» уехала, а Кирилл окинул взглядом дом.

Дверь в нужный подъезд была железная, но без домофона. Дескать, у кого есть ключ, тот откроет, а остальным и шляться нечего. Ну да Кирилла теперь подобная мелочь остановить не могла. Он приложил ладонь к замку на двери, и тот с сухим щелчком открылся.

Тихонов начал подниматься по лестнице. Нужная квартира оказалась на четвертом этаже. Антон Березкин. Первый из двух екатеринбургских мастеров, учившихся вместе с Погожевым у Кузнецова. Поднимаясь, Кирилл пытался придумать стратегию предстоящего разговора, но, так ничего и не придумав, плюнул и решил действовать по обстоятельствам.

Дверь открыли быстро.

– Антон Березкин?

– Да, а вы кто?

Но прежде чем Кирилл успел ответить, Сила одушевленной потоком хлынула из него и накрыла Березкина. Тот на несколько секунд замер, уставившись в пространство, а затем снова сфокусировал взгляд на детективе.

– Что я должен делать? – ровным, почти лишенным эмоций голосом произнес камнерез.

«А без этого нельзя было?» – мысленно поинтересовался Кирилл у Дейдры.

«Мы могли бы рассказать ему нашу историю, конечно, – язвительно отозвалась она. – Но как он, по-твоему, отреагирует?»

«Позвонит в психиатричку».

«Вот. И потом, нам некогда его уговаривать. – Мы выиграли немного времени, благодаря своему прорыву там, под Тагилом, но наше преимущество тает с каждой минутой. Надо спешить!»

Березкин продолжал смотреть на Кирилла пустым взглядом, ожидая распоряжений.

– Мне нужна твоя одежда, очки и мотоцикл, – не удержался Тихонов.

– Что?

– Ничего, не бери в голову. Это была шутка. Забыл, что у зомби нет чувства юмора. Но машина у тебя, надеюсь, есть?

– Да. «Волга».

– Отлично! Тогда поехали. У нас полно дел.

* * *

Со вторым мастером, Андреем Воронковым, тоже практически не возились, подчинив его прямо с порога, и вскоре Кирилл уже спускался по лестнице в сопровождении еще одного «зомбированного» камнереза.

«Ты не слишком много Силы тратишь на контроль над ними?» – беспокойно поинтересовался он у одушевленной.

«Нет. Они, как и все мастера-камнерезы, подсознательно лояльны к нам, а следовательно, уязвимы против нашей ментальной Силы. Достаточно небольшого импульса. Но отсутствие времени заставило несколько форсировать воздействие».

Кирилл только кивнул. Она права, конечно – законы военного времени, но на душе все равно неприятный осадок: одно дело убивать врагов, и совсем другое – вот так порабощать потенциальных союзников, не давая им выбора… И понятно ведь, что, не увези они их сейчас, через день, два или неделю приедут «кабановцы» и просто убьют мастеров, но…

Выйдя из подъезда, Тихонов увидел то, что заставило его напрячься: около припаркованной во дворе «Волги» стояла черная иномарка. Правда, не джип, а шестисотый «мерседес». Какого черта?! Кирилл уже потянулся к Силе одушевленной, готовый раздолбать эту машину и всех, кто в ней находится, любыми подручными средствами, но в этот момент пассажирская дверца открылась, и оттуда появился очень знакомый человек.