Текст книги "Зло изначальное"

– Хэх, интригуете! А сейчас никак?

– Разговор будет совсем не телефонный.

– Ясно. Скажем так – я постараюсь. Надо будет, как минимум добиться разрешения начальства, не всё от меня зависит.

– Постарайтесь, Андрей, пожалуйста! Поверьте, без веской причины я не стал бы настаивать.

Первозванцев повесил трубку и посмотрел на лейтенанта, который буквально ел его глазами.

– Спокойно! – предупредил он Сергея. – Не надо задавать столько вопросов сразу, сейчас всё расскажу!

– Да я вообще молчу! – ответил Николаев.

– Зато ты слишком громко думаешь! Итак, наш свидетель сообщил, что из сейфа убитого похищена шестизначная сумма в долларах и тридцать древних сребреников, чья стоимость во много раз больше. Более того, покойный верил, что они – та самая плата за предательство Иисуса!

– Вот это да! – восхищённо воскликнул молодой человек. – Всегда мечтал принять участие в расследовании дела с большой буквы, а тут такое!

– Остынь! – скептически посмотрел на него майор. – Где мы, а где земля обетованная! Нам, простым смертным, надо смотреть на вещи приземлённее. И не вздумай болтать о том, что я сказал, кому-либо, включая отца. Нет! Ему в первую очередь ни слова! А то переиначат мои слова, поднимут насмех – потом до пенсии не отмоюсь!

– Что вы, Андрей Евгеньевич, нет, конечно! Всё, что мы обсуждаем – строго между нами!

– Очень на то надеюсь!

– А вот насчёт ваших слов про расследование, я не согласен. Иисус, например, намеренно выбрал себе в помощники для выполнения сложнейшей задачи обычных рыбаков.

– Не понял, поясни, – нахмурился Первозванцев.

– Христос выбрал в апостолы людей, не наполненных чванством и гордыней, не замутнённых метафизическими теориями, чтобы те передали знание другим, не примешивая ничего своего. Так что и нам, простым полицейским, может достаться самое выдающееся дело!

– Сказал сын генерала.

– Бросьте, вы прекрасно поняли, о чём я. В прежние времена меня вообще называли бы бастардом, а в лучшем случае – «племянником».

– Тем не менее, я получил тебя в напарники в приказном порядке, да ещё и с накачкой в придачу!

– Сожалею! Поверьте, если бы от моего мнения что-то зависело – разговор с вами сложился бы совсем по-другому! К тому же вы сейчас вообще не в духе и переносите на мою персону всё недовольство.

– Ерунда!

– Вовсе нет. Почему вы такой злющий с обеда пришли?

«Чёртов мальчишка со своей наблюдательностью!» – подумал майор и перешёл в атаку.

– Я смотрю, ты про субординацию и элементарные нормы приличия совсем забыл! Нужно в деталях отчитаться перед тобой, что у меня не сложилось с девушкой?

– Извините, – густо покраснел Николаев.

– Посмотрим. Если желание вернуть тебя твоему отцу не окажется сильнее.

– Не надо, прошу вас! Иначе получится, что он прав насчёт построения карьеры в коридорах Управления. А я не хочу так!

Первозванцев посмотрел на подопечного с интересом.

– Не спорю, не худшие приоритеты, но какой мне резон работать нянькой-воспитателем?

– Андрей Евгеньевич, давайте договоримся: мы раскроем с вами это дело и я перейду в ученики к кому-нибудь ещё, но вас не забуду и при случае, через отца, отблагодарю. Что скажете?

– Вот ты прицепился к этому убийству!

– Шанс участвовать в подобном расследовании мало кому выпадает и уж точно – не больше одного раза за всю жизнь! Я от него точно не откажусь, для меня это как для Иоанна и Иакова возможность превратиться из рыбаков в «бенегерез»!

– В кого?!

– Их так Иисус называл, в переводе на русский означает – сыны грозы.

– Откуда ты это знаешь? – покосился на лейтенанта Первозванцев.

– Дополнительное самообразование.

– Однако, глубоко копаешь! Я даже подумал, что ты сам из иудеев – такие вещи знаешь.

– Вовсе нет. И кстати, это очень распространённое заблуждение, использовать слово, которым вы меня назвали, как общий термин. Во времена Иисуса север его страны назывался Израиль, а юг – Иудея, и люди тех мест очень по разному относились к его проповедям. У евангелиста Иоанна слово «иудей» практически выступает синонимом человека враждебно настроенного к Христу. Так что все апостолы были с севера, кроме Иуды бар Симона из Кериота – единственного южанина.

– Того самого?

– Да.

– Не знал! У меня для тебя тоже полезная информация. Заруби себе на носу: человек с мозгами, чаще всего в почёте, но никому не нравятся любители поумничать. Владеешь полезной для расследования информацией – говоришь, нет – помалкиваешь. Иначе по жизни даже не поймёшь, за какие грехи тебе подножки ставят. Даже отец от всего не убережёт.

– Я понял босс!

– Хм, так уже лучше. А насчёт соглашения… Шут с тобой, маленький дьяволёныш, договорились! Где расписываться кровью?

***

Гембель, как и все профессиональные преступники отмотавший не один срок, а затем привыкший к сладкой жизни на воле, не имел ни малейшего желания снова очутиться за решёткой. Поэтому жар он предпочитал загребать чужими руками, а при необходимости пообщаться с подчинёнными, использовал множество уловок, не позволяющих правоохранительным органам легко и просто фиксировать его переговоры. Одним из простых способов было использование регулярно менявшихся мобильных телефонов и SIM-карт, записанных на каких-нибудь узбеков или киргизов, к тому же давно потерявших свои паспорта. И вот сейчас одна из таких предельно дешёвых трубок разразилась неприятной трелью, стоявшего по умолчанию рингтона.

– Чего тебе? – недовольно буркнул звонившему Гембель, поскольку лишнюю болтовню он не поощрял, а очевидного повода для беседы на его взгляд не было.

– Это Холера! Тут по нумизмату вот какой расклад: поскольку по нашим каналам ничего не высвечивалось, то я параллельно пустил человека за опером, ведущим дело – вдруг он нас наведёт на что.

– И?

– Вышло неожиданно. Сначала опер замочил какого-то фигляра, а потом выяснилось, что за ним ещё один «хвост» ходит. Молокосос, патлатый, лет двадцать с небольшим, одет в куртку с заклёпками.

– Странно, другие воры такого не послали бы, да и опера из отдела внутренних расследований тоже все с волчьими рожами. Отследили, на кого этот хипарь работает?

– Не получилось, потерять могли. Проводили только до определённого момента, пока подкрепление не прибыло. Потом мы его засунули в багажник и отвезли в загородный дом Комара, в подвал посадили.

– На кой он нам? Ты думаешь, продашь этого вахлака оперу? Вряд ли ему будет интересно, только попусту засветимся, что сами следили.

– Этот балбес на месте убийства банку с отпечатками бросил, а у него, между прочим, на запястье татуировка из пяти точек. Бывшего сидельца мусора по базе за пять минут пробьют! Думаю, если сегодня позвонить в угрозыск и свалить на этого лоха убийство, то завтра будет, о чём поговорить с майором.

– Ха! Ушлый ты малый, Холера! В целом одобряю. Звони, только не сам, а пусть из шестёрок кто-нибудь. Твой то голос у них наверняка в фонотеке, не дай Бог кто-нибудь потом послушает, да узнает. За опера не беспокойся, я сам с ним поговорю.

– Хорошо.

– Выньте из фраера, кто и зачем его на след поставил, а затем на цепь посадите. Может ещё сгодится, если опер заупрямится.

– Вот с этим проблема, давно таких упёртых не попадалось. Пацаны отделали хипаря словно отбивную, а он – ни в какую! Воет, но не колется. Походу кого-то он боится больше, чем нас.

– Этот фраер блаженный или просто тупой? Думает, мы шутки шутим?

– Не знаю. Может пару пальцев на ноге молотком раздробить?

– Нет, товарный вид пока не надо ему портить. Раз он молодой да патлатый, то снимите с него штаны, и гарантируй ему жизнь. Только уже не мужчиной. Можешь садовый секатор для убедительности притащить или предложи почувствовать себя женщиной. Импровизируй на свой вкус как хочешь, но результат должен быть. Если засомневаешься, правду он говорит или туфту гонит – не давай ему ни секунды передышки и гоняй перекрёстными вопросами. Тяжело петлять, когда сильно больно.

– Понял!

***

Вечером Первозванцеву пришлось едва ли не силой отправлять домой Николаева, проявлявшего неподдельное рвение.

– Так, всё на сегодня. Давай, домой топай, а я отчётом займусь.

– Андрей Евгеньевич, может я…

– Сергей! Приказы не обсуждаются, а выполняются. Я тоже скоро пойду. До завтра!

Когда майор уже заканчивал работать за компьютером, в кабинет заглянул подполковник Шевченко.

– Привет! Будешь уходить с работы – сдай ствол в оружейку дежурному.

– Это с какого перепугу? – удивился оперативник.

– Приказ начальника ГУВД.

– Вот оно как! Опера по особо важным делам попали в список самых безопасных профессий и в нас больше не стреляют?

– Нет, не в том дело. Накануне в Западном административном округе инцидент случился. Тамошний опер шёл дворами от стоянки домой. Естественно, с табельным в кобуре. Повстречал на полпути слегка трезвого мужика с питбулем, разумеется – без намордника и поводка. В принципе, псина никого не трогала: сидела, мирно справляла большую нужду на детской площадке.

– В крупную клетку дальнейший ход истории понятен, интересуют разве что

детали. Дай угадаю – опер сделал замечание?

– Ага, и был послан по известному адресу. Ему бы сдержаться, вызвать наряд на крайняк, но видно нервы расшатались, и он вступил в перепалку.

– Слово за слово, аргументом по столу…

– В общем, неадекватный мужик командует собаке «Фас»! У опера с реакцией и точностью стрельбы полный порядок и, понятное дело, кобелю кранты. Далее началось самое неприятное – мужик оказался не прибандиченным комерсом, как можно было подумать, а народным избранником, заседающим не где-нибудь, а в Государственной Думе!

– Ох! Шум, гам и срач?

– До небес! Сам подумай – депутату или пан, или пропал. Если прав опер, то мужика по нынешним временам из Думы точно выкинут! Вот он всех своих знакомых на ноги поднял и нас изуверами выставил. Так что, когда до начальника ГУВД докатилось чьё-то высокое мнение, тот не смог не отреагировать. Одним словом – политика! Как минимум до конца разбирательства будем сдавать оружие. Надеюсь, парня не сожрут.

– Ну, хорошо. Я в сейф пистолет положу.

– Разбежался! Так я тебе и поверил! Ты потом кого-нибудь пристрелишь, а с меня штаны спустят, за то, что не исполняю приказы.

– Тарас, тебе то что?

– Меня ответственным назначили! Ты же понимаешь, кто в случае чего автоматически превратится в виноватого!

После непродолжительных вялых препирательств Первозванцев всё же покинул здание с непривычным и неприятным ощущением пустоты под мышкой. Добравшись до

машины, Андрей плюхнулся в удобное сидение и минуту просто сидел с

закрытыми глазами, откинув голову.

– Однако день не закончился, ещё и встречу надо организовать.

Заведя двигатель, майор отправился в неторопливую поездку по вечерней Москве. Не приближаясь слишком близко, за ним ехала ещё одна машина, но оперативник особенно и не всматривался назад, предпочитая не полагаться на зрение. Заняв на перекрёстке левый ряд и включив поворотник, он вдавил в пол педаль газа за секунду до того, как зажёгся желтый свет светофора и проскочил перед встречным потоком, не оставив «хвосту» никаких шансов.

Путь Первозванцева лежал в гаражный кооператив, находившийся в районе старой, в основном пятиэтажной застройки. Загнав машину в гараж, он закрыл ворота и достал из обширного тайника пистолет с глушителем и пару табличек с номерными знаками. Маскировке подвергся не только автомобиль. Используя старое зеркало, майор приклеил себе фальшивую бороду, идущую от уха до уха, а также надел чёрную бейсболку и перчатки.

Добравшись до нужного квартала, оперативник запарковал машину в узком переулке, миновал сквер и вышел на другую улицу, идущую параллельно. У обочины сплошной вереницей стояли припаркованные машины, и Первозванцев направился вдоль них прогулочным шагом, пока не нашёл подходящую – маленькое красное авто, на заднем тонированном стекле которого располагались два треугольных знака с красной каймой – туфелька и восклицательный знак. На то, чтобы открыть водительскую дверь и завести двигатель без ключа, у полицейского ушло совсем немного времени.

Вскоре из ресторана неподалёку вышел крепкий мужчина средних лет с брутальной внешностью и, сев в чёрный внедорожник Escaladе, отправился по привычному маршруту. Внезапно, перед его внедорожником на проезжую часть задом неуклюже выкатилась маленькая красная машинка с двумя красными треугольниками на заднем стекле. Escalade успел затормозить, а его водитель нажал на клаксон и, опустив стекло, громко крикнул.

– Овца! Смотри куда прёшь!

На миг замершая красная машинка, почему-то продолжила движение назад и уткнулась в бампер внедорожника. Разъяренный владелец Escalade выскочил из автомобиля и направился к виновнице ДТП.

– Ну, всё, шмара тупая! Я тебя сейчас прямо на капоте выдеру! – грозно пообещал он.

Однако из открытого окна красной машинки вместо блондинки высунулась рука с пистолетом. Хотя на улице в тот момент находились люди, мало кто из них слышал выстрелы. Красная машинка быстро уехала, а хозяин Escalade остался лежать бездыханным на спине, с раскинутыми руками и простреленной грудью.

Избавившись от пистолета и снова сменив номера, Первозванцев взглянул на часы – приближалась полночь. Скорее домой – помыться, перекусить чего-нибудь и спать, спать, спать!

Выбрав в качестве музыкального сопровождения альтернативную музыку на стыке рока и хип-хопа, Первозванцев нажал на педаль газа. Даже при плохом самочувствии или дикой усталости, Андрей всегда оживал, садясь за руль, и оставался бодрячком вплоть до момента выхода из машины. Превратился в пешехода – сразу чувствуешь, что сутки не спал, вернулся за руль – опять в порядке.

«Забавная закономерность, – подумал опер, покачивая головой в такт музыке. – Интересно, это гены деда, военного лётчика, так влияют на концентрацию или надо сказать спасибо ощущению свободы, которое даёт машина»?

Езда по уже наполовину ночному городу, с сильно разряженным потоком, доставляла удовольствие, особенно на контрасте с утренними пробками. Энергичная музыка побуждала раз за разом идти на обгон, так что за скоростным лавированием дорога пролетела незаметно. Припарковавшись, Первозванцев перед уходом установил пару

блокираторов на рулевую колонку и коробку передач – всё-таки у него на

лобовом стекле не написано, где и кем он работает. Угонщики, как люди практичные, всегда выберут добычу со слабой противоугонкой, и не станут возиться с хорошей защитой без веских на то оснований, а напрягаться – никто не любит, закон жизни.

Андрей отошёл от автомобиля всего на несколько метров, как вдруг свет проезжавшей мимо машины выхватил из темноты три тёмные фигуры, стоявшие рядом с кустами точно на пути к дому. До мужчин было шагов двадцать, и кроме силуэтов майор ничего не успел разглядеть, но почувствовал, что эти трое не просто на него смотрят – они именно его ждут. С одной стороны это не подтверждалось никакими фактами, но с другой, за годы работы оперативником привыкаешь доверять звериному чутью.

«Без чуйки в нашем деле никак, – говаривал в своё время наставник

Андрея, – без неё искать будешь плохо, да и уцелеть проблематично. Так что разрабатывай интуицию».

Хлопнув себя по карманам, как человек, забывший нечто очень нужное, Первозванцев повернул назад к машине.

«Капец как вовремя без табельного оружия остался! Так, спокойно, без паники! Надо вести себя естественно, чтобы не спровоцировать нападение до того, как доберусь до машины. Просто сяду и укачу, и чёрта лысого меня завтра заставят сдать пистолет»!

Но через несколько шагов майор обнаружил, что с другой стороны к нему торопливым шагом направляется здоровенный детина. Андрей понял, что хоть он и доберётся до машины первый, но снять два блокиратора и уехать – уже не успеет. Заставив себя идти размеренным шагом, опер подошёл к багажнику, открыл его и наклонился внутрь. Брошенный перед этим вскользь взгляд, подтвердил, что троица в тёмной одежде тоже спешит к нему.

Сердце Первозванцева бешено стучалось в груди, но он продолжал делать вид, что ничего не подозревает и беспечно копается в вещах, вплоть до последнего момента, когда резко развернувшись, нанёс подошедшему сзади человеку удар в лицо огнетушителем. Нападавший явно не ожидал такого поворота событий и инстинктивно закрылся руками, поэтому, хотя Андрей и не достал до головы противника, но зато ему посчастливилось выбить у него нож. Преступник взвыл от боли, схватившись у основания покалеченной левой кисти, чем оперативник незамедлительно воспользовался, опустив после короткого размаха огнетушитель на темя бугая.

Развернувшись к подоспевшим подельникам бандита, Андрей увидел блеснувшее лезвие в руке ближайшего. Когда в уличной драке ты один против своры, то любая малейшая ошибка чревата, но тут повезло – решение проблемы пришло мгновенно, благо оно находилось перед глазами. Выдернув чеку, Первозванцев надавил на клавишу и направил сопло огнетушителя в лицо сначала обладателя ножа, а затем и ещё одного типичного урки, попытавшегося подскочить к нему сбоку. Сказать – накормил их пеной, это ничего не сказать. Пока герои подворотен пытались хоть как-то прочистить глаза, Андрей вырубил обоих испытанным на первом противнике приёмом.

– Что, наелись?! – в запале выкрикнул оперативник.

Он уже собирался праздновать победу, но тут увидел направленный на него пистолет. Ствол дёрнулся, и Первозванцев, попытавшийся убраться с линии огня за машину, окончательно потерял равновесие от удара в бок и упал с другой стороны багажника. Андрей перевернулся на спину и ощутил, что болевой спазм в области нижних рёбер с левой стороны настолько сильно сковал тело, что он едва может дышать и совершенно точно не в состоянии мгновенно встать на ноги. К сожалению, при попадании пули даже современные бронежилеты, предназначенные для скрытного ношения, не в состоянии избавить от ощущения, что тебя ударили палкой. Оперативнику ничего не оставалось делать, как встретить врага в таком положении. Согнув правое колено, Первозванцев замер в напряжённом ожидании, глядя вверх, в черноту ночного неба.

Последний из шайки оставшийся на ногах, очевидно, всерьёз опасался офицера

полиции, на его глазах уложившего троих незадачливых киллеров, и даже

видя, что выстрел попал в цель, он очень нервничал и торопился, опасаясь, как бы жертва не собралась с силами для отпора. Поэтому стрелять бандит начал, едва добежав до машины и ещё не видя лежащего оперативника – просто высунул руку с пистолетом и дважды нажал на спуск. Пули цвиркнули совсем рядом с телом и головой Первозванцева, выбив крошку из асфальта, которая даже оцарапала ему щёку. Сам стрелявший показался следом: резко выскочив, он дёргано, с сильным кивком ствола, нажал на спусковой крючок. Правда, на этот раз ему удалось попасть в цель, а то, что полицейский только сдавленно охнул, получив пулю в живот, несколько успокоило убийцу. Он уже спокойно подошёл к лежащему и направил пистолет для контрольного выстрела в голову.

– Всех бы вас легавых передавил! Сдохни!

Темень во дворе изрядно размывала контуры человеческого тела, что сыграло на руку майору. Похоже, именно поэтому преступник сначала не заметил вытянутую левую ногу Андрея, носком которой оперативник поджал пятку нападавшего, а затем запоздало среагировал на удар правой ногой под колено. Внезапно потеряв опору, бандит рухнул на спину, а выпущенная им при падении пуля ушла гораздо выше головы майора.

Первозванцев с максимальной скоростью, на какую оказался способен, встал на колено и прыгнул на противника, невзирая на снова направленный в его сторону пистолет. Однако ему повезло – на этот раз оружие дало осечку, и он смог поквитаться с обидчиком от души врезав ему кулаком в нос. Затем ещё и ещё, несколько раз в одну и ту же точку, пока только кровавые пузыри, надувавшиеся над рассечённой переносицей, не стали выдавать присутствие жизни в бесчувственном теле.

***

Пока закончили со снятием показаний и оформлением всех положенных в связи с покушением формальностей, время убежало далеко за полночь. Приехав, наконец, домой, оперативник недолго колебался – ложиться ли ему сразу спать или всё же приготовить поесть? Вспомнив армейский опыт, решил не терпеть до утра, а по-быстрому сварить пельмени и навернуть со сметаной. Уж больно неприятное состояние, когда хочется есть и спать одновременно! Однако не успел он сесть за стол, как позвонил Лешаков.

– Почему не докладываешь?

– Виноват, товарищ полковник. Закрутился из-за покушения на меня.

– Виноват – накажем, про нападение как раз и спрашиваю. Я несу ответственность за всех моих людей, а ты ведь отнюдь не рядовой патрульный! Если что-то случается – первый звонок мне, понял?

– Так точно!

– То-то же. Сам как думаешь, целенаправленно за тобой пришли или ты этим дворовым псам под руку подвернулся?

– За мной. Стояли, ждали, путь к отступлению перекрыли, хотели без разговоров прирезать. Потом бы наверняка под ограбление замаскировали, но только меркантильным интересом там и не пахло. Последний из них, когда думал, что сейчас прикончит меня, легавым назвал. Точно знали, за кем пришли.

– Внутренний голос что говорит – отголосок дела по нумизмату или какой-то из старых хвостов?

– А чёрт его знает! Стольких мразей пересажал, что навскидку гадать бесполезно. Устал сильно, интуиция не фурычит.

– По Хейфецу есть продвижение?

– Действовал не убийца-одиночка, а целая группа. Они отключили запись видеонаблюдения, так что лиц у нас по-прежнему нет, но возможно мы знаем, из-за чего покойный лишился жизни. У семьи Хейфецов хранились тридцать сребреников.

– Какие ещё…, – начал фразу полковник и тут до него полностью дошёл смысл сказанного. – Ты хочешь сказать – именно те, за которые купили Иуду?

– Я ничего не утверждаю, у меня есть только фраза из третьих рук, но Хейфецы, похоже, считали, что монеты те самые.

– Главное, что если в это уверовали преступники, то они действительно готовы пойти на убийство хоть владельца артефактов, хоть оперуполномоченного по особо важным делам. Представляешь, какова их рыночная стоимость? Будь осторожен!

– Разумеется, но всё же если уповать на логику, то покушение на меня организовал кто-то из старых врагов. На сбор информации для заказного убийства нужно время и ресурсы, то есть речь уже не об уличной шантрапе, а сегодня всего второй день работы по делу нумизмата. Просто нереально успеть подготовиться за такой срок! Кроме того, похитителям монет моя смерть может быть интересна только при условии, что я серьёзно наступаю им на пятки, чего нет в помине – мы пока блуждаем в потёмках.

– Нащупывай поскорее почву под ногами, такие дела или раскрываются быстро или превращаются в висяки! К тому же, если и можно загнать кому-нибудь тридцать сребреников за огромные деньги, то ты понимаешь – настоящих толстосумов, готовых раскошелиться, воры смогут найти только за границей. Российские богатеи, при попытке похитителей продать им артефакт, сами гарантированно закопают их в овраге.

– Это точно.

– Следовательно, если наши клиенты с мозгами – наверняка попытаются монеты вывезти. Я, конечно, переговорю с таможней и погранслужбой, но слишком больших надежд на них возлагать не стоит. По опыту знаю – серьёзную контрабанду если и ловят, то из-за случайных осечек или дикого везения. Не найдём мы – сребреники точно вывезут, а вместе с ними из страны исчезнут и все участники преступной группы.

– Надеюсь, завтра у меня будет больше информации. И кстати, прошу разрешения для краткосрочной командировки во Францию: там живёт друг убитого Хейфеца, чувствую, при личной встрече из него можно вытянуть полезные сведения.

– Отправить официально не смогу – я тогда должен подписывать выделение тебе денежных средств, иначе никак. Но, если правильно понимаю, чётко расписать необходимость поездки, так, чтобы контролирующие органы согласились, мы с тобой пока не можем, верно?

– Да.

– Мои недоброжелатели прознают – добьются снятия с должности, и тебя заодно уволят. Поэтому разрешаю поездку исключительно в выходные дни за свой счёт. Соразмеряй сам – стоит оно того или нет.

– Слушаюсь.

– Ладно, давай отдыхай. После сегодняшней встряски стопку коньяка выпей на сон грядущий, для нервной системы полезно.

– Спасибо за совет, товарищ полковник. Спокойной ночи!

Покончив с ужином, Первозванцев лишь зубы почистил и завалился в кровать. Всем известно, что душ освежает, но сил совсем не осталось.

Вроде бы только минуту назад голова коснулась подушки, и внезапно Андрей понял, что стоит на высоком холме, а достаточно прохладный ветер полощет его свободную одежду, схожую с греческой тогой. Странный контраст в ощущениях: если бы не припекающее солнце, то, пожалуй, он бы замёрз. Хотя с другой стороны, загрубевшая кожа ног обутых в сандалии, похоже, не жаловалась.

«Будто всю жизнь так прожил», – подивился Первозванцев факту собственной закалки.

Вдали виднелись горы, с вершинами укрытыми вечными снегами, а непосредственно перед ним раскинулась неприветливая пустынная местность, неровный ландшафт которой состоял из уныло однообразных камней, грязного песка и скалистых гряд. Глядя на иссушённую землю, в голове невольно возникал вопрос – когда здесь последний раз прошёл дождь?

В центре этого пейзажа вилось более светлое полотно грунтовой дороги. Наверняка не многолюдная в обычные дни, сегодня она преобразилась: поднимая в воздух облака пыли по ней маршировали отряды солдат в блестящих панцирях, вперемешку с ними двигались возы обоза, а местами над всем этим подобно слонам возвышались громоздкие осадные орудия. Голова колонны, сверху похожей на жирную змею, находилась примерно в трёх километрах от подножия холма, а хвост тянулся к самому горизонту.

«Римляне», – как-то буднично, без эмоций, подумал Андрей, словно ничего другого и не ожидал увидеть, да и в принципе привык к таким зрелищам.

Действительно, невозможно не узнать боевое облачение легионеров и имперские знамёна, если ты хоть раз их видел, пусть даже и на картинке учебника. Солдаты шли уверенно и без лишней спешки, эдакая размеренная неумолимость.

«И куда же они направляются?» – озаботился Первозванцев, оставив на потом вопрос, каким образом он сам очутился тут, да ещё в одежде аборигена, всего каких-то пару тысяч лет назад.

Элементарная логика подсказывала обернуться, что он и сделал. Во-первых, выяснилось, что под его ногами не холм, а гора – просто очень древняя, обточенная временем и сглаженная с одного бока преобладающим в этой местности ветром. Во-вторых, представшая взгляду Андрея картина прояснила, куда направляются римляне.

В километре от подножия горы зеленели пальмы, смоковницы и кипарисы, а за ними начинался типичный лабиринт восточного города, состоявший из пропечённых солнцем белёсых и светло-жёлтых построек, разбавленных фруктовыми садами.

Ещё дальше виднелась расположенная на возвышенности мощная крепость. Оперативник, лишь однажды выезжавший за границу, да и то в Скандинавию, мог поклясться, что это Иерусалим – во всяком случае, невесть откуда взявшаяся железобетонная уверенность в правильности ответа не позволяла поселиться в голове каким-либо сомнениям.

– Бедная Палестина! Когда же это всё закончится?! – внезапно сказало вслух тело Первозванцева, причём не его голосом и на непонятном языке, но к удивлению майора смысл оказался ему вполне понятен. – Если зелоты сами возьмутся за оружие, да поднимут Иудею на борьбу против римлян, то снова война и разорение. Только виноградники подняли!

Беспокойство и негодование, поднявшееся в душе, настолько взбудоражили Андрея, что он проснулся. Даже сидя в собственной постели, он не сразу сообразил, где находится. Впервые в жизни ему приснился такой сон, в котором присутствовали не только чёткие до мелочей картинки, как в жизни, но и ощущения, и запахи! Во вчерашнем сне, к примеру, такого и близко не было.

– Приснится же! – качая головой и растирая лицо, поразился Первозванцев.