Текст книги "Хакеры рагнарека"

Подстрижен коротко, на профессора похож, если честно. Рядом с ним красивая женщина в сарафане и соломенной шляпе. Это точно Варвара. Жена и его хозяйка. Выглядят они молодо, хотя обоим, наверное, уже за полтинник было. А это Женя – мелкая девчушка в школьной форме и со звездочкой октябренка на груди. Это, наверное, год 88, фото уже цветное, и одеты они хорошо, батя в джинсах и джинсовой куртке, хотя это тогда уже, наверное, не так круто было. Когда у меня первые джинсы появились? Да после путча, наверное. «Мавины». Точно, и кроссовки «Рибок». В классе так шестом, седьмом.

– Ох, – выдохнул я, замерев перед витриной с большим замком. Под толстым стеклом лежали две 92-х беретты. Обе украшены гравировкой, одна вороненая, а другая хромированная. На одной изображения ангелов и единорогов, а на другой – демонов и чудовищ. Потрясающие образцы. Это уже не оружие, а шедевры оружейного искусства. Хм, они подозрительно похожи на те самые, что я держал в своем видении, когда смотрел в колодец Афадзи. Да ну, в задницу. Я отшатнулся от них и почувствовал, как видение снова пытается проявиться. Флешбек. Нет, спасибо. Отдельный сейф вмещал в себя три трости с набалдашниками в виде голов орла, собаки и дракона, шпагу с украшенным драгоценными камнями эфесом, катану в потертых ножнах и европейский меч, похожий на каролинг. А это ему зачем было? Просто так коллекционировал? Почему не висят на стене? Наверное, не простое оружие, но меня просили не трогать. Вдруг оно заговоренное или волшебное. Это только герои-дебилы хватаются за все, что видят, а потом попаданцами становятся. Нет. Я не из таких.

В комнату вошел кот и грациозно запрыгнул на один из столов.

– А тебе чего надо? – спросил я. Фараон с презрением посмотрел на меня и одним прыжком оказался на шкафу. Черт хвостатый. Я кое-как согнал его вниз, поймал и вынес на руках из комнаты. Последую совету Жени да приму ванну, все равно делать особо нечего.

Глава 4. Танцы с Сантьяго

– Готов, красавчик? – Еххи довольно разглядывала меня с ног до головы. – Да, отличный видок. Туфли не жмут? Удобно? Галстук, галстук где? Марш в комнату!

Алена с соболезнованием смотрела на меня. Они только вернулись, и девушка выглядела чертовски уставшей. Всего их не было почти шесть часов, и только потом она сказала, что Женя три часа моталась по разным бутикам, а затем еще поволокла ее в ресторан и уже после в косметический салон.

– Быть столичной дивой – это ужасно, – пожаловалась мне Айра, пока Женя ковырялась в галстуках.

– Темно-красный. Зажим! – Еххи лично повязала мне этот ошейник и защелкнула клипсу серебряной заколки. – Да, так определенно лучше. Сразу вид изменился. А теперь сладкое – держи.

Ведьма протянула мне коробочку.

– Часы, что ли? – Я скривил рожу.

– Не делай такое хлебало, Сережа. Ну, открывай, я их час выбирала, деревня ты эдакая. – Ведьма обиженно надула губки.

– А что с твоими волосами? Кто их тебе так закрутил? – Теперь у девушки на голове была шикарная прическа в виде пары кос, круто завернутых с какой-то непонятной конструкцией, состоящей из черных и желтых искусственных цветов.

– Алена, можно я ему кое-что откручу? – обратилась она к сестре, но та только устало махнула рукой.

Я открыл коробочку и улыбнулся. Часы с виду были вполне обычными, только на красном циферблате отчетливо виднелись три шестерки и довольная смеющаяся рожа черта. «Корум». Никогда не слышал про такие.

– Симпатичные и смешные, – согласился я, – спасибо.

– Смешные? Это лимитированная серия, Сережа!

– Я верну их тебе после встречи, просто боюсь представить, сколько они стоят.

– Дешевые, пять тысяч евро, но если ты посмеешь мне их вернуть, я их тебе в задницу засуну этой же ночью! – Еххи побледнела от злости. – Еще ни один человек не посмел вернуть мне мой подарок! Или ты думаешь, что я такая щедрая и делаю подарки каждый день? А?

– Хорошо, хорошо, – я застегнул часы, – спасибо еще раз за подарок.

Задел я ее, сам того не особо желая. Хотя кто знает, может быть, она просто искусно манипулирует мной. К дорогим подаркам я не особо привык, а от женщин тем более не готов принимать такие дары. В любом случае потом будет надеяться на ответные шаги. К сожалению, так в нашем мире происходит все чаще и чаще. Человек делает подарок в надежде, что ему ответят тем же, и желательно, чтобы подарок был не дешевле, чем его, иначе обидится. Наверное, поэтому я не праздную свой день рождения уже лет десять и терпеть не могу получать подарки. Я-то их готов дарить, было бы кому, но потом без претензий. Подарил и забыл. Посмотрим, какая Еххи в этом плане.

– Все, я бегом переодеваться, и едем. – Ведьма с пакетами убежала к себе в спальню, мы остались с Аленой вдвоем.

– Ну как, не прессовала она тебя? – спросил я.

– Нет. Она замечательная девушка, просто озлобленная от собственного одиночества. Отец умер не так давно, она в нем души не чаяла, поругалась с матерью, а помирилась с ней только в Лимбе, когда та уже была готова уйти окончательно. Даша ее раздражает своей правильностью, а сейчас на нее свалился тяжелый груз – управление ковеном. Без нашей помощи она не вытянет. Ей нужны я и ты, поэтому она так легко согласилась выступить против Серой ложи. Поверь, ее мать не рискнула бы ввязываться в такие дела.

– У тебя сострадание работает перманентно? – недовольно спросил я. – Еххи – вся такая бедненькая? Черт, я не понимаю, что со мной не так? Я не могу рассуждать о ней в подобном ключе, улавливаешь?

– Сережа, запомни, не бывает плохих людей, есть несчастные. Маньяки не в счет – они уже поехавшие, и их нужно лечить, но Еххи не такая. Я верю, что ее можно изменить, и помогу ей.

– Ох, – вздохнул я, – тебе виднее, конечно, но на твоем месте я бы был поосторожнее. Ты, кстати, не боишься меня с ней отпускать?

– Нет, с ней точно нет. Вряд ли кто-то посмеет выступить против нее на этом собрании, но все равно проявляй осторожность и будь сдержанным. Еххи хочет, чтобы ты спровоцировал Сантьяго на грубость. Она намекала мне об этом.

– Думаешь, мне не стоит этого делать?

– Учитывая слухи о его персоне, просто не переборщи, хорошо? Он очень опасен! – Алена чмокнула меня в лоб, и в этот момент на пороге появилась Женя в сногсшибательном платье. Полностью оголенная спина, глубокий разрез, демонстрирующий ее ровные длинные ноги, глубокое декольте. На груди красовалась увесистая платиновая цепочка со здоровенным изумрудом, и такие же серьги в ушах. Любит она все зеленое. Никогда бы не подумал, что этот приятный цвет может быть настолько зловещим.

– Ну, как я вам? – Она покрутилась перед нами.

– Хорошо, – сдержанно ответил я. Мне очень хотелось сказать ей какую-нибудь гадость, но, видимо, слова Алены отрезвили меня, и я промолчал.

– Потрясающе! – Алена захлопала в ладоши. – Эти камни, они же настоящие?

– Конечно, из бабушкиной коллекции. Им лет двести уже, наверное. Сережа, ты ведешь мою машину, возьми ключи на столе. Так, главное – не забыть клатч и сигареты с мундштуком.

– Я думал, мы поедем на моей машине, – удивился я.

– Сережа, у тебя не бизнес-класс. На таких тачках, как у тебя, только пацанчики-мажоры да инфантильные старики катаются, чтобы цеплять на свой стручок впечатлительных молодок. Посмотрите, у меня спорткар! Я всего добился! Ни один по-настоящему успешный человек такое никогда не купит.

– Да, наверное, я в этом ничего не понимаю.

– Все, пока-пока, мы скоро вернемся. – Еххи обняла Алену и взяла меня под руку.

Я дал по газам, и мы чуть не впилились в ползущую впереди «Кию». Черт, что у нас за монстр?

– Удивлен? – Еххи курила черную сигарету и довольно улыбалась. – Поаккуратнее, Сережа, у меня хоть и КАСКО, но я вожу машину очень осторожно. Это же «Эмка» с чип-тюнингом.

– А почему значок убрала? – Я был приятно удивлен.

– А чтобы дурачков типа тебя наказывать, если попадутся. Тут 700 лошадей, Сережа. Это машина, с которой не стоит шутить, как и со мной. Валит она – дай бог каждому, так что довези нас в сохранности по навигатору, иначе переговоры не состоятся.

– Чем ты вообще занимаешься? – спросил я минут через десять, чтобы прервать неловкое молчание.

– Я королева ковена вообще-то, если ты не заметил. Извини, корону не ношу.

– Я не об этом. В свободное время чем занимаешься? Увлекаешься, может быть, чем? Крестиком там вышиваешь или заполняешь собственную тетрадку смерти? Вдруг ты художница? Я просто к тому, что если ты из такой крутой семьи, тебя явно отдавали во всякие кружки.

– У меня очень много талантов и способностей, и да, я сейчас не хвастаюсь. Я ходила в школу танцев долгое время, увлекалась гимнастикой, фигурным катанием, даже год карате занималась, а потом йогой и ушу. Музыкальная школа была тоже, но я не любила играть на инструментах, я всегда хотела петь. Одно время даже состояла в одной готической группе в качестве вокалистки, думала прославиться на этом поприще, но передумала – в России эта тема не очень популярна все-таки, а ехать в Европу нет никакого желания. Люблю лысых кошек, черный кофе со сливками, горький шоколад и большие, черные, злые машины, но это ты и так заметил, наверное. А еще боевых непокорных фамильяров.

– Значит, слушаешь в основном всякий депрессняк типа «Лакримозы»? – уточнил я.

– В последнее время люблю повеселее, а ты слушаешь, небось, всякий мозгодробящий тяжеляк?

– Типа того, да, но сейчас почти ничего не слушаю. Времени нет. А книжки ты любишь читать?

– Когда-то любила. В детстве, в юности. У отца огромная коллекция на даче, в основном классические произведения, как заумные, так и не очень. Сказки я любила. Фэнтези, только не русское. «Властелином колец» зачитывалась, «Магом земноморья», хотя он так себе, конечно.

– Тут спорить не буду. Читала все в подлиннике, как твой отец?

– О, ты его книжки рассматривал? Да, конечно. Я свободно говорю на английском, немецком, хорошо знаю испанский и, когда есть свободная минутка, пытаюсь читать на японском, но пока выходит не очень.

Я покраснел и поперхнулся. Что-то она до хера умная для меня. На самом деле я всегда побаивался таких женщин. Она небось и Байрона в подлиннике читала, и Ницше с Шопенгауэром, от таких баб надо держаться подальше. Конечно, такая начитанность еще не делает женщину умной, но если помножить это на ее магические навыки, получается прямо термоядерная смесь.

– Что замолчал? Испугался?

Она очень хорошо чувствует эмоции собеседника. Прямо талант у нее.

– Есть чутка. Просто в первый раз такую девушку встречаю, рядом с которой мне настолько некомфортно, – признался я.

– Буду считать это комплиментом, а тебе и не должно быть со мной комфортно. У всех нас разные углы, грани, и наши с тобой пока не совпали, но достаточно зацепиться хотя бы парочке, и ты будешь приятно удивлен, как и я, впрочем. Может быть, это любовь, Сережа?

– Вряд ли. Когда человека любят, его не мучают месяц кошмарами.

– Вот дурачок. Некоторые женщины мучают своих мужчин всю жизнь от большой любви, а те страдают, но все равно остаются с ними.

– Я не из терпил, надеюсь, что ты понимаешь это. Ты вот вообще любила хоть кого-нибудь в своей жизни? Что дает тебе право говорить об этом чувстве?

Еххи зло посмотрела на меня, и ее губы безмолвно зашевелились, но я не слышал ни слова. Ругательства подбирает, наверное.

– Хорошо, – спокойно сказала она, – у тебя потрясающий талант выводить меня из себя, Сережа. Последний человек, кто так умел, прожил чуть больше недели. Ты спросил, любила ли я кого-нибудь? Я отвечу, что да. Любила.

– Мага какого-нибудь? Или ведьмака там? – уточнил я, и Еххи озлобилась еще больше. Я прямо чувствовал, как ее ярость заполняет салон автомобиля. Однако она сумела взять себя в руки и достала очередную сигарету.

– Нет. Это был обычный человек, и звали его Славик. Славик, Славик – Вячеслав, – со странной интонацией пропела Еххи, – мне тогда было 18, ему 20. Он учился в музыкальном колледже, куда я ходила на вокал. Скрипач. Самые интересные – музыканты, страстные и совершенно не от мира сего. Когда они играют, в них будто бы вселяется сам дьявол.

– Это потому, что на скрипке ладов нет, а играть надо смычком? – улыбнулся я. – Тут кто угодно осатанеет. Я одно время пытался играть на бас-гитаре, но это так, между словом. И что Славик? Вскружил тебе голову?

– Когда папа узнал, что я начала встречаться с человеком, он был в диком шоке и даже пригласил этого паренька к нам на чай, чтобы проверить его на наличие дара, но он был совершенно обычный, и я знала об этом. Отец запретил мне встречаться со Славиком, но я была так молода и горяча. Как и сейчас, впрочем, только мозгов у меня тогда было поменьше.

– Продолжай.

– Славик связался с дурной компанией, как это часто бывает в том возрасте. Стал курить марихуану и пить портвейн. Из колледжа он вылетел и должен был отправиться отдавать долг родине, но ему этого делать не хотелось. Он же, сука, творческая натура, а в армии одно быдло сидит да строем ходит. Побреют же волосатика!

– В дурку пошел? Тогда так модно было косить.

– Нет. Он знал, что я из очень богатой семьи. Он попросил у меня 100 тысяч рублей. По тем временам, Сережа, весьма большие деньги. Обычный человек получал по шесть-семь тысяч рублей в месяц.

– Да, помню, и откуда же ты их взяла? – спросил я. Крутая история, конечно.

– Сначала честно попросила у матери, а когда та отказала, то украла у отца. Он никогда от меня ничего не прятал – ни артефакты, ни книги, ни оружие и уж тем более деньги.

– Ну ты даешь. Вот это любовь, – восхитился я.

– Ага. – Еххи шмыгнула носиком. Видать, на нее воспоминания накатывают. Щас рассопливится еще.

– И что было дальше? – спросил я.

– Славик оказался мудаком, а я идиоткой. Все бабки он спустил на побег в Петербург. Сказал, что там его военкомат не найдет, и я поехала к нему, даже не сказав родителям.

– Ого, прямо вот убежала из дома? Как в женских романах? Ты реально думала бросить своих родителей?

– Почти. Я приехала к нему через месяц, потому что не могла без него, понимаешь? – Женя нервно забарабанила пальцами по подлокотнику. – А у него, оказывается, уже была Настя.

– Неприятный сюрприз, – согласился я, – ты размотала обидчицу?

– Нет, она-то здесь при чем? Я никогда в жизни не рыдала, как в тот раз. Он меня даже в квартиру не пустил, а на улице мороз под минус 20, в Питере-то! А денег у меня с собой было мало. Сказал, на вокзале переночуешь. Я прокляла тот вечер. Позвонила отцу с вокзала, забери, мол, меня отсюда.

– А он? – Даже интересно стало.

– Он сказал, что я сама виновата в своем выборе и только мне самой теперь выбираться из той жопы, куда я самостоятельно и добровольно залезла. В итоге я переночевала на вокзале, а утром уехала в Москву. С тех пор я ненавижу обычных мужчин и Питер. Вернулась я уже совсем другой. Одна ночь изменила все.

– Да уж, печальная история, если честно, – согласился я. – И как тебя встретили родители?

– Хорошо. Отец сделал вид, будто бы ничего не произошло. Сама создала проблему, сама решила, получила урок на всю жизнь. Он знал, что со мной ничего плохого не случится. Он умел предвидеть, пусть и не пил из колодца, как Анника. Нет, он не был провидцем, но между нами была прочная ментальная связь. Он чувствовал, что мне плохо, даже за многие километры. Если бы моей жизни что-то угрожало, он бы даже на вертолете за мной прилетел в Петербург. Однажды в Испании я отравилась каким-то местным дерьмом и мне было очень плохо. Думала, помру. Так он почувствовал и позвонил. Представляешь?

– А с деньгами что было?

– Потом я вернула ему всю сумму, что украла, с процентами.

– Славик? – Я посмотрел на навигатор. О, мы уже почти на месте.

– Славик отправился исследовать могильный лабиринт. Жаль, что он так и не нашел из него выход. Его отключили от аппарата через год. – Еххи широко улыбнулась, вспоминая нечто приятное. – Он просто думал, что ему снится плохой сон. Обычный кошмар. Даже ничего не понял. Раз в месяц я находила его там и издевалась над ним. Было весело!

– Да уж. – Я закашлялся. Вот откуда у нее этот скилл прокачался. М-да уж.

– Что такое? Осуждаешь меня?

– Нет, мне плевать на твоих бывших ухарей, вот честно. Просто у меня в этом лабиринте спрятано место силы.

– О-о-о, – протянула Еххи, – тебе очень повезло, Сережа, потому что я знаю, как в нем ориентироваться, без меня ты там заплутаешь навсегда, как Славик.

– Вот и я о том же. – Я смотрел по сторонам. Москва давно закончилась, и теперь мы катились по трассе в сторону неизвестного мне коттеджного поселка.

– Где остальные? – спросила Женя.

– Аэропорт и тюрьма, – ответил я с некоторой неохотой.

– Сегодня возьмем штурмом взлетную полосу. С ней не будет проблем. Расчехвостим охрану, как щенят. О, это же Эшулин!

– Кто? – не понял.

– Вот этот белый лимузин впереди. Эшулин – гипнотизер всея Москвы. Весьма медийная личность. Ведет передачи на парочке каналов.

– Настоящий маг? – спросил я.

– Нет, конечно, обычный шарлатан, но гипнотизирует хорошо. Давай, уделай его. Ага, отлично!

Обогнать ползущий трехмостовый «Хаммер» по трассе мне было раз плюнуть. 700 кобыл – тачка просто ядерный огонь. Нас вдавило в кресла, и я вышел на встречку.

– Подрежь его, ну так, пугни чутка.

Что у нее в голове? Я резко крутанул руль, и машину понесло вправо. Лимузин дал по тормозам и недовольно загудел. Весело, конечно, но весьма опасно. Я дал еще газу, и длинномер остался далеко позади. Спидометр показывал уже за 200.

– Какова максималка у этого монстра? – спросил я.

– В сервисе сказали, что 300, но я гоняла максимум 280.

Минут через двадцать мы уже заезжали в усадьбу Мендеса. Это был настоящий дворец с огромной прилежащей территорией, светящимся поющим фонтаном, шикарными коваными воротами и гигантской парковкой. Повсюду росли голубые ели и зеленые кустарники, которые неизвестный садовник выстриг в виде мифических животных. Особенно впечатлял здоровенный грифон прямо перед домом.

Следом заехал и тот самый «Хаммер». Встал он четко рядом с нами, и из него тут же выскочил здоровенный шкаф, который деловито сунул одну руку под пиджак, а другой постучал в пассажирское стекло. Еххи нажала на кнопку стеклоподъемника.

– Это что вообще было? – спросил мужик, но, увидев ведьму, осекся.

– Не поняла вопроса. Было что? – спросила она со зловещей улыбкой.

– Ничего, госпожа Еххи, простите, обознался. Не разглядел ваши номера. Они у вас запачканы немного. Сами понимаете, погода такая.

– Да? Какая жалость. Так возьми тряпочку и протри их и сзади, и спереди. Хорошо?

– Как скажете, госпожа. – Громила тут же направился к своему хозяину, который уже вылез из машины, а вместе с ним толпа полуголых девиц. Он еще и сутенер по совместительству, что ли?

Когда мы вышли из машины и я поставил ее на сигнализацию, водитель Эшулина уже шел к нам с тряпочкой. Видимо, гипнотизер не хотел никаких проблем, поэтому разрешил своему шоферу поработать чистильщиком чужих номеров.

– Ты специально задеваешь их? – спросил я Еххи, которая взяла меня под руку.

– Да, увы, их всегда нужно ставить на место, иначе у них случается звездянка, раздувается чувство собственной важности, они начинают верить в то, что они настоящие маги, и могут начать путать берега. Не стоит им позволять этого делать.

Мы поднялись по лестнице, на входе нам поклонился охранник в форме гусара, в забавном кивере с какими-то перьями. Внутри усадьбы все кричало о великом пафосе и богатстве ее владельца. Повсюду розовый мрамор, золото, картины, красные ковры на полу. Каждый уголок в лепнине. Дворец, да и только. Как в таком вообще жить можно? Ослепнешь же от великолепия или вообще заблудишься. А может быть, здесь только балы проводят?

– Не забывай, что сейчас ты якобы мой фамильяр, поэтому не подведи меня. Веди себя в рамках приличия. О, а вот и хозяин этого музея. Это Филип Мендес, – пояснила мне Женя, – он чистокровный испанец, но великолепно говорит по-русски. Владеет парой банков в Москве и, как многие сверхбогатые люди, ищет просветления. Маг из него так себе, но сам он считает иначе. Из свободных. Полная противоположность твоему старому еврею в плане искусства.

Высокий, смуглый, с аккуратно стриженой бородкой, орлиным носом, кареглазый. Настоящий мачо. Ему не хватает только шляпы, маски и шпаги, вылитый Зорро бы получился.

– Какое счастье снизошло сегодня на этот жалкий дом! Сама госпожа Еххи – великая королева старшего ковена Москвы – озарила мое убогое пристанище своим светом! Я поражен! Я в восхищении!

– Переигрывает, – шепнула мне Женя, а сама расплылась в чудесной улыбке.

– Должна же я была сделать это после своей коронации? Когда я была тут в последний раз? Лет пять назад? Припоминаю, что тогда из торта вылезла стриптизерша и сильно вас испачкала кремом. Точно? – Ведьма протянула руку для поцелуя, и Филип тут же прильнул к ней.

– Да, так все и было. Больше мы подобных изысков не практикуем. Я могу вас поздравить, госпожа?

– М? – Еххи посмотрела на меня. – Ах да. Это Сергей, мой фамильяр. У него пока нет второго имени. Он у меня недавно. Надеюсь, что он станет первым и последним. Я его очень долго выбирала и ждала.

– Уверен, что это была потрясающая история, вы обязательно расскажете мне о ней в будущем. Я слышал, что ваши сестры искали одного беглого фамильяра. Видимо, речь именно о нем? А поймали его только вы! Магнификаменте! Ведьма вашего ранга не могла взять обычного сновидца под свое крылышко, не так ли?

– Естественно, Филип, но я бы хотела узнать, где мне найти Сантьяго. Он уже здесь? Я чувствую его присутствие.

– И вы правы. Он в зале для танцев. Вы найдете его там.

– Спасибо.

Еххи хорошо знала эту усадьбу, поэтому мы не заблудились в лабиринте из огромных комнат. Просторные коридоры с мраморными статуями чередовались с большими залами. Я насчитал три камина, и это только на одном этаже! Сколько же тут сортиров и ванных комнат? Два десятка? Честно, я чувствовал себя не то что не в своей тарелке, а не в своей кастрюле. У меня уже слезились глаза от этого золотого китча. Все, что мне хотелось сделать – это немедленно свалить с этой адовой вечеринки. Я слышал изысканную речь на множестве языков, видел какие-то ужимки – все эти игры высшего общества. Мне не понять. Я никогда не бывал в подобных местах. Да даже тусовка наших игроков в баре была простой и понятной. Никаких понтов, а тут просто ад! Теперь я понимаю, почему меня нарядили, как модное чучело, в дорогие шмотки. Тут все такие! Я еще, когда из машины выходил, то сразу заметил, что вся парковка забита крутыми тачками. Ни один сраный маг не приехал на «Калине»! Неужели я испытываю ненависть к этим людям? Определенно, да. Есть немного. Хотя за что их ненавидеть? За тягу к роскоши? За то, что многие из них настоящие маги? Может быть, это во мне говорят банальные зависть и непонимание? Хм. Нужно сделать максимально отрешенный вид. Это все сон. Обычный сон, дурной, как дешевый самогон из-под полы бабы Зины на рынке. Я не должен придавать всему этому значения. Я не с ними. Я тут ненадолго, в будущем ноги моей тут не будет!

В зале для танцев играл живой оркестр с настоящим дирижером, что меня удивило. Народу было не то чтобы много, но здесь я старался вести себя, как в Лимбе – опустить глаза в пол, никого не задевать и не пялиться на особо расфуфыренных особ. К нам же, наоборот, проявляли чересчур повышенное внимание. Каждую минуту кто-то появлялся перед нами и выказывал Еххи свои почтение и восторг. Выглядело это порой весьма наигранно. Я пару раз заметил взгляды, полные презрения и ненависти, быстрые, как молния, тут же меняющиеся на восхищенные.

– Слишком много двуличных сук, – резюмировал я, – по-настоящему тут тобой восторгается не больше трети, остальные тупо боятся и лебезят. Есть и те, кто готов тебя задушить в подворотне.

– Не обращай внимания. Мою мать тоже не любили, а она была белой ведьмой и относительно доброй. А как ненавидели папу, ох, ты бы знал. Тяжело любить тех, кого боишься, но, поверь мне, это ненадолго. Когда я верну тебе Костю, а ты станешь моим, на подобных встречах больше не будет двуличных уродов, только истинное обожание. – Еххи зло рассмеялась. – Но не будем забегать в будущее. Вон твой красавчик. Видишь? В белом костюме с красной розой в петличке. Гондон обыкновенный.

– Сразу видно, что ты его обожаешь. Даже меня ты так не называла, – усмехнулся я.

– А тебе хотелось бы? Я могу. Только попроси или выкинь что-нибудь эдакое!

Александр Тягин производил потрясающее впечатление. По моему представлению именно так и должен был бы выглядеть успешный глава наркокартеля. Высокий, подкачанный, в белом с легким кремовым оттенком костюме, с какими-то крутыми часами, в лакированных черных туфлях. Он носил большие очки со светло-серыми стеклами. Все его пальцы были унизаны перстнями с непонятными для меня символами. Длинные вьющиеся густые волосы он собирал в хвост, при этом не стеснялся своей легкой небритости. Улыбался он настолько фальшиво, что это даже казалось убедительным, и да, от него в действительности веяло необычной силой, но меня в ступор, в отличие от Иры, она не вгоняла.

– Какая приятная встреча, госпожа Еххи! – Он подошел к нам и широко улыбнулся. Протянул ведьме бокал с шампанским и даже не кивнул мне головой, будто меня тут и не было вовсе.

– Жаль, но я не могу сказать того же в ответ. Нам нужно поговорить.

– Тебе лично или твоему фамильяру? – подмигнул Сантьяго. – Я, конечно, слышал, что у вас в ковене перестановки, но не настолько идиотские.

– О чем ты? – Еххи стала накаляться.

– Ты приехала сюда, чтобы поговорить со мной ради своего фамильяра? Я не узнаю современных ведьм. Когда это у ваших шавок появились права? У вас там что, революция? Может быть, фамильяр скоро вообще возглавит ковен?

– Вот об этом мы и поговорим, – процедила Женя.

– Хорошо, не вопрос. Я полностью в вашем распоряжении, но только после танца. Я приехал сюда развлечься и встретиться с парой нужных мне людей, жаль, что вы не из их числа, однако мне совершенно не с кем потанцевать. Местные дамы не комильфо в плане классических танцев. Я уделю вам полчаса своего драгоценного времени в обмен на танец. Еххи, ты же умеешь танцевать, если мне не изменяет память?

– Ты настолько уверен в себе?

– Еще бы.

– Если ты меня уронишь или допустишь хотя бы несколько ошибок, я сделаю тебе больно, – пообещала она и передала мне бокал. – Будем танцевать аргентинское танго, надеюсь, ты знаешь хотя бы отдаленно, что это такое.

– Обижаешь. – Сантьяго довольно осклабился и подошел к дирижеру. Тот кивнул ему, и заиграла плавная и экспрессивная музыка.

Признаюсь сразу, что сам я танцевать не умею, не люблю, и танцы мне не нравятся. Я не смотрю их по телевизору, и даже когда кто-то начинает танцевать по телику, на меня нападает скука, и я тут же переключаю канал. Более-менее я готов воспринимать только танцы в стриптиз-клубах, но там хотя бы понятно, зачем девушки танцуют. К обычным же танцам я совершенно равнодушен, поэтому и оценить танец Еххи с Сантьяго, а уж тем более описать его мне явно было не под силу. Да, он уверенно держал ее то за талию, то за спину, то за руку, они кружились друг вокруг друга, делали взмахи ногами, и один раз он чуть ее не уронил, но поймал в самый последний момент.

– Партнер ты так себе, – заключила Еххи, когда они вернулись с танцпола и музыка стихла.

– Я старался, – усмехнулся Сантьяго.

– Ты сделал три ошибки! Кто так ноги ставит, кто? И так цепляться за спину! Будь ты моим фамильяром, я бы тебя уже отхлестала за такой танец.

– К счастью, я не он, и уже никогда им не стану. Пойдемте со мной. Я попросил у Филипа отдельный кабинет для встреч, там и поговорим в тишине и без свидетелей.

Сантьяго привел нас на третий этаж, и мы заперлись в небольшой комнате с мини-баром. Александр предложил выпить коньяку.

– Ладно, пошутили и хватит. – Он наполнил бокалы и моментально стал серьезным, теперь я понял, почему о нем так отзывалась Ирина. Сложно объяснить, но от Тягина исходила просто чудовищная аура. Я ее не видел, я не верил в нее, но отчетливо чувствовал, как мое сознание начинает съеживаться, достаточно ему пристально посмотреть на меня. Это был не человек в привычном для меня понимании. Симбионт. Могущественный и весьма старый. Не один десяток лет живущий в союзе с другим существом и делящий с ним его силу.

– Сергей, значит? – спросил он.

– Я даю тебе слово, – сказала Еххи.

– Спасибо.

– Тот самый фамильяр Анники, на которого шликала куча ведьм? – Сантьяго внимательно посмотрел на меня, и я заметил, что его глаза вращаются в разные стороны, как у хамелеона. Выглядело это настолько противоестественно, что я смутился.

– Да, это он.

– Интересный вариант, конечно. Фазовый волк. Погасший мир, земля бесплотных пожирателей и павшей звезды. Знаю, бывали, видели. Получил над ним контроль недавно, так ведь? Понимаю. Надеюсь, Еххи, ты отдаешь себе отчет в том, что он мне не ровня? Ни мне, ни Еве, ни Грине. Каждый из нас гораздо сильнее его. У тебя уйдут годы на то, чтобы сделать из него настоящее оружие. Он даже не все источники силы посетил. На нем нет печати Закатного города, а ему ведь не двадцать лет. Он может и не дотянуть. Да, я понимаю, что на безрыбье и этот вариант сойдет, но шуму-то было, будто древние боги вернулись. Ха. Вечно вы, ведьмы, все преувеличиваете. Что из твоего отца культ строили, а теперь ты нашла ему замену. Потрясающее невежество.

– Кто ты вообще такой? – спросил я.

– А ты посмотри. – Сантьяго расплылся в наглой улыбке. – Ах да, понимаю, ты же не умеешь, наверное. Ладно, есть фокус. Гипноз на тебя не действует, так что не думай, что я как-то на тебя влияю. Вдохни поглубже, задержи дыхание и закрой глаза. Когда почувствуешь, что начинаешь задыхаться, открой их и посмотри на меня, потом дыши как обычно. Я сам покажу тебе, кто я такой.

Забавная техника, надо запомнить. Я сделал все, как он сказал, и когда открыл глаза, то отчетливо увидел, что по телу Сантьяго бегают полупрозрачные белые пауки.

– Смотри внимательнее, – прошептал он, и я заметил, как из его спины начинают расти длинные крючковатые паучьи лапы.

– Дыши, Сережа, – хлопнула меня по спине Еххи, и видение тут же исчезло.

– Ты – паук, – выдохнул я, – так ведь?

– А он молодец, даже разглядел, – Александр сделал глоток коньяка, – далеко пойдет, если не заблудится, конечно. Так чего тебе надо, Сергей?

– Я уже говорил, мои друзья торчат в твоей тюрьме. Я хочу договориться. Хочу, чтобы ты отпустил их.

– Понятное дело, я так и думал. – Сантьяго улыбнулся. – Проблема в том, что Костя не хочет уходить. Я сделал ему предложение – оно очень простое, ведь я не любитель все усложнять. Это не в моем стиле. Костя закрывает игру, мы свою тоже, и все расходятся в здравии и трезвом уме. Поверь, он выйдет из тюрьмы живым и здоровым, с большим кушем, и пусть дальше отдыхает на своем Бали, но ведь нет же. Он заартачился.